Исторические типы русского вещного права.

⇐ ПредыдущаяСтр 74 из 77Следующая ⇒

Сам термин " собственность" появляется в русском юридическом языке очень поздно. Считается, что законодатель впервые его употребил в Уч. губ. 1775 г. Но это, конечно же, не означало, что само явление (dominium) не было известно русским славянам. В связи с этим становится актуальным вопрос о типологии института собственности в русском гражданском праве. Совершенно очевидно, что за свою историю мы знали несколько таких исторических типов собственности.

Но прежде чем перейти к их анализу, необходимо остановиться на весьма важной проблеме, имеющей с типологией института собственности самую прямую связь. Это вопрос о марксистской типологии. В марксизме тип собственности, как известно, определен базисом - типом производственных отношений, типом труда, эту собственность производящего. Поэтому согласно формационной теории в России существовало три типа собственности, поэтапно сменявших друг друга. Следы этих воззрений до сих пор можно встретить в университетских учебниках, не говоря уже о том, что в советский период эта точка зрения была тотально принудительной.

Итак, первый тип собственности - так называемый первобытнообщинный. Второй древнейший тип собственности - рабовладельческий. Рабство (холопство) широко известно древнему русскому праву и этот факт отрицать не следует. Хотя проблема здесь есть. Дело в том, что советская историческая наука исходила из надуманной теории перехода Древней Руси сразу же из первобытнообщинной стадии (родоплеменного общества) к феодализму. Отцом этой теории справедливо считают академика Б.Д. Грекова, выступившего в 1930-х гг. с подобного рода утверждениями. По его мнению, феодализм прочно укрепился в России с конца XI в. [Греков. 1937. С. 23] < 1>. Впрочем, Греков был не первым, до него феодальные порядки на Руси искал Н.П. Павлов-Сильванский, чья концепция вызвала при жизни этого ученого справедливую критику современников. Отметим только одно, совсем недавно (по историческим меркам) появилась возможность переоценки грековской схемы древнейшего периода истории Руси < 2>.

--------------------------------

< 1> " Значительное количество рабов, - писал Б.Д. Греков, - в этот период истории Руси не должно нас смущать. Рабство обнаруживает здесь явную тенденцию к исчезновению". [Греков. 1937. С. 161]. Парадоксальность утверждения станет еще более очевидной, если вспомнить, что рабство уничтожено в России только в 1718 г. по первой ревизии!

< 2> См. весьма аргументированное исследование [Фроянов. 1996].

Третий тип собственности - буржуазный - появился в России относительно поздно. Впрочем, у него была долгая предыстория, если вспомнить теорию русского торгового капитализма М.Н. Покровского.

Все эти три типа собственности, согласно марксистско-ленинской схеме, якобы были отражены в соответствующих памятниках права. Понятно, разумеется, что научная ценность подобного подхода к истории права весьма невелика. Что, например, особенно ценного вынесет для себя будущий юрист, если затвердит как " отче наш", что Соборное уложение царя Алексея Михайловича есть памятник феодального права? Ничего, кроме путаницы в голове, у него не будет, особенно если студент окажется пытливым, любознательным, да и возьмет на себя труд ознакомиться с текстом памятника. И какие феодальные отношения он там обнаружит? Где вассалитет? Где коммендация, омаж и право рельефа? Где в Соборном уложении содержится норма, согласно которой " вассал моего вассала не мой вассал"? Если что и есть там феодального, так только бенефиций, притом beneficium militaris, у которого только один сеньор - государство! Какой же это феодализм? Поэтому мы решительно отказываемся от типологии, навязанной идеологическими представлениями, и обращаемся к единственно возможной в этой ситуации типологии, а именно типологии, в основе которой лежат историко-юридические типы владения (собственности). Таковых несколько: общинная собственность, родовая, государственная, частная и социалистическая.

Общинная собственность. Собственность общины первоначально, судя по всему, не отличалась от родовой. Такой вывод мы делаем исходя из обязанности древнерусской общины - верви - платить " дикую виру". " Которая ли вьрвь начнет платить дикую виру, колико лет заплатят ту виру, зане же без головника им платити. Будет ли головник их в вьрве, то зане к ним прикладываеть, того же деля им помогати головнику. Любо си дикую виру нъ платити им в обчи 40 гривен" (ст. 4 РП Син. сп.). Здесь обязанность круговой поруки в уплате штрафа за убийство обусловлена тем, что члены верви, судя по всему, пока еще являются родственниками, следовательно, имущество, которым владеет вервь, есть имущество рода. Но это положение меняется очень быстро при колонизационном характере сельского хозяйства Древней Руси. Подсечный тип земледелия заставлял общину через несколько лет эксплуатации земли переходить на другой участок. Это вело помимо всего прочего к интенсивному перемешиванию населения. Как следствие, родовая община быстро сменяется соседской, некоторые следы которой можно уже встретить в " Русской Правде": " Аще кто не вложится в дикую виру и вину, тому людие не помогают, но сам платит" (ст. 6 РП Кар. сп.). Другой вывод, следующий из только что процитированных статей, говорит о правосубъектности верви (общины), о наличии у этого субъекта общего имущества, из которого платится дикая вира. Интересно отметить, но эта частная правосубъектность имеет и публично-правовую сторону: уплата судебных (головных) штрафов, участие в процессуальных действиях - гонение следа.

В Московский период юридическая субъектность общины только упрочивается. Этот вывод следует из анализа губных и земских (уставных) грамот того периода. После земской реформы 1555 г. это явление из привилегии становится всеобщим. Мы имеем в виду фискальные обязанности общины и ее судебные права, осуществляемые земскими старостами. Имперский период ознаменовался превращением общины в подлинное юридическое лицо, территориальную корпорацию. Именно такой статус закреплен за ней официально с 1861 г. с выхода Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости того же года " Правда", если распространять понятие общины на городских жителей, т.е. на посадскую общину, то мы вынуждены будем признать за ней юридическую правосубъектность с 1785 г. с дарования ЖГГ. Поэтому, чтобы не устраивать путаницы, мы вынуждены будем под общинной собственностью понимать не только собственность сельских обществ, но и собственность муниципальную - собственность городов и тем более земств.

Согласно ч. 1 т. X Св. зак. главная отличительная черта " имущества общественного" заключалась в том, что оно имело исключительно целевой характер - обеспечение деятельности собственных членов, выполнение ими задач, возложенных на них законом (ст. 414 Св. зак. гр.). Что это за задачи? Уплата налогов, несение повинностей и разрешение местных нужд! Муниципализация общественного имущества прошла в России по Декрету 1924 г. в п. " в" ст. 1 которого говорилось: " Считать муниципализированными в сельских местностях строения... бывшие земские, общественные, церковные и помещичьи строения и не входящие в состав государственных земельных имуществ" (СУ РСФСР. 1924. N 89. Ст. 910). Последняя часть нормы должна была служить напоминанием, что уже Декрет о земле 1917 г. произвел национализацию всего земельного фонда страны. Владеть землей можно было только на праве пользования (ст. 21 ГК 1922 г.).

Особый режим регулирования права собственности существовал в сельском обществе. Здесь обычно выделяют общий земельный фонд, который подвергался периодическим переделам между общинниками, особый режим пользования предусматривался для " общественных угодий". Серьезный удар по этому типу собственности нанесли реформы П.А. Столыпина, но удар не смертельный, только большевистская коллективизация покончила с общинной собственностью в России в ее узком значении.

Родовая собственность. Собственность рода очень рано получает наименования вотчины или отчины, упоминание о которой содержится в громадном количестве актового материала. Главной отличительной чертой вотчинного права с момента его формирования и исчезновения был затруднительный порядок распоряжения судьбой вещей, составлявших его объект. Этих затруднений было два. Первое заключалось в особом порядке наследования. С середины XVI в. запрещается наследование вотчин сестрами при живых братьях. Этот принцип продержится в законодательстве вплоть до 1917 г. Затруднение заключалось еще в том, что до XVI в. наследование вотчин шло только по лествичной системе наследования. Только старший в роду, а не filius - ближайший нисходящий первым призывался к наследованию. Однако к указанному столетию родовые связи слабеют настолько, что понятие рода теперь включает большую семью (патронимию), в потомстве родоначальника которой происходит владение вотчиной. Наконец, с 1714 г. утверждается строгое правило майората в отношении наследования вотчин. Наследником теперь является только старший сын. Само это строгое правило тем не менее отменяется в 1731 г. (ПСЗРИ. 1-е изд. Т. VIII. N 5717), но сам принцип майората из русского права не исчезает. Он перерождается в понятие так называемого заповедного имения. Такой вывод можно сделать из постановлений закона, установившего порядок наследования этого вида имений по закону (ст. 1199 Св. зак. гр.).

Второе затруднение заключалось в праве выкупа родовой собственности (вотчины) другими членами семьи (рода). Постановление на этот счет мы находим во Втором судебнике: " Кто вотчину продаст... А не будет братьев в послусех или племянников: и братья или сестры, или племянники ту вотчину выкупят. А судити о вотчине до сорока лет" (ст. 85 Второго судебника). Право родового выкупа сохранялось в России до 1917 г. Закон на этот счет гласил: " Выкуп есть право родственников на обращение к себе родовых имуществ, отчужденных по продажам во владение чужеродцам" ( ст. 1346 ч. 1 т. X Св. зак. прод. 1908 г.). Срок выкупа устанавливался в три года (ст. 1363).

Таким образом, мы видим, что родовая собственность дожила в России до 1917 г. Свод законов гражданских знал две разновидности родового имущества: собственно " родовое имущество" и " заповедное имение". По общему смыслу закона родовым считалось имущество, доставшееся лицу по законному наследованию. При этом имущество, приобретенное по духовному завещанию и по купчей, могло считаться родовым, только если завещатель и наследник, продавец и покупатель состояли в родственных отношениях (ст. 399 Св. зак. гр.).

Заповедные имения имели более сложный режим. Закон следующим образом определял понятие заповедного имения: " Заповедное имение признается собственностью не одного настоящего владельца, но всего рода, для коего оное учреждено, т.е. всех принадлежащих к тому роду лиц, как уже родившихся, так и имеющих впредь родиться. А потому ни имения, обращенные в заповедные, ниже какая-либо часть их, не могут быть отчуждаемы ни безвозмездно, ни через продажу, ни посредством иного какого бы то ни было акта или сделки, даже если бы и все находящиеся в живых потомки учредителя были на то согласны" (ст. 485 Св. зак. гр.). Заповедные имения имели особый порядок наследования, об этом мы говорили выше, впрочем, учредитель волен был сам его установить. Заповедные имения могли учреждаться только высочайшим повелением (ст. 467 Св. зак. гр.).

К особой разновидности родовой собственности следует отнести так называемое удельное имущество - собственность последней правившей в России династии царей.

1917 г. стал для родовой собственности, как и для многого другого в России, роковым.

Частная собственность. Частная собственность, в смысле принадлежащая одному лицу, безусловно, известна русскому гражданскому праву с древнейших времен. Русская Правда в самой древней редакции содержала весьма любопытное наставление: " Аще кто познает свое, что будеть погубил или украдено у него что, или конь, или порт, или скотина, но не рци се мое, нъ поиде на свод, кде еси взял". Еще более убедительное свидетельство содержится в знаменитой статье: " Аще кто поедеть на чюжемь коне, не прошав" (ст. 11 РП Ак. сп.). Видно в то же время, что частная собственность здесь включает в себя в основном движимое имущество. Следовательно, главнейший вопрос этой эпохи: существовала ли тогда частная собственность на недвижимость, на землю в особенности?

В самой " Русской Правде" на этот счет имеются только косвенные указания, которые могут толковаться двояко. Речь идет о тех статьях, которые содержат понятие негаторного иска, т.е. нарушения межевого права, в частности о ст. 33 РП Ак. сп.: " А иже межу переорет любо перетес, то за обиду 12 гривне". Статья не содержит указания на субъекта собственности, чьи границы нарушены, поэтому остается только гадать. Выход, как кажется, можно найти в купчей Антония Римлянина, датируемой обычно XII в. В этом документе находим совершенно ясное указание на существование частной собственности на недвижимость: " Купил есми землю Пречистыя в дом у Смехна и у Прохна у Ивановых детей у посадника, а дал есми сто рублев". Единственным недостатком этого акта является все же сомнение в его датировке, споры о которой не прекращаются до сих пор.

Как считается, точное и ясное указание на существование частной собственности на недвижимость содержится в Псковской судной грамоте. Однако анализ этих статей (51, 63, 84, 88, 89, 100 и 104) позволяет сделать вывод, что они регулируют скорее арендные отношения, отношения между наймитом (изорником) и собственником земли, но никакого четкого указания на характер " господина" земли эти статьи не содержат. Выход тем не менее есть, это ст. 13 ПСГ, где речь идет о выкупе купленной земли. Таким образом, с оговорками можно признать факт существования частной собственности на недвижимость в России с древнейших времен. Важно при этом подчеркнуть, что частный собственник уже тогда обладал правом на абсолютную защиту своих владельческих прав, он обладал неограниченным правом распоряжения судьбой этой собственности, наконец, он не обязан был никакой повинностью со своей собственности кому бы то ни было.

Последнее в России имело ключевое значение, так как родовые имущества (вотчины) очень скоро приобрели именно этот характер частного владения, что проявилось особенно ярко в Имперскую эпоху, а раз так, то с частного имущества в России до Петра Великого не платилось никаких налогов! Именно этот абсолютный иммунитет вотчин, как родовых, так и купленных (благоприобретенных), вызвал два диаметрально противоположных явления. Первое, массовый переход в Московскую эпоху свободного населения в служилую кабалу, фактически в рабское состояние, что имело своей целью освобождение от тягла или военной службы. Второе, неуклонное стремление правительства обременить вотчинника. Вспомним знаменитый служебный принцип " По вотчине служба". Удар по вотчинному иммунитету нанес Петр Великий, уравняв по статусу вотчины и поместья, установив принцип обязательной пожизненной и поголовной службы.

Имперский период, таким образом, стал закономерным этапом на пути развития этого института. Свод законов гражданских гласил: " Кто быв первым приобретателем имущества по законному укреплению его в частную принадлежность, получил власть в порядке, гражданскими законами установленном, исключительно и независимо от лица постороннего владеть, пользоваться и распоряжаться оным вечно и потомственно, доколе не предаст сей власти другому, или кому власть сия от первого ее приобретателя дошла непосредственно или через последующие законные передачи и укрепления, тот имеет на сие имущество право собственности" (ст. 420). Ограничения права частной собственности до 1917 г. закон предусматривал в двух случаях. Первый - иностранцам запрещалось владеть в России землей. Второй - определенные вещи были изъяты из оборота либо их оборот был существенно затруднен.

Русские коммунисты, являясь смертельными противниками частной собственности в любых ее проявлениях, сразу же начали борьбу с ней посредством издания многочисленных декретов о национализации. Особое внимание среди этих декретов обращает на себя Декрет " О национализации капиталов частных лиц и предприятий, находящихся за границей" (СУ РСФСР. 1918. N 47. Ст. 559). Этим актом большевики попытались осуществить экстерриториальное действие своих нормативных постановлений - вещь, неприемлемая для международного права как той эпохи, так и сегодня. Декрет этот вызвал волну исков в иностранных судах бывших владельцев, сумевших бежать из России. Суды, как правило, в своих решениях отказывали советскому правительству, ссылаясь на оговорку public order - противоречие декретов публичному порядку. Другое основание в отказе заключалось в том, что акты о национализации были исключительно актами конфискации. Иными словами, эти акты носили репрессивный характер против собственного населения. Некоторые из этих дел напоминают о себе периодически вспыхивающими скандалами на Западе, когда их объектом становится, например, национализированная коллекция картин импрессионистов купца Щукина и другие дела.

Тем не менее в 1922 г. произошла частичная реабилитация частной собственности в России. Согласно п. " в" ст. 52 ГК 1922 г. в РСФСР, а следовательно, и в СССР признавалось существование частной собственности. Закон при этом устанавливал исчерпывающий перечень объектов, могущих быть предметом частноправового регулирования: строения, предприятия торговые и промышленные, орудия и средства производства и т.д. (ст. ст. 54 и 56 ГК). Вместе с тем закон ограничивал право владения, пользования и распоряжения имуществом. Гражданский закон, что совершенно немыслимо, допускал конфискацию частной собственности в виде санкции (ст. 70 ГК). Тем не менее на волне либерализации Советская власть пошла на денационализацию некоторых предприятий, демуниципализацию жилых домов и даже на короткий срок разрешила истребовать бывшим собственникам предметы домашнего обихода у фактических владельцев (СУ РСФСР. 1922. N 25. Ст. 283)! Но к концу 1920-х гг. происходит фактическое удушение частного собственника, но не окончательное. Остаются мелкие кустари, частные жилые дома (квартиры), одним словом, единоличное хозяйство. Тем более что частный собственник получает гарантию собственного статуса на уровне Конституции (ст. 9). Но преимущественной формой частной собственности в СССР объявляется так называемая личная собственность (ст. 10 Конст. 1936 г.).

Именно этот вид собственности остается единственным суррогатом частной собственности согласно Основам 1961 г. ( ст. ст. 9 и 25 ). Содержание понятия личной собственности полнее всего раскрывалось в Кодексе 1964 г. Личная собственность лиц определялась как вся совокупность трудовых доходов гражданина, а также права, основой которых послужило наследование. Объекты личной собственности строго ограничивались в количестве и виде: предметы обихода, личного потребления, удобства и домашнего подсобного хозяйства, жилой дом и трудовые сбережения (ст. 105 ГК 1964 г.). Закон ограничивал предельный размер жилой площади частного дома в 60 кв. м (ст. 106 ГК). Исключение устанавливалось для многодетных семей - по 20 кв. м на человека (ст. 38 Жилищного кодекса РСФСР, Вед. ВС РСФСР. 1983. N 26. Ст. 884). Общая же санитарная норма жилой площади колебалась в зависимости от усмотрения местного Совета. Например, в Москве она была установлена в 12, 5 кв. м на человека. А в целом по стране не могла быть ниже 7 кв. м! Личная собственность ни в коем случае не могла быть использована для обогащения - извлечения прибыли.

В полном объеме институт частной собственности был восстановлен только в 1991 г. ( ст. ст. 44 и 45 Основ 1991 г. ). Правда, самого слова " частная" Основы не знали.

Государственная собственность. Разумеется, этот вид собственности мог возникнуть в России только с появлением и укреплением самой государственности. Первейшую основу государственного имущества составляют разного рода налоги и сборы, уплачиваемые населением государственной (центральной) власти. Вся совокупность этих налогов и сборов составляет первичное понятие казны. За счет расходов из казны финансируются государственные нужды. Для этой цели казна очень скоро приобретает вид особого субъекта права, ближайшей аналогией которого является юридическое лицо. Со временем усложняется структура казенного имущества; сюда также начинают относить имущество государственных учреждений, которое передается им для обеспечения деятельности последних.

Если мы бросим ретроспективный взгляд на историю русской государственности, мы увидим, что уже в древности князья берут дани, виры, уроки и другие виды платежа не только для обеспечения личного потребления, но и для выполнения государственных задач: наем дружины, постройки мостов, городов и крепостей и т.п. Все это требовало денег, которых взять было неоткуда, кроме как у населения. Однако в древнейший период правильного управления этим процессом мы не наблюдаем. Государственность имеет пока еще временный характер. Оно, государство, если можно так сказать, следует за князем во время передвижения последнего в так называемом полюдье. Только вечевой, земский элемент обеспечивает некоторую постоянность государственной власти на определенной территории. Поэтому постоянные налоги носят довольно часто символический характер: по кунице с дыма.

Но чрезвычайные обстоятельства уже тогда заставляют государство прибегать к исключительным видам налогов и сборов. Вот характерный пример: в 1018 г. в результате борьбы за великокняжеский киевский престол князь Ярослав, позже прозванный Мудрым, был наголову разбит своим братом Святополком, которому, правда, помог польский князь Болеслав. Летописец сообщает: " Ярославу же прибегше Новугороду и хотяше бежати за море. И посадник Коснятин, сын Добрынь, с новгородци расекоша лодье Ярославля, рекуще: хочем ся и еще бити с Болеславом и с Святополком. Начаша скот сбирати от мужа по 4 куны, а от старост по 10 гривне, а от бояр по 18 гривне; и приведоша варяги и вдаша им скот, и совокупи Ярослав вои многы" (ПСРЛ. Т. I, стб. 143).

Тем не менее некий постоянный запас средств существует при князе уже и в древнейший период. Такой вывод мы делам из анализа сообщения того же летописца, согласно которому князь св. Владимир приказал изготовить золотые и серебряные ложки для своих дружинников, в сильном подпитии выразивших тому свое недовольство на одном из пиров: " Егда же подопьяхуться, начняхуть роптати на князя, глаголяще: зло есть нашим головам, да нам ясти деревянными лжицами, а не серебряными" (Там же. Стб. 126). В данном случае мы видим первый пример использования в России бюджетных средств в популистских целях.

Понятие казны в современном смысле появляется в России в Московский период, чему мы обязаны монголо-татарам, занесшим на Русь правильную систему финансового управления, заимствованную у китайцев. Система эта покоилась на рациональном принципе управления, на вышколенном аппарате профессиональных чиновников, на постоянном контроле и ревизии. Именно при дворе великого князя Московского образуются приказы и появляются дьяки - разряд профессиональных бюрократов. Именно в этот период внедряется поголовная перепись населения, учет объектов налогообложения. Так что традиция бюрократизма в Россию попала скорее с Востока, нежели с Запада!

Приказ Большой казны ведал в это время наиболее важными статьями государственных доходов и расходов, управлял " дворцовыми" землями. Единственным недостатком в Московский период была, как мы указывали выше, децентрализация казенного управления. Но этот недостаток был исправлен в период Империи. Согласно закону, " все имущества, не принадлежащие никому в особенности", составляли государственную или казенную собственность (ст. 406 Св. зак. гр.). К такому имуществу также относились подати, налоги и разного рода сборы (ст. 407); выморочные имущества, новооткрытые земли (острова), военные трофеи. Что интересно, метеориты однозначно объявлялись достоянием казны (ст. 410.1).

К отдельному виду государственной собственности следует отнести так называемые поместья, существовавшие в Московский период. По сути, они представляли собой beneficium militaris, которым государство вознаграждало за ратный труд военных людей (детей боярских). Поместья просуществовали до 1714 г. как отдельный вид собственности. Что касается времени его появления, то они теряются в веках. Первое упоминание о поместьях приходится на 1497 г., в Первом судебнике великого князя Ивана III. Помещики могли только пользоваться поместьями, правом распоряжения и, следовательно, правом собственности на них они не располагали. Вообще этот вопрос подробно рассмотрен выше.

Положение государственной собственности резко изменяется с 1917 г. Первоначально огосударствлению подверглось все мыслимое и немыслимое имущество. Государственной собственностью, если следовать логике большевиков, являлись, например, все продукты питания. Формальную основу государственной собственности в советское время составили декреты о национализации: " О земле" (СУ РСФСР. 1917. N 1. Ст. 3); " О банках" (СУ РСФСР. 1917. N 10. Ст. 150); " О национализации торгового флота" (СУ РСФСР. 1918. N 19. Ст. 290); " О национализации сахарной промышленности" (СУ РСФСР. 1918. N 34. Ст. 457); " О национализации нефтяной промышленности" (СУ РСФСР. 1918. N 45. Ст. 546); " Об отмене частной собственности на недвижимость в городах" (СУ РСФСР. 1918. N 62. Ст. 674) и др. Все эти декреты о национализации носили исключительно конфискационный характер, что делало статус государственной собственности в СССР особенно уязвимой. Во всяком случае, вплоть до сего дня, если паче чаяния будет принят в стране закон о реституции, именно эти декреты о национализации должны стать causa iuris возвращения имущества бывшим собственникам или же выплаты компенсации их наследникам. Во всяком случае, реституция есть тот инструмент, который может в некоторой степени способствовать легитимации существующего режима в России.

Положение несколько нормализуется при переходе к нэпу. Первый ГК под государственной собственностью в строгом смысле подразумевал национализированную и муниципализированную собственность (п. " а" ст. 52 ГК 1922 г.). При этом только в государственной собственности могли находиться земля и ее недра, леса, вода, железные дороги и их подвижной состав, летательные аппараты (ст. 53 ГК). Выморочное или " бесхозяйное" имущество равно объявлялось государственным (ст. 68 ГК).

Эвфемизмом понятия государственной собственности в СССР с 1936 г. становится " социалистическая собственность" или " всенародное достояние" ( ст. ст. 4 и 6 Конст. 1936 г. ). Данная формулировка вызвала к жизни повальное воровство советскими гражданами имущества тех предприятий и учреждений, где они трудились. Даже машинистки воровали бумагу и канцелярские принадлежности. Последнее следует пояснить. Дело в том, что в 1920-е и 1930-е гг. писчая бумага не продавалась свободно в Советской России. Например, пролетарские писатели получали бумагу по специальным ордерам и в строго лимитированном количестве! Оправдание повальному воровству находили в чисто советской поговорке: " Все вокруг народное, все вокруг мое". Советская власть боролась с этим явлением посредством установления усиленного уголовного наказания за кражу социалистической собственности. Печать бичевала так называемых несунов, людей сажали " за три колоска", но переделать человеческую природу не смогли.

Впрочем, со временем характер социалистической собственности несколько прояснился. Социалистический или общественный ее характер виделся в том, что некоторый ее объем, так называемые общественные фонды потребления, направлялся на финансирование социальных нужд населения: бесплатное образование, бесплатное медицинское обслуживание, предоставление бесплатного жилья. Например, в СССР десятилетиями не менялась квартирная плата. Все это и некоторые другие льготы, бесспорно, составляли одну из самых лучших сторон советского образа жизни. Однако вплоть до сегодняшнего дня остается вопрос, в какой мере эти общественные фонды потребления расходовались на поддержание жизненного уровня советских граждан. В постперестроечной публицистике высказывалось мнение, что окупаемость этих общественных фондов была крайне быстрой - всего два года. Финансирование этих фондов осуществлялось за счет крайне низкой заработной платы советских людей, в среднем 5 - 7% от реально созданного ими общественного богатства, тогда как рабочие, например, в США получали 70% от созданной ими прибыли или " прибавочного продукта", по Марксу.

Собственность установлений. Или, если говорить точнее, учреждений, не являющихся государственными. К таковым, конечно, можно было бы отнести общинную собственность, но этого мы не сделали по причине глубокой древности последней.

Наиболее ярким примером собственности установлений является церковная собственность. Исторически главным ее источником на Руси были церковная десятина и пожалования частных лиц. Первым актом церковного права на Руси - Уставом князя св. Владимира постановлялось: " И по тем же летом многим минувшим создах церковь святая Богородица Десятинную и дах ей десятину по всей земле Рустей, из княжения в соборную церковь от всякого княжа суда десятую векшу". Из данного постановления явствует, что правило о десятине распространялось и на княжии доходы от суда. В связи с этим возникает вопрос о собственных правах Церкви в области суда. Ответ находим во втором по значении церковном уставе - Уставе князя Ярослава Мудрого, где установлены судебные штрафы в пользу Церкви. Например: " Аще кум с кумою блуд створит, митрополиту 12 гривен, а опитемию поимут, а князь казнит" (ст. 13).

Пожалования имущества Церкви имели вид дарения, в основном на помин души. До нас дошел громадный актовый материал на этот счет. Наконец, следует указать, что церковное имущество было освобождено от всякого налогообложения. Ханы Золотой Орды, как известно, только подтвердили своими ярлыками это общее каноническое правило. Вполне естественно, что уже к XV в. Церковь превратилась в крупнейшего собственника в России. Ее земельный фонд был огромен. Церковные богатства мозолили глаза светской власти, в связи с чем начался постепенный процесс секуляризации церковного имущества. При царе Алексее Михайловиче наносится первый удар - учреждается Монастырский приказ - государственный орган управления церковным имуществом. Действия Петра I хорошо известны, он нередко прибегал к прямым конфискациям церковной собственности. Но собственно ограбление Церкви состоялось в правление Екатерины II. Все церковные земли были отобраны в казну, а главным источником содержания причта стал государственный бюджет. Большевики довершили процесс ограбления Церкви, обратив конфискацию на литургические предметы и сами церковные здания. Все это было объявлено государственной собственностью. Церковь при этом вообще была лишена какой-либо правосубъектности. По нынешним правилам имущество Церкви ничем не отличается от имущества некоммерческой организации.

К собственности установлений мы могли бы отнести имущество, принадлежавшее различным общественным учреждениям до 1917 г. Большинство из них именовалось " богоугодными" или " благотворительными" (ст. 413 Св. зак. гр.). Режим использования этого имущества определялся уставными документами учреждений.

Равно к собственности установлений следует отнести имущество общественных организаций: политических партий, профсоюзов.

Право собственности вообще.

Итак, мы установили, что русскому гражданскому праву были издавна известны различные типы права собственности. Естествен в связи с этим вопрос: насколько развитым было общее понятие собственности, так сказать dominium? Исторически для обозначения понятия полного права собственности в древнерусском языке использовалось наречие " одерень". Смысл его означал " совершенно", " в полную собственность". Даже из этого терминологического анализа видно, что древнейшая эпоха пока еще не отличает собственность от владения, dominium от posessio в строгом смысле. Владение начинают отличать от собственности гораздо позже, в XIV и XV вв., что связано с развитием гражданского оборота, может быть, и с иностранным влиянием. Так, Псковская судная грамота знает " кормлю" - пожизненное владение ( ст. ст. 72 и 78 ), а Новгородская судная грамота в ст. 10 знает уже понятие защиты законного владения имуществом, отличая его от права собственности (ср. ст. 7 того же памятника).

В Московскую эпоху понятия собственности и владения различаются вполне, но терминологически никак не обозначаются. И то и другое понятие передается глаголом владети или существительным животъ. Первоначальный период Империи вносит, надо это признать, мало ясности в рассматриваемый вопрос, хотя во второй половине XVIII в. законодатель уже употребляет слово " собственность". Более или менее правильная система устанавливается только в связи с изданием Свода законов, в т. X которого находим постановления, относящиеся к рассматриваемому вопросу. Согласно ст. 420 право собственности включало в себя традиционные для цивилистики полномочия: право пользования, право владения и право распоряжения. Закон различал право полной собственности: " Право собственности есть полное, когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются в одном лице" (ст. 423 Св. зак. гр.). Неполная собственность возникала тогда, когда правомочия собственника соответственно ограничивались правами третьих лиц.

Владение (отдельное от права собственности) определялось законом как " особое право, коего пространство, пожизненность или срочность определялось" собственником, по тем или иным причинам передавшим его владельцу (ст. 514 Св. зак. гр.). Владение могло превратиться в право собственности в силу данности (usucapio) (ст. 533 Св. зак. гр.). Напомним, в России этот срок составлял 10 лет.

Объектом права собственности, согласно Своду законов гражданских, полагались вещи как движимые, так и недвижимые. Само различение их в русском праве восходит к глубокой древности, но терминология встречается только в законодательстве Петровской эпохи. Знало русское право, как и право квиритов, вещи заменимые и незаменимые. Различие в этих объектах влияло на способы (форму) приобретения прав на эти вещи. Особым институтом русского права была инвеститура. Первые инвеститурные акты под названием " грамота ввозная" или " грамота послушная" относятся к Московской эпохе.

Советская власть упразднила деление вещей на движимые и недвижимые. Так, примечание к ст. 21 ГК РСФСР 1922 г. гласило: " С отмены частной собственности на землю деление имущества на движимые и недвижимые упразднено".

В советских Гражданских кодексах 1922 г. и 1964 г. удержалось различение права собственности и владения. ГК 1922 г. защищал права законного и добросовестного владельца ( ст. ст. 59 и 60 ГК 1922 г.; ср. ст. ст. 151, 156, 157 ГК 1964 ). Суррогатом права собственности с начала 1930-х гг. становится так называемое право оперативного управления, которое наделяло правомочиями собственника учреждения и предприятия по целевому использованию государственной собственности. Впрочем, это право закреплялось и за колхозами.

⇐ Предыдущая 68 69 70 71 72 737475 76 77 Следующая ⇒