ИНДИВИДУАЛЬНАЯ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 9Следующая ⇒

Карл Густав Юнг (1875-1961) – швейцарский психолог и философ, основатель «аналитической психологии». Ввел технику «свободных ассоциаций». Развил учение о коллективном бессознательном, в образах которого (архетипах) видел источник общечеловеческой символики, в т.ч. мифов и сновидений («Метаморфозы и символы либидо»). Ввел термины «интраверсия» (погруженность в самого себя) и «экстраверсия» (постоянное стремление к конфликтам с другими людьми). Центром личности Юнг считал «самость» - стремление к индивидуальности. Разработал типологию характеров в зависимости от доминирующей функции личности. Цель психотерапии, по Юнгу, - осуществление индивидуации личности.

Концепции

Сознание – осознание, мысли, чувства и переживания, которые известны и доступны индивиду. « Что касается сознания, важно представлять себе, что не может быть сознания без Эго, к которому оно относится» (Jung, 1968).

Эго. Эго – сложное образование, состоящее: 1), из общего осознания своего тела, своего существования и 2) из содержащейся в памяти информации; т.е. человек представляет себе свое прошлое в виде череды воспоминаний. «Вот две составляющие того, что мы называем Эго» (Jung, 1968). Эго – это то, что «дает жизнь сознанию»; это центр сознания.

Личное бессознательное. В области личного бессознательного находятся все воспоминания и переживания, которые были забыты или подавлены (Jung, 1936/1968); когда-то они были осознаны, при определенных обстоятельствах они вновь могут быть осознаны (например, если что-то заставляет вспоминать о прошлых событиях). «Личное (бессознательное) уходит в ранние младенческие воспоминания...» (Jung, 1956). В рамках личного бессознательного обнаруживаются комплексы. «Комплекс – сгусток ассоциаций – картина сложной психологической природы – иногда травмирующего, болезненного характера» (Jung, 1968). Например, индивид может иметь «материнский» или «отцовский» комплекс, т.е. отличаться повышенной восприимчивостью к материнским или отцовским стимулам, что отражает некоторые неразрешенные вопросы во взаимоотношениях с родителями. Поскольку мы имеем свои комплексы, наши комплексы еще в большей степени имеют нас. Основная задача юнгианской психотерапии – помощь пациентам в разрешении проблемных, травматических комплексов.

Коллективное бессознательное. « Содержание коллективного бессознательного никогда не доходит до сознания и, следовательно, никогда не приобретается индивидуально; своим существованием оно обязано наследственности» (Jung, 1936/1968). Содержание коллективного бессознательного представляет собой образы, потенциальные возможности и склонности, которые унаследованы от предков (например, страхи, влечения, символические значения) – наше расовое, эволюционное и родовое наследие. Коллективное бессознательное является «универсальным», «извечным», «идентичным у всех индивидов», «составленным из архетипов».

Чтобы лучше разобраться в том, что такое коллективное бессознательное, С. Паттерсон поясняет, что представляют собой архетипы.

«Архетип (typos, отпечаток) – это образование архаичного характера, продолжающее по форме и содержанию, мифологические мотивы. В чистом виде мифологические мотивы проявляются в сказках, мифах, легендах и фольклоре. К некоторым известным мотивам относятся фигуры Героя, Спасителя, Дракона (последний всегда связан с Героем, который должен его победить), Кита или Монстра, который проглатывает Героя» (Jung, 1968).

Архетипы относятся к «первобытным образам»; они не являются идеями, поскольку «лишены языковой структуры, обязательной для идей... они вызываются к жизни обстоятельствами» (Rychlak, 1973).

«Архетипы нельзя считать полностью оформленными картинами, подобными мысленным образам прошлых переживаний из жизни индивида. Архетип матери, например, не имеет ничего общего с фотографическим изображением матери или женщины вообще. Он подобен негативу, который проявляется под действием переживаний» (Hall & Nordby, 1973).

Архетипов существует великое множество, включая архетипы Героя, Матери, Отца, Семьи, Души, Хитреца (Jung, 1936/1968, 1968). Наибольшее значение имеют архетипы персоны, анимы и анимуса, тени и «Я».

Персона (persona) обозначает «маску, которую надевает актер и которая соответствует исполняемой им роли» (Jung, 1956); назначение персоны «в том, чтобы: 1) произвести впечатление на других и 2) скрыть истинную сущность индивида» (Jung, 1956). Можно представить себе персону как «публичную личность», задача которой состоит в соответствии требованиям общества; за этой публичной личностью скрывается наша «частная личность» (Hall & Lindzey, 1970). В идеале персона должна быть гибкой, что дает возможность вести себя по-разному в зависимости от обстоятельств. Если персона становится ригидной, адаптивность нарушается.

Юнг дает следующее определение анимы (anima).

«Каждый мужчина несет в себе извечный образ женщины, который не соответствует какой-либо конкретной женщине, хотя это определенный женский образ. Этот образ относится к бессознательному, является наследственным фактором первобытной природы, присущим органической системе мужчины, отпечатком или архетипом всех связанных с женщиной переживаний предков, хранилищем всех впечатлений, когда-либо произведенных женщиной» (Jung, 1925/1954).

Этот извечный бессознательный образ лежит в основе сродства, близких отношений, влечения и отвращения. Если анима недостаточно интегрирована в личность индивида, сродство может быть нарушено. Таким образом, анима представляет собой женскую составляющую личности мужчины и может отражаться в отдельных снах, видениях, фантазиях и символических женских образах (например, Матери, Колдуньи).

«Поскольку анима представляет собой архетип и обнаруживается у мужчин, резонно предположить наличие равнозначного архетипа у женщин; подобно тому как мужчина уравновешивается женским элементом, женщина уравновешивается мужским» (Jung, 1968). Мужской архетип у женщины называется анимус (animus). «Подобно тому, как анима привносит сродство и влечение в сознание мужчины, анимус дает сознанию женщины способность к рефлексии, раскрепощению и самопознанию» (Jung, 1968). Если анимус недостаточно интегрирован в личность, эта способность может быть нарушена. Анимус отражается в отдельных снах, видениях, фантазиях и символических мужских образах (например, Отца, Дьявола).

Тень (shadow) относится к «темной стороне» личности, животным инстинктам. В ней содержатся низменные побуждения, аспекты, которые мы предпочли бы скрывать, которых стыдимся (Singer, 1973). Это «та скрытая, подавленная, низменная и отягощенная виной часть личности, которая тянется к животным предкам, составляет исторический аспект бессознательного... (Она включает) не одобряемые моралью склонности, а также хорошие качества, например здоровые инстинкты, адекватные реакции, реалистичные озарения, творческие импульсы и т.д.» (Jung, 1968).

Поскольку тень относится к сфере бессознательного, а также содержит личные аспекты, которые нам не нравятся и которые хотелось бы скрыть, ее содержание часто проецируется на других (например, отношение к кому-либо как к тщеславному и самонадеянному человеку).

«Я» (self) – центральный архетип, центр личности. «Я» не только является центром, но и целой окружностью, в границах которой заключены сознательное и бессознательное» (Jung, 1944/1968). «Я» обеспечивает единство, организацию и стабильность функционирования личности. Оно отражается в символе мандалы, круге, Христе.

Индивидуация – это «процесс, посредством которого человек становится психологическим «индивидом», то есть самостоятельной, неделимой единицей, или «целым»» (Jung, 1939/1968).

Аттитюды. Это интроверсия и экстраверсия. «Первая установка проявляется в неуверенности, рефлексивности, привычке к уединению, склонности пускать все на самотек, защитной позиции и желании спрятаться за подозрительностью и недоверчивостью. Вторая установка проявляется открытостью, искренностью, хорошей приспособляемостью к конкретной ситуации, быстрым формированием привязанностей и граничит с избыточной доверчивостью и готовностью ввязаться в авантюрные предприятия» (Jung, 1956). Каждый из нас обладает обеими этими установками, но чаще всего одна из них доминирует.

Четыре функции. Это мышление, чувствование, ощущение и интуиция.

«Важная функция ощущения – установить, что нечто существует, мышление говорит нам о значении этого существующего предмета или явления, чувствование подсказывает, какова его ценность, интуиция позволяет сориентироваться в источниках происхождения и перспективах. Ощущение и интуицию я называю иррациональными функциями, поскольку они имеют дело просто с тем, что происходит, с актуальной или потенциальной действительностью. Мышление и чувствование, будучи дискриминативными функциями, рациональны» (Jung, 1921/1971).

Типы. Возможные сочетания двух аттитюдов и четырех функций лежат в основе теории психологических типов: всего их насчитывается восемь (например, экстравертированный ощущающий тип, интровертированный чувствующий тип и т.д.). Определив тип человека, можно судить о присущих ему характерных подходах и функционированию в окружающем мире (Jung, 1921/1966). (Этот типологический подход лег в основу одного из популярных в настоящее время объективных личностных опросников – Определитель типов Майерс-Бриггс, Myers- Briggs Type Indicator.)

Таким образом, аналитическая психология включает такие концепции, как «комплекс», «архетип», «личное бессознательное», «коллективное бессознательное», «психологический тип», «индивидуация». Комплексы, эти «сгустки ассоциаций», являют собой вещество, из которого состоит личное бессознательное. Архетипы, наши «первобытные образы», составляют коллективное бессознательное. К важным архетипам относятся персона, анима, анимус, тень и «Я». В процессе терапии происходит понимание архетипической информации и разрешение комплексов.

Цели и задачи аналитической психотерапии

Цель терапии в том, чтобы «позволить чистым переживаниям определить терапевтические цели. Это может показаться странным, поскольку принято считать, что у психотерапевта всегда есть цель. Однако, по моему мнению, в психотерапии целесообразно не слишком фиксироваться на конкретной цели» (Jung, 1931/1966).

По Юнгу, «задачей анализа бессознательного... является достижение состояния, при котором бессознательное содержание прекращает быть бессознательным и больше не проявляет себя косвенно, как феномен анимус и анима; иначе говоря, в этом состоянии анимус и анима выполняют функцию связи с бессознательным. Пока этого не произошло, они являются автономными комплексами, возмущающими факторами, нарушают сознательный контроль и выступают в роли «возмутителей спокойствия»» (Jung, 1956).

Кроме того, «моя цель – вызвать психическое состояние, в котором мой пациент начинает экспериментировать с собственной природой, - состояние текучести, изменения, роста, в котором нет ничего фиксированного, безнадежно застывшего» (Jung, 1931/1966). Таким образом, бессознательное осознается, а процесс индивидуации ускоряется.

Цели терапии зависят от возраста пациента, психотерапевт обязан это учитывать при проведении анализа: «мне представляется, что возраст пациента является важнейшим признаком. Я полагаю, что основные особенности души претерпевают значительные изменения в течение жизни, настолько сильные, что мы имеем право говорить о психологии утра жизни (у более молодых пациентов) и послеполуденной психологии (у более старших пациентов)» (Jung, 1931/1966).

Что касается пациентов старшего возраста, заметное влияние на терапию оказывает кризис середины жизни (вероятно, обусловленный архетипически).

«Как правило, жизнь молодого человека характеризуется общей экспансией и стремлением достичь конкретных целей; невроз в этом случае будет обусловлен сомнениями или отступлением от этой необходимости. Вместе с тем жизнь человека старшего возраста характеризуется ограничением сил, закреплением уже достигнутого, приостановкой дальнейшего роста. Корни невроза в этом случае лежат в юношеских установках, которые уже не соответствует возрасту» (Jung, 1931/1966).

Особенности терапевтического процесса аналитической психотерапии

Разнообразие и диалектика. Все пациенты разные и требуют разных, гибких подходов к вмешательству: «метод вмешательства определяется природой случая... Жесткое применение отдельной теории или метода следует считать ошибочным» (Jung, 1926/1954). Например, некоторым пациентам подходят «здравый смысл и добрый совет», «глубокая исповедь, или «абреакция»», «редукционный анализ... в духе Фрейда или... Адлера» (Jung, 1935/1966).

«Если терапия становится монотонной, вы начинаете повторяться и интуиция подсказывает, что достигнут предел, или возникают мифологические или архетипические проявления, значит, настало время отказаться от (фрейдистского или адлерианского) аналитико-редукционного метода и перейти к анализу символов по аналогии или комплексно, что равнозначно (юнгианской) диалектической процедуре и пути к индивидуации» (Jung, 1935/1966).

В этих ситуациях юнгианский анализ наиболее показан.

Терапия – это диалектический процесс, обсуждение или диалог между психоаналитиком и пациентом, при котором обе стороны взаимно влияют друг на друга. «(Диалектика) – это не столько разработка и усовершенствование предшествующих теорий и практик, сколько полный отказ от них в пользу максимально непредвзятой установки. Другими словами, терапевт более не организатор терапии, а равноправный участник процесса индивидуального развития» (Jung, 1935/1966а).

Характеристики психотерапевта. Терапевт – это человек, гуманный участник терапевтического процесса, уважающий пациентов и их взгляды: «Врач обязан передать бразды правления природе, а самому сделать все, чтобы избежать влияния на пациента со стороны своих собственных философских, социальных и политических склонностей» (Jung, 1935/1966). Кроме того, важнейшим качеством терапевта является заботливое, внимательное отношение к пациенту. «Эти качества врача... я... называю его человеческим интересом и личной симпатией. Они не являются атрибутами какого-либо метода и сами не могут стать методом; это моральные качества, которые важны во всех методах психотерапии» (Jung, 1921/1966). В аналитической терапии подчеркивается большое значение личных качеств психоаналитика для успеха вмешательства.

Этапы. Вмешательство можно разделить на четыре этапа, которые не обязательно следуют один за другим или исключают друг друга (Adler, 1967): исповедь (катарсис), толкование (достижение понимания или инсайта), обучение (переучивание) и трансформация (на пути к целостности и индивидуации). «Первооснова аналитической терапии... обнаруживается в ее прототипе, исповеди» (Jung, 1929/ 1966).

«Поговорка «отдай что имеешь и обретешь» (является) девизом первого этапа психотерапевтического вмешательства». «Исповедь» важна, т.к. «складывается впечатление, что общественное сознание сурово наказывает всякого, кто хотя бы иногда... не признается в своих прегрешениях и человеческих слабостях. Пока он этого не сделает, непреодолимая преграда отделяет его от ощущения своей причастности к человечеству». Вместе с тем «вмешательство врача абсолютно необходимо. Нетрудно заметить, какое влияние на пациента оказывает возможность поделиться своими переживаниями с понимающим и сочувствующим врачом. Сознательный разум пациента находит во враче моральную поддержку в борьбе с неуправляемым влиянием травматического комплекса. Индивид больше не одинок в борьбе с этими стихийными силами, ему протягивает руку помощи заслуживающий доверия человек, наделяя моральной силой для противодействия тирании бесконтрольных эмоций. Благодаря этому подкрепляются объединяющие усилия сознательного разума пациента, пока он не обретает власть над мятежными эмоциями» (Jung, 1921/1966). Абреакция, катарсис, исповедь, таким образом, выполняют функцию поддержки пациента в его борьбе с сильными эмоциями.

В рамках второго этапа, толкования, проявляются регрессия и перенос. «Терапия должна поддерживать регрессию до достижения «пренатального» этапа. Следует помнить, что «мать» в действительности – это имаго, просто психический образ, имеющий различное, но всегда важное бессознательное содержание. «Мать» представляет собой первую инкарнацию архетипа анимы и отражает бессознательное в целом. Поэтому регрессия только внешне приводит к матери; в действительности это ворота в бессознательное, в «царство Матерей». Каждый, кто вступает в это царство, подвергает свою сознательную Эго-личность контролирующему влиянию бессознательного; если человек вовремя заметит свою ошибку или решит, что с ним сыграли злую шутку, он станет защищаться, хотя это сопротивление к добру не приведет. Если регрессию не остановить, она продолжается дальше за «мать» и приводит в пренатальное царство «Извечной женственности», в древний мир архетипических возможностей, в котором «окруженное образами всего сущего» дремлет «божественное дитя», терпеливо ожидающее своей сознательной реализации. Это зародыш целостности, о чем можно судить по его специфическим символам» (Jung, 1912/1967). За счет регрессии в терапии появляется возможность роста.

Перенос, перенесение прошлых неразрешенных переживаний (особенно в отношении собственных родителей) на терапевта может быть важной частью терапии. «Все случаи, где требуется длительная терапия, вращаются вокруг явления переноса, и... успех или неудача вмешательства тесно с ним связаны» (Jung, 1946/1966). Для разрешения аспектов переноса требуется предпринять четыре шага: 1) «помочь пациенту осознать субъективную значимость личных и безличных содержательных элементов переноса»; 2) «установление различия между личными и безличными содержательными элементам»; 3) «разграничить личное отношение к психоаналитику от безличных факторов» и 4) «объективизация безличных образов» (Jung, 1968). Во время вмешательства может проявиться еще одна форма переноса – архетипический перенос (т.е. перенесение архетипических, древних элементов на психоаналитика), который требует анализа.

После толкования переходят к третьему этапу, обучению. Это период переучивания. «Извилистые тропки невроза ведут ко множеству стойких привычек, которые не поддаются инсайту, а исчезают только при замещении их другими привычками. Привычки можно победить только с помощью упражнений, и адекватное обучение является единственным средством для достижения этой цели» (Jung, 1929/1966). Однако, как указывал Райхлак (Rychlak, 1973): «Юнг не предложил готовых рецептов тренировки на этом этапе». В связи с тем, что Юнг связывал обучение с Альфредом Адлером, он пользовался его техниками, которые подходили для этого этапа вмешательства.

Последним идет этап трансформации. Это больше, чем исповедь, толкование или обучение. Трансформация – процесс более высокого уровня, это самореализация, движение по пути индивидуации. Этот этап – заслуга Юнга, здесь проявились его идеи и мысли о личности и терапии (Adler, 1967). Работа на этом этапе строится на предшествующих терапевтических усилиях. Терапевты продолжают применять некоторые из ранее использованных техник (например, катарсис, работа со сновидениями).

Хотя в процессе вмешательства можно выделить четыре этапа, этапы эти не обязательно идут один за другим, они могут проходить одновременно.

«Три этапа аналитической психологии (исповедь, толкование, обучение) таковы, что последний не может заменить первый или второй. Все три этапа могут проходить одновременно и являются важными аспектами одной и той же проблемы; они сосуществуют, подобно исповеди и отпущению грехов. То же самое можно сказать и о четвертом этапе трансформации: он не претендует на исключительность и истину. Его задача устранить недостатки, оставшиеся после предыдущих этапов; он призван удовлетворить дополнительные и все еще не удовлетворенные потребности» (Jung, 1933).

Техники аналитической психотерапии

«Ход вмешательства... подобен беседе с бессознательным» (Jung, 1956). Однако, как говорит Дегинг (Dehing, 1992): «К.Г. Юнг редко высказывался о своей аналитической практике; он всегда отказывался изложить технические правила, и мало что известно о проведенных им психотерапевтических вмешательствах».

Анализ переноса. Частично об этом шла речь выше, при описании второго этапа терапевтического процесса, толкования. Анализ переноса включает 1) осознание и интеграцию комплексов и 2) осознание и ассимиляцию собственной тени (Mattoon, 1986).

Анализ сновидений. Психотерапевт занимается анализом сновидений, т.к. «сновидение – выражение бессознательного» (Jung, 1934/1966), «сновидение описывает внутреннее состояние спящего», «сновидения дают информацию о скрытой внутренней жизни, показывают пациенту компоненты его личности, которые проявляются в виде невротических симптомов». Анализ сновидений служит «методом проникновения в патогенетические конфликты» (Jung, 1956). «Т.к. бессознательное имеет этиологическую значимость, а сновидения являются проявлением бессознательной психической активности, попытка анализировать и интерпретировать сновидения теоретически оправдана» (Jung, 1934/1966).

Далее Юнг заявляет: «У меня нет теории сновидений. Я не знаю, как сновидения возникают. Я даже не уверен в том, что мой подход к анализу сновидений заслуживает названия «метода»» (Jung, 1934/1966). Вместе с тем психотерапевты-юнгианцы владеют методом или стратегией анализа сновидений. Согласно Хендерсону (Henderson, 1980), имеется четыре подхода к анализу сновидений: свободные ассоциации (пациенты произвольно подбирают ассоциации к собственным сновидениям); прямые ассоциации (пациенты подбирают ассоциации к определенным аспектам своих сновидений); амплификация пациентом (разработка и прояснение содержания сновидений); амплификация психотерапевтом. При использовании амплификации пациентам предлагают подобрать множественные ассоциации к определенному аспекту сновидений. «Амплификация обогащает образ сновидения значением этого образа или мотива в мифах, религии, сказках, искусстве и литературе» (Whitmont, 1978). Юнг был склонен проводить серийный анализ сновидений (т.е. анализировал серию сновидений своих пациентов), а не фокусировался на одном из них.

Что касается валидности интерпретации сновидений, Юнг отмечал: «Я позволяю себе использовать единственный критерий результативности своих усилий: работает ли (интерпретация)? » (Jung, 1931/1966). Интерпретация работает, согласно Маттуну (Mattoon, 1978), если можно утвердительно ответить на один из вопросов.

1. Находит ли интерпретация отклик у пациента?

2. Представляется ли интерпретация сновидения самому пациенту осмысленной?

3. Подтверждается (или опровергается) ли интерпретация последующими сновидениями?

4. Происходят ли в реальной жизни индивида события, предвосхищенные интерпретацией?

Интерпретация. Интерпретация играет ключевую роль в анализе сновидений. Она используется при работе с переносом и архетипическими феноменами, например в случае архетипической интерпретации. «Интерпретация состоит из той части бессознательного, которая была проработана и обдумана психоаналитиком. Результат доводится до пациента так, чтобы придать смысл материалу пациента. Для этого интерпретация должна иметь четкую структуру и содержать глагол. Она может быть краткой или длинной, забавной, красивой, поэтичной, меняя тон голоса, ее можно сделать музыкальной» (Fordham, 1991; Fordham, 1978). Независимо от музыкальности нужно помнить: «интерпретация несет основную нагрузку (юнгианского) аналитического процесса» (Kaufman, 1989).

Активное воображение. Техника активного воображения применяется к сновидениям более широко, к фантастическим переживаниям в целом. «Этот процесс может происходить спонтанно или вызываться искусственно. В последнем случае вы выбираете сновидение или фантастический образ, концентрируетесь на нем, удерживая его перед мысленным взором. Можно в качестве отправной точки избрать дурное настроение и попытаться выяснить, с каким фантастическим образом оно связано, какой образ его выражает. Затем вы фиксируете этот образ в уме, концентрируя на нем свое внимание» (Jung, 1970). После сосредоточения внимания на образе он часто претерпевает изменения. Прослеживая и отражая эти изменения, можно индуцировать диалог между бессознательным и Эго (Singer, 1973).

Экспрессивные методы. Существуют и другие способы подхода к бессознательному. «Зачем я предлагаю пациентам, которые достигают определенного этапа в своем развитии, выразить себя с помощью кисточки, карандаша или ручки? Прежде всего он выплескивает на бумагу то, что видел, превращая это в произвольный акт. Он не только говорит об этом, он это реально делает» (Jung, 1931/1966). Эти методы могут быть использованы в сочетании с активным воображением.

Другие техники. Дегинг (Dehing, 1992) приводит разбор вмешательств, используемых психоаналитиками-юнгианцами. Сюда относятся молчание, расспрос, прояснение, конфронтация, поддержка, самораскрытие.

Продолжительность аналитической психотерапии

Юнг утверждает (Jung, 1935/1966b), что «современная психотерапия не может быть массовой, она предполагает безраздельное внимание к индивиду. Процедура эта продолжительная и обстоятельная. Большинство неврозов являются нарушениями развития, сформировавшимися за многие годы, их невозможно излечить за короткое время даже при интенсивном вмешательстве. Время – незаменимый фактор исцеления».

Таким образом, вмешательство должно быть скорее длительным, чем краткосрочным. (Интересный факт: Юнг не использовал кушетки: пациент и психоаналитик сидели глядя друг другу в глаза на всем протяжении терапии.)

Что касается частоты проведения сессий, с пациентом следовало «работать как можно чаще. Я встречаюсь с пациентом 4 раза неделю. С момента начала комплексной терапии... я уменьшаю частоту сессий до 1-2 в неделю» (Jung, 1935/1966). Вместе с тем Кауфман (Kaufman, 1989) утверждает, что все большее число современных последователей Юнга предпочитают встречаться со своими пациентами лишь раз в неделю.

Область применения аналитической психотерапии

Изюминка юнгианской терапии, трансформация, подходит не каждому. Не все пациенты способны и желают изучать бессознательные процессы, архетипы, проходить индивидуацию. «Мой вклад в психотерапию относится к тем случаям, где рациональное вмешательство не дает результатов» (Jung, 1931/1966). Кауфман (Kaufman, 1989) утверждает, что «аналитическая психология изначально считалась применимой к тем людям, которые приспособились к внешнему миру, достигли всего, чего от них ожидало общество». Аналитическая психотерапия и сегодня подходит для тех, кто неплохо адаптирован, к здоровым людям с относительно сильным Эго, склонным к глубокой интроспекции и самоанализу, способным на самоосознание и глубокий инсайт.

МОДЕЛИ ПСИХОТЕРАПИИ

Обобщенные модели интегративного типа: гуманистическая, инструментально-интеракционная и инструментально-техническая.

В гуманистической модели фактором действенности психотерапии может быть признана эмпатическая коммуникация «психотерапевт—пациент», где лечебным средством является эмпатическая реакция психотерапевта в момент переработки материала. Важную роль играет создание условий для развития процесса позитивных изменений личности пациента. Типичным выражением таких условий является триада Роджерса (безусловное принятие пациента, эмпатия, конгруэнтность переживаний и поведения психотерапевта). Психотерапевт считает, что если создать благоприятные условия, то пациент естественным образом будет изменяться, развиваться как личность в нужном направлении, что повлечет за собой и редукцию невротической симптоматики. Основное в этой модели понятие эмпатии, характерное для психотерапии гуманистической ориентации, получило признание и в психоаналитической психотерапии, где долго сохранялось представление о необходимости позиции эмоционального нейтралитета, личной анонимности аналитика, и в поведенческой психотерапии, принявшей факт важности эмоциональной взаимосвязи психотерапевта и пациента.

В инструментально-интеракционной модели психотерапии интегративного типа предпочтение также отдается не отдельным приемам, а взаимоотношениям «психотерапевт—пациент» как лечебному инструменту. Но психотерапевт занимает более активную позицию, берет на себя определенную долю ответственности и инициативы. Психотерапевтический процесс строится более структурированно, чем в предыдущей модели, повышается значение принципов контрактного взаимодействия «психотерапевт—пациент». С больным обсуждаются альтернативные формы лечения, цели психотерапии и ее методы, лечебный план, длительность и предполагаемые результаты лечения. Психотерапевт любого направления учитывает общие феномены психотерапевтического процесса во взаимоотношениях с пациентом. В начале терапии проявляется действие плацебо-эффекта, связанного с тем, что больной ожидает, что лечение принесет пользу, надеется на то, что психотерапевт понимает его и хочет ему помочь, стремится удовлетворить эмоциональные потребности в контакте. Эффективность разных методов психотерапии частично зависит от умения психотерапевта повысить надежду больного на улучшение и развить активные личностные механизмы совладания с болезнью. При этом высокие или низкие ожидания пациентом эффекта от лечения оказывают негативное влияние на активность психотерапевта, а умеренные — положительное. Создавая атмосферу безопасности и эмоциональной поддержки в общении с больным, психотерапевт стимулирует появление у него механизма идентификации, способствующего снижению неуверенности, повышению самооценки посредством неосознаваемого заимствования у врача сил, оптимизма и способности к преодолению трудностей. Точное эмпатическое вмешательство психотерапевта в момент общения ускоряет лечебный процесс благодаря тому, что проясняет пациенту подавляемые или блокируемые психологической защитой переживания. Кроме направленной активации этих переживаний, помощи в их осознании и переработке, психотерапевт просвещает пациента о сути болезни, психотерапии и его участия в ней, говорит о необходимости понимать себя и других, учит новым подходам к решению проблем, а также более конструктивному образу жизни, более широкой и гибкой жизненной философии.

Инструментально-техническая модель психотерапии интегративного типа, по сравнению с предыдущей, характеризуется возрастанием активности психотерапевта во взаимоотношениях с пациентом, более структурированным процессом психотерапии. В этой модели важное значение придается применению разных технических приемов и методов психотерапии. Приверженность психотерапевта единой технологической стратегии, совмещающей способы лечебного воздействия на когнитивные, эмоциональные и поведенческие стороны личности пациента, отличают эту модель психотерапии интегративного типа от простого эклектического подхода. С учетом этого, независимо от формы психотерапии, используются лечебные воздействия, направленные на изменения в разных сферах личности пациента: в познавательной сфере — убеждение, внушение, конфронтация, прояснение (кларификация) и интерпретация малоосознаваемого содержания переживаний; в эмоциональной — катарсис, эмоциональная поддержка, эмпатия; в поведенческой — коррективный эмоциональный опыт, подкрепление. Особенностью инструментально-технологической модели психотерапии является постановка реалистических и поэтапных лечебных целей, выбор соответствующих им психотерапевтических методов.

Модели психотерапии

Традиционно существует две классические модели психотерапии.

Согласно первой, медицинской модели, психотерапия направлена на лечение с использованием в ходе лечения психологических средств и методов. При этом лечение может осуществляться в диаде «врач-психотерапевт – пациент» и направлено на устранение имеющихся у клиента нарушений. К квалификации этих нарушений подходят как с медицинских, так и с психологических позиций.

Однако термин «психотерапия» не стал чисто медицинским понятием.

Выдвигается философская и психологическая модель психотерапии, которая основана на первичном значении этого слова – «исцеление души». Основная цель этого подхода – не излечение от психических расстройств, а помощь в процессе становления сознания и личности, при которой психотерапевт предстает спутником больного, его помощником и наставником. Условиями для успешной работы психотерапевта, являются безоценочное отношение к пациенту и принятие его таким, каков он есть, сострадание и сочувствие к нему, а также искренность и честность поведения. Следствием этого понимания психотерапии является распространение ее методов в разных областях: в педагогике, социальной работе, прикладной психологии и т.д.

РАЦИОНАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

Метод рациональной психотерапии предложен в начале XX в. швейцарским невропатологом П. Дюбуа, который полагал, что многие нервно-психические расстройства являются следствием неправильных представлений ошибочных умозаключений, а поэтому излечиваются посредством логических доказательств и переубеждений больного.

«Рациональной психотерапией, — писал Дюбуа в своей книге «Психоневрозы и их психическое лечение» (1912), — я называю ту, которая имеет своей целью действовать на мир представлений пациента непосредственно, а именно путем убедительной диалектики».

По сути метод Дюбуа является вариантом, а точнее сказать, реставрацией сократовского метода воздействия на больного посредством логики и дидактики. Раньше этот метод лечения называли «сократовскими беседами».

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 Следующая ⇒