Культура русского дворянства XVIII-XIX вв.

⇐ ПредыдущаяСтр 18 из 25Следующая ⇒

Вторая половина XVIII - начала XIX столетий - время расцвета Российской империи и русской дворянской культуры. Оно характеризуется высоким уровнем экономического развития дворянской России, который был обусловлен относительно благоприятными природными условиями, усилением процесса внутренней колонизации, развитием агрикультуры и промышленности, ростом городов и торговли, демографическим подъемом.

В условиях экономического и политического подъема происходит значительное усложнение социальной структуры русского общества и форм общественных отношений. Вместе с тем вторая половина XVIII - начала XIX вв. отмечены и расцветом духовной жизни русского общества, неразрывно связанной с европейской культурой эпохи Просвещения. Достижение философской мысли и естественнонаучного знания, литературы и музыки, архитектуры и искусства стали неотъемлемой частью мирового культурного наследия.

Доминирующее положение в экономической, политической и культурной жизни России принадлежало дворянству. Благородное сословие утверждало свое лидерство в русском обществе и системой сословных привилегий, и манерой поведения, и высокой культурой, приобщение к которой сдерживалось удручающе низким образовательным уровнем подавляющего большинства русских помещиков. Во второй половине XVIII в. императрица Екатерина II пыталась осуществить целенаправленную образовательную программу, направленную на воспитание совершенно нового человека. В идеале - это дворянин, способный одинаково хорошо служить обществу и охранять его интересы, а также быть его украшением; обладающий ясным умом, свободным от предупреждений, и обширными познаниями; скромный, но не приниженный, готовый помочь, но не угодливый, искренний и доброжелательный.

Становление повседневной культуры дворянства шло вместе с законодательным определением его сословных прав и обязанностей, оформлением привилегий и ценностно-смысловых критериев принадлежности к «авантажному» слою. Осознание значимости человеческой личности в дворянской среде привело впоследствии к привитию таких нравственных качеств, которые стали внесословными ценностями.

Хронологические рамки исследования охватили век: первую половину века принято считать «золотым веком» русского дворянства: именно тогда появился феномен повседневной культуры дворянства. Первая половина ХIХ века - это время синтеза повседневной дворянской культуры европейского образца с традиционными духовными ценностями и одновременно начала проникновения ее в другие социальные слои. Благодаря этим процессам впоследствии нормы повседневной культуры дворянства стали частью российских ценностей.

Центром данной работы стал труд блестящего исследователя русской культуры Ю. М. Лотмана «Беседы о русской культуре». В свое время автор заинтересованно откликнулся на предложение «Искусства - СПБ» подготовить издание на основе цикла лекций, с которыми он выступал на телевидении. Работа велась им с огромной ответственностью - уточнялся состав, главы расширялись, появлялись новые их варианты. Автор подписал книгу в набор, но вышедшей в свет ее не увидел - 28 октября 1993 года Ю. М. Лотман умер. Его живое слово, обращенное к многомиллионной аудитории, сохранила эта книга. Она погружает читателя в мир повседневной жизни русского дворянства XVIII - начала XIX века. Мы видим людей далекой эпохи в детской и в бальном зале, на поле сражения и за карточным столом, можем детально рассмотреть прическу, покрой платья, жест, манеру держаться. Вместе с тем повседневная жизнь для автора - категория историко-психологическая, знаковая система, то есть своего рода текст. Он учит читать и понимать этот текст, где бытовое и бытийное неразделимы.

«Собранье пестрых глав», героями которых стали выдающиеся исторические деятели, царствующие особы, рядовые люди эпохи, поэты, литературные персонажи, связано воедино мыслью о непрерывности культурно-исторического процесса, интеллектуальной и духовной связи поколений.

На протяжении всей жизни Лотман исследовал русскую литературу второй половины 18 - середины 19 вв. Особый интерес Лотмана вызывало соотношение «литературы» и «жизни»: он умел обнаруживать случаи воздействия литературы на жизнь и формирование человеческой судьбы. Существенной новацией Лотмана было введение в анализ художественного текста обращения к описываемому в нем географическому пространству.

Во введение автор определяет значения понятий «быт», «культура» и «русская культура». Культура, прежде всего, понятие коллективное, то есть отдельный человек является носителем, может активно принимать участие в ее постоянном развитии.

Также культура является нечто общим для коллектива, который связан определенной социальной организацией. Из этого следует, что культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, где происходит общение.

Культура имеет коммуникационную и символическую природу. Автор приводит пример хлеба. Он говорит, что хлеб можно разрезать, потребить, то есть он выполняет потребительскую функцию. А если в Евангелии от Иоанна прочитать слова Христа: «Я есмь хлеб жизни; приходящий ко мне не будет алкать» (Иоанн, 6: 35), то тогда понятие «хлеб» принимает сложное символическое значение.

Культура исторична, ее настоящее не может существовать без прошлого. Я считаю, что культура невозможна без сохранения предшествующего опыта. Она всегда будет связана с историей. В культуру всегда будет входить непрерывность интеллектуальной, духовной жизни человека и общества в целом.

Что же такое быт? Существует несколько определений этого понятия. Во-первых, быт является обычным протеканием жизни; во-вторых, быт - это вещи, которые окружают нас.

Однако, следует учитывать, что быт - это не только жизнь людей, это и ритуалы, обычаи, а также строй жизни, который определяет распорядок дня, характер труда и досуга, формы отдыха, игры. Именно в этой связи быта с культурой раскрываются черты, по которым мы узнаем своего и чужого, человека этой или какой-то другой эпохи.

Почему же автор выбрал именно эпоху XVIII-начало XIX века? Для этого он дает серьезные основания: это время для нас близкое и, конечно, оно тесно связано с нашей жизнью. Также в этот период времени оформлялись черты новой русской культуры.

Изучаемая Лотманом эпоха является переломной. Это явно проявляется в истории дворянства. Русское дворянство в эту эпоху является порождением петровской реформы. Между «воинником» и «вотчинником» существовало глубокое социальное, психологическое различие. Например, для вотчинника война была далеко не желательным происшествием, а для воинника - повседневной службой.

Петровская реформа решила национальные задачи, создав государственность, которая обеспечила России двухсотлетнее существование, при всех издержках, которые накладывали на нее характер эпохи и личность царя. Еще в XVII веке началось «стирание различий между поместьем и вотчиной», а указ царя Федора Алексеевича показал, что господствующей силой в государственном порядке будет дворянство.

Психология служилого сословия «была фундаментом» самосознания дворянина XVIII века. Ведь именно через службу он сознавал себя частью сословия. Петр I пытался по-разному стимулировать это чувство. Вершиной их явилась Табель о рангах, которая была опубликована в январе 1722 года. Формы петербургской жизни создал Петр I. По его мнению, идеалом было регулярное - правильное - государство, где вся жизнь подчинена правилам. Конечно, идеал «регулярного государства» никогда не мог быть и не был полностью реализован. Чины и должности, которые существовали в допетровской России, не отменялись, но эти чины перестали жаловать. Табель о рангах создавала военно-бюрократическую машину государственного управления. Власть государства покоилась на офицере и чиновнике.

В XVIII веке, при Петре, в России была учреждена «регулярная» почта, то есть, это сеть станций, которая управлялась специальными чиновниками.

Система орденов, возникнув при Петре, вытеснила существовавшие ранее типы царских наград. Общий смысл состоял в том, что вместо награды-вещи появилась награда-знак, то есть теперь человек награждался знаком, который имел лишь условную ценность. После Петра I в России стали появляться новые ордена. Ордена, имевшие степени, создавали внутриорденскую иерархию. В целом, иерархия орденов была не постоянной.

В XVIII веке, хотя Петр I, стремясь все упорядочить, хотел разделить людей по чинам, классам, все же сильна еще была сила родства. Близость человеческая оказывалась в достаточной степени сильной. Иногда это приводило к нарушению законов, но иногда - создавало атмосферу доверия, которая противоречит бюрократическим отношениям, которая делала дом «надежной крепостью, недоступной шпиону».

В этой главе автор говорит об особенностях, которые эпоха наложила на характер женщины, и которые женский характер придавал эпохе.

Конечно, главное отличие женщин от мужчин состояло в том, что женщины были исключены из государственной службы. «Чин женщины, если она не была придворной, определялся чином ее мужа или отца».

К концу XVIII века появляется понятие - женская библиотека. Таким образом, женский мир становился все более духовным. Следует отметить, что документы сохранили сведения о том, что писательницы книг не отличались особыми талантами, они были просто матерями, которые вложили огромный труд в развитие истории русской культуры, а именно: домашние библиотеки сформировали определенный облик людей 1812 года; домашнее чтение матерей и детей привело к возрастанию деятелей русской культуры.

В XVIII веке реформы Петра I перевернули домашний уклад женщин. Одно из последствий реформ для женщин - стремление внешне изменить облик, попытка приблизиться к типу западноевропейской светской дамы. Меняется одежда, прически - появляются парики; в модах царила искусственность (например, купчихи красили зубы в черный цвет, для них это считалось идеалом красоты). Однако семья в этот период тоже подверглась изменениям, как и одежда, то есть для женщины стало не просто нужным, но и модным иметь любовника, потому что без этого она как бы «отставала» от времени. Женскими занятиями были кокетство, балы, танцы, а семья и хозяйство отходили на задний план.

К 70-м годам в XVIII веке в Европе зарождается романтизм. Это повлияло и на Россию. В сознание людей теперь заложена мысль о том, что «добро заложено в природе». Конечно, эти перемены повлияли и на моду. Теперь начинает цениться естественность. «Перемена вкусов коснулась и косметики. Просветительский идеал простоты резко сокращает употребление красок. Бледность стала обязательным элементом женской привлекательности. Следует учитывать, что изменение общего стиля культуры повлияло на разнообразные стороны быта. Стремление к «естественности » оказало влияние на семью. Кормить детей грудью стало одним из признаков нравственности. Теперь считается, что у детей должен быть мир взрослых интересов. Также в домашний быт вносятся отношения гуманности и уважения к ребенку. В 70-90-е годы XVIII века женщина становится читательницей. В значительной мере это происходит под влиянием двух людей: Николая Ивановича Новикова и Николая Ивановича Карамзина. Конечно, женщины начали читать книги и до этих людей, но именно Новиков и Карамзин первыми поставили перед собой цель сделать женщину читательницей. Особую роль мир женщины сыграл в судьбах русского романтизма. Ведь именно эпоха романтизма предоставила женщине важное место в культуре. Эпоха Просвещения поставила вопрос о защите женских прав. Женский образ дал литературе положительного героя. Именно здесь сформировался художественный (и жизненный) стереотип: «Мужчина - воплощение социально типичных недостатков, женщина - воплощение общественного идеала». Этот стереотип был устойчив: многие поколения русских женщин жили «по героиням» не только Рылеева, Пушкина, Лермонтова, но - позже Тургенева и Некрасова.

Конец этой эпохи создал три стереотипа женских образов. Первый образ был внесен из биографии Жуковского в его поэзию, то есть это образ «нежно любящей женщины, жизнь и чувства которой разбиты. Героиня наделена идеальным чувством, поэтичностью натуры, нежностью, душевной тонкостью».

Другой идеал - демонический характер. Этот образ смело разрушал все условности созданного мужчинами мира. Возникнув в литературе идеал демонической женщины вторгся в быт и создал «целую галерею женщин» - разрушительниц норм «приличного» светского поведения.

Третий литературно-бытовой образ эпохи - женщина-героиня. Характерная его черта - «включенность в ситуацию противопоставления героизма женщины и духовной слабости мужчины».

Таким образом, женская культура - это не только культура женщин. Это - особый взгляд на культуру, необходимый элемент ее «многоголосия».

Вопрос о месте женщины в обществе связывался с отношением к ее образованию. Знание традиционно считалось привилегией мужчин. Общественная жизнь строилась как бы для мужчин: женщина, которая претендовала на серьезное положение в сфере культуры, «тем самым присваивала себе часть мужских ролей». На первых порах инициатором приобщения женщины к просвещению стало государство. Петр I специальным указом предписал не венчать неграмотных дворянских девушек, которые не могут подписать хотя бы свою фамилию. Так возникает проблема женского образования.

Однако в начале XVIII века вопрос грамотности был поставлен очень остро. «Подлинный переворот в педагогические представления русского общества XVIII века внесла мысль о необходимости специфики женского образования». Возможно, мы привыкли к тому, что направления в педагогике связываются со стремлением к одинаковой постановке обучения мальчиков и девочек. Однако «общее» образование в XVIII веке практически было образованием мужским. Теперь же возникла идея просвещения всех дворянских женщин. Решить эту проблему практически можно было, выработав специфику женского обучения. Возникло учебное заведение, которое называлось по имени, где оно располагалось, Смольным институтом, ученицы его - смолянками. Этот институт был с очень широкой программой. Обучение длилось девять лет. В Смольный институт привозили девочек пяти-шести лет, они жили в институте, почти не видя дома. Такая изоляция была продуманной системой, то есть в основу обучения клался принцип замкнутости. «Традиция эта восходила к И.И. Белецкому, который стремился отгородить воспитанниц от «испорченной» среды их родителей, вырастив из них «идеальных людей» по просветительской модели». Девять лет обучения разделялись на три ступени. Учение на первой ступени длилось три года, учениц называли «кофейницами»; средняя группа - «голубые» - славилась своей отчаянностью, это девочки переходного возраста; девочек старшей группы называли «белые», этим девушкам разрешалось уже в институте устраивать балы. Требования к обучению в Смольном институте были очень серьезными и воспитанницы достигали больших успехов. Центральным событием институтской жизни был публичный экзамен: вопросы давались заранее, на экзамене присутствовали члены царской семьи и сам царь.

Тип русской образованной женщины начал складываться уже в 30-х годах XVIII века. Однако в целом женское образование в России XVIII - начале XIX века не имело ни своего Лицея, ни своего Московского университетов. Конечно, тип «высокодуховной русской женщины» сложился под воздействием русской литературы и культуры эпохи.

Танцы были важным структурным элементом дворянского быта. С одной стороны, бал был областью непринужденного общения, светского отдыха. С другой стороны, бал был областью общественного представительства, формой социальной организации. Внутренняя организация бала делалась задачей культурной важности, так как была призвана дать формы общению «кавалеров» и «дам». Это повлекло за собой ритуализацию бала, создание определенной последовательности частей. Обучение танцам начиналось с пяти-шести лет. Конечно, длительная тренировка придавала молодому человеку уверенность в движениях, свободу, что влияло на психический строй человека, то есть, в «мире светского общения» он чувствовал себя уверенно, как опытный герой на сцене. Бал начинался полонезом. Второй бальный танец - вальс. Пушкин характеризовал его так:

«Однообразный и безумный,

Как вихорь жизни молодой,

Кружится вальса вихорь шумный;

Чета мелькает за четой».

Мазурка составляла центр бала и танцевалась с многочисленными «причудливыми фигурами и мужским соло», которое составляло кульминацию танца. Котильон - вид кадрили, один из заключающих бал танцев, представлял собой танец-игру. Бал обладал стройной композицией. Это было как «некоторое праздничное целое, которое подчинено движению от строгой формы торжественного балета к вариативным формам хореографической игры».

В XVIII веке в русском дворянском быту еще преобладали традиционные формы вступления в брак, то есть жених добивался согласия родителей, после чего только следовало объяснение с невестой.

При этом романтические отношения между молодыми людьми по нормам приличия считались нежелательными.

Обряд сватовства и свадьба образовывали «длительное ритуальное действо», Характер которого менялся в разные десятилетия. Сватовство состояло обычно в беседе с родителями. Предварительное объяснение с девушкой считалось нарушением приличия. Однако, уже начиная с 70-х годов XVIII века, молодой человек предварительно беседовал с девушкой на балу. Такая беседа считалась приличной и ни к чему еще не обязывала. В случае, если невеста отвергала брак на раннем этапе, то претендента благодарили за честь и объясняли, что дочь еще не думает о браке, она слишком молода.

Свадьба - сложное ритуальное «действо». Крестьянская свадьба «протекала по утвержденному длительной традицией ритуалу». Принято было, что молодые переезжали в новый дом или в новонанятую квартиру. Дворянская свадьба этого периода «строилась как смешение русского и европейского обычаев».

Одним из нововведений послепетровской действительности был развод. Развод сделался в XVIII - начале XIX века частым явлением, чем прежде. Конечно, это вступало в противоречие, как с обычаями, так и с церковной традицией. При этом расторжение брака могло быть осуществлено при наличии строго оговоренных условий: прелюбодеяние, двоеженство, безвестное отсутствие, монашество. Русское послепетровское законодательство предоставляло дворянской женщине определенный объем юридических прав. Однако еще больше гарантий давал обычай. В результате характер женщины XVIII века отличался самостоятельностью. Редкая и скандальная форма развода заменялась тем, что супруги разъезжались, мирно или немирно делили владения, после чего женщина получала свободу.

Домашняя жизнь дворянина XVIII века складывалась как сложное переплетение обычаев, которые были утверждены народной традицией, религиозными обрядами. «Этот беспорядок, приобретавший характер идейного и бытового хаоса, имел и положительную сторону. В значительной мере здесь проявлялась молодость культуры еще не исчерпавшей своих возможностей».

Слово «дендизм» определяет в русской традиции весьма разные общественные явления. Дендизм зародился в Англии. Он включал в себя национальное противопоставление французским модам, которые вызывали в конце XVIII века возмущение английских патриотов. «Н. Карамзин в «Письмах русского путешественника» описывал, как во время его прогулок по Лондону толпа мальчишек забросала грязью человека, одетого по французской моде». Французская предреволюционная мода культивировала изящество и изысканность, - английская в качестве высшей ценности выдвигала оригинальность. Таким образом, дендизму присуще специфика национального тона, он смыкался с романтизмом и примыкал к антифранцузским патриотическим настроениям. Все формы разрушения светских запретов, такие как развязность жестов, демонстративный шокинг, воспринимались как поэтические. Такой стиль жизни был свойственен Байрону. Также существовала интерпретация, которую развивал Джордж Бреммель. Бреммель противопоставлял грубому мещанству «светской толпы» изнеженную утонченность индивидуалиста.

В поведении денди большую роль играли очки - деталь, которая была унаследована от щеголей предшествующей эпохи. Еще в XVIII веке очки приобретали характер модной детали туалета. Отличительной чертой дендистского поведения было также рассматривание в театре через зрительную трубу лож, занятых дамами. Прежде всего, дендизм - поведение, а не теория или идеология. Он постоянно колеблется между претензией на бунт и разными компромиссами с обществом.

Карты и карточная игра приобретают в конце XVIII - начале XIX века черты универсальной модели - Карточной Игры, центра своеобразного мифообразования эпохи. В функции карточной игры проявляется ее двойная природа. С одной стороны, карточная игра представляет собой образ конфликтной ситуации, то есть, в рамках карточной игры каждая отдельная карта получает свой смысл по месту, которая она занимает. С другой стороны, карты используются и при гадании. Понятие «карточная игра» покрывает два разных типа конфликтных ситуаций - «коммерческие» и «азартные» игры. Азартные игры в России конца XVIII - начала XIX века запрещались, хотя практически процветали. Коммерческие игры моделируют конфликты, при которых владение большей информацией одного из партнеров обеспечивает успех, при этом азартные игры основаны на том, что игрок, принимая решения, фактически не имеет никакой информацией.

Карты привлекали людей пушкинской эпохи не только деньгами. Карты обеспечивали успех, удачу и, главное, власть. Карточные азартные игры еще в начале XVIII века были формально запрещены, но уже во второй половине века превратились во всеобщий обычай дворянского общества. Существовали также «солидные» и «детские» карточные игры, которые были предназначены для забавы и отдыха, а не для азарта, традиционно воспринимались как «идиллические». Они были средством коротать время; обстановка их семья, или круг друзей, цель - забава. Со временем азартная игра становится воплощением преступных и поэтических черт уходящей эпохи, а коммерческая - «бессердечной расчетливости наступающего «железного века».

«Если карты являются как бы синонимом дуэли, то антонимом их в общественной жизни выступает парад».

Дуэль - парный бой, который происходит по определенным правилам и имеющий целью восстановление чести. Таким образом, роль дуэли - социально-знаковая. Русский дворянин XVIII - начала XIX века жил и действовал под влиянием двух регуляторов общественного поведения - это страх и стыд. Идеал дворянской культуры подразумевает полное изгнание страха и утверждение чести. В этом смысле значение приобретают занятия, которые демонстрируют бесстрашие. Дуэль, «как институт корпоративной чести», встречала оппозицию с двух сторон.

С одной стороны, правительство относилось к поединкам отрицательно. Это говорилось в «Патенте о поединках начинании ссор», составляющим 49-ю главу петровского «Устава воинского» (1716). На причины отрицательного отношения самодержавной власти к обычаю дуэли указал Монтескье: «Честь не может быть принципом деспотических государств: там все люди равны и потому не могут превозноситься друг над другом…».

С другой стороны, дуэль подвергалась критике со стороны мыслителей-демократов, которые видели в ней проявление сословного предрассудка крестьян.

Дуэль начиналась с вызова. Оскорбленный выбирал себе секунданта, который направлял противнику письменный вызов (картель). Дуэль с ее строгим ритуалом, представляла собой целое театрализованное действо, при этом, остановить что-либо в дуэли отдельный участник не властен.

Любая дуэль была в России уголовным преступлением. И противники, и секунданты несли уголовную ответственность. Суд, следуя закону, приговаривал дуэлянтов к смертной казни, которая в дальнейшем для офицеров заменялась разжалованием в солдаты с правом выслуги.

«Условная этика дуэли существовала параллельно с общечеловеческими нормами нравственности, не смешиваясь и не отменяя их». С одной стороны, победитель был окружен ореолом общественного интереса, с другой стороны, все дуэльные обычаи не могли заставить его забыть, что он убийца.

«Искусство и действительность - два противоположных полюса, границы пространства человеческой деятельности». Существовало несколько подходов к соотношению искусства и внехудожественной реальности:

во-первых, изобразительные искусства оперируют условными знаками и отношение между изображением и содержанием определяется исторической конвенцией; художественное и внехудожественное пространства могут лишь взаимосоотноситься, но не взаимопроникать;

второй подход заключается во взгляде на искусство «как на область моделей и программ, при этом жизнь избирает себе искусство в качестве образца;

в-третьих, жизнь создает образцы, которым искусство подражает, то есть формы жизненного поведения определяют поведение художественное.

В начале XIX века грань между искусством и бытовым поведением зрителей была разрушена. Театр вторгся в жизнь, активно перестраивая бытовое поведение людей. Искусство становится моделью, которой жизнь подражает. Особую роль в культуре начала XIX века в общеевропейском масштабе сыграл театр. Театрализуется эпоха в целом.

Для бытового поведения русского дворянина конца XVIII - начала XIX века характерны тяготение к «антракту» и прикрепленность типа поведения к определенной «сценической площадке». Вообще для русского дворянства этого времени характерно резкое разграничение бытового и «театрального» поведения, одежды, речи и жеста. Дворянский быт строился как набор альтернативных возможностей («служба - отставка», «гвардия - армия»), каждая из которых подразумевала определенный тип поведения.

В дворянском быту широко распространены любительские спектакли домашние театры. - начало XIX века - эпоха, которая пронизана молодостью. Ей присуща и молодая непосредственность, и молодая энергия. Именно в подобные эпохи искусство и жизнь сливаются воедино, не разрушая искренности мысли.

Своеобразие XVIII века проявилось в переживании смерти. При всем наличии философско-религиозных идей, которые были у людей XVIII - начала XIX века очень ярко выступает их общая черта: все страсти и желания сосредоточены на земной жизни. Даже размышления о неизбежности смерти вызывали сильную устремленность к удовольствиям жизни. Само воплощение мысли о смерти в образах, которые были развернуты вне христианства, было невозможно до XVIII века. Например, Пушкин и Державин создали представления о вечном величии русского поэта, которые были ориентированы на свои реальные биографии.

Во второй половине XVIII века изменилось отношение к самоубийству. Одной из причин этого явилась эпидемия самоубийств, которая охватила в XVIII веке Англию, Францию и Америку, а затем Германию и Россию. Тема самоубийства многократно появляется в повестях и поэзии Карамзина («Бедная Лиза», «Сиерра-Морена»). Во всех этих произведениях самоубийство выступает как проявление крайней степени свободы человека.

В годы после Отечественной войны смерть исчезает из сознания молодежи, которая вернувшись с полей сражения, с особенной силой чувствовала потребность в деятельности и жажду жизни.

По мере приближения к «роковой черте» 1824/25 года мироощущение членов тайного общества приобретало жертвенный характер. Тема смерти уже все чаще звучит в высказываниях членов тайного общества. Например, слова, сказанные Александром Одоевским в момент выхода на Сенатскую площадь: «Умрем, братцы, ах, как славно умрем! »

Последекабристский период изменил концепцию смерти в системе культуры. Прежде всего, смерть вносила значительный масштаб в государственные ценности. Например, Николай I, который был убежден, что «может все», разговоров о смерти не терпел и всегда их обрывал.

Лицо эпохи отразилось и в образе смерти. Смерть давала свободу. «Под дулом дуэльного пистолета человек освобождался от императорской власти и от петербургской бюрократии».

«Каждая эпоха имеет два лица: лицо жизни и лицо смерти», при этом, не поняв одного, мы не поймем и другого.

«Лев Толстой утверждал, что, «распутывая поток» исторических событий, он нашел именно в этой эпохе «начало всего».

Иван Иванович Неплюев - апологет реформы

Род Неплюевых, который происходил от боярина Андрея Кобылы, к концу XVII века обеднел, хотя сохранил родственные связи со многими преуспевающими вельможами.

августа Петр I осмотрел всех гардемаринов, в том числе и Неплюева, направил в Венецию обучаться морскому делу. Неплюев с успехом прошел «тяжелую школу», приняв участие в ряде сражений с турецким флотом. Неплюев пишет дневник, что позволяет читателям видеть отпечатки его настроений. В одном из мест записей ярко проявляется авторская тенденция: «Дворянин, честно служащий отечеству, патриот и одновременно бедняк на государевом жалованье - таков образ того, чьи чувства выражает Неплюев». Он то и есть «птенец гнезда Петрова», а Петр - его единомышленник. С раздражением Неплюев отзывается о молодых дворянах, которые не учились, не ездили за границу, а теперь претендуют на лучшие места в государстве. Неплюев считает себя «человеком Петра », и смерть императора он переживает как личную трагедию. Но все же Неплюев был умелым дельцом - знал свое дело и хорошо работал. До конца своих дней он будет обращаться к Петровской реформе как времени своей героической молодости.

«Птенцы гнезда Петрова» уходили и их место занимали «временщики или вольтерьянцы-просветители, щеголи, внуки соратников Петра».

Михаил Петрович Аврамов - критик реформы

М.П. Аврамов не был ни врагом Петра Великого, ни противником его реформ. Сравнивая Аврамова и Неплюева, заметна контрастность этих двух личностей.

Аврамов был очень образованным: на службу он поступил ребенком, в будущем он был прикомандирован в качестве секретаря к русскому послу в Голландии, в дальнейшем он учился «рисованию и живописному художеству».

Михаил Аврамов принадлежал к первому поколению деятелей реформы. В этом поколении люди, которые долго ждали реформы, не могли примириться с ее реальным лицом. Они выдумывали утопические проекты будущего и прошедшего, при этом лишь бы не видеть настоящего.

К концу XVIII века сложилось совершенно новое поколение людей. Люди последней трети XVIII века, при всем многообразии натур, были отмечены одной общей чертой - «устремленностью к особому индивидуальному пути, специфическому личному поведению». Люди конца XVIII века ярко индивидуальны. Например, Нечеволодов. Жизнь его представляет длинную цепь событий, которые не могут считаться обычными. Биографию его, о которой рассказывали в армейских кругах, сохранил

М.И. Пыляев. «Участие в суворовских походах, проявления храбрости, ранения и награды …». Нечеволодов окончил войну поручиком с бриллиантовыми знаками Св. Анны II степени, при этом награда в этом чине в то время была исключительная. Позже он совершил какое-то преступление, после чего последовало разжалование, лишение орденов и ссылка в один из самых глухих углов России. Оттуда - бегство кораблем в Англию. Нечеволодов получил свои ордена и в чине майора умер на Кавказе в селе Карагач.

А.Н. Радищев

«Александр Николаевич Радищев - одна из самых загадочных фигур в русской истории». Радищева можно характеризовать одним словом - «энциклопедист». В XVIII веке слово энциклопедист означало человек, который охватывает своими знаниями все области науки в их единстве. Радищев в духе эпохи Просвещения вмешивается в общественную жизнь в самых разных ее сферах: «в торговлю и экономику как чиновник, в географию и геологию как ссыльный». Основной поворот убеждений Радищева - педагогический. По его мнению, надо воспитать героизм, и для этой цели могут быть использованы все философские концепции. Размышляя над проблемами рабства и свободы, Радищев подошел к вопросу, который обсуждался еще французскими философами. Постепенно появляется мысль о том, что истина требует пролития крови. По мнению Радищева, люди поверят тем словам, за которые заплачено жизнью.

Один из секретов биографии состоит в том, что Радищев по характеру и темпераменту был прямой противоположностью той личности, «роль которой он сам себя заставлял разыгрывать всю сознательную жизнь».

Радищев стремился подчинить всю свою жизнь доктринам философов. «Он силой вдавливал себя в нормы «философской жизни» и одновременно силой воли и самовоспитания делал эту «философскую жизнь» образцом и программой жизни реальной».

А.В. Суворов

Во французских сатирических журналах революционной эпохи Суворова изображали в виде чудовища, «дикаря-людоеда». Отличительная черта Суворова - способность производить на современников самые противоположные впечатления. Например, Петрушевский подчеркивал в Суворове высокие воинские качества, а солдаты приписывали своему полководцу не только благочестие, но и свойства колдуна.

Суворов был человеком XVIII века и включал в себя противоречия своей эпохи. Одним из этих противоречий было сочетание православия и культа античного героизма, доблести героев Древнего Рима и Греции.

Краткий последний период жизни Суворова был связан с глубокими трагическими размышлениями. Он отрицательно отнесся к Французской революции. Суворов оставался человеком екатерининской эпохи, при этом сам того не замечая, был глубоко захвачен идеей уважения в себе человека.

Суворов и Радищев - люди, принадлежавшие к двум полюсам своей эпохи. Это проявляется не только в различии взглядах общественной жизни, но и в противостоянии быта, культуры, духовных ценностей. Между войнами Суворова и войной 1812 года лежит глубокая грань, и похожая грань отличает Радищева от декабристов.

Характер, который можно назвать «человеком XVIII века», сформировался тогда, когда век сделался предметом размышления. В этой главе из большого круга источников автор выбирает два - это «воссоздающие трагедию князя И. А. Долгорукого и княгини Н.Б. Долгорукой (урожденной Шереметевой)».

Жизнь Натальи Борисовны Долгорукой стала сюжетом, который волновал многих поэтов, особенно Ивана Козлова. Сведения современников о характере Долгорукого противоречивы. Он мог быть жестоким и мстительным. Легкомысленный, плохо образованный, страстно гоняющийся за любыми развлечениями, он был вполне человеком своего времени. При всем этом он обладал поистине сверхчеловеческим мужеством, ведь он перенес ужасную казнь, когда его по приказу Анны четвертовали в Нижнем Новгороде на Болоте, последовательно отрубив правую ногу, левую руку, левую ногу, правую руку и голову.

В характере Натальи Долгорукой старина и новизна переплетались органично. Она принадлежала своему времени по привычкам и языку. Жизнь «умудрила», но не сломила княгиню Долгорукую. Глубокое религиозное чувство стало органической основой жизни и бытового поведения. Потеря всех материальных ценностей жизни породила напряженную вспышку духовности.

Две культурные традиции, разделяющие в конце XVIII века русское дворянское общество, борются за воспитание молодой женщины. При этом на поведение конфликтующих сторон непременно наложила отпечаток общая гуманность культуры XVIII века.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒