Три начала человеческой души.

Стр 1 из 41Следующая ⇒

Одно из них, с помощью которого человек способен рассуждать, мы назовем разумным началом души, а второе, из-за которого человек влюбляется, испытывает голод и жажду и бывает охвачен другими вожделениями, мы назовем началом неразумным и вожделеющим, близким другом всякого рода удовлетворения и наслаждений. И: яростное начало. Как в государстве три рода начал, его составляющих: деловое, защитное, совещательное, так и в душе есть тоже третье начало - яростный дух. По природе своей оно служит защитником разумного начала, если не испорчено дурным воспитанием.

Итак, способности рассуждать подобает господствовать, потому что мудрость и попечение обо всей душе в целом - это как раз ее дело, начало же яростное должно ей подчиняться и быть ее союзником. Оба эти начала, воспитанные таким образом (с помощью искусства, хорового пения и гимнастики. - Сост.), обученные и подлинно понявшие свое назначение, будут управлять началом вожделеющим, а оно составляет большую часть души каждого человека и по своей природе жаждет богатства.

(Справедливый человек) не позволит ни одному из имеющихся в его душе начал выполнять чужие задачи или досаждать друг другу взаимным вмешательством: он правильно отводит каждому из этих начал действительно то, что им свойственно; он владеет собой, приводит себя в порядок и становится сам себе другом. Таков он и в своих действиях, касаются ли они приобретения имущества, ухода за своим телом, государственных дел или же частных соглашений.

О формах государства. Справедливое государство и справедливый человек ничем не отличаются. Сколько видов государственного устройства, столько же, пожалуй, существует и видов душевного склада.

Если среди правителей выделится кто-нибудь один, это можно назвать царской властью, или же правителей несколько, тогда это будет аристократия.

Хорошим и правильным я называю именно подобного рода государство и государственное устройство, да и отдельного человека тоже, а все остальные виды я считаю плохими: в них ошибочны и государственное правление, и душевный склад частных людей. Видов порочного государственного устройства четыре.

(Далее Платон рисует модель идеального государства как справедливое правление лучших и благородных, т. е. аристократии, где действуют хорошие законы, государство заботится и болеет за своих граждан, у стражей государства отсутствует собственность, вводится общность жен и детей - Сост.).

Когда один из граждан такого государства испытывает благо или зло, такое государство обязательно и все целиком будет вместе с этим гражданином либо радоваться, либо скорбеть. Если один гражданин ушиб палец - всему государству больно. Народ в идеальном государстве - граждане. Правители здесь называются спасителями и помощниками, между собой они - именуются " сотоварищами по страже". У граждан общие радости и горе: это - причина общности жен и детей у защитников государства. Кто выкажет способность охранять законы и обычаи государства, тех и надо назначать стражами. У стражей не должно быть ни собственных домов, ни земли, и вообще никакого имущества, они получают пропитание от остальных граждан как плату за свою сторожевую службу и сообща все потребляют, коль уж они должны быть подлинными стражами.

Философ на троне. Правителями государства должны быть философы. Пока в государствах не будут царствовать философы либо так называемые нынешние цари и владыки не станут благородно и основательно философствовать и это не сольется воедино - государственная власть и философия, и пока не будут в обязательном порядке отстранены те люди, - а их много, - которые ныне стремятся порознь либо к власти, либо к философии, до тех пор: государствам не избавиться от зол.

Философу присущи четыре основные добродетели идеального государства. Он: будет человеком, памятливым от природы, способным к познанию, великодушным, тонким и к тому же другом и сородичем истины, справедливости, мужества и рассудительности.

Идея (эйдос) блага. Идея блага - вот это самое важное знание; через нее становятся пригодными и полезными справедливость и все остальное. Идея блага - причина знания и познаваемости истины. Как ни прекрасно и то, и другое - познание и истина, но, если идею блага ты будешь считать чем-то еще более прекрасным, ты будешь прав.

Еще об отборе правителей и их воспитании. (Надо) отдавать предпочтение самым надежным, мужественным и по возможности самым благообразным. У них должна быть острая восприимчивость к наукам и быстрая сообразительность. Надо искать человека с хорошей памятью, несокрушимо твердого и во всех отношениях трудолюбивого. Это должно быть исключительно одаренная натура.

И в том, что касается истины, мы будем считать душу покалеченной точно так же, если она, несмотря на свое отвращение к намеренной лжи (этого она и у себя не выносит, и возмущается ложью других (людей), все же снисходительно станет допускать ложь нечаянную и не смущаться, когда ей укажут на невежество, в котором она легкомысленно выпачкалась не хуже свиньи.

И что касается рассудительности, мужества, великодушия, а также всех других частей добродетели, надо не меньше наблюдать, кто проявляет благородство, а кто - подлость. Не умеющий это различать - будь то частное лицо или государство, - сам того не замечая, привлечет для тех или иных надобностей - в качестве друзей ли или правителей - людей, хромающих на одну ногу и подлых. Если мы подберем людей здравых телом и духом и воспитаем их на возвышенных знаниях и усиленных упражнениях, то самой справедливости не в чем будет нас упрекнуть и мы сохраним в целости и государство, и его строй. Справедливость воспитывается в человеке с детства.

Четыре вида извращенного государственного устройства. Я говорю как раз о тех видах, которые пользуются известностью. Раз видов государств пять, то и у различных людей должно быть пять различных устройств души. Человека, соответствующего правлению лучших - аристократическому, мы уже: правильно признали его хорошим и справедливым.

Раз мы начали с рассмотрения государственных нравов, а не отдельных лиц, то и теперь возьмем сперва государственный строй, основывающийся на честолюбии, назовем его " тимократией" или " тимархией". Затем - олигархию и олигархического человека; далее бросим взгляд на демократию и понаблюдаем человека демократического; наконец, управляемое тиранически и тиранический склад души человека.

Тимократия. Каким способом из аристократического правления может получиться тимократическое? Может быть, это совсем просто, и изменения в государстве обязаны своим происхождением раздорам, возникающим внутри той его части, которая обладает властью? Если же в ней царит согласие, то, хотя бы она была и очень мала, строй остается незыблемым. Там побоятся ставить мудрых людей на государственные должности, потому что там уже нет подобного рода простосердечных и прямых людей. Это государство будет вечно воевать.

Олигархия. Это строй, основанный на имущественном цензе, у власти стоят там богатые, а бедняки не участвуют в правлении. Скопление золота в кладовых у частных лиц губит тимократию; они прежде всего выискивают, на что бы его употребить, и для этого перетолковывают законы, мало считаясь с ними; так поступают и сами богачи, и их жены. Чем больше они ценят дальнейшее продвижение по пути наживы, тем меньше почитают они добродетель. Раз в государстве почитают богатство и богачей, значит там меньше всего ценятся добродетель и ее обладатели.

Установление имущественного ценза становится законом и нормой олигархического строя: чем более этот строй олигархичен, тем выше ценз; чем менее олигархичен, тем ценз ниже.

Олигархия переходит в демократию примерно следующим образом: причина здесь в ненасытной погоне за предполагаемым благом, состоящим якобы в том, что надо быть как можно богаче.

Демократия. Демократия, на мой взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей, что при демократическом строе происходит большей частью по жребию. Так устанавливается демократия, происходит ли это силой оружия или же потому, что ее противники, устранившись, постепенно отступят. В государстве появится полная свобода и откровенная возможность делать что хочешь.

В демократическом государстве нет никакой надобности принимать участие в управлении, даже если ты к этому и способен; не обязательно и подчиняться, если ты не желаешь. При таком государственном строе люди, приговоренные к смерти или к изгнанию, тем не менее остаются и продолжают вращаться в обществе. Человеку оказывается почет, лишь бы он обнаружил свое расположение к толпе. Эти и подобные им свойства присущи демократическому строю, не имеющего должного управления, но приятному и разнообразному.

Тирания. Когда во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведется встать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не предоставляют всем полной свободы. Граждан, послушным властям, там смешивают с грязью как ничего не стоящих добровольных рабов, зато правителей, похожих на подвластных, и подвластных, похожих на правителей, там восхваляют и почитают. А кончат они тем, что перестанут считаться даже с законами - писанными или неписанными. Ведь чрезмерная свобода, по-видимому, и для отдельного человека, и для государства оборачивается не чем иным, как чрезвычайным рабством. Так вот, тирания возникает: из демократии.

Три " части" демократического государства: трутни, богачи и народ.

Заключение: призыв соблюдать справедливость.: Всегда будем держаться вышнего пути и всячески соблюдать справедливость вместе с разумностью, чтобы, пока мы здесь, быть друзьями самим себе и богам.

Законы.

Основной принцип законодательства. Критские законы: недаром особенно славятся среди эллинов. Они правильны, так как делают счастливыми тех, кто ими пользуется, предоставляя им все блага. Есть два рода благ: одни - человеческие, другие - божественные. Человеческие зависят от божественных. Первое же и главенствующее из божественных благ - это разумение; второе, сопутствующее разуму здравое состояние души; из их смешения с мужеством возникает третье благо - справедливость; четвертое благо - мужество. Все эти блага по своей природе стоят впереди, и законодателю следует ставить их в таком же порядке. Затем ему надлежит убедить сограждан, что все остальные предписания имеют в виду именно это. Законодателю следует позаботиться о браках, соединяющих людей, а затем - о рождении детей и воспитании как мужчин, так и женщин от ранних лет и до зрелых - вплоть до старости. Он должен заботиться о том, чтобы почет, как и лишение его, были справедливыми, наблюдать людей во всех их взаимоотношениях, интересоваться их скорбями и страстями, своевременно выражая им порицание и похвалу посредством самих законов. Добродетель: ради нее-то и установил устроитель свои законы.

Над всем: стоит разум, он-то, став общим установлением государства, получает название закона.

Мусическое (хоровое) воспитание как необходимое условие истинного законодательства.

Верно направленные удовольствия и страдания составляют воспитание.

Воспитание есть привлечение и приведение детей к такому образу мыслей, который признан законом правильным.

Историческая необходимость нового законодательства. Самые благородные нравы, пожалуй, возникают в таком общежитии, где рядом не обитают богатство и бедность. Ведь там не будет места ни наглости, ни несправедливости, ни ревности, ни зависти.

Не надо устанавливать законами могущественные и несмешанные власти, принимая во внимание, что государство должно быть свободным, разумным и дружественным самому себе; законодатель должен давать законы, имея в виду именно это.

Итак, мы утверждаем, что государство, желающее себя сохранить и по мере человеческих сил быть счастливым, должно по необходимости правильно оценивать честь и бесчестье. Но самое ценное по праву - это блага, относящиеся прежде всего к душе, если в ней есть рассудительность, затем прекрасные качества тела и, в-третьих, так называемые блага, относящиеся к имуществу и достатку. Если какой-либо законодатель или какое-то государство выйдут за эти пределы, оценив наиболее высоко достаток или поместив в смысле ценности низшее перед высшим, они совершат дело и негосударственное, и нечестивое.

(Правильные законы) делают счастливыми тех, кто ими пользуется, предоставляя им все блага. Законодатель должен иметь в виду троякую цель: чтобы устрояемое государство было свободным, внутренне дружелюбным и обладало разумом.

Общее вступление к законодательству.

Географические условия будущего государства. Государство: будет отстоять от моря примерно на 80 стадий (примерно 14 км. - Сост.). Если бы оно было приморским - не производило бы всего необходимого, но и испытывало бы во многом недостаток, ему понадобилось бы великий спаситель и божественные законодатели, чтобы воспрепятствовать развитию всевозможных дурных наклонностей. Правда оно расположено к морю ближе, чем должно: Пусть будущих граждан будет пять тысяч сорок. На столько же частей будут разделены земля и жилища.

Возникновение наилучшего государства произойдет лишь тогда, когда явится истинный по природе законодатель и когда мощь его будет действовать сообща с самыми сильными в государстве лицами: Чем меньше число лиц стоит у власти, тем она крепче.

Предварительный набросок идеального законодательства.

Итак, какого рода государственный строй установим мы мысленно в нашем государстве?

Те виды - монархия, олигархия, аристократия, демократия - не государства, а попросту сожительство граждан, где одна их часть владычествует, а другая рабски повинуется. Каждое такое сожительство получает наименование по господствующей в нем власти. Если бы и наше государство надо было наименовать таким образом, то должно было бы назвать его по имени бога: Государства, где правит не бог, а смертный, не могут избегнуть зол и трудов.

Существует столько же видов законов, сколько есть видов государственного устройства. Законы, по мнению иных людей, не должны иметь в виду ни войну, ни всю добродетель в целом;

законы должны иметь целью пользу уже установившегося правления так, чтобы оно оставалось навеки и не было никогда нарушено. Такое определение справедливости они считают согласным с природой, гласящее, что справедливость есть польза сильнейшего. А ведь подобное положение вещей не есть государственное устройство: неправильны те законы, что установлены не ради общего блага всего государства в целом. Там, где законы установлены в интересах нескольких человек, речь идет не о государственном устройстве, а только о внутренних распрях, и то, что считается там справедливостью, носит вотще это имя.

Не ради нового словца назвал я сейчас правителей служителями законов, я действительно убежден, что спасение государства зависит от этого больше, чем от чего-то иного. В противном случае государство гибнет. Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью. Там же, где закон - владыка над правителями, а они его рабы, я усматриваю спасение государства.

Пусть у нас мерой всех вещей будет бог.

Вслед за богами разумный человек станет почитать священными обрядами даймонов (демонов, духов. - Сост.), а после них и героев. Затем следует священное почитание, согласно с законом, частных святилищ родовых богов и почитание тех родителей, что еще живы, ведь священная наша обязанность - выплатить им самые большие и настоятельные долги - древнейшие из всех наших повинностей; мы должны сознавать, что все, чем мы обладаем и что имеем, принадлежит тем, кто нас родил и вскормил; потому-то и должно по мере сил предоставлять все это к их услугам: во-первых, наше имущество, затем - наше тело, наконец - нашу душу.

Только этим можем мы отплатить нашим родителям, когда они состарятся и нужды их увеличатся, за их заботливость, за муки родов и давние страдания, которые они претерпели ради нас в нашем детстве.

Законы: будут частью убеждать, частью исправлять с помощью силы и правосудия те характеры, которые не повинуются убеждению: законы, руководясь советом богов, сделают наше государство вполне счастливым и блаженным.

Законодателю нельзя высказывать два различных мнения относительно одного и того же предмета, а следует всегда иметь одно и то же.

В законах должно всегда предпочитать краткость.

Законодатель всегда должен предпослать своим законам вступления.

Все золото, которое есть на земле и под землей, нельзя сравнить с добродетелью: Не золото надо завещать детям, а побольше совестливости.

Во главе всех благ как для богов, так и для людей стоит правда. Кто хочет быть счастливым и блаженным, тот с самого начала должен быть ей причастен, чтобы правдиво прожить по возможности долгое время. Такой человек внушает доверие, но его не внушает тот, кому мила добровольная ложь; кому же мила невольная ложь, тот безрассуден.

Кто не совершает несправедливости - почтенен; но более чем вдвое достоин почета тот, кто и другим не позволяет ее совершать. Ибо первый равноценен одному, второй же - многим.

Любой должен уметь сочетать яростный дух с величайшей кротостью. Есть только одно средство избежать тяжких, трудноисцелимых и даже вовсе неисцелимых несправедливостей со стороны других людей - это бороться с ними, отражать, побеждать

и неуклонно карать их.

В душах большинства людей есть врожденное зло, величайшее из всех зол; каждый извиняет его в себе и вовсе не думает его избегать. Зло это заключается вот в чем: говорят, что всякий человек по природе любит самого себя и что таким он должен быть. Но поистине в каждом отдельном случае виновником всех проступков человека выступает как раз его чрезмерное себялюбие. Ибо любящий слеп по отношению к любимому, так что плохо может судить, что справедливо, хорошо и прекрасно и всегда склонен отдавать предпочтение перед истиной тому, что ему присуще. Кто намерен стать выдающимся человеком, тот должен любить не себя и свои качества, а справедливость, осуществляемую им самим либо кем-то другим.

Из этого же заблуждения проистекает и то, что всем свое собственное невежество кажется мудростью.

Всякому ясно, что законодательство - это великое дело. Но если хорошо устроенное государство поставит непригодную власть над хорошо установленными законами, то законы эти не принесут никакой пользы и положение создается весьма смешное; более того, это поведет к величайшему ущербу для государства и к его гибели.: Ни один судья и ни одно должностное лицо не должны действовать бесконтрольно.: Более чем умением хорошо властвовать, должно хвалиться умением хорошо подчиняться: прежде всего - умением подчиняться законам, что будет означать подчинение богам; затем - умением юношей подчиняться старшим, честно прожившим всю свою жизнь.

Всякое государство перестает быть государством, если суды в нем не устроены надлежащим образом.

Назначение судов известным образом относится к избранию правителей. В самом деле, каждый правитель в определенных случаях выступает как судья; судья же, не будучи правителем, тем не менее становится им - и притом не последним - в тот день, когда своим приговором заканчивает судебное дело.

Обвинения в государственных преступлениях должны сперва передаваться на решение народа. Когда наносят обиду государству, пострадавшими оказываются все граждане.

Что касается разбора частных дел, то по мере сил все должны принимать и в нем участие. Кто не использует возможность общего отправления правосудия, тот считается вовсе не имеющем отношения к государству.

Цель законодателя и стража законов: человек должен стать хорошим, он должен обладать подобающей ему душевной добродетелью. Наконец, и все государство не допустит, чтобы у власти встали худшие. Граждане скорее предпочтут покинуть свое государство и отправиться в изгнание, пока не изменится тот государственный строй, которому свойственно делать людей худшими. Порицайте те законы, которые не могут вести к этой цели, а те, что могут, приветствуйте, примите их благосклонно и живите под ними.

Закон должен безмолствовать перед повинующимся. По закону ни одно наказание не имеет в виду причинить зло. Нет, наказание производит одно из двух действий: оно делает наказуемого либо лучшим, либо менее испорченным. Но если будет обнаружено, что подобный поступок совершен каким-нибудь гражданином, который нанес великое, несказанное оскорбление богам, своим родителям или государству, то судье придется считать его неисцелимым. Наказание такому человеку - смерть, и это еще наименьшее из зол. Для остальных граждан полезным примером станет бесславие преступника и то, что его труп будет выброшен за пределы страны. Его детям и его роду, если они не будут походить нравом на своего отца, - честь и слава; все будут говорить, то они хорошо и мужественно перешли от зла к добру. Имущество кого-либо из таких преступников государству не подобает конфисковывать.

Вообще никто никогда не должен оставаться безнаказанным за какой бы то ни было поступок, даже если совершивший его бежал за пределы государства.

После преступлений против богов идут преступления, касающиеся ниспровержения существующего государственного строя. Кто стремится сделать законы рабами людей и заставляет государство подчиниться партиям, проводит своего ставленника на государственную должность, не считаясь с законами, и заставляет государство подчиняться партиям, того, раз он при этом прибегает к насилию, возбуждая противозаконное восстание, надо считать самым отъявленным врагом всего государства в целом.

Всякий человек, если он хоть на что-то годен, должен оповещать правителей о заговорах, имеющих целью насильственное и вместе с тем противозаконное изменение государственного строя, и должен привлекать заговорщика к суду.

Для вора, уворует ли он что-нибудь большое или какую-нибудь мелочь, будет опять-таки установлен один закон и одно судебное взыскание, одинаковое для всех воров. Прежде всего вору придется в двойном размере возместить стоимость украденного, в противном случае он будет подвергнут тюремному заключению, пока не уплатит деньги или не примирится со своим обвинителем.

При рассмотрении любого вреда, нанесенного несправедливостью:, здесь бывает два вида несправедливых поступков: во-первых - умышленные, во-вторых - неумышленные. Дело в том, что вред, причиненный невольно, встречается не реже и вредит не меньше всякого рода добровольно наносимого вреда. Законодателю надо смотреть, каковы были по отношению к справедливости намерения и образ действий человека, когда он оказал кому-нибудь услугу или нанес какой-нибудь вред.

Всякого совершившего большой или малый несправедливый поступок закон заставит и принудит либо никогда более не отваживаться на повторение подобных поступков по доброй воле, либо совершать это в значительно меньшей степени; кроме того, надо возместить нанесенный вред. Делом или словом, удовольствием или страданием, почетом или бесчестьем, пенями или дарами - словом, вообще каким бы то ни было образом заставить человека возненавидеть несправедливость и полюбить или по крайней мере не питать ненависти к природе справедливости - это и есть задача наилучших законов.

Документ №5

Аристотель. Политика.

Государство и его основы.

Так как всякое государство представляет собою своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага, (ведь всякая деятельность имеет в виду предполагаемое благо), то, очевидно, все общения стремятся к какому-либо благу; преимущественно же стремиться к высшему из всех благу то общение, которое является наиболее важным из всех, как обнимающее собою все остальные общения. Это-то общение и называется государством, или общением политическим.

Назначение его, собственно говоря, вполне самодовлеющее: государство возникает ради потребностей жизни, но существует оно ради достижения благой жизни. Отсюда следует, что всякое государство - продукт естественного возникновения

и что оно уподобляется в этом отношении первичным общениям - семьи и селению; оно является завершением их.

Государство - продукт естественного развития, и человек, по природе своей, существо политическое; кто живет, в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств, вне государства, тот или сверхчеловек, или существо недоразвитое в нравственном отношении; его и Гомер поносит, говоря, что такой человек " без рода - без племени, вне законов, без очага"; такой человек по своей природе только не жаждет войны; а сравнить его можно с выбитой из ряда пешкой на игральной доске.

Природа государства стоит впереди (по значению. - сост.) природы семьи и индивида: необходимо, чтобы целое предшествовало своей части.

Во всех людей природа вселила стремление к государственному общению и первый, кто это общение организовал, оказал человечеству величайшее благо. Человек, нашедший свое завершение в государстве, - совершеннейшее из творений, и, наоборот, человек, живущий вне закона и права, занимает жалчайшее место в мире. Ибо опирающееся на вооруженную силу бесправие - тяжелее всего. Природа дала человеку в руки оружие - интеллектуальную и моральную силу, но он может пользоваться этим оружием и в обратную сторону; поэтому человек без нравственных устоев оказывается существом самым нечестивым и диким, низменным в своих половых и вкусовых инстинктах. Понятие справедливости связано с представлением о государстве, так как право, служащее критерием справедливости, является регулирующей нормой политического общения.

Каждое государство слагается из отдельных семей.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒