Тема 9. Межгрупповые конфликты

1. Специфические особенности межгрупповых конфликтов.

2. Механизмы возникновения внутригрупповых конфликтов.

3. Стадии межгруппового конфликта.

4. Искаженное восприятие и групповой фаворитизм.

 

1. Все историческое развитие человечества определяется конфликтами социальных групп, больших и малых. Существует огромное количество разновидностей таких групп. Это многообразие определяется объективными факторами, такими как:

- группы возникают на основе разделения труда – социально – профессиональная дифференциация людей;

- группы с разным отношением к средствам производства – классы;

- группы с общим языком, территорией и культурными особенностями (этносы и нации);

 - социально – демографические группы – по различиям полов, возрастов, семейному положению; и другие.

Принадлежность к группе вызывает у каждого индивида проявление новых качеств. Подтверждено экспериментальными исследованиями, что любовь и ненависть в группе усиливаются, суждения становятся более категоричными, а действия – решительными. Следовательно, межгрупповые конфликты зависят от множества дополнительных факторов, не присутствующих в межличностных конфликтах.

 Специфические особенности межгрупповых конфликтов:

1) Объективный характер развертывания связан с эволюцией общества как целого. Усложнение социальных процессов и общественная дифференциация приводит к тому, что каждый индивид при рождении уже внятную в определенную группу.

2) Институциализация конфликтов выражается в том, что появляются определенные правила, нормы и стандарты поведения сторон, которые устойчиво относятся к стабильным формам (организациям) - социальным институтам. Социальные институты – это устойчивые формы общественных отношений, порождающих комплекс организаций и учреждений. Правила делают предсказуемым и регулируемым развитие конфликтных ситуаций взаимодействия. Так, например, коллективный договор между работником и администрацией определяет дозволенные границы взаимодействия.

3) Феномен структурного насилия выделил Йохан Галтунг. Это естественный феномен, выраженный в явлениях социальной несправедливости, например, в неравном распределении ресурсов и неравных жизненных шансов. Галтунг считает, что структурное насилие является следствие недальновидных политических решений и его объективно можно было бы избежать. Как правило оно опасно тем, что не осознается. Неравное распределение подается как результат игры рыночных сил, различий в способностях. Структурное насилие провоцирует и прямое насилие со стороны «ущемленных» групп. Таким образом, поддерживается межгрупповая конфликтность.

3) Направленность на институциональные изменения, а не на изменение поведения участников также связано с наличием больших групп в обществе. Этими силами вынуждена управлять власть, регулирование отношений в государстве связано с перераспределением доходов в пользу некоторых групп.

4) Принадлежность индивида к той ли иной группе становится дополнительным источником конфликтов, так как идентификация личности в группе включает механизм восприятия других людей по принципу «свой – чужой».

5) Существуют значительные издержки существования и разрешения межгрупповых конфликтов. Участие в таких конфликтах приводит к большим потерям человеческих, материальных и культурных ресурсов. Урегулирование или восстановление утраченного также очень дорого и трудоемко для общества.

6) Инерция связана с тем, что межгрупповые конфликты имеют тенденцию сохраняться в динамике общественной жизни достаточно долго. Например, сторонники разных мировых религий противостоят на протяжении уже 2 тысяч лет.

2. Механизмы возникновения внутригрупповых конфликтов традиционно связывают с изучением факторов воздействия группы на индивида. Традиционно выделяют следующие факторы:

Социальная фасилитация (произошло от англ. Facility- легкость, благоприятные условия) - эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. Так, например, обучение в группе идет успешнее, а решение сложных задач затрудняется присутствием других людей. Но в любом случае поведение индивида меняется.

Социальная леность – тенденция людей уменьшать свои усилия, если они объединяются с другими для достижения общей цели. Экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы развивает усилия существенно меньше, чем, если бы он тянул в одиночку. Но есть и обратное правило: коллективность усилий не приводит к их ослаблению, если общая цель необыкновенно значима и если предопределен индивидуальный отрицательный результат.

Деиндивидуализация - утрата индивидом в группе чувства индивидуальности и сдерживающих норм самоконтроля. Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализм и прочих асоциальных действий.

Групповая поляризация - усиление первоначального мнения индивида в группе, склонность принять рискованное или, наоборот, более взвешенное решение. Если группа людей изначально настроена, допустим, вложить деньги в рискованное предприятие, то после дискуссии это стремление только усиливается. Агрессивные намерения в группе могут усиливаться.

Огруппление мышления — это тенденция к единообразию мнений в группе, которая часто мешает ей реалистично оценивать противоположную точку зрения.

Конформизм как результат группового давления — тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, предложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным, снизится процентов на 40. Это показано в классических экспериментах американского психолога Соломона Аша.

Все эти характеристики группового поведения людей подтверждены экспериментально. Следовательно, их обоснование можно считать достаточно надежным. Правда, все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относительно небольших групп. Факторы группового влияния на индивидуальное поведение  однозначно существуют, и игнорировать их при объяснении социальных взаимодействий сегодня уже нельзя. Они имеют к межгрупповым конфликтам самое непосредственное отношение. Будучи скрытыми, не осознаваемыми напрямую факторами нашего поведения, они мешают как следует рассмотреть и понять истинные причины межгрупповых конфликтов, порождая так называемую межгрупповую враждебность, которая во многих случаях выглядит самопроизвольной, возникающей как бы «на пустом месте».

Так американский психолог Музафер Шериф в классическом эксперименте  разделил 22 не знакомых друг с другом мальчика 11—12 лет на две группы и отправил их в бойскаутский лагерь, поселив в разных местах. Почти неделю каждая из групп ничего не знала о существовании другой. За это время, сотрудничая в разных совместных делах и играх, каждая группа стала тесно сплоченной. Тогда экспериментатор позволил им «обнаружить» друг друга и предложил устроить турнир с различными видами соревнований (бейсбол, перетягивание каната, поиск кладов и пр.) Все призы доставались победителям. Результат оказался весьма наглядным: мирный лагерь стал местом «боевых действий». Конфликт начался с простой перебранки во время соревнований и постепенно достиг стадии взаимных потасовок. Между ребятами из двух групп не было никаких культурных или экономических различий, все они принадлежали к «приличным» слоям общества. Причем их никто не провоцировал на агрессивные действия: в роли спускового механизма межгрупповой враждебности оказалась сама ситуация конкуренции за ограниченный ресурс, в роли которого выступали медали, ножи и прочая бойскаутская амуниция.

В другом же не менее знаменитом эксперименте Филиппа Зимбардо, проведенном в 1970 г. на факультете психологии одного из американских университетов, двум группам студентов и делить-то по большому счету было его. Но и там дело дошло до жестокого противоборства. Зимбардо всего лишь предложил студентам-добровольцам поиграть в тюрьму. Его интересовал вопрос: являются ли тюремные зверства порождением соответствующих качеств людей или же само заведение, то есть распределение социальных ролей, ожесточает тюремный персонал?

Отобрав 24 студента, не замеченных ранее в агрессивном поведении, экспериментатор по жребию разделил их на «охранников» и «узников». Первым выдал униформу, дубинки, свистки и объяснил, как поддерживать дисциплину. Вторых же запер в камеры, облачив в какие-то балахоны, символизирующие тюремные одежды. Порядки в этой игровой тюрьме были установлены самые либеральные. В принципе "заключенные" могли делать все, что хотели, кроме одного: они не должны были "сбегать".

Первый день эксперимента прошел вполне мирно и весело - все вживались в свои роли. А дальше начался кошмар. Охранники и заключенные, словно позабыв об условности ситуации, начали всерьез выяснять отношения как в самой настоящей тюрьме. Охранники стали придумывать жестокие и оскорбительные правила. "Узники" не выдержали и взбунтовались, охранникам пришлось применять силу и т.д. Опасаясь насилия, Зимбардо был вынужден уже на шестой день прекратить эксперимент, рассчитанный на две недели.

В частности, эксперимент Ф. Зимбардо наглядно подтверждает упоминавшуюся ранее гипотезу И. Галтунга о существовании так называемого структурного насилия, то есть скрытого давления на поведение людей самих социальных структур, предполагающих неравное разделение социальных статусов и ролей. В подобных экспериментах отчетливо просматриваются и многие особенности группового поведения людей (групповой фаворитизм, давление, деиндивидуализация и пр.), создающие предрасположенность социальных групп к конфликтам.

3. Стадии межгруппового конфликта выделяют акцентируя внимание на социально - групповых интересах. Прежде всего, это социальные ресурсы, которые бывают экономическими, техническими, культурными и т.д. Вторая группа интересов связана с установлением социальных статусов; они могут быть равноправными – неравноправными, высшими – низшими, центральными – периферийными, основными – маргинальными.

Также в сфере столкновения интересов могут быть культурные ценности. Это религиозные, нравственные, консервативные, либеральные, этнические и т.д.

Таким образом, распределение ресурсов, соотношение статусов и приверженность тем или иным ценностям определяет состояние социальных групп. Если одна из групп осознает свою ущемленность по одному их этих параметров, то она «готова к конфликту».

В динамике развертывания межгруппового конфликта может быть выделено несколько стадий. Так Л. Крисберг выделяет следующие:

- создание объективной ситуации, когда складываются такие отношения между группами, что одна из них (или несколько) чувствует ущемленность своих интересов.

- осознание целей как несовместимых;

- выбор путей достижения каждой из сторон;

- стадия прямого конфликтного взаимодействия (эскалация и деэскалация конфликта);

- завершение конфликта.

На стали конфликтного противостояния возможны две фазы: конструктивная и деструктивная. Предметом работы психолога является деструктивная фаза. Она может иметь следующие последствия:

- неудовлетворенность и рост эмоциональной напряженности в группах;

- уменьшение и контактов между группами;

- появление непродуктивной конкуренции между группами;

- формирование представления о другой группе как о враге и источнике трудностей и проблем;

- придание большего значения победе в конфликте, чем разрешению реальной проблемы.

4. Искаженное восприятие и групповой фаворитизм также относят к механизмам группового влияния на индивида.

Основанием такого искажения выступает опять-таки сама групповая принадлежность и связанны с ней особенности поведения. Так, групповой фаворитизм, то есть предрасположенность к членам своей группы, заставляет нас воспринимать собственную группу как достойную, сильную, нравственную, чужая же на этом фоне обязана выглядеть ущербной, низкой, злонамеренной. Распространенность таким убеждениям обеспечивает упоминавшийся выше феномен огруппления мышления, превращающий их в устойчивый стереотип. Групповая же поляризация доводит образ врага до абсолютного значения. При этом подлинная несовместимость целей участников конфликтов может быть не так уж и велика. Но в искривленном пространстве межгруппового восприятия она разрастается.

Поскольку искажения восприятия одинаковы у обеих конфликтующих сторон, они получаются зеркальными. Каждая группа предпочитает наделять добродетелями себя, а все пороки приписывать исключительно противнику. В результате получаются парадоксальные вещи: все государства на земном шаре торжественно клянутся в своей приверженности миру и согласию, но в их общей истории невозможно отыскать периода, в котором не было бы военных конфликтов. Это не лицемерие, а вполне искреннее убеждение, что наша готовность к миру подлинна, а их - всего лишь уловка. Противоборствующие стороны попадают в заколдованный круг: искаженное восприятие ведет к разрастанию конфликтных идей, а эскалация конфликта в свою очередь усиливает степень искажения восприятия.

Групповой фаворитизм также можно отнести к явлениям искажения восприятия.  Это предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная пристрастность выявлена у людей всех возрастов и национальностей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

Итак, социально-психологическая составляющая межгрупповых конфликтов достаточно весома. Ее изучение позволяет сформулировать некоторые общие выводы относительно механизмов межгрупповой враждебности:

1) действенный анализ межгрупповых конфликтов невозможен без исследования социально-психологических элементов жизнедеятельности групп: их взаимного восприятия, коммуникации, взаимодействия;

2) конфликтность межгруппового взаимодействия в значительной степени определяется самим объединением людей в группы, видоизменяющим их поведение;

3) не следует думать, что всю ответственность за «развязывание» социальных конфликтов несут лидеры (вожди, олигархи и пр.), групповая конфликтность сидит в каждом из нас, поскольку мы неизбежно принадлежим к нескольким социальным группам;

4) неуправляемость межгрупповых конфликтов в немалой степени обусловлена скрытостью механизмов влияния групп на индивидов;

5) избежать межгрупповых конфликтов нельзя, но можно снизить их издержки; социально-психологические способы уменьшения таких издержек заключаются в исправлении искаженного восприятия, улучшении коммуникаций между группами (расширение общения) и в коррекции процедур их взаимодействия с учетом особенностей группового влияния.

Так в чем же заключается социальная "выгода конфликтного способа развития межгрупповых отношений?

Для наглядности воспользуемся аналогией с семейными отношениями. Семья - это мини-группа с четко фиксируемыми интересами и целями. Ее главные задачи - выжить, сохраниться, удовлетворить основные потребности своих членов и обеспечить воспроизводство, как и у общества в целом. Чтобы выполнить их успешно, надо, естественно, сначала добыть средства к существованию. Можно заставить всех (мужчину, женщину, детей) трудиться от зари до зари в поле или заняться каким-нибудь промыслом. А можно разделить функции: физически более сильного мужчину отрядить на добывание пищи, женщине поручить домашний очаг и воспитание детей, а детей заставить учиться, чтобы в будущем успешно выполнять мужские или женские социальные роли. Какой из этих способов существования семьи более эффективен? Для большей части человеческой истории определенно второй, предусматривающий разделение семейного труда. Но в этом случае мужчина естественно оказывается на более выигрышной социальной позиции: все члены семьи от него существенно зависимы. А вот возможности женщины в плане самостоятельности и самореализации своих способностей в таких условиях неумолимо снижаются.

Примерно такая ситуация существует и на уровне общества в целом. Общественный прогресс в прошлом (да, наверное, и сейчас тоже) наиболее быстро мог осуществляться только за счет каких-то социальных групп. Выглядит все это парадоксально: улучшение положения людей в целом (возрастание гарантий удовлетворения материальных потребностей, повышение комфортности и продолжительности жизни и пр.) осуществлялось за счет реального ухудшения жизни чуть ли не большинства населения. Возникновением наук, искусств, профессионального управления, возможностью осуществлять грандиозные строительные проекты человечество обязано рабовладению или схожим с ним формам организации общественных отношений. Интуитивно оптимизируя прогресс, общество применяло чуть ли не сегодняшнюю управленческую тактику: если средств мало, то не нужно их распылять, раздавая всем сестрам по серьгам. Гораздо эффективнее аккумулировать имеющиеся средства на каком-то одном направлении, связанном с быстрым выигрышем. Социально – групповая дифференциация общества является необходимым условием развития, так как «проигрывает часть – выигрывает целое», так происходит общественный прогресс.

Итак, неизбежность межгрупповых конфликтов обусловлена самим способом общественного развития, существовавшим до сего времени типом исторического прогресса.

План семинарского занятия.

1. Мотивационный, ситуационный и когнитивный подходы к изучению межгрупповых конфликтов.

2. Межгрупповые конфликты в современной общественной жизни.

3. Групповые потребности и интересы.

4. Легитимизация конфликтов. Условия легитимности и институциональной процедуры.

Вопросы для обсуждения.

1. Какие психологические механизмы межгрупповых конфликтов. Вам известны?

2. В чем суть процессов поляризации взглядов, формирования норм и появления групповых целей в конфликте?

3. Какова общая направленность эволюции групповых конфликтов?

4. Как сплоченность группы проявляется в конфликте?

5. Расскажите о различных типах лидеров в развитии конфликта.

6. Расскажите о механизмах восприятия, которые обозначаются как обезличивание и дегуманизация.

Литература.

1. Андреева  Г. М. Социальная психология.- 5-е изд., испр. и доп. - М. : Аспект Пресс, 2009. - 364 с.

2. Гришина Н. В. Психология конфликта. - CПб. : Питер, 2004. - 464 с.

3. Конфликтология: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям экономики управления и гуманитарно-социальным специальностям / под ред. проф. В.П. Ратникова. – 2 изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ - ДАНА, 2009. – 511 с.

4. Платонов Ю.П. Психология конфликтного поведения. – СПб.: Речь, 2009. – 544 с.

5. Прикладная конфликтология: хрестоматия / Сост. К.В. Сельченок. - Мн. : Харвест, 1999. - 624с.; 22см.

6. Рубин Дж, Пруйт Д., Ким Хе Сунг. Социальный конфликт: эскалация, тупик, разрешение. – Спб.: ЕВРОЗНАК, 2003. – 352 с.

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: