Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Я хочу этого больше всего на свете.



Через минуту мы уже яростно целуемся – Адам приперт мною к стенке, но даже не замечает этого. Я чувствую его руки на своей талии, чувствую ногу, согнутую в колене, и касающуюся моего бедра, чувствую жар, исходящий от его разгоряченного тела.

Я отстранилась, чтобы набрать полные легкие воздуха, и когда открыла глаза в ужасе вскрикнула. Отшатнулась назад и больно ударилась бедром о край кухонного стола. Только благодаря боли, стукнувшей в голову и вызвавшей слезы, я вновь увидела Адама, потому что секунду назад вместо него меня целовал Рэн Экейн.

− Что? Что? – испуганно спросил Адам, оглядываясь чтобы узнать, что именно меня напугало.

− Ничего…просто…показалось. – Я со стоном потерла ушибленное место.

− Что показалось? – он медленно выдохнул, проводя по груди рукой, словно успокаивая сердце. Его волосы были в полном беспорядке, а глаза сверкали демоническим блеском. К своему ужасу я заметила, что две пуговицы на его рубашке расстегнуты.

Это я сделала?

Не помню.

Он подступил ко мне, желая как-то помочь. Я выдавила:

− Паук. – Почему именно Экейн? Как он мог мне померещиться, я ведь даже не думала о нем. – Меня напугал паук.

− Паук, – скептически повторил Адам. Я прислонилась к столу, нервно проводя языком по нижней губе. Адам покачал головой. Мы оба были шокированы тем, что произошло только что на кухне, а я еще и не могла отвести взгляда от пуговиц, которые в беспамятстве расстегнула. Я же… чуть не изнасиловала его.

− Ты меня напугала, – наконец сказал он. Я вздрогнула, но неправильно истолковала его слова: − Я подумал, что ты представила вместо меня кого-то другого и потому отшатнулась, словно я тебе противен.

Я нервно рассмеялась, отводя взгляд.

Я больна.

***

Над машиной проплывала луна, изредка теряясь в сероватых облаках на черном небе с россыпью звезд.

− Может остановимся в мотеле? Я хочу спать. Я очень устала.

− Ты устала? – спросил Экейн, подперев голову рукой, согнутой в локте. В его голосе я услышала издевку.

Я посмотрела на него, пытаясь подавить зевок. Не похоже, что он устал.

− Я думала, для тебя это не проблема – быть за рулем. Ты сам не хотел, чтобы я вела.

− Нет, это проблема.

Я оценила Рэна тяжелым, злым взглядом, но, конечно, он не отреагировал на него. Неужели он не понимает, как это важно для меня?

− Посмотри на меня.

− Я не хочу.

− Ты должен, – надавила я, чувствуя злость и неуверенность. Экейн в любую минуту может повернуть назад, следуя своим собственным принципам, и я никак не смогла бы его остановить. − Ты не можешь оставить меня одну.

− Да, не могу. – Экейн не стал возражать. Он достал из кармана пачку с сигаретами, вытряхнул одну и закурил. В этот раз я не стала отворачиваться, потому что знала, что именно этого он добивается – хочет, чтобы я оставила его в покое, но я не сделаю этого. Я хочу увидеть его настоящий характер, а не эту маску невозмутимости и безразличия, которую он носит не снимая.

Мы продолжали ехать в ночной тишине, и меня вновь стало клонить в сон. Экейн выдыхал в салон моей машины тонны дыма, от чего в горле начало першить. После того как он понял, что я не сдамся, сказал:

− Да, остановимся в мотеле.

− А чего хочешь ты? – спросила я невпопад. Я знаю, он думает мне не важно это, но на самом деле важно. Я хочу знать, чего он хочет, хочу знать, что он здесь, со мной, по собственной воле, а не потому, что я заставила его.

− Я хочу остановиться в мотеле, – сказал Экейн, выдыхая дым через нос.

− Скажи мне чего ты хочешь на самом деле.

Он усмехнулся.

− Что я хочу?

Я внимательно смотрела на его губы.

− Я ничего не хочу, Аура.

Экейн вытащил изо рта сигарету и выкинул в окно, свободной рукой выворачивая руль. Свернул в лес и затормозил. Я не испугалась, но встревожилась. А еще ощутила волнительное предвкушение, собравшееся где-то в животе.

− Разве ты не этого хотела? – спросил Экейн, вытаскивая ключи из замка и поворачиваясь ко мне. − Разве нет?

− Я…

Внезапно представила, как его восхитительные руки ложатся мне на талию, как он нежно целует меня…

Экейн медленно наклонился ко мне, отцепляя свой ремень безопасности, а я вся напряглась, ожидая его следующего шага. Сглотнула, решая, поцеловать его первой или нет, и что он сделает, если я все же поцелую? Желание было так велико, что еще секунда и я бы впилась в его губы жарким поцелуем (в моей голове все было именно так), но, внезапно спинка моего сиденья резко опустилась и вместе с тем я услышала сдавленный смешок Экейна. Затаила дыхание, боясь пошевелиться. Экейн выпрямился, а я так и лежала, испуганно прижав руки к груди и глядя на его спину.

− Очевидно, что ты разобьешь свою голову, если мы продолжим путь.

− Ты правда этого боишься? – буркнула я, скрещивая руки на груди.

− Боюсь, что, когда ты закроешь глаза, вновь начнешь фантазировать. – Я вытаращилась. – А когда придет мой черед заснуть, ты станешь наблюдать за мной. Будешь рассматривать мое лицо и представлять, как я целую и ласкаю тебя.

О БОЖЕ.

Я сквозь зубы прошипела:

− Да… из-за твоего милого личика я почти забыла, какой мерзкий у тебя характер.

Я резко проснулась. Сердце гулко колотилось о ребра.

Это все было так реально… нет… это и было реально. Это не было моим сном изначально – это мое потерянное воспоминание, одно из тех, что заблокировал мозг. Экейн и я… мы действительно были вместе в тот год. Мы были вместе, и я ехала куда-то. Я держала карту. Я точно помню ее. Помню, как сосредоточено разглядывала ее, когда Экейн выдыхал клубы дыма прямо мне в волосы, и помню, как мне хотелось приложить этой картой по его возмутительно красивой голове.

Это было по-настоящему. В прошлом. Три года назад.

Я не боялась его.

Я была влюблена в него.

Я потерла руки, и уставилась в окно на церковь. Сколько времени прошло с тех пор, как Адам ушел? Он просил довериться ему, но я не думала, что он заставит меня отсиживаться в машине.

Адам спросил быстро ли я бегаю, и я ответила, что не знаю, а он тут же сказал, что, если его поймают, ему легче будет сбежать если меня не будет рядом. Он был прав, но теперь я нервничала.

Еще десять минут. Подожду еще десять минут. Если Адам не появится я пойду за ним, и мне все равно, что он будет возмущаться.

Я уставилась на подвал церкви неподалеку от входа.

Адам где-то там. Ищет свидетельство о том, что Кэмерон был усыновлен. А я сижу тут, и думаю о Рэне Экейне, этом гаде ползучем. Я думаю о том, что со мной, с нами случилось. Рэн все еще такой же осел, как и в прошлом, но я не была такой зажатой, как сейчас. Это – то, что он сделал со мной в той поездке – забрал это из меня, забрал то, что делало меня сильной. Он просто сломал меня ничего не желая объяснять, и более того, даже не желая как-то оправдаться. Рэну нужно лишь одно: чтобы я не вспомнила то, что они со мной сделали.

Но чем больше я думаю об этом, тем сильнее хочу узнать. На самом деле, теперь многое стало на свои места – например, вот почему Кэмерон все время повторял, что я не должна ничего вспоминать. Я думала, он переживает, беспокоится, что воспоминания окажутся слишком болезненными, но все оказалось намного страшнее и чудовищнее – его беспокойство было вызвано обычным страхом.

Я сделала вдох и открыла в машине окно. Снег прекратился, но воздух был ледяным и колючим. Я задрожала, но продолжала стойко выносить порывы ветра, главное – освежить голову. Для меня это сродни вызову, и я смогу победить. Смогу дойти до конца несмотря ни на что. Им меня не запугать, я не стану прятаться, выжидая своего часа. Они меня сломали, и может быть я не смогу полностью восстановиться, но смогу заново себя создать. Шаг за шагом. Просто нужно очень сильно постараться, нужно заставлять себя поступать правильно, а не прятаться.

Во мне яростным огнем затрепетало снежное, колючее пламя ненависти. Морозный воздух с улицы не только не остудил меня, но кажется, даже наоборот разгорячил. Я полна энергии. Окажись в моей руке кол, я бы всадила его в грудь их всех, не раздумывая – даже в Кэмерона и Кристину. Я бы казнила их словно проклятых вампиров из телевизора – они такие же кровососущие твари, они выпили из меня всю энергию, выпили все до дна.

Я бы выстрелила им в лицо, при этом глядя в глаза, и сказала бы напоследок…

Незнакомый голос, раздавший где-то позади машины, вернул меня в реальность.

− Да, я забыл документы. Ничего страшного. Да… − смех. Затем я увидела обладателя голоса – это был высокий черноволосый мужчина в пижамных штанах, которые выглядывали из-под пальто. Он прошел мимо меня, прижимая плечом к уху телефон, потому что в одной руке держал какие-то папки, а в другой ключи от машины. – Да, Мэнди спит… − Он взял телефон в руку и, не обращая внимания на нашу машину и, в частности, на меня, прошел мимо, и я лишь слышала отрывок предложения: − Эй, ты всерьез расспрашиваешь меня о моей девушке?

Как только он перешел дорогу я облегченно выдохнула, но не успел углерод покинуть легкие, как я подскочила: меня опасность миновала, но не Адама.

«Я зайду через подвал. Дверь в архив – первая на этаже, это не займет и получаса, так что хватит на меня глазеть словно я отправляюсь в Афганистан».

Не раздумывая ни минуты, я выбралась из машины и заперла ее на ключ. Похоже, Адам надеялся, что я испугаюсь и брошу его одного, потому оставил ключи в замке. Что ж, это оказалось единственным вразумительным поступком за сегодняшнюю ночь.

Я положила ключ во внутренний карман пуховика чтобы не потерять, и побежала к зданию, черной стеной возвышающемуся передо мной. Дверь закрылась за тем мужчиной в пижамных штанах минуту назад. Он ведь не мог за столь короткое время найти Адама?..

Переступив через длинную полосу сугробов вдоль дороги, я проследовала за шагами Адама к дальней стене церкви и быстро нашла нужное окно. Интересно, почему здесь нет сигнализации? Может потому, что никто не думает, что кому-то может прийти в голову идея воровать документы из церкви? С другой стороны, ведь и мы с Адамом пришли не для того, чтобы красть, а для того, чтобы взглянуть одним глазком…

Прикусив губу, я вытащила руки из карманов и непослушными пальцами приподняла раму окна. Надеюсь, она не грохнется на меня сверху, как гильотина. Тогда я ничем Адаму не помогу.

Жутко дрожа, то ли от холода, то ли от страха, я просунула ноги в открывшийся проем, и скользнула вниз.

В голове успела пронестись паническая мысль: что если до земли далеко и я сломаю ногу?! Но не успела я действительно испугаться, как мои ноги коснулись цемента. Я выдохнула и медленно разогнулась.

− Фух-х-х…

Быстрыми шагами побежала наверх по лестнице, и, с трудом отперев тяжелую железную дверь, оказалась в темном коридоре. Здесь было множество дверей – таких же темных и непримечательных – но я выбрала нужную, ту самую, о которой говорил мне Адам. Толкнула дверь и, прежде чем зажмуриться от ослепляющего света лампочки под потолком, успела заметить, как Адам испуганно подскочил, оборачиваясь ко мне и пряча что-то за спиной.

− Ох… − он согнулся пополам от облегчения. – Я уже подумал о том, что даже не составил завещания, хотя кроме машины у меня и нет ничего…

Как обычно шутит.

− Ты что-то нашел? − Я подошла к нему, лавируя между коробками.

− Нет. – Адам со смешком встрепал мне волосы, затем обернулся, страдальческим взглядом осмотрев помещение. – Но я просмотрел мало коробок. Это хорошо, что ты не послушалась и пришла сюда. Твоя помощь не помешает.

− Я пришла потому, что сюда вошел какой-то человек, и я испугалась что он тебя обнаружит.

− Ну да, − с той же снисходительной улыбочкой кивнул Адам. – Лучше ведь если нас обнаружат вдвоем. С другой стороны, ведь можно придумать массу оправданий, почему мы здесь вдвоем прячемся в церкви… − он положил руку мне на поясницу, но я вывернулась и перебила:

− Кстати, где тот листок, который ты прятал за спиной?

− Какой листок? Я ничего не прятал.

Повисло молчание.

− Что? – не вытерпел Адам моего пристального взгляда.

− Ничего, – протянула я. – Ты что-то нашел, но не хочешь мне показывать?

− Ты становишься параноиком, − проворчал Адам, собираясь приняться за дело – продолжить рыться в коробках, − но я его остановила, схватив за рукав.

− Что ты делаешь? – удивился парень. – Насчет приставаний в церкви я пошутил…

− Я хочу, чтобы ты честно сказал мне, что нашел.

− Я ничего не нашел! – рявкнул Адам, и я вздрогнула. Теперь я точно знала, что его нервозность была вызвана тем, что он что-то нашел и скрыл от меня. Что-то, что сильно обеспокоило его.

− Это касается меня, – пришлось напомнить. Мой голос был твердым, поэтому брови Адама сошлись на переносице. – Мне нужны ответы. Не имеет значения, что это будет – что-то плохое или хорошее – я должна все знать.

− Даже если это запутает тебя еще сильнее и собьет с пути? – тихо уточнил Адам. − Перевернет все, что мы думали, что знаем?

У меня по коже побежали мурашки сомнений, но я решительно сказала:

− Да. Я хочу.

Адам молча достал из заднего кармана джинсов тот документ, что спрятал, и протянул мне. С плохим предчувствием я взяла его в руки и увидела свое имя.

− Это что, мое свидетельство о рождении? – я вскинула брови, в недоумении глядя на парня. Его взгляд был грустным и сочувствующим, я же ничего не понимала. Чтобы понять, опустила взгляд на листок и затаила дыхание, решив изучить его внимательнее.

− Меня удочерили?..

Как я и говорила, иногда с нами происходят вещи, которые слишком сложно описать словами. И сейчас эта яркая, ослепительная безнадежность от которой перехватывает дыхание принадлежит мне и никому больше. И хуже всего страх, что завтра эта безнадежность не отступит.

 

 

Глава 23

Рэн Экейн еще не знал, что хрупкий мир вокруг него внезапно разбился. В его старом доме в городе Эттон-Крик, что затерялся среди густых заснеженных лесов, было тихо. Тихо, не считая плаксивого голоска Джульетты:

− Рэн, ты уже два часа смотришь в одну точку, – пожаловалась она, положив ему на плечо руку и нежно массируя мышцы. Ее ногти, окрашенные красным лаком, норовили проткнуть бледную кожу парня сквозь рубашку.

– Зачем ты пригласил меня, если хотел побыть один?! – вспылила девушка, затем раздраженно соскочила с постели, пересекла комнату и заперлась в ванной. Экейн не обратил на подругу внимания, лишь автоматически застегнул две пуговицы на рубашке, которые она успела расстегнуть. Все его мысли сейчас занимала Аура Рид. Он был обеспокоен тем, что она не отвечала на звонки. Его мучили вопросы, куда она отправилась и почему он не может найти ее. Всегда мог. Почему не сейчас?

Рэн чувствовал себя беспомощным, осознавая, что Аура сейчас наедине с Адамом. Знание того, что он не может контролировать ее, заставляло нервничать как никогда в жизни, заставляло внутри все сжиматься от беспокойства. С тех пор как она появилась в Эттон-Крик, все пошло прахом. Все больше не так, как ему бы хотелось.

Джульетта вышла из душа и надменно спросила:

− Ты не собираешься устроить мне сюрприз?

− Зачем мне это?

Раздраженно рыкнув, от того, что даже теперь, когда на ней нет ничего кроме черного полотенца, Джульетта встала перед ним:

− Потому что я уезжаю в университет!

− Я забыл об этом, – равнодушно ответил Рэн. Джульетта властно взяла парня за подбородок и откинула голову назад. Он не попытался освободиться, потому что знал: она отступит первой. И так и случилось, когда их взгляды встретились. Глаза Джульетты были чарующими и магнетическими, а глаза Рэна источали безразличность, отчужденность и холодность.

Девушка давно привыкла что Рэн искренен в своих чувствах, но это выбивало из колеи и злило – его равнодушие. Она шумно вздохнула и сделала шаг назад.

− Ты продолжаешь думать о той девчонке. – В глазах мелькнуло узнавание. – Ты отвратителен!

− Тогда почему ты все еще здесь? – невозмутимо спросил Рэн, по-прежнему глядя на девушку снизу-вверх. Он в упор смотрел в ее глаза, провоцируя. – Почему бы тебе не уйти и не оставить меня в покое? Дверь вон там, − Рэн неуловимо кивнул в сторону, но Джульетта не сдвинулась с места. Ее голос сочился презрением, когда она произносила:

− Ты думаешь о ней постоянно. Ты представляешь ее на моем месте? Или, может, даже думаешь, что я это она? Если нет, что тогда? Может мне стоит прочесть ее дневник, который ты прячешь в сейфе?! Или лучше стоит… − Джульетта запнулась, когда Экейн внезапно поднялся с кровати, но дрожащим голосом закончила: − Или лучше отдать его в полицию? Думаю, там будет много интересного…

Он приблизился к девушке. В движениях чувствовалась затаенная угроза, словно над головой зависла огромная туча, пропитанная дождевой водой, но Джульетта не отступила, даже когда между ними остался лишь сантиметр пространства.

− Откуда ты знаешь о нем? − Рэн с ног до головы погрузился в ее запах; запах геля для душа, окутавшего ее чистое тело и запах шампуня с цветочным экстрактом. Он мог проследить взглядом как скатывается капелька воды по ее предплечью. Видел, как девушка прижимает к груди полотенце, будто боится.

− Подними голову, − сказал Рэн. Джульетта нехотя посмотрела. Между ее бровей залегла морщинка, взгляд ореховых глаз был пронзительным и упрямым. Чистое раздражение. Она была похожа на нее – ту девушку из прошлого, − отчего парню внезапно пришла в голову мысль: «А почему бы и нет? ». Да, он позвал ее, но уже не помнил почему.

− Я знаю много чего. – Джульетта произносила какие-то слова, но Рэн лишь видел, как она шевелит губами. Они манили, обещая сладкие поцелуи. Иссиня-черные волосы, собранные на макушке в пучок, притягивали пальцы Рэна. Он хотел прикоснуться к ней, почувствовать ее, испить ее.

Потому что больше всего на свете скучает по той девушке, которой больше нет. Скучает так сильно, что иногда ни о чем не может думать.

Рэн медленно выдохнул, напряженные мышцы лица расслабились.

Он больше не может тревожить Джульетту – не имеет права. Ни прикасаться к ней, ни говорить, ни дышать ее запахом. Он не имеет права мучить ее, она заслужила большего. Лучшего мужчину. Рэн должен разорвать с ней всякие отношения.

− Я хочу… − начал он и до боли зажмурился. Грудь будто вскрыли, желая добраться до сердца. Его душа должна была умереть вместе с той девушкой много лет назад, но не умерла, и сейчас, внезапно он ощутил болезненные отголоски пламенной страсти и вины. – Я хочу все это прекратить, Джульетта. – Голос Рэна тонким бархатом рассыпался в тишине, покоящейся между ними. Она длилась вечно. Завязалась узлом на его шее и затянула петлю. Но внезапно петля ослабла, когда Джульетта взяла его лицо в свои теплые ладони, и приподнялась на носочках. Она глухо зашептала:

− Я не знаю, что с тобой происходит, Рэн. Ты всегда был таким: отчужденным, мрачным и загадочным, но в последнее время с тобой действительно что-то творится. Что-то плохое. – Джульетта приподнялась еще выше, и парень положил на ее поясницу ладонь. Она продолжила шептать: − Скажи, что случилось, Рэн, пожалуйста. Я пойму. – Ее пальцы зарылись в волосы Рэна, вызывая мурашки по позвоночнику. – Я люблю тебя так давно, что кажется больше ничего не могу делать. Каждая моя мысль, каждое мое действие связано только с тобой. Я хочу, чтобы ты мне доверял.

− Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, – прошептал Рэн. Он едва дышал, потому что, когда грудь вздымалась, он касался кожи Джульетты. От этого петля на шее затягивалась сильнее, тянула вперед, заставляла совершать ошибки. – Я люблю другую девушку.

Джульетта поникла, в ужасе прошептав:

− Это Аура Рид?

Рэн покачал головой, физически ощущая прикосновения Джульетты.

− Она мертва. Уже давно.

Девушка опустила руки. Она выглядела растерянной и подавленной. В голове перемешались мысли и чувства, а грудь внезапно сдавили слезы. Она хотела рыдать не потому, что сожалела о смерти девушки, которую любил Рэн, а потому что его сердце до сих пор не свободно. Его любовь к той девушке настолько сильная, что затмевает все другие чувства, и Джульетта хотела заплакать оттого, что не знала, что Рэн способен на подобное; она хотела плакать, потому что бороться с любовью к мертвому человеку в сотни раз сложнее, чем к живому.

Джульетта кивнула. Она отстранилась от Рэна, и он выпустил ее из своих объятий, даже не поднимая взгляда. Девушка, едва борясь со слезами, стала натягивать на себя облегающее шерстяное платье, но, застегивая молнию на спине, внезапно замерла:

− У тебя никогда не было девушки, Рэн. – Обернулась, подозрительно сощурившись. – Как это возможно, что я впервые о ней слышу?

− Никак, − Рэн присел на кровать. – Я солгал тебе.

Джульетта выпрямилась, полностью оборачиваясь:

− В какие игры ты играешь?

− Я просто хочу, чтобы тебя здесь не было.

− Ты ужасен! Как ты можешь сочинять подобное?! Как можешь лгать?!

− Потому что я ужасен?

Сейчас его заботило другое: почему он разоткровенничался рядом с Джульеттой? Он никогда ни с кем не обсуждал это, даже с Кэмероном и Лиамом, и сказал это человеку, с которым не хочет, не желает иметь ничего общего.

− Ты эгоист! – рявкнула Джульетта, швыряя в него чулком.

− Что ты делаешь? – Рэн встал с постели.

− Ты так сильно ненавидишь меня, что готов солгать о своей любви к другой девушке? К мертвой девушке?! Ты просто ужасен!

− И я спрашиваю, как ты можешь продолжать любить меня, − невозмутимо поддакнул он.

− Ты псих!

− Согласен.

− Заткнись! – рявкнула Джульетта, ударяя Экейна в грудь кулаком. Он не испугался, а скорее удивился: Джульетта никогда так не вела себя. Через секунду его грудь затряслась от смеха.

Раздраженно фыркая, Джульетта смерила юношу уничтожающим взглядом:

− Знаешь, если бы ты говорил правду, думаю это было бы неудивительно, что она умерла! Я бы сама покончила с собой, если бы мы были вместе!

− Мы итак вместе, Джульетта, − со смешком напомнил Экейн.

− Хватит шутить! – проревела она как рассерженный динозавр. Экейн фыркнул, потому что ему давно не было так весело, но тут же улыбка слетела с губ, и он отшатнулся, когда девушка разразилась слезами.

Джульетта всегда была холодна словно лед, и держала себя в руках, поэтому Рэн растерялся и неуверенно пробормотал:

− Прости…

Все просто. Она похожа на нее.

Он так давно не ощущал ее, что теперь погрузился в состояние шока.

− Прости, Джульетта, прости…

Она захлебывалась слезами, усиленно вытирая лицо.

Он испугался.

В голове все нарастал шум, причиняя боль, а внизу живота пульсировала тревога. Мысленно он стоял на утесе где бушевал яростный ветер, бросающий его волосы во все стороны, свистящий, казалось бы, в голове, с каждой секундой все сильнее; и Рэн должен был решить, что сделать – ступить вниз или отступить назад и бороться с ветром, пытаясь жить дальше с болью в душе.

Рэн поддался ветру; он наклонился к Джульетте и прильнул к ее губам, сначала мягко и осторожно, затем настойчиво требуя ответного поцелуя, и девушка ответила и приподнялась навстречу.

Он падает в пропасть.

Руки Экейна скользнули за спину Джульетты. Пальцы нашли молнию. Он потянул вниз, и платье скользнуло к ногам. Экейн прижал Джульетту к себе, и осторожно уложил на постель, чтобы сильнее поцеловать ее, и чтобы она изогнулась под ним. Ее горячее тело соприкоснулось с его, вызывая дрожь; ее осторожные руки легли на его грудь, расстегивая пуговицы на рубашке, проникая ногтями под кожу, желая прикоснуться к его раскаленному от желания сердцу. Зажмурившись до боли, Рэн прильнул губами к ее обнаженному плечу, такому теплому, такому приятному…

Он сильнее поцеловал Джульетту, позволяя себе отдаться эмоциям, позволяя ветру захлестнуть его тело, обвить ледяными потоками. Все еще болезненно хмурясь, он прикоснулся губами к ее волосам, по привычке, как раньше целовал ее…

− Рэн, почему ты плачешь?


Поделиться:



Популярное:

Последнее изменение этой страницы: 2017-03-08; Просмотров: 527; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.075 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь