Модели поверхностной структуры: теория Джонсона

Модель Джонсона (Johnson, 1965, 1966 а, b, 1969) сходна с моделями, основанными на гипотезе глубины, так как предполагается, что предложения хранятся в памяти в форме, готовой для воспроизведения. Более того, Джонсон допускает, что процесс порождения пред­ложения для воспроизведения протекает в соответствии с операциями переписывания Ингве. Однако вместо по­исков обязательств будущих операций, хранящихся в памяти при порождении предложения, Джонсон сосре­доточивает внимание на существующих в данный момент единицах реакций, из которых строится предложение для последующего воспроизведения.

Начиная с простейшей ситуации стимул — реакция (S — R), Джонсон рассматривает возможность того, что испытуемые могут запоминать предложение как список

отдельных слов, каждое из которых образует ассоциацию с последующим словом, и возникает цепочка реак­ций, в которой каждое слово служит стимулом для сле­дующего. Однако другие психологи считают, что испы­туемый не заучивает слова как последовательность рав­ноценных ассоциаций S — R, а организует запоминаемый материал в более крупные единицы, или «глыбы» («chunks»), если воспользоваться термином Дж. Милле­ра, которые сводят количество подлежащих запомина­нию единиц к числу, не превышающему объема кратко­временной памяти.

Для экспериментального исследования каждой из этих возможностей Джонсон изобрел способ измерения ассоциативной связанности между соседними словами при воспроизведении, чтобы посмотреть, все ли стоящие рядом в предложении слова связаны между собой оди­наково сильно или они группируются, образуя «пучки» более тесно связанных между собой слов. Считается, что если между двумя соседними словами существует силь­ная ассоциативная связь S — R, то правильное запоми­нание первого слова обеспечит также и правильное за­поминание второго. Но в том случае, если два слова не обладают сильной ассоциативной связью, необязательно, что правильное запоминание первого слова повлечет за собой правильное запоминание второго. Метод Джонсо­на состоит в вычислении условных вероятностей непра­вильного воспроизведения слова в том случае, если пре­дыдущее слово было воспроизведено правильно. Если полученную таким образом величину разделить на число случаев, когда первое слово было само воспроизведено правильно, то мы получим пропорцию ошибок перехода, возникающих между любыми двумя словами, или веро­ятность ошибки перехода (ВОП). Чем выше вероятность того, что произойдет такая ошибка перехода, тем слабее, по определению, ассоциативная связь между любой парой соседних слов. Такой способ измерения позволяет установить, являются ли некоторые группы слов более тесно связанными, чем другие.

Измеряя таким образом предложения, воспроизводи­мые испытуемыми, Джонсон обнаружил, что ВОП не распределяются равномерно между всеми парами сосед­них слов, как можно было бы предположить, если счи­тать, что основой запоминания является заучивание ассоциаций между соседними словами. Напротив, было обнаружено, что более высокие ВОП возникают на гра­ницах между основными составляющими поверхностной структуры. Например, в предложении типа The tall boy saved the dying woman (Высокий мальчик спас умираю-ющую женщину) (см. рис. 9) самая большая пропорция ошибок перехода — между словами boy (мальчик) и saved (спас), то есть на границе между подлежащим и сказуемым. В предложении типа The house across the street is burning (Дом через дорогу горит) самая боль­шая ВОП — между словами house и across и между street и is, что соответствует выделению в поверхностной струк­туре трех основных составляющих — The house — across the street — is burning (Дом — через дорогу — горит).

Получив данные о том, что ассоциативные связи между словами слабее на границах между основными составляющими, Джонсон предположил, что анализ по­верхностной структуры служит схемой кодирования для организации слов предложения в более крупные единицы запоминания, эквивалентные основным составляющим предложения. По мнению Джонсона, эти единицы реак­ции, обладающие сильной ассоциативной связью внут­ренних элементов, припоминаются как целое. Например, при воспроизведении синтагмы the dying woman (уми­рающая женщина) правильное воспроизведение слова the обеспечивает малую вероятность ошибки перехода в воспроизведении слов dying и woman. Напротив, при переходе от слова к слову через границу между круп­ными единицами, то есть от последнего слова одной еди­ницы к первому слову другой, как, например, между boy и saved, наблюдается большая вероятность ошибки пе­рехода при воспроизведении слова saved, несмотря на то что слово boy воспроизведено правильно, потому что boy и saved не являются частями одной и той же состав­ляющей.

Из предположения о том, что реактивные единицы за­поминаются как целое, следует, что должны быть совер­шенно правильно воспроизведены либо все слова, вхо­дящие в основную составляющую, либо не воспроизве­дено ни одно из них. Однако Джонсон обнаружил, что иногда ошибки перехода возникают даже внутри со­ставляющих и что эти ошибки не распределяются рав­номерно между всеми элементами составляющей.

Пытаясь объяснить это явление, Джонсон выдвигает предположение, что предложения состоят из иерархий составляющих единиц и подъединиц, и вероятность ошибки перехода зависит от того уровня, на котором происходит переход от одного элемента к другому. На­пример, в предложении на рис. 9 граница между парой соседних слов — boy и saved представляет собой высокий уровень перехода — от подлежащего к сказуемому. Од­нако внутри сказуемого переход от глагола к группе существительного, то есть от слова saved к the, хотя и ниже уровнем, чем переход от boy к saved, но выше, чем переход от dying к woman. Если считать, что чем ниже уровень перехода от одного слова к другому, тем сильнее ассоциативная связь между этими двумя слова­ми, то можно предположить и существование иерархии ВОП, самых высоких на границах между основными составляющими и постепенно снижающихся при перехо­де к более мелким составляющим.

Следующий вопрос, который возникает в этой связи, — это вопрос об измерении уровня перехода от более круп­ных составляющих к более мелким. Предполагая, что предложение кодируется в виде «пучков», которые вос­производятся как целые реактивные единицы, Джонсон использует для измерения уровня перехода число опера­ций переписывания, необходимых для декодирования всей единицы, следующей за каждой границей. При этом он полагает, что, если единица хранится в памяти как целое, необходимо полностью ее декодировать, прежде чем приступить к ее порождению.

Как видно из рис. 9, эти правила переписывания фактически идентичны правилам модели Ингве. Так, на первом этапе символ предложения S переписывается как подлежащее и сказуемое (операции 1 и 2), а затем ска­зуемое хранится в кратковременной памяти и происхо­дит переписывание подлежащего в виде: артикль + су­ществительное с определением (MN) (операции 3 и 4), затем MN хранится, пока артикль переписывается в виде The (операция 5). Как и в модели Ингве, на следую­щем этапе происходит возвращение к символу, который поступил в кратковременную память последним, в дан­ном случае, как показано пунктирной стрелкой, к сим­волу MN, который затем переписывается как прилага­тельное и N (операции б и 7). Затем символ N хранится, пока прилагательное переписывается как tall (опера­ция 8), а затем он тоже переписывается как boy (опера­ция 9). Только на этом этапе декодирования происходит возвращение к сказуемому и символы переписываются в последовательности, обозначенной на схеме при по­мощи нумерации операций.

S

 

Чтобы подсчитать число операций, необходимых для перехода от каждого слова к последующему, Джонсон учитывает те операции, которые нужны для декодирова­ния всей единицы, начиная со второго слова. Так, при переходе от the к tall следующей единицей будет MN tall boy, для декодирования которой требуется четыре операции (операции б, 7, 8 и 9). Переход от tall к boy требует только одной операции, декодирующей N в boy (операция 9). Но при переходе от boy к saved следую­щая единица, начинающаяся от слова saved, представ-

ляет собой все сказуемое, для декодирования которого необходимо 10 операций (10—19). Переход от saved к the требует семи операций, чтобы декодировать группу существительного как the dying woman (операции 13— 19); переход от the к dying требует четырех операций (16—19); а переход от dying к woman — только одной операции (19).

Сравнивая этот анализ с анализом Ингве, мы сразу видим, что модель Ингве оставляет некоторую степень неопределенности относительно того, каким образом мо­жет заканчиваться предложение. Так, на рис. 9, после того как сказуемое переписывается в виде V и NP, V преобра­зуется в saved, а символ NP хранится в кратковремен­ной памяти и теоретически может быть переписан в лю­бом окончательном виде, например The tall boy saved elephant (Высокий мальчик спас слона).

Напротив, модель Джонсона предполагает, посколь­ку это необходимо для предсказания ВОП, что говоря­щий знает, как декодировать сказуемое вплоть до от­дельных слов еще до того, как произносится первое сло­во— saved. Тогда возникает ряд логических трудностей. Во-первых, получается, что операции, необходимые для декодирования подъединиц, учитываются при подсчете более одного раза. Например, при переходе от boy к saved вместо того, чтобы учитывать только операции, необходимые для получения слова saved (операции 10—12), если следовать модели Ингве, Джонсон подсчи­тывает все операции, необходимые для порождения всей этой единицы (операции 10—19). Но когда мы присту­паем к следующему переходу от saved к the, приходится снова подсчитывать все операции, необходимые для по­лучения the dying woman (операции 13—19), и то же самое повторяется для любого слова, входящего в ска­зуемое. Если верно, что говорящий не приступает к по­рождению первого слова сказуемого до тех пор, пока он не декодировал это сказуемое полностью с точностью до отдельных слов saved the dying woman, то представ­ляется крайне неэкономным возвращение к единицам более высокого уровня и повторение уже проделанных операций декодирования. Если довести это рассуждение до логического конца, го получается, что говорящий во­обще не произносит ни одного слова, если он не помнит всех операций, необходимых для декодирования всего предложения. При этом Джонсон поступает довольно непоследовательно, когда подсчитывает операции, необ­ходимые для порождения первого слова в предложении, следуя в этом случае модели Ингве и учитывая только операции 1—5, то есть допуская, что сказуемое и MN остаются недекодированными. Но если следовать стан­дартному методу подсчета, применяемому Джонсоном, каким образом может вообще быть порождено первое слово The, если говорящий не знает по крайней мере операций 1—9, необходимых для декодирования всей единицы подлежащего The tall boy? Теория Джонсона, таким образом, представляется просто не самым удач­ным сочетанием модели запоминания, построенной на гипотезе об организации предложения в виде предвари­тельно закодированных пучков элементов, и модели по­рождения речи, основанной на гипотезе Ингве о том, что в каждый момент порождается только одно слово, а единицы более высоких уровней хранятся в это время в кратковременной памяти и декодируются только на следующих этапах.

Из всего сказанного ясно, что при попытке описать анализ поверхностной структуры возникают своего рода технические трудности. Но существует еще и более серьезная проблема, а именно вероятность того, что ис­пытуемые проводят анализ совсем на других уровнях. Например, теория, построенная на последовательном переходе от слова к слову, не вполне согласуется с тем фактом, что грамматические ограничения распространя­ются не только на соседние слова в предложении. Вот, например, серия предложений, использованных в экспе­рименте Джонсона:

The house across the street is burning

The men who left early are listening

The dogs with black tails are running

The child who sings well was found

The fish from the lake are cooking

Ясно, что достаточно запомнить, в каком числе стоит подлежащее, чтобы поставить основной глагол в нужном числе, хотя этот факт никак не отражается на способе измерения вероятности ошибки перехода между сосед­ними словами, используемом Джонсоном.

Если принять во внимание также возможное влия­ние семантических «ключей», становится очевидным, что приведенные выше предложения различаются степенью вероятности свободной перестановки подлежащего, при­даточного предложения и сказуемого. Одного только этого соображения достаточно, чтобы считать верным предположение, что существует тенденция запоминать основные составляющие как целые. Вероятность того, что семантическое соответствие является важным фак­тором, подтверждается также результатами еще одного эксперимента Джонсона, который показал, что «несуще­ственные» прилагательные или наречия весьма часто опускаются или запоминаются неправильно, независимо от того, стоят ли они на границе между основными ча­стями предложения или нет. Поэтому Джонсон (1969) пишет, что его модель позволяет предсказать лишь «за­пинки» («stop errors»), то есть те случаи, когда за пра­вильно воспроизведенным словом следует абсолютный провал, невозможность вспомнить следующую единицу как целое. Однако она оставляет открытым вопрос о том, какие факторы вызывают стирание в памяти, за­мену и ошибки других типов. Более того, было показано, что если испытуемым дается не несколько секунд, как в экспериментах Джонсона, а большее время, то эти «запинки» практически исчезают и картина распределе­ния ВОП меняется.

Приходится признать, что семантические факторы не нашли отражения в модели Джонсона, построенной на порождении поверхностной структуры при помощи пра­вил переписывания. Это та же проблема, которая заста­вила Дж. Миллера отказаться от попыток интерпрети­ровать языковую активность в зависимости от трансфор­мационной сложности. Этот важный вопрос о соотноше­нии синтаксических правил и семантического содержа­ния будет снова рассмотрен в следующем разделе, когда будут описываться преимущества и недостатки моделей глубинной структуры и моделей поверхностной структуры как моделей речевого поведения.

⇐ Предыдущая12131415161718192021Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. Labeling — теория стигматизации
2. V1: Общая теория права и государства
3. V6: Нелинейные модели регрессии
4. А. Диахронический подход: теория эволюционизма
5. А. Маслоу (Maslow A.H.): теория самоактуализации
6. Акт IX. Теория преодоления космического одиночества
7. Алмазно-расточный станок модели 2А78
8. Альтернативная теория: разгадка в агрессии?
9. Анализ моделей - аналогов в разрезе проектируемой модели
10. Анализ полученных результатов моделирования.
11. Ассоциативная теория мышления.Вюрцбургская школа.
12. Б. Рассел и К. Поппер: Классическая теория истины - факты как эмпирические данные и возражение Д. Беркли