Достижения римской культуры эпохи Поздней Республики и Принципата в литературе и архитектуре.
| Рим в эпоху принципата
| | Историография эпохи принципата
Высшим достижением римской прозы эпохи Августа явились 142 книги обширного исторического труда Тита Ливия, вместившие в себя почти восемь веков истории Рима «от основания города» (так обычно и называют это сочинение) до 9 г. н. э. Дидактическую и морали заторе кую цель своего труда историк определяет в предисловии к 1-й книге: «В том и состоит главная польза и лучший плод знакомства с событиями минувшего, что видишь всякого рода поучительные примеры в обрамлении величественного целого; здесь и для себя, и для государства ты найдешь чему подражать, здесь же — чего избегать…» По мнению Ливия, в древней истории Рима можно было найти немало примеров, достойных подражания. Историк всей душой устремляется в глубь прошлого, дабы «хоть на время» отвлечься «от зрелища бедствий, свидетелем которых столько лет было наше поколение». Славное и величественно-суровое минувшее Рима он противопоставляет «той недавней поре, когда силы народа, давно уже могущественного, истребляли сами себя».
Задача Ливия, как он ее понимал, состояла не в отыскании новых фактов и не в более углубленном, чем прежде, анализе источников, а в воссоздании великолепной идеализированной картины патриархальной жизни древних римлян, исполненной гражданских и воинских доблестей, законности и чувства долга перед государством. Славное прошлое, которым, по мысли историка, современные ему римляне могли бы гордиться, черпая в деяниях предков мужество и силу, представало в кричащем контрасте с позднейшими временами нравственного вырождения римского общества. К сожалению, от этого грандиозного труда сохранилась всего лишь четвертая часть — 35 книг из 142; книги, описывающие историю Рима со 167 г. до н. э. до эпохи, когда жил сам Ливии, до нас не дошли. Но и немногие уцелевшие книги показывают, что автор последовательно реализовывал свой замысел. Герой его труда — идеализированный «популюс романус», римский народ, создавший великое государство. Еще Цицерон жаловался, что никто в его время не мог талантливо, с силой, достоинством и полнотой написать историю Рима. Вскоре такой историк явился:
литературные дарования Тита Ливия, риторическое совершенство повествования, драматизм в описании исторических событий навсегда отодвинули в тень анналистов прежних столетий. Влюбленность историка в «нравы предков», в древнейшие институты и обычаи римского общества нашла благодарный отклик в кругах, близких к самому принцепсу, где царили подобные же настроения. Не удивительно, что Ливии входил в число друзей Августа, а его «История Рима от основания города» отразила многие политические тенденции эпохи принципата.
В то время Рим привлекал к себе многих образованных людей из других краев, особенно греков. Живя в Риме, некоторые из них стремились познакомить греческий мир с римской историей. Характерна в этом отношении фигура учителя риторики Дионисия из Галикарнаса, написавшего 20 книг «Римских древностей», восхваляя героическое прошлое римлян. Знал латынь и использовал сочинения римских авторов даже Диодор Сицилийский, составивший обширную, в 40 книгах, греческую компиляцию по всеобщей истории с древнейших времен до галльской войны Цезаря под названием «Историческая библиотека».
Поэзия Рима эпохи принципата
«Сэкулюм Августум» — век Августа — был золотым веком римской поэзии. Выразителями и идеологами новой эпохи суждено было стать Публию Вергилию Марону и Квинту Горацию Флакку. Глубоко и искренне разделял Вергилий веру в то, что возвращение к доблести и могуществу предков, к старым римским обычаям и нравам, еще отчасти сохранявшимся в италийской деревне, приведет к возрождению римского народа. Еще в «Буколиках» устами поэта жаловался на свою судьбу крестьянин Северной Италии, разоряемый войнами и конфискациями. Установление принципата дало италийскому земледельцу надежду на мирный, спокойный труд, на укрепление слоя мелкого и среднего крестьянства. Мысль о возрождении земледелия в Италии и о создании тем самым широкой социальной опоры новому политическому строю была важнейшим элементом государственной идеологии правящей элиты, сплотившейся вокруг Октавиана Августа. Именно по прямому заказу советника принцепса и одновременно просвещенного покровителя поэтов Гая Цильния Мецената Вергилий написал «Георгики» — дидактическую- поэму в 4-х книгах, воспевающую крестьянский труд и всю добрую сельскую жизнь древней Италии.
Образцом для «Георгик» послужили александрийские дидактические поэмы, но в отличие от них, сухих по тону, излагающих в стихах руководства по земледелию и астрономии, в «Георгиках» Вергилию удалось избежать схематизма, картины труда и всей жизни крестьян даны кратко, сжато, с большой силой выразительности. Почти половину поэмы составляют прекрасные философские отступления — размышления поэта о гармонии природы, об устройстве мироздания, об истинном блаженстве и счастье земледельцев, живущих в ладу с мировым порядком, разумно, добродетельно и справедливо.
Подобно тому как «Георгики» далеко превзошли александрийскую дидактическую поэзию, римская «национальная эпопея» «Энеида» оказалась несравнима с поэмой Аполлония Родосского об аргонавтах и заняла достойное место рядом с творениями Гомера. Нелегким делом было выразить самосознание народа, его историческое чувство общности в героическом эпосе во времена, столь далеко отстоявшие от легендарной эпохи древних гомеровских героев. Вергилий отказался от первоначальной идеи в прославлении современности, деяний самого Октавиана и обратился мыслью к мифу о троянце Энее, бежавшем из сожженного города и попавшем после долгих скитаний в Италию, где он в конце концов завладел всем Латием.
Эней у Вергилия — благочестивый и мужественный истинный римлянин. Во всех своих действиях он следует предначертаниям богов, предопределившим будущее величие Рима, который самим провидением призван осуществить мечты людей о вечном мире, В этой поэме о божественной предопределенности блестящей судьбы родного города Вергилий воспевает «римский дух». Октавиан Август так же воплощает в себе этот дух, как и древние Сципионы и Камиллы. Деятельность нового правителя Вечного города, обеспечивающая мир на земле, восстановление законов и возрождение староримских добродетелей, как бы дает смысл и оправдание странствиям и страданиям Энея. Патриотизм, гражданский пафос «Энеиды» ставят ее неизмеримо выше поэм александрийцев, писавших «для себя и для Муз». Вдохновлявшееся лучшими образцами греческой литературы, идиллиями Феокрита в «Буколиках», дидактическими поэмами Гесиода и Арата из Сол в «Георгиках», эпопеями Гомера и Аполлония Родосского в «Энеиде», творчество Вергилия представляет собой глубоко оригинальное явление, тесно связанное с породившей его землей Италии.
От произведений его предшественников-александрийцев творения Вергилия заметно отличаются также по форме и композиции. В них нет прихотливой изысканности александрийских ученых стихов и некоторых поэм Катулла. Они построены гармонично, в соответствии с классическими стилевыми принципами, написаны классическим же языком. «Георгики» и «Энеида» — такие же памятники нового, августовского классицизма, как и «Оды» Горация или современная им скульптура.
Немало испытал и вынес в грозную пору гражданских войн и переворотов и другой великий поэт «века Августа»; Как и Вергилий, Гораций восторженно приветствовал новую эпоху, принесшую его согражданам мир, стабильность и надежды на возрождение «старых добрых нравов» и былого могущества государства. Обретя дружбу и покровительство богатого и влиятельного Мецената, поэт с радостью откликался на победы Августа, прославлял новые, законы, восхвалял официально возрождавшуюся старую римскую мораль.
Гораций начал свой путь с «Сатир» и «Эподов», где рисует широкую картину общественных пороков, но не обобщая, ограничиваясь язвительными нападками на отдельных неприятных ему людей и не задевая особ могущественных и высокопоставленных. Поэт здесь — не грозный судья, он смеется над людскими недостатками и, не мысля их исправить, призывает всех быть строже к себе самим и не впадать в пороки. Стихи исполнены философских размышлений в эпикурейском духе о необходимости нравственного самовоспитания, и этим, а также тщательной отделкой формы «Сатиры» молодого Горация отличаются от написанных столетием раньше «Сатур» Гая Луцилия.
Вершина творчества поэта — 4 книги «Од». Подобно тому как «Энеида» Вергилия заняла в сознании образованного римлянина место рядом с эпопеями Гомера, «Оды» Горация были законным наследником древней греческой лирики. Поэт поставил перед собой нелегкую задачу: сравняться с Алкеем и Сапфо, не уступить Пиндару и Анакреонту. Здесь господствуют темы, разрабатывавшиеся эллинистическими поэтами в элегиях и эпиграммах: любовь, дружеские пиры, прелести уединенной жизни, победа разума над смертью и одновременно — успехи римского оружия, величие древних религиозных культов, бессмертие самой поэзии. Вспомним его знаменитый «Памятник»:
Создал памятник я, меди нетленнее;
Высоты пирамид выше он царственных,
Едкий дождь или ветр, тщетно бушующий,
Ввек не сломят его, и ни бесчисленный
Ряд кругов годовых, или бег времени.
Философские размышления о судьбе поэта и о природе поэзии пронизывают последний цикл стихов Горация — «Послания». Во второй их книге помещено известное европейским поэтам всех времен «Послание к Пизонам», за которым закрепилось также название «Наука поэзии». Знание жизни, всесторонняя образованность и неустанный труд над каждым словом, каждой строкой — без этого совершенная, гармоничная поэзия невозможна. Таков классический завет Горация всем поэтам последующих поколений, завет, которому сам великий римский лирик стремился следовать всю жизнь.
Осваивая богатое наследие многовековой греческой поэзии, римские стихотворцы обратились во второй половине I в. до н. э. и к жанру любовной элегии. Одним из основоположников его был за 600 лет до этого Мимнерм Колофонский. В эллинистической литературе подражателей ему не нашлось, ибо любовная элегия требовала непосредственного выражения чувств, а не эрудиции, не знания мифологии. Возродился этот жанр уже в римской поэзии, в творчестве Гнея Корнелия Галла, друга Вергилия, известного тогда Оратора и поэта. Галл оставил 4 книги элегий, посвященных актрисе Кифериде, воспетой им под именем Ликориды. У поэта-элегика нашлось немало учеников и последователей, и жанр любовной элегии очень скоро вошел в моду. Поэт прославляет свою возлюбленную, наделяя ее условным греческим именем, выбранным так, чтобы вместо него в стих, не нарушая размера, можно было вставить и настоящее имя. Сентиментальный, нежный, меланхоличный Альбий Тибулл воспевает в своих элегиях Планию, под именем Делии, а страстный, патетический, склонный к драматизму. Секст Пропорций — свою возлюбленную Гостию, называя ее Кинфией.
Вершиной римской эротической поэзии стало творчество Публия Овидия Назона. Младший современник Вергилия и Горация, поэт утонченный и изощренный, наделенный большим риторическим даром, он самый талантливый из римских элегиков. В своих «Любовных элегиях» он пространно, с пафосом и яркими риторическими фигурами, говорит о своей страсти к некоей Коринне, хотя искусства в этих стихах быть может, больше, чем непосредственного чувства. В сборнике любовных посланий «Героини» о своей любви и боли разлуки повествуют мифологические героини, обращаясь к оставившим их героям (Пенелопа к Одиссею, Ариадна к Тесею и т. д.). Овидий в полной мере взял на себя роль учителя любви, в которой выступали уже Тибулл и Пропорций. В одной из своих дидактических поэм, в «Науке любви», Овидий учит молодежь завоевывать сердца женщин, и это направление его творчества не могло не прийти в противоречие с официальными морализаторскими тенденциями политики Августа. За «безнравственность» и некий не известный нам «проступок» поэт поплатился жестоко: попал в опалу и был сослан по приказу принцепса в 8 г. н. э. на берега Черного моря, в Томы (нынешняя Констанца в Румынии).
Размышляя в ссылке о своем творчестве, Овидий разделил его на два периода. Вслед за «легкими» стихами о любви («Любовные элегии», «Героини», «Наука любви», «Лекарство от любви») пришли зрелые, «серьезные» произведения, прежде всего большие поэмы «Метаморфозы», где описаны превращения мифических героев в животных или растения, и «Фасты» — о происхождении и смысле старых римских праздников. Но и здесь поэт не оставляет любовной тематики: среди мифов, собранных в «Метаморфозах», немало эротических, в «Фастах» Овидий устами бога Януса замечает: «Мы хвалим прошлое, но живем современностью», а приведенные там же рассказы о боге Приапе или об Анне^Перенне пронизаны тем же фривольным юмором, что и некоторые части «Науки любви». Совсем другие ноты звучат в его стихах, созданных в ссылке («Скорбные элегии» и «Послания с Понта»). Со всем своим риторическим искусством поэт на разные лады выражает то сильное чувство, которое словно вытеснило в нем все иные: скорбь изгнанника. В дни молодости он, как и его старшие современники Вергилий и Гораций, радостно приветствовал новую эпоху — эпоху Августа: «Я поздравляю себя с тем, что родился лишь теперь», — пишет он в «Науке любви». Но младшему из трех великих поэтов довелось уже узнать и разочарование, и горькую изнанку единовластия.
Архитектура, скульптура, живопись Рима
Республиканский Рим с его узкими улочками (шириной от 4 до 7 м), кирпичными многоэтажными доходными домами и тесным старым Форумом не мог, конечно, сравниться с современными ему эллинистическими городами Востока: Александрией Египетской или Антиохией Сирийской. Следуя примеру Цезаря, новый правитель стремился превратить Рим в красивый, просторный, мраморный город, поистине столицу тогдашнего мира. К Форуму, построенному Цезарем, прибавился, как уже было сказано, Форум Августа, который вместе с храмом Марса-Мстителя образовал новый целостный архитектурный комплекс — такого в эллинистических городах не было. Перед храмом стояли статуи древних героев Рима, призванные, как и карта Агриппы в Портике Випсания, напоминать о величии Римского государства. Отметим, что в храме Марса-Мстителя, а за несколько лет до этого уже в храме Кастора и Поллукса на старом Форуме, был использован коринфский ордер: и сейчас еще высоко возносятся мраморные колонны храма Марса с классическими коринфскими капителями.
Также и Марсово поле. предназначенное для воинских и гимнастических упражнений, начало покрываться монументальными постройками. Рядом с общественными банями, сооруженными под руководством Марка Випсания Агриппы, поднялось великолепное здание нового храма Юпитера — Пантеон. В квартале над Тибром разрушали ветхие дома, чтобы освободить место для большого каменного театра Марцелла, названного в честь Гая Клавдия Марцелла, скончавшегося к тому времени мужа сестры Августа; театр вмещал 30 тыс. зрителей. Неподалеку оттуда был возведен Портик Октавии (она была сестрой принцепса), от которого доныне сохранился один ряд колонн. К числу этих изящных, стройных, классически пропорциональных сооружений надо отнести и не уцелевший позднее храм Аполлона на Палатине, украшенный колесницей бога Солнца на кровле и статуей Аполлона Кифареда работы знаменитого Скопаса внутри храма.
В историю римской архитектуры эпоха Августа вписала немало важных страниц. Появились новые типы сооружений, прежде всего триумфальная арка (известны, например, такие арки из городов Аоста и Римини, относящиеся к 25–27 гг. н. э.). В архитектурный обиход вошла — и это имело большое значение для будущего — двухэтажная колоннада, впервые, как кажется, примененная при строительстве театра Марцелла. Монументальная купольная постройка диаметром 87 м, возведенная в северной части Марсова поля Августом как усыпальница его и членов основанной им династии Юлиев-Клавдиев (28 г. до н. э.), продолжала древнеиталийские, этрусские архитектурные традиции и сама, в свою очередь, послужила образцом для позднейшего Мавзолея императора Адриана.
Наиболее характерный памятник классицизма эпохи Августа — барельефы, украшавшие некогда стену, которая окружала Жертвенник Мира, воздвигнутый в 9 г. до н. э. на Марсовом поле в память о победоносном возвращении Августа из похода в Галлию и Испанию за четыре года до этого. Греческий классический стиль барельефов, помещенных как на внутренней, так и на внешней стороне стены, проникнут здесь типично римской «гравитас» — суровой серьезностью, присущей в такой же мере и «Энеиде» Вергилия, и «Истории Рима от основания города» Тита Ливия. Особого внимания заслуживает мраморный барельеф южной стены Жертвенника Мира, изображающий религиозную процессию, направляющуюся к алтарю, чтобы принести благодарственные жертвы богам: торжественно и серьезно шествуют во главе процессии верховный понтифик Октавиан Август со своей семьей и, жрецы-фламины, далее идут сенаторы, всадники и простой народ. Классическая простота, величественность и серьезность отличают и портретную пластику того времени. В этом позволяют убедиться многочисленные изображения самого Августа, в особенности его знаменитая мраморная статуя высотой более 2 м, найденная в доме его жены Ливии: принцепс в одеянии триумфатора произносит речь, простирая вперед левую руку, а в правой держа копье; у босых ног его примостился маленький Амур, символизирующий легендарное происхождение рода Юлиев от Энея, сына самой богини Венеры.
Дальнейшее развитие стилей фресковой живописи можно наблюдать в Помпеях. Если для предшествующей фазы росписей было характерно изображение архитектурных элементов, то теперь они уступают место гирляндам из цветов и фруктов, подобным тем, какие мы встречаем и на мраморных барельефах Жертвенника Мира. Затем живописный декор стен стал еще более разнообразным, принимая черты стиля «фантастического»: фрески должны были искусственно расширить пространство небольших комнат, создавая впечатление огромных дворцовых залов. Поверхность стен разбивалась на множество фрагментов с помощью живописных изображений архитектурных элементов: так, художники, расписывавшие виллы в Помпеях и Геркулануме, рисовали открытые окна или якобы видимые из окон пейзажи
|
Период республики
Период республики подразделяется на два этапа: ранняя республика (конец VI – начало III вв. до н. э.) и поздняя республика (середина III – конец I вв. до н. э.).
В период ранней республики в распоряжение Рима попадает вся территория Апеннинского полуострова. Рим начинает завоевывать греческие города (Южная Италия), тем самым приобщаясь к более высокой на тот момент греческой культуре.
В Риме появляются новый вид искусства – театр и новая профессия – артист.
Римская армия была прославлена за отличную дисциплину, которая поддерживалась за счет суровых наказаний ее нарушителей, а также награждением отличившихся военных.
С шестидесятых годов третьего века до новой эры в Риме начинается период поздней республики. Его начало ознаменовалось такими историческими событиями, как превращение Македонии и Греции в римские провинции, а также уничтожение главного римского врага – Карфагена.
В середине второго века до новой эры появляется новая форма правления – принципат, который представляет собой наследственную диктатуру. Основные принципы нового правления были заложены римским императором Октавианом Августом (63–14 гг. до н. э.).
Во времена Древнего Рима юридическая наука достигла колоссальных высот. Существовала огромная библиотека, посвященная юриспруденции. Основными авторами в ней были Сервий СульпицийРуф (ок. 105-43 гг. до н. э.) и Муций Сцевола ок. 140-82 гг до н. э.).
Для римской архитектуры, берущей свое начало в греческой, было характерно стремление подчеркнуть силу, мощь, величие. Практичность, характерная для римлян, привела к тому, что строительство храмов отошло на второй план. Прежде всего строились здания и сооружения с конкретными функциями.
Для архитектурных построек были характерны пышность, обилие украшений, склонность к идеальной геометрии.
Во времена Римской республики появляются новые типы архитектурных сооружений.
1. Базилики. Они представляли собой прямоугольные конструкции, которые изнутри были разбиты рядами колонн.
2. Термы. Это прежде всего банные помещения, кроме того, там находились библиотеки, залы для спорта, места для игр и т. д.
3. Амфитеатры – сооружения с овальной ареной с расположенными по кругу местами для зрителей.
4. Цирки. В них проводились соревнования между колесницами.
Большой вклад римлян был сделан в создание скульптур. Появился новый вид скульптур – тогатус, статуя, изображавшая человека в тоге (римской одежде), преимущественно это был оратор. Помимо тогатусов, римлянами были созданы бюсты. Наиболее известные из них: бюсты Цезаря и Цицерона, Брут и «Оратор».
50.Сущность романизации
Античная романизация
Романизация (лат. Romanus римский, романский, романизированный) — процесс античной ассимиляции и аккультурации, выразившийся в усвоение народно-латинского языка и основных элементов романской культуры значительным количеством неиталийских народов, населявших провинции древней Римской империи и другие подчинённые ей регионы. Наиболее глубокой была романизация областей, близких самой Италии и Лациуму по климату и географически. В Средиземноморье это Италия, Иберия, Галлия (особенно южная), Реция, Сицилия, Сардиния, Корсика, Балеарские острова, Дакия. В этих регионах до настоящего времени проживают романские народы (испанцы, итальянцы, французы, молдаване и др.) и сохраняются романские языки (испанский, французский, итальянский, румыно-молдавский и др.)
История
Процесс романизации шел очень быстро в Средиземноморье (Италия, Иберия, Провансе — Окситания). В более северных и периферийных регионах он был затруднён в силу удалённости, слабого притока колонистов из Италии и войн с соседними и/или автохонными народами (кельты, германцы, иллирийцы). К примеру, в ряде мест романская речь и культура исчезла под натиском других народов (Паннония, Иллирия, прирейнская Германия, страны Магриба)[1]. Так, романскому языку и культуре в античной Британии не удалось закрепиться из-за германских нашествий, хотя на юге и юго-востоке Британии, где население уже было знакомо с римскими товарами и римским образом жизни, романизация была заметна, но так и не затронула широкие слои населения. Здесь было довольно много центров городского типа, появились римские виллы. В других же регионах, особенно на севере и востоке сохранялись кельтские обычаи и традиционная социальная структура. В III в. Британия переживала период относительного благополучия, а IV в. часто именуется как «золотой век Римской Британии». Однако, вскоре она стала объектом нового нашествия — со стороны германских племен англов и саксов. Римская культура на юге исчезла, а на востоке и севере вновь возродились кельтские традиции, хотя классическая латынь продолжала употребляться в узком кругу богословов и летописцев.
Популярное:
|
