РАЗВИТИЕ ДРАМАТУРГИИ ДУБРОВНИКА

Уже в XV веке Дубровник становится крупным центром славянской культуры, расцвет которой был вызван развитием экономической жизни страны.

Обширная морская торговля расширяла кругозор дубровни-чан, содействовала развитию у них практицизма, трезвого отно­шения к действительности, разбивавшего ограниченность средне­векового мировосприятия. В Дубровнике появляется тип купца-морехода, купца-воина, свободного от старых предрассудков.

Все это создавало благоприятную почву для распространения идей гуманизма с характерным для поднимающейся буржуазии оптимизмом, утверждением личности и прославлением земных радостей. Гуманистические тенденции вызывали стремление к национальному самоопределению, к осознанию своих связей с другими славянскими народами; именно в Дубровнике в начале XVII века возникла идея славянского единства.

Укрепление национального самосознания поддерживалось по­стоянными связями с соседними славянскими народами, находив­шимися под властью турок, венецианцев и венгров. Угнетенное положение балканских славян заставляло дубровничан ценить независимость республики и бережно охранять свою свободу.

Основными носителями славянского элемента в Дубровнике были горожане и крестьяне (второе и третье сословия). Именно с увеличением значения в республике городского сословия и на­чинается в XIV веке усиление влияния славянской культуры, которое прежде всего сказывается в области законодательства, постепенно вытесняя принятые нормы римского права. В дуб-

69?

–ровницкой литературе, за исключением научной, которая пользо­валась латинским языком, итальянский язык вытесняется серб­ским (штокавское наречие), достигшим к XV веку высокой сте­пени развития и ставшим родным языком дубровничан.

В связи со всем этим сословие властелей, стремясь сохранить привилегированное положение в республике, вынуждено было отказаться от ориентации на Италию. Внешне это выразилось в славянизации властельских фамилий и в официальном признании сербского языка в качестве языка литературного.

Однако высокая культура Италии не могла не оказывать на Дубровник известного влияния. Уже с XIV века Дубровник приглашал к себе итальянских гуманистов в качестве учителей и чиновников. Дубровницкая культура, впитывая элементы новой, гуманистической науки и литературы, затем самостоятельно раз­вивала их.

Дубровничане быстро усвоили основные литературные формы, выработанные итальянским Ренессансом, и наполнили их своим, славянским содержанием. Порвав с традициями старосербской церковной письменности, они широко использовали народные сю­жеты и сохранили живой народный язык, превратившийся у дубровницких поэтов в исключительный по гибкости и музыкаль­ной выразительности инструмент поэтического творчества.

Литературная жизнь Дубровника была очень разнообразной. История драматургии и театра Дубровника представляет боль­шой интерес, хотя мы располагаем лишь незначительной частью дубровницкой драматургии, остававшейся в рукописях, и еще бо­лее скудными сведениями о театре и сценическом искусстве. Раз­рушения, вызванные сильным землетрясением 1667 года, и воз­никшие затем пожары уничтожили почти все каменные здания города и огромное количество документов, которые могли бы осветить нам театральную жизнь республики.

Несмотря на большой интерес к театру, проявлявшийся в широком развитии драматургии, в Дубровнике не было спе­циального театрального здания. Религиозные пьесы разыгры­вались в церквах или на площадях перед ними. Светские пред­ставления устраивались на широкой мощеной улице в центре города, в большом зале Большого Веча (до 1554 г., когда это было запрещено Сенатом) и в частных домах, особенно во время свадебных празднеств. В XVII веке театральные представления чаще всего устраивались на площади перед дворцом ректора, а в XVIII веке также в Орсане — старом арсенале, позади здания Большого Веча.

Первое в республике театральное здание было построено в 1612 году в городе Хваре на одноименном острове. Дважды реставрированное, оно существует до настоящего времени.

–

Дворец ректора в Дубровнике, где давались театральные представления

–Представления носили любительский или полупрофессиональ­ный характер. Они не были регулярными. Обычно они сопровож­дались музыкой. Об устройстве сцены, ее оборудовании и оформлении никаких сведений не сохранилось.

В XVI веке существовало только три актерских содружества, в XVII веке к ним прибавляется еще четыре, а в XVIII веке — пять. Увеличение количества трупп свидетельствует о том, что популярность театра постепенно возрастала. Часть этих люби­тельских объединений, например «Сметени», «Недббитни», со­стояла из властельской молодежи, которая обычно устраивала свои представления в частных аристократических домах. В их репертуаре были преимущественно трагедии и трагикомедии, по большей части итальянского происхождения.

Другая часть содружеств, особенно «Помет», «Храбрени», «Разборни», состояла из представителей городского сословия. Эти содружества обращались к более широкой аудитории. Они устраивали публичные представления, их репертуар состоял из бытовой комедии, фарса, сцен из народной жизни.

Из этого можно заключить, что в сценическом искусстве до­статочно отчетливо проявлялась социальная дифференциация.

О народных представлениях в Далмации нам ничего не изве­стно. Самые ранние источники говорят лишь о церковных пред­ставлениях, о религиозной драме, частично занесенной из Италии, частично оригинальной. Первые сведения об этой драматургии относятся к XV веку. Ее можно разделить по языковому при­знаку на три группы — на северодалматинскую, среднедалматин-скую и южнодалматинскую.

К северодалматинской группе принадлежит несколько драм, из которых наиболее интересна драма, построенная на материале церковной легенды, — «Страдания святой Маргариты» (1500). Драма эта близка к народной поэзии.

Среднедалматинскую, или сплитскую, группу составляют относящиеся к концу XV века драмы «Представление о страш­ном дне суда огненного» и «Беседа святого Бернарда о душе погибшей», автором которых был Марко Марулич (1450—1524), уроженец города Сплита, один из основоположников хорватской литературы.

Несколько позднее развивается брачкохварская ветвь этой группы, насчитывающая многих драматургов, среди которых вы­деляется уроженец острова Хвара Петр Гекторович (1487— 1572), автор «Представления жизни святого Лаврентия».

Южнодалматинская, или дубровницкая, группа заняла веду­щее место в развитии далматинской драматургии. Именно в Дуб­ровнике была осуществлена первая серьезная попытка литера­турно-поэтической обработки церковной драмы.

–

Внутренний вид театра на острове Хваре

–Один из крупнейших дубровницких поэтов — Никола Ветра-нич-Чавчич (1482—1576), происходивший из старинного рода горожан, написал помимо многих лирических и эпических произве--дсний четыре религиозные драмы. Из них «Авраамова жертва» является одной из лучших в дубровницкой драматургии этого рода. В ней сказывается умение автора создать образы, она обладает легкостью стиха и красотой языка, сохраняющего на­родно-поэтический характер.

Оригинальной разработкой библейской легенды о Сусанне и похотливых старцах была четырехактная драма Ветранича «Чи­стая Сусанна». Пьеса отличается живостью, выразительностью и намечает переход к светской драме. Еще более заметен отход от старых церковных традиций в драме Ветранича «О рождении Иисусовом». Она приобретает более светский характер, прибли­жаясь к пасторальному жанру, и вместе с тем для нее харак­терны некоторые бытовые черты, особенно в изображении биб­лейских пастухов.

Творчество Ветранича было наиболее ярким и свежим в жанре дубровницкой церковной драмы. Постепенно этот жанр замирает, закостеневая в старой традиционной манере. В XVII веке Петр Канавелович (1637—1719) написал драму «Страдания господа нашего Иисуса» (1663). Последней драмой этого рода было «Рождество господне» (1703) Антона Гледже-вича. Это рождественская идиллия, в которой выступают пасту­хи, горцы и крестьяне, и только в конце пьесы появляются Иосиф и Мария.

Замирание жанра не означало, однако, прекращения его сце­нической истории; церковные драмы продолжали разыгрываться в церкви, на паперти или даже просто в поле. О популярности представлений таких драм свидетельствует то, что на острове Хваре они продолжали существовать даже в XIX веке, а испол­нение отрывков из «Страданий» Канавеловича сохранилось в монастырях этого острова до наших дней.

Как и везде, церковная драма в Дубровнике была орудием религиозной пропаганды, средством укрепления авторитета като­лической церкви и поддерживавшей ее правящей верхушки. Ха­рактерно, что процесс упадка и разложения этого жанра проис­ходит параллельно с усилением в Дубровнике влияния городского сословия, становящегося в оппозицию к господствующему сосло­вию властелей и к церкви.

Драматургию с церковной тематикой постепенно заменяла драматургия светская. Начало ей положил Андрей Чубранович (1480? —1530? ). Используя форму итальянских карнавальных песен — «маскерат», исполнявшихся ряжеными, Чубранович в своей «Цыганке» явно превосходит эти образцы и оригиналь-

–ностью замысла и поэтичностью. В пьесе выступает цыганка, ко­торая предсказывает судьбу шести женщинам. Маской цыганки поэт пользуется, чтобы открыть своей «госпоже» — шестой из га­дающих — свою любовь.

В Дубровнике «Цыганка» была показана как «маскерата» на масленице 1527 года и явилась предшественницей жанра карна­вальной драмы. Вслед за Чубрановичем идет и Ветранич, в «маскератах» которого «Две рабыни» и «Пастухи» звучат патриотические ноты.

Оригинальной и самобытной была драма Ганибала Луцича (1485—1553) «Рабыня». Уроженец острова Хвара, Луцич был видным членом хварского кружка гуманистов. Однако, вращаясь среди ученых латинистов, Луцич пишет свои произведения на родном языке. Он живо откликается на явления современности, поддерживает связи с представителями литературы республики Дубровника, политический строй которой кажется ему идеаль­ным. В стихотворении «В похвалу града Дубровника» Луцич восхваляет Дубровник и обещает еще раз прославить его в бо­лее значительном произведении. Это он и сделал в драме в трех актах с прологом — «Рабыня», впервые представленной на острове Хваре в 1530 году.

Это была первая в Далмации попытка создания народной драмы, сюжетно связанной с народными песнями о битве с тур­ками на Крбавском поле (1493). В ней говорится об освобожде­нии похищенной турецкими разбойниками знатной славянской девушки. Ее возлюбленный, разыскивая свою избранницу, на­ходит девушку на невольничьем рынке в Дубровнике и выкупает ее. Пьеса заканчивается свадьбой.

Драма Луцича не обладала исторической достоверностью. Ха­рактерно также то, что, несмотря на связь сюжета с борь­бой против турок, автор не подчеркивает антагонизма меж­ду турками и славянами. Эта тема вообще не затрагивается в далматинской и, в частности, в дубровницкой драматургии. При­чину этого надо искать, повидимому, в осторожной политике далматинских муниципий, которые тайно боролись против ту­рок, но избегали откровенного выступления против них.

С середины XVI века деятельность хварской литературной школы постепенно замирает. Причиной этого, как и упадка всей северо- и среднедалматинской литературы, пользовавшейся хор­ватским наречием, было усиление политического влияния Вене­ции, окончательно подчинившей себе эти области. Литературная гегемония переходит к Дубровнику, оказывающему все боль­шее влияние на писателей остальной Далмации, и сербское на­речие (штокавщина), бывшее наиболее распространенным в Дуб­ровнике, становится общепринятым литературным языком.

–Одним из первых, испытавших сильное влияние дубровниц-кой литературы, был хварский поэт Мартин Бенетович (ум. 1607). Ему принадлежит комедия «Хваркиня» из жизни горожан. Главными действующими лицами комедии являются богатый дубровничанин — старик Миклета и его возлюбленная, вдова-хваркиня Полония. Сюжетом служит их любовная исто­рия, изобилующая комическими ситуациями и завершающаяся общим пиршеством.

Дальнейшее развитие далматинской драмы связано с Дубров­ником, где она достигает наибольшего расцвета между серединой XVI и началом XVII века.

Дубровницкая драматургия XVI века помимо оригинальных произведений представлена большим количеством переводов и переделок итальянских пьес. Однако в них уже заметно стрем­ление не механически использовать чужые образы, а осваи­вать их, придавая им национальный характер, увязывая их с жизнью своего народа.

Торговый Дубровник не был благодатной почвой для разви­тия религиозной драмы. Наибольшей популярностью в Дубров­нике пользовались комедии и пасторали.

Пастораль, носящая в Далмации название «пастушеской игры», появляется в Дубровнике в самом начале XVI века. Са­мые ранние из дошедших до нас дубровницких пасторалей не датированы, но несомненно, что они были написаны до появле­ния «Аминты» Тассо. Больше всего в самобытности и ориги­нальности этих пастушеских игр убеждает их содержание, сво­бодное от античных мифологических мотивов и поэтической изысканности придворной среды.

В Далмации отчетливо различаются две группы пастора­лей — дубровницкие пасторали, в которых любовь пастуха и вилы ' изображается в комическом виде, и хварские, по харак­теру близкие к идиллии.

Выше указывалось на наличие пасторальных элементов в драме Ветранича «О рождении Иисусовом». Ветранич же является, повидимому, автором двух наиболее ранних пастуше­ских игр, дошедших до нас без имени автора.

В первой выступает группа сатиров и вила, привязанная раз­бойником к дереву и молящая бога о смерти. Во второй игре мифологический сюжет сочетается с местными бытовыми черта­ми. Охотник водит связанную вилу по Дубровнику. Она просит позволения кричать — может быть, кто-нибудь заметит ее и ку­пит. Однако никто из окружающих не обращает на нее внимания.

¹ Вила — фея, лесовичка — популярный персонаж сербской народной

мифологии.

–Вила горько плачет, рассказывает дубровничанам о своей преж­ней свободе, о тех муках, которые она теперь испытывает, но опять никто не отзывается. Тогда вила умоляет самого князя вы­купить ее. Эта просьба так разжалобила охотника, что он сам дарит вилу князю.

Подобные пасторали намечают дальнейший путь развития не только данного жанра, но в значительной мере и всей дубров-ницкой драматургии. Местный колорит, обилие бытовых черт, реалистичность становятся в этот период ее характерными чер­тами. С наибольшей силой эти черты проявляются в творчестве драматургов середины и конца XVI века.

Первым крупным драматургом XVI века был дубровничанин Никола Нальешкович (1500—1587), автор пасторалей и коме­дий. Он происходил из сословия горожан. В молодости занимался торговлей, много путешествовал. Будучи человеком образован­ным, Нальешкович серьезно занимался математикой и астроно­мией, написал на итальянском языке «Рассуждение о мировой сфере». В истории дубровницкой литературы он занял видное место своими стихотворными посланиями, любовными песнями и особенно пасторалями в стихах и комедиями, которые игрались как в домах его друзей, так и публично.

От Нальешковича дошло до нас четыре пасторали и три бы­товые комедии.

Пасторали Нальешковича пронизаны народными преданиями. Нальешкович наделяет образы героев своих пьес естественными чувствами, понятными и близкими дубровницким горожанам, из среды которых вышел он сам.

Даже такой распространенный мифологический сюжет, как «Суд Париса», Нальешкович в одной из своих пасторалей трак­тует как бытовую картинку. Парис превратился у него в муд­рого пастуха, богини — в веселых и шаловливых вил из народ­ных сказок и поверий.

В другой пасторали рассказывается история влюбленного в вилу пастуха Радата. Вила здесь — капризная девушка, жела­ющая испытать любовь Радата. Она притворно отвергает его любовь, делая вид, что покидает Радата, которого на самом деле любит. Радат кончает жизнь самоубийством. Найдя его мерт­вым, вила раскаивается в своей жестокости, оживляет Радата и соглашается стать его женой. Заканчивается пастораль хором вил и пастухов.

В этой пасторали обращает на себя внимание одна из сцен, в которой автор резко нарушает пасторальную традицию. Радат, покинутый вилой, в отчаянии стонет и плачет. К нему подходит старуха — типичная знахарка. Думая, что у него болит зуб, она собирается лечить его травами и кореньями. Когда же Радат

45—1028 705

–говорит, что он страдает от «горькой любви», старуха вспоми­нает свою молодость, свои любовные огорчения и рекомендует ему приворотное зелье. Несмотря на уговоры старухи, Радат после ее ухода решает покончить с собой.

Эта колоритная жанровая картинка, отражающая народный быт и поверья обитателей Дубровника, снимает искусственную приподнятость любовных страданий, обычно свойственную па­сторали.

Непосредственное, живое восприятие Нальешковичем реаль­ной действительности еще полнее сказывается в трех его коме­диях, которые значительно реалистичнее и действеннее его пасто­ралей. Это смело набросанные бытовые картины из жизни дубрсвнииких горожан, простые и безыскусственные по своему драматургическому построению. Они интересны для нас не толь­ко как определенный этап в развитии этого жанра, но и как доказательство связи писателя с жизнью общества. В первой по­ловине XVI века распущенность нравов в Дубровнике зашла так далеко, что зяставила Вече издать в 1535 году строгий за­кон, направленный на искоренение в обществе пороков. Наль-ешкович, как представитель городского сословия, не мог не обратить внимания на то, что парившая среди властелей, осо­бенно среди влэстельской молодежи, распущенность захватывала и буржуазию. Таким образом, изображая современную ему жизнь, Нальешкович бичует пороки своего класса, стремясь ока­зать на него воспитательное воздействие.

В двух одноактных комедиях, приближающихся по манере своего письма к фарсам, Нальешкович показывает хозяина дома, который волочится за служанками. Первая комедия начинается со сцены, в которой хозяйка ругает служанок за безделье. Во время перебранки появляется хозяин, недовольный, что в его доме всегда ссоры. Жена жалуется, что служанки побили посу­ду. Хозяин для вида бранит служанок, а сам в то же время обнимает их! Это замечает жена. Между супругами разгорается ссора, разрешающаяся приходом соседа, который приглашает их к себе на ужин.

В другой комедии старик изменяет своей молодой жене со служанкой. Жена выслеживает мужа и разоблачает его похож­дения. Вспыхивает ссора, приходит священник, примиряющий супругов. Он надеется, что после этого примирения ему удастся хорошо попить и поесть.

Третья комедия, полностью не сохранившаяся, разделена на три акта и может считаться единственной (из дошедших до нас пьес Нальешковича) комедией в настоящем смысле слова. В разработке ее сюжета видна нравоучительная тенденция авто­ра: юноша среднего сословия увлечен куртизанкой, но под влия-

–нием советов друзей и родителей порывает эту связь и женится на порядочной девушке.

Этот весьма распространенный в то время сюжет дал Нальешковичу повод правдиво показать дубровнипкую действи­тельность. Особенно интересна сцена обсуждения вопроса о при­даном между отцом юноши и отцом его предполагаемой невесты. Не менее реалистичен также эпизод, в котором мать юноши стремится узнать у служанки, задабривая ее подарками, как сын ухитряется каждую ночь уходить украдкой из дома. Прав­дивость чувствуется и в языке произведения, в котором типич­ным для жителей Дубровника является наличие итальянских слов и выражений.

Пьесы Нальешковича имеют немало недостатков: в них сла­бо развито действие, часто нарушается логика развития событий, примитивны некоторые образы. Все это объясняется тем, что Нальешкович, в сущности, был первым в Дубровнике автором светских драм, стремившимся найти свой собственный путь.

Историческая заслуга Нальешковича заключается в том, что своим творчеством он наметил путь, по которому пошло дальней­шее развитие дубровницкой драматургии.

ТВОРЧЕСТВО ДРЖИЧА

Продолжателем дела Нальешковича был Марин Држич (1508—1567) — крупнейший дубрсвниукий драматург. Родом из обедневшей купеческой семьи, сын видного поэта, он не толь­ко занимался литературой. Жизнь заставила его испробовать профессии священника, органиста, лакея, торговать солью, зани­маться политикой и участвовать в ряде авантюр.

Држич родился, вырос и получил образование в Дубровнике. Самый младший из шести братьев, он рано, не имея к тому ни­какой склонности, принял духовное звание, чтобы вступить во владение двумя наследственными в их семье приходами. Одно­временно он занимался поэзией и музыкой. В 1538 году Сенат избрал его на должность органиста кафедрального собора. Но Држич не удовольствовался этим. Не имея собственных средств, он добился от правительства стипендии для завершения образо­вания в Италии, где и пробыл до 1544 года, изучая канониче­ское право, богословие и философию, а больше всего увлекаясь искусством, и в особенности театром.

На родину Држич возвратился, не закончив университетского образования. Он стал священником, но основное внимание уде­лил организации в родном городе театральных представлении. За короткое время ему удалось создать несколько любительских

45* 707

–содружеств, которые ставили, повидимому, почти исключительно его пьесы. Скоро Држич становится самым популярным чело­веком в городе, без которого не обходится ни одно общественное или семейное празднество. Он пользуется славой профессиональ­ного развлекателя. Распространению такой славы способствовал один характерный эпизод из жизни Држича. В 1545 году в Дубровник прибыл направлявшийся в Константинополь австрий­ский граф Рогендорф. Прикомандированные к нему правитель­ством республики в качестве почетной свиты властели пригласили Држича забавлять гостя. Држич имел успех, и граф взял его к себе на службу в качестве лакея с платой по два дуката в ме­сяц, на что Држич согласился «из желания повидать свет».

В 1566 году Држич с несколькими друзьями организовал заговор против дворянского правительства Дубровницкой республики. В архивах Флоренции сохранилось четыре письма Држича, в которых он, находясь во Флоренции, добивался аудиенции у Козимо Медичи, чтобы склонить его к оказанию помощи вооруженной силой горожанам Дубровника, недоволь­ным деспотизмом властелей. Письма Држича остались без отве­та, но самый этот факт рисует нам Држича не только как весе­лого собутыльника, всегда готового к шутке и острому словцу, но и как представителя поднимающейся буржуазии, вступающей в борьбу за свои политические права.

Справедливо опасаясь, что его заговорщицкая деятельность станет известна дубровницким властям, Држич не решился вер­нуться на родину. Некоторое время он скитался по городам Ита­лии и умер в Венеции в 1567 году.

Драматургическая деятельность Држича началась с работы по приспособлению для сиены пьесы Ветранича «Жертва Авраамова». Затем последовали собственные произведения Држи­ча, которые можно разделить на две основные группы: первую составляют пасторальные драмы в стихах («Тирена», «Венера и Адонис») и в прозе («Плакир»); вторую — прозаи­ческие комедии «Дядя Маройе», «Комедия о Помете», «Скупой», «Аркулин», «Манде». Особняком стоит карнавальная игра «Шутка над Станацем». Основным содержанием первой группы пьес Држича является прославление любви, а главными ге­роями — пастухи и вилы. Все эти произведения были написаны для исполнения на масленице или для свадебных торжеств.

Ему принадлежит также перевод «Гекубы» Эврипида; это была первая античная трагедия, поставленная на сербском языке в 1559 году.

В комедиях и пасторалях Држича ярко отражалась дубров-ницкая действительность, критически воспринимаемая дра­матургом.

–В пьесах Држича имеются черты, сближающие их с италь­янской драматургией. Сиена во время пребывания там Држича была одним из важных центров развития так называемой сель­ской драмы — сатирических фарсов, в которых крестьяне изобра­жались в комическом виде. В Сиене организовалась и одна из ранних полупрофессиональных трупп под названием «Конгрега Грубых», состоявшая из ремесленников. Представления Гру­бых, их репертуар сказались на творчестве Држича, особенно на его пасторальных драмах. Но было бы неправильно считать дубровницкого драматурга подражателем. Прежде всего Држич снимает антикрестьянскую тенденцию, характерную для сиенской драматургии. Носителями комического элемента у него остаются крестьяне, но они не высмеиваются, как было в Сиене.

Наиболее совершенным из драматических произведений Држича является его пастушеская игра в пяти актах «Тирена», поставленная на сцене в 1548 году и напечатанная в 1551 году. По сравнению с пасторалями Нальешковича пьеса Држича пред* ставляет большой шаг вперед; в ней значительно сложнее сю­жет, хорошо развито действие. Любовь вилы Тирены и пастуха Любмира составляет основное содержание, осложненное рядом эпизодов, среди которых есть и драматические.

Действие развертывается на фоне дубровницкого пейзажа, что поидает пасторали местный колорит.

«Тирена» пользовалась большим успехом в Дубровнике — до 1632 года она была издана четыре раза. Как и в других дуб-ровницких пасторалях, здесь в пасторальную схему настойчиво врываются правдивые, взятые из жизни моменты. Ряд эпизодов пародирует условность пасторального жанра. Пасторали Држи­ча свидетельствуют о том, что в центре внимания дубровницких драматургов XVI века оказывалась реалистическая, бытовая картина, вставленная в рамку пасторали. Благодаря перенесению акцента на реалистические эпизоды дубровницкие пасторали про­славляют не идеализированную и стилизованную любовь услов­ных пастухов и пастушек, а живое человеческое чувство. Именно в этом заключается своеобразие и прогрессивная направленность творчества дубровницких драматургов.

В представленной в 1548 году на свадебном празднестве одноактной пасторали Држича «Венера и Адонис» прихотливо перемешаны реальные персонажи с мифологическими. В ней нет сюжетного единства — это ряд отдельных сцен, не связанных между собой. Држич удачно делит сцену на две части. На одной действуют реальные дубровничане, перед которыми время от вре­мени раздвигается занавес второй части сцены, и они видят изображение — как правило, пантомимическое — мифа о Венере и Адонисе.

–Способность Држича оживлять условные схематические обра­зы пасторалей и превосходное знание сцены проявились также в прихотливом сочетании реального и фантастического элементов в пасторальной драме «Плакир», разыгранной на одной из дво­рянских свадеб.

Персонажем, вокруг которого развертывается сюжет пьесы, является сын Купидона — Плакир, олицетворяющий наслаждение. Однако он занимает в драме очень небольшое место, а централь­ными оказываются вполне реальные персонажи, на которых и сосредоточено все внимание.

В горы за молодым пастухом приходит его невеста, чтобы вер­нуть его домой. Сюда попадает и служанка, убежавшая из Дуб­ровника от злой хозяйки, и отшельник. Пастух и его невеста возвращаются домой, а служанка уходит с отшельником, согла­сившись быть у него «хозяйкой». Одновременно идет развитие и фантастического сюжета. Вила попадает в расставленную ей Плакиром западню, но по приказанию Дианы другие вилы осво­бождают свою подругу, а Плакира судят Диана, Истина и Мудрость. Они делают черным его лицо, чтобы внешность соот­ветствовала его нраву.

По стройности композиции, по яркости, пестроте и контраст­ности проходящих перед нами картин, по своему глубокому жизнеутверждающему оптимизму эта пьеса, в которой гармонич­но переплетаются стихи и проза, — одно из лучших произведений Држича и всего дубровницкого Ренессанса. В ней с наибольшей полнотой раскрывается сила и самобытность творчества Држича.

Одноактная «Шутка над Станацем», представленная в 1551 го­ду на свадебных торжествах, по своему содержанию прибли­жается к фарсу, в котором сочный реализм сплетается с эле­ментами народной фантастики. Крестьянин из Герцеговины, старик Станац, имеющий молодую жену, становится жертвой своей наивной веры в способность вилы превратить старика в двадцатилетнего юношу. В образах вил выступают веселящиеся в карнавальную ночь ряженые •— молодые властели Дубровни­ка. «Шутка над Станацем» занимает переходное положение от пасторали к комедии. Написанная живым народным языком, она полна бытовых деталей, указывающих на хорошее знание авто­ром местной жизни. Особенно интересна первая сцена, в кото­рой трое юношей бродят в ночь карнавала по улицам Дубров­ника в поисках развлечений. Эта сцена является великолепной зарисовкой дубровницкого быта; в ней действуют живые люди, полные радости, веселья, молодости.

В «Шутке над Станацем» Држича усматривали стремление автора противопоставить жителей города и деревни, подчеркнуть их рознь. Однако следует признать, что у Држича это противо-

–доставление носит своеобразный, характерный для него оттенок. Старик Станац показан наивным, легковерным крестьянином, но Држич не делает его отрицательным героем, призванным потешать городского зрителя. Отношение автора к Станацу можно назвать скорее сочувственным, особенно в сцене, когда Станац говорит о своей молодой жене. В то же время молодые властели-дубровничане показаны по-иному. Своеволие и безна­казанность властельства в то время достигли такого развития, что вызывали все более резкое недовольство и протесты горо­жан. Может быть, даже помимо воли автора изображенные им юноши оказались типичными представителями господствующего класса. Их шутка над старым крестьянином груба, она не мо­жет вызвать сочувствия, и потому характеристика молодых вла-стелей становится отрицательной.

Држич был представителем прогрессивной части дубровниц-кой буржуазии, оценивавшим современную действительность с позиций своего класса. «Шутка над Станацем» показывает сим­патии Држича и дает почувствовать его отрицательное отноше­ние к дубровницкой аристократии, которое позже привело его к заговору против властелей.

Столь же крупным и самостоятельным мастером показывает себя Држич и в комедиях, напоминающих по своему построению итальянскую «ученую комедию», но вполне оригинальных по со­держанию, рисующих быт и нравы Дубровника.

Основным произведением этого жанра является пятиактная комедия «Дядя Маройе», впервые сыгранная в 1550 году (она исполнялась в Загребе и Белграде и в XX веке). Эта коме­дия выделяется стройностью композиции, яркой обрисовкой ха­рактеров, живым разговорным языком и нравоучительной тен­денцией, отражающей взгляды прогрессивной дубровницкой бур­жуазии. В комедии показаны распущенность и мотовство богатой купеческой дубровницкой молодежи, старающейся во всем подра­жать молодым властелям.

Драматический конфликт построен на противопоставлении богатого дубровницкого купца — дяди Маройе и его бездельни­ка сына. Дядя Маройе отправил своего сына Маро в Италию, вручив ему пять тысяч дукатов, чтобы он научился торговать и вернулся домой с барышом. Однако Маро вместо торговых центров оказывается в Риме и там проматывает деньги с курти­занкой Лаурой. На поиски Маро отправляются его отец и неве­ста Пера, переодетая в мужской костюм. Конец комедии не со­хранился, поэтому ее развязку можно лишь предполагать из намека в прологе: Маро мирится с отцом, покидает Лауру, и все завершается его женитьбой на Пере и возвращением на родину.

–Действие комедии развивается в Риме, но почти все действую­щие лица — дубровничане или далматинцы. Држич выводит пер­сонажей различных социальных положений, наделяя речь каж­дого из них определенным диалектом, характерным для той области Далмации, откуда герой родом. Цель Држича — не только показать поведение молодого бездельника, но и подвести к определенной морали, которая звучит в прологе: «Ни сыну, ни кому другому не давайте в руки денег, пока молодежь не будет испытана во многих других делах, потому что юность по своей природе неразумна и ветрена». Драматург, много путешество­вавший, имел возможность наблюдать поведение своих земляков за пределами родины. Перенося действие в Рим, он хотел предо­стеречь дубровничан от чрезмерной тяги к поездкам за границу, и прежде всего в Италию. Поэтому в прологе говорится: «Коме­дия будет в Риме, а вы будете смотреть из Дубровника. Жен­щины, по душе ли вам это чудо — Рим из Дубровника видеть? » В этом обращении именно к женщинам можно видеть наивное, обнаруживающее некоторую ограниченность самого Држича, предостережение дубровничанкам, чьи мужья, женихи, сыновья так стремились побывать в Италии.

Свободным прозаическим переложением комедии Плавта «Горшок» является «Скупой» Држича, действие которого развер­тывается в Дубровнике. Подобно Мольеру, Држич разрабаты­вает плавтовский сюжет на местном материале.

В комедии «Манде» Држич обработал сюжет новеллы Бок-каччо. Эта комедия о неверной жене по своей композиционной схеме сходна с комедией Мольера «Жорж Данден», но значи­тельно уступает ей по своему социальному звучанию.

Все произведения Држича написаны для сцены. Его пасто­рали и комедии составляли основной репертуар любительских содружеств «Гарцария», «Нярнаси» и «Помет». С последним коллективом был непосредственно связан сам драматург, писав­ший всегда с учетом дарования исполнителей своих пьес.

О характере постановок пьес Држича сведений до нас не до­шло. Известно только, что женские роли исполняли в них мужчины. Сцена и ее оформление были, повидимому, прими­тивными. Анализ пьес указывает на соблюдение единства места, что объясняется не столько тем, что Држич следовал правилам Аристотеля, сколько примитивным устройством самой сцены, не допускавшей перемен. Ни в одной пьесе, за исключением тех, ко­торые разыгрывались только в частных домах, мы не находим действия, происходящего внутри здания, — оно всегда разверты­вается на улице, в роще, в горах и т. п. Персонажи выступали в обычных костюмах того времени, а сведений о костюмах вил и аллегорических персонажей не сохранилось.

–Значение творчества Држича далеко выходит за пределы его маленькой республики. Марин Држич был одним из выдаю­щихся европейских драматургов XVI века и вместе с тем ти­пичным представителем эпохи Ренессанса в ее славянском пре­ломлении, представителем поднимающейся дубровницкой бур­жуазии, выразителем ее идеологии.

С конца XVI века усиливается переводческая деятельность дубровницких поэтов.

С переводами произведений Софокла и Тассо связана дея­тельность дубровничанина Доминко Златарича (1558—1609), вышедшего из богатой купеческой семьи, получившего философ­ское и юридическое образование в падуанском университете.

Еще. живя в Падуе, Златарич сделал свободный перевод па­сторали Тассо «Аминта» под названием «Любмир». Перевод был сделан в 1580 году и тогда же, повидимому, и напечатан, но до нас он дошел только в рукописи. Вторично Златарич сделал перевод уже по печатному изданию пасторали в 1597 году. Оба перевода сделаны белым стихом.

Вместе с «Любмиром» был напечатан в 1597 году и перевод «Электры» Софокла, сделанный с греческого оригинала.

Перевод «Аминты» Златаричем показателен во многих отно­шениях. Дубровницкие драматурги, перенимая новые формы, всегда стремятся сделать их своими, народными. Перевод Злата­рича сразу переносит нас в Дубровник. Златарич стремится использовать в нем приемы народного творчества, ввести в итальянскую пьесу образы местного фольклора.

⇐ Предыдущая17181920212223242526Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. G) Развитие инновационной инфраструктуры.
2. I. РАЗВИТИЕ СЛУХОВЫХ ОРИЕНТИРОВОЧНЫХ РЕАКЦИЙ
3. I.5. Развитие сербского этноса в составе Социалистической Федеративной Республики Югославия.
4. XX. РАЗВИТИЕ ПСИХИЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ
5. Англия. Развитие ассоциативной психологии
6. Блок 4. Институты и территориальное развитие
7. Бюджет затрат на развитие персонала
8. В Книге Бытие описывает развитие цивилизации
9. В русском войске не получило развитие наемничество — главная основа цехового характера вооруженной организации и военного искусства войск Западной Европы.
10. В этом есть Сутевое совершенство закона деградации, то есть прогресс Сути состоит в увеличении собственного скоростного ценза, от которого идет наращивание мощности и развитие потенциала.
11. Вклад Ислама в развитие мировой цивилизации
12. Вклад Римского-Корсакова в развитие программной симфонической музыки