Нетрансформационные модели глубинной структуры

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 21Следующая ⇒

Примером модели, основанной на предположении о том, что восприятие речи зависит не только от использования трансформационных правил, может служить модель Федора и Гаррет (Fodor, Garret, 1967). Соглашаясь с тем, что процесс понимания предложения связан с выявлением его глубинной структуры, авторы считают этот процесс в сущности перцептивным. Отсюда следует, что наиболее важным фактором является не число трансформационных шагов, необходимых для порождения данного предложения в рамках грамматики, а, скорее, то, «в какой степени расположение элементов поверхностной структуры служит ключом к установлению отношений между элементами глубинной структуры». Но если верно, что чем больше число трансформаций, тем более вероятным будет различие между поверхностной и глубинной структурами, что снижает значимость «ключей» для выявления глубинной структуры, то оказывается, что предположения, основанные на трансформационном и перцептивном подходе, как правило, одинаковы. Но иногда они не совпадают: Фодор и Гаррет приводят пример группы «существительное — прилагательное» красный дом; для получения такой группы из дом, который является красным, требуется отдельная трансформация, и тем не менее эта группа дает совершенно отчетливый перцептивный «ключ» к пониманию отношений между красный и дом на уровне глубинной структуры. Аналогично, для того чтобы получить пассивное предложение без элемента, обозначающего действующее лицо, требуется дополнительная трансформация, и тем не менее более короткое пассивное предложение, например Мальчик был избит, оказывается менее сложным для восприятия, чем Мальчик был избит мужчиной.

Для проверки своей теории Фодор и Гаррет провели эксперимент, в котором они исследовали восприятие гнездующихся предложений в зависимости от того, входят или нет в эти предложения относительные местоимения. Они обнаружили, что предложения типа The shot (which) the soldier (that) the mosquito bit fired missed труднее перефразировались при отсутствии местоимений, чем при их наличии.

Этот факт был интерпретирован в пользу гипотезы о том, что данные местоимения являются перцептивными «ключами», используемыми для выявления глубинной структуры отношений между субъектом и объектом гнездующихся предложений. Чтобы исключить возможность того, что трудность восприятия предложений без местоимений объясняется большим числом трансформаций, необходимых для их стирания в памяти, Фодор и Гаррет показали также, что включение в предложения добавочных прилагательных, теоретически требующих нескольких дополнительных трансформаций, не дает такого эффекта. Наоборот, восприятие предложений типа The first shot the tired soldier the mosquito bit fired missed оказалось легче, чем восприятие тех же предложений без прилагательных. Это кажется странным, потому что независимо от способов выявления глубинной структуры предложение с прилагательными должно иметь более сложную глубинную структуру, чем предложение без прилагательных. Возможно, что эти прилагательные являются дополнительными «ключами», которые служат для отделения или идентификации существительных, или при выполнении данного экспериментального задания они вообще не играют никакой роли в установлении отношений между субъектом и объектом. Во всяком случае, данный эксперимент продемонстрировал отсутствие однозначного соответствия между числом трансформаций, связывающих глубинную иповерхностную структуры, и трудностью восприятия.

Из всего этого Фодор и Гаррет делают вывод, что говорящий не проделывает в обратном порядке трансформационные операции, а использует свои знания о возможной глубинной структуре, определяя ее при помощи «ключей», содержащихся в поверхностной структуре. Примером такого правила «перцептивного соотнесения», если воспользоваться термином Бивера (см. Bever, 1970), может быть правило о том, что два существительных, стоящих рядом в начале предложения, могут быть «ключом» к определению глубинной структуры предложения типа The boy the girl and the man left and walked down the road. Присутствие относительного местоимения в предложении The boy whom the girl left and the man walked down the road определяет возможность именно такою анализа глубинной структуры. Однако далее авторы утверждают, что даже во втором случае не всегда применимо правило, согласно которому второе существительное, girl, является субъектом действия, а первое, boy, — объектом того же действия. Это правило зависит от выбора глагола, потому что в некоторых случаях, например в предложении Книга, которую девочка хотела дать мальчику почитать, существительное книга не является прямым объектом для девочка хотела.

Авторы приходят к выводу, что сложность предложения зависит непосредственно от числа возможных отношений на уровне глубинных структур между лексическими единицами предложения. Так, если мы слышим последовательность слов Мальчик, которого покинула девочка, то существует только одна возможность установления отношений между субъектом и объектом на уровне глубинных структур, потому что между словами мальчик и девочка имеется переходный глагол покинула. Если же взять другой глагол, например хотеть, имеющий две синтаксические функции, то в последовательности слов Книга, которую хотела девочка возможно существование не одного типа отношений между словами книга и девочка в зависимости от последующей части предложения.

Фодор, Гаррет и Бивер (Fodor, Garret, Bever, 1968) провели интересный эксперимент, в котором им удалось показать, что предложения с глаголами, способными образовывать только одну глубинную структуру, гораздо легче для восприятия, чем предложения со структурно неоднозначным глаголом. Например, при выполнении задания на составление предложений из произвольно расположенных слов предложение The man whom the child met carried a box вызывало меньше затруднений, чем предложение The man whom the child knew earned a box. Потенциальная структурная неоднозначность второго предложения возникает из-за того, что глагол knew возможен также и в предложении другого типа, например The man whom the child knew carried a box was dangerous.

Отсюда можно сделать два вывода. Во-первых, знания о тех отношениях на уровне глубинной структуры, в которые может вступать конкретное слово, знания, по предположению хранящиеся в лексиконе, при восприятии предложения взаимодействуют с «ключами» в поверхностной структуре. Это еще одно свидетельство против строгой трансформационной гипотезы, согласно которой последовательности операций, происходящих на каждом уровне языкового анализа, независимы друг от друга. Второй и, возможно, еще более важный вывод состоит в том, что человек начинает обработку воспринимаемых звуков, как только они достигают его слуха. При восприятии, как и при порождении предложения, по мере развертывания предложения возникает возможность выбора одной из вероятных глубинных структур. Трансформационная грамматика, напротив, исходит из предположения, что предложения можно анализировать только на основе их общей структуры.

Такое понимание процесса восприятия речи вызывает сомнение в обязательном движении слева направо при порождении и восприятии предложений. Поскольку лингвисты имеют дело с полными предложениями, можно представить процесс анализа в направлении сверху вниз как наиболее удобный для исследования, независимо от того, в каком временном порядке реально появляются слова в предложении. Носитель языка, напротив, строит анализ на последовательном восприятии слов друг за другом, и это может, как показывают только что описанные эксперименты, оказывать влияние на восприятие структуры предложения в целом. Интерес к этому аспекту языка, естественно, вызвал более интенсивные исследования поверхностной структуры, которая в отличие от глубинной структуры отражает реальный порядок слов в предложении. В следующем разделе будут рассмотрены модели поверхностной структуры, появившиеся в ходе таких исследований.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒