Восьмой доклад. Сущность кормления

Кобервитц, 16 июня 1924 года

Двучленность животного организма. Земная и космическая вещественность. Земные и космические силы. Сельскохозяйственное предприятие как организм.

Задатки «Я» в удобрении. Становление сил «Я» в земле. Сельскохозяйственное предприятие как индивидуальность. Совместное действие субстанциальных и силовых потоков у молочного скота, рабочего скота и молодняка.

Питание корнеплодами. Семя льна. Сено. Клевера. Варка продуктов питания. Соли. Томаты и картофель. Сельское хозяйство в его внутренней взаимосвязи с социальной жизнью.

В этом последнем докладе, который, возможно, будет дополнен чем-то согласно вашим пожеланиям в последующей беседе, я хотел бы, насколько это будет возможно в столь короткое время, кое-что добавить к сказанному и коснуться некоторых практических вопросов.

Именно в этих практических вопросах речь сегодня пойдёт о таких вещах, которые крайне трудно уложить в какие-либо общие формулы, тезисы и тому подобное, и которые в гораздо более значительной степени подлежат индивидуализации и личному опыту.

Именно по этой причине в этой области особенно необходимо усвоить некоторые духовнонаучные взгляды, взгляды, которые затем и могут послужить разумной основой для индивидуализации практических мероприятий.

Как мало сейчас замечается такого понимания в наиважнейшей области, в области кормления сельскохозяйственных животных. И здесь, в сущности, мало что можно улучшить множеством подробных указаний. Как надо кормить?

Многое, по моему убеждению, могло бы здесь существенно улучшиться, если бы наша сельскохозяйственная наука постепенно приблизилась бы к правильному пониманию того, в чём, собственно, заключается сущность питания. Сегодня я и хотел бы здесь этого коснуться.

Значение пищи для животного, а также для человека, как я уже говорил, понимается сейчас совершенно неправильно. Главное здесь совсем не в том, что происходит в грубом веществе, что питательные вещества, принятые организмом извне — так себе это более или менее отчётливо представляют, пусть даже принимая во внимание всевозможные превращения — откладываются затем в организме.

Грубо говоря, в общих чертах представляют себе дело так: вовне находятся питательные вещества, животное их поглощает, откладывает в себе то, что ему нужно, и выделяет то, что ему не нужно. И тут очень многое надо принимать во внимание — например, следить, чтобы животное не перегружалось, чтобы оно получало наиболее питательный корм, чтобы оно могло как можно больше усваивать питательных веществ, содержащихся в корме.

И различают, даже в материалистическом понимании весьма охотно различают собственно питательные вещества и такие вещества, которые, как говорится, стимулируют процессы горения в организме. И на этом строят всевозможные теории, которые затем практически применяются.

И естественно, кое-что подтверждается, кое-что не подтверждается или спустя некоторое время так или иначе изменяется. Да и как же может быть иначе!

Вот говорят о процессах горения в организме. Но на самом деле ни единого процесса горения в организме не происходит. Ибо соединение того или иного вещества с кислородом в организме означает нечто совсем иное, чем процесс горения вовне.

Горение — это процесс, происходящий в минеральной, неживой природе. И так же, как организм есть нечто совершенно отличное, например, от кристалла кварца, так и то, что обозначают в организме термином «горение», совершенно отлично от мёртвого процесса горения, протекающего вовне. «Горение» в организме есть нечто живое, даже нечто ощущающее.

Именно потому, что люди употребляют подобные термины и соответствующим образом направляют мысли, происходит нечто в высшей степени безобразное. Ибо, говоря о горении в организме, вы выражаетесь нечётко, неряшливо. Если вы при этом имеете правильное представление о существе дела, то эта неряшливость выражения не так уж важна, если вы при этом хотя бы наполовину поступаете правильно, руководствуясь инстинктом или традицией.

Но если мало-помалу из этой неряшливой терминологии вырастает «психопатия профессоралис» — я не раз употреблял этот термин — то эта неряшливость терминологии приводит к весьма остроумным, я действительно так думаю, весьма остроумным теориям.

И тогда на практике поступают уже только по этим теориям и совсем отходят от существа дела. То, о чём там говорят, вовсе не то, что действительно происходит в растениях и животных. Это очень характерное для нашей современности явление: делается совсем не то, что соответствовало бы тому, что действительно происходит в природе.

Поэтому именно в этой области необходимо посмотреть, в чём же здесь дело.

Вспомним, из чего мы исходили во вчерашнем нашем рассмотрении: растение имеет физическое и эфирное тело, а сверху оно в той или иной мере как бы овеяно астральным. Растение не доходит в своём развитии до астрального, но оно как бы овеяно астральным.

Когда растение вступает в совершенно определённую связь с астральным, как это имеем мы при образовании плодов, то вырастает нечто годное в пищу, которое затем укрепляет астральные силы в животном и человеческом организме.

Имея в виду этот процесс, мы и судим о растении или о каком-либо веществе просто с той точки зрения, может ли оно укреплять те или иные силы животного организма или нет. Но, я думаю, надо посмотреть и на полярно противоположную сторону, ибо в ней тоже заключается нечто чрезвычайно важное.

Я уже касался этого, но здесь, где мы должны заложить основу правильного понимания сущности питания животных, всё это надо ещё раз особенно отчетливо увидеть.

Поскольку речь идёт о кормлении, обратимся к животному. У животного мы не находим столь же чёткого трёхчленного организма, как у человека. У животного есть явно выраженная нервная система с органами чувств и система обмена веществ с костно-мышечной двигательной системой.

Эти две части организма различаются чётко, но третья, срединная часть — ритмическая система организма — у многих животных расплывчата. В ритмическую систему у них входит нечто, происходящее из системы органов чувств, и в то же время ещё нечто, происходящее из системы обмена веществ и двигательной системы организма; так что об организме животного приходится говорить иначе, чем об организме человека; у человека можно совершенно точно говорить об этой трёхчленности организма.

А у животного надо говорить о преимущественно локализованной в голове системе нервов и органов чувств, с одной стороны, и об организованной в задней половине туловища и в конечностях — но, разумеется, тоже пронизывающей весь организм — системе обмена веществ вместе с костно-мышечной системой, с другой.

А в середине мы видим, что обмен веществ у животных ритмичнее, чем у человека, и нервно-чувственная организация ритмичнее, обе они как бы сплываются вместе, так что у животного ритмическая система не выступает как нечто столь сильно самостоятельное.

Скорей она предстает в виде нечёткого созвучия двух полярностей организма (см. рис.). Таким образом, у животного следует, в сущности, говорить о двучленности организма, причём оба его члена в срединной части смешиваются и тем самым возникает так называемая животная организация.

Итак, всё, что в головной системе имеется субстанционального, даётся земной материей (у человека это тоже так, но сейчас мы говорим о животных).

Материя, заключающаяся в головной организации — земная материя. Уже на эмбриональной стадии земная материя вводится в головную организацию. Эмбриональное развитие направляется так, чтобы голова получила свою вещественностьот Земли.

Итак, здесь вещество, происходящее от Земли. Напротив, всё, что мы имеем вещественного в системе обмена веществ вместе с костно-мышечной системой, что пронизывает члены тела, кости, мышцы, кишки и т. п., происходит не от Земли, всё это происходит от того, что вбирается из воздуха и из тепла над Землёй.

Это космическая вещественность. И очень важно не смотреть, например, на копыта так, будто они образовались оттого, что физическая материя, которую поедает животное, доходит до копыт и там откладывается. Это как раз неверно, это через органы чувства и через дыхание входит в организм космическая материя.

А то, что животное поедает, служит лишь для развития в нём сил движения, чтобы космическая вещественность в процессах обмена веществ и в работе костно-мышечной системы доводилась бы даже до копыт; так что здесь во всём космическая вещественность. В отношении же сил наоборот.

Именно в голове, поскольку здесь преимущественно расположены органы чувств — а органы чувств воспринимают Космос — именно в голове мы имеем дело с действием космических сил. Напротив, в системе обмена веществ и в костно-мышечной двигательной организации мы имеем дело с земными силами, силами Земли.

Подумайте только, как при ходьбе, например, мы непрерывно включаемся в действие сил земного тяготения, и во всём, что мы делаем с помощью наших конечностей и других частей тела, мы связаны с силами Земли. Так что здесь мы видим космическую вещественность и земные силы, а в головной системе — земную вещественность и космические силы.

Это вовсе не безразлично, кормят ли корову с её конечностями, в которых она нуждается, чтобы быть производительным животным, или вола, если он должен быть рабочим животным, кормят ли их так, чтобы они могли впитывать в себя возможно больше космической вещественности, питание же, поступающее через желудок, должно быть устроено так, чтобы в организме в достаточной мере развивались силы, способные овладевать этой космической вещественностью и направлять её во все члены тела, мышцы, кости и т. п.

Также следует знать, что субстанции, в которых нуждается головная система, доставляются через пищу. В эту систему направляются переработанные, проведенные через пищеварительный аппарат питательные вещества, полученные в корме. Голова как раз связана с желудком, в этом нет ничего обидного.

А голова способна переработать пищу, которую она получает из тела, только в том случае, если она имеет возможность надлежащим образом усваивать силы, притекающие из Космоса. Вот потому-то и не следует содержать животных только в душных стойлах, где они лишены притока космических сил.

Нужно выводить их на пастбища, и вообще давать им возможность общаться с окружающим миром, возможность воспринимать его через органы чувств. Представьте себе, например, следующее.

Представьте себе животное, стоящее в душном стойле перед кормушкой, где находится заготовленный и отмеренный по всей человеческой учёности корм.

Если его не выпускают на свободу, не меняют условия его содержания, то его состояние очень сильно отличается от состояния того животного, которое пользуется своими органами чувств — на воле, свободно само разыскивает пищу, используя своё обоняние, и благодаря органам обоняния улавливает космические силы, разыскивает и принимает пищу, и в этом принятии пищи развивает всю силу своей активности.

Разумеется, у животного, прикованного к кормушке, вы не обнаружите сразу же, что оно лишено космических сил. Эти силы наследуются, и оно их получило по наследству. Но постепенно появляется потомство, у которого космические силы уже не являются в той же мере прирождёнными, они постепенно утрачиваются.

И животное слабеет — прежде всего, в своей головной системе. А это значит, что слабеет и питание тела, потому что животное теряет способность притягивать космическую вещественность, которая как раз и питает его телесность.

Всё это показывает ненужность общих рецептов «в таком-то случае кормите тем-то и тем-то, а в таком-то тем-то». Но надо иметь представление о значении тех или иных методов кормления для существа животного.

Но пойдём дальше. Что, собственно, содержится в головной системе организма? Земная вещественность. Так что в благороднейшем органе животного, в мозгу, содержится земная вещественность. У человека в мозгу тоже земное вещество, только силы космические, а вещество — земное. Для чего же служит мозг?

Он служит основой для «Я». Но животное ещё не имеет «Я». Зафиксируем это: мозг служит опорой для «Я», животное ещё не имеет «Я», его мозг находится лишь на пути к образованию «Я». У человека же он намного ближе к тому, чтобы образовывалось «Я». Каким же образом возникает мозг, который имеется у животного?

Возьмём органический процесс в целом. То, что обнаруживается в мозгу как земная материальность, является попросту выделением, выпадением из органического процесса. Земная материя выпадает, выделяется, чтобы послужить основой для «Я».

На основе процесса принятия и переваривания пищи в системе обмена веществ известное количество земной материи получает способность направиться отсюда в голову и мозг; некоторое количество земного вещества, проделав этот путь, правильным образом откладывается в мозгу.

Но эта пищевая субстанция откладывается не только в мозгу, но и на пути по кишечнику. То, что не может быть дальше переработано, выпадает в кишечнике. И здесь мы встречаемся с некой родственной связью, которую вы найдете крайне парадоксальной, но которую никак нельзя упускать из вида, желая понять существо человеческого и животного организма.

Что представляет собой мозговая масса? Мозговая масса есть просто доведённая до конца кишечная масса. Через кишечник проходит та же мозговая масса, но на ранней стадии выпадения. Содержимое кишечника по своему происхождению в органическом процессе очень родственно содержимому мозга.

В гротескной форме я сказал бы: в мозгу располагается преуспевшая навозная куча, — но по существу это совершенно верно. В органическом процессе навоз преобразуется в благородное вещество мозга и там становится основой для развития «Я». У человека наибольшая часть кишечной массы преобразуется в мозговую массу, потому что человек в своей земной жизни несёт в себе «Я».

У животных меньше. Поэтому у них в кишечной массе остаётся больше того, что затем превращается в настоящий навоз. В нём остается больше задатков к развитию «Я», потому что животное не доводит это до «Я», здесь остается больше задатков к развитию «Я».

Поэтому навоз животных и экскременты человека — совершенно разные вещи. В навозе животных содержатся ещё задатки «Я». Удобряя, подводя навоз снаружи к корню, подводя «Я» к корню, к растению, мы находим, что растение в целом можно изобразить так (см. рис.): здесь, внизу, корень, наверху развившиеся листья и цветы, привлекающие астральное через взаимодействие с воздухом, а здесь, благодаря присутствию навоза, развиваются задатки «Я» растения.

Такое сельское хозяйство действительно представляет собой организм. Здесь, наверху, развивается его астральность, благодаря присутствию плодовых и лесных деревьев развивается астральное. Если из всей надземной растительности животные поедают то, что им действительно нужно, то в своём навозе они правильно развивают силу «Я».

А эти последние, снова попадая с удобрением к корням растений, побуждают их расти в правильном соответствии с силами земного притяжения. Это чудесный кругооборот природы. Но этот кругооборот, это взаимодействие надо представлять себе в непрерывном движении.

Благодаря этому каждое хозяйство является неким индивидуумом. И становится ясно, что и животные, и растения должны более или менее участвовать в этом взаимодействии.

Поэтому когда удобрения берут не от животных, принадлежащих хозяйству, но, удалив животных, получают удобрение из Чили, это оказывается уже до некоторой степени нарушением природных законов.

В этом случае проходят мимо того факта, что здесь имеется определённый, замкнутый в себе кругооборот, нечто, что должно само себя содержать. Разумеется, при этом нужно устроить так, чтобы оно действительно могло само себя содержать.

Проще говоря, надо иметь в хозяйстве столько и таких животных, от которых хозяйство может получить навоз в достаточном количестве и нужного качества. И в то же время надо позаботиться о такой растительности, которую нужные хозяйству животные, руководясь инстинктом, охотно поедают, которую они сами ищут.

Разумеется, опыты здесь очень сложны, потому что всё очень индивидуально. Тем важнее правильно определить направление этих опытов. Здесь потребуется очень много проб и испытаний. В них выяснятся определённые правила, но все эти практические правила должны вытекать из основного положения, что хозяйство должно строиться так, чтобы оно в наибольшей возможной степени было в себе замкнуто, чтобы оно могло само себя содержать.

Конечно, не полностью. Почему? Подлинно конкретное рассмотрение в свете духовного знания никогда не сделает вас фанатиками. Полностью в современном экономическом строе это недостижимо. Но надо стремиться к этому, насколько возможно.

А исходя из этого, можно более конкретно определять те или иные связи между животным и растением, то есть находить наиболее правильные способы кормления. Посмотрим сначала в общих чертах.

Вот корень, который, как правило, развивается в земле; через удобрения он пронизывается действием развивающей силы «Я»; он поглощает эти развивающие силы «Я», пользуясь всем, что его окружает в земле; поглощать эти силы «Я» ему легче, если в его окружении в земле имеется достаточное количество солей.

Из всего, что мы узнали о корнях, мы понимаем, что корни — это такое пищевое вещество, которое в человеческом и животном организме легче всего находит дорогу через пищеварение к голове. Поэтому мы станем давать корни в пищу животным тогда, когда нам нужно усилить приток в головную систему организма материальных земных субстанций, чтобы те космические силы, которые действуют через голову, находили в ней надлежащие вещества для своей пластической работы.

Подумайте, если вы пришли к выводу: корни в пище надо давать животному, которое особенно нуждается в притоке вещества в головную систему, чтобы особо активно вступать через органы чувств в космическую связь с космическим окружением, — не придёт ли вам тотчас в голову мысль о телёнке и моркови?

Давая телёнку морковный корм, вы как раз и стимулируете этот процесс. Зная, как все это выглядит и живёт в природе, вы уже будете знать, что надо делать в том или ином случае. Надо лишь знать эти взаимные связи.

Пойдём теперь дальше. После того как мы дали телёнку морковный корм и требуемые вещества поступили в его головную систему, нужно, чтобы в организме мог произойти процесс, протекающий в обратном направлении. Иными словами, нужно, чтобы голова могла работать волевым образом и тем самым создавать в организме силы, которые, со своей стороны, тоже должны врабатываться в организм.

Этого мало, чтобы морковный навоз отлагался в голове — нужно ещё, чтобы от этого вещества, которое уже там отложилось и находится, так сказать, в состоянии распада, могли излучаться в организм нужные ему силы.

Для этого организму нужно ещё какое-то пищевое вещество, побуждающее ту часть тела, в данном случае голову, которая получила нужные ей вещества, работать, в свою очередь, на пользу организма в целом.

Давайте, посмотрим: я дал животному морковь, а теперь я хочу сделать так, чтобы весь его организм пронизывался излучениями сил, которые могут развиться в голове. Для этого мне нужно найти нечто, имеющее в природе форму луча, или же закономерным образом собирающее эту лучевидную форму в некоем, скажем, концентрированном образовании.

Что же нам нужно? В дополнение к морковному корму дать животному ещё другой корм, нечто такое, что преобразуется в растении в излучающую энергию и собирается в нём как излучающая сила.

И наш взгляд обращается тогда ко льну и ему подобным растениям. Если молодняку к морковному корму добавить семя льна или что-либо другое, что как-нибудь иначе, но соответствует той же цели, например, свежее сено с морковью, то вы вызовете к действию такие силы, которые мощно овладевают организмом животного, выводят животное на тот путь, к которому оно по своей природе расположено.

Так что для корма молодым животным мы будем подыскивать такую пищу, которая, с одной стороны, стимулирует силы «Я», а с другой стороны подкрепляет излучающую силу, идущую сверху вниз, усиливая тем самым астральную наполненность организма.

Всё это относится особенно к травам с длинным стеблем, которые и высушенные в виде сена должны иметь такие же длинные стебли. Так надо смотреть на эти вещи и на всё сельское хозяйство в целом; о каждой вещи надо знать, что с ней происходит, когда она движется по пути или от животного в землю, или от растения в животное.

Пойдём дальше. Возьмём теперь такое животное, в организме которого мы хотим укрепить именно ту срединную часть, в которой головная, то есть нервно-мозговая система, тесно связана с ритмической системой, так что обе они как бы входят одна в другую. Какие же животные нуждаются в таком укреплении?

Это молочный скот. В молочной продуктивности как раз и сказывается укрепление этой части организма. Что мы здесь должны иметь в виду? Мы должны иметь в виду, что поток, идущий от головы к задней половине туловища, является преимущественно потоком, несущим силы; а поток, идущий от задней половины туловища к передней, является преимущественно потоком, несущим вещества.

Оба эти потока должны правильным образом взаимодействовать. Если это взаимодействие совершается таким образом, что поток вещества, движущийся от задней половины туловища к передней, наилучшим образом перерабатывается силами, идущими от передней части туловища к задней, то в организме животного появляется много хорошего молока.

Ибо в хорошем молоке содержится то, что образовалось в процессе обмена веществ, содержится особым образом препарированное вещество, то, которое ещё не прошло половую систему, но которое в процессе обмена веществ в наибольшей мере уподобилось продукту полового процесса.

Молоко — это преобразованная секреция половых желёз. А преобразуется она тем, что навстречу веществу, находящемуся на пути к превращению в половую секрецию, выступают силы, идущие от головы, и воздействуют на него. Можно заглянуть в происходящий здесь процесс.

Чтобы содействовать такого рода процессам, мы должны подыскать такие пищевые вещества, которые действуют на голову слабее, чем корни, впитывающие в себя силы «Я». А так как это родственно именно половым силам, то не следует брать корма, содержащие слишком много астральности, слишком много того, что расположено к цветению и плодоношению.

Это значит, что поскольку речь идёт о молочной продуктивности, мы должны подумать прежде всего о таком корне, который находится как бы на полпути между корнями и цветком, то есть о зелёной листве — о том, что живёт в траве и листьях.

Поэтому для увеличения молочной продуктивности — если мы находим, что данное животное способно давать больше молока — можно поступать так. Вообще мы даём молочной корове зелёный корм, листья, траву.

Представьте себе: я кормлю молочную корову травой, листьями, зелёным кормом. Я хочу увеличить надой. Я полагаю, что надой можно увеличить. Что я тогда делаю? Я стараюсь найти такие растения, у которых процесс плодоношения, всё то, что происходит в цветах и плодах, в наибольшей мере вовлечено в процесс, происходящий в листьях и стеблях.

Так происходит, например, у бобовых растений, а особенно у клеверов всех видов. В вещественности клевера развивается многое, связанное с плодоношением, и именно как трава. Влияние такого корма у самой коровы будет мало заметно.

Результаты проявляются обычно через одно поколение: если такая корова отелится, тёлочка от неё вырастет в хорошую молочную корову. — Во всём этом надо обратить внимание на одно обстоятельство.

Когда исчезают старые традиции, основанные на инстинктивной мудрости, от них всё же кое-что остается в практике жизни. Так, врачи используют некоторые лекарства, хотя и не знают причины их целебного действия. Но они используют эти лекарства, потому что знают, что те всегда помогают.

Применяют старые традиционные приёмы, хотя и не знают, почему. А в остальном пробуют, испытывают множество веществ, пробуют давать, например, мясному скоту или молочным коровам тот или иной корм. И при этом часто получается то, что вообще характерно для такого рода блужданий среди экспериментов, особенно если они целиком предоставлены воле случая.

Если у вас заболит горло и вы окружены сочувствующими людьми, каждый предложит вам своё излюбленное средство. И в полчаса у вас соберётся целая аптека. И если всё применить, то одно парализует другое, а все вместе основательно испортит желудок, но горлу лучше не станет. Так вместо чего-то очень простого получается крайняя сложность.

Нечто подобное происходит и с поисками наудачу кормовых веществ. Вы пробуете что-то давать животному; в одном отношении получается хорошо, в другом нет. Вы добавляете ещё что-либо, потом ещё, и получается целый ряд кормовых веществ, из которых каждое имеет своё определённое значение для молодняка или для мясного скота.

Но все так осложняется, что вы уже не можете оценить действие отдельных видов корма, потому что невозможно разобраться, какие силы здесь действуют. Так часто бывает, особенно с теми, кто подходит к сельскому хозяйству с такой вот полуучёностью.

Они вычитывают что-то в книгах, или вспоминают, чему их учили: «Молодняк надо кормить так-то и так-то, мясной скот так-то и так-то». И наблюдают результаты. Но таким путём мало что можно понять, так как в тех или иных обстоятельствах вычитанное в книгах может плохо совмещаться с тем, что уже делается на практике.

Разумно, целесообразно можно действовать, только опираясь на такого рода положения, о которых я здесь говорил, и притом стараясь в наибольшей степени упростить питание животных, чтобы можно было легко наблюдать действие каждого кормового вещества.

Мы говорим: корнеплоды, кормовая свекла и морковь, с одной стороны, семя льна, с другой, действуют так-то и так-то. И мы наблюдаем. Мы не сваливаем всё в кучу. То, что мы даём животному, мы наблюдаем в действии.

Подумайте, как многого можно достичь в сельском хозяйстве, действуя таким образом, совершенно сознательно, обдуманно. Так мы получим знания, ведущие не к усложнению, а к упрощению способов кормления.

Многое, даже очень многое из того, что было найдено постепенно опытным путём, совершенно верно. Но эти знания несистематичны и неточны. Именно тут метод, который считается образцом точности, на самом деле не дает точного знания, потому что испытуемые вещества смешиваются, и невозможно разобраться в их действии.

А те простейшие вещества, о которых у нас шла речь, и их простые взаимодействия можно хорошо проследить вплоть до самых глубин животного организма.

Рассмотрим ещё одно. Взглянем на цветковую часть растения, подумаем о том, что и в цветах уже действует сила плодоношения. Но мы должны пойти дальше, мы должны увидеть эту силу также и в других частях растения.

Ибо растение обладает свойством, которым особенно восхищался Гёте: растение во всём своём телесном составе несёт в себе те задатки развития, которые в специализированном виде проявляются в отдельных частях. У большинства растений, чтобы получить новые растения, мы сажаем в землю развившиеся из цветков плоды.

А с картофелем мы поступаем иначе: мы используем глазки клубней. У большинства растений мы этого не делаем, а пользуемся семенами-плодами. И у этих плодов, которые в природе не достигли конечной точки своего развития, — не всё в природе доводится до конечной точки своего развития — можно повысить эффективность их действия, подвергая их процессам, так или иначе внешне сходным с процессом горения, сжигания.

Так, например, то, что остаётся от растений в сухой сечке, усиливается в своём действии, если его несколько провялить на солнце; тогда заложенный в нём процесс продвинется несколько дальше в сторону фруктификации.

Здесь в основе лежит удивительный инстинкт. Стремясь понять окружающий мир, естественно поставить вопрос: почему, собственно, люди додумались варить пищу? Это действительно вопрос. Но обычно люди не задают вопросов о том, что их повседневно окружает. Почему же люди додумались варить пищу?

Потому что постепенно они на опыте убедились, что везде, где участвуют силы плодоношения, большую роль играют процессы, происходящие при варке, сжигании, согревании, сушке и вялении; во всех этих процессах прежде всего цветковые и плодовые части, а косвенно и все прочие части растения, обращённые кверху, получают способность особенно интенсивно развивать силы, нужные для жизнедеятельности костно-мышечной системы и системы обмена веществ животных.

Даже сами цветы и плоды, цветковые и плодовые части растений, попадая в организм животного, действуют в его пищеварении и в обмене веществ, преимущественно как силы, а не как вещества. Ибо костно-мышечная система и система обмена веществ нуждается в притоке именно земных сил.

И она должна получать их именно в той мере, в какой они ей нужны.

Посмотрите на скот, пасущийся в Альпах. Эти животные находятся в других, более трудных условиях, чем скот, пасущийся в долинах. Более трудных из-за неровностей почвы; совсем не одно и то же, ходят ли животные по ровной местности, или по горным склонам. Таким животным особенно нужно всё то, благодаря чему в их костно-мышечной системе развиваются силы, напрягаемые волей.

Иначе они не смогут стать ни хорошим рабочим скотом, ни молочным, ни мясным. Поэтому мы должны позаботиться, чтобы они получали в достаточном количестве питание — те ароматные альпийские травы, у которых процессы цвето- и плодоношения под действием «солнечной варки» продвинуты силами самой природы.

Но и путём искусственной дальнейшей обработки в процессах варки, кипячения и т. п. направляется больший приток сил в костно-мускульную двигательную систему животного.

Лучше всего подвергать такой обработке цветково-плодовые части растений, особенно таких, которые по самой своей природе расположены к интенсивному цветению и плодоношению, которые мало развивают листву и стебель, а как бы торопятся поскорей зацвести и дать плод.

Всё, что мало ценится в стеблевой части, что пышно цветёт и плодоносит, надо варить.

И люди поступали бы очень хорошо, если бы и для себя принимали во внимание подобные вещи. Тогда не получалось бы того, что получается иногда с людьми, которые, проживая на склонах гор, становятся инертными, вялыми.

Может случиться, что человек, живущий на таком горном склоне, скажет: поскольку мне здесь целый день приходится возиться с напряжением, я не могу стать настоящим мистиком. Настоящим мистиком я могу стать, только если буду совершенно спокойным, если ничто ни во мне самом, ни в моём окружении не будет непрерывно побуждать меня к деятельности, если я смогу сказать своему окружению: у меня нет сил для того, чтобы все время тут возиться, — тогда-то я и стану настоящим мистиком.

И я постараюсь тогда устроить своё питание так, чтобы стать настоящим мистиком. И тут сразу появляется мысль о сыроядении, человек не варит себе ничего, есть только сырые продукты. Но дело в том, что суть вещей сокровенна, так запросто она не обнаруживается.

Если такой человек, живущий в горной местности и стремящийся стать таким способом мистиком, от природы является физически слабой натурой, то он и дальше пойдёт в этом направлении, будет становиться все более и более инертным, вялым, то есть все более мистичным.

То же может произойти и с животным, и мы должны знать, что надо делать, чтобы усилить в организме животного его внутреннюю активность, подвижность.

Но с человеком возможен и другой случай. Может быть, он от природы физически сильная натура и лишь позднее впал в такое чудачество — задумал через сыроядение стать мистиком. Тогда его собственные большие физические силы с добавлением тех сил, которые он получал от сыроядения, окажутся достаточными для нормального течения внутренних процессов организма.

Тогда это сыроядение не причинит ему большого вреда. А поскольку он при этом вызывает к действию силы, которые иначе остаются скрытыми в организме и приводят к ревматизму и подагре, и перерабатывает в себе эти силы, то такой человек действительно укрепляет своё здоровье.

Ведь все вещи имеют две стороны, как две чаши весов. Нужно знать, как их индивидуализировать. Нельзя давать общие предписания. Преимущество вегетарианского питания в том, что оно делает человека сильнее, по той причине, что те силы, которые обычно лежат в организме неиспользованные, как земля под паром, и которые действительно являются теми самыми силами, что вызывают подагру, ревматизм, диабет и т. д., эти силы извлекаются из организма.

Поскольку человек питается только растительной пищей, эти силы должны подготовить растение для человека. Если же человек ест животную пищу, то эти силы, оставаясь без употребления, отлагают, например, продукты обмена веществ в ненадлежащих местах организма или изгоняют из органов тела нужные вещества, забирают себе то, что нужно самому человеку, как, например, при диабете и т. д. Эти вещи можно понимать, только заглядывая в существо дела в каждом отдельном случае.

При таком подходе к вопросу о том, как следует откармливать животных, мы скажем: здесь дело, очевидно, в том, чтобы в организм животного, как в некий мешок, внести как можно больше космических субстанций. Ах, свиньи, жирные свиньи — что за небесные создания!

Ибо их жирное тело, за исключением нервно-мозговой системы, целиком состоит из космической, а не земной субстанции. А корм, который они получают, им нужен только для того, чтобы всю полноту космических субстанций, со всех сторон ими принимаемых, распределить затем по телу.

Свинья должна получать такой корм, который давал бы ей силы распределять в организме субстанции, привлекаемые из космоса. Ей нужны силы, способные выполнить эту задачу. То же относится и к другим животным на откорме.

Откармливаемые животные жиреют, если вы им даёте корм, содержащий плодоносящие части растений, по возможности подвергнутые дальнейшей обработке в виде варки или запаривания. Или корм, содержащий плодоносящие части, увеличенные в своих размерах по сравнению с первоначальным состоянием — например, корнеплоды, которые в процессе длительной культивации стали гораздо крупнее, чем это было им свойственно в диком состоянии.

Так на вопрос, как следует откармливать животных, мы можем ответить: им нужно давать то, что наилучшим образом содействует распределению в организме космических субстанций. Иначе говоря, то, что, во-первых, связано с плодоношением, и, во-вторых, было правильным образом обработано.

Этим условиям удовлетворяет, например, масличный жмых самых разных видов. Но при всём этом мы должны также позаботиться, чтобы при таком откормочном режиме не оставить в пренебрежении также и головную систему организма, чтобы кое-что из земных субстанций, поступающих вместе с кормом, приходило бы в голову.

Поэтому к указанным видам корма надо добавить кое-что, действующее в противоположном направлении, но в небольшом количестве, поскольку для головы много вещества не требуется. Надо примешать, хотя бы в небольшом количестве, какие-либо корневые вещества.

Существует ещё одно вещество, чистое вещество, не имеющее в организме какого-либо специализированного

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 78