СЕВЕРО-ВОСТОЧНАЯ РУСЬ В ЭПОХУ ДМИТРИЯ ДОНСКОГО

⇐ ПредыдущаяСтр 20 из 46Следующая ⇒

Вторая половина XIV в. стала тем временем, когда определились исторические судьбы не только Северо-Восточной Руси, но и всей Восточной Европы на несколько ближайших веков. С происходившими в то время событиями неразрывно связаны имена нового московского князя Дмитрия Ивановича и митрополита Алексея, взявшего в свои руки дела по управлению Московским княжеством в малолетство нового правителя.

Начало распада Золотой Орды. Важнейшим событием в истории Восточной Европы, оказавшим влияние на все стороны жизни региона, стала «великая замятия» в Орде, которая привела в начале 60 -X гг. XIV В. к распаду Ордынского государства. Обособилась в самостоятельное государство его восточная часть — Кок Орда со столицей в Сыгнаке на Сырдарье. Раскололась и центральная часть Ордынского государства. В степях на запад от Волги кочевала «Мамаева орда», названная так по имени ее фактического правителя эмира Мамая, управлявшего ею через своих ставленников — Чингизидов. Другая самостоятельная Орда занимала степь на восток от Волги, в ее руках находилась сама ордынская столица — Сарай. И Мамай, и правители Кок Орды пытались овладеть ордынской столицей, что вызывало сопротивление местной аристократии. Кроме того, на окраинах государства образовались фактически независимые владения ряда представителей ордынской аристократии. Так, один из них, Булак-Тимур, захватил г. Болгар и поставил под свой контроль Волжский путь. Боровшиеся между собой ханы, стоявшие во главе отдельных улусов, продолжали выдавать русским князьям «ярлыки» на княжения, но направлять ход событий на Руси Орда уже была не в состоянии.

Москва во главе Северо-Восточной Руси. Все это дало возможность московскому боярству и митрополиту Алексею возобновить борьбу за владимирский великокняжеский стол. Они получили ярлык от одного из боровшихся за власть ханов, и московское войско в 1363 г. выгнало суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича из Владимира. Двенадцатилетний Дмитрий Иванович был посажен на великокняжеском столе. Дмитрий Константинович, оказавшийся в конфликте со своим братом Борисом, князем Городца, скоро отказался от притязаний на великое княжение и заключил с Дмитрием Ивановичем союз, скрепленный браком московского князя со своей дочерью Евдокией.

Гораздо более опасным противником московского князя оказался князь Михаил Александрович Тверской. Попытки московского правительства во главе с митрополитом Алексеем подчинить Тверскую землю своему влиянию, предпринятое в 60-х гг. XIV в., встретили сильное сопротивление.

Когда в 1368 г. московское войско предприняло поход на Тверь, Михаил Александрович ушел за помощью в Литву к своему зятю, великому князю Ольгерду. Ольгерд, собравший для похода все свои военные силы (в походе участвовали «вси князи литовьстии»), сумел неожиданно напасть на Московское княжество. Литовское войско подошло к Москве, но не решилось штурмовать только что построенный каменный Московский Кремль. Простояв трое суток под стенами крепости, литовское войско ушло, разорив окрестные села, захватив добычу и пленных. Но Дмитрий Донской не испугался конфликта с этим могущественным правителем. Его войско воевало «волости» смоленского князя — союзника Ольгерда, ходило походом на Брянск, не заключал он мира и с тверским князем.

В 1370 г. Михаил Александрович посетил орду Мамая и получил от него ярлык на владимирское великое княжение, но здесь не только не приняли его, но и пытались арестовать. Михаилу Александровичу пришлось бежать. Одновременно московское войско предприняло новый поход на Тверскую землю. Михаил был вынужден снова искать поддержки у Ольгерда. В начале декабря 1370 г. Ольгерд снова, собрав все военные силы своего государства, начал поход на Москву. Ему снова удалось дойти до Москвы, где находился Дмитрий Иванович. Восемь дней литовское войско стояло под Москвой, а тем временем двоюродный брат Дмитрия, Владимир Андреевич, собрал войско, к нему присоединился князь Владимир Пронский с рязанской ратью. Ольгерд, как отмечает летописец, «убояся и начат мира просити», было заключено перемирие и начаты переговоры о «вечном мире».

Потеряв на время поддержку Ольгерда, князь Михаил снова направился в Орду и в апреле 1371 г. вернулся оттуда с ярлыком на великое княжение в сопровождении ханского посла. Но новая попытка занять великокняжеский стол опять закончилась неудачей. Дмитрий Иванович «по всем городам бояре и люди привел к целованию не датися князю великому Михайлу, а в землю его на княжение на великое не пустити». Михаилу пришлось силой захватывать земли великого княжения. Некоторые земли, как, например, Бежецкий Верх, он захватил, но этим его успехи ограничились. В июне 1371 г. молодой великий московский князь отправился в Орду Мамая и добился того, что Мамай перестал поддерживать тверского князя и выдал ему ярлык на великое княжение. В 1372 г.-великий князь Ольгерд в третий раз выступил в поход, чтобы поддержать тверского князя. На этот раз Дмитрий Иванович с войском встретил их войска у южных границ, у г. Любутска. По заключенному в июле 1372 г. соглашению тверской князь обязался вернуть имущество, захваченное им на территории великого княжения, и вывести оттуда своих наместников. В случае, если бы Михаил снова выступил с притязаниями на великокняжеский стол, Ольгерд обязался не вмешиваться в его спор с московским правителем. В январе 1374 г. Михаил заключил мир с Москвой и отказался от притязаний на великокняжеский стол.

В следующем, 1375 г. тверской князь, рассчитывая на поддержку Мамая, послал за ярлыком на великое княжение и, получив его, разорвал мир с Москвой. Но на этот раз уже в конце июля в Тверскую землю вступило войско, объединившее военные силы всех князей Северо-Восточной Руси. По выражению летописца, Дмитрий Иванович повел с собою «всю силу русских городов и совокупяся со всеми князи рускими». Тверской князь даже не пытался оказать сопротивление и укрылся за стенами тверской крепости. Осада Твери продолжалась месяц. Здесь «надеялися помочи от Литвы и от татар», но помощь не пришла, и Михаил Тверской был вынужден не только отказаться от притязаний на великокняжеский стол, но и признать себя «братом молодшим» — вассалом Дмитрия.

Анализ истории борьбы за великое княжение в конце 60-х — начале 70-х гг. XIV в. позволяет сделать ряд важных выводов. Так, очевидно, что к этому времени прочно утвердилось верховенство Москвы в политической жизни СевероВосточной Руси. Упорно пытался противостоять московскому правителю только тверской князь, но и он сумел добиться каких-либо успехов, лишь опираясь на поддержку внешних сил — Литвы и Орды. Второй вывод состоит в том, что эти достаточно могущественные внешние силы оказались не в состоянии направлять ход событий по своей воле.

Своей победой Москва великого князя Дмитрия Ивановича была обязана поддержке со стороны и населения территории владимирского великого княжения, и князей Северо-Восточной Руси. В такой их позиции несомненно нашел отражение рост патриотических настроений в русском обществе того времени.

Борьба русских земель за освобождение от татарского ига. Куликовская битва. Вторая половина XIV в. стала временем важных перемен в отношениях между русскими землями и Ордой.

После разделения Ордынской державы на враждебные, сражающиеся между собой объединения отношения с ними русских князей приобрели существенно разный характер. Ханов Заволжской Орды, сидевших в Сарае, русские князья довольно скоро перестали признавать, а со временем даже стали организовывать походы на их владения, используя при этом межордынские конфликты. Так, в 1370 г. Дмитрий Константинович ходил походом на болгар вместе с послом Мамая и выгнал оттуда местного князя Асана, очевидно, ставленника сарайских ханов.

Более сложный характер носили отношения русских князей с более сильной и непосредственно граничившей с юга с русскими землями ордой темника Мамая, правившего от имени подставных ханов-Чингизидов. Именно в эту орду направился Михаил Тверской хлопотать о ярлыке на великое княжение. Это заставило и Дмитрия Ивановича в 1371 г. также направиться в Орду, чтобы добиться подтверждения своих прав на великокняжеский стол. Оттуда великий князь вернулся «с многыми длъжникы и бышет от него по городом тягость даннаа велика людем». Но выплата выхода в Орду продолжалась недолго. Уже в 1374 г. «князю великому Дмитрию московскому бышеть розмирие с татары и с Мамаем». Впервые в истории русско-ордынских отношений зависимость русских земель от Орды была открыто разорвана. К тому же времени, когда началось «розмирье», относится известие о торжествах в Переяславле по поводу рождения второго сына Дмитрия Ивановича, Юрия, куда «отовсюду съехашася князи и бояре». По мнению ряда исследователей, именно здесь было принято коллективное решение русских князей о разрыве с Ордой. Начались нападения мамаевых татар на Нижегородскую землю и союзные Москве черниговские княжества на верхней Оке. В 1376 г. Дмитрий Иванович «ходил за Оку ратию, стерегася рати татарьское». Так определился способ действий, избранный великим князем — предводителем русских войск: не ждать пассивно нападения Орды, организуя оборону, а предпринять собственные активные действия.

Правда, первый опыт такого рода оказался неудачным. Против войск пришедшего из Кок-Орды царевича Араб-шаха (Арапши) в 1377 г. была выслана московская и нижегородская рать. Узнав в походе, что царевич находится далеко, войско утратило бдительность: воины сложили доспехи на телеги, расстегивали одежды, разопрев от жары, пили мед и пиво. Внезапный набег татар Мамаевой Орды привел к поражению захваченного врасплох русского войска. После этого ордынцы разорили Нижний Новгород. Уроки были учтены, когда в 1378 г. Мамай послал большое войско во главе с мурзой Бегичем «на князя великого Дмитрия Ивановича и на всю землю Русскую». Дмитрий Иванович своевременно собрал войско и двинулся навстречу ордынцам. Перед походом он посетил знаменитого подвижника Сергия Радонежского и получил от него благословение. Перейдя Оку, русское войско остановило ордынцев в Рязанской земле на реке Воже. И августа 1378 г. войско Бегича перешло реку и напало на русских, но потерпело полное поражение и было опрокинуто в реку. В сражении погибло пять ордынских князей, что говорит о немалых размерах пришедшего с Бегичем войска.

Для нового похода на Русь Мамай не только собрал все свои силы, но и усилил свое войско отрядами наемников из числа жителей итальянских колоний в Крыму и народов Северного Кавказа. Кроме того, он вступил в союз с великим князем литовским Ягайло, сыном Ольгерда, и рязанским князем Олегом. Была достигнута договоренность о соединении сил союзников для совместного похода на Северо-Восточную Русь.

Положение было опасным. Дмитрий Иванович принял смелое решение выступить против Мамая и нанести ему поражение до того, как он успеет соединиться со своими союзниками. Пактом сбора войск стала Коломна, куда пришли со своими войсками все князья Северо-Восточной Руси. Как записал автор «Летописной повести» — одного из наиболее ранних и достоверных рассказов о походе Дмитрия Ивановича, «от начала миру не бывала такова сила русских князей». Узнав о сборе такого большого войска, Мамай заявил, что готов отказаться от похода на Русь, если ему выплатят выход в том же размере, как при хане Джанибеке, т. е. в эпоху высшего могущества Золотой Орды, но русские князья отклонили его предложение. Из Коломны, где коломенский епископ Герасим благословил собравшееся войско, Дмитрий Иванович двинулся через Рязанскую землю к Дону, где стоял Мамай, ожидая вестей о приближении союзников. Некоторые из русских военачальников предлагали не переходить Дон, но Дмитрий Иванович принял решение перейти реку и вступить в сражение с ордынцами. Здесь ему принесли грамоту от Сергия Радонежского с «благословением». Битва русского войска и ордынцев произошла на Куликовом поле у устья реки Непрядвы. Борьба была долгой и упорной, обе стороны несли большие потери: «чрез весь день сечахуся и падоша мертвых множество бесчисленно от обоих». Дмитрий Иванович сражался в первых рядах своего войска, как записал летописец, «бяше видети, весь доспех его бит и язвен». Исход сражения, по свидетельству «Сказания о Мамаевом побоище», решил неожиданный удар стоявшего в засаде полка во главе с князем Владимиром Андреевичем Серпуховским и московским воеводой Дмитрием Боброком. Остатки ордынского войска беспорядочно бежали, бросив свой обоз. После этого выступивший было в поход Ягайло спешно увел свое войско, а Олег Рязанский бежал, бросив свое княжество.

В сознании русского общества победа на Куликовом поле стала одним из главных событий его средневековой истории. Не случайно ему был посвящен целый ряд повестей и сказаний, в которых снова и снова рассказывалось, как была одержана великая победа. Сражение на Куликовом поле было первой победой не над отдельными отрядами ордынцев, а над главными силами Орды. Эта победа показывала, что вековое жестокое иго завоевателей может быть свергнуто. Одновременно стало ясно, что такая победа может быть достигнута лишь после объединения сил всех русских княжеств под единым руководством. В роли такого руководителя выступила Москва и ее глава, великий князь Дмитрий Иванович, получивший в русской исторической традиции прозвище Донского. Тем самым Москва окончательно утвердилась как центр политической жизни Северо-Восточной Руси.

В истории взаимоотношений кочевого и земледельческого мира на территории Восточной Европы Куликовская битва также стала переломным событием. С этого времени начался постепенный упадок располагавшихся в этом регионе объединений кочевников и начался длительный, охвативший несколько веков процесс земледельческого освоения огромных восточноевропейских степей. Перемены эти постепенно привели к тому, что странам Европы перестала угрожать опасность со стороны кочевников, которые, начиная с эпохи Великого переселения народов, постоянно вторгались в эти страны, проходя через восточноевропейские степи. Поэтому есть основания считать Куликовскую битву важным событием не только древнерусской, но и общеевропейской истории.

Можно считать своеобразной иронией судьбы, что победа на Куликовом поле способствовала восстановлению единства Ордынского государства. Еще весной 1380 г. правитель КокОрды Тохтамыш захватил владения сарайских ханов в бассейне Волги. После поражения Мамая на Куликовом поле его воины, оставив своего правителя, перешли на сторону «настоящего царя» — Тохтамыша, под властью которого оказалась большая часть земель, входивших в состав Золотой Орды. Отправили послов к новому царю многие русские князья.

В 1382 г. новый хан предпринял большой поход на Русь, чтобы восстановить зависимость русских земель от Орды. По своему характеру поход Тохтамыша заметно отличался от более ранних ордынских походов на русские земли. Хан приложил максимум усилий для того, чтобы его нападение было неожиданным для противника, задержав в Орде русских купцов и послов. Благодаря этому войска Тохтамыша смогли скрытно перейти Оку и подойти к Москве, не встречая серьезного сопротивления. При появлении сильного ордынского войска между русскими князьями не обнаружилось единства. Дмитрий Константинович Нижегородский изъявил покорность и прислал к Тохтамышу своих сыновей. Олег Рязанский указал хану броды на Оке. Захваченный врасплох Дмитрий Иванович уехал на север собирать войско, поручив защиту Москвы служилому литовскому князю Остею. Татарские войска несколько дней безуспешно осаждали Москву (тогда для защиты Кремля были впервые использованы пушки). Потерпев неудачу, Тохтамыш стал уверять жителей Москвы, что он воюет только с Дмитрием Ивановичем и, если они поднесут хану дары, он отойдет от Москвы. Сыновья нижегородского князя, бывшие с Тохтамышем, заверили в искренности ханских обещаний. Когда жители Москвы открыли ворота и вышли с дарами, татары ворвались в город, разграбили его и подожгли. По стране распространялись татарские отряды, сжигавшие дома и угонявшие пленных, но когда они стали сталкиваться с собиравшимися русскими войсками, хан созвал их и «въскоре отъиде». Все эти факты показывают, что целью ордынцев было разорение страны противника, чтобы принудить его к выгодному миру, а не уничтожение вражеских сил. Эти черты станут в дальнейшем типичными для ордынских набегов на русские земли.

После похода Тохтамыша зависимость княжеств СевероВосточной Руси от Орды была восстановлена. В 1383 г. Дмитрий Иванович был вынужден после восьми лет паузы отправить в Орду с собранной данью старшего сына Василия. Тохтамыш задержал его в Орде как заложника — гаранта лояльности отца. Лишь в 1386 г. Василию удалось бежать и вернуться на родину. Под 1384 г. летописец записал: «бысть великая дань тяжка по всеку княжению великому, всякому без отъдатка». Однако ярлык на владимирский великокняжеский стол Тохтамыш выдал Дмитрию Ивановичу. Орда оставалась опасным противником Руси, способным серьезно затруднить ее поступательное развитие, но перекраивать политическую карту Руси по своему усмотрению ее правители уже не были в состоянии.

Москва и Литва в борьбе за объединение русских земель. Вторая половина XIV в. стала особым, очень важным периодом и в истории отношений Северо-Восточной Руси и Литвы. Ослабление, а затем распад Ордынского государства открыли путь для литовской экспансии на юг Руси. В 40-х гг. XIV в. после смерти последнего галицко-волынского князя Болеслава-Юрия литовские князья утвердились на Волыни. Временной потерей московскими князьями владимирского великокняжеского стола воспользовался Ольгерд, чтобы снова подчинить своей верховной власти Смоленск. Под властью Ольгерда оказался и главный центр Черниговской земли Брянск. Ряд черниговских князей стали вассалами и союзниками Ольгерда. Заключенные соглашения были закреплены брачными союзами. Так, зятем Ольгерда стал князь Иван Новосильский. С началом «великой замятии» в Орде власть Ольгерда утвердилась и в Киеве. Даже в такой южной области, как Подолия, вокняжились племянники Ольгерда — Кориатовичи, выгнав оттуда ордынских князей. Великое княжество Литовское превратилось в огромное государство, в границы которого вошла большая часть древнерусских земель.

Ольгерд стремился вовлечь в орбиту своего влияния и Северо-Восточную Русь, с рядом князей которой он также вступил в соглашения, скрепленные брачными союзами: он был женат на сестре Михаила Тверского, а свою дочь выдал за Бориса Константиновича, князя Городца на Волге. Вслед за заключением соглашений великий князь литовский стал все более энергично вмешиваться в политическую жизнь региона. В 1367 г. литовское войско помогло Михаилу Тверскому взять верх над противниками — Василием Кашинским и Еремеем Клинским из числа тверских князей, которых поддерживала Москва. Возникала перспектива возможного объединения всех восточнославянских земель под верховной властью великого князя литовского.

В Москве не испугались конфликта с Ольгердом и стали готовиться к большой войне с ним. Были заключены скрепленные присягой соглашения с великим князем смоленским Святославом и черниговскими князьями о совместном выступлении против Ольгерда. Таким образом, в самом начале конфликта

встал вопрос не только об отражении литовского наступления, но и об освобождении других древнерусских земель от литовской власти. Однако задуманный план осуществить не удалось. Союзники не выполнили своих обещаний, а «смоленская сила» даже приняла участие в начавшейся войне на литовской стороне.

Как уже говорилось, помогая своему зятю Михаилу Тверскому, Ольгерд трижды ходил походом в Северо-Восточную Русь и дважды его войско осаждало Москву. Предпринимая такие походы, великий князь литовский рассчитывал устрашить противников и добиться утверждения своего ставленника как главы владимирского великого княжения, первого по значению среди князей Северо-Восточной Руси.

Ольгерд столкнулся, однако, с упорным сопротивлением со стороны московского князя. На его походы Дмитрий Иванович отвечал нападениями на владения Ольгерда и его союзников. Под его власть перешли такие важные пограничные крепости, как Ржев и Калуга, на его сторону перешел целый ряд черниговских князей, а зять Ольгерда князь Иван Новосильский лишился своего княжества. Когда в 1372 г. Ольгерд направился в свой третий поход на Москву, Дмитрий Иванович встретил его с собранными им полками у южных границ своих владений, и Ольгерд был вынужден заключить с ним мирное соглашение. Международное положение Великого княжества Литовского не было легким. Имея такого серьезного противника, как стремившийся завоевать Литву Тевтонский орден, Великое княжество Литовское не было в состоянии одновременно вести серьезную и долгую войну на нескольких фронтах. Столкнувшись с серьезным сопротивлением, Ольгерд не только отказался от планов подчинения княжеств Северо-Восточной Руси, но и бросил на произвол судьбы своего тверского союзника.

Планы объединения восточнославянских земель под властью Литвы, их подчинения центру, лежавшему за пределами древнерусской этнической территории, потерпели неудачу. Государственность, формировавшаяся на землях Северо-Восточной Руси на своей, местной основе, сумела дать отпор литовскому натиску. Так был сделан важный шаг на пути самостоятельного, не зависящего от внешних сил развития. Более того, обозначилась другая перспектива — объединения этих земель вокруг Москвы. На сторону Дмитрия Ивановича, порвав отношения с Литвой, встали не только черниговские княжества, но и Смоленск: в 1375 г. племянник великого князя смоленского участвовал в походе на Тверь вместе с черниговскими князьями.

Смерть Ольгерда в 1377 г. стала началом серьезного внутреннего кризиса в Великом княжестве Литовском. Несмотря на свои огромные размеры, это государство во второй половине XIV в. оставалось достаточно непрочным объединением разнородных территорий, подчинявшихся верховной власти великого князя литовского. В древнерусских землях, вошедших в его состав, сохранялись традиционные общественные институты и местная верхушка, только древнерусских князей сменили члены литовского княжеского рода, присылавшиеся в качестве наместников из Вильно. Они должны были ходить в походы и уплачивать дань главе рода — великому князю. Долго находясь на местных княжениях, литовские князья, подпадая под влияние социально более развитого древнерусского общества, принимали православие и вообще проникались местными интересами, часто не совпадавшими с интересами Вильно. Сама же Литва — центр государства — оставалась языческой. Окружавшее здесь великого князя литовское боярство распоряжалось судьбами великого княжества, не привлекая к принятию важных решений «земли». Между отдельными группировками литовской знати также имели место противоречия. В таких условиях каждая смена на великокняжеском столе вызывала к жизни серьезные внутренние конфликты, а они были особенно опасны для государства, которому угрожал столь серьезный противник, как Тевтонский орден. Чтобы преодолеть кризис и найти союзников против ордена, языческой Литве необходимо было принять христианство и занять свое признанное место в христианской Европе.

Первоначально великий князь Ягайло и литовское боярство рассчитывали преодолеть кризис с помощью Москвы. В начале 80-х гг. XIV в. был подготовлен текст соглашения, по которому Ягайло должен был жениться на дочери Дмитрия Донского и принять православную веру. Тем самым Великое княжество Литовское оказалось бы в орбите московского политического и культурного влияния, и объективно был бы сделан шаг к утверждению ведущей роли Москвы не только в Северо-Восточной Руси, но и во всей Восточной Европе. Соглашение, однако, не было выполнено. В Литве было принято решение искать союза с западным соседом — Польшей. В 1385 г. была заключена так называемая Кревская уния — соглашение, по которому великий князь Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и стал польским королем, а язычники-литовцы приняли католическую' веру. Литовская великокняжеская власть преодолела внутренний кризис и дала отпор ордену, опираясь на польскую поддержку.

В новых сложившихся условиях великие князья московские уже не имели возможностей для того, чтобы отрывать от Великого княжества Литовского входившие в его состав или подчиненные ему древнерусские земли, как это делал Дмитрий Донской. Некоторые из завоеванных ранее позиций были утрачены. Так, в 1386 г., после поражения смоленского войска в сражении с литовцами, была восстановлена зависимость Смоленска от Литвы.

С конца XIV в. развитие земель Северо-Восточной и части Северо-Западной Руси (будущей Великороссии) пошло по одному особому историческому пути, а развитие земель Западной и Южной Руси (будущих Украины и Белоруссии), вовлеченных вместе с Великим княжеством Литовским в орбиту польского культурного влияния, — по другому.

Сложение союза московской великокняжеской власти и православной церкви. Вторая половина XIV в. принесла с собой также значительные перемены и в положении православной церкви на территории Восточной Европы, и в характере ее отношений со светской властью.

Со времени крещения Руси и вплоть до XIII в. на всех восточнославянских землях православие являлось единственной официально признанной религией, а территория киевской православной митрополии совпадала с границами Древнерусского государства.

Монгольское нашествие сопровождалось разрушением многих христианских храмов и убийствами большого количества духовных лиц, но положение православной церкви в обществе не изменилось. При установлении ’«числа» православное духовенство было освобождено от уплаты дани, хотя митрополиты были вынуждены хлопотать о подтверждении этого права и для этого ездить в Орду и давать подарки ханам и вельможам.

К серьезным переменам привело подчинение ряда земель Западной Руси власти литовских князей. Литовские князья были язычниками — «чтителями огня», и хотя они не преследовали православных, все же в их владениях православие стало уже не единственной признанной, но лишь терпимой религией. Относясь подчас весьма благожелательно к православным, литовские князья одновременно решительно препятствовали переходу в православие своих подданных — литовцев. Так, известно, что в 1347 г. Ольгерд казнил трех перешедших в православие литовских бояр («виленские мученики» — Евстафий, Антоний и Иоанн).

Наиболее значительные последствия имел захват польским королем Казимиром в 40-х гг. XIV в. Галицкой земли. Польский король был католиком и сразу стал содействовать распространению на этой территории католической религии. На древнерусских землях стали создаваться католические епископства. В 1375 г. была создана особая провинция польской католической церкви с центром во Львове. Католическое духовенство получило здесь не только крупные пожалования, но и такие права и привилегии, которых православное духовенство не имело.

Так в середине XIV в. территория киевской православной митрополии оказалась поделенной между православными древнерусскими княжествами, из которых наиболее сильным было Московское, литовскими князьями-язычниками и польским королем-католиком. Положение усугублялось тем, что и литовские князья, и польский король не хотели, чтобы центр, управлявший православным духовенством в их владениях, находился за пределами их границ. Поэтому литовские князья уже в правление Гедимина добились создания особой литовской митрополии с центром в Новогрудке, а польский правитель добивался восстановления созданной в начале XIV в. по желанию галицко-волынских князей особой галицкой митрополии.

В этих условиях вопрос о сохранении единства митрополии и позиций православной церкви на территории Восточной Европы приобрел особую остроту для людей, стоявших у руководства русской церкви. Если митрополиты домонгольского времени крайне редко покидали Киев, то во второй половине XII—XIV в. правилом стали длительные, продолжавшиеся иногда по несколько лет поездки митрополитов по территории митрополии. Постоянное появление митрополита перед паствой различных епархий, его непосредственное воздействий на состояние церковных дел на местах было одним из способов удержать эту паству в орбите своего влияния.

В сложившейся ситуации для руководства митрополии были возможны две линии поведения. Одна — всячески поддерживать status quo, лавируя между интересами различных политических центров. В таком духе старался действовать митрополит Феогност. Другая — найдя подходящую точку опоры, помогать утверждению на территории Восточной Европы власти православного правителя, который содействовал бы восстановлению традиционных позиций православия как господствующего вероисповедания на территории региона. Эта линия нашла свое отражение в действиях преемника Феогноста митрополита Алексея, поддержавшего всем своим авторитетом своего малолетнего воспитанника, великого князя Дмитрия Ивановича. Он отлучил от церкви тех русских князей, которые, как Михаил Тверской, выступали против Москвы в союзе с язычниками-литовцами. Вместе с Михаилом Тверским был отлучен от церкви и тверской епископ, поддерживавший своего князя. Не менее решительно поступил митрополит и с другим противником Москвы — князем Борисом Константиновичем. Когда Борис отказался ехать в Москву по предложению послов митрополита, они «затворили церкви» в Нижнем Новгороде.

В ответ на действия митрополита Ольгерд закрыл ему доступ в свои владения, а затем последовали жалобы Ольгерда и его союзников на действия Алексея константинопольскому патриарху. Тянувшиеся ряд лет споры закончились тем, что патриарх поставил для западных епархий митрополии другого митрополита — Киприана, который должен был после смерти Алексея занять его кафедру, а отлучения от церкви были отменены. Эти решения ясно показывают, что действия Алексея не получили одобрения в Константинополе. Однако у русского общества было иное отношение к действиям митрополита, и оно по-иному оценивало их. Вскоре после смерти Алексея в 1378 г. он был причислен к лику святых и стал в дальнейшем одним из главных патронов московской митрополичьей кафедры.

После смерти митрополита Алексея Дмитрий Иванович не стал подчиняться решениям, принятым в Константинополе, отказался принять Киприана и выдвинул кандидатом на митрополичью кафедру своего «печатника» (начальника великокняжеской канцелярии) священника Михаила Митяя. По требованию великого князя в течение одного дня он был посвящен в монахи и сделан архимандритом придворного Спасского монастыря, после смерти Алексея он стал управлять делами митрополии, а в 1379 г. направился для посвящения в Константинополь. Митяй скончался на пути в византийскую столицу. После его смерти Дмитрий Донской пригласил в Москву Киприана, но вскоре изгнал, недовольный его сближением с Михаилом Тверским. Принятое решение привело в дальнейшем к ряду осложнений в отношениях и с Константинополем, и с «законным», признанным патриархией митрополитом, сидевшим в Киеве. Споры завершились лишь с приездом Киприана в Москву и его вступлением на митрополичью кафедру в 1390 г., уже после смерти Дмитрия Донского.

Таким образом, на протяжении 80-х годов XIV в. великий князь неоднократно менял свои пристрастия, то приглашая на митрополичью кафедру желательного кандидата, то изгоняя его, и епископы и духовенство Северо-Восточной Руси (за отдельными исключениями) каждый раз оказывали поддержку великому князю. В таком поведении духовенства находило выражение его убеждение, что только сильная великокняжеская власть может способствовать сохранению традиционных позиций православия на землях Северо-Восточной Руси. Экспансия католицизма на территории Восточной Европы, заметно усилившаяся после принятия католической веры литовцами в 1387 г., давала ему все новые доказательства правильности такой позиции.

Политическая гегемония Москвы в конце XIV в. На Северо-Востоке прочно утвердилась политическая гегемония Москвы. Никто из князей не выступал больше с притязаниями на владимирский великокняжеский стол. Со времени Дмитрия Ивановича утвердилось представление о великокняжеской территории как части наследственных владений московских князей. «А се благославляю сына своего Василия своею отчиною великим княженьем», — читаем в завещании Дмитрия Ивановича, составленном перед его смертью в 1389 г.

По договору, заключенному под стенами Твери в 1375 г., Михаил Тверской признал себя «молодшим братом», т.е. вассалом Дмитрия Ивановича, обязался ходить в походы вместе с великим князем, вести согласованную с ним политику по отношению к Орде и к Литве. Очевидно, по аналогичным нормам строились отношения великого князя и с другими князьями Северо-Восточной Руси, не столь сильными и влиятельными, как Михаил Тверской. Выполнением вассальных обязанностей было их участие в походе на Тверь в 1375 г., а затем в походе на Новгород в 1386 г.

Таким образом, по отношению к соседям Северо-Восточная Русь уже во второй половине XIV в. стала выступать как единое политическое целое, хотя в собственных владениях князья оставались самостоятельными правителями.

Сфера политического влияния московских князей при Дмитрии Донском распространилась на черниговские княжества на верхней Оке. Если ранее речь шла о приобретении московскими князьями каких-то владений в этом районе, то теперь целый ряд местных князей подчинился политическому руководству Москвы. Как союзники (если не вассалы) Дмитрия Ивановича в походе на Тверь в 1375 г. участвовали князья Новосили, Оболенска и Тарусы. В 1385 г. князья Новосили и Тарусы участвовали в походе московского войска на князя Олега Рязанского.

В политике Дмитрия Донского обозначилась тенденция к подчинению московскому влиянию Рязанской земли. Все это привело к ряду серьезных конфликтов между Москвой и Рязанью, начиная с 1371 г. Рязанскому князю Олегу Дмитрий Иванович пытался противопоставить князя Владимира Пронского, владельца второго по значению удела в Рязанском княжестве. По договору, заключенному в 1381 г., Олег Иванович признал себя «братом молодшим» Дмитрия, обязался не заключать союзов с противниками Москвы, вести согласованную с ней политику по отношению к Литве и Орде.

При Дмитрии Донском были предприняты первые шаги и для укрепления власти великого князя в Новгороде. Важной вехой в этом отношении стал поход Дмитрия Ивановича на Новгород в 1386 г., когда собранные им войска русских княжеств подошли к самой столице Новгородского государства и осадили ее. Это был не первый поход объединенных сил русских княжеств на Новгород, но ранее такие походы предпринимались, чтобы заставить Новгород платить «выход» в Орду, а теперь шла речь о выплате «княжчин» — тех доходов, которые полагались Дмитрию как новгородскому князю и которые присваивало себе новгородское боярство. Новгородские бояре были вынуждены дать обязательство впредь «княжчин не таити» и выплатить великому князю в возмещение ущерба 8000 руб.

Таким образом, во второй половине XIV в. были сделаны первые важные шаги для объединения под политическим верховенством Москвы не только земель, входивших в состав владимирского великого княжения, но и всей территории будущей Великороссии.

Войны второй половины XIV в. с Литвой и Ордой неоднократно приводили к массовой гибели не только материальных ценностей, но и людей. Скромный объем прибавочного продукта в этих условиях должен был заметно сократиться, а начавшийся в первой половине столетия хозяйственный подъем — замедлиться. Но объединение русских земель вокруг Москвы, позволившее занять твердую позицию по отношению к соседям и заставившее считаться с интересами этих земель, создавало надежную основу для самостоятельного поступательного развития.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 192021 22 23 24 Следующая ⇒