Этническая история башкирских кыпчаков

⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 43Следующая ⇒

В составе башкирских кыпчаков (точнее, в составе родов, объединенных общим названием «кыпчак») выделяются три родовые группы, четко отличающиеся тамгами.

Основой первой группы является род кара-кыпчак. Относительно написания и произношения этнонима кара-кыпчак существуют два мнения. Большинство исследователей до недавнего времени писали кара-кыпчак (кара — черный). Д. Н. Соколов, опираясь на источники XVIII в. (Вельяминов-Зернов, 1864, приложение), высказал мнение, что правильное название рода карый-кыпчак (Соколов, 1904, стр. 5). Полевые материалы и шежере подтвердили заключение Д. Н. Соколова (БШ, стр. 102). Обычно информаторы этноним произносят в утвердившейся форме — кара-кыпчак, но наиболее сведущие старики еще твердо знают, что «древнее» название рода карый, что, по их представлению, означает «исконный, самый старый» ⁵¹. На древ-нетюркском языке qari действительно означает «старый, старик» (ДТС, стр. 426), однако народное объяснение является, видимо, поздним осмыслением значения слова. В примечаниях к «Книге моего деда Коркута» А. Н. Кононов приводит различные значения слова кага в тюркских языках: ^черный', ^плохой', ^сдурной', но в то же время — ^северный⁵, ^главный', 'большой', ^могучий' (Кононов, 1962, стр. 259). Следовательно, кара-кыпчак (карый-кыпчак) мог быть этнонимом «могучих», «многочисленных» или «больших» кыпчаков. В этом плане любопытны и некоторые монгольские аналогии. В «Сокровенномсказании» термин qari [xari] мн.ч. qarin встречается в значениях род, племя, страна (Козин, 1941, стр. 524, 526). Б. Я. Владимирцев считал, что этот термин обозначает «большой род», «колено». Карый-кыпчак мог означать, таким образом, «большой род кыпчаков», «страну кыпчаков» — термин, который персидские писатели передали как Дешт-и-Кип-чак. Если идти дальше по предлагаемому пути анализа этнонима, уместно еще раз вспомнить замечание И. Маркварта о том, что кимаки, согласно мусульманским известиям, произошли от мон-голюв, и особенно цитированное выше сообщение Ибн-Халдуна, что «племя Токсоба из татар». Окончательная оценка этих известий — не задача настоящей работы; в данном случае она сводится к тому, чтобы показать древность кара-кыпчакского рода, его далекие этногенетические связи с тюрко-монгольским этническим миром Алтая-Саянского нагорья и прилегающих областей.

⁵¹ Полевые записи 1958 г., тетрадь 3, стр. 9, 13, 20.
12 Р. Г. Кузеев 177

Этноним кара-кыпчак, кроме башкир, зафиксирован у крымских татар (Маркевич, 1928, стр. 11), синьцзянских киргизов (Абрамзон, 1959, стр. 338) и казахов, причем в составе казахов кара-кыпчакские роды являются «самыми разветвленными и многочисленными» (Востров, Муканов, 1968, стр. 75). Эта важная особенность целиком относится и к башкирским кара-кыпчакам, включавшим роды сарыш, аслы (ислы), сайкан (табл. 9). Некоторые родовые названия кара-кыпчаков имеют аналогии в этнонимии других народов. В составе зеравшанеких кипчаков зафиксирован род чарыш или сарыш (Гребенкин, 1872, стр. 100). В составе ногайцев также был род сарыш: в исторической песне «Ормамбет-бий» имеется образ дочери ногайского бия Айым или Сарыша-Айым (Толстова, Утемисов, 1963а, стр. 43). Топоним Са-рыш-Кипчак зафиксирован в географической номенклатуре Крыма (Маркевич, 1928, стр. И).

Происхождение кара-кыпчакского рода в башкирских шежере описывается в основных чертах так же, как в сочинениях Рашид ад-дина и Абу-л-Гази. Видимо, степная фольклорная традиция не знала границ. На башкирской почве средневековая концепция о происхождении кыпчаков несколько детализирована: Кыпчак-хан (или Кычак-хан) был приемным сыном Огуза, который послал его завоевывать «долину реки Итиль» (БШ, стр. 95). Триста лет царствовал Кыпчак-хан в своем государстве, и «все кыпчак-ские роды состоят из [его] потомков» (БШ, стр. 104). Что касается башкирских кыпчаков, то они — потомки Лач-бия (или Лаж-бия) — сына Кыпчак-хана. Сын Лач-бия, Кулсары-би, является «отцом трех тюб Карый-Кыпчаков», а другие кыпчакские роды — потомки другого сына Лач-бия — Алымлы или Алмай-бия (БШ,. стр. 104, 116). В этих сообщениях обращают внимание, во-первых, четкие представления о различиях в происхождении кара-кыпчаков и остальных кыпчакских родов и, во-вторых, полное отсутствие в шежере и преданиях не кара-кыпчакских родов мотива об усыновлении Кыпчака Огуз-ханом и других сюжетов из традиционного кыпчако-огузского фольклора.

В целом изложенное выше, а также кара-кыпчакский уран Токсаба указывают на этническое происхождение башкирских кара-кыпчаков от средневекового половецкого племени Токсаба — одного из древних племен Дешт-и-Кипчака, имевших тюрко-мон-гольское происхождение. Об этом же свидетельствует и типологическое единство тамг у большинства кыпчакских племен в составе разных народов (в случае с каракалпаками совпадают и ураны).

Вторую группу образуют роды гэрэй и карагай с тамгами 1—I J L У\ • К ним примыкают роды санкем, бушман и суун, у которых, кроме указанных, зафиксирована тамга Y. Для рода бушман тамга-вилы является основной, а тамга-ворота — заимствованной (табл. 9).

Вопрос о происхождении рода бушман решается благодаря рассказу Ад-Джувайни и Рашид ад-дина о борьбе кыпчаков с монголами в период усмирения последними все еще сопротивляющегося населения захваченных половецких земель. Наиболее ожесточенным «на берегу Итиля» было сопротивление «Бачмана, одного из бесстыднейших тамошних эмиров, из народа кыпчаков, из племени олбурлик», который собрал вокруг себя «скопище других беглецов» (Рашид ад-дин, 1960, стр. 38). Пойманный Бачман был жестоко казнен Менгу-кааном. Соплеменники Бачмана были истреблены или покорены завоевателями. Часть людей из окружения Бачмана бежала на север по Волге и к концу первой половины XIII в. присоединилась к башкирам. Но это переселение могло произойти и несколько позже, в золотоордынский период. У казахов род бушман входил в состав племени кунграт (Лев-шин, 1832, III, стр. 10); известно, что монгольское племя кунграт в процессе тюркизации вобрало в себя многие кыпчакские роды. Название кыпчакского племени олбурлик, из которого происходят бушманы, является, очевидно, производным от этнонима бурлы из списка Ан-Нувайри.

Судя по тому, что предание об эмире Бачмане и его борьбе с монголами было известно татарам (БТЭ, стр. 174—175) и проникло в татарскую письменную традицию (Усманов, 1972, стр. 116), кыпчаки-бушманы участвовали в этническом формировании и татарского народа. Подразделение бушман (бычман) входит также в состав киргизского племени азык, которое С. М. Аб-рамзон относит к этническим группам алтайского происхождения (Абрамзон, 1971, стр. 39). Это последнее обстоятельство может означать, что бушман-бычман — тюркский этноним древнего происхождения, трансформировавшийся в преданиях согласно степной традиции в имя эмира бушман-кыпчаков (ср. Бурзян-бий, Кыпчак-бий и т. д.).

Несколько иначе выглядит этническая история гэрэй-кыпча-ков. Тамгами племени кунграт казахов Среднего Жуза являются фигуры, совершенно аналогичные гэрэй-, карагай- и суун-кыпчак-ским тамгам. Учитывая, что в составе казахских кунгратов зафиксированы, по крайней мере, два башкирских этнонима — бушман и байляр, может возникнуть мысль о кунгратских истоках этнической истории некоторых родо-племенных групп баш-

179 12*

кир. Однако, как обычно, зигзаги истории были сложнее, чем представляется с первого взгляда. Тамга-ворота — довольно сложная фигура и среди тюркских племен встречается редко. Примечательно, что в буквах орхонского алфавита, в которых можно найти аналогии большинству тюркских тамг, нет знака, напоминающего тамгу-ворота (Малов, 1951, стр. 17; Соколов, 1904, приложение). Тем более должны привлечь внимание параллели, которые следуют ниже:

Тождественность тамг сомнения, кажется, не вызывает. Бро сается в глаза следующая особенность: одна и та же тамга был; распространена у золотоордынской аристократии, казахских «сул танов» (если это не род? ), кунгратов и, наконец, родо-племен ных образований гэрэй, каракирей, керей. Есть ли здесь связь Оказалось, что распространение этой тамги связано с почти одно временным приходом в XIII в. в центр золотоордынского госу

дарства племен кунграт и кереит, их тюркизацией с последующей миграцией уже тюркизированных (кыпчакизированных) групп в состав некоторых народов Средней Азии и Восточной Европы.

Соотношение кереитов и казахского племени керей и обширную литературу по этому вопросу подробно рассмотрели В. В. Во-стров и М. С. Муканов (1968, стр. 57—59, 90—92). Дискуссию о тюркском или монгольском происхождении кереитов, начатую еще в XIX в. Н. А. Аристовым, Г. И. Грумм-Гржимайло, В. В. Бартольдом, X. Ховорсом и другими, видимо, рано считать завершенной, хотя число сторонников идеи тюркской принадлежности кереитов увеличивается (см., например, Аманжолов, 1959, стр. 47—52). Если кереиты — могущественное и многолюдное объединение, еще в домонгольскую эпоху создавшее свое государство на границе с Китаем, — и были тюрками⁵², нет сомнения и в том, что их движение в XIII в. на запад, вызванное разгромом их государства в 1202 г. монголами, происходило в составе войск завоевателей и, следовательно, сопровождалось в самом начале XIII в. проникновением и смешением в их среде монгольского компонента. Косвенным свидетельством этого может быть наличие рода кирэй в составе монголов XVII в. (Лебедева, 1958, стр.221).

По мнению В. В. Вострова и Н. А. Аманжолова, часть кереитов устремилась на запад, вплоть до Волги, где они сохранили свой этноним кереит и вошли позднее под этим названием в состав узбеков, киргизов, а небольшая группа — в состав казахов (Абрамзон, 1971, стр. 47; Муканов, 1972, стр. 6). Этноним кереит (кереид, кириет, кирийет) зафиксирован также в топонимии причерноморских степей (Баскаков, 1964, стр. 48). Другая часть кереитов осталась в Северном Казахстане и влилась в Средний Жуз казахов под названием керей (кара-керей, абак-керей), утратив окончание -т в прежнем этнониме. На наш взгляд, эта схема построена с учетом имеющихся материалов и выглядит убедительно⁵³. Однако едва ли правомерно, если иметь в виду постоянные и далекие передвижения средневекового степного населения в эпоху монгольских походов, резко отгораживать ке-

⁵²Рашид ад-дин относит кереитов к числу племен, которые «не столь
давно получили имя монголов» (1952, I, стр. 77).

⁵³Другую точку зрения отстаивает А. Джикиев (1961, стр. 20—30): опи
раясь на то, что одного из шести сыновей Огуза от наложниц звали
Герейли, А. Джикиев связывает происхождение туркменского рода
герей с огузскими тюрками VIII в. Учитывая, однако, что сочинение
Абу-л-Гази составлено значительно позднее, нам представляется более
аргументированной точка зрения казахских этнографов.

рейтов и кереев, не допуская возможности их контактов, обратных миграций западных кереитов на восток или дальнейшего движения отдельных групп киреев на запад. Такие перемещения, как хорошо известно из этнической истории среднеазиатских народов, были довольно обычным явлением. Появление этнонимов гэрэй (гэрэй-кыпчак)₁ гэрэ— у башкир, герей — у крымских татар объясняется хотя бы частичной миграцией киреев на запад.

В составе Золотой Орды кереиты и кереи имели определенные контакты с кунгратами. Монгольское племя кунграт было весьма влиятельным в Золотой Орде. Как писал Н. А. Аристов, кунграты «несомненно имели большое значение при дворе джучидов и в управлении подвластными народами» (Аристов, 1897, стр. 370). Известно, что жена золотоордынского хана Токты была из племени кунграт (Греков, Якубовский, 1950, стр. 100). В этой обстановке, очевидно, распространилась и утвердилась, в том числе и среди «подвластных народов», кунгратская тамга. Привилегированным положением кунгратов объясняется также и то, что кунгратская тамга становится тамгой золотоордынскои аристократии, она же позднее — «султанская» тамга у казахов. Кунграты были одним из немногих монгольских племен, которые не потеряли в условиях Золотой Орды своего племенного единства, даже полностью подвергнувшись тюркизации (Греков, Якубовский, 1950, стр. 298). К; унграты включили в свой состав немало тюркских групп: в подавляющем большинстве случаев этнонимы родов племени кунграт в составе среднеазиатских народов носят тюркские названия (Жданко, 1950, стр. 37, таблица). Совершенно естественно предположить в этой ситуации тесные контакты между кунгратами и кереитами, связанными участием в монгольских походах, еще свежими воспоминаниями об оставшихся далеко на востоке племенных землях. В этом, на наш взгляд, основная причина сочетания кыпчакских, кунгратских и керейских (или ке-реитских) этнонимов в одних и тех же образованиях, а также сходства тамг, казалось бы, между различными образованиями. В пестроте и сложности кыпчакских признаков достаточно четко просматривается сходство тамг (и этнонимов) башкирского рода гэрэй-кыпчак, казахского — кара-гирей и керей.

Итак, появление гэрэй-кыпчаков и соответственно других кыпчакских родов с аналогичной тамгой тесно связано с этническими процессами в Золотой Орде в XIII — начале XIV в. Башкиры этих родов являются потомками кыпчаков Дешт-и-Кипчака, смешавшихся с киреями (ответвлением кереитов) и кунгратами. Находясь, возможно, в числе подвластных кунгратам племен, они восприняли от них некоторые этнонимы и тамги.

В третьей группе этническая история рода ак- или турк-мен-кыпчак (тамга — вилы) не связана с закаспийскими туркменами, как это представлялось М. В. Лоссиевскому и П. Назарову. Впрочем, в своих предположениях они ориентировались лишь на этноним туркмен, который среди юго-восточных башкир, особенно кыпчаков, часто встречается в названиях родовых подразделений (только в составе кара-кыпчаков 10 случаев). Народная фантазия создала предания о женитьбе юноши-башкира на красавице из далекой Туркмении, однако это не более чем позднее осмысление присутствия «туркменских» этнонимов.

Родо-племенные названия туркмен зафиксированы в составе ногайцев (Баскаков, 1940, стр. 135), узбеков (Мошкова, 1950, стр. 136) и некоторых других народов. Если миграции небольших групп населения в XVI—XVIII вв. между казахами, каракалпаками и башкирами документально можно подтвердить, то в отношении аргументации аналогичных связей башкир и туркмен возникнут непреодолимые трудности. Остается полагать, что этноним туркмен в башкирскую среду проник значительно раньше.

Впервые в арабской литературе слово «туркмен» появляется в X в. в сочинении географа Ал-Мукаддаси и обозначало оно часть огузов на Сырдарье (Бартольд, 1963в, стр. 548). В этой связи интересны предания, собранные В. Г. Мошковой среди группы узбеков Самаркандской и Бухарской областей, которые называют себя туркменами. Одно из преданий гласит, что предки нуратин-ских туркмен жили на Сырдарье, откуда в XII в. из-за ссоры с шейхом Ходжа Ахмедом Ясави переселились на Амударью и далее в Закаспий. Однако ушли не все; всякий бедный люд, которому не по силам были далекие переходы, остался в междуречье и осел в Нуратинских горах. В предании есть любопытная деталь о возвращении на Нуратау части ушедших «на запад» туркмен, которых прислали их вожди Акман и Караман (Мошкова, 1950, стр. 136—145). Таким образом, сырдарьинские туркмены X—XII вв. — это в основном огузские племена, которые в какой-то мере смешались с карлуками. В начале XI в. мощное движение, начавшееся в степи под давлением кара-китаев и кыпчаков, завершилось известной миграцией сельджуков и передвижением огузов-туркмен в Закаспий (Агаджанов, 1970, стр. 196—197). Но часть туркмен осталась на Сырдарье и постепенно продвигалась на Нуратау. В начале XIII в. монголы на Сырдарье застали еще довольно многочисленное туркменское население (Бартольд, 1963в, стр. 585, 589). Туркмены были вовлечены в монгольское движение и вновь направились на запад. Но туркмены XIII в. уже отличались от своих предков туркмен-огузов XI в.; с конца XI в. и

особенно в XII в. они смешались с кыпчакскими племенами. Кып-чакизация сырдарьинских туркмен завершилась в центре Золото-ордынской империи, в Волго-Яицком междуречье, хотя и здесь они сохранили старый этноним. Башкирские туркмен-кыцчаки являются потомками одной из этих групп. Кроме этнонима, об этом свидетельствуют фольклорные параллели: родовые вожди Акман и Караман фигурируют во многих преданиях и шежере башкир, особенно племени мин, этнические связи которого с Ма-вераннахром в XIII—XIV вв. подтверждаются на основе письменных источников (см. гл. VI). Об огузском происхождении некоторых кыпчакских родов, в том числе башкирских, дает повод говорить и этноним тау, имеющий наибольшее количество параллелей у башкир (записано 25 названий тау, таулы, каратаулы), туркмен, каракалпаков и узбеков. Этноним тау изредка, но встречается и на востоке, например, у тубаларов Горного Алтая (Потапов, 1972, стр. 52). Древние предания связывают этноним тау с огузами: одного из шести легендарных сыновей звали Тар (Рашид ад-дин, 1952, I, стр. 86). Наконец, башкиры туркмен-кыпчаки имеют специфичную для них «туркменскую» тамгу, широко распространенную у упомянутых выше народов. У башкир тамги этого типа (табл. 9) называются hyuup аяк (ножки глухаря) или ка? аяк (гусиные лапки). Последнее название казаяк, в форме казаяклы известно и в качестве этнонима у башкир, каракалпаков (ДАХХ, стр. 98), ногайцев и, вероятно, гагаузов (Баскаков, 1964, стр. 48), у узбеков. Таким образом, появление в Башкирии этнонимов туркмен, тау, казаяклы связано с кыпчакским этапом этнической истории башкирского народа.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒