Проблема бессознательного в социальной философии

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 10Следующая ⇒

Научный интерес к феномену бессознательное проявился уже в ранних формах философии. Так, древнегреческий мыслитель идеалист Платон в концепции удовольствий проводит различие между областью земных, телесных удовольствий, носящих бессознательный характер (гнев, страх, гордость, тоска), и областью духовных, природа которых - разум и рассудок. Помимо этого, в учении Платона о познании как припоминании бессознательное разрабатывается как явление психического порядка.

В философии Аристотеля бессознательное также рассматривается как свойство души, которое чуждо и противостоит разуму, но, тем не менее, в человеке «участвует». Человек, по мнению Аристотеля, - скопление противоречий между разумом и бессознательным, к которому относятся импульсы, страсти, чувства. Бессознательное должно находиться под контролем разумной души. В этом, по мнению философов античности, заключается человеческая сущность. Такой взгляд на долгое время определил то обстоятельство, что проблему бессознательного рассматривали преимущественно с этических позиций, в аспекте противоречия внеприродного и телесного.

В последующий дофрейдистский период существенный вклад в осмысление бессознательного внесли И.Кант и Д.Юм. И.Кант связывая бессознательное с формами познания. Д.Юм рассматривал «бессознательное» как способ познания и осмысления человеком мира. Бессознательному приписывалась также роль первопричины всего, что совершается в природе и социальной жизни. На таких позициях стояли философы А.Шопенгауэр, И.Г.Фихте, Ф.В.И.Шеллинг.

С конца ХIХ – начала ХХ в. феномен «бессознательного» социологизируется и антропологизируется. Это вызвано ростом научного интереса к проблеме человека как такового, поиском его природных корней и социальных связей. Наиболее подробно «бессознательное» разрабатывалось в рамках психоаналитической школы. З.Фрейд, А.Адлер, К.Юнг, Э.Фромм исследовали влияние «бессознательного» на различные сферы социальной жизни.

В объяснение социальных явлений феномен «бессознательное» был введен З.Фрейдом, в характеристике которого он исходил из «всеопределяющей роли сексуальной этиологии». Фрейд полагал, что основу бессознательного составляют первичные инстинкты, темные (неосознаваемые) влечения. Он обнаружил, что психические процессы, отнесенные им к уровню бессознательного, складываются и укореняются в очень раннем возрасте, укрепляются настолько, что не разрушаются и не поддаются исправлению во всей последующей жизни индивида. Выраженная в работе «Тотем и табу» мысль о корнях человеческой психики свидетельствует о том, что Фрейд предполагал существование в сфере бессознательного более глубоких, чем только либидозное начало, механизмов. Речь, по-видимому, идет об архетипах коллективного бессознательного. Однако дальнейшего развития в его концепции данное предположение не получило.

Фрейд преимущественно исходил из принципов индивидуальной психологии. Им было выделено три уровня психического: сознательное, предсознательное, бессознательное. Дополнительно Фрейд вводит понятия «Оно», «Я» и «Сверх-Я», которые не тождественны сознательному и бессознательному и раскрывают сложность процессов, протекающих в психике человека. В структуру «Оно» входит два уровня «бессознательного». В содержание первого уровня включены инстинкты, темные влечения, то, что является первично-необходимым и изначально составляет человеческую природу. Второй уровень «бессознательного» корнями уходит в противоречия между миром и индивидом. Его содержанием становятся нереализованные влечения, которые из-за конфликта с социальными нормами изгоняются (вытесняются) из сознания и образуют скрытые аффективные комплексы. Таким образом, заключает Фрейд, вытесненное нереализованное сливается с «Оно» и становится его частью.

Следующим структурным образованием, рассматриваемым Фрейдом, становится «Я». «Я» раскрывает формирование личности индивида. «Я», как отмечает Фрейд, есть только измененная под прямым влиянием внешнего мира и при посредстве сознательного и бессознательного часть «Оно». Подобно «Оно», «Я» структурировано. Первый уровень «Я» состоит из телесного, глубинного, т.е. части бессознательного «Оно». Здесь «Я» содействует влиянию внешнего мира на «Оно», стремится заменить принцип удовольствия принципом реальности. «Я», в противоположность «Оно», олицетворяет то, что можно назвать разумом и рассудительностью. «Я» также исходит из собственного тела, которое одновременно имеет внутреннее восприятие. Указание на внутреннее восприятие «Я» свидетельствует о том, что возможно более широкое применение феномена бессознательного, отнесение его к творческой и интеллектуальной работе, а также ко всему спектру общественных отношений.

Второй уровень предполагает существование еще некоторой инстанции в «Я», которую Фрейд называет «Я-идеалом» или «Сверх-Я». Данная инстанция отражает характер отношений индивида с объектом. Через идентификацию и сублимацию происходит замещение страстных влечений на более высокие идеалы. В результате отлагается осадок, занимающий особое положение в «Я», изменяющий его и противостоящий прочему содержанию «Я». Таким образом, «все, что биология и судьба человеческого рода создали в «Оно» и закрепили в нем, - все это преломляется в «Я» в форме образования идеала и снова индивидуально переживается им» (1, 431).

Следует отметить, что З.Фрейд - один из первых мыслителей, фундаментально заложивших традицию рассмотрения сущности индивида изнутри, не ограничиваясь изучением ее проявлений в наличном бытии. Однако он так и не сумел освободиться от биологизаторского детерминизма в объяснении социальных процессов, что в свою очередь привело к противопоставлению биологического и социального. Фрейд сумел примирить человека с его собственной природой, но не сумел примирить этого человека с окружающим его миром.

В несколько иной идейной направленности представлена концепция бессознательного у А.Адлера. Он существенно пересмотрел идеи Фрейда, отказавшись от тотальной биологизации психики индивида. Под «бессознательным» Адлер понимает стремление человека социализироваться. К нему он также относит стремление к власти и чувство превосходства. Программа включения, приобщения и причастности к внешней реальности разворачивается индивидом бессознательно. Корни этих бессознательных проявлений, по мнению Адлера, берут свое начало в «чувстве неполноценности» человека. «Чувство неполноценности» возникает по причине неспособности человека жизнедействовать в одиночку. При этом Адлер различал «чувство неполноценности» и «комплекс неполноценности». В основе «чувства неполноценности» лежит побуждение к становлению личностных свойств. Они, как уже нами было отмечено, носят бессознательный характер. Тогда как «комплекс неполноценности» – это невротическое состояние, имеющее в основе своей дефицит социального чувства.

Трансформация невротического состояния в нормальное происходит под влиянием общества, компенсирующего человеку врожденную неполноценность. Индивид становится разумным, так как вынужден теперь действовать для общей пользы. Таким образом, чувство неполноценности представляется имеющим индивидуальную природу, комплекс неполноценности – социальную. Когда они оказываются реализованными, рождается личность. Для Адлера сознательное одновременно выступает и как бессознательное, но не тождественное последнему. Бесконфликтный характер связи сознательного и бессознательного Адлер объясняет тем, что «уже в изначальной клетке человека или другого живого организма заложена эволюционная тенденция к построению Я. Вне этого Я нет ничего, никакого Оно, никакого влечения, никакого либидо» (2, 134). Выступая против игнорирования целостности личности, тотального биологизаторства, А.Адлер существенно отходит от идей З.Фрейда, бессознательное перестает быть губительным, роковым свойством психики, а приобретает характер первоначальной сущности человека.

С изменениями и дополнениями учения З.Фрейда выступил К.Юнг. Он обратил внимание на феномен «коллективное бессознательное». Если Фрейд «коллективное бессознательное» рассматривал как скопление (или некоторую сумму) вытесненных содержаний сознаний отдельных индивидов, то Юнг под «коллективном бессознательным» понимает некий присущий психике людей осадок, оставленный опытом многих поколений, и вместе с тем образ мира, который сформировался в незапамятные времена. На базе этого образа формируются архетипы (результат прошлых и причина последующих переживаний человека), входящие в содержание индивидуального сознания как некие эмоционально - окрашенные комплексы. В единстве сознательного и бессознательного осуществляется становление человека самостью, как высшим результатом психической деятельности индивида. «Я выбираю термин самость, - отмечает Юнг, - для обозначения тотальности человека, тотальности суммы сознательного и бессознательного существования» (3, 100). Именно коллективное бессознательное - фундамент психики человека, лежащий в основе каждой личности, но в то же время обесценивающий личность своим воздействием на ее высшие слои.

В некоторых идеях, как, например, отношение коллективного и индивидуального, Юнг обнаруживает противоречивость и непоследовательность. В целом, придерживаясь идеи целостности личности, где бессознательное имеет фундаментальное значение, он в то же время создает конфликтное представление об отношениях «Я» и «Оно». Но вместе с тем для Юнга либидо имеет более широкое значение, чем для Фрейда, который отождествлял либидо с Эросом и считал его отличным от общей психической энергии.

В работе «О психологии бессознательного» Юнг подчеркивает, что сознание действует вопреки животной природе, становясь тем самым основой культуры. Однако реально и то, что сознание вырастает из бессознательного. Для Юнга значимым является социокультурный опыт человечества, лежащий в глубинах «Оно». Одной из отличительных черт его теории стал психолого-интегративный взгляд на личность. У Фрейда особенностью психики индивида выступает заинтересованность объектом (принцип удовольствия), у Адлера – субъект заинтересован самим собой (инстинкт власти), у Юнга индивид сопричастен и к себе и к окружающей действительности. В этой совокупности интроверсионных и экстраверсионных психологических установок и рождается «самость».

Несмотря на архетипизацию и мифологизацию бессознательного в целом, Юнг четко проводит границу между личным и коллективным бессознательным. Личное бессознательное содержит утраченные воспоминания, вытесненные тягостные представления (эмоцонально-окрашенные комплексы), возникающие в психике индивида как результат вхождения в реальность. Тогда как коллективное бессознательное - объективно психологический феномен, где дремлют общечеловеческие, изначальные образы, мифы, сказки. Коллективное бессознательное предшествует личностному бессознательному. Личное, опираясь на богатый социокультурный опыт, должно идентифицироваться. «Оно» З.Фрейда, таким образом, играет у К.Юнга еще и компенсаторную функцию по отношению к «Я».

Неофрейдисткие представления американского психолога и философа Э.Фромма существенно обновляют идеи родоначальников психоанализа. Он видит в бессознательном целостного человека, за вычетом той его части, которая соответствует особенностям общества. Э.Фромм пишет: «Бессознательное представляет универсального человека, целостного человека, истоки которого в космосе. Оно представляет его прошлое, восходящее к заре человеческого существования, и его будущее, вплоть до того дня, когда природа гуманизируется, а человек натурализируется» (4, 350). Фромм рассматривает единство природного и социального как универсальное качество человека. В отличие от Фрейда, который считал человека антисоциальным существом, Фромм ключевую проблему психологии видит в особого рода связанности индивида с внешним миром, а не в удовлетворении тех или иных человеческих инстинктов и потребностей. Э.Фромм человеческие бессознательные инстинкты опосредует социальным влиянием. Человек для него не статичное, а психодинамичное существо, натура человека – продукт исторической революции в синтезе с определенными врожденными механизмами и законами. Не статичны также отношения индивида и общества. От изменчивости этих отношений зависит и понятие сущности сознательного и бессознательного. Фромм не стремится содержание бессознательного привести к общему знаменателю, полагая, что сделать это невозможно. Бессознательное – не добро и зло, не рациональное и иррациональное. Оно и то, и другое, все человеческое. Так появляются понятия «социальное бессознательное» и «социальный характер». «Социальное бессознательное» - это вытесненные из сознания индивида обществом сферы, свойственные большинству членов общества. Механизм вытеснения осуществляется через социальный и индивидуальный характер. Социальный характер – «ядро структуры характера, свойственное большинству представителей данной культуры… Индивидуальный характер представлен тем, чем люди, принадлежащие к одной и той же культуре, отличаются друг от друга» (5, 350). Таким образом, социальное бессознательное есть вытесненные индивидом из сознания мысли и чувства под давлением общества, а также то, что своими корнями уходит в природную сущность индивида. Тогда как индивидуально-бессознательное отражает процесс, в котором «обыденный человек не позволит себе осознавать мысли и чувства, несовпадающие с принятыми в данной культуре образцами, и поэтому вынужден вытеснять их» (6, 330).

Согласно представлениям Э.Фромма, социальность имеет двойственную природу. С одной стороны - это сознание, характеризующееся как случайные ограничения, наложенные исторической ситуацией, в которую заброшен человек. С другой стороны - это бессознательное, куда входит универсальность человека, истоки которой в космосе. Человек, берущий начало от природы, наделен социально-индивидуальным характером, действующие механизмы которого ведут к образованию социальной формы бессознательного. В концепции Фромма бессознательное приобретает двусмысленное значение. Бессознательное отражает не простую совокупность природных и социальных слоев психики индивида, а становится сверхобразованием, по значению большим, чем «Оно» и «Я». Оно почти равнозначно понятию самость, которое ввел К.Юнг, с той лишь разницей, что самость представляет и сознательную сторону личности. Для философской антропологии Э.Фромма фактор сознательности оказывается величиной внешней и исторической. Внутренний источник человеческого бытия имеет бессознательную природу, гуманизирующуюся под влиянием социальных факторов.

В современной западной философии границы исследования феномена «бессознательное» расширяются. Изменения коснулись формы бессознательного. Причиной таких трансформаций во взглядах ученых является процесс глобализации мира. Так, к примеру, Д.Радьяр наступающую глобализацию рассматривает в категориях порядок и изменчивость. Рефлексия данного процесса протекает зачастую в коллективно-бессознательной форме. Собственно источник бессознательности Д.Радьяр видит в том, что при столкновении с проблемами, внешними воздействиями, страстями сознание не всегда способно все охватить, что-то оказывается вышедшим из-под контроля и становится бессознательным. И поскольку глобализирующийся мир требует паритета между изменением, развитием и сохранением порядка, Д.Радьяр считает необходимым оплодотворить коллективное бессознательное человечества новыми образами (7, 19).

Согласно К.Юнгу, коллективное бессознательное – феномен прошлого, архетип. Оно представляет собой социокультурный опыт предшествующих поколений. Феномен коллективного бессознательного Д.Радьяр помещает в будущее, где оно выполняет функцию программной установки с определенно заданными психологическими образами. Идея гуманизации человеческой природы через иррациональное состоит в том, что бессознательное выступает как врожденное, общее для всех людей свойство и равномерно представлено в обществе, тогда как социальное – свойство каждого, оно формируется в течение жизни и в обществе представлено по-разному. Бессознательное массово и долговременно, сознательное очень тонкое и временное, оно частичка бессознательного.

Базовость, устойчивость и всеобщность стали главными привлекательными чертами феномена бессознательное. Так, индийский философ Р.Бхаскар вводит понятие «бессознательное в норме». Исследуя природу сознательной деятельности людей, он приходит к выводу, что сознательная деятельность индивида влечет бессознательные глобальные последствия. «Люди, - отмечает Бхаскар, - в своей сознательной деятельности по большей части бессознательно воспроизводят (и попутно преобразуют) структуры общества. Так, люди вступают в брак не для того, чтобы воспроизвести нуклеарную семью, и работают не для того, чтобы поддержать жизнь капиталистического хозяйства» (8, 228). Поступки людей, как считает Бхаскар, опосредованы задачами личностного характера. Следовательно, индивид воспроизводит и преобразует общество по большей части бессознательно. В результате бессознательное выступает как неосознаваемое человеком социальное последствие его жизнедеятельности.

Следует, однако, учитывать, что деятельность субъектов имеет не моно-обывательский, а полисоциальный характер. Индивиды одновременно включены в различные социальные уровни (от обыденного до исторического творчества), масштаб осознания своей роли в которых имеет непосредственное и принципиальное значение. С социальной точки зрения бессознательное невозможно представить в одном значении. Первенство в иерархизации бессознательного в структуре личности принадлежит американскому ученому А.Маслоу. Он выделяет уровень «здорового бессознательного». «Эти первичные процессы, - отмечает он, - часть нормальной или здоровой человеческой природы и могут быть включены в теорию здоровой человеческой природы» (9, 225). Отношения сознательного и бессознательного рассматриваются как движение от низшего к высшему. Первичные процессы могут быть источником творчества, искусства, любви, хорошего настроения и т.д. Чтобы человек стал лучшим представителем рода человеческого, он должен самоактуализировать оба порога: сознательный и бессознательный. Идеи Маслоу более реалистичны, чем те, что рассматривались нами ранее. Он не мифологизирует и не романтизирует первичную природу человека, а указывает на необходимость упорядочить ее влияние на человека, так как «будучи удовлетворенными, низшие потребности пребывают в пассивном состоянии и не тянут индивида назад» (10, 214). Идеи Маслоу соотносятся с идеями Маркса. Прежде чем заниматься политикой, искусством и т.д., отмечал Маркс, люди должны пить, есть, иметь жилище (11, 80-93).

Итак, антропологизация бессознательного внесла определенные коррективы в общую проблему понимания сущности и существования индивида. Бессознательное заняло адекватное место в сфере психического, что позволило снять противоречие в отношении «Я» и «Оно». Раскрытие структуры бессознательного позволило подтвердить диалектическое единство биологической и социальной сущности индивида. Бессознательное предстало не только как природное первоначало в человеке, но в то же время и как результат сопричастности «Оно» и «Я», «Я» и общества, как некий социокультурный опыт человечества. В таком качестве бессознательное выполняет компенсаторную функцию, обогащает содержание «Я», поддерживает творческий импульс личности.

Кроме того, антропологический подход наметил перспективы исследования феномена бессознательного с социальной точки зрения, что в корне меняет его смысловое и функциональное значение. Методологическим основанием такого исследования может служить марксистская социология на базе диалектики. Через механизм отчуждения Маркс показал стадию человеческого существования, когда человек превращает свою жизнедеятельность, свою сущность всего лишь в средство для поддержания своей физиологии. Можно полагать, что такой характер жизнедеятельности индивидов имеет социально-бессознательную природу. Тогда как социально-сознательный характер берет свое начало в «…практическом созидании предметного мира, переработке неорганической природы, в которой есть самоутверждение человека как сознательно родового существа, то есть такого существа, которое относится к роду, как к своей собственной сущности, или к самому себе, как к родовому существу» (12, 93).

С точки зрения марксистской социологии феномен бессознательное отражает степень осознания субъектом социального действия необходимости реализации сущностных сил и способа существования в конкретной исторической реальности.

Контрольные вопросы

1. Чем отличается представления о бессознательном З.Фрейда от представлений, существовавших до психоанализа?

2. Следует ли отождествлять понятия «Оно», «Я» и «Сверх-Я» с сознательным, предсознательным и бессознательным?

3. С какими изменениями в понимании бессознательного выступает К.Юнг?

4. Кто из философов первым обратил внимание на феномен «социальное бессознательное» и каково содержание его концепции?

Темы рефератов

1. Проблема бессознательного в философии неофрейдизма.

2. Учение З.Фрейда о психических структурах личности.

3. Проблема самоотчуждения человека в марксизме и неофрейдизме.

4. Представления К. Юнга о коллективном бессознательном.

5. Сознательное и бессознательное как противоречия в структуре личности.

6. Креативность и бессознательное.

7. Бессознательное как фактор культурной динамики.

8. Концепция человека в философии А.Адлера и К.Юнга.

9. Проблема самоактуализации личности в философии А.Маслоу.

10. Проблема оптимального развития в философии Э.Фромма.

Список литературы

1. См.: Фрейд З. Я и Оно // Психология бессознательного. М., 1990.

2. См.: Юнг К. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии.1988. № 1.

3. Jung K. Psychology and religion. Press, 1967.

4. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

5. Там же.

6. Фромм Э. Здоровое общество. М., 1995.

7. См.: Радьяр Д. Планетаризация сознания: от индивидуального к целому. М., 1995.

8. Бхаскар Р. Общество и сферы смысла общества //Социология, антропология, метафизика. М., 1991.

9. Маслоу А. Психология бытия. М., 1997.

10. Там же.

11. См.: Маркс К., Энгельс Ф. Экономическо-философские рукописи 1884г.// Маркс К., Энгельс Ф. Собр. Соч. Т.42.

12. Там же.

§5. От " массы-толпы" к " человеку - массе" в западной социальной психологии и философии

В западной социологии и культурологии общество XX в. однозначно характеризуется как массовое. Процессы массовизации начиная с XIX в. в условиях развитых капиталистических отношений проявляются сильнее, чем в традиционном обществе, не случайно уже Гегель предрекал, что " массы" переходят в наступление.

В связи с этим перед исследователями встал ряд вопросов психологического, идеологического, политического, философского характера, требующих если не решения, то хотя бы объяснения. Социологи видели, что в жизни общества происходят такие изменения, которые коренным образом меняют роль масс. Так, Лебон констатирует, что голос толпы становится преобладающим: появилось всеобщее избирательное право и ассоциации (биржи труда, профсоюзы), в которых массы получают возможность отстаивать свои интересы и добиваться позитивных результатов, это приводит к осознанию сил. Причины возрастания роли масс в жизни общества Лебон видит и в разрушении религиозных, социальных, политических верований, и в развитии науки и техники, и в развитии промышленности. Причём все эти причины он ставит в один ряд, а потому винит философию XIX в. за разрушительный характер традиционных иллюзий. Лебон, как и другие социологи XIX в. (Тард, Сигел), испытывает тревогу по поводу прочности государства и сохранения традиционных сословных различий.

Но не только идеологические соображения мотивировали соответствующие социологические исследования. Дело в том, что «психология масс» как социальное явление никак не укладывалась в парадигму социальных идей, сложившихся в эпоху Просвещения. Суть этой парадигмы состояла в доминировании разума в поведении, который всегда направляет и контролирует эмоциональный пласт сознания. Однако «психология масс» этому не подчиняется; негрупповые типы человеческого поведения не укладываются в схему объяснения группового поведения. Предмет социальной психологии (психология масс) проникает в социологические исследования. Становится необходимым синтез социальной психологии и социологии. Перед социологами возник ряд новых задач: необходимо было сформировать понятийный аппарат, объясняющий социально-психологические явления, касающиеся массового общества.

Традиционно социология исследует социальную структуру общества, оперируя понятием «социальная общность». Однако социальная общность, обратившая на себя внимание социологов XIX в., имела специфику, которая заключалась в том, что это была общность, не скрепленная жизненно необходимыми целями. Это аморфное, распадающееся, нестабильное образование скорее являлось просто временным объединением людей. Такое социальное образование и было обозначено социологами словом «масса».

«Масса» - понятие социально-психологическое, поскольку внимание исследователя концентрируется на психической общности, в которой сознательное, разумное снимается, вытесняется бессознательным, а человек, втянутый в это временное социальное объединение, нивелируется, теряет свои индивидуальные черты. Излюбленным термином для обозначения такого рода объединений становится у социологов «толпа». Не случайно Г.Тард называет одну из своих работ «Личность и толпа», а Лебон в работе «Психология масс» выделяет главы «Душа толпы», «Мнения и верования толпы», «Классификация и описание толпы различных категорий». По мнению классиков, «психологии масс», «толпа» и «масса» - тождественные понятия, обозначающие сплочённое активное множество индивидов. При всём многообразии толп (и Тард, и Лебон дают свои классификации) у них есть нечто общее - это явное снижение уровня цивилизованности индивидов, оказавшихся в толпе. Г.Тард (см. 2, 29) в своей классификации толп выделяет анархические, аморфные, естественные толпы, а также дисциплинированные, организованные, искусственные (например: политические партии, государственные структуры, организации типа церкви, армии и т.д.). В классификации Лебона к толпам причисляются секты, касты, социальные классы, т.е. исторически сложившиеся социальные общности людей.

В западной социологии «толпа» исследуется в разных ракурсах: с одной стороны, она рассматривается как специфическое социальное объединение людей, с другой – фиксируются психологические особенности людей, составляющих это объединение – толпу. Эти особенности мы предлагаем обозначить термином «толпизм».

«Толпа» - это социальный организм низшего порядка, а «толпизм» - это коллективно - бессознательное, в определённой степени гипнотическое состояние, временное «помутнение» сознания людей, образующих даже организованную общность. Поэтому считаем, что «анонимная» разнородная общность является всегда толпой, а неанонимная, например, парламентское собрание, проявляющее иногда элементы толпизма (бессознательные акты), вряд ли может быть названо толпой. Классификация толп Лебона носит явно умозрительный характер. Тем не менее, Лебон «схватывает» сущность состояния толпизма, когда пишет: «Одухотворённая толпа представляет собой временный организм, образовавшийся из разнородных элементов, на одно мгновение соединившихся вместе, подобно тому, как соединяются клетки, входящие в состав живого тела и образующие посредством этого соединения новое существо, обладающее свойствами, отличающимися от тех, которыми обладает каждая клетка в отдельности» (1, 13).

Лебон вводит понятие «душа толпы», под которой понимает «элементы бессознательного», образующие душу расы, она (душа) и является причиной сходства индивидов этой расы. Отличаются же эти индивиды друг от друга главным образом элементами сознательного, тем, что составляет плод воспитания (там же). Образное выражение «душа толпы» или «коллективная душа», конечно, характеризует то состояние, в котором пребывает энное количество индивидов, в котором иррациональное побуждение является ведущим.

Нельзя согласиться и с отождествлением понятий «масса» и «толпа», так как в них указывается на разные свойства психологической общности. «Масса» - это объективно существующее объединение людей, а толпа – временная аморфная общность индивидов. Толпа никогда не может стать единицей анализа общественных процессов, так как является лишь исходной формой социально-психологической общности.

Реальная проблема, вставшая в XIX в. как «психология масс», переводится названными социологами в плоскость исследования «массовидного субъекта», а затем поведение «массовидного субъекта» прикладывается к отдельным областям социальной жизни. Перекос происходит тогда, когда закономерности «безличностной» общности переносятся на закономерности «личностной» общности. К тому же в их исследованиях не различаются низшие и высшие формы общностей людей, не исследуются глубинные, объективные причины их возникновения. В конечном счете в лебоновской характеристике «массы - толпы» признаётся её спонтанность, временный и неорганизованный характер, и это переносится на все сферы и области общественной жизни.

Несколько иначе трактует «массу - толпу» З.Фрейд. Он заметил очень существенную черту, на которую не обратили внимание первые исследователи проблемы психологии масс. По З.Фрейду, «масса» - образование не всегда спонтанное, она может создаваться произвольно и превращаться в объект манипуляций. З.Фрейд не согласен с очень важным положением Лебона о «душе толпы». В отличие от Лебона, он считал, что «масса» может быть способной на самоотречение, на бескорыстие, а массовая душа - на духовное творчество, героизм, преданность идеалам. И в то же время он полагает, что «толпа-масса» под воздействием господствующего в ней эмоционального возбуждения может утратить способность видеть разницу между реальным и ирреальным, а иллюзии и желание их достижения любым путём нередко приводят к разрушительным действиям. Фрейд называет это «психологической нищетой масс».

Однако З.Фрейд также отождествляет понятия «толпа» и «масса». В своей работе «Массовая психология и анализ человеческого ² я² » он очень подробно характеризует бессознательность «массы» и «толпы». «Масса» импульсивна, изменчива, раздражительна. Ею руководит почти исключительно бессознательная сфера. Импульсы, которым повинуется «масса», могут быть, по обстоятельствам, благородными, а могут быть жестокими или трусливыми. Во всяком случае, они настолько повелительны, что побеждают все личные чувства и даже инстинкт самосохранения. «Масса» ничего не способна делать преднамеренно. Если даже «масса» чего-нибудь хочет, то мимолетно, недолго: она не способна к длительному хотению, она не выносит никакой отсрочки между своим желанием и его осуществлением. Ей свойственно чувство всемогущества, а для индивида в толпе исчезает понятие о невозможном. «Масса» чрезвычайно легко поддаётся внушению, она легковерна, она лишена критики, невероятное для неё не существует. Возбужденное сознание индивидов в толпе в порыве фантазирования оперирует картинами, которые легко сменяют одна другую и могут далеко оторвать его от действительности. Чувства масс всегда очень просты и чрезмерны. «Масса» не знает ни сомнений, ни колебаний. И если Тард объясняет следование лидеру механизмом подражания, то З.Фрейд «внедряет» в динамику взаимодействия «лидера» и «массы» либидозную основу.

З.Фрейд указывает на бессознательную потребность подчинённости массы лидеру из страха для обретения защищённости от социума. Она, масса, хочет, чтобы ею владели, чтобы её подавляли. Она хочет бояться своего властелина. Авторитарный лидер трактуется З.Фрейдом как «заместитель отца». Психология массы, по мнению З.Фрейда, - это регрессия к более ранней ступени, которую мы привыкли находить у дикарей или у детей, другими словами, массовое сознание - это либо недоразвитое сознание ребёнка, либо стадное, животное чувство дикаря. Таким образом, феномен массовости в аспекте психоанализа приобретает новое звучание.

У Г.Тарда и Г.Лебона психология и действия «толп» понимаются как прорыв, как разрушение иррациональных представлений о господстве разума над чувствами, характерных для классических психологии и философии. У З.Фрейда, несмотря на то, что сохраняется первичность влечения, «Оно» либо сублимируется через формы культуры, либо подавляется культурой. При подавлении психики культурой у индивида ее внешние выражения загоняются внутрь. З.Фрейдом филогенез и онтогенез человека в истории культуры рассматриваются во взаимодействии. И культура представляется уже не как прорыв чистой иррациональности, а как возвращение к ранним стадиям социализации. В работе «Массовая психология и анализ человеческого ² я² » З.Фрейд, показав, что «массовая психология» присутствует и регрессивно функционирует в общественных процессах, оставил место для ее дальнейшего развития. Ряд западных исследователей нарастание регрессивных процессов в обществе стали связывать с приходом так называемого «массового общества», в котором человек как деятельное существо пытается приложить свои способности ко всем сферам общественной жизни.

Нетрудно заметить, что и Тард, и Лебон, и Фрейд современный период развития общества трактуют как упадок, поскольку ведущее место в нем все более занимают «массы». З.Фрейд «подсказал» психоаналитическое объяснение «оболванивания» масс, методы эксплуатации «духа» толпы. Социолог Ледерер в работе «Государство масс». Угроза массового общества» очерняет массы, считает их движущей силой фашистской диктатуры. Другие представители западноевропейской социальной психологии, например, такие, как Э.Фромм, считают, что «массовое общество» стало основной причиной «падения» цивилизованности и индивидуальности. Критикуя «массовое общество», они обращаются к категории «отчуждение», которой широко пользовался К.Маркс. Он писал, что в обществе, где человеческий труд является товаром, человек превращается в безликий, обесчеловеченный придаток машины. Однако причину отчуждения западноевропейские социологи видят только в субъективной сфере индустриальной цивилизации и выход, ищут, как правило, в субъективно - идеалистических решениях.

От массового субъекта – общности заподноевропейские социологи переходят к массовому субъекту - одиночке. Термин «человек-масса» вводит Х.Ортега-и-Гассет. Для него это психологическое понятие - человек, который чувствует себя, как все, он знает, что он посредственный, но по этому поводу у него не возникает комплексов, он даже пытается навязать свои абсурдные идеи другим . Конечно, такой человек – продукт самой цивилизации, но, не имея достаточного исторического знания и культуры, он не задумывается, как появились блага цивилизаций, да ему это и неинтересно. Так, в работе «Дегуманизация искусства» Ортега-и-Гассет отмечает, что принципы современной цивилизации оказались столь глубокими и плодотворными и смогли произвести на свет такой обильный и разнообразный урожай, что, объевшись его плодами, «нормальный человек утерял к ним всякий интерес… Все прошлые цивилизации погибали по причине недостаточной обоснованности своих принципов, похоже европейской цивилизации грозит противоположное… Теперь уже сам человек не успевает шагать в ногу с прогрессом, по пути которого неуклонно движется цивилизация» (4, 116-117).

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒