Принципы убеждения хариджитов
Основные корны принадлежности к хариджитам состоят из нескольких факторов:
1 – Объявление анафемы ‘Али и ‘Усману, «людям джимала» и «людям (сторонникам) арбитража» - тем, которые согласились на арбитраж, за исключением тех которые вначале голосовали за арбитраж, а потом покаялись.
2 – Объявление анафемы тем, которые не признают необходимость объявления анафемы ‘Али, ‘Усману и другим упомянутым лицам.
3 – Вера является не только внутренней убежденностью; ее составляющими элементами являются также и действия согласно предписаниям и недопущение отрицания религиозных установок. Вера состоит из убеждений и действий.
4 – Безоговорочная необходимость восстания против деспотического правителя или религиозного предводителя. Поощрение одобряемого и запрещение порицаемого, как божественное веление, должны практиковаться везде, без каких-либо ограничений и условий.[[126]]
Хариджиты строили свое учение на этих принципах и всех людей на земле считали достойными казни и вечному горению в огне.
Убеждения хариджитов относительно халифату
У хариджитов единственной мысли, высоко оцениваемой сегодняшними реформистанми, является теория относительно халифату. Им в этом плане были свойственны мысли с демократической направленностью. Они утверждали, что пост халифа должен быть выборным и самими достойными на этот пост являются люди, компетентные с точки зрения веры и богобоязненности. При этом, не важно, являются ли они представителями племени курейш или нет, из известной ли они племени или малоизвестной, арабы ли они или нет.
Даже после избрания халифом, лицо, действующее не в соответствии с интересами исламского общества, может быть снято с поста халифа, и при этом если данное лицо сопротивляется, то следует воевать с ним и убить его.[[127]]
В этом плане они выступили против шиитов, которые утверждают, что халифат – это божественное веление и халиф должен быть назначен Самим Богом. Кроме того, точка зрения хариджитов по вопросу халифата противоречила и суннитскому учению, согласно которому халифом должен быть только представитель племени курейш.
Видимо, теория хариджитов относительно халифату сложилась не сразу, а постепенно. И как явствует из популярного их лозунга «Нет другого властителя, кроме Бога! » и из содержания «Нахдж ул-балаги»[[128]], вначале они были убеждены, что люди и мусульманское общество вовсе не нуждаются в предводителе и власти, и люди сами должны действовать согласно Божьей Книге. Но позднее они отказались от этого убеждения и заявили о своей верности ‘Абдаллаху бин Вахбу Расби в качестве халифа.[[129]]
Мнение хариджитов о халифах
Хариджиты называли Абу Бакра и ‘Умара праведными халифами, считая, что они пришли к халифату на основе правильного выбора, в период своего правления не сбылись с правильного пути и не допустили никаких промахов. Избрание ‘Усмана и ‘Али на пост халифа также считали правильным. Но они считали, что ‘Усман, начиная с шестого года своего правления, сбылся с верного пути и стал еретиком и достойным казни; а ‘Али, согласившись на арбитражный суд и не раскаявшись в этом, также стал еретиком и достойным тому, чтобы быть казненным. Следовательно, они считали пребывание ‘Усмана на посту халифа с седьмого года его правления, а халифат ‘Али после его согласия на арбитражный суд нелегитимными.[[130]] Они отстранялись также от последующих халифов, постоянно находясь с ними в состоянии войны.
Падение хариджитов
Данное общество (секта хариджитов – М.М.) появилось в конце четвертого десятилетия первого века хиджри (седьмое десятилетие 7 века н. э.) в результате очень опасной ошибки и сохранилось не более полутора столетия. Члены этого общества из-за своей дерзости и необдуманной отваги не раз стали объектом преследования халифов и ускорили процесс своей гибели и гибели своих единомышленников. И в начале правления Аббасидских халифов данная секта перестала существовать. Присущая им жесткая и бездуховная логика, противоречие их метода жизненным реалиям, их жесткое и непримиримое поведение и, наконец, свойственная им дерзость, которая полностью исключала возможность скрывания религиозных убеждений (такийа), послужили причиной их гибели. Школа хариджитов фактически не относилась к числу школ, способных к самосохранению. Тем не менее, эта школа оставила свои следы. Мысли и убеждения хариджитского толка оказали влияние на многие исламские секты, и поныне существует немало людей с хариджитским мышлением, которые, как и во времена ‘Али, выступают в качестве самих опасных внутренних врагов ислама. Подобные люди, также как в свое время Му’авийа, и ‘Амру бин ‘Ас, постоянно существовали и существуют. И они для осуществления своих корыстных целей своевременно используют промахи своих врагов, каковыми в свое время являлись хариджиты.
Лозунг или дух?
Споры о хариджитах и принадлежность хариджитскому толку ныне в рамках религиозного диспута является неуместным и бесполезным. Ибо подобного религиозного толка сегодня в мире не существует. Вместе с тем рассуждения о хариджитах и о сущности их деятельности для нас и нашего общества являются поучительными, так как, хариджитсякая богословско-правовая школа, несмотря на свое вымирание, духовно продолжает существовать. Дух «хариджитского настроя» проникла в естество многих из нас.
Здесь необходимо краткое введение. Дело в том, что некоторые богословско-правовые школы, вымирая с точки зрения выдвинутых ими лозунгов, тем не менее, могут сохраниться с позиции присущего им духа. Хотя возможно и обратное, то есть лозунги некоторых духовно вымерших идеологических течений, могут оказаться живыми, и в результате некоторые лица или группы лиц, могут считаться последователями таких религиозных течений, к которым они духовно не принадлежат. И наоборот, некоторые лица, могут быть последователями религиозных течений, лозунги которых не признают.
Например, как всем известно, с самого начального периода после смерти досточтимого Пророка мусульмане подразделялись на последователей двух религиозных толков: сунниты и шииты. Сунниты придерживаются одних лозунгов и рамок убеждения, а шииты других.
Шииты утверждают, что ‘Али является прямым преемником (халифа) Пророка, и он в этом качестве назначен самим Пророком по велению Бога. А сунниты убеждены, что в исламском законодательстве вопрос о халифе и имаме (духовном предводителе) специально не предусмотрен, и выбор руководителя и попечителя исламской уммы возлагается на самих мусульман. И халиф выбирается преимущественно из числа курейшитов.
Шиитам свойственен критический взгляд на многих сподвижников (сахаба) Пророка, которые считаются выдающимися и просвещенными личностями; а сунниты, наоборот, ко всем сподвижникам Пророка относятся с удивительным фанатическим уважением, утверждая, что все сподвижники были праведными и справедливыми личностями. Шиизм основан на критическом подходе, анализе, протесте и разбирательстве; а суннизм на оправдании сподвижников Пророка и на убежденности в их безупречном авторитете.
В наше время человеку достаточно сказать, что ‘Али является непосредственным халифом (преемником) Пророка, чтобы мы признали его шиитом, не требуя у него больше никаких других признаний.
Но если взглянуть на начальный этап возникновения ислама, то мы замечаем особый дух, который является духом шиизма, и только благодаря этому духу люди были способны стопроцентно и без всяких колебаний и сомнений признать и воспринимать завещания Пророка относительно ‘Али. Противоположной точкой являлось духовное состояние, и образ мышления из-за которого люди, несмотря на все свое уважение к Пророку, со ссылкой на специфические разъяснения, толкования и аллегорические объяснения игнорировали его заветы.
Фактически подобное разделение в исламе было связано с тем, что группа людей, которые, конечно, составляли большинство, отличались исключительно поверхностным воззрением, их взгляд не отличался достаточной глубиной, они на все смотрели только в положительном ракурсе. Они утверждали, что часть выдающихся сподвижников Пророка, старики и ветераны ислама прошли определенный путь, которого нельзя считать ошибочным. Но другая группа мусульман, которые были в меньшинстве, еще тогда говорили, что уважение к тем или иным личностям зависит от степени следования этих лиц истине. Но когда допускается нарушение принципов ислама со стороны этих лиц, то они не должны пользоваться уважением. Мы выступаем сторонниками принципов, а не личностей.
Сталкиваясь в истории ислама с такими лицами, как Салман Фариси, Абузар Гаффари, Микдад Кинди, ‘Аммар Йасир и им подобных, и пытаясь узнать, что побудило их, игнорируя всех остальных, объединиться вокруг ‘Али, то замечаем, что это были личности, приверженные принципам и осознавшие принципы. Они были, как знатоками, так и истинными приверженцами религии. Они заявляли, что не должны отдать бразды управления своими мыслями в руки других людей, чтобы избегать допущенные этими людьми промахи и упущения. Действительно, эти люди обладали духом, над которым царствовали принципы и истинные положения, а не какие-либо лица и индивиды!
Один из сподвижников Повелителя Правоверных ‘Али во время «битвы джимал» испытал сильные сомнения. Он в изумлении взглянул на противоборствующие стороны. С одной стороны он видел ‘Али и вокруг него великих личностей ислама, мечи которых были на его службе. А с другой стороны, – ‘Айишу, одну из супруг досточтимого Пророка, о которых в Священном Коране говорилось, что они «являются матерями мусульман».[[131]] В числе сторонников ‘Айишы он видел Талху – видную личность ислама, видающегося исламского воина и знаменитого лучника, который оказал исламу великие услуги; видел он среди них и Зубайра, более заслуженного деятеля ислама, чем Талха, человека, который даже в день Сакифы[[132]] был в числе лиц, скрывшихся от преследований в доме ‘Али.
И упомянутый сподвижник ‘Али был в состоянии сильного изумления и смятения, мол, что все это означает? Ведь ‘Али, Талха и Зубайр были выдающимися личностями исламского общества, служившими исламу, как неприступные крепости. А теперь они противостоят друг другу. Как следует поступить?
Обратите внимание! Не следует обвинять этого мужа за подобное сильное изумление и смятение? На эго месте и при тех условиях, тем более, зная о личностных качествах Талхы и Зубайра, мы тоже, вероятно, были бы изумлены.
Сегодня мы, подумав над противостоянием ‘Али, ‘Аммара, Увайса Крани и подобных им личностей с такими лицами, как ‘Айиша, Зубайр и Талха, уже не сомневаемся и не будем изумлены. Ибо мы сразу же представим, что вторая группа лиц были людьми преступного характера, иначе говоря, признаки преступления и измены читались у них на лицах, и одного взгляда на них было достаточно, чтобы отнести их к числу людей, достойных гореть в огне. Но если бы мы жили в упомянутые времена и непосредственно наблюдали за деяниями этих людей, то, может быть, мы тоже не были бы застрахованы от подобных изумлений.
А сегодня, считая первую группу лиц правыми и, отнеся вторую группу к числу заблудившихся, основываемся на том, что в ходе истории и в результате выяснения многих обстоятельств, мы узнали многое о личностных особенностях как ‘Али и ‘Аммара, так и Зубайра, Талхи и ‘Айиши. И, следовательно, мы располагаем необходимыми аргументами для того, чтобы правильно рассуждать о них. И даже если мы не являемся исследователями в области истории, то, во всяком случае, нам еще с детства разъяснили суть данного вопроса. Но в упомянутое нами время эти два фактора отсутствовали.
Так или иначе, упомянутый муж, удостоился чести встретиться с Повелителем Правоверных ‘Али и спросил: «Разве возможно, чтобы Талха, Зубайр и ‘Айиша предпринимали неверные шаги? Каким образом такие великие личности из числа сподвижников Посланника Бога могут допускать ошибки и выберут неверный путь? Разве это возможно? ».
Ответные слова ‘Али, по мнению доктора Таха Хусейна, египетского ученого и писателя, содержат уникальные аргументации и «после прекращения ниспослания Божественного откровения и небесного воззвания более высоких слов никто не услышал».[[133]] Итак, ‘Али изрек: «Ты заблуждаешься, и истина видится тебе в неверном свете. Истину и лож нельзя определять такими мерками, как положение и личностные качества людей. Это неправильно, когда ты, вначале устанавливая личностные мерки, затем на основе этой мерки питаешься определить истину или ложь: моль, такое-то положение верно, ибо с ним согласны такие-то лица; и такое-то положение неверно, ибо оно противоречит позицию таких-то лиц. Наоборот, именно истина и ложь должны быть мерилом определения личностных качеств людей».
То есть ты должен главным образом стремиться к познанию истины и лжи, а не к познанию индивидов и личностей. Ты должен, не зависимо от их величия или незначительности, сравнить людей с учетом истины. Если личности соответствуют истине, ты должен признать их, а в обратном случае – нет. Это неправильно, когда говорят – «разве возможно, чтобы Талха и Зубайр были сторонниками лжи? ». Здесь ‘Али считает, что мерилом истины является сама истина; именно на этом основывается и дух шиизма. И, действительно, шиитское течение представляет собой зарождение особого воззрения, основанного на сосредоточении внимания на исламские принципиальные основы, а не на лица и личности. Первые, самые ранние шииты неизбежно оказались людьми идейными, искренними и ярыми противниками язычества.
‘Али после кончины Пророка было 33 года, и вокруг него собралось группа менее чем из десяти человек. Ему противостояли шестидесятилетние старики с огромной толпой сторонников. Логика большинства основывалась на безупречную репутацию и непогрешимостью пожилых людей и выдающихся личностей, за которыми они решили последовать. А логика меньшинства состоялась в том, что непогрешимой может быть только сама истина, а выдающиеся личности должны соизмерять свои шаги с истиной. Отсюда и выяснятся, что в обществе много лиц, лозунгом которых является шиизм, и духовное состояние у которых не соответствует шиизму.
Путь шиизма соответственно его духу проходит через осознания истины и следования истине. Величайшим следствием этого пути является притяжение и отталкивание. Но это не простое притяжение и отталкивание. ( Ибо, как нами уже было отмечено, иногда притяжение может состояться в притягивании к себе предосудительных и преступных начал, а отталкивание – в опровержении истины и похвальных человеческих качеств). Здесь подразумеваются притяжение и отталкивание, которые были свойственны самому ‘Али. Ибо шиит - это своего рода копия ‘Али, и шиит подобно ‘Али должен обладать двойственной силой.
Цель данного введения заключалась в упоминании о том, что даже в случае вымирания какой-либо богословско-правовой школы (мазхаба), его дух может оказаться живым среди людей, которые, внешне не являясь последователями этой школы, считают себя даже ее противниками. Хариджитская богословско-правовая школа ныне уже вымершая, то есть, сегодня в мире нет никакой более или менее заметной группы людей, которые называли бы себя ее последователем. Но разве дух хариджитского толка тоже вымер? И разве этот дух не проявляется среди последователей других толков? Разве (упаси Боже! ) не проник этот дух и в нашу среду, среди представителей прослойки, которая стремится показаться святым?
Это вопросы, которые нуждаются в отдельном рассмотрении. Правильно осознавая особенности духа хариджитского толка, может быть, мы смогли бы ответить на эти вопросы. Спор вокруг хариджитского толка представляется ценным именно с этой позиции. Мы должны выяснит, почему ‘Али опровергал этих людей, иными словами, почему они не были вовлечены притягательностью ‘Али и, наоборот, были отвергнуты его отталкивающей силой?
Нами позже будет установлено, что все компоненты, имеющие влияние на формирование личностных качеств хариджитов и зарождение их духа, не относились к факторам, на которых распространилось бы влияние притягательности ‘Али. В духе хариджитов было также и немало выдающихся сторон и положительных черт, которые если бы не были приплетены с цепью негативных моментов, то могли бы отказаться под воздействием притягательной силы ‘Али. Но негативных сторон в их духе было так много, что они нашли свое место в стане его противников.
Демократия ‘Али
Повелитель Правоверных ‘Али в своих отношениях с хариджитами в высшей степени был свободным и демократичным, а хариджиты, как все другие мусульмане – его подданными, он мог осуществить по отношении к ним любую меру наказания. Но он не только не арестовывал и не наказал их, но даже сохранил за ними права пользования мусульманской казной (байт ал-мал), то есть обращался с ними, как и со всеми другими мусульманами. Подобное отношение, являясь в жизни ‘Али обычным явлением, в истории человечества встречается очень редко. Хариджиты всегда и везде были свободно высказать свое мнение. Его Светлость ‘Али и его сподвижники говорили с ними с соблюдением принципа свободы убеждения. Каждая из сторон спорили и приводили свои аргументации, свободно опровергая мнения другой стороны.
Возможно, подобный уровень свободы, со столь демократичным отношением власти к оппозиции, в мире является уникальным. Ведь хариджиты, посещая мечети, часто мешали ‘Али при его выступлениях и проповедях. Однажды, когда Повелитель Правоверных ‘Али стоял за минбаром (возвышенности в мечети для произнесения проповедей), к нему обратился с вопросом некий мужчина. ‘Али ответил на вопрос незамедлительно. В это время один из хариджитов из толпы громогласно заявил: «Да пусть Бог заберет его душу, какой он сведущий! ». Другие присутствующие хотели протестовать, но ‘Али остановил их, ссылаясь на то, что он ругался только в его (‘Али) адрес. Хариджиты никогда не соглашались читать намаз под предводительством (имаматом) ‘Али, ибо считали его еретиком. Они приходили в мечеть, но читали намаз отдельно и иногда оскорбляли ‘Али.
Однажды ‘Али возглавлял процесс общей молитвы, и люди выстроились за ним. Вдруг один из хариджитов по имени Ибн Алкава громогласно, по-своему упрекая ‘Али, прочитал айат Корана: «Тебе и тем, кто жил до тебя, было внушено через откровение:: «Если станешь поклоняться другим богам, помимо Бога [Единого] тщетны будут деяния твои [в мире этом], и окажешься ты [в день Судный] среди ущерб потерпевших»».[[134]]
Данный айат адресован Пророку, с предупреждением о том, что ему и пророкам до него было ниспослано Божественное откровение, в котором говорилось, что если они станут язычниками, то все их деяния будут тщетными и они станут из числа ущерб потерпевших.
Читая этот айат, Ибн Алкава намекал на то, что прежние заслуги ‘Али перед исламом всем известны. - Он первый, кто принял ислам; Пророк назвал его своим братом; в ночь, когда Пророку угрожал опасность, он проявил самоотверженность и занял его место в одре, и тем самим спас его жизнь; он много раз рисковал своей жизнью во имя ислама; его заслуги перед исламом не вызывают никакого сомнения. Но Бог даже Своего Пророка предупреждал, что если он примыкает к язычникам, то все его заслуги окажутся напрасными. И раз ‘Али сегодня стал еретиком, то его прежние заслуги не в счет.
А как поступил в ответ ‘Али? Он молча слушал, пока Ибн Алкава прочитал айат из Корана, после чего продолжил читать молитву. Ибн Алкаква повторно стал читать данный айат, а ‘Али молча слушал. ‘Али при этом предпочитал молчание, ибо в Коране содержится предписание: «Когда читают [вам] Коран, внимайте ему безмолвно. Тогда, быть может, помилуют вас».[[135]] То ест, он должен был безмолвно слушать.
После того, как Ибн Алкава несколько раз повторял данный айат, желая нарушить ход молитвы, ‘Али в ответ прочитал нижеследующий айат: «Так терпи же [, Мухаммад], ибо непреложено то, что обещано Всевышним. И да сочтут тебя слабым [в Вере] те, кто сами не стойки в ней».[[136]] Затем, он, не обращая внимание на слова Ибн Алкавы, продолжил молитву.
Восстание хариджитов
Вначале хариджиты вели себя спокойно, ограничившись только критикой и свободными спорами. ‘Али относился к ним по-прежнему спокойно, то есть ни в коем случае не беспокоил их и даже не запретил выдать им долю из общей казны (байт ал-мал). Но, не дожидаясь покаяния со стороны ‘Али, постепенно меняли свою тактику и решили осуществить переворот. Они собрались в доме одного из своих единомышленников, который читал очень остро критическую и жесткую проповедь и в рамках исламского принципа поощрения дозволенного и запрещения порицаемого призывал своих друзей к восстанию. Обращаясь к ним, он в частности сказал: «Хвала Господу! А затем, следует отметить, что людям, верящим в Единого Бога и последующим предписаниям Корана, не подобает ставить принцип поощрения дозволенного и запрещения предосудительного выше мирских благ, если даже соблюдение этого принципа им не выгодно и опасно. Ибо каждого, кто в этом мире потерпит ущерб и испытывает опасности, в дне Суда ждут радости и вечные райские наслаждения. Братья, выведите нас из этого заселенного угнетателями города в горные местности и в некоторые провинции, чтобы мы могли восстать против этих вводящих в заблуждение ересей и предотвратить их».[[137]]
Под воздействием этих слов сердца хариджитов охватила еще большая ожесточенность. С этого момента они начали открытое восстание. Они угрожали безопасности дорог, приступили к грабежам и смутам.[[138]] Этим путем они были намерены ослабить государственные устои и низложить существующую власть.
Теперь время толерантного отношения к хариджитам осталось позади, ибо речь шла уже не о свободном выражении своих позиций, а об угрозе против социальной стабильности и о вооруженном восстании против легитимной власти. Поэтому ‘Али стал преследовать их и оказался лицом к лицу с их силами около Нахравана. Он обратился к ним с проповедью и питался наставлять их на путь истины. После чего, поручил своему сподвижнику Абу Айубу Ансари поднять знамя перемирия, объявив, что каждый, кто будет находиться под этим знаменем, заслуживает пощады. Из 12 тысячи хариджитов 8 тысяч примкнули к ‘Али, а остальные решили сопротивляться. Они потерпели полное поражение, и в живых осталось лишь незначительное их количество.
