Проблема бессмертия в антропологической философии Л.Фейербаха

 

Целью данного параграфа является анализ проблемы бессмертия в философии Л.Фейербаха. Прежде всего следует выяснить 1) в чем состоит историческая обусловленность этой проблемы; 2) каковы формы ее решения и 3) в чем ее историко-философское значение. В современной философии выделяется шесть видов бессмертия: 1) в генах потомства, этот вид близок и понятен большинству людей; 2) мумификация тела и духа умершего во Вселенной, вхождение их в космическое тело и вечный кругооборот материи; 4) бессмертие связано с результатами жизненного творчества человека; 5) с достижением различных состояний, которые в науке называются «измененными состояниями сознания»; 6) религиозное, в частности христианское, понимание проблемы бессмертия, вытекающее из вечности потусторонней жизни и кратковременности, мгновенности жизни земной.

Не все указанные виды бессмертия в равной мере интересовали Л.Фейербаха, потому не все они нашли отражение в его специальном трактате, посвященном данной проблеме, – «Вопрос о бессмертии с точки зрения антропологии». Эта работа была опубликована в 1846 г., а в 1847 г. она была дополнена еще двумя разделами «О моих мыслях о смерти, о бессмертии» и «Дополнительные замечания и ссылки». Л.Фейербах рассматривает основные подходы к проблеме, исходя из которых, можно составить представление о вопросах, которые его интересовали, а также о предлагаемых способах их решения.

Особенности решения проблемы бессмертия у Л.Фейербаха обусловлены антропологическим характером его философии. В отличие от Гегеля, для которого предметом философии является развитие мирового разума, для Л.Фейербаха основным началом философия является не абсолютный, т.е. абстрактный дух, не разум в абстракции, а реальное и цельное существование человека (1, 3). Исследуя проблему бессмертия человека, Л.Фейербах на протяжении многих страниц трактата раскрывает несостоятельность христианской постановки вопроса о бессмертии. Если в древности такая постановка вопроса вытекала и в целом отражала чрезвычайно низкий уровень развития культуры общества, то в современном обществе она представлялась Л.Фейербаху анахронизмом. Л.Фейербах не считал, что сохранению религии способствуют интересы определенных классов, как это принято в марксизме. По его мнению, основные причины сохранения религии, а следовательно, и религиозных взглядов на бессмертие кроются в общественных традициях.

А роль традиций в общественной жизни Фейербах рассматривал преимущественно в негативном ключе. Религия – это фантазия, - считал он. Отсюда и ее отношение к бессмертию. «Смерть забирает жизнь в этом мире, - пишет он, - но фантазия ее восстанавливает, она снова возвращает мужу его жену, воину – его оружие, ребенку – его игрушку». Следовательно, «потусторонний мир есть не что иное, как чувственный, действительный мир, но мир фантазии» (2, 208). Потусторонний мир, в котором человек, согласно христианской религии находит решение проблемы бессмертия оказывает, по Фейербаху, сложное, неоднозначное влияние на земной мир. «Здешний мир, - пишет Л.Фейербах, - впервые раскрывается перед человеком благодаря смерти. Человек впервые познает и ценит силу фантазии после того, как какой-либо любимый им предмет исчез из его поля зрения» (2, 208).

Фантазия же, наоборот, количественно не ограничена, она может сделать все, без различия, в любое время и в любом месте. «Она может исписать фолианты о предметах, о которых она не имеет ни малейшего представления». Она всемогуща, вездесуща. Фантазия или воображение первоначально были ничем иным, как духовным зрением. Они были нужны человеку для того, чтобы плодить иллюзии, чтобы видеть то, «чего не видно» (2, 209). Л.Фейербах связывает существование религии с субъективными иллюзиями человека. Особо он выделяет «субъективную необходимость веры в бессмертие». Основа такой веры есть стремление не к совершенствованию, а к самосохранению. «Человек, - пишет Л.Фейербах, - не хочет отказаться от того, что ему нравится, что он есть, что делает, - он хочет обладать всем этим вечно, а также быть и действовать вечно. И эта вечность есть субъективно необходимое представление» (2, 211- 212).

Человек делает все, даже наиболее конечное, под углом зрения бесконечности, - считал философ. Он пишет: «Если я думаю, что для меня ныне самое высшее и святое обратится некогда в ничто, то эта мысль для меня столь же уничтожающа, невыносима, как и мысль о моей смерти в расцвете моих жизненных сил, в разгаре моей жизненной страсти. Поэтому я должен предположенный моим представлением наконец уничтожить при помощи противоположного представления – представления о вечности» (2, 212). Правда, такое представление оказывается субъективным, наступает такой момент, когда такая вечность оказывается преходящей; выясняется, что представление о вечности было потребностью лишь в тот период, когда представление о конечности было следствием «излишнего любопытства», было несвоевременным представлением, ибо все те неприятные последствия, которые в нашем мышлении связывались с представляемым концом какого-либо дела, науки, веры, - последствия, от которых мы как раз пытались уклониться при помощи мысли о вечности, в ходе жизни оказываются при наступившем действительном конце незначительными. И представление человека о вечной жизни согласно канонам христианской религии в действительности с точки зрения материалистической антропологии Фейербаха является «иллюзией», в которую верят потому, что думают о ней «преждевременно». Если человек думает о смерти в молодом возрасте, когда полон сил и ощущений «прелестей» жизни, – эта мысль кажется ему ужасной и она «страшит» его, а если человек думает о ней будучи в преклонном возрасте, когда у него многие жизненные функции уже не действуют в полной мере, он внутренне готов к смерти и смотрит на нее более спокойно, чем ранее (2, 213-214).

Поэтому ни в чем неразумность и пагубность христианства не выступают столь ясно, как в том, что «оно превратило бессмертие, которое всегда оставалось даже для наиболее мечтательных мудрецов древности чем-то сомнительным, неопределенным, в нечто определенное, даже наиболее определенное, превращая, таким образом, мысль о будущей лучшей жизни в насущнейшую жизнь человечества» (2, 214). Христианство поставило себе целью выполнение невыполнимых желаний человека, но именно поэтому оно не выполнило «достижимых желаний». Христианство в столь малой степени есть классически завершенное выражение человеческой природы, что вернее сказать: «оно основано лишь на мнимой человеческой природе, лишь на противоречии человеческого сознания человеческой сущности» (2, 215). А отсюда - «бессмертие есть желание человеческого воображения, а не человеческой сущности». Бессмертие – это те субъективные картины человеческого воображения, в которых «сила воображения» заглушила голос человеческой природы, в действительности это есть то, во что «ни один человек не верит», что доказывается тем фактом, что «верующие в бессмертие столь же спокойно умирают, как и верящие в смерть» – факт, удивительно тонко и точно подмеченный Фейербахом (2, 215).

Существуют желания, в которых заложена тайная надежда на то, что они не исполняются, ибо исполнение этих желаний скомпрометировало бы их, разоблачило, показало бы, что они построены только на заблуждении: следовательно, это такие желания, которые хотят быть и оставаться только желаниями. К таким желаниям, - считает Фейербах, - прежде всего относится желание вечной жизни. Оно имеет ценность лишь в воображении, если бы это желание осуществилось, человек бы понял, что он, требуя вечной жизни, вступает в противоречие со своей истинной природой, что он ошибся, мысля о себе, что он сам себя не понял, ибо «вечная жизнь, даже если бы она была какой-то иной, чем данная, в конце концов надоела бы человеку, поэтому желание человеком вечной жизни представляет собой лишь желание воображаемое, иллюзорное, выраженное не всерьез» (2, 215).

Потусторонний мир, по Фейербаху, имеет не только временное, но и пространственное значение, пусть и иллюзорное. Потусторонний мир есть пространственная даль, следовательно, вера в потусторонний мир не имеет никакого значения, кроме географического. Вопрос о том, как человек приходит к представлению о потусторонности, находит ответ в том, что вне данного места существуют еще другие места. Поэтому потусторонний мир первобытные народы помещали на солнце, луну, звезды, ибо не знали об истинном расстоянии до названных «объектов» (2, 220). И вот это пространство человек наполняет образами своей субъективной фантазии. Фейербах считает, что потусторонний мир – это иллюзия, выдуманная человеком, питательной средой для нее являются те многочисленные лишения и невзгоды, с которыми человек встречается в этой земной жизни. Он отрицает проблему бессмертия человека в ее христианской интерпретации, приводя для этого многочисленные аргументы, рассматривая ее с многих точек зрения.

Отвергнув христианское решение проблемы бессмертия как несостоятельное, Л.Фейербах обращается к рационалистическому решению. Он показывает, что рационализм и христианство исходят из общего принципа, «однако лишь в теории, а не на практике, т.е. лишь в общем, а не в частном, в представлении, но не в действительности и в истинности» (2, 238). Фейербах пишет о том, что рационалист в той же степени верует в Бога, как и христианин или язычник, атеизм для него есть чудовищная глупость или заблуждение, но на практике, в особенном, он атеист, так как он объясняет все без Бога. Его Бог - есть лишь выражение его теоретической ограниченности, там, где он не может себе чего-либо объяснить, там, где «бессилен его разум, как, это, например, имеет место относительно начала мира или же органической или сознательной жизни, только там он представляет Бога, т.е. необъяснимое он объясняет себе посредством необъяснимого существа, дополняет или олицетворяет недостаток необходимых определенных позитивных оснований в некоем неопределенном, необоснованном, но именно поэтому бесконечном, всемогущем существе» (2, 238). Однако, считает Л.Фейербах, это существо «находится лишь на крайней точке мира», а в остальном все происходит весьма ответственно и по - мирскому. «Бог – король мира, но лишь номинально, а не реально, на словах, но не на деле (2, 238). Рационалист не отрицает возможность чуда, то есть возможность невозможного, ибо он нигде не ищет первопричины, он не спрашивает, что есть чудо, однако выводы из этого представления – необходимость и действительность – рационалист отрицает. Фейербах видит непоследовательность рационалиста в том, что он в сложных, не решенных наукой проблемах прибегает к их объяснению с теологических позиций.

Л.Фейербах сравнивает рационализм с религией в том отношении, что рационалист так же верит в науку, в знание, как христианин верует в Бога. Он пишет: «Ведь неверие отвергло небо и вместе с ним бессмертие потому, что ему были противны вечный застой, вечное однообразие неба, потому, что ему, этому неверию, отделение покоя от борьбы, удовольствия от потребности представлялось как чистый фантом. Но на рационалиста приходится такая же доля заслуг в неверии, как и в вере» (2, 239 – 240).

Обстоятельно и подробно рассуждает Л.Фейербах о том, что рационалист, стремясь избегнуть небесной фантасмагории, попадает в другую, столь же бездонную фантасмагорию – в фантасмагорию, которая одновременно уничтожает истинное религиозное значение потустороннего мира, значение, заключающееся лишь в представлении о том, что там человек приходит к своей цели, пребывает в покое, будучи спокоен от беспокойных стремлений земной жизни. Так рационалист впадает в фантасмагорию вечного прогресса: однообразие вечного застоя рационалист заменяет однообразием вечного прогресса. Он делает данный мир мерой для мира потустороннего, приспосабливает потусторонний мир к данному миру: «человек есть действенное, прогрессирующее во времени существо: значит, там, в потустороннем мире, как и здесь (в этом мире. – В.Л.) прогрессирующее, но прогрессирующее там безгранично» (2, 240). Л.Фейербах считал, что рационализм так же увлечен наукой, как верующий человек Богом. Это увлечение доходит до того, что он «подгоняет» этот земной посюсторонний мир под «мерку» потустороннего мира. Перед нами в том, чтобы создать в сфере науки «нечто» критика рационализма за его попытки все объяснить с помощью науки, за представление о всемогуществе научного знания, действительно, свойственное некоторым крайним направлениям рационализма. Отсюда выход на проблему бессмертия усматривается бессмертное, имеющее непреходящее значение в истории человечества. Проводя данную мысль, Л.Фейербах все-таки относится к ней с определенным скептицизмом и иронией. В чисто материалистическом духе в своей натурфилософии он не признает «вечных истин», следовательно, и настоящего бессмертия.

Фейербах считает, что он борется против «глупой идеи бессмертия» и потустороннего мира «оружием злейшего издевательства» для того, чтобы «человек полностью применил свой подлинный талант» к данной жизни, «не принося его в жертву воображению». Философ полагал, что вера в бессмертие отнимает у человека способности и средства для земной жизни. Здесь перед нами налицо подчеркивание Л.Фейербахом утилитаристского момента критики веры в бессмертие, причем односторонне понимаемого потому, что форма бессмертия, связанная с результатами жизненного творчества человека, мобилизует его способности и волю на достижение наиболее значимых, но общечеловеческих ценностей.

К таким ценностям Фейербах относит «человеколюбие», «долг», «добродетели». С одной стороны, они являются необходимостью для человека, а с другой – украшают его. Масштабы использования указанных нравственных ценностей человеком, превосходящие обычные человеческие представления, могут быть причинами бессмертия (Альберт Швейцер и др.). Однако Л.Фейербах так вопроса не ставит, поскольку он рассматривает человека прежде всего как природное, а не общественное существо. Недостаточное внимание Л.Фейербаха к социальной философии, к общественным связям, действующим, функционирующим и развивающимся в обществе, привели к тому, что он не смог правильно поставить проблему бессмертия человеческого индивида.

Проблема бессмертия идей, мыслей, деяний человека может быть правильно понята и поставлена исходя из связей человека с большими социальными группами общества, а через них и со всем человечеством. Именно в делах больших исторических социальных групп, классов, наций человек может реализовать свои сущностные силы и соответственно в их социальной памяти он может обеспечить себе бессмертие. Фейербах, сконцентрировав основное внимание на несостоятельности религиозного бессмертия, не уделил проблеме того внимания, которого она заслуживает. В результате получилось, что из шести форм реализации человеком идеи бессмертия Л.Фейербах сконцентрировал внимание только на двух. Критика религиозной христианской идеи бессмертия убедительна и в значительной своей части сохраняет значение для современности. Она привлекает афористичностью языка, меткостью сравнений и метафор, она захватывает внимание читателя резкостью и парадоксальностью постановок вопроса о потусторонней вечной жизни. Однако этим и ограничен положительный вклад Фейербаха по вопросу о бессмертии человека. Ф.Энгельс отмечал два недостатка, характерные для книги Л.Фейербаха «Сущность христианства» (3, 29): 1) «беллетристический, местами напыщенный слог» и 2) «непомерное обожествление любви». Эти же недостатки присущи и его трактату «Вопрос о бессмертии с точки зрения антропологии».

Многословная и напыщенная (по словам Ф.Энгельса) «болтовня» Л.Фейербаха против христианской идеи вечной жизни составляет в трактате основное его содержание. «Фейербах серьезно исследует только одну религию, - писал он, - христианство, эту основанную на монотеизме мировую религию Запада. Он показывает, что христианский бог есть лишь фантастическое отражение человека» (3, 55). Критика Ф.Энгельсом морали Л.Фейербаха, сравнение в этой связи его философии с гегелевской является справедливой. У Фейербаха человек остается постоянно тем же абстрактным человеком, каким он предстает в философии религии (3, 57). Если у Гегеля зло есть форма, в которой проявляется движущая сила исторического развития, то Фейербаху и в голову не приходит исследовать историческую роль морального зла. Мораль Л.Фейербаха, по Энгельсу, «представляет лишь нечто чрезвычайно тощее». Поэтому «подвиги» человека на этом поприще не могут привести не только к бессмертию, но даже к счастью.

Фейербах «изо всех сил хватается за природу и за человека». Но и природа, и человек остаются у него только словами. Он не может сказать ничего определенного ни о действительной природе, ни о действительном человеке (3, 64), ни о бессмертии. Внимательное прочтение трактата Л.Фейербаха «Вопрос о бессмертии с точки зрения антропологии» убеждает нас в том, что, рассматривая человека как природное существо, не уделяя должного внимания изучению общества, его социальным связям, сводя их к анализу взаимоотношений между «Я» и «ТЫ», философ не смог предложить убедительного решения проблемы бессмертия ни в результатах трудовой деятельности человека, ни в его морали, ни в его идеях, меняющих пути развития человечества в прогрессивном направлении.

Критика несостоятельности христианских положений о вечной жизни человека в потустороннем мире, критика напыщенная и ядовитая, хлесткая и остроумная составляет основное место в его аргументации по данному вопросу. Перехлестывая через край в этом отношении, Л.Фейербах отчасти приписывает эти недостатки рационализму, который якобы покидает научную точку зрения, когда касается таких проблем, которые не может объяснить современная наука, не прибегая к посредству Бога (происхождение мира, человека и т.п.).

Знакомство с трактатом Л.Фейербаха о бессмертии подводит нас к убеждению, что критика Ф.Энгельсом его философии является основательной и доказательной. Энгельс показывает и доказывает, что только распространение положений материализма на общественную жизнь, только материалистическое понимание истории дает ключ к действительно философскому и в то же время научному решению проблемы бессмертия.

Контрольные вопросы

1. Какой смысл включает современная философия в понятие «бессмертие человеческой жизни»?

2. Каковы пути, ведущие человека к достижению бессмертия, и в каком смысле о нем можно говорить?

3. В чем заключается сущность постановки данной проблемы Л.Фейербахом?

4. Какие недостатки фейербаховского материализма помешали ему дать позитивное решение вопроса о бессмертии?

5. В чем заключается недостаточность критики Л.Фейербахом рационализма?

6. Какой смысл вкладывается в проблему бессмертия человека Ф.Энгельсом?

7. Почему материалистическое понимание истории представляет оптимальный способ объяснения общественной жизни?

8. В чем заключается уязвимость в трактовке бессмертия человека Фейербахом?

9. В чем видел Л.Фейербах недостатки христианской теологии в решении проблемы бессмертия?

Список литературы

1. Бубер М. Проблема человека. Киев: Ника-центр; Вист-С, 1998.

2. Фейербах Л. Вопрос о бессмертии с точки зрения антропологии. Соч. М.: Наука, 1995. Т.1.

3. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. М.: Политиздат, 1989.

 

 

§ 2. Проблема человека в русской религиозной

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. Confusio linguarum и проблема универсального языка
2. II.2. Краткий словарь философских понятий по курсу философии и методологии науки
3. IV. Проблема типов в человековедении.
4. IX. Проблема типов в биографике.
5. V. Проблема типов в поэзии. Прометей и Эпиметей Карла Шпиттелера.
6. VI. Проблема типов в психопатологии.
7. VII. Проблема типических установок в эстетике.
8. VIII. Проблема типов в современной философии.
9. Абсолютизировало законы механики применительно к социальной философии философское направление: французского материализма XVIII века
10. Б. Техника выполнения упражнений и проблема перетренированности.
11. Безграничность потребностей. Проблема редкости. Проблема выбора. Кривая производственных возможностей общества. Графическая трактовка.
12. Биологическое разнообразие. Генетический полиморфизм популяций как основа биологического разнообразия. Проблема сохранения биоразнообразия