МОДУЛЯЦИЯ ДЕВЯТАЯ. Клод Дебюсси (дополнение)

⇐ ПредыдущаяСтр 15 из 17Следующая ⇒

Эта книга была закончена за год до того, когда мы сняли фильм о Дебюсси. И здесь я хочу уточнить одну важную деталь, без которой я не смогу со спокойной душой отдать книгу в печать. Я напишу об этом очень кратко, а затем отсылаю вас к моему фильму «Эффект Дебюсси». Там я говорю об этом подробно.

Дело в том, что сам Клод Дебюсси был категорически против того, чтобы его называли импрессионистом. И я хорошо понимаю, почему.

Он причислял себя к знаменитейшему кружку символистов, который возглавлял поэт Стефан Малларме. Одно из самых известных своих произведений Дебюсси написал под впечатлением эклоги Малларме «Послеполуденный отдых фавна». Если задуматься очень глубоко, то Дебюсси - символист. Хотя бы потому, что в музыке вряд ли было такое направление - импрессионизм. Или, наоборот - в музыке всегда есть элементы импрессионизма. А вот Дебюсси привнёс в музыку символизм, как никто другой.

Сами названия его прелюдий могут читаться, как символы. «Следы на снегу», «Затонувший собор», «Канопа» (руины древнего египетского города), «Менестрели». Даже его опера «Пеллеас и Мелисанда» вся построена на недосказанности, на символах, на логической необъяснимости событий и явлений. Но, несмотря на то, о чём пишу здесь, - оставляю эту встречу, пос-вящённую Дебюсси, без изменений. Во-первых, потому, что воспринимать его музыку вместе с картинами художников-импрессионистов - значит, серьёзно погрузиться в мир творческих деталей. Во-вторых, потому, что импрессионисты были всё-таки близки символистам. Они возросли в одной и той же творческой атмосфере - атмосфере таинственной недоговоренности, особого внимания к тончайшим нюансам в искусстве. И в-третьих, общение как с импрессионистами, так и с символистами даёт нам невероятное ощущение чуда, раскрывает особую многозначность мира искусства, силу сцепления ирреальных деталей, открывает путь к многосложному искусству XX века. Ещё более подробно о Дебюсси читайте в модуляции 13.

МОДУЛЯЦИЯ ДЕСЯТАЯ. Морис Равель (1875-1937)

Того, кто хоть раз в жизни услышал «Болеро» или «Вальс» Равеля, никогда больше не надо уговаривать слушать его музыку.

Учебники часто относят Равеля к импрессионистам. Так просто, легче его преподать (см. модуляцию 9). Но Равель - явление настолько не умещающееся в рамки стиля, что его с полным правом можно объявить классицистом так же, как и романтиком, импрессионистом и даже модернистом.

Равель - единственный композитор, музыку которого можно стилистически отнести как к XIX, так и к XX веку. Слушать разную музыку Равеля - словно процесс дегустации самых изысканных вин: это одновременно удовольствие для тонкого ценителя и сильная эмоция для начинающего. Его «Благородные и сентиментальные вальсы» - как стихи самой высокой пробы. Его опера «Испанский час» передаёт музыку французской речи.

Справедливости ради стоит сказать, что в идее передать музыкой речь Равель не оригинален. Идея принадлежит русскому композитору Даргомыжскому. Правда, во времена Даргомыжского музыка была ещё не готова к подобным экспериментам. А для того чтобы взять на себя полный груз первооткрывателя, Даргомыжскому не хватило гениальности.

А вообще, Даргомыжский - блестящий композитор! Завидую всем тем, кому ещё только предстоит услышать два его романса: «Червяк» и «Титулярный советник»!

Но для совершения революции в музыке понадобился гений Мусоргского и его оперный эксперимент с «Женитьбой» (по Н.В. Гоголю). Эксперимент настолько дерзкий, что даже в наших книгах о Мусоргском, вышедших ещё сравнительно недавно, написано что композитору не удалось реализовать свою идею(! )

Кумирами Равеля были... русские композиторы - Римский- Корсаков, Бородин. Но величайшим объектом безграничной любви стал для Равеля Мусоргский. Может быть, никто, как Равель, в то время не понял невероятную гениальность Мусоргского. Отсюда - оркестровка «Картинок с выставки», где через феноменальный оркестр Равеля раскрываются многие грани мышления Мусоргского. Мне иногда кажется, что если бы Мусоргский жил во времена Равеля, то его оркестровка не могла быть иной, чем равелевская. А Морис Равель - один из нескольких абсолютных гениев оркестровой мысли в истории музыки.

И ещё одна особенность творчества Равеля.

Это человек со своеобразной внешностью. Его отец - француз, а мать испанка, имеющая испанские и баскские корни. Необычность мышления Равеля именно в том, что он усвоил дух Франции с его тонкой интеллектуальностью, остроумием. С другой же стороны, в его музыке причудливо соединяется французское с испанским - ярким, взрывным, баскским, покрытым изрядной долей мистицизма, и, конечно же, мавританским.

Проведите глазами по карте. Пересеките Францию с севера на юг. Затем - Италия. Перелетаем через Пиринеи. Мы в Испании. Пересекаем ее с севера на юг (только не забудьте сделать петлю на восток к уникальному народу с единственным в мире неповторимым языком и отличной от испанцев культурой - баскам).

Затем - опять на юг, попадаем в Андалузию, где испанское, цыганское, еврейское, мавританское соединилось в непередаваемом колорите. Не забудьте посетить дворцы и сады Альгамбры, когда отправитесь в реальное путешествие! Далее - на корабле через Гибралтар в Марокко.

Весь путь, который мы проделали, - и есть источник вдохновения для Равеля.

В его музыке - дух испанский, баскский, цыганский, еврейский, мавританский, французский. Дух музыки безумного романтика Ференца Листа, картины художников-импрессионистов, великих испанских мастеров кисти Гойи, Веласкеса, Эль Греко. Дух русский, немецкий, идущий от высокой культуры, знания и любви к Гайдну, Моцарту, Бетховену, Шуману, Мусоргскому, Бородину, Римскому-Корсакову.

Я ставлю здесь точку только потому, что у нас впереди ещё много творцов, и я не имею права так долго признаваться в любви одному из гениев.

Слушайте музыку Мориса Равеля! Не забудьте рапсодию «Цыганка» для скрипки с оркестром.

Только помните, что есть ещё немало прекрасной музыки на свете, и даже если вы почувствуете, что «Цыганка» захватывает вас навсегда, старайтесь не слушать её чаще, чем 20 раз в месяц.

МОДУЛЯЦИЯ ОДИННАДЦАТАЯ Клод Моне (1840-1926)

Несколько замечаний о картинах Клода Моне:

Хотите быть счастливее, чем вы есть?

Соберите денег, даже если ваше финансовое положение не блещет, купите на них альбом репродукций Клода Моне. Держите его всегда рядом с вашим рабочим столом. Чтобы можно было в любой момент открыть и ПОСМОТРЕТЬ!

Можно, конечно, любоваться картинами Моне по Интернету. Но удобнее смотреть на них в ту же секунду, когда вам это необходимо. Ибо импрессионизм - это всегда мгновение.

МОДУЛЯЦИЯ ДВЕНАДЦАТАЯ. Импрессионисты

Смотрите на картины, отходите подальше, чтобы они стали цветовыми пятнами.

Приближайтесь. Полюбуйтесь каждым мазком. Посмотрите, как невероятно из массы абстрактных мазков и пятен рождается неизбывное чудо импрессионизма.

Подойдите совсем близко настолько, насколько вам позволят наши замечательные музейные старушки. Не пугайтесь, если они, с неожиданной для их возраста прытью, вскакивают и бегут к вам, грудью встав на защиту картин, чтобы предотвратить страшное преступление против человечества. Их, старушек, часто собирают и рассказывают леденящие душу истории о преступниках с ножами, молотками, кислотами.

И это, увы, правда.

Я страдал перед реставрированной «Данаей». Уже никогда не вернуть этой картине несколько неуловимых, но самых главных деталей, которые только Рембранд сам и мог написать. Никто и никогда не вернёт Данае её неповторимый, неописуемый взгляд.

Если бы только можно было бы использовать машину времени и вернуться назад за несколько минут до появления у картины преступника...

Итак, смотрите импрессионистов, а затем... опять смотрите (с перерывами на другие, менее значительные, но, увы, необходимые) дела.Не забудьте про «Красные крыши» Писарро. Не пройдите мимо работ Сислея, Дега, Эдуарда Мане.

Но не пропустите возможность насладиться предтечей импрессионистов - божественным Камиллем Коро.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 141516 17 Следующая ⇒