СЕМЬЯ РЕБЕНКА С ПОРАЖЕНИЕМ ЦЕНТРАЛЬНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ И ДВИГАТЕЛЬНЫМИ РАССТРОЙСТВАМИ

Т. Г. Горячева, И. А. Солнцева

ЛИЧНОСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ МАТЕРИ РЕБЕНКА С ОТКЛОНЕНИЯМИ В РАЗВИТИИ И ИХ ВЛИЯНИЕ НА ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКИЕ ОТНОШЕНИЯ*

Рождение ребенка с нарушениями развития — сильный травмирующий фактор для всей семьи, связанный с изменением семейного уклада и мировосприятия. Сразу встает вопрос о необходимости решения многих специфических проблем, возрастает физическая и психологическая нагрузка на ближайшее окружение малыша. Наибольшие трудности в данной ситуации приходятся на долю матери. Проблемами воспитания, образования и лечения ребенка преимущественно занимается именно она. Известно, что социальная адаптация этих детей напрямую зависит от грамотного родительского, прежде всего материнского, поведения.

Очень часто родительское поведение является не позитивным, а, наоборот, негативным фактором в развитии аномального ребенка. В работах многих исследователей подчеркивается идея о равенстве влияния как родителей на ребенка, так и ребенка на родителей (Варга А. Я., 1986; Ковалев Г. Л., 1985; Захаров А. И., 2001). С одной стороны, родительское отношение может вызвать вторичные нарушения у ребенка, а с другой — нарушения в развитии у детей приводят к различным искажениям родительского отношения.

Матери, воспитывающие ребенка с детским церебральным параличом, так же как и матери детей с другими вариантами дизонтогенеза, находятся в ситуации так называемого родительского стресса, стадии и содержание которого описаны

' Материалы II Всероссийской научной конференции «Психологические проблемы современной российской семьи»: В 3 частях. Часть 1 / Под ред. В. К. Шабельникова, А. Г. Лидерса. М., 2005. С. 285-298.

многими учеными (Майрамян Р. Ф., 1976; Ткачева В. В., 1999; Саломатина И. В., 2000; Мастюкова Е. М., Московкина А. Г., 2003; Гуслова М. Н., 2004 и др.). Сообщение об отклонениях в развитии ребенка вызывает у матерей острые эмоциональные переживания. Эта ситуация затрагивает значимые для матери ценности, фрустрирует ее базовые потребности (Ткачева В. В., 1999). Первые реакции на известие об отклонениях в развитии ребенка могут быть очень острыми. По данным Р. Ф. Майрамяна, сообщение об интеллектуальной недостаточности ребенка вызывает у 65, 7% матерей тяжелые эмоциональные переживания, аффективно-шоковые и истерические реакции (Майрамян Р. Ф., 1976). На протяжении первых лет жизни малыша этот стресс не уменьшается, а обычно нарастает, что связано с необходимостью заботы о ребенке и родительским пессимизмом относительно его будущего.

Исследования показывают, что матери детей с отклонениями в развитии, независимо от характера патологии, имеют те или иные личностные проблемы. Они часто подавлены и переживают чувство вины из-за рождения аномального ребенка, испытывают социальную изоляцию, а чрезмерная погруженность в воспитание больного ребенка приводит к фрустрации их базовых потребностей. Депрессии, внутриличностные конфликты, невротические и психопатические реакции, искажение родительских установок и отношения к ребенку со стороны матери — все это свидетельствует о нарушении адаптации к сложившейся ситуации, связанной с рождением больного ребенка. Подавляющая часть матерей испытывает острую необходимость в квалифицированной психологической помощи (Вишневский В. А., 1984; Скворцов И. А., 1995; Ткачева В. В., 1999; Багдасарьян И. С, 2000; Чарова О. Б., 2003; Котова Е. В., 2003 и др.).

Личностное состояние матери имеет определенную стадиальность, связанную с динамикой родительского кризиса, описываемого многими исследователями. Эта стадиальность раскрывает действие различных механизмов адаптации к ситуации «особого» материнства.

На первой стадии — эмоциональной дезорганизации преимущественные состояния и реакции матери: шок, растерянность, беспомощность, страх (Майрамян Р. Ф., 1976; Богданова Т. Т., Мазурова Н. В., 1998; Чарова О. Б., Савина Е. А., 1999; Чарова О. Б., 2003; Котова В. В., 2003; Гуслова М. Н., 2004 и др.). Этот период сложен тем, что родители оказываются просто не в состоянии адекватно понять и переработать полученную информацию. Матери испытывают неослабевающее чувство собственной неполноценности, рассматривая себя как ответственных за произошедшее, они испытывают неослабевающее чувство вины, усиливается самокритика, растет чувство неудовлетворенности собой. Чувство вины зачастую перерастает во всепоглощающие страдания и переживания по поводу поступков и ошибок, приведших, как они считают, к заболеванию ребенка. Чувство вины может также вызвать преувеличенную родительскую заботу (Саломатина И. В., 2000; Чарова О. Б., 2003). Сопоставление действительности с идеальной моделью семьи и ролью в ней матери выливается в субъективное ощущение личной неадекватности. И здесь велика опасность в формировании негативного мироощущения, которое становится средством моральной самозащиты, позволяющей оправдать и принять как должное весь спектр наличествующих негативных ощущений (Шипицына Л. М., 2002).

Вторая стадия или фаза рассматривается исследователями как период негативизма и отрицания (Майрамян Р. Ф., 976; Богданова Т. Т., Мазурова Н. В., 1998; Чарова О. Б., Савина Е. Л., 1999; Исаев Д. Н., 2002; Котова В. В., 2003; Гуслова М. Н., 2004, и др.). Функция отрицания направлена на то, чтобы сохранить определенный уровень надежды или чувства стабильности семьи перед лицом факта, грозящего их разрушить. Таким образом, отрицание может быть своеобразным способом защитного устранения эмоциональной подавленности, тревоги. Крайней фазой негативизма становится отказ от обследования ребенка и проведения каких-либо корректирующих мероприятий. Отрицание болезни родителями играет защитную функцию. Частая реакция на поставленный врачом диагноз — это просто неверие в существование болезни. Члены семьи могут сомневаться в компетентности врача, поэтому они ищут возможность получить консультации других специалистов в этой области. В основе такого поведения лежит отчаянная надежда на то, что первоначальный диагноз ошибочен. Родители могут отрицать наличие отставания в развитии и верить, что лечение или какой-то тип терапии решит проблему. На этой стадии развивается так называемое «копинг-поведение»: это бесчисленные консультации, начиная с медицинских светил и заканчивая различными знахарями и целителями. Такая погоня за «чудесным средством» искажает восприятие реальной ситуации, мешает адекватной адаптации родителей к факту рождения аномального ребенка (Чарова О. Б., 2003).

Дополнительной реакцией может быть попытка переложить ответственность за состояние ребенка на других, растет напряженность в отношениях с окружающими. При этом часто отмечаются эмоциональная неустойчивость и рост уровня тревожности. Утрата произвольного контроля над эмоциями проявляется в невозможности справиться со своим состоянием, навязчивости характера переживаний. Любое, даже малозначительное, событие может привести к утрате контроля. При этом масштаб переживаний несоразмерен событию. Следствием этого становится снижение уровня социальной и психологической компетентности матери, неумение правильно вести себя в напряженных, сложных ситуациях, социальная изоляция (Шипицына Л. М., 2002; Мастюкова Е. М., Московкина А. Г., 2003).

Третья фаза родительского стресса — горевание (Майрамян Р. Ф., 1976; Богданова Т. Т., Мазурова Н. В., 1998; Чарова О. Б., Савина Е. А. 1999; Котова В. В., 2003; Гуслова М. Н., 2004, и др.). Чувство гнева или горечи может породить стремление к изоляции, но в то же время найти выход в формы «эффективного горевания». Перед необходимостью заботы об аномальном ребенке, специального непрерывного ухода за ним у родителей могут возникать амбивалентные чувства в отношении форм выражения печали. Синдром, получивший название «хроническая печаль», является результатом постоянной зависимости родителей от потребностей ребенка, их хронической фрустрации вследствие относительного отсутствия положительных изменений у ребенка, «несоциализируемости» его психического и физического дефекта, неутихающей боли (Чарова О. Б., 2003). Эта стадия характеризуется состоянием глубокой депрессии матери (Богданова Т. Г., Мазурова Н. В., 1998; Саломатина И. В., 2000).

Четвертая стадия адаптации характеризуется эмоциональной реорганизацией, приспособлением, принятием больного ребенка (Майрамян Р. Ф., 1976; Бог-

данова Т. Г., Мазурова Н. В., 1998; Чарова О. Б., Савина Е. А., 1999; Котова В. В., 2003; ГусловаМ. Н., 2004 и др.). Переориентация энергии позволяет родителям переключить внимание с них самих на реальные проблемы, связанные с воспитанием больного ребенка. Родители в этот период ищут программы и службы, которые могли бы быть полезны для их детей. Они также часто помогают другим семьям с детьми, имеющими отклонения в развитии. На стадии эмоциональной реорганизации родители начинают ценить и любить своего ребенка. Мать понимает, что рождение ребенка с нарушением интеллекта — это факт, с которым нужно смириться (Чарова О. Б., 2003). Родители развивают реалистичный взгляд на дефект их ребенка, его роль в семье и приходят к тому, что принимают этот груз и длительные последствия. Здесь мать может переключиться с собственных переживаний на интересы ребенка и выработать оптимальный стиль взаимоотношений с окружением (Чарова О. Б., Савина Е. А., 2003). К этому моменту происходит формирование позитивной установки по отношению к себе у мамы и преодоление социальных стереотипов в отношении ребенка (ШипицынаЛ. М., 2002; Мастюкова Е. М., Московкина А. Г., 2003).

Некоторым из родителей нужны годы, чтобы прийти к этому, другие не достигают этого никогда. Этот процесс может быть очень болезненным. Значительно улучшает прохождение кризисного периода поддержка близких и благоприятные взаимоотношения между членами семьи (ШипицынаЛ. М., 2002; Чарова О. Б., Савина Е. А., 1999; Саломатина И. В., 2000; Котова В. В., 2003; Гуслова М. Н., 2004; Мастюкова Е. М., Московкина А. Г., 2003).

Особо негативно на психику матери, ее личностные особенности и отношение к ребенку влияет патологический симбиоз, как довольно частый неблагоприятный тип детско-родительских отношений, складывающийся в семье с ребенком-инвалидом. В норме стадия симбиоза постепенно сменяется возрастающей автономией ребенка, в случае аномалии ребенок длительное время сильно зависим от матери и отношения симбиоза растягиваются на неопределенный, связанный с тяжестью дефекта срок. Идентификация себя со своим ребенком приводит к тому, что мать воспринимает неудачи ребенка как свои собственные, любая несправедливость, даже порожденная субъективным восприятием матери, переносится ею на собственное «Я», снижает самооценку, формирует протестные реакции и повышает уровень психологических защит. Это сопровождается повышенной ранимостью, формированием комплекса вины и неполноценности у многих матерей. Отношение к ребенку носит амбивалентный характер, возникает острый внутриличностный конфликт, растет общая невротизация (Скворцов И. А., 1995; ШипицынаЛ. М., 2002).

Результаты исследования матерей с детьми с различным аномальным развитием (умственная отсталость, слепота, глухота, детский церебральный паралич и др.) показали, что не только детская патология сама по себе, но и ее характер является важным фактором, влияющим на отношение к ребенку со стороны матери и ее личностные особенности. Чувство глубокой привязанности к ребенку сочетается с явным или скрываемым чувством вины перед ним, которое имеет весьма сложную структуру, включая в себя и жалость своему ребенку, и определенную неприязнь к другим детям, чувство беспомощности и неокупаемости громадных нравственных и физических усилий. Исследования личностных особенностей

матерей, имеющих больного ребенка, показало наличие внутренних конфликтов, сомнений, противоречий. У них отмечаются тенденция к самокопанию и рефлексии на фоне негативного эмоционального отношения к себе, субъективное ощущение личной и социальной неадекватности. Матери детей-инвалидов ставят себе в вину рождение больного ребенка, замыкаются в себе, считают, что отношение к ним и их деятельности вызывают у окружающих людей негативизм и непонимание (ШипицынаЛ. М., 2002; Багдасарьян И. С, 2000; Чарова О. Б., Савина Е. А., 1999; Саломатина И. В., 2000; Котова В. В., 2003; Гуслова М. Н., 2004; Скворцов И. А., 1995).

В то же время влияние патологического фактора, характер реагирования в условиях психопатогенного стресса существенно опосредуются специфическими индивидуально-типологическими особенностями личности матерей, установками, характером семейной психологической атмосферы и рядом других переменных (Ткачева В. В., 1999; ШипицынаЛ. М., Сорокин В. М., Михайлова Е. В., 2002; Котова В. В., 2003).

Проблема психологических особенностей и личностных черт матерей, имеющих детей с ДЦП, недостаточно освещена в психологической и клинической литературе, хотя значение личности матери, ее переживаний и связанного с этим отношения к ребенку играет первостепенную роль в процессе реабилитации.

Все вышеизложенное позволило нам сформулировать следующие гипотезы:

1. Степень выраженности патологии у ребенка оказывает влияние на личностные особенности матерей, усиливая эмоциональное напряжение, снижая нервно-психическую устойчивость и уровень социально-психологической адаптации.

2. Особенности материнского отношения зависят от степени выраженности патологии у ребенка.

Целью нашего исследования является изучение личностных особенностей и родительской позиции матерей по отношению к детям с детским церебральным параличом с учетом степени тяжести дефекта у детей.

В исследовании приняли участие 24 матери детей, пользующихся услугами Центра социальной помощи семье и детям «Зеленоград», а также состоящие в семейном клубе для детей-инвалидов, расположенных в г. Зеленограде.

Для исследования отбирались матери, воспитывающие детей с различной степенью выраженности и осложненности дефекта. В зависимости от состояния детей, матери были разделены на три группы.

Первая группа — матери детей с тяжелыми двигательными нарушениями в сочетании с тяжелыми интеллектуальными и речевыми нарушениями, с сопутствующими соматическими пороками и заболеваниями. Эти дети требуют постоянного обслуживания, медицинского сопровождения. У них отмечаются нарушения коммуникации с внешним миром; образовательные учреждения эти дети не посещают.

Вторая группа — матери детей со средней и тяжелой степенями тяжести двигательных нарушений, в сочетании с задержкой психического развития или умственной отсталостью в степени дебильности; у части этих детей отмечаются речевые и сопутствующие соматические нарушения. Эти дети более самостоятельны, обладают навыками самообслуживания. Обучаются в специализированных либо вспомогательных школах, преимущественно в надомной форме обучения.

Третья группа — матери детей с легкой степенью выраженности двигательных нарушений и интеллектуальным развитием, близким к норме. У части детей отмечаются негрубые речевые нарушения. Эти дети передвигаются самостоятельно, устойчиво контактируют с другими детьми и взрослыми, обучаются в специализированных школах для детей с ослабленным здоровьем и инвалидов по общеобразовательной программе.

Контрольную группу составили матери здоровых детей того же возраста.

В исследовании был использован комплекс двух методик.

Методики, направленные на исследование сферы детско-родительских отношений, особенностей восприятия матерью семьи и ребенка-инвалида: Опросник PARY (2002), проективная методика «Рисунок семьи» (Венгер А. Л., 2005). В качестве дополнения к этой методике был использован рисунок на тему «Мой ребенок» с целью изучения отношения и особенностей восприятия матерью больного ребенка.

Методики, направленные на исследование индивидуально-психологических личностных особенностей человека: индивидуально-типологический опросник (ИТО)Л. Н. Собчик(2002), 16-факторный личностный опросник Р. Кеттелла(Ба-таршевА. В., 2002).

Достоверность полученных результатов обеспечивалась применением комплекса взаимодополняемых методов, обработкой результатов с помощью методов математической статистики.

Сопоставительный анализ данных, полученных в ходе исследования матерей детей с детским церебральным параличом разной степени тяжести, и их отличия от матерей здоровых детей, включающий проективные методики, направленные на анализ особенностей сферы семейных и детско-родительских отношений, и опросники, направленные на выявление личностных особенностей, позволил выделить следующее.

Исследование сферы семейных отношений с помощью проективной методики «Рисунок семьи» в группе матерей, имеющих детей с ДЦП с тяжелой степенью тяжести дефекта, показало, что матери этой группы не удовлетворены существующей семейной ситуацией. Они характеризуются повышенной тревожностью, негативным отношением к образу семьи (особенно если семья неполная и/или в ней есть только один ребенок — инвалид). А также негативным восприятием образа больного ребенка, характеризующимся признаками нарушения эмоционального контакта, преобладанием защитных механизмов при изображении пораженных частей тела, высоким уровнем эмоциональной напряженности, отразившихся в рисунке на тему «Мой ребенок».

Анализ личностных особенностей матерей данной группы показал по методике ИТО: неуравновешенность и неустойчивость эмоционально-личностных реакций, склонность к перепадам настроения; высокую чувствительность, ранимость, неуверенность в себе, конформность, склонность как к астенодепрессив-ным, так и к истерическим реакциям на стресс. Матери этой группы также характеризуются низким уровнем социально-психологической адаптации, увеличением количества акцентуированных личностных черт, высоким уровнем эмоциональной напряженности и общей невротизации. Поданным методики Р. Кет-телла, наиболее выраженными характеристиками этой группы являются: озабо-

ченность, замкнутость, робость, подозрительность, склонность к чувству вины, тревожность и депрессивность, импульсивность.

У матерей второй группы, дети которых имеют среднюю степень выраженности дефекта, по результатам методики «Рисунок семьи» признаки неудовлетворенности семейной ситуацией встречаются примерно в половине случаев, и в целом образ семьи более устойчив и позитивен. По рисунку «Мой ребенок» выявляются схожие показатели с результатами первой группы, характеризующиеся преобладанием негативного восприятия образа больного ребенка, признаками нарушения эмоционального контакта, проявлением защитных механизмов при изображении пораженных частей тела, повышенным уровнем эмоциональной напряженности. Однако в целом эти признаки несколько менее выражены, чем в первой группе.

Матери детей со средней степенью выраженности нарушений чувствительны и ранимы, характеризуются ригидностью, конформностью, повышенной тревожностью, что вместе составляет гипотимный склад личности, склонность к асте-нодепрессивным и ипохондрическим реакциям. При этом их личностные реакции более устойчивы и имеют тенденцию к застреванию. В целом уровень социально-психологической адаптации у этой группы матерей выше, чем в предыдущей группе, уровень эмоциональной напряженности более низкий. Методика Р. Кет-телла показала, что наиболее выраженными характеристиками этой группы являются: общительность, доброжелательность, избыточно выраженная нормативность поведения, совестливость и высокий самоконтроль, тревожность.

Матери детей с более легкой степенью выраженности нарушений по результа-J там методики «Рисунок семьи» также характеризуются неудовлетворенностью t семейной ситуацией в половине случаев, образ семьи отличается позитивностью. I По рисунку «Мой ребенок» отмечаются более позитивное восприятие ребенка, менее выраженная эмоциональная напряженность рисунка. Изображение пре-1 имущественно реалистичное, без акцентирования на дефекте и искажения изображения, что в целом свидетельствует о большей степени принятия дефекта ребенка, чем в предыдущих группах. Хотя надо отметить, что рисунки мам этой группы преимущественно эмоционально невыразительны, что является признаком недостаточного эмоционального контакта между мамами и детьми.

Для группы матерей детей с легкой степенью выраженности нарушений характерны, наряду с коммуникативностью, высокая конформность, базирующаяся на неуверенности в себе и избыточной ориентированности на общепринятые нормы поведения, зависимость как стиль взаимодействия с микросоциумом. В ней отмечаются значительная склонность к гипостеническому типу реагирования и ипохондрическим реакциям, тенденции к истерическим проявлениям. Здесь, как и в первой группе, наблюдается неустойчивость эмоционально-личностных реакций, склонность к перепадам настроения. Уровень социально-психологической адаптации достаточно низок. В этой группе отмечается высокий уровень невротизации, высокая степень эмоциональной напряженности и самые высокие показатели по степени психопатизации. По результатам методики Р. Кеттелла, наиболее выраженными характеристиками этой группы являются: осторожность, сдержанность, пессимистичность в восприятии действительности, а также склонность к соблюдению норм и правил поведения, консерватизм, ригидность, привязанность к группе.

Матери здоровых детей по результатам методики «Рисунок семьи» характеризуются преобладанием показателей удовлетворенности семейными отношениями, отсутствием признаков тревоги в рисунке, более позитивным восприятием образа своей семьи. Рисунки детей в этой группе матерей отличаются гораздо более позитивным, радостным восприятием ребенка. Вообще рисунки этой группы матерей в целом по качеству выше, чем рисунки матерей детей-инвалидов, и на них отражено больше положительных эмоций. Для данной группы характерны чувствительность, потребность в привязанности и защите, а также эмоциональная лабильность. Выраженность данных показателей в группе матерей здоровых детей не так высока, как в экспериментальных группах, в этой группе отмечается преобладание нормативно выраженных личностных черт. Умеренное количество акцентуированных черт и низкие показатели по уровню психопатизации и эмоциональной напряженности дают в совокупности достаточно высокие показатели социально-психологической устойчивости. Опросник Р. Кеттелла показал, что наиболее выраженными характеристиками в группе матерей здоровых детей являются: замкнутость, что отражает выраженность показателей интроверсии в данной группе, высокий интеллект, мечтательность, а также гибкость, самостоятельность.

Результаты исследования наиболее общих особенностей родительского отношения по методике PARY показали, что во всех включенных в исследование группах матерей детей с ДЦП, в отличие от матерей здоровых детей, преобладают показатели гиперопеки как наиболее частого типа воспитания. Это согласуется с данными, полученными рядом исследователей, занимавшихся проблемами дет-ско-родительских отношений в семьях с детьми с ДЦП (Ткачева В. В., 1999; Ко-това В. В., 2003; Мамайчук И. И., 2004). Исходя из результатов, полученных на материале проективного рисунка «Мой ребенок», можно заключить, что материнское отношение в группах матерей, принявших участие в исследовании, характеризуется дисгармоничностью: на бессознательном уровне матери эмоционально отвергают ребенка, однако на сознательном, поведенческом уровне отвергающее родительское отношение проявляется в чрезмерной опеке. Все это создает негативную ситуацию неадекватной зависимости ребенка, формирующей у него чувство беспомощности, вины, раздражения. Такая модель материнского отношения является достаточно распространенной в семьях детей с отклонениями в развитии (Мастюкова Е. М., Московкина А. Г., 2003; Абрамова Л. М., 2000; Аксенова Л. И., 2001, и др.).

Сопоставляя результаты исследования личностных особенностей в группах матерей с различной степенью тяжести дефекта у детей, можно увидеть, что тяжесть дефекта в сочетании с внешне выраженной патологией оказывает влияние на степень позитивности восприятия матерями семейной ситуации в целом. Повышение неудовлетворенности семейной ситуацией при отсутствии в семье других здоровых детей согласуется с приведенными выше данными о том, что рождение больного ребенка нарушает основные функции семьи, лишает мать возможности реализации себя в материнстве. Сопоставление действительности с идеальной моделью семьи и ролью в ней матери выливается в субъективное ощущение личной неадекватности, формирование негативного мироощущения.

По данным проведенного исследования, матери детей с детским церебральным параличом характеризуются высокой степенью эмоциональной тревожности, склонностью к астенодепрессивным, ипохондрическим реакциям, заострению тревожно-сенситивных черт личности, высокой эмоциональной неустойчивостью. В целом для этих матерей характерны высокая степень невротизации, тенденция к патохарактерологическому развитию личности, снижение нервно-психической устойчивости и уровня социально-психологической адаптации. Эти проявления характерны для состояния родительского стресса, возникающего в связи с рождением больного ребенка. Наиболее высокая степень выраженности выявленных патогенных личностных характеристик в ходе исследования была отмечена у матерей детей с тяжелой степенью дефекта, что подтверждает гипотезу исследования о связи степени выраженности дефекта у ребенка со степенью эмоционально-личностных нарушений у матери. Это подтверждается исследованиями других авторов (Ткачева В. В., 1999; Скворцов И. А., 1995).

Однако матери детей с более легкими нарушениями также отличаются достаточно высокой степенью невротизации, выраженностью отрицательных эмоциональных реакций, сниженной стрессоустойчивостью. Это дает возможность предположить, что интенсивность эмоционально-личностных нарушений матерей имеет связи как со степенью тяжести состояния ребенка, так и с рядом других факторов: индивидуально-личностными особенностями матерей, сложившимися до рождения ребенка, особенностями семейной ситуации и рядом других переменных (Шипицына Л. М., Сорокин В. М., Михайлова Е. В., 2002).

Таким образом, можно заключить, что наличие у ребенка отклонений в развитии оказывает существенное влияние на личностные особенности матери и ее отношение к ребенку. Материнское отношение к ребенку с ДЦП характеризуется дисгармоничностью: сочетание эмоционального отвержения ребенка на неосознаваемом уровне проявляется гиперопекой, повышенным контролем на уровне сознания и поведения. Детская патология является серьезным травмирующим фактором для матери ребенка. В отличие от матерей здоровых детей, матери детей с ДЦП характеризуются повышенной тревожностью, ранимостью, чувствительностью по отношению к средовым влияниям; выраженной эмоциональной неустойчивостью, неуравновешенностью эмоционального реагирования; склонностью к астенодепрессивным, ипохондрическим, истерическим реакциям; высоким количеством избыточно выраженных акцентуированных черт личности. Высокий уровень внутренней, эмоциональной напряженности, признаки выраженной невротизации, депрессивности приводят к значительному снижению уровня социально-психологической адаптивности, стрессоустойчивости. Степень тяжести дефекта у ребенка оказывает существенное влияние на интенсивность переживаний матери, степень ее эмоциональной напряженности.

Полученные результаты показали, что матери детей с ДЦП независимо от степени тяжести дефекта у ребенка нуждаются в серьезной психотерапевтической, психологической помощи. Состояние стресса, вызванного рождением больного ребенка, в большинстве случаев не находит позитивного разрешения, а напряжение, острые эмоциональные реакции, чувства горя, депрессии со временем, накапливаясь, входят в эмоциональный паттерн личности, приводя к ее невротизации, усилению индивидуально-психологических особенностей до уровня акцентуаций и психопатий.

Со временем патохарактерологические черты приобретают стойкий характер, искажая систему восприятия матерью своих чувств, отношения с окружающими людьми и в первую очередь влияют на систему взаимоотношения матери с больным ребенком. Эффективность работы с ребенком, имеющим ту или иную патологию развития, напрямую связана с типом воспитания ребенка в семье, степенью адекватности восприятия матерью особенностей развития ребенка с патологией, желанием и готовностью включиться в работу. Однако неуверенность в себе, зависимость от внешних оценок, чувство вины, характерные для матерей с невротическими проявлениями, приводят к тому, что они не являются опорой для больного ребенка и становятся слабым звеном в диаде, они, как правило, не способствуют реабилитации ребенка, так как априорно уверены в неуспешности всех своих начинаний, не способны к упорному достижению цели. В то же время число таких матерей достаточно велико, практически 2/3 матерей детей с нарушениями развития не справляются с интенсивностью негативных переживаний. Изучение динамики родительского стресса, анализ особенностей изменения личностных характеристик матерей детей-инвалидов необходимы для разработки наиболее эффективных методов диагностики и путей помощи этой категории семей.

Н. Е. Карпова, Т. А. Стрекалова

ОСОБЕННОСТИ САМОПРИНЯТИЯ МАТЕРЕЙ, ВОСПИТЫВАЮЩИХ ДЕТЕЙ С ДЕТСКИМ ЦЕРЕБРАЛЬНЫМ ПАРАЛИЧОМ*

Среди отечественных психологов в последние годы изучение психологических особенностей родителей аномального ребенка и взаимоотношений в таких семьях занимались И. С. Багдасарьян (2000), Е. И. Морозова (1998), В. В. Ткачева (1999), О. Б. Нарова, Е. А. Савина (1999) и др. В. В. Ткачевой сделаны первые шаги в изучении личности родителей детей с различными отклонениями и в создании комплексной помощи семьям. Но тема самооценки и самопринятия родителей детей с таким сложным и заметным дефектом, как церебральный паралич, в этих работах лишь упоминалась, но не была предметом пристального

внимания.

В работах же, выполненных в русле биографического подхода и посвященных изучению воздействия отдельных жизненных факторов на самооценку и самопринятие, такой значимый фактор, как болезнь ребенка, не изучался исследователями. Тем не менее для построения более эффективных программ психологической помощи матерям, которые подвергаются длительному психопатогенному воздействию, необходимы экспериментальные данные, подтверждающие необходимость создания таких программ.

Изучение характеристик личности этих матерей и, в частности, их самопринятия поможет найти путь к более глубокому осмыслению психологических проблем родителей аномального ребенка. Поэтому наше исследование посвящено изучению особенностей самопринятия матерей детей с ДЦП, а также поиску путей, с помощью которых психолог сумел бы помочь им справиться с волнующими их трудностями.

Гипотеза нашего исследования была такова: наличие ребенка с ДЦП в семье снижает уровень самопринятия их матерей.

В связи с выдвинутой гипотезой мы ставили следующие задачи: выявить уровень самопринятия матерей, воспитывающих детей с ДЦП дошкольного и школьного возраста; выявить уровень самопринятия матерей, воспитывающих здоровых детей дошкольного и школьного возраста; сравнить уровень самопринятия матерей, воспитывающих детей с ДЦП, и матерей, воспитывающих здоровых детей дошкольного и школьного возраста.

' Материалы II Всероссийской научной конференции «Психологические проблемы современной российской семьи». В 3 частях. Часть II/Подред. В. К. Шабельникова, А. Г. Лидерса. М., 2005. С. 111-119.

Для достижения поставленных задач мы использовали тест-опросник самоотношения В. В. Столина, проективную методику КИСС (косвенное измерение системы самооценок), созданную Е. О. Федотовой, и качественный анализ интервью матерей, воспитывающих ребенка с ДЦП, которые в комплексе позволили определить уровень их самопринятия (на осознаваемом, вербальном и неосознаваемом, невербальном уровнях).

В качестве испытуемых выступали матери детей, посещающих Центр медицинской и социально-педагогической реабилитации «Радость» г. Нижнего Новгорода; матери, являющиеся членами Нижегородской общественной организации «Преодоление», и матери детей, посещающих массовых детские сады и общеобразовательные школы г. Нижнего Новгорода. Общее число матерей детей-инвалидов составило 20 человек, матерей здоровых детей — 20 человек.

Сравнительный анализ самопринятия матерей, воспитывающих детей с ДЦП, и матерей, воспитывающих здоровых детей, по итогам теста-опросника самоотношения (табл. 1) выявил, что показатели интегрального чувства «за» или «против» собственного «Я», самоуважения, аутосимпатии, самопринятия и самоинтереса матерей, воспитывающих детей с ДЦП, значительно ниже, чем у матерей, воспитывающих здоровых детей (причем различия достоверны при/? < 0, 01 кр < 0, 05). Показатели самообвинения в экспериментальной группе значительно выше, чем в контрольной, что еще раз доказывает то, что чаще всего матери больных детей чувствуют себя виноватыми в случившемся с их ребенком. Это чувство вины чаще всего переносится на различные жизненные ситуации и заставляет их постоянно контролировать себя, проверять свои действия, что ведет к постоянному напряжению и в конце концов к истощению. Поэтому они меньше уважают себя, относятся к себе с меньшей симпатией и их интерес к себе снижен.

Презентируемые низкое самоуважение и аутосимпатию мы можем объяснить тем, что матери, воспитывающие детей-инвалидов, предъявляют такие требования к себе и к своему ребенку, которые задаются обществом, но в силу особенностей детей результаты предпринимаемых действий в отношении себя и их ребенка чаще всего оказываются не такими заметными, какими они могли бы быть в со здоровым ребенком.

Эти данные подтверждают довольно распространенное мнение о том, что родители детей-инвалидов низко оценивают себя.

Рассмотрим теперь те показатели, по которым у матерей, воспитывающих детей с ДЦП, и у матерей, воспитывающих здоровых детей, нет статистически значимых различий.

И в экспериментальной, и в контрольной группах матери ждут положительного к себе отношения, они уверены в себе, самопоследовательны и у них одинаковый уровень самопонимания. Мы можем предположить, что воспитание в семье ребенка с ДЦП не влияет на эти характеристики самоотношения матерей. Но различные величины дисперсий по шкалам ожидания положительного отношения других и самоуверенности в двух группах позволяют нам судить о больших отклонениях от среднего показателя в экспериментальной группе.

Обратимся теперь к данным, которые мы получили с помощью методики КИСС (табл. 2).

Сравнение показателей свидетельствует, что самопринятие матерей детей, больных ДЦП не отличается от самопринятия матерей здоровых детей. В обеих группах показатели достигают уровня, описанного в литературе как «Достаточно " ««гаи».

Мы считаем, что тест-опросник самоотношения и методика КИСС в совокуп ности позволили выявить не только вербальную, осознаваемую самооценку и самопринятие, но и неосознаваемую, подлинно переживаемую самооценку, то есть

с помощью выбранных нами диагностических инструментов представилось возможным рассмотреть две различные стороны самопринятия.

Данные, полученные с помощью теста-опросника самоотношения, подтверждают наше предположение о том, что у матерей, воспитывающих детей с ДЦП, уровень самопринятия ниже, чем у матерей, воспитывающих здоровых детей. Опросник позволил нам выявить вербальное, осознаваемое самопринятие.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒