ГЛАВА 6. АПАЧИ ГЛАЗАМИ БЕЛЫХ.

Рассказ Коултера.

«В 1882 году индейцы не беспокоили нас, и я жил в своем доме на реке Сан-Франциско, между Сан-Карлосом и Агуа-Калиенте. Но тут индейцы под предводительством Джеронимо, а также другие из племени покойного Викторио, бежали из Сан-Карлоса и отправились в налет на запад от нас, а затем в старую Мексику. Мы оставались в своей местности, пока они там находились. У меня было двадцать восемь лошадей и около тысячи голов скота, приобретенного у мормонов из Юты. Лошади паслись у реки в пяти милях от ранчо. 28 апреля я сказал своему управляющему Элиоту, что завтра мы должны начать клеймение скота и я должен пойти за лошадьми. На другой день, я сел на свою лошадь, взял винчестер и поехал к реке. Во второй половине дня я забрался на холм и начал просматривать окрестности в бинокль. Я не видел никаких лошадей. Затем я поехал к шахтам: там был небольшой шахтерский лагерь, где работало одиннадцать человек. Внизу в каньоне они добывали кварц, и там же находились их хижины. Сверху я осмотрел окрестности в бинокль, и увидел на дне каньона следы лошадей. Следы проходили по берегу Дип-Крик. На влажном берегу ручья следы были хорошо видны, и я пошел по ним, думая, что мои лошади просто заблудились. Я шел за своими лошадьми, и следы их вели к Хот-Спрингс, то есть к дому тех индейцев, из которого они были перемещены в Сан-Карлос. Когда стемнело и следа стало не видно, я повернул назад к моему ранчо, и к двенадцати часам я добрался до дома и встретил там Киннея и Чикеринга, двоих из изыскателей. Они сказали мне, что перед закатом на их лагерь напали индейцы. Индейцы думали, что они убили всех шахтеров, но Кинней и Чикеринг притворились мертвыми, и дождавшись темноты поползли из каньона. Когда индейцы их заметили и стали стрелять, они вскочили и бросились бежать. Я сказал им, что я был в каньоне и шел по следам своих лошадей, которых, а теперь я это знал точно, забрали индейцы под руководством Джеронимо. Мы были уверены, что это был Джеронимо, так как Кинней видел его и знал этого предводителя раньше. Мы думали, что индейцы уже ушли из нашей области. Тем не менее, всю ночь мы готовились к борьбе. У нас было много винтовок и боеприпасов к ним. В доме имелись бойницы, из которых мы могли стрелять в каждом направлении. Мы строили дом с учетом того, что живем в индейской стране. Я держал в коралли двух запасных лошадей, и Кинней попросил их у меня, чтобы утром вдвоем с Чикерингом съездить в разведку. Я ответил ему, что этого нельзя делать, так как Джеронимо их обязательно поймает и убьет. Но мой старый управляющий сказал, чтобы мы должны дать им лошадей и пусть они едут, но пусть держатся в стороне от дороги. Однако, они ни не послушались этого совета и поехали по дороге. Не прошло и полчаса с момента их отъезда, когда лошади возвратились без седоков. Индейцы могли легко убить или захватить лошадей, но они пошли за ними и, таким образом, нашли наше ранчо. У меня было пятнадцать мужчин, и все мы открыто стояли перед домом. Мы начали стрелять в индейцев, думая, что у них нет таких же хороших ружей как у нас. Но когда они открыли пальбу в ответ, то пули сыпались на нас подобно граду. Я был легко ранен в ногу, Мюррей в руку, а Уилкокс, который стоял в дверях, упал замертво. Я скомандовал всем лечь, что все и сделали, а затем мы поползли в дом. Индейцы продолжали стрелять, но мы без потерь добрались под защиту дома. Они окружили нас и весь день пешком атаковали. Мы стреляли по ним, и наверное многих убили и ранили. Мы сражались с 8 утра до 10 вечера, а затем они ушли и пропали из вида. От злости они застрелили массу моего скота в долине и на холмах. Позже я насчитал 600 голов убитого скота. После их ухода, один из моих ковбоев, по имени Джон Фостер, взял двух лошадей и обернул вокруг их копыт старые мешки. Затем он проехал 25 миль до ранчо возле Дак-Крик. Там он сменил лошадей и поскакал дальше в Силвер-Сити. Мужчины этого города собрали фургоны, лошадей, и отправились к нам на помощь.

Наутро индейцы не атаковали, и мы вышли из дома. Было странно, что мы не видели никаких убитых. Вероятно они их забрали. Индейцы пошли к Игл-Крик, где жил человек по имени Стивен со своей женой индеанкой. У него жили индейцы из Сан-Карлоса. Люди Джеронимо хотели получить от них боеприпасы, но это им не удалось. Там индейцы столкнулись с капитаном Крамером во главе четырех рот 6-го кавалерийского полка, которые шли за индейцами из форта Апачи. В этой бою было убито двенадцать солдат. Затем капитан Крамер пришел в наше ранчо. Я был как никогда рад видеть его и его солдат, впрочем также, как и каждый из нас. Ну а индейцы пошли вниз по реке. В Лос-Лентес они остановились и убили всех людей, целых 36 семейств, не оставив в живых ни цыпленка, ни ребенка. Затем, мародерствуя, они продолжили свой путь, убивая везде людей. Вместе со мной в описанном мной событии находились мой сын четырех лет и его мать. После этого я отправил и в Силвер-Сити, где они все лето прожили в отеле. Через два года я продал свое ранчо английской кампании во главе с сыном лорда Уолси».
Следующая история случилась летом 1866 года.

Рассказ капитана Харди, опубликованный 8 декабря 1888 года в газете «Miner», округ Мохаве.
«Индейцы Аризоны воевали не так, как индейцы в других штатах или территориях. Небольшие индейские отряды всегда наблюдали за дорогами и неожиданно атаковали маленькие партии белых или отдельных людей. Они убивали, а затем калечили тела и скрывались в скальных горных отрогах. Их редко удавалось наказывать, пока, после кровавой десятилетней войны, генералу Круку не удалось привлечь на службу индейцев (все индейцы находились в состоянии войны с соседними племенами ). Он завоевал враждебных и установил мир, кроме части апачей, живущих в Сан-Карлосе. В июне этого года четыре человека пришли ко мне на реке Колорадо. Они имели хороших лошадей, трех вьючных мулов, и собирались в Прескотт на поиск шахт, о которых они слышали от солдатского разведчика. В разговоре с ними я понял, что они не имеют опыта проживания в индейской стране. Они читали о благородном краснокожем человеке в романах Фенимора Купера, и восхищались им, совсем не испытывая страха к красному человеку с гор Аризоны. Я сказал им, что после трех дней отдыха в моем доме, я поведу их в Прескотт, и они согласились.
Итак, я привязал свои одеяла к моему седлу, упаковал несколько фунтов сушеного мяса, бобов, немного кофе, сахара и печенья на четыре дня, так как мы должны были пройти по маршруту, на котором не было никаких поселений белых людей на расстоянии в 165 миль. На третий день мы дошли до каньона Ацтека, проход по которому нам предстояло идти, называется Джунипер-Пасс. Впереди было около десяти миль густой травы, и мы расположились на отдых. Я сказал, что мы должны дать отдохнуть нашим лошадям до сумерек, и только ночью идти через каньон. Мы расседлали наших животных, сели на отдых, и вскоре услышали голос дикой индейки приблизительно в четверти мили от нас. Один из моих попутчиков сказал, что было бы не плохо сейчас попробовать мяса нежной, жирной дикой индейки. Я ответил, что это не индейку мы услышали, а индейцев, имитирующих её, чтобы мы пошли в скалы, а они навтыкали бы нам стрелы в спины, так как наши старые ружья ничего не стоили против лука и стрел в такой войне. Но мои компаньоны не верили мне. Они были так голодны, что готовы были рискнуть своими жизнями. Тогда я сказал им, что сейчас десять часов утра, а индейки в это время сидят на насесте. И кроме того, если они напуганы, то издают особый крик, характерный для этого времени года, когда они воспитывают своих птенцов. Мои попутчики не прислушались к моей аргументации. Итак, я взял свое ружье и пошел с ними по направлению к каньону. Когда мы приблизились ко входу в каньон, я обратил внимание моих спутников к следам на песке, которые в основном были оставлены босыми ногами, и некоторые мокасинами. Это сразу отбило у них аппетит. Мы возвратились, а когда стемнело, пустились в путь и проехали до следующего утра почти двадцать миль. Я был доволен тем, что в этот раз сохранил жизни этим людям. Через несколько месяцев я узнал из газеты “Arizona Miner”, что двоих из этих мужчин, индейцы подстерегли и убили.

Экспедиция капитана Лоутона в пересказе лейтенанта Леонарда Вуда.

«Капитан Леонард Вуд, единственный офицер, который оставался до конца всей кампании против апачей на южной границе, лично рассказал мне о ней» (Нельсон Майлс).

Рассказ капитана Леонарда Вуда.

«Для иллюстрации характера набегов апачей, я могу упомянуть случай с семьей Пек. Их ранчо было окружено индейцами, вся семья захвачена и некоторые из работников убиты. Глава семьи был связан и вынужден был стать свидетелем неописуемых пыток, наносимых его жене до тех пор, пока она не умерла. От увиденного он помешался, и так как апачи, как и большинство других индейцев, приходили в трепет перед безумным человеком, они его освободили. Если бы не это помешательство, его ждала бы такая же жестокая и мучительная смерть. Впоследствии друзья нашли его, бродящим около ранчо.

Его дочь, которой было 13 лет, была взята индейцами и путешествовала с ними около 300 миль, на протяжении которых из всё время преследовала команда капитана Лоутона. Затием эти индейцы столкнулись с мексиканским отрядом в количестве 60-70 человек. Мексиканцы дали залп по индейцам, убив женщину и ранив мужчину, который вез девочку на его лошади, тем самым позволив ей бежать. Остальные индейцы отступили к скалам и оттуда открыли ответный огонь, убив при этом семь мексиканцев. Каждая рана была нанесена в голову. До подхода нашей команды, апачи уже ушли и на поле боя никого не было. На следующее утро мы находились на тропе, когда прибежали наши скауты и сказали, что они столкнулись с мексиканскими войсками. Капитан Лоутон, лейтенант Финли и я, пошли пешком так быстро, насколько могли, пытаясь нагнать мексиканцев. Через шесть километров нам это удалось. Когда мы приблизились, они все разом навели на нас свои ружья. Они были очень взволнованы. Это оказался тот же отряд, что накануне сражался с апачами, и с ним находилась девочка, бежавшая от индейцев. Мексиканцы передали ее капитану Лоутону, который отправил ее обратно в Соединенные Штаты, где ее передали друзьям семьи Пек. Мексиканцы обьяснили свой испуг. Наутро после сражения, они продвинулись дальше по ущелью, чтобы забрать тела своих убитых, когда увидели пятерых наших скаутов. Они подумали, что индейцы вернулись за телом их убитой женщины, и решили отступить.

(Отряд Джеронимо в Мексике).

Через несколько дней я был на охоте, пытаясь добыть свежего мяса для своей команды. Далеко внизу в овраге я увидел пять или шесть мексиканских хижин. Я подошел к ним, и обнаружил тела пятерых мертвых мексиканцев: все застреленные в голову. Их лица были обоженны, и это указывало на то, что выстрелы были произведены в упор. Убитые оказались партией шахтеров. Очевидно, индейцы подползли незаметно и убили всех первым же залпом.

Однажды индейцы ехали через лагерь лесорубов и убили в нем семь человек. За всю кампанию мы насчитали сорок или пятьдесят подобных злодеяний. Один раз мы обнаружили десять тел. Губернатор Соноры сообщил, что общее число мексиканцев, убитых в этой кампании, колеблется от 500 до 600 человек. Индейцы вели с собой шестьдесят лошадей, и когда у кого-либо из них лошадь уставала, он убивал ее и пересаживался на свежую. Когда мы подбирались к ним вплотную, то они разлетались словно перепела, а через несколько дней собирались снова в заранее условленном месте. Основной след индейцев проходил в верховьях реки Яки, в стране, которая была абсолютно нам неизвестна. В этом районе находятся знаменитые потерянные шахты северной Мексики, о которых в мексиканских городах полно рассказов. Южнее линии границы туда ведет единственная тропа, протяженностью с востока на запад в 102 мили. Даже в дневное время, следы здесь трудноразличимы. Старые шахты, которые здесь когда-то были, давно заброшены из-за постоянных набегов апачей в этот район в течение двухсот лет, и никогда вновь не восстанавливались. Должно быть эти шахты были сказочно богаты.

Однажды, на реке Яки к нам подошел человек и сказал, что он заблудился шестьдесят один день назад. Он был американцем, и выглядел как человек немного тронувшийся умом. Он бродил по течению реки, пытаясь найти выход из пустыни, и часто видел признаки индейцев. Когда мы вышли к реке Яки, стало невозможным использование артилеррии, так как горы там имели вулканический характер и были почти непроходимы. Стояла страшная жара, и наше продовольствие было сокращено до небольшого количества оленины. Наш бекон испортился. Однажды капитан Лоутон сильно заболел, съев немного говяжьих консервов, которые быстро испортились после вскрытия, и в течении нескольких часов его жизнь висела на волоске.

Я был командиром скаутов, и мы часто оставались на голодном пайке. Мы спали в кустах без одеял и постельных принадлежностей. Наши индейские скауты всегда были готовы к выполнению своих обязанностей. Они могли идти по следу в течении нескольких дней, в местах, где белые ничего не могли различить. Их зрение было замечательно, и каждое движение птиц, и даже насекомых, было ими отмечено. И вот, 13 июля мы подошли вплотную к лагерю Джеронимо и Найче. Индейцы расположились на реке Яки, в почти непроходимой для людей и животных ее части. И в таком положении индейцы чувствовали себя в безопасности. Небольшое плато, на котором был расположен их лагерь, с одной стороны было ограничено рекой Яки, а с других сторон окружено высокими скалами. Туда можно было попасть только снизу или сверху по реке. Офицеры смогли подкрастьcя и посмотреть вниз на индейский лагерь, который находился приблизительно в 2000 футах ниже. Горели костры, паслись лошади, и индейцы находились около реки, явно не ожидая нападения. Нашим планом являлась отправка скаутов, чтобы они закрыли выход сверху, а затем мы должны были направить пешую команду, которая должна была атаковать лагерь внизу возле реки. На плато было много тростника и валунов, которые формировали идеальную позицию для обороны. После выдвижения пехоты, была услышана стрельба со стороны скаутов. Враждебные вырвались через верхний выход за несколько минут до их подхода. Этот побег произошел случайно. Один из числа враждебных находился на охоте, и мельком увидел красную повязку на голове одного из наших скаутов Он тут же бросил охоту и сообщил своим, что позволило им выскользнуть из ловушки.

Некоторые из индейцев страдали от ран. Найче был из их числа. Их страдания привели в конечном счете к капитуляции. После побега они сделали большой крюк от реки Яки, захватили мексиканский караван, за счет которого восполнили потерянное во время нашего нападения. Затем они двинулись на север, а мы за ними. Когда мы были в сотне милях к югу от Фронтераса, то узнали от мексиканцев, с которыми встретились, что индейцы немногим ранее находились в непосредственной близости от этого места. Две индейские женщины приходили в город в дом Хосе Мария, которого они хорошо знали, так как он семнадцать лет находился в плену у апачей. Хосе в это время находился в нашей команде в качестве переводчика для скаутов, но его жена оставалась дома. Индейские женщины сказали ей, что они пришли к Хосе сказать, чтобы он попросил американцев о переговорах с ними. Это был прямой намек на намерение сдаться. Эти новости также дошли до нескольких военных команд в Аризоне, и мы обнаружили по прибытии, что лейтенант Уайлдер из 4-го кавалерийского полка нашел этих женщин и передал с ними требование о капитуляции. Тем временем, лейтенант Гейтвуд, который вступил в команду Лоутона десять дней назад на реке Яки, и двое индейцев его сопровождающих, были направлены к враждебному лагерю для разговора. Два индейца пришли во вражеский лагерь. Один оставался там всю ночь, а другой вернулся и сказал, что Джеронимо желает встретиться для разговора с лейтенантом Гейтвудом один на один без присмотра. Разговор прошел в дружественном тоне, после чего Гейтвуд с его партией вернулся в лагерь. Лоутон и скауты из основной кроманды всё это время находились поблизости. Гейтвуд после визита вернулся в лагерь Лоутона и сказал, что не верит в сдачу индейцев. Лоутон ответил, что они хотят сдаться. На рассвете, Джеронимо, Найче и еще двенадцать или тринадцать других индейцев пришли в наш лагерь, и Джеронимо подошел к Лоутону, обнял его, дал обнять себя, и сказал: «Ты - тот человек, с которым я хочу говорить». Они поговорили накоротке, после чего все индейцы спустились вниз и разбили свой лагерь в двух милях от нас. Позже, в этот же день, они приблизились еще на милю, и, наконец согласились сопровождать Лоутона на встречу с генералом Майлсом и официально сдаться. Во время нашего пути, однажды утром, до того как мы покинули наш лагерь, внезапно появился отряд из 180 мексиканцев, которым командовал префект города Ариспе. Лейтенант Смит и командир скаутов Том Хорн, вскочили на мулов и поехали им навстречу через плотные заросли тростника, и нашли их крайне враждебно настроенными. Мексиканцы хотели напасть на индейский лагерь, несмотря на наши заверения, что индейцы являются заключенными и находятся на пути в Соединенные Штаты. Мексиканцы остановили свое продвижение, Лоутон подошел к ним и согласился чтобы десять их человек пришли в наш лагерь и получили доказательства того, что индейцы имеют серьезные намерения для сдачи. В то время, когда столкновение казалось неминуемо, Джеронимо сказал капитану Лоутону чтобы он затаил своих индейцев для нападения на мексиканцев с тыла, а он атаковал бы спереди. Как только мексиканцы остановились, я догнал индейцев по поручению Лоутона, чтобы остановить их и сказать им, чтобы они держались пока в стороне. Уоми из 4-го полка и Гейтвуд были отправлены с ними на случай, если они столкнутся с другими нашими войсками. Капитан Лоутон послал меня к индейцам, чтобы заверить их, что мы будем их поддерживать при любых обстоятельствах и не позволим их атаковать. К ночи пришли несколько скаутов и сказали, что десять мексиканцев вошли в лагерь, и это создало большое волнение среди врпаждебных. Я поспешил заверить их, что здесь только десять мексиканцев, и нет предательства с нашей стороны. Это их успокоило. Вскоре пришел капитан Лоутон и сказал Джеронимо, что эти мексиканцы пришли удостовериться в сдаче индейцев. Джеронимо вместе с его людьми подошел к дереву, возле которого стояли мексиканцы, один из которых нервно дернул пистолетом на поясе. В одно мнгновение все оружие индейцев было направлено на мексиканцев, и их жизни спасло только то, что мы бросились между ними и подняли руки, чтобы не допустить стрельбу со стороны индейцев. Мексиканцы теперь были удовлетворены, и с этого момента мы их больше не видели. На следующий день, капитан Смит с кавалерией вышел вперед, чтобы выбрать место для лагеря, но отклонился от направления, взятого индейцами, которых теперь сопровождали Лоутон, Гейтвуд, Глэй и я. Это было необходимо в случае, если бы произошло столкновение с какими-нибудь из наших войск. Приблизительно в два часа дня, Лоутон обеспокоился исчезновением лейтенанта Смита, и после достижения договоренности с индейцами в отношении выбора места лагеря для ночевки, он выехал на его поиски. С Гейтвудом был переводчик по имени Джордж Враттон, и около четырех часов дня мы тоже отправили его на поиски команды Смита. Но к сожалению, он также ее не нашел, и бесцельно бродил всю ночь, загнав своего мула до смерти. Гейтвуд, Глэй и я оставались всё это время целиком в милости индейцев, которые заверили нас, что их лагерь - наш лагерь, - и поскольку мы им до сих пор не лгали, то они верят нам. Они дали нам лучшую еду и относились к нам хорошо во всех отношениях. Незадолго до этого, Джеронимо подошел ко мне и попросил показать ему мою винтовку. У меня был Хотчкисс, и он никогда такую не видел. Когда он попросил ее у меня, а также патроны, я немного занервничал, подумав, что он хочет таким способом заполучить винтовку себе. Однако возражать я не стал и показал как с ней обращаться, после чего он выстрелил в цель. При этом он чуть не попал в лежащего на земле одного из его людей. Он захохотал, и передавая мне оружие сказал: «какая хорошая винтовка».

На следующий день мы подошли к границе. Индейцы были очень бдительны, и когда подошли наши войска, то они прежде нас узнали об их присутствии. После сдачи в Скелетном Каньоне, индейцы, которые оставались с нашей командой, были очень смирными. Мы расположились на ночь лагерем в четырех милях от форта Боуи. Перед самым рассветом, офицер пошел к индейцам и обнаружил, что произошло бегство. Когда рассвело, мы установили, что сбежало семь человек. Партия беглецов состояла из трех мужчин, трех женщин и ребенка. Один из мужчин являлся братом Найче. Лейтенант Джонсон и я отправились во главе небольших команд в погоню за ними. Он прошел далеко на восток, а я на запад, но мы ничего не узнали о их судьбе. Хотя Джонсон сообщил о слухах, будто их, якобы, убили где-то в Мексике.

В течение поиска апачей, который длился с апреля по август, мы иногда были рядом с ними, но никогда их не видели. Однажды во время охоты на оленей в нас стреляли, и мне с напарником пришлось лечь на землю, но нападавших мы так и не увидели. В другой раз мы отправились в мексиканский город для сбора информации, и я увидел следы индейцев, проходивших здесь не более тридцати минут назад. Следы были видны хорошо видны из-за только что прошедшего сильного ливня. Два человека из города были убиты на тропе незадолго до нашего прихода. Многие ранчо и деревни в Мексике были укреплены стенами, а дома имели бойницы для стрельбы. Люди были примитивны, и многие из них едва ли знали - являлась Мексика республикой или империей. Почти каждая семья потеряла родных или друзей из-за апачей. Индейцы всегда выбирали этот регион во время бегства, и их преследование было затруднено из-за незнания труднопроходимой местности. Индейцы целенаправлено вели нас в места, где не было воды. Хотя мужчины в экспедицию отбирались очень тщательно, лишь около трети их сравнительно безболезненно выдержали все тяготы пути. Из офицеров только Лоутон и я прошли всю кампанию от ее начала и до конца. Это очень жаркая и труднопроходимая страна, поросшая кактусом и полная гремучих змей. В зной, без получения ожога нельзя дотронуться ни до одной металлической вещи. Дождь проходил как тропическая буря, превращая сухие каньоны в бушующие потоки воды. У нас не было палаток и любой другой клади, за исключением продовольствия и боеприпасов. В заключение хочу сказать, что нет никаких сомнений в том, что индейцы понимали условия капитуляции. Во всех переговорах, на которых я присутствовал, казалось, что они прекрасно понимают, что сдача должна быть безусловной. Джеронимо только сказал: «Если вы скажете мне, что генерал (Нельсон Майлс) будет делать все, что от него зависит, чтобы сохранить нам жизни, мы придем, а если вы собираетесь нас убить, тогда мы будем сражаться прямо здесь, даже зная, что в этом случае мало кто из нас сможет уйти».

П.С. Генри Лоутон дослужился до звания бригадного генерала во время испано-американской войны. Он был убит снайпером во время службы на Филлипинах.

Леонард Вуд был близким другом Теодора Рузвельта и служил полковником в испано –американской войне. Рузвельт так его описал: «Он участвовал в непостижимой для ума кампании генерала Майлса против апачей, когда он проявил такое мужество, что удостоился самого желаемого отличия - медали Почета. Он обладал такой огромной физической силой, что являлся одним из двух или трех белых мужчин, способных вынести до конца все тяготы преследования апачей. Благодаря этим качествам, несмотря на то, что он был армейским врачом, фактически к концу кампании именно он командовал этой экспедицией против апачей. Все эти его качества дополняли прямота и чистота его характера». Леонард Вуд служил начальником штаба армии США с 22 апреля 1910 года по 20 апреля 1914 года.

ГЛАВА 7.ВОЙНА ВИКТОРИО.

Предыстория.

Викторио ( около 1825-1880). Военный предводитель восточных апачей чирикауа Уорм-Спрингс или мимбреньо, чихенне. Родился, вероятно, в горной цепи Черный Хребет в Нью-Мексико, приблизительно в 1825 году. Легенды, бытовавшие на севере Мексики, гласили, что он был мексиканцем, хотя историки это опровергают. В 1850-х годах участвовал в рейдах в северную Мексику совместно с Нана, объединялся с Мангасом Колорадосом. После смерти последнего в 1863 году, вырос в общеплеменного лидера восточных чирикауа. Офицеры армии США, сражавшиеся с ним, считали его очень хорошим тактиком. К 1865 году Викторио устал от борьбы и лишений, и решил осесть на постоянном местожительстве. Однако, подобная ситуация в дальнейшем повторялась неоднократно. К 1870 году правительство, наконец, определило чихенне агентство на их родине в Охо-Калиенте. Но они продолжали следовать своему прежнему образу жизни, периодически занимаясь налетами в Мексике и на юге Нью-Мексико. В итоге, в 1877 году правительство решает, что все апачские группы должны быть собраны в агентстве западных апачей Сан-Карлос, на востоке Аризоне. Климат для горных людей там был нездоровым, и к тому же, в соседях преобладали недружественные группы других апачей. Поэтому, в начале сентября, Викторио и Локо с их людьми покидают Сан-Карлос. Они перемещаются на восток Нью-Мексико, по возможности совершая набеги. К концу месяца, видимо утомившись от своей деятельности, большинство индейцев сдались в форте Уингейт, Нью-Мексико, и попросили вернуть их в Охо-Калиенте. К их просьбе прислушались, но только при условии, что апачи останутся мирными. Викторио в это время занимался рейдерством в Мексике. В феврале 1878 года он пересек границу и предстал перед властями в Охо-Калиенте, где ему было позволено оставаться, пока армия и департамент внутренних дел решают, куда поместить неугомонных апачей. В октябре этого года снова было решено отправить их в Сан- Карлос. Викторио и Нана вновь устремляется на юг, имея при себе около восьмидесяти воинов, а в это время остальная часть группы уорм-спрингс, во главе с Локо, тащится в ненавистный Сан-Карлос. В начале декабря 1879 года, Нана, Санчес и Ратон возглавляли группу из пятидесяти девяти чихенне, двадцать три из которых были воинами. Они пересекли Рио-Гранде в горах Кабальо и устремились в агенство мескалеро. 23 января к ним присоединился Томасо Колорадос (один из сыновей знаменитого Мангаса Колорадоса) и восемь других чихенне. В начале февраля Викторио возвратился из Мексики в США и открыл торговлю с американцами в Охо-Калиенте, как всегда обменивая свои трофеи, захваченные в Мексике, на оружие, боеприпасы и другие пункты. Вашингтон официально разрешил его группе объединится с группой Наны в Мескалеро и жить там. Но Викторио, вероятно, не понял этого. Полковник Хатч приезжал к Нане и Томасо Колорадосу в агентство Мескалеро, и последний согласился попытаться найти Викторио и рассказать ему о новом предложении, но он не смог его найти. Тем временем, Викторио перемещался по направлению к Сан-Карлосу, и возле Силвер-Сити убил четырех пастухов. Вечером, 18 мая, его воины появились возле субагентства и попытались склонить чоконен присоединиться к ним, но безуспешно. Правда две женщины с двумя детьми из смешанной группы чирикауа (вероятно во главе с Джеронимо) сделали так. Викторио вернулся в Нью-Мексико. Возле Сан-Франциско, поселенцы из сегодняшнего Гленвуда - несколько местных ранчеро, - узнали, что индейцы находятся в окрестностях, и решили подготовить для них ловушку. Они привязали своих лошадей к деревьям, надеясь, что это искусит апачей, и чуть в стороне заняли позиции для стрельбы. Так оно и оказалось. Вскоре показались четверо апачей, включая Туривио, которые прямиком поехали к лошадям. Джим Келлер, Джон Моррис и Роберт Коултер открыли по ним огонь, убивая Туривио и двух других. Теперь Викторио должен был мстить американцам. Через несколько месяцев, апачи сообщили мексиканцам в Туларосе, что в месть за Туривио они убили двадцать американцев.

После потери этих мужчин, Викторио ушел в Мескалеро. В итоге, страх наказания за воровство скота и убийства, стал главной причиной его побега оттуда и начала годичной кровопролитной войны.

ВОЙНА ВИКТОРИО.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒