АССОЦИАЦИИ КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ

⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 13Следующая ⇒

Ассоциация - это связь между некими объектами или явлениями, основанная на нашем личном, субъективном, опыте. Опыт этот может совпадать с опытом той культуры, к которой мы принадлежим, но всегда является также и сугубо личным, укорененным в прошлом опыте отдельного человека.

Так, для любого человека европейской культуры черный цвет-это прежде всего цвет траура, тогда как в японской культуре в том же качестве выступает белый цвет. Очевидно, что здесь имеет место некая культурная условность, которую мы называем «символикой цвета». При этом для отдельного индивида не важно, почему так сложилось, что именно черный (или белый, или зеленый) цвет принято считать цветом печали, поскольку человек рождается в уже готовый мир. Черный ассоциируется у нас с трауром, ибо так принято.

Белый цвет в евроамериканской культуре - цвет праздничный. Невеста обычно одета в белое платье, в праздники мы стелим на стол белую скатерть, парадная морская форма предполагает сочетание белого и синего и т.п. - таковы традиции. Однако стоит напомнить, что традиция ассоциировать черный цвет с трауром и печалью не помешала всемирному успеху «маленького черного платья», которое великая создательница моды Кок о Шанель некогда предложила именно в качестве туалета на все случаи жизни, включая и праздники.

В других случаях сама по себе связь между явлениями оказывается не условной, а фактической. Человек, однако же, и такие связи усваивает через социальное познание, т. е. через свое существование в культуре. Например, мы рисуем чаще всего карандашом, а пишем - ручкой. И хотя можно рисовать углем, тушью и фломастером, а писать на компьютере, но все же (по крайней мере, до недавнего времени) мысль о рисунке и процессе рисования вызывала ассоциацию именно с карандашом, а представление о процессе письма вызывало мысль о ручке.

Фактические ассоциативные связи типа кошка-мурлыкать или кощка-мяукать, печка-дрова, труба-дым, роза-запах розы образуются и закрепляются в нашей памяти по мере приобретения жизненного опыта.

В немалой мере этот опыт чисто индивидуален. Кому-то запах гвоздики напоминает кресло зубного врача и связанные с этим болезненные ощущения, что не так и странно, если знать, что сто-

матологи используют препарат, пахнущий гвоздичным маслом. Не у всех, однако, именно эта ассоциация закрепилась.

Кто-то мрачнеет от одного вида собаки-боксера, потому что некогда у него погиб любимый пес именно этой породы, Я встречала людей, которые любили облетающие осенние деревья₃ потому что самые значимые события в их жизни случались осенью.

Яркий пример глубоко личных ассоциаций являет музыка. Одно и то же сочинение может вызывать у разных людей не просто разные чувства, но порой чувства с противоположным знаком.

Ассоциативные процессы как феномен психики изучали с древности. В Новое время ими более всего занимались психологи и психиатры. На том этапе становления психологии как самостоятельной науки, который принято считать начальным, психологи вообще считали, что изучение ассоциативных связей, процессов их формирования и закрепления - это и есть их главная задача.

Интерпретация сновидений - основной метод, который использовал основатель психоанализа Зигмунд Фрейд, также базировался на выявлении ассоциаций. Его ученик Карл Густав Юнг считал исследование ассоциаций главным инструментом психоанализа. В русле таких интересов были составлены первые списки ассоциаций, которые долго рассматривались как отправная точка для суждений о психической норме. Авторами этих списков были американцы А. Розанов и Х.Кент, а сам материал впервые был опубликован в 1910 г. в «Американском журнале изучения психических заболеваний».

Психологи и поныне изучают ассоциации, предъявляя своим испытуемым в качестве стимулов различные слова, изображения, цве-тообразцы, а в качестве ответов изучают свободную интерпретацию увиденного или рассказ об эмоциях, которые вызывает предъявленный стимул. Известные психологические тесты, такие как ТАТ или тест Люшера, построены именно на обращении к материалу наших ассоциаций. (О тестах см. справочник Анастази, 1982.)

Психолингвистика занимается более узким кругом ассоциативных процессов - она изучает только ассоциации словесные, или, как нередко говорят, вербальные. Обычно с целью изучения словесных ассоциаций проводится ассоциативный эксперимент (далее сокращенно - АЭ).

Напомним на всякий случай о том, что он собой представляет. (Мы уже говорили об ассоциациях в главе «Немного гносеологии», раздел «Вера и гипотеза».)

Общепринятая методика АЭ выглядит следующим образом. Ии. (индивидуально или в группе) предъявляется некоторый набор слов-стимулов. Инструкция предлагает в качестве реакции написать первое же слово (или несколько слов), которые приходят в голову как ответ на предъявленный стимул.

При этом по умолчанию предполагается, что ответы на каждый отдельный стимул мало зависят от порядка их предъявления. Для

чистоты картины, однако, обычно предъявляются по крайней мере два варианта списков стимулов, например, составленный в алфавитном и обратном ему порядке.

Если согласно инструкции в качестве ответов предлагается давать более чем одно слово, то предполагается, что эти слова-ответы даются именно на предъявленный стимул, т. е. что они не порождаются в качестве ответов друг на друга.

Инструкция отвечать «первым словом, которое придет на ум», имеет принципиальный характер. Ассоциативная реакция-ответ должна следовать немедленно - и. не должен размышлять над тем, что бы ему такое сказать и как отреагировать. Всегда ли именно так происходит «на самом деле», мы, по правде сказать, не знаем. Однако само понятие ассоциативного процесса исключает идею отбора ответов. Если есть отбор - нет ассоциативного процесса в общепринятом в истории психологии смысле (мы обсуждали это в связи с критикой модели Р. Люса, см, с. 30).

Ассоциативные процессы изучаются более ста лет, и за это время методика АЭ осталась почти той же. Зато существенно менялись цели изучения ассоциативных процессов. При чтении дальнейшего текста важно помнить, что я буду говорить только о таких исследованиях, где стимул является словом и ответ на него - также словом.

Впрочем, психолингвистика относит к вербальным ассоциациям и случаи, когда стимулом является не целое слово, а его часть -слог или даже не являющееся слогом сочетание звуков или букв.

Небезынтересно, в частности, что такие буквосочетания существенно различаются с точки зрения того, какие ассоциативные ответы они порождают (это первым отметил Эббингауз, см. выше, с 182). Например, триграмма (так называют неосмысленное сочетание из трех букв) ОКН вызовет много ответов: окно, оконный, окошко, подоконник, а также кокнуть.

По сравнению с ОКН сочетание УФР вызовет совсем мало ассоциаций. В известной степени причина таких различий очевидна: ОКН воспринимается как начало слова окно. А это очень частое слово. (Впрочем, проблема этим не исчерпывается. Детально этот круг вопросов рассмотрен в книге: Фрумкина, 1971.)

Ученые уделили много внимания и тому, что происходит, если в качестве стимулов предъявлять не только структуры, меньшие, чем слово, но и большие, чем слово, - например, словосочетания. Скажем, предъявляя в качестве стимула словосочетание есть ка-Щ, мы можем сравнивать частоты ответов типа ложкой, с маслом, ^смолоком, на завтрак и т.д. Соответственно, если предъявить в качестве стимула сочетание на завтрак, то весьма вероятно среди прочих частых ответов получить ответ кашу (именно в винительном падеже). Изучение подобных ассоциативных связей IO.H. Караулов назвал построением «ассоциативной грамматики» (Карау-

Имеется в виду, что владение языком в том и состоит, что в психике носителя не «записана» отдельно лексика и отдельно -грамматика в виде правил лексической и грамматической сочетаемости, а что вся эта система функционирует совокупно. Иными словами, частота таких ассоциативных пар, как бабушка-старая, бабушка—в платке, бабушка-дедушке, бежать—быстро, бежать-по асфальту, демонстрирует актуализацию владения не только семантикой, но и грамматикой.

Вообще же такого рода сопоставления предполагают, что в среде людей, для которых русский язык является языком родной культуры, связи между поеданием каши и ложкой; кашей и маслом или молоком и т. п. являются устойчивыми и типичными.

Этот мотив использован М. А. Булгаковым в его романе «Мастер и Маргарита», когда на вопрос артиста, «что могут подбросить? », первым следует ответ из зала -ребенка, а далее артист перечисляет «типичные» для ситуации " подбросить' объекты - ребенка, анонимное письмо, прокламацию, адскую машину, но никак не доллары, как уверял всех несчастный Никанор Иванович. Очевидно, что сегодня в сходном контексте этот ряд был бы совсем другим.

Из сказанного ясно, что как феномен ассоциативная связь определена именно культурой во всем ее многообразии - всеми знаниями, опытом, в том числе - чувственным опытом, но при этом таким опытом, в котором мы не отдаем себе отчета. Мы ведь специально не думаем о том, что мех - пушистый, а лимон - кислый. Этот опыт у взрослого человека настолько автоматизирован, что большинство людей на слово мех и на слово лимон в АЭ дадут именно ответы пушистый и кислый. Изучая ассоциации в АЭ, мы, таким образом, апеллируем к неосознаваемому, глубинному слою нашей психики.

Общность ассоциаций фиксируют так называемые словари «ассоциативных норм», В них обычно в качестве заглавного слова даются слова-стимулы, а ответы на это слово упорядочены по частоте встречаемости. Например, в Болгарии в 1984 г. был опубликован тщательно составленный указатель болгарских ассоциативных норм (Български норми на словесни асоциации / Ред. Е. Герганов. -София, 1984). Для составления этих норм 200 болгарских слов б качестве стимулов были предъявлены на слух 1000 ии. (из них-550 женщин и 450 мужчин) разных возрастов и профессий, для которых болгарский язык был родным.

Ии, получили инструкцию в течение 5 секунд записать первое слово, которое пришло им в голову после того, как они услышали слово-стимул. Для большей надежности результаты были разбиты случайным образом на 10 выборок по 100 ии. в каждой. Из полученных 10 ассоциативных словарей и был затем составлен словарь «норм». В этом словаре даны отдельно ответы мужчин и женщин, указано общее число различных слов-ассоциаций, полученных в качестве ответов на данный стимул, а также приведены любопытные сравнительные данные по болгарскому языку и ряду других языков.

Например, в одном из приложений показано, насколько самые простые, «конкретные» слова различаются по кругу вызываемых ими ассоциаций в разных культурах. Приведем в качестве примера три самые частые ассоциации на сему 'СЫР'. Я говорю именно о семе, а не о слове, поскольку в разных языках 'СЫР', как выясняется на материале ассоциаций, - это концепт, соответствующий разным пищевым продуктам.

Итак, русское сыр в качестве трех самых частых ассоциаций порождает ответы голландский, вкусный и желтый (оба ответа с равной частотой), а также масло. Болгарское слово сирене порождает ассоциации овче, бяло и солено (т.е. овца, белый и соленый). Очевидно, что речь идет не о сыре в русском понимании, предполагающем прежде всего твердый сыр, а о том его виде, который у нас называется словом брынза.

Действительно, в болгарской культуре брынза занимает совсем не то место, которое в русской культуре занимает сыр, а, скорее, то место, которое у нас занимает картошка или блюдо типа щей, поскольку наряду с хлебом принадлежит к основным продуктам питания.

Англ. cheese приносит свои сюрпризы - ассоциируется с крекерами, мышами и хлебом. Любопытны ответы французов: на слово fromage - самые частые ответы - Ыапс, gruyere и сатетЪег. В соответствии с традициями своей культуры для французов, как можно заключить из этих данных, существует не вообще «сыр», а прежде всего сорта сыра.

Интерпретацию ответов носителей немецкого языка предоставляю читателю: здесь самые частые ассоциации - это Butter (масло), Brot (хлеб) и Milch (молоко).

Обычно, если предъявленные слова-стимулы достаточно часты, то стандартные для данной культурной страты ответы скорее преобладают. В этой своей части результаты любого АЭ хорошо воспроизводимы: если его повторить в аналогичной группе лиц, то результаты будут близкими.

В психолингвистике внимание исследователей направлено на изучение массовидных, а не индивидуальных ответов-ассоциатов. «Ассоциативные нормы» и ассоциативные словари и служат тому примером. «Нормы» составляются на основе массовых обследований и называются так именно потому, что фиксируют ой/сидае-мые в данной культуре и типичные для нее (и обслуживающего эту культуру языка) ответы.

«Ассоциативные нормы» обычно используются психологами и психиатрами для оценки того, в какой мере ассоциативные ответы того или иного индивида или группы индивидов похожи или отличны от «среднеожидаемого».

Ассоциативные словари по структуре не отличаются от «норм», ^но они не претендуют на прогнозирование ответов, а скорее отражают ситуацию на период обследования.

7-479 193

Например, ассоциативные словари детей разных возрастов наглядно показывают, как меняется тип ассоциаций и как увеличивается их разнообразие. Известно, в частности, что в более раннем возрасте у детей преобладают так называемые синтагматические ассоциации: на стимул лампа ребенок ответит горит, на стимул стул-сижу к т.п. Ребенок как бы вспоминает кусочки известных ему фраз. С возрастом увеличивается число парадигматических ассоциаций вида лампа-свет, стул-стол.

В среднем же обычно отмечаются следующие типы ассоциативных связей:

1) смысловая близость, где в пределе ассоциативным ответом
является слово-синоним: большой—огромный, хотеть-желать, пла-
ватъ-куттъся, талант" способности, ровный-гладкий;

2) смысловая противопоставленность, где в пределе слово-анто
ним: белый-черный, лежать-сидеть, бежать-стоять, день-ночь,
гладкий-шершавый, свой-чужой;

3) созвучность, рифма по типу кино-вино, цвет-свет, густой-
пустой',

4) отношения «выше-ниже» по типу фрукт-яблоко, груша;
металл-сталь;

5) отношения «часть-целое» и «целое-часть» по типу дом-
комната, день-час, ночь-сутки, корень-дерево, стебель-растение.

Ассоциации могут сказать нам очень многое о тех неосознаваемых структурах, в которых мы мыслим окружающий нас мир. В следующем разделе я расскажу о том, сколь многое можно увидеть «сквозь призму слова».

2. СЛОВЕСНЫЕ АССОЦИАЦИИ КАК СРЕДСТВО ОПИСАНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ФЕНОМЕНОВ

Кажется довольно очевидным, что то, как мы говорим, определенным образом отражает наш внутренний мир. О многих аспектах личности можно судить по речи. Так, человек образованный и хорошо воспитанный может понимать блатной жаргон, но он или не будет пользоваться им, или при необходимости будет делать это с большой осторожностью. И хотя в неофициальной речи мы говорим достаточно спонтанно, едва ли такой человек будет употреблять слова наподобие водила, западло, стремный. На них наложен подсознательный запрет.

Вообще же любые личностные характеристики и установки имеют наблюдаемые поведенческие корреляты. Например, если я уважаю собеседника, я соответствующим образом строю диалог, признаю право другого на несогласие. Если я в ребенке вижу человека, то я не стану его порицать и тем более - наказывать, не выслушав.

Установки непосредственно наблюдать нельзя, как нельзя, например, наблюдать и характер. Но можно наблюдать поведенческие корреляты того и другого. Конечно, характер наблюдать проще - если человек вспыльчив, или, напротив, ровен, то несложно создать экспериментальную ситуацию, где эти черты неизбежно будут систематически проявляться.

Но и более глубинные характеристики личности тоже можно изучать в той мере, в которой они так или иначе проявляются в наблюдаемом поведении. Именно этот подход лежит в основе общепринятых методов изучения установок и ценностей путем опросов и анкет. Правда, если мы прибегаем к вопросникам или анкетам, то тем самым обращаемся именно к осознанному. Значит, и ответы в этих случаях сильно зависят от того, как информант понимает то, о чем его спрашивают. Немаловажную роль играет и контекст, в котором те или иные вопросы предъявляются.

Именно поэтому профессионал не будет спрашивать информанта, уважает ли он своих родителей. Или готов ли он/она оказать помощь другу, попавшему в беду.

А теперь представьте себе, что в ассоциативном эксперименте на слово-стимул отец систематически появляются ответы водка, грубый, скандалы. Такой путь выяснения отношения к отцу, т.е. путь, исключающий самоцензуру в наибольшей степени, мог бы дать интересные результаты.

Собственно, именно этим путем некогда и шел Юнг, так что ничего нового я не предлагаю. Впрочем, применение уже известного метода к новому материалу неизбежно ставит перед исследователем новые задачи.

С учетом сказанного я попыталась осмыслить скрытые установки моих информантов и структуру их ценностей через их ассоциации.

Метод сводился к следующему. Вместо того чтобы спрашивать ии. о том, как они относятся к армии, парламенту, президенту; что они думают об идеале, счастье, свободе, им предлагалось называть по три слова, которые без размышлений приходят в голову в связи со словами армия, парламент, идеал и т. п.

Обширные эксперименты с участием сотен информантов (стимулы подбирались с учетом различий в социокультурных реалиях) были проведены в Москве и в Польше (в Варшаве и Торуни).

Моими информантами были: в Москве - школьники старших классов, в Польше - сопоставимые с ними по возрасту лицеисты, а также студенты-первокурсники. Во всех случаях я стремилась понять, в какой мере для моих ии. осмысленны или, напротив, ^пУсты слова, обозначающие ценностно нагруженные понятия -такие, как 'патриотизм', 'власть' или 'Родина', с одной стороны, и такие, как 'Бог', 'добро', 'семья' - с другой.

Меня тем самым интересовали две важнейшие сферы, определяющие социализацию и самоидентификацию молодого человека:

сфера «я и общество» и сфера «я и мои ближние, мой внутренний мир». И в самом деле, необязательно знать, кто такие либералы или какое в точности государственное устройство соответствует понятию 'диктатура'. Но небезынтересно хотя бы выяснить, с какими другими понятиями соответствующие слова (понятия) связаны.

Ниже для краткости слова из сферы «я и общество» будут называться «Политика», а слова из сферы «я и мои ближние, я и мой внутренний мир» - «Мораль». Я ограничусь описанием экспериментов, проведенных в Москве, а о результатах, полученных в Польше, расскажу лишь для сопоставления с русским материалом.

Участниками московского эксперимента были:

Группа 1: учащиеся двух московских средних школ (классы с гуманитарным уклоном - далее Гкл). Им предъявлялись слова из набора «Политика» (демократия, закон, президент, свобода и т.п.) и набора «Мораль» (семья, родина, вера, будущее, Бог, надежда и т. п.).

Группа 2: учащиеся Католического колледжа Фомы Аквинского. Это светское учебное заведение просветительской направленности, слушатели которого не обязательно католики, а преимущественно те, кто хочет приобщиться к религиозной проблематике (в среднем они несколько старше школьников из группы 1). В группе 2 (далее -Кк) предъявлялись только слова из набора «Мораль».

Почему я считала продуктивным провести эксперимент в группе 2? Дело в том, что в современной «популярной» трактовке именно с исповеданием религии оказалась связана проблема «вечных» ценностей, таких как долг, честь, семейные отношения. Поэтому я считала интересным сравнение ответов молодежи из обычной хорошей школы и из учебного заведения, где учащиеся заведомо более погружены в религиозную проблематику и, предположительно, более озабочены самоидентификацией в сфере «я и мир», «я и мои ближние».'

Всего удалось опросить примерно 100 человек; полученные результаты отражают «состояние умов» в период с весны 1994 г. до весны 1996 г.

Приводимые ниже данные основаны прежде всего на наиболее частых ответах. Кроме того, применительно к словам из набора «Политика» любопытен анализ всего множества ответов, свидетельствующих о позитивном или негативном отношении к соответствующим реалиям - таким, как парламент или армия. (В словах набора «Мораль» отношение чаще всего уже задано самим понятием: надежда - это всегда хорошо, а порок - плохо.)

Слова набора «Политика»

Анализ ответов на эти слова показал, что большинство их можно четко поделить на позитивные и негативные. Кроме того, немалый интерес представляет и то, с какими именами собственными или географическими названиями соответствующее понятие

оказывается связано. Например, понятие 'диктатура' раскрывается через ассоциаций с именами диктаторов (т. е. происходит персонификация) или же со странами, где, по мнению респондентов, имеет или имела место эта форма правления (локализация).

Таким образом, описать ответы на многие слова набора «Политика» удается, лишь выделив ответы: 1) позитивные; 2) негативные; 3) персонификации и локализации, т. е. отвечающие на вопросы: кто? где? Конечно, некоторые ответы могут быть оценены как позитив в одном контексте и как негатив - в другом, поэтому более осторожно было оценивать их как нейтральные. К тому же не все слова порождают ответы, соотнесенные с именами лиц или географическими названиями, в силу чего указанные выше три типа ответов заведомо не покрьшают всего их множества. Зато они указывают на самые яркие тенденции, поэтому именно эти ответы я приведу в качестве примеров.

Вот наиболее частые ответы на слова армия и парламент.

Для удобства интерпретации между словом-стимулом и ассоциациями условно вставлено слово это.

Позитив	Негатив	Кто/где
АРМИЯ-(это) сила	война	Грачев
	дедовщина	Чечня
	гадость
ПАРЛАМЕНТ - (это) власть	танки	Дума
	демократия	Жириновский
	палаты	Хасбулатов
	закон	Европа
	конституция	Англия

Поскольку об отрицательном отношении молодежи к армии хорошо известно, остановимся подробнее на степени «освоенности» нейтрального, казалось бы, понятия 'парламент'. На приведенные выше четыре ответа из последней рубрики приходится примерно четверть от общего числа ответов. При этом ответ дума появляется 10 раз, ответ Жириновский 4 раза. Ответ тапки показывает, что события осени 1993 г, (стрельба по парламенту из танковых орудий) еще и в 1996 г. оставались в памяти.

Теперь на примере остальных ответов на слово парламент покажем, как раскрывается «семантическое наполнение» этого понятия.

Если говорить о позитиве, то парламент - (это) выборы, государство, законность, легитимность, народовластие^ обновление.

Негатив, однако, решительно преобладает: парламент - (это) (в алфавитном порядке) бездельники, болтовня, бузить, геморрой, гнать, дебош, качать права, коррупция, привилегии, просиживание штанов, разгон, стыд, треп, халтура, цирк, шум.

Не менее любопытны и некоторые нейтральные ответы, поскольку они показывают, что у московских школьников парламент как институт ассоциируется с иными, нежели Россия, местами.

Упомянуты по два раза Англия и Европа, по одному - британский, кнессет, мантия, монархия, парик и пэр. Парламент, таким образом, для одних респондентов - сборище малосимпатичных лиц, для других связан с британскими или европейскими реалиями, для третьих - воспоминание о событиях 1993 г. -разгоне Верховного Совета и стрельбе по Белому Дому.

Бросается в глаза одно явное обстоятельство. Во всех случаях, когда в сфере политики содержание понятия само по себе позволяет оценить его по шкале «хороший-плохой», неожиданно велика доля негативных ответов. Напомним, что в нашем эксперименте участвовали совсем молодые люди. Согласно всем социологическим опросам, именно молодежь считает, что она выиграла от реформ, что жить теперь лучше, чем прежде, и т.п. А мы при этом наблюдаем следующую картину (приводим по 10 ответов, начиная с самых частых).

НАРОД-(это):

Позитив	Негатив
люда	б	толпа
демонстрация		стадо
государство		сила
демократия		безмолвие/ствует
патриотизм		коммунизм/ сты
масса		безликий	I
права		глупость
выборы	I	недовольство
деревня		несогласие
долготерпимость	I	обман

Всего ответов: позитивных - 26, негативных - 21. ПЕРЕСТРОЙКА - (это):

Позитив	Негатив (все ответы по 1)
гласность		беспорядок
демократия		болтовня
изменение		бюрократия
обновление		гибель
прожектор		дефицит
реформы		неясность
свобода		ослабление
надежда		путч
оптимизм		развал Союза
перелом		реставрация
		самообман
		тупик
		фальшь
		хаос

Всего ответов: позитивных - 23; негативных - 15.

'Перестройка' понятийно оказалась связана именно с Горбачевым: его имя находим в 28 ответах, и только одно упоминание приходится на Ельцина.

Коммунизм для наших респондентов - это прежде всего ярлык с ярким негативным оттенком. Не менее определенный негативный ореол имеют слова: базар, бизнес, война, власть, государство, деньги, диктатура, коммунисты, коррупция, красный, ларек/ларьки, мафия, милиция, насилие, обман, партия, правительство, президент, пролетариат, путч, развал (также развал Союза, развал экономики), спекуляция, страх, толпа, торговля, убийства, утопия.

Особый интерес представляют ответы на некоторые имена собственные. Приведем самые частые ответы на слово Горбачев.

Позитивные и нейтральные	Негативные
перестройка президент гласность	15 5 3	развал родимое пятно лысина/плешь/плешивый тряпка	5 4 3 3

По одному разу встретились: демагог, демократизация, демократия, дурак, политик, начать, нерешительность, реформы, очередь, ускорение, путч, тупица, эпоха.

Из имен собственных 4 раза упомянута жена бывшего президента и по одному разу (но сколь красноречиво! ) - места, связанные как со взлетами Горбачева, так и с его падениями, - это Берлинская стена, Вильнюс и Форос. Горбачеву припомнили неправильное произношение слова начать, т. е. с ударением на первом слоге, а Ельцину - его манеру в качестве вводного слова вставлять просторечное словечко понимаешь.

Вообще Ельцина - тогда действующего президента - не пощадили.

Итак, Ельцин. С одной стороны: демократия (6), реформы (3), стабильность (2). Далее - ассоциации, данные по одному разу: великан, величие, именинник, на танке, свобода, спаситель.

Но, с другой стороны: позор (2), пьянство (2) и следующие ассоциации, данные по одному разу: безграмотность, бывший, водка, гад, маразматик, муокик, неоправданность, несчастный, обюрокрачивание, продажность, развал.

Приведенные данные несут в себе многослойную информацию. Прежде всего очевидно, что молодые люди не боятся писать то, ^что думают, - вывод, важный сам по себе для старшего поколения, заставшего иные времена. Далее, очевидна двойственность оценок: признаются масштаб и заслуги президента, но одновременно акцентируются и его слабости.

Особый интерес представляют ответы молодежи на слово Ленин. Главное, о чем они свидетельствуют, - это то, что Ленин для моих респондентов - не историческая личность, а какой-то полукари-

катурный персонаж не то из анекдотов, не то из старых детских книг или учебников. Среди ответов позитивных и нейтральных по одному разу встречаются слова: вождь, гигант, личность, светило, ум и гениальность. Зато 11 раз упомянут мавзолей. Далее следуют «исторические» ассоциации: революция - 8, коммунизм - 5, броневик - 3, а также большевизм, партия, октябрь, пролетариат (каждое - по 2 раза). К этому добавляются полуанекдотические атрибуты: бородка, кепочка, дедушка, музей, шалаш, шахматы.

Зато негативные оценки ярки и однозначны: авантюрист, глупость, диктатор, диктатура, мерзавец, сатана, террор, убийца, фарс, шабаш.

Слова набора «Мораль»

Наш материал в данном случае - это ответы школьников (Гкл) и ответы учащихся католического колледжа (Кк). Наибольший интерес представляет сравнение ответов, полученных в этих двух группах. Среди ответов отчетливо выделились два класса слов:

1) отражающие собственно религиозные представления, симво
лы или обряды;

2) обозначающие понятия из сферы «вечных» ценностей -
('семья', 'любовь', 'счастье').

В области религиозных представлений ассоциации учащихся Гкл представляют собой скорее клише. Они лишены личной наполненности, личного смысла. Типичны «простодушные» ассоциации, как если бы респонденты были не подростками, которые изучают в школе Толстого и Достоевского, а детьми, для которых не так уж важна разница между Богом и, например, Дедом Морозом.

Так, на слово ад получены ответы (в порядке убывания частоты): огонь, черт/черти, Бог, грех I грешники, рай.

На слово Бог - рай, небо, облака, свет, ангел, борода, небеса, тепло; дьявол-зло, ад, грех, змей, искушение, рога.

Показательно сравнение ответов на грех.

Для учащихся Гкл понятие греха, по-видимому, связано преимущественно с библейским преданием и его отражениями в литературе и искусстве. Соответственно, получаем ассоциации: Бог, ад, яблоко, Адам, Ева, падение. Хотя также и преступление и убийство.

Для учащихся Кк спектр ответов на то же слово иной. Собственно библейские реалии вообще не упоминаются, а ассоциации раскрывают личные представления: грех - (это) смерть, ад, боль, зло, ложъ, несчастье, падение, преступление, совесть, темнота, тяжесть, человек,

В обеих группах слово Бог появляется в качестве ответа на слово истина, с той, однако, разницей, что у учащихся Кк такой ответ имел частоту вдвое большую, чем у учащихся Гкл. К тому же следующим по частоте у учащихся Кк является ответ Иисус Христос/Христос.

У учащихся Гкл среди ответов на слово истина на первом месте стоит ответ правда, а ответ Бог имеет частоту в 3 раза меньшую, чем правда. Для mix религия - (это) Бог, церковь и вера; свет - (это) солнце.

В противоположность ответам учащихся Гкл в ответах учащихся Кк просматривается разветвленная структура связей между словом Бог и такими словами, как идеал, истина, человек, вечность, дух, душа. В соответствии с религиозной догматикой и практикой, Бог -(это) любовь, отец, свет, истина, творец. Вообще в этой группе многочисленны случаи, когда слово Бог выступает в качестве ответа на разные слова₄ давая повод для умозаключения, что с Ним связаны или в Нем воплощены центральные мировоззренческие представления респондентов. Если допустить, что между ответами и предъявленным словом тоже можно вставить 'это', то для учащихся Кк получим: {человек, идеал, истина, вечность, свет, рай, свобода, воля, любовь, церковь, религия) - 'это' Бог.

Что касается ответов, относящихся к сфере «вечных ценностей», то и здесь разница не мала. У учащихся Кк иногда больше, иногда меньше разнообразных ответов, но они пронизаны личной рефлексией, в них меньше клише, больше связи с религиозными понятиями и религиозной практикой.

Что такое, например, идеал?

Учащиеся Кк: идеал - (это) Бог, свет, ангел, добро, красота, святость.

Учащиеся Гкл: идеал - (это) кумир, точка, вера, красота, нет, отсутствие.

Что такое любовь?

Учащиеся Кк: любовь - (это) Бог, жизнь (два наиболее частых ответа), милосердие, гармония, добро, душа, идеал, радость.

Учащиеся Гкл: любовь - (это) счастье, жизнь (два наиболее частых ответа), вера, добро, красота, надежда, плоть, свет, секс, страдание, цветы, чувство.

Таким образом, в том, что касается понятий, тесно связанных с религиозными и моральными ценностями, мы - если судить по характеру ассоциаций - имеем дело с двумя разными установками. Для учащихся обычной школы моральная и религиозная проблематика остается чем-то привычно-внешним, сводимым к атрибутике, клише, воспроизводимым, но не переживаемым стереотипам. Упрощая, я бы сказала, что для обычных старшеклассников религиозная проблематика, с одной стороны, удел литературных героев («Базаров против Алеши Карамазова» или наоборот). С другой стороны - это предмет изучения для профессионалов: историков, культурологов, искусствоведов и лиц духовного звания (интерес к мистицизму на бытовом уровне, эстетика обряда и т. п.).

Учащиеся католического колледжа, напротив, устремлены к постижению религиозных смыслов как к способу организации своего «Я».

Как уже говорилось выше, ассоциации отражают содержание подсознательных слоев психики. Поэтому я не могу рассуждать о том, что именно мои респонденты думают о власти. Зато я могу судить о том, что они чувствуют по ее адресу. Оказывается, что поколение, сформировавшееся в эпоху реформ, несет в себе мощный заряд отрицательных эмоций по отношению к основным институтам государства.

Эти данные не подтверждают расхожего представления о том, что в российском социуме так весом конфликт «отцов» и «детей», где дети (сегодня, возможно, уже внуки) за реформы, а «отцы» и «деды» - против реформ. Новое поколение, принимая (что естественно) нормальные ценности семьи, личной независимости и т. п., тем не менее настроено достаточно негативно. Ведь если половина участников описанного выше эксперимента не дала никаких ассоциаций на словосочетание «правовое государство», это значит, что для них это «пустое» или «чужое» слово.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 101112 13 Следующая ⇒