И изменения религиозных верований

Дидро решительно выступил против учения о вечности религии. Идея бога, считал он, создана невежеством, страхом и обманом. Однако Дидро не ограничивался традиционными для просветителей ссылками на невежество и страх в вопросе о происхождении религиозных верований. В определенной степени он пытался обнаружить истоки религиозных представлений в самих условиях жизни людей.

Религия, по Дидро, своими истоками уходит в далекие времена эпохи варварства, эпоху дикости человека и является своеобразным памятником его легковерия и невежества. Дидро замечает, что темный, невежественный и крайне ограниченный ум первобытного человека на каждом шагу наталкивался на неоспоримые для него доказательства существования каких-то невидимых и превосходящих его сверхъестественных сил.

Дидро считал, что в религиозно-фантастических представлениях людей отражались их первостепенные потребности. В связи с этим он склонялся к мысли о том, что уже в первые мгновения жизни человека в действие вступают его потребности, заставляющие его думать и действовать[220].

При удовлетворении своих потребностей человек стремится из­бежать всего неприятного и вредного для себя, добивается полезных и приятных ощущений. Превосходящая взгляды Фейербаха, одну из основ религии Дидро видел в чувстве эгоизма религии Дидро видел в чувстве эгоизма, в стремлении человека к своему личному благу, к достижению удовлетворения своих потребностей. Именно поэтому преодоление религии Дидро связывал с преодолением чувства эгоизма. " Религия, как и монастырские уставы, со временем увядают. Это — безумие, которое не может устоять против постоянного напора природы, возвращающей нас под сень своих законов. Сделайте так, чтобы благо отдельных лиц было тесно связано общим благом; чтобы гражданин не мог повредить обществу, не повредив самому себе" [221].

В сочинениях Дидро просматриваются идеи об исторической эволюции религии, которые, согласно польскому исследователю Скржипеку можно выразить в такой последовательности: атеизм первобытный — идолопоклонство (фетишам) — политеизм — монотеизм.

Развитие религии, по Дидро, начинается с фетишизации явлений природы. Возникновение фетишистских и анимистических представлений он объясняет незнанием естественных законов природа, а также невежеством и страхом.

Предположение Дидро о том, что религия в первобытном общест­ве является культом природы и стихийных сил, в основном верно. В религии первобытнообщинного строя фантастически отражается окружающая человека природа, его бессилие в борьбе с ней.

В объяснении появления политеизма Дидро опирается на мате­риалистический сенсуализм. В разнообразии действий природы он усматривает разнообразные фантастические представления о боге. Он ищет земную основу религии в обществе. Жизнь богов, по его мнению, мало чем отличается от жизни людей. Человек приписывает богам черты, которые свойственны и ему самому.

Обосновывая тезис о том, что “не бог создал людей по своему образу, а люди ежедневно создают его по своему”, Дидро отмечает, что в языческой мифологии древних сохраняется еще конкретно-явственное отношение к богам. Боги представляются людям в живом человеческом облике, который пока еще не извращен и не мистифицирован до неузнаваемости, как в христианстве[222].

С утверждением Дидро, что " народ строит свои религиозные верования в соответствии с имеющимися у него представлениями о божестве" [223], тесно связана его идея о том, что представления о боге человек получает по традиции, унаследованной им от предков. Подобные представления вытекают из той же теории обмана народа служителями религии.

Таким образом, религиозные взгляда, по мнению Дидро, передаются из поколения в поколение и некритически принимаются в силу обмана, традиций, воспитания. Это, конечно, идеалистическое объяснение происхождения и сохранения религиозных верований. Дидро имел слабое представление о социально-экономических предпосылках возникновения религии. Ограниченный классовыми и историческими условиями, он не понял, что причина существования ложных представлений о тех или иных явлениях природы и общества лежит в низком экономическом развитии периода возникновения тех или иных религий. "... Всякая религия, — писал Ф. Энгельс, — является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, — отражением, в котором земные силы принимают форму неземных”[224].

Дидро четко осознавал влияние языческих представлений на формирование христианства. Отвергая богословскую трактовку христианства как сочетания человеческой и божественной природы, Дидро подчеркивал, что обожествление Иисуса Христа мало чем отличается от наделения божественными чертами исторических личностей после их смерти. Таким образом, в этом плане христианство мало чем отличается от многобожия языческих культов. Критика христианского догмата о божественной природе Христа подрывала католическую традицию истории христианства, стержнем которой являлся якобы божественный основатель новой религии.

В мыслях Дидро, посвященных христианской обрядности и догматике, раскрывается главная особенность христианства: стремление первых религиозных деятелей приспособить свои представления, законы, обычаи, религиозные обряды к условиям времени[225].

Дидро подчеркивал синкретический характер христианской истории и отвергал " чистое” первоначальное христианство, основанное якобы Христом. В действительности первоначальное христианство порвало с иудейством, позаимствовало у языческих народов их многие обряды, обычаи, идеи, таким образом, Дидро считал христианство переработанным язычеством[226]. Он писал: " Мне не нравится это вздорное различие между религией Иисуса Христа и религией священника. Фактически это — одно и то же" [227].

Связь фундаментальных принципов христианства и язычества, установленная Дидро, является важной и несомненной заслугой мыслителя. Сравнительное изучение библейских рассказов и языческой мифологии позволяет Дидро сделать вывод о том, что " … Все это один и тот же бред. Наш друг Гольбах охотно заявляет, что " сверхъестественное его не интересует". Оно ничего не говорит ему: это заблуждение и безрассудство" [228]. Как видим, начальные предпосылки теории происхождения христианства, развиваемые Дидро, имели гносеологическое обоснование и отражали важный этап познания религии как социального явления. Отметим, что в то время предпосылки мифологической трактовки образа Иисуса Христа только зарождались, и признание возможности исторического существования Христа было основой различных рассмотрений христианской истории. В противоположность этому образа Иисуса Христа к мифотворчеству ставило задачу опровержения рационалистической концепции первоначального христианства.

Во второй половине ХVIII века, когда во французском просветительстве возникает философская идея необходимой связи религиозных верований с условиями существования людей, и теория обмана принимает антиисторический характер, Дидро стоял у истоков новой методологии исследования христианства, содержанием которой была уверенность в несостоятельности теистической рационалистической концепции первоначального христианства. Особенно важно подчеркнуть, что стремление изучать исторические условия и идейно-теоретические предпосылки возникновения христианской религии явилось важным отелом и предпосылкой формирования научных методов критики религии. " С религией, которая подчинила себе римскую мировую империю и в течение 1800 лет господствовала над значительной частью цивилизованного человечества, — писая Ф.Энгельс, — нельзя разделаться, просто объяснив ее состряпанной обманщиками бессмыслицей. Чтобы разделаться с ней, необходимо прежде суметь объяснить ее происхождение и ее развитие, исходя, из тех исторических условий, при которых она возникла и достигла господства" [229].

Использование теории обмана для решения проблемы возникновения религии и христианства, в частности, вытекало из общеметодологической просветительской предпосылки причинного выведения христианства из единого источника и было социально-историческим вариантом космологического доказательства, основой которого была гипотеза исторического существования Христа, своей деятельностью основавшего религию, отличную от других.

Принимая эту гипотезу в качестве логического допущения, Дидро ясно представлял, что ее основой может быть только непротиворечивое представление о постулируемой причине, то есть картезианский принцип сведения причинной связи к ясным основаниям, которые лежат в основе онтологического доказательства.

Анализ этой предпосылки Дидро осуществят путем рассмотрения догматов, касающихся Иисуса Христа. Дидро сомневается в существовании Христа, а также в том, что христианство выполнило свою миссию. Он подчеркивал, что из всех пророчеств исполнились только те, которые устанавливали несправедливость, гонения, тиранию.

Исследование противоречивого характера священных писаний, проведенное Дидро, показало несостоятельность принципов онтологического доказательства для объяснения возникновения христианства, то предположение подтвердилось и в результате изучения подлинности новозаветных книг. Дидро высказывает сомнение о достоверности священного писания. Это прежде всего касается Евангелий. “В первые века христианской эры существовало шестьдесят Евангелий, которые пользовались почти одинаковым авторитетом. Пятьдесят шесть из них были отброшены, как ребяческие и вздорные. Не осталось ли кое-что из этого и в тех, которые были сохранены? ”[230]. В дальнейшем тексты подвергались изменениям, в них делались многочисленные вставки, которые полностью исказили их первоначальную основу. Ненадежность евангельских исторических рассказов проявляется и в том, что на протяжении многих веков подвергались преднамеренному искажению и фальсификации. Разнообразные трактовки основных христианских догматов, многочисленные переделки книг Ветхого и Нового завета опровергают их божественное происхождение и абсолютную достоверность. "... Этот кодекс, катехизис, который составляет вашу силу, представляет собой ткань, сотканную из нелепости, вымыслов" [231].

Критическая работа Дидро была направлена также и против про­тестантской традиции, которая провозглашала Библию единственным и основным источником вероучения христианства.

Таким образом, осуществленная Дидро критика достоверности новозаветного канона была важной предпосылкой научного опровержения концепции первоначального христианства. Подвергнув критике христианское представление о воплощении бога, Дидро исходит из спинозовской трактовки Иисуса Христа, согласно которой в фундаменте становления христианского бога лежит обычное для всех религий обожествление смертных людей. Такая трактовка, примененная последовательно, показывает, что Иисус Христос, которого христиане почитают как очеловеченного бога, в действительности был одним из "... шутов, которые восставали один за другим в Иудее и, едва появившись, тотчас же исчезали бесследно" [232].

Дидро отрицал существование рафинированного раннего христианства, он выступал против его идеализации, считая " несостоятельным всякое противопоставление его позднему, " испорченному" христианству" [233]. Как отмечая Р.Ю.Виппер, " со времени гуманистов конца XV и начала XVI века в европейской науке появилось понятие о " первоначальном", " чистом" христианстве… Это понятие было тесно связано с попытками очистить тогдашнюю церковь от одолевшее ее заблуждений и посторонних наростов и восстановить ее первые, самые ранние формы" [234]. Поиски такого рафинированного христианства основывались на признании исторического существования Иисуса Христа, " гениального” учителя из народа, деятельность которого " составляла основное зерно, на которого выросло громадное древо с многочисленными ответвлениями от главного ствола" [235].

Дидро был одним из тех просветителей, которые привлекли Библию к суду разума. Раскрыв принципиальную недостоверность священного писания, Дидро доказал ложность христианской религии на основании критики специфических догматов христианства: о боге, о троичности бога и о богочеловеческой природе Христа.

Суть философских и атеистических взглядов Дидро состоит в критике иллюзорного образа бога, основного объекта поклонения во всех религиях. Дидро был прав, когда полагал, что в основе всякой религии лежит идея и образ бога. Отсюда вытекала задача, которую вместе, с Дидро ставили перед собой и его соратники: доказательство ложности и недостоверности того, что образ бога являются основой религии. Он утверждал, что понятие о боге " должно бить изгнано из кодекса" [236]. Опираясь на учение Локка, отрицавшего врожденные идеи, Дидро приходит к выводу о том, что идея бога изначально не присуща человеку, а возникает на определенном этапе человеческого развития. Локк сделал такие выводы на основании изучения истории народов Южной Америки и Африки. В жизни этих народов был такой период, когда они не знали ничего о боге. В работе " Опыт о человеческом разумении" Локк пишет, что у этих народов " нельзя было найти ни понятия о боге, ни религии" [237]. Таким образом, напрашивается мысль, что религиозные представления имеют не только свое начало, но и свой конец. Однако в своем учения Локк не был последовательным. Эта непоследовательность заключалась в его утверждении, что " мы можем знать достоверно, что бог есть" [238]. Такие утверждения и уступки религии привели мыслителя к тому, что атеизм уже " казался Локку жизненной позицией, весьма опасной для буржуазии и ее интересов. И он неоднократно выступал в пользу только умеренной веротерпимости" [239].

В отличие от Локка Дидро не шел ни на какие компромиссы с религией, это философия носила резко выраженный антиклерикальный характер. Он высказывал меткие и ясные положения при доказательстве несостоятельности религиозного догмата о боге. Вполне правомерно мнение В.Ф.Зыбковца о том, что сравнительно-историческое изучение религии начинается с таким деятелей Просвещения, как Дидро и Гольбах, " вклад которых в разработку проблем происхожде­ния религии трудно переоценить; многие положения Д.Дидро и П. Гольбаха не утратили своей ценности и в наше время" [240].

Взяв за основу работу Дидро " Добавление к " Путешествию Бугенвиля” В.Ф.Зыбковец справедливо считает французского мыслителя автором идеи существования дорелигиозной эпохи. Он прав, утверждая, что Дидро " подчеркивает безрелигиозность таитян и вместе с тем их высокоразвитое нравственное сознание. Это заключение Дидро для своего времени было научным открытием огромной философской важности и актом выдающейся смелости" [241].

Несомненно, что эти идеи Дидро были прогрессивными для его времени. Основная цель его работы " Добавимте к " Путешествию Бугенвиля", на наш взгляд, заключатся не только в том, был ли безрелигиозный период в истории человеческого общества, а в более мощной атеистической идее, суть которой заключается в том, что религия преходяща. Дидро говорит о возможности в будущем такого общественного устройства, в котором бы религия, как форма общественного сознания, отсутствовала[242].

Рассматривая вопрос о возникновении образа бога у различных народов и в различных религиях, Дидро обращал внимание на то, что в этих образах много общего, так как в основе их создания лежат в основном представления о боге как существе, наделенном качествами, присущими человеку. В языческой мифологии он отмечает тот момент, что боги представлялись людям в человеческом облике, который лишь впоследствии был мистифицирован христианством[243].

Идея Дидро заключается в том, что раз человек почитает созданные им самим образы богов, то он всегда будет видеть в боге только человека. И как бы не стремились возвеличить этот образ, бог всегда останется в сознании верующего только преувеличенным человеком. " У святого Луки сказано, что бог — отец больше, чем бог — сын. А между тем, наперекор столь определенному выражению, церковь предает анафеме слишком добросовестного верующего, который буквально придерживается слов, написанных в завете ее основателя" [244].

Дидро подчеркивает тот факт, что образы богов зависят от субъективных свойств самих людей, их национальности и многих других факторов, то есть в образе бога отражается историческое развитие народа. Дидро проникает в психологию верующего, показывает, что образы богов могут зависеть от физического состояния верующего, от его темперамента. " Имеется столько же представлений о божестве, сколько различных темпераментов среди его почитателей, в зависимости от их душевного состояния" [245].

Дидро стремится показать, что образ бога является следствием слепого почитания и веры в этот образ легко может быть разрушен человеческим сознанием. " Отослать богов, как это сделал Эпикур, в дальние миры и погрузить их там в состояние глубокого безразличия — вполне честный способ разделаться с ними" [246].

Дидро выступал против теологов, стремившихся доказать, что религия возникла из веры в единого бога. Он показывает, что нет таких религий, в которых не присутствовали бы божества рангом ниже[247]. К единобожию люди пришли, как считает Дидро, в силу того, что были невежественными и испытывали страх. Мысль, что бога нет, не испугала еще никого, но скольких ужасала мысль, что существует такой бог" [248].

Почва для веры в бога создается у людей тогда, когда они не подучают ответов на вопросы, которые ставит перед ними жизнь. Эта беспомощность, считает Дидро, уводит человека в мир фантазий и вымысла, но объяснять, как и почему это происходит, он не сумел. Дидро не понял, что идея бога возникает при определенных общественных условиях. " Человек и природа, — писал В.И.Ленин, — существует только во времени и пространстве, существа же вне времени и пространства, созданные поповщиной и поддерживаемые воображением невежественной и забитой массы человечества, суть больная фантазия, выверты философского идеализма, негодный продукт негодного общественного строя”[249]. Тем не менее, Дидро стремился показать несостоятельность идеи бога. Он вплотную подошел к идее о том, что в христианстве, как высшей ступени религиозного развития, обожествлен сам человек, в то время как для первобытных религий характерны божества с ярко выраженными антропоморфными чертами, которые кроме физического облика ничего общего не имели с человеком. Однако Дидро не понял того, что в христианстве, как высшей форме религиозного развития, человек обожествлен не как существо антропоморфное, а как общественный индивид. Если в первобытном обществе основным источником религии было бессилие человека в его борьбе с природой, а его боги являлись фантастическим отражением господствующих сил природы, то в классовом обществе источник религии и ее роль существенно изменились.

В силу своей классовой и исторической ограниченности Дидро не смог вскрыть, что в классовом обществе древности народные массы придавлены классовым гнетом, что они бессильны перед войной, голодом, разорением, которых они не могли ни предвидеть, ни предотвратить. " Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как и бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т.п." [250].

Дидро не различал религии доклассового и классового общества. Правильно понимая, что бог первобытного человека является фантастическим отражением господствующих над ним сил природы, он, вместе с тем, не мог понять, что в классовом обществе бог все больше становится фантастическим отражением в сознании человека господствующих над ним социальных сил, что вместе с ростом власти человека над природой растет социальный гнет над ним, который питает и поддерживает религиозные иллюзии.

Таким образом, попытки Дидро проследить развитие религиозных верований от фетишизма к монотеизму, его атеистические идеи носят рациональный характер. Метафизический метод его исследования не позволил понять истинных корней религии и причин ее развития.

Социально ориентированные идеи Дидро о происхождении рели­гиозных верований — то новое, что он внес в решение этой проблемы по сравнению со своими соратниками. Идеалист в понимании развития общественных явлений, Дидро не мог правильно, научно объяснить процесс возникновения и исчезновения идеологических явлений. Но живя в переломный момент истории, он верно угадывал отдельные моменты этого процесса. Дидро прекрасно видел неодинаковое отно­шение различных слоев общества к религии. Если угнетенные массы поддерживали религию а силу невежества, то их антагонисты — еще и потому, что религия помогала им угнетать трудящихся. " Указывают, что подчинение законодательной власти освобождает от необходимости мыслить. Но где же на поверхности земли религия без по­добной власти? " [251].

 

ГЛАВА III.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: