Июня 1933 г., Москва. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ. Июля 1933 г., Париж

Июня 1933 г., Москва

17/VI 1933. Москва

 

Дорогой Сергей Сергеевич, поскольку Вы уже оправились достаточно после московских переживаний, могу опять напомнить о нас. Сегодня я предложил в издательстве напечатать как переложение 3-й симфонии в 4 руки, так и Шубертовские вальсы в 2-х фортепианном изложении, — предложение мое весьма воодушевило наше почтенное собрание и единогласно принято¹. Скажите, как это дело теперь оформить? Надо Вам направить официальное предложение (по отношению к Вальсам это, конечно, неизбежно, поскольку у меня их нет) или Вы ограничитесь моим письмом, и на его основании сообщите свое согласие директору Музгиза? Как Вы доехали? Не было недоразумений с ковром и кучей книг, какие Вы везли? Между прочим, интересуют Нас вересаевские изложения жизней Пушкина и Гоголя по документам эпохи и личным. Если Вы не видели «Пушкина», то должен Вам сообщить, что это нечто чрезвычайно живое и даже увлекательное. «Гоголь» только что вышел, так что суждения еще не имею. Если Вы захотите иметь, то я с удовольствием достану Вам эти книги (изд. «Аса-

<стр. 400>

demia»). Поручение Ваше насчет сонат выполнил, хотя, сознаюсь, с некоторым опозданием. В день Вашего отъезда я получил от Асафьевского балета гораздо лучшее впечатление, чем на репетиции. Во-первых, превосходно играла во 2-м и 3-м действиях Семенова, затем все шло как-то компактнее, и, наконец, — когда привыкнешь к этой музыкальной почти пресноте, начинаешь даже кое-что различать, а то первое впечатление как перед толпой негров — все на одно лицо. В общем, там независимо от «авторов» много хорошей музыки, хотя, конечно, многое можно было бы сделать острее, другой вопрос — нужно ли было². Я много после Вашего отъезда думал о том, как Вам приезжать осенью, и пришел к твердому, убеждению, что Вы должны приехать непременно с крупным сочинением, написанным специально для нас — СССР, пусть это будет даже симфоническое, но монументальное, яркое и... не пугайтесь, о, ужас — даже веселое! Как это сочетать, я не знаю, но Вы должны суметь. «Chanson symphonique»³ — не вполне для нас, в нем есть измельченность формы (слишком большая изысканность в этом направлении), ему недостает того, что мы подразумеваем под монументальностью, — известной простоты и широты контуров, к чему Вы чрезвычайно способны, но временно тщательно избегаете. Не сердитесь.

Сегодня я, между прочим, слушал в непосредственном сопоставлении Таджикскую сюиту Книппера и Туркменскую Шехтера⁴; безоговорочно отдаю предпочтение Шехтеру, тут есть творчество, непосредственность и свежесть изобретения и даже звучания, между тем, как там больше кухни и притом не первоклассной. Из этого следует, что я предпочитаю рекомендовать для Рима Шехтера, если не пройдет Фейнберг.

Обнимаю Вас, желаю всего лучшего. Куда Вы укатили на лето? Сердечный привет Лине Ивановне.

Ваш Н. Мясковский

 

P. S. Вы меня испортили ковром — я начинаю привыкать и тяготеть к комфорту.

С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

Июля 1933 г., Париж

5, rue Valentin Haüy, Paris XV, France

13 июля 1933

Дорогой Николай Яковлевич.

Получил Ваше письмо от 17 июня и вполне с Вами согласен как относительно сочинения Асафьева, так и относительно моих для осеннего приезда. Недостаточная острота асафьевской трактовки мне стала особенно ясна после того, как я услышал в Париже балет «Школа танцев», сделанный на музыку Боккерини и оркестрованный Жаном Фран-

<стр. 401>

се¹. Хотя в нем было слишком много труб в верхнем регистре и немало ухваток из «Пульчинеллы», но все же это была настоящая творческая оркестровка, которая все время искрилась, как шампанское. Правда, может тут сыграл и итальянский темперамент самого Боккерини, но все-таки я думаю, что взятый Асафьевым материал можно было поднести ярче, даже не покушаясь на гармоническую и контрапунктическую ткань.

Относительно советской пьесы на осень, я сам все время строю проекты, как раз в том плане, как Вы мне рекомендуете. Многое уже придумано, но не знаю, поспеет ли к осени: или привезу, или без пяти минут привезу. Симфоническую песнь я пока и не собираюсь играть в Москве. [...]

Из Лондона мне написали, что один из Ваших квартетов они будут играть в сентябре, по-видимому, с передачей по радио. Кроме того, я им послал нонет Щербачева и Восточную сюиту Льва Шварца². В Рим я отправил выработанную с Вами программу с Туркменской сюитой Шехтера, с объяснениями по поводу Фейнберга и с сообщением, что я имею партитуру Вашей симфоньетты и Третьей Шостаковича, которые могу послать им на просмотр по первому требованию. Возникает возможность такой же программы и в Париже — в ноябре. Я хотел бы чтобы мне прислали партитуры и материалы трио Хачатуряна³ и Восточной сюиты Шварца, и того и другого по два комплекта, так как эти вещи могут быть ходкими. Также я хотел бы еще один комплект Вашего квартета ор. 33, № 2, на случай если посланный в Лондон материал застрянет там для повторного исполнения. Лондон вообще оживился и предложил послать в СССР английских артистов с современной английской камерной программой, в ответ на то же со стороны СССР. Обо всем этом я только что написал Атовмяну, но так как последний иногда растворяется в делах посторонних музыке, то будет хорошо, если Вы его подзудите.

Пайчадзе, наконец, смилостивился и разрешил, чтобы партитура III симфонии поступила в Вашу собственность; он просит только, чтобы Вы дали записку, что партитура исключительно для Вашего личного пользования и Вы не будете давать ее для исполнения, переписывания и пр. Зато с вопросом о напечатании ее клавира, а также вальсов Шуберта в Музгизе, он закинулся, находя, что невозможно делить вещь между двумя издательствами, так что этот вопрос придется временно отложить. Однако если Музгиз захотел бы напечатать виолончельную балладу, то к этому препятствий не встречается, так как она в издательском смысле «ничейная». Если они согласны, то пусть пришлют мне контракт, или поступят так, как Вы им посоветуете.

Спасибо большое за предложение прислать Вересаева. «Пушкин» у меня есть (очень здорово), а про «Гоголя» я только слыхал. Но не присылайте его пока, так как раньше осени я едва ли буду его читать. Кстати, возвращаясь к Жану Франсе, должен сказать, что его собственный балет «Beach» («Пляж»), а также его фортепианный септет

<стр. 402>

очень меня разочаровали необыкновенной ничтожностью материала. То есть слушать их интересно, ввиду совершенно невероятной для его двадцатилетнего возраста виртуозности как в инструментовке, так и в общем владении пропорциями. Но ввиду отсутствия материала, за этим ничего не остается.

Крепко обнимаю Вас. Привет сестрице от нас обоих и Вам очень сердечный от Лины Ивановны. На это лето мы никуда закатываться не собираемся, скорее будут короткие выезды с возвращениями в Париж. На днях я, вероятно, уеду недели на две, но вернусь к 1 августа, когда и жду Вашего ответа. Спасибо большое за посылку нот в Батум.

Ваш С. Пркфв

⇐ Предыдущая116117118119120121122123124125Следующая ⇒

Поделиться: