Третий доклад. Экскурс в деятельность природы: действие духа в природе

Кобервитц, 11 июня 1924г.

Роль и значение азота в сельскохозяйственном производстве. Деятельность азота во Вселенной. Роль серы при проявлениях духовного. Значение углерода во Вселенной. Углерод и формообразующие процессы в природе.

Кислород выше и ниже уровня земли. Кислород как носитель жизненного эфира. Азот над землёй и в земле. Азот, носитель ощущений. Водород как переносчик в дали Вселенной. Первовещества белка и хаос в семени. Известь и кремнезём как основа растительного роста. Мотыльковые. Глины.

Силы Земли и Космоса, о которых я говорил, действуют в сфере сельского хозяйства через вещества земли. Поэтому прежде чем перейти в ближайшие дни к различным практическим вопросам, необходимо сегодня рассмотреть более детально, как именно действуют вышеупомянутые силы через вещества земли. Разумеется, нам придётся для этого сначала коснуться деятельности природы вообще.

Один из важнейших вопросов, возникающий, когда речь идёт о сельскохозяйственном производстве — это вопрос о значении и роли азота во всём сельскохозяйственном производстве. Однако именно этот вопрос, о существе действия азота, в настоящее время чрезвычайно запутан.

Везде, где действует азот, наблюдают, так сказать, только отголоски его влияния, самое поверхностное, в чём он проявляется. Но при этом не проникают в суть природных взаимосвязей, в которых действует азот; да это и невозможно сделать, оставаясь в рамках природных явлений.

Для этого надо дальше и глубже заглянуть в жизнь природы и исследовать действие азота во Вселенной. Можно даже сказать — и это будет понятно из наших рассмотрений, — что азот как таковой не играет, пожалуй, первенствующей роли в жизни растительного мира, но всё же изучение роли азота стоит в ряду познаний, наиболее необходимых для понимания жизни растения.

При этом у азота, действующего в природе, имеются четыре, я бы сказал, ближайших родственника, действие которых также необходимо изучить, желая понять функции и значение азота в «хозяйстве природы». «Четыре родственника» — это как раз те субстанции, которые каким-то ещё загадочным для внешней науки образом связаны с азотом в растительном и животном белке: углерод, кислород, водород и сера.

Чтобы полностью постичь всё значение белка, недостаточно среди его важнейших ингредиентов назвать водород, кислород, азот и углерод, необходимо ввести ещё одно важнейшее вещество, серу, действие которого имеет глубокое значение.

Ибо сера в белке служит посредником между повсюду распространённой в природе духовностью, формообразующей силой духа, и физическим. Если мы хотим в материальном мире увидеть следы, оставляемые духом, то мы должны проследить в нём действие серы.

И хотя это действие не столь явно, как действие других веществ, всё же её значение очень велико, потому что именно путём серы проникает в то, что в природе является физическим, дух; сера — это как раз носитель духа. Старое наименование серы, сульфур, родственно наименованию фосфор; в старину серу называли так потому, что в свете, повсюду распространённом солнечном свете, видели также повсюду распространенное действие духа.

И субстанции, связанные с проникновением света в материю, также как сера и фосфор, называли «носителями света».

Поскольку действие серы в «хозяйстве природы» столь тонко, нам лучше сначала заняться выяснением роли остальных четырёх веществ: углерода, водорода, азота и кислорода, — обратить на них своё внимание и постараться понять, что же представляют собой эти субстанции во Вселенной в целом.

Ибо в настоящее время химику не так уж много известно об этих веществах. Он знает, как они выглядят внешне, когда он имеет с ними дело в лаборатории, но об их внутреннем значении в мировом целом ему, в сущности, ничего не известно.

Получаемые сегодня посредством химии знания об этих веществах ненамного превосходят наши знания о человеке, чей внешний облик мы мимоходом заметили на улице, может быть, мы его при этом сфотографировали и теперь судим о нём по этому фотографическому снимку.

Ведь то, что наука проделывает с веществами, глубокую сущность которых мы хотим познать, это не более чем моментальный снимок, да и то, что написано в наших книгах, звучит на наших докладах об этих веществах, это тоже, в сущности, не многим более.

Начнём с углерода — а затем применим это к растительному миру. Видите ли, углерод, пользовавшийся некогда весьма аристократической репутацией, в нашу позднейшую эпоху опустился до весьма плебейского положения — и, видит Бог, этим путём последовали затем и многие другие мировые сущности. Углерод видят в том, что сжигают в печах, в угле; в том, чем пишут, в графите.

Одну-единственную модификацию углерода ещё ценят как аристократическую, это алмаз; но и его не особенно-то почитают, поскольку не могут купить. Так что об углероде известно чрезвычайно мало по сравнению с его огромнейшим значением во Вселенной.

А ведь сравнительно недавно, всего пару столетий назад, этот чёрный молодец был известен под весьма благородным именем «философский камень».

Много разного говорилось об этом философском камне; но из этих разговоров мало что можно почерпнуть. Ибо когда старые алхимики и их последователи говорили о философском камне, они подразумевали углерод в его различных модификациях. И они держали его имя в такой тайне, потому что если бы они не держали его в тайне, каждый мог бы стать обладателем философского камня.

Но это был именно углерод. Почему же углерод?

На это можно ответить, приобщившись к древнему воззрению, но также и к тому, что нужно в наше время знать об углероде.

Отвлекаясь от той раздробленности формы, в какой мы в результате определённых процессов встречаем углерод в природе в виде каменного угля или графита, постараемся постичь углерод в его живом действии, как он проходит через животный и человеческий организм, как он строит по своим закономерностям организм растений — и тогда нечто аморфное, бесформенное, каким мы представляем себе углерод, окажется лишь последним отголоском, трупом того, чем, собственно, является уголь, углерод, в хозяйстве природы.

В природе же углерод является носителем всех формообразующих процессов. О каком бы формообразовании ни шла речь — о сравнительно недолго существующем организме растения, или о животном организме, неизменно пребывающем в непрерывном обмене веществ, — всюду углерод выступает как великий ваятель.

И он несёт в себе не только свою собственную чёрную субстанцию. Когда он находится в состоянии полной активности, полной внутренней подвижности, он несёт в себе формообразующие космические образы, великие космические имагинации, из которых происходит всё, образующееся в природе.

Таинственный ваятель властвует в углероде. И в своей работе созидания различнейших форм природы этот тайный ваятель пользуется услугами серы. Таким образом, желая правильно постичь роль углерода в природе, мы скажем: космическая духовность, увлажняясь, так сказать, серой, действует как ваятель, строя с помощью углерода твёрдые формы растений.

Она же строит и непрерывно возникающие и тут же преходящие формы человека, человеческого организма. Человек потому и человек, а не растение, что способен немедленно уничтожать непрерывно возникающие в его организме формы, выделяя в виде углекислоты углерод, соединённый с кислородом.

Именно потому, что углерод в человеческом организме формирует нас слишком плотными, слишком твёрдыми, словно какую-то пальму — он стремится сделать нас такими же твёрдыми — дыхание немедленно уничтожает, вырывает этот углерод из затвердения, соединяя его с кислородом, гонит его наружу, — и наш организм получает те подвижные; формы, которые нам, людям, так нужны.

Но в растительном мире углерод действует таким образом, что даже у однолетних растений он удерживается до некоторой степени в твёрдой форме. Старинное выражение «Кровь — сок особого рода», относящееся к людям, верно в том смысле, что в крови пульсирует, физически проявляется человеческое «Я».

Точнее говоря: здесь действует ткущий, доминирующий, непрерывно формирующийся и снова разрушающийся углерод, и на этом пути, увлажнённом серой, движется в человеческой крови духовное существо человека, которое мы называем «Я».

И подобно тому, как человеческое «Я» как собственный дух человека живёт в углероде, так и мировое «Я» в мировом духе как бы кружным путём через серу живёт в непрерывно формирующемся и все снова разрушающемся углероде.

В древнейшие эпохи земного развития углерод вообще выступал лишь в виде некоего твёрдого осадка. Лишь позднее в эволюцию вступило то, что открывается, например, в извести, которую человек использует, чтобы создать себе более твёрдую основу организма, некий твёрдый остов.

Дабы живущее в углероде могло получить подвижность, у человека — а также у животных, по крайней мере у высших животных — был сформирован твёрдый остов в его заизвесткованной скелетной системе, костяке. Таким образом, человек в своих подвижных углеродных формообразованиях стал выше чисто минерального, твёрдого известкового образования, которое принадлежит земле и которое он вчленил в себя, чтобы иметь в себе твёрдую землю.

В извести скелета он содержит в себе твёрдый земной элемент.

Отсюда вы можете видеть, что в основе всего живого лежит углеродное построение, более или менее твёрдое, или более или менее подвижное, и этим путём дух движется, проницая мир. Позвольте мне на этот раз прибегнуть к схематическому построению, чтобы было понятней.

Мне хотелось бы нарисовать некий остов, каркас, тем или иным образом созданный духом с помощью серы (см. рис., голубой). Это может быть или непрерывно меняющийся углерод, движущийся в субстанции серы в очень тонкой дозировке, или же, как у растений, более или менее отвердевшее, уплотнённое другими субстанциями, ингредиентами углеродное образование.

Но когда мы рассматриваем человека или иное живое существо, нам известно — об этом у нас часто шла речь, — что всё живое в мире пронизано эфирным, которое, собственно, и является носителем жизни.

Так что изображённый здесь углеродный остов живого существа должен быть пронизан эфирными силами, которые относительно неподвижно фиксируются на арматуре скелета или более или менее флуктуируют.

Так или иначе, но везде, где имеется этот углеродный остов, должно быть распростерто эфирное (см. рис., зелёный).

Таким образом, мы можем сказать: эфирное должно быть везде, где есть этот остов.

Но это эфирное как эфирное само по себе не могло бы действовать в нашем земном физическом мире. Оно бы, так сказать, проскальзывало бы повсюду как некое ничто, оно не могло бы захватывать то, что ему нужно захватить в физически-земном мире, если бы оно не имело в нём своего физического носителя.

В этом своеобразие всего существующего на Земле: духовное всегда должно иметь физического носителя. Материалисты занимаются только физическими носителями и забывают о духе. Они правы в том смысле, что эти физические носители суть то ближайшее, что нас окружает.

Но они совершенно упускают из виду, что духовное начало везде имеет физического носителя. И физический носитель того духа, который действует в эфирном — можно сказать, что в эфирном действует низшая духовность, — действительно существует.

Этот физический носитель, пронизанный эфирным, причём пронизанный так, что эфирное, в свою очередь, как бы увлажняется серой, служит в физическом уже не в конструкции, не в построении остова, а в том, что как вечно подвижное, живое, этот остов обтекает, это физическое, которое с помощью серы переносит жизненные силы из эфира — это и есть кислород.

Так что вы можете обозначенное на этом рисунке зелёным представить себе так — если рассматривать физический аспект — что в кислороде и на путях кислорода представлена движущаяся, вибрирующая, ткущая сущность эфирного.

Путями кислорода с помощью серы движется эфирное. Так открывается смысл дыхания. В процессе дыхания мы принимаем в себя кислород. Современный материалист знает лишь тот кислород, который он получает в реторте, разлагая воду в процессе электролиза.

Но в этом кислороде всюду живёт низшее сверхчувственное, эфирное, если оно там не умерщвлено, как оно должно быть умерщвлено в окружающем нас воздухе. Во вдыхаемом воздухе живые силы кислорода умерщвлены, чтобы мы не обессилили от этого живого кислорода.

Когда некая высшая жизненность проникает в наш организм, мы обессиливаем. Даже обычные силы разрастания, если они избыточно присутствуют в ненадлежащем месте, ослабляют нас и даже более того. Так что если бы нас окружал живой воздух, в котором присутствовал бы живой кислород, мы бродили бы совершенно одурманенные.

Окружающий нас кислород должен быть мёртвым. Но по самой своей природе кислород, можно сказать, прирожденный носитель жизни, носитель эфирных сил. И он тотчас же снова становится носителем жизни, как только выходит за пределы той задачи, которая на него возложена в силу того, что он является внешней средой для нас, людей, и наших органов чувств.

Когда же он через органы дыхания входит внутрь организма, где ему можно быть живым, он снова становится живым. Кислород, циркулирующий внутри нашего организма — это не тот кислород, который нас окружает вовне.

Внутри организма это живой кислород. Он становится также живым, когда из атмосферного воздуха проникает в почву, хотя там его жизнь менее интенсивна, чем в организме людей или животных. Но всё же там он тоже становится живым. Кислород под землёй — не то же самое, что кислород над землёй.

Очень трудно прийти к пониманию, в этих вещах с физиками, химиками. Ибо в результате применяемых ими методов они должны иметь дело только с кислородом, извлечённым из земных веществ. Поэтому им известен только мёртвый кислород. Иначе и не может быть.

Это участь всякой науки, желающей оставаться в рамках чисто физического. Она способна постигать только трупы. В действительности же кислород — носитель живого эфира. Этот живой эфир владеет кислородом, подчиняет его себе, достигая этого окольным путём, через серу.

Итак, мы имеем — как бы одно подле другого — с одной стороны, углеродный остов, в котором проявляет свою деятельность или высочайшая доступная нам на Земле духовность, человеческое «Я», или же действующая в растениях мировая духовность.

А также мы имеем — если рассматривается процесс, происходящий в человеке — мы имеем дыхание, мы имеем находящийся внутри человека живой кислород, который несёт эфир. А за ним стоит углеродный остов, который у человека подвижен.

Они должны соединиться. Кислород в организме должен пойти теми путями, которые предначертаны строением углеродного остова, он должен идти по тем, скажем, линиям, которые начертаны углеродом, духовной сущностью углерода.

И повсюду в природе эфирно-кислородное должно найти пути к соединению с духовно-углеродным. Как же это происходит? Кто здесь является посредником?

Посредником служит азот. Азот вводит жизнь в ту конструкцию, которая воплощена в углероде. Повсюду, где выступает азот, его задача — служить посредником между жизнью и тем духовным, что, формируясь, воплотилось сначала в веществе углерода.

Мост между углеродом и кислородом повсюду в животном и растительном мире, а также в недрах земли, создается азотом. А та духовность, которая, опять-таки с помощью серы, действует в азоте, эта духовность — та самая, которую мы называем астральной. Астральная духовность живёт в астральном теле человека, она же живёт в окружении Земли, где она действует также в жизни растений, животных и т. д.

Таким образом, подходя с духовной стороны, мы видим, что между кислородом и углеродом вступает астральное; но это астральное запечатлевает себя в физическом, пользуясь азотом, так оно получает возможность действовать в физическом.

Везде, где есть азот, распростерто астральное. Ибо эфирное живое начало носилось бы повсюду, наподобие облаков, и совсем не замечало бы углеродных формообразований, если бы не азот, обладающий сильнейшим притяжением к этим углеродным формам.

Везде, где имеются линии и пути, проложенные в углероде, азот втягивает туда кислород, астральное в азоте притягивает эфирное (см. рис., жёлтый). Азот — это великий буксир, притягивающий жизнь к духовному.

Поэтому азот для человека — самое существенное в его душевной жизни, которая ведь и является посредником между простой органической жизнью и духом.

Азот действительно есть нечто весьма удивительное. Прослеживая его пути в человеческом организме, мы снова видим перед собой всего человека в целом. Существует некий «азотный человек». Если бы мы могли, так сказать, вылущить его из организма, получилось бы прекраснейшее привидение. Ибо он тончайшим образом повторяет очертания всего, что имеется в твёрдом остове человека.

А с другой стороны, он также растекается во всём живом. Обратимся снова к процессу дыхания. Человек вдыхает кислород, то есть живой эфир.

Навстречу ему изнутри выступает азот, который притягивает, как бы «протаскивает» кислород повсюду, где есть углерод, так сказать, строитель, ткущий, подвижный строитель, он приносит сюда кислород, чтобы этот кислород, соединяясь с углеродом, выталкивал его наружу.

Именно благодаря участию азота в организме происходит соединение кислорода с углеродом и получается углекислота, которую мы выдыхаем.

Азот окружает нас повсюду. В окружающем нас воздухе не так уж много кислорода, то есть носителя жизни, и гораздо больше азота, носителя астральной духовности. Днём нам чрезвычайно необходим кислород.

Ночью нам тоже нужен кислород в окружающей нас среде. Но и ночью, и днём, мы, может быть, недостаточно уважаем азот, потому что думаем — я подразумеваю азот во вдыхаемом воздухе, — что меньше в нем нуждаемся. Но азот связан с нами духовно. Можно проделать следующий опыт.

Представим себе человека, находящегося в определённом замкнутом воздушном пространстве. Из воздуха этого помещения удалим небольшое количество азота, так что воздушная атмосфера в этом помещении будет несколько беднее азотом, чем обычная атмосфера, окружающая человека на Земле.

Если опыт проведен правильно, то можно убедиться, что содержание азота в атмосфере помещения немедленно начинает восстанавливаться до нормы, причем он не поступает снаружи, а выделяется из организма самого человека.

Человек должен выделить часть находящегося в нём азота, чтобы восстановить обычное количественное соотношение азота в окружающей среде. Мы как люди обязаны восстанавливать правильное процентное соотношение между нашим внутренним существом и окружающим нас азотом; и совсем не потому, что количество азота вовне недостаточно.

Оно ещё было бы пригодным, мы ведь не нуждаемся в азоте для дыхания, его ещё хватало бы, но существует определённое духовное отношение; для него-то и необходимо наличие азота в количестве, привычном для нас в окружающем атмосферном воздухе.

Так что азот — вещество, глубоко внедряющееся в духовное; отсюда вы можете уже заключить, что он должен быть необходим для жизни растений. Каждое растение, поскольку оно, прежде всего, вырастает из почвы, имеет своё физическое и своё эфирное тело, но оно не имеет астрального тела внутри себя, как у животных; астральное должно окружать его повсюду вовне.

Растение не могло бы цвести, если бы астральное не касалось его снаружи. Растение не принимает астральное в себя, как животное и человек, астральное должно касаться его извне.

Астральное находится везде, и азот, носитель астрального, находится везде, в воздухе он присутствует мёртвым, но в тот момент, когда он попадает в землю, он снова становится живым. Как оживает в земле кислород, точно так же оживает в земле и азот.

Больше того: азот в земле не только становится живым, но получает свойство, особо важное для сельского хозяйства. Он становится — как бы парадоксально это ни звучало для мозгов, запутавшихся в материализме, — он становится не только живым, но и ощущающим.

Он действительно становится носителем таинственной способности ощущения, разлитой во всей жизни земли. Азот — это тот, кто ощущает, достаточно ли влаги на том или ином участке. Он ощущает это как нечто приятное; и если воды недостаточно, он ощущает это как нечто неприятное.

Он ощущает как приятное, если на каком-либо участке почвы растут соответствующие ей растения и т. д. Таким образом, азот на все изливает своего рода ощущающую жизнь.

Следует отметить, что обо всём, что я вчера и в предшествующих докладах говорил о влиянии планет Сатурна, Солнца, Луны и других на формообразование и жизнь растений, обо всём этом вы можете сказать: «Это неизвестно».

Да, конечно, о чём-либо, происходящем в обычной жизни, можно сказать: это неизвестно. Но азот, находящийся повсюду, знает это точно, знает совершенно правильно. В отношении влияния, исходящего от различных светил и действующего в жизни растений и в жизни Земли, азот вовсе не лишён сознания.

Здесь он является ощущающим посредником, также и в человеке, в его нервной системе и органах чувств, он тоже обуславливает способность ощущений. Он действительно является носителем ощущения.

Вы, в сущности, заглянете в тончайшую жизнь природы, если сосредоточитесь на представлении об азоте как о целом море повсюду текучих, подвижных ощущений. И нам станет ясно, что как раз в том, как мы обращаемся с азотом, заключается нечто чрезвычайно важное для жизни растений.

Это, разумеется, будет в дальнейшем рассмотрено более подробно. Но сейчас нам надо сначала сказать ещё о другом.

Итак, мы видим живое взаимодействие между тем, что в углероде принимает от духа каркасную форму, и тем, что, исходя от астрального и действуя в азоте, пронизывает этот каркас жизнью и наделяет способностью ощущения; и жизнь действует здесь внутри в кислороде.

Но всё это в земном действует так слаженно потому, что оно пронизано ещё чем-то другим — тем, что создает для физического мира связь с далями Космоса. Ибо естественно, что в нашем земном бытии не может быть так, чтобы Земля двигалась во Вселенной как отдельное твёрдое тело, изолированное от остального мира.

Будь это так, Земля оказалась бы в положении человека, который, живя в сфере сельского хозяйства, захотел бы быть независимым от него и не иметь ничего общего с тем, что там произрастает на полях. Так разумный человек не поступает. На полях сегодня мы видим многое. Через короткое время оно окажется в желудках почтенных господ.

А потом тем или иным способом отправится обратно на поля. Мы никак не можем сказать, что как люди мы способны изолироваться от своего окружения; напротив — мы связаны с этим окружением, мы принадлежим к нему. Как мой мизинец принадлежит мне, так и всё окружающее нас принадлежит человеку, взятому, разумеется, в его целостности. З

десь должен происходить непрерывный обмен веществ между Землёй со всеми её существами и Вселенной. Всё, что живёт на Земле в физической форме, должно возвращаться назад во Вселенную, некоторым образом очищаться и просветляться во Вселенной.

Таким образом, мы имеем следующее (рис.): прежде всего мы имеем (на рис. синий) углеродный каркас; затем эфирно-кислородное (зелёный); и затем мы имеем повсюду исходящее из кислорода и привлечённое сюда, к различным линиям, благодаря азоту оформляющееся астральное (жёлтый), которое здесь становится переходной ступенью между углеродным и кислородным.

Везде я мог бы показать, как азот втаскивает в голубые линии то, на что схематически указано зелёными линиями.

И всё то в живом существе, что совершенно структурно образовано здесь тончайшими линиями, всё это должно также иметь возможность исчезнуть. Не дух должен исчезнуть, а то, что дух построил в углероде и облёк жизнью через кислород. Всё это должно иметь возможность снова исчезнуть.

Не только так, как это исчезает на Земле, но оно должно иметь возможность исчезнуть в Космосе, во Вселенной. Эту задачу выполняет вещество, которое в наибольшей возможной степени родственно физическому и, с другой стороны, в наибольшей возможной степени родственно духовному. Это водород.

Мы были бы правы, сказав, что хотя сам он является тончайшим из всех физическим образованием, но в нём физическое полностью расщепляется и, уносимое серой, растекается в неразличимости Вселенной.

Можно сказать так: именно в таких образованиях дух получает физическое существование, он живёт здесь внутри, в теле, астрально, живёт в своём отражении как дух, как «Я». Так живёт он физически как дух, претворённыйв физическое. Но через некоторое время ему становится не по себе. Он хочет раствориться.

Для этого ему нужно вещество, в котором он, опять-таки увлажняясь серой, мог бы оставить всякую определённость, структурность, и отдаться той всеобщей неопределённости, хаотичности Вселенной, где уже нет никакой организации. И вещество, столь близкое духовному, с одной стороны, и столь близкое вещественности, с другой — это водород.

Всё так или иначе оформленное, оживлённое астральное он возносит в дали Вселенной, так что оно затем снова может быть воспринято из Космоса, как это уже было описано. Водород, в сущности, есть всеобщий растворитель.

Итак, мы имеем пять веществ, носителей сил, действующих во всём живом, а также и в том, что кажется неживым, но что является мёртвым лишь временно. Сера, углерод, водород, кислород, азот — все эти вещества связаны каждое с духовностью совершенно определённого рода и являются поэтому чем-то совершенно отличным от того, о чем говорит наша химия.

Наша химия говорит только о трупах веществ, подлинных веществ она не знает. Их надо изучать живыми, ощущающими. Особенно водород, потому что этот элемент, по-видимому, тончайший, с наименьшим атомным весом, и есть, собственно говоря, то, что имеет в себе меньше всего духовности.

Дело вот в чём: когда мы медитируем — я должен сказать об этом, чтобы вы видели, что подобные вещи постигаются не в обманчивых туманностях духовности — когда мы медитируем, что мы, собственно, делаем?

На Востоке это делали на свой лад, мы здесь на среднеевропейском Западе делаем это на свой лад. Наша медитация лишь косвенно затрагивает процесс дыхания, мы живем и действуем в концентрации и медитации. Но всё, что мы делаем, предаваясь душевным упражнениям, имеет также, хотя и очень лёгкую и тонкую, но всё же телесную обратную сторону.

В медитации всегда, хотя и тончайшим образом, слегка изменяется привычный процесс дыхания, так тесно связанный с человеческой жизнью. Медитируя, мы удерживаем в себе немного больше углекислоты, чем в обычном бодрствующем сознании.

В нас остается немного больше углекислоты. Поэтому мы не выделяем, как это делается в обычной жизни в спокойном состоянии, всю массу углекислоты. Мы что-то ещё задерживаем в себе. Мы не выделяем всю массу углекислоты в окружающую атмосферу, где со всех сторон нас окружает азот. Мы что-то удерживаем.

Представьте себе: вы стукнулись головой об стол, тогда вы сознаете только своё ощущение боли. Но если вы слегка коснулись стола, вы осознаете также поверхность стола и т. д. То же происходит и при медитировании. Вы постепенно врастаете в переживание окружающего нас азота. Это реально происходит при медитации.

Всё становится познанием, также и то, что живёт в азоте. Ведь азот — большая умница, он рассказывает нам о том, что делает Меркурий, Венера и т. п., ибо он это знает, он это ощущает. Всё это опирается на совершенно реальные процессы. И здесь духовное во внутреннем делании действенно начинает приобретать определённую связь с сельским хозяйством.

В дальнейшем мы ещё коснёмся этого более подробно. Это именно то, что всегда вызывало особенный интерес нашего друга Штегеманна: взаимосвязь нашего духовно-душевного существа со всем тем, что нас окружает.

Видите ли: совсем неплохо, если тот, кто занимается сельским хозяйством, может медитировать. Он тем самым становится восприимчивым к откровениям азота, всё более восприимчивым к откровениям азота.

И эта восприимчивость к откровениям азота побуждает его вести своё хозяйство в совершенно другом духе и стиле, чем когда этого нет. Тогда внезапно приходит знание. Оно как бы само всплывает. Тогда открывается многое тайное, что вершит в поместьях и крестьянских усадьбах.

Я хотел бы обратиться к примеру предыдущего доклада, не для того, чтобы повторить, но чтобы определённым образом охарактеризовать. Возьмём крестьянина, которого учёный муж считает глупцом. Он выходит на своё поле.

Да, образованный человек считает его глупцом. Но это неправда. Неправда уже потому, что крестьянин — простите, но это действительно так — в сущности говоря, медитант. То, что он зимними ночами промедитировал — это очень и очень много.

Он усваивает то, что является своего рода приобретением духовного познания. Он только не умеет выразить это в словах. Его знание возникает внезапно. Он проходит по полю — и внезапно возникает знание. Он знает, а затем уже пробует это на деле. Я не раз убеждался в этом ещё с юности, живя вместе с крестьянами, это именно так.

С этого надо, собственно, начинать. Одного интеллектуального знания недостаточно. Оно не ведёт нас в такие глубины. С этого надо начинать. Ведь жизнь и движение в природе столь тонки, что не поддаются нашим топорным рассудочным понятиям. В эту ошибку и впала наука нашей эпохи. Со своими топорными рассудочными понятиями она хочет проникнуть в гораздо более тонкую ткань вещей.

Посмотрите: все эти вещества — сера, углерод, азот, водород — объединены в белке. Теперь мы поймём образование семени точнее, чем мы могли это сделать до сих пор. Когда углерод, водород и азот так или иначе выступают в листе, цветке, чашечке, в корне, они везде в той или иной форме связаны с другими веществами.

Они зависят от этих других веществ, они несамостоятельны. Освободиться от этой зависимости они могут двояким путём; или водород всех выносит в дали Вселенной и отнимает всякую обособленность вещей, всё улетучивается во всеобщем хаосе; или тот же водород втискивает эти белковые пра-вещества в маленькое семечко.

И там, распадаясь, они освобождаются, становятся самостоятельными и способными воспринимать воздействия Космоса. В маленьком семечке возникает хаос, и вокруг него — тоже хаос. И тогда хаос в семени и хаос в далях Вселенной должны взаимно действовать друг на друга. Тогда возникает новая жизнь.

Посмотрите теперь, как протекает в природе деятельность этих так называемых веществ, которые, по существу, являются носителями духовного. Во внутреннем человека то, что действует как кислород, а с другой стороны как азот, ведёт себя, можно сказать, довольно упорядочение.

Именно здесь, внутри, как раз и оживают свойства и кислорода, и азота. Обычная наука ничего об этом не знает, так как здесь речь идёт о внутреннем, скрытом существе природы. Но углеродное и водородное не может вести себя так же упорядоченно.

Возьмем сначала углеродные образования. Именно эти углеродные образования при переходе от растительного царства к царству животных и человека становятся в своих проявлениях все более подвижными, эфемерными. Чтобы создать здесь прочную форму, они должны строить её на более глубоко лежащем остове.

И этот глубоко лежащий остов в человеке есть его состоящая из извести костная система, содержащая в себе, однако, и кремниевые вещества, которые всегда присутствуют в нас. Так что в организме человека, а также и у животных, углерод до некоторой степени маскирует свою формообразующую силу; он как бы обвивается вокруг формообразующих сил извести и кремния.

Известь даёт ему земные, а кремний космические формообразующие силы. Так что в человеческом, а также и в животном организме углерод не является чем-то всецело определяющим, но сам опирается на формы, образуемые известью и кремнием.

Но те же известь и кремний мы находим и в растительном мире как основу роста растений. Чтобы пойти дальше, мы должны теперь правильно представить себе действие углерода в человеческом организме, во всех его процессах пищеварения, дыхания и кровообращения в связи с его костной и кремниевой структурой.

Мы должны уяснить себе, что происходит там внутри организма, что мы могли бы увидеть, если бы смогли залезть внутрь — процесс кровообращения в человеке показал бы нам, как формообразующие силы углерода излучаются в известковые и кремниевые силы. Это представление нам необходимо иметь в нашем сознании, когда мы смотрим на какой-либо участок земной поверхности, покрытый растительностью, а под ней залегают известь и кремний.

Хотя и нельзя заглянуть внутрь человеческого организма, но мы должны усвоить это представление, мы должны увидеть, как кислород улавливается азотом и опускается затем вниз в углеродные образования, поскольку те опираются на известковые и кремниевые структуры.

Можно сказать, что кислород здесь лишь проходит сквозь углерод. Мы могли бы также сказать: здесь в землю должно быть внесено то, что присутствует вокруг, что будет оживлено, а именно, кислород. С помощью азота он должен быть внесён в глубины Земли, чтобы он мог там действовать формообразующе в известковых породах, слагаясь в кремнезёмы.

Этот процесс удивительнейшим образом можно наблюдать — если иметь до некоторой степени способность воспринимать подобные вещи — у легуминозных, мотыльковых растений, у всех тех, кого с точки зрения сельского хозяйства можно назвать собирателями азота.

Их назначение действительно состоит в том, чтобы втягивать азот и передавать его вниз в землю. И глядя на эти бобовые растения, можно сказать: там внизу под землёй имеется нечто, что жаждет — наподобие лёгких у человека, жаждущих кислорода — жаждет азота: это известняки.

Внизу в земле известняки, можно сказать, так же предназначены для вдыхания азота, как лёгкие у человека предназначены для вдыхания кислорода. А роль бобовых, мотыльковых растений представляет собой нечто подобное тому, что происходит у человека в эпителиальных клетках дыхательных путей. При вдохе всё здесь идёт вниз.

Бобовые, в принципе, единственные растения такого рода. Все другие близки не процессу вдыхания, а процессу выдыхания. И когда мы рассматриваем втягивание азота как своего рода процесс вдыхания азота, то весь организм растительного мира в целом в нашем представлении, можно сказать, расчленяется.

Ибо встречая бобовые растения, мы видим как бы дыхательные пути организма растительного мира, а встречая другие виды растений, мы видим другие органы этого организма, у которых дыхание происходит гораздо более скрытым путём и которые имеют, собственно, другие функции, другое назначение.

Наша задача — научиться видеть растительный мир так, чтобы каждый вид растений представлялся включённым в общий организм растительного мира, подобно тому, как отдельный орган человеческого организма включается в цельный организм человека.

Надо научиться рассматривать отдельные растения как части единого целого. А рассматривая вещи таким образом, мы придём к заключению, что именно бобовые имеют большое значение в хозяйстве природы. Конечно, это широко известно.

Но важно, чтобы это было понято на основе духовного знания. Иначе существует опасность, что в скором времени, когда традиции будут ещё больше утеряны, поиски нового пойдут по совершенно ложному пути.

Посмотрите на бобовые растения. В чём их своеобразие? У них общая черта: органы плодоношения у них не вытягиваются кверху, как у большинства других растений, а удерживаются среди листвы. Они как бы стремятся поскорей дать плод, не дожидаясь полноты цветения.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 Следующая ⇒