Естественная целесообразность

Вследствие резкого противопоставления природы и свободы, необходимости и целесообразности, теоретический и практический разум расходятся у Канта столь сильно, что возникает сомнение в единстве разума. Критическая философия нуждается поэтому в третьем, примиряющем и посредствующем, принципе, при помощи которого мог бы быть произведен синтез этих противоположностей'.

1. По своей психологической природе сферой, в которой может быть разрешена эта задача, согласно принятой Кантом тройственной классификации (ср. § 36, п.8), может быть лишь " способность чувства' или " одобрения" '. Эта способность действительно играет посредствующую роль между представлениями и желаниями. Чувство или одобрение тоже предполагает законченное в теоретическом смысле представление объекта и относится к нему синтетически. И этот синтез всегда выражает в чувстве удовольствия или неудовольствия, одобрения или неодобрения то, что этот объект представляется субъекту целесообразным или нецелесообразным. При этом масштабом оценки может быть сознательная цель, существовавшая ранее в форме желания» и в таких случаях объекты получают наименование полезных или вредных. Существуют, однако, и такие

чувства, которые не имеют отношения к каким-либо намерениям и для которых объекты представляются непосредственно приятными или неприятными. В таких случаях целесообразность тоже должна играть какую-либо роль.

Таким образом, критика разума должна поставить вопрос, существуют ли априорные чувства или одобрения, имеющие общее и необходимое значение? Очевидно, что решение этого вопроса будет зависеть от характера целей, обусловливающих соответственные чувства и одобрения. Относительно волевых актов вопрос разрешен уже критикой практического разума: единственная цель сознательной воли, которая может быть установлена a priori, есть исполнение категорического императива, и с этой стороны необходимыми и общеприменимыми могут быть признаны лишь чувства одобрения или неодобрения, которыми мы руководимся, применяя эпитеты " хорошо" и " дурно". Поэтому вновь формулированная проблема касается лишь априорности таких чувств, которым не предшествуют никакие намерения и никакие сознательные цели. Таковы именно чувства прекрасного и возвышенного.

2. Проблема становится шире, если принять во внимание логические функции, которые играют роль во всех чувствах и одобрениях. Суждения, в которых они высказываются, все имеют синтетический характер. Предикаты прекрасный, полезный, приятный и хороший не содержатся в субь-екте аналитически, а выражают ценность объекта по отношению к известной цели. Это суждения о целесообразности. Они содержат в себе неизбежно подчинение объекта цели. В психологической схеме, лежащей в основе " Критики чистого разума", Кант называет способность подчинения частного общему способностью суждения; даже и в теоретических функциях она служит связующим звеном между разумом и рассудком, причем первый доставляет принципы, второй - объекты, а способность суждения применяет эти принципы к объектам.

В теоретическом употреблении способность суждения действует аналитически, устанавливая объекты при помощи общих понятий по формально-логическим законам. Ее назначение заключается лишь в том, чтобы отыскать к большей посылке меньшую или к меньшей большую, и прийти к верному заключению. Этой деятельной способности суждения Кант противопоставляет рефлективную, обусловливающую, синтез которой состоит в подчинении известной цели. И соответственно этому проблема критики способности суждения формулируется следующим образом: возможно ли a priori признавать природу целесообразной? Очевидно, высший синтез критической философии заключается в приложении категории практического разума к теоретическому объекту. Само собой понятно, что это применение не может быть ни теоретическим, ни практическим, ни познанием, ни волей, это лишь наблюдение с точки зрения целесообразности.

Если рефлективная способность суждения направляет такое наблюдение к оценке природы в смысле ее целесообразности для наблюдающего субъекта, как такового, то это наблюдение носит эстетический характер, т.е. связано с нашим чувством. Если же человек рассматривает природу так, как если бы природа была целесообразна сама по себе, то он наблюдает телеологически. Таким образом, " Критика способности суждения" подразделяется на исследование эстетических и телеологических проблем.

3. В первой части Кант прежде всего стремится точно отграничить эстетическое суждение от непосредственно соприкасающихся с ним с двух сторон видов суждений чувства или одобрения. Он исходит из чувства прекрасного. Априорность прекрасное разделяет с добром, но добро состоит в согласии с выраженной в нравственном законе нормой, прекрасное же, наоборот, нравится без понятия. Поэтому и невозможно установить общий материальный критерий, по которому можно бы было с логической очевидностью оценить прекрасное. Эстетическая доктрина невозможна, существует только " критика вкуса', т.е. исследование возможности априорного значения эстетических суждений.

С другой стороны, отсутствие логического понятия, неимение сознательного масштаба оценки и, следовательно, непосредственность впечатления свойственна не только прекрасному, но и приятному. Различие же между ними заключается в том, что приятное всегда индивидуально и случайно, тогда как прекрасное составляет предмет общего и необходимого удовольствия. Правило, что о вкусах не спорят, верно лишь в том смысле, что в вопросах вкуса логические доказательства, действительно, не имеют силы. Но это не исключает возможности обращения к чувствам, общим для всех.

Наконец, прекрасное отличается как от хорошего, так и от приятного еще тем, что оно составляет объект совершенно чуждого всякому личному интересу удовольствия. Это проявляется в том, что для эстетического суждения эмпирическая действительность его объекта совершенно безразлична. Гедонические чувства, т.е. чувства личного удовольствия, все предполагают материальную наличность вызывающих их явлений. Этическое одобрение и порицание касается осуществления нравственной цели в желаниях и поступках. Эстетические же чувства вызывают лишь чистое наслаждение даже простым представлением объекта, все равно, существует ли он объективно в познании или нет. Эстетической жизни столь же чужда сила ощущений собственного счастья и горя, как и серьезность деятельности для нравственных целей. Это простая игра представлений в воображении.

Подобное удовольствие, вызываемое не объектом, а лишь представлением объекта, не может относиться в объективной материи его, - ибо она всегда находится в соотношении с интересами субъекта, - а лишь к

форме представления предмета, и в ней именно следует поэтому искать основание априорного синтеза, выражаемого в эстетических суждениях. Целесообразность эстетических объектов не может заключаться в их соответствии с какими-либо интересами, а только в их соответствии с формами познания, в которых мы их представляем. Силами же, действием которых обусловливается представление каждого предмета, являются чувственность и рассудок. Чувство красоты создает, следовательно, такие объекты, в представлении которых гармонически сочетаются чувственность и рассудок. Подобные объекты в их воздействии на нашу способность создавать представления целесообразны, и этим обусловливается бескорыстное удовольствие, называемое представлением их красоты.

Но это отношение к формальным принципам объективного представления имеет своей основой не только индивидуальную деятельность, а точно так же " сознание вообще", " сверхчувственный субстрат" человечества. Поэтому чувство эстетической целесообразности объектов может быть сообщено и всем другим, хотя и не доказуемо логически, и этим объясняется априорность эстетических суждений.

4. Если " непредумышленная целесообразность" прекрасного приводится в соотношение с воздействием объекта на функции познания, то сущность Возвышенного Кант видит в соответствии действия объектов с отношением чувственной и сверхчувственной части человеческой природы.

Тогда как прекрасное означает приятное успокоение в игре сил познания, впечатление возвышенного проходит через неприятное чувство недостаточности. По отношению к неизмеримому величию или подавляющей силе объектов мы чувствуем в форме угнетения и подавленности, неспособность нашей чувственной интуиции овладеть ими. Однако над этой чувственной недостаточностью возвышается сверхчувственная сила нашего разума. Если сила воображения имеет при этом дело лишь с экстенсивными соотношениями количеств, - математически возвышенное, -то победа оказывается на стороне уверенно формирующей деятельности теоретического разума; если же речь идет о соотношениях силы, -динамически возвышенное, - то в сознание проникает преобладание нашего нравственного достоинства над всеми стихийными силами. В обоих случаях неприятное чувство нашего чувственного бессилия уравновешивается и преодолевается торжеством нашего высшего, лучшего назначения. И так как таково надлежащее отношение обеих сторон нашего существа, то эти объекты действуют на нас возвышающим образом и вызывают чувство умственного наслаждения, которое, опять-таки основываясь на отношении форм представления, может быть сообщено другим и имеет априорное значение.

5. Эстетическая теория Канта имеет, следовательно, целью, несмотря на свою " субъективную" исходную точку, объяснение прекрасного и возвышенного в природе, она определяет последнее соотношением форм

представления. Поэтому чистую красоту философ находит только в тех случаях, когда эстетическое суждение затрагивает лишь лишенные значения формы. Если к наслаждению примешиваются соображения о значении форм для какой-либо, хотя бы неопределенно представляемой, нормы, тогда перед нами возникает сопутствующая красота. Такую красоту мы имеем во всех тех случаях, когда эстетическое суждение направляется на объекты, которые в нашем воображении имеют отношение к какой-либо цели. Такие нормы сопутствующей красоты необходимо возникают в тех случаях, если мы рассматриваем в индивидуальном явлении отношение к роду, к которому оно принадлежит. Не существует никакой нормы красоты для ландшафтов, арабесок, цветов, но она существует для высших типов органического мира. Такие нормы суть эстетические идеалы, и истинный идеал эстетического суждения есть человек.

Изображение идеала дает искусство, способность к эстетическому творчеству. Но если искусство представляет собой целесознательную функцию человека, то его произведение будет в состоянии произвести впечатление прекрасного только тогда, если оно столь же непредумышленно, столь же бескорыстно и столь же чуждо логике, как прекрасное в природе. Техническое искусство создает по правилам и планам соответственные продукты, пригодные для удовлетворения известных интересов. Изящное же искусство должно действовать на чувство подобно бессознательному произведению природы: на него " следует смотреть, как на природу".

Тайна и характерная особенность художественного творчества заключается, следовательно, в том, что целесообразно созидающий дух работает точно таким же образом, как бесцельно и бескорыстно творящая природа. Великий художник творит не по общим правилам; он создает их сам в бессознательной работе, он оригинален и неподражаем. Гений есть ум, творящий подобно природе.

В сфере человеческой разумной деятельности искомый синтез свободы и природы, целесообразности и необходимости, практической и теоретической деятельности воплощается в гении, который создает с сознательной целесообразностью произведение изящного искусства.

6. В критике телеологической способности суждения главнейшая задача заключается в том, чтобы установить соотношения, существующие с точки зрения трансцендентального идеализма между научным объяснением природы и изучением присущей ей закономерности. Естественно-научная теория может быть, во всяком случае, только механической, Цель не есть категория и не основной принцип объективного познания. Все объяснение природы состоит в уяснении причинной необходимости, с которой одно явление вызывает другое. Явление не может быть объяснено тем, если указывается его целесообразность. Такая " плохая" телеология -смерть всякой философии природы. Уразумение целесообразности никогда не может быть познанием.

Но, с другой стороны, полное отрицание телеологического наблюдения природы с точки зрения механического объяснения ее было бы справедливо лишь при том условии, если бы с помощью научных понятий можно было, хотя бы только принципиально, объяснить всю систему опыта безо всякого остатка. Если же найдутся пункты, в которых научная теория оказывается недостаточной для объяснения данных явлений не вследствие экстенсивной ограниченности материала наличного человеческого опыта, а вследствие постоянной формы ее принципиальной сущности, то в таких пунктах пришлось бы допустить возможность дополнения знания телеологическими соображениями, поскольку при этом оказывается, что механически необъяснимое производит впечатление несомненно целесообразного. Критическая телеология относится, следовательно, лишь к предельным понятиям механического объяснения природы.

Одним из таких понятий является понятие жизни. Механическое объяснение организма не только до сих пор еще не удалось, но, по мнению Канта, и принципиально невозможно. Всякая жизнь может быть объяснена лишь другой жизнью. Отдельные функции организмов можно объяснить механическим соотношением их частей между собой и с окружающей средой, но при этом всегда придется принимать во внимание, в качестве неразложимого момента, своеобразную природу организованной материи и ее способность к реагированию. Археолог природы может проследить генеалогию живущего¹, возникновение одного вида из другого по механическим принципам, но он все-таки останется в сфере первоначальной организации, которую он не в состоянии объяснить при помощи одного механизма неорганизованной материи.

Объяснения же ее он не может дать по той причине, что сущность организма состоит в том, что целое столь же определяется своими частями, части - целым, что каждое звено является столь же причиной, сколь и следствием целого. Эта Взаимная причинность механически непонятна. Организм - чудо в мире опыта. Именно эта замкнутая в самой себе игра форм и сил производит в организме впечатление целесообразности. Поэтому телеологическое понимание организмов необходимо и обще-применимо. Но оно не может быть не чем иным, как формой наблюдения. Мышление ни в коем случае не может успокоиться на этом. Уразумение этой целесообразной жизненности должно служить руководящим принципом для исследования механических форм, посредством которых оно реализуется.

7. Другую границу познания природы Кант называет спецификацией природы.

Из чистого разума вытекают общие формы закономерности природы, но только они одни. Частные законы природы хотя и подчиняются этим общим формам, но не вытекают из них. Их особое содержание может быть

¹ Места, в которых Кант предвосхитил позднейшую теорию происхождения видов собраны у Шульие, " Kant und Darwin" (1874)

лишь эмпирическим, те. по отношению к чистому разуму случайным, чисто фактическим. Нельзя объяснить, почему данный закон имеет то, а не другое содержание. В то же время это частное в природе оказывается совершенно целесообразным: с одной стороны, - по отношению к нашему познанию, вследствие того что эмпирические факты во всем их разнообразии подчиняются априорным формам; с другой же стороны, - и в самом себе, поскольку все пестрое разнообразие данных явлений сочетается в объективно единую действительность.

В этом заключаются априорные основания, побуждающие рассматривать природу как целое с точки зрения целесообразности и видеть в ее колоссальном механизме реализацию Высшей разумной цели. Но этой целью в силу первенства практического разума может быть только нравственный закон. Таким образом, телеологическое исследование становится нравственной верой в божественное мироустройство.

Если мы, наконец, признаем природу целесообразной в том смысле, что общие формы и частное содержание явлений согласуются между собой, то божественный дух представляется разумом, который, вместе со своими формами, создает и содержание, интеллектуальной интуицией или интуитивным рассудком. В этом понятии объединяются основные идеи всех трех критик.

ГЛАВА II РАЗВИТИЕ ИДЕАЛИЗМА

Разработка установленных Кантом принципов в обширные философские системы совершалась под влиянием весьма разнородных причин. С внешней стороны имело значение то, что критицизм, первоначально незамеченный и непонятый, прежде всего был поднят на щит руководящими умами Йенского университета и сделался предметом блестящих университетских лекций. Это побудило объединить основы, установленные Кантом при помощи тщательного разграничения и тонкого расположения философских проблем, в единую и импозантную систему. Стремление к созданию систем никогда не было столь сильно, и одной из причин этого явления была потребность глубоко заинтересованных слушателей в законченном научном миросозерцании.

В Йене философия находилась бок о бок с Веймаром, резиденцией Гете и литературной столицей Германии. В непрерывном соприкосновении здесь взаимно поддерживали друг друга поэзия и философия, и с тех пор, как Шиллер установил между ними идейную связь, они сплетались в своем быстром поступательном движении все теснее и полнее.

Третий момент имел чисто философский характер. Вследствие счастливого совпадения случилось так, что как раз в то время, когда критика " всесокрушающего" кенигсбергского философа стала пролагать себе дорогу, в Германии получила известность сильнейшая и прочнейшая из всех метафизических систем, типичное выражение " догматизма" - спинозизм. Благодаря полемике между Якоби и Мендельсоном, касавшейся отношения Лессинга к Спинозе, учение последнего привлекло к себе величайший интерес, и, таким образом, Кант и Спиноза, вследствие глубокой противоположности своих учений, сделались противоположными полюсами, вокруг которых вращалось мышление следующего поколения.

Преобладание кантовского влияния заметно прежде всего уже в том, что идеализм^ составляет общую черту всех этих систем. Все они исходят

¹ Следует заметить, что к числу идеалистов принадлежат не только Рейнгольд, Фихте, Шеллинг, Краузе, Шлейермахер и Гегель, но точно так же и обыкновенно противопоставляемые им Гербарт и Шопенгауэр, поскольку под " идеализмом" следует понимать разложение эмпирического мира в процессе сознания. Гербарт и

из антагонистических идейных элементов, которые переплетались в учении Канта о " вещах В себе". После короткого периода критического сомнения Фихте, Шеллинг и Гегель направили свои учения к тому, чтобы понять мир без всякого остатка в качестве системы разума. Смелой энергии их метафизических размышлений Шлейермахер и Гербарт противопоставляют кантовское учение о границах человеческого познания. Тот же мотив лег в основу метафизики иррационального, которую мы встречаем в позднейшем учении Шеллинга и у Шопенгауэра.

Общей чертой всех этих систем является всесторонность философского интереса, обилие творческих мыслей, отзывчивость к потребностям современного образования и победоносная сила принципиальной переработки исторического идейного материала.

" Критика чистого разума" первоначально не обратила на себя внимания, позднее встретила много противников. Значительнейший толчок полемики с ней дал Фридрих Генрих Якоби (1743-1819, в конце жизни президент Мюнхенской академии). Его основное произведение имеет заглавие " David Hume ü ber den Glauben, oder Idealismus und Realismus" (1787); сюда же относится исследование Ueber das Unternehmen des Krrticismus, die Vernunft zu Verstande zu bringen (1802). Сочинение " Von den gö ttlichen Dingen und ihrer Offenbarung" (1811) направлено против Шеллинга. Его значительнейшим учеником был Фр.Кеппен (1775-1858; Darstellung des Wesens der Philosophie, 1810).

Далее из числа противников Канта следует упомянуть о Готтлибе Эрнсте Шуль-це (1761-1823), авторе анонимного сочинения " Aenesidemus oder ü ber die Fundamente der Elernentarphilosophie (1792) и Kritik der theoretischen Philosophie (1801) и И.Гаманне " Рецензия" которого о кантовской " Критике" была напечатана только в 1801 г. в Reinhold's Beiträ ge и Г.Гердере в его сочинении " Verstand und Vernunft, eine Metakritik zur Kritik der reinen Vernunft" (1799).

Положительное значение в развитии кантовского учения имели Я.С.Бек (1761-1842); Einzig mö glicher Standpunkt, aus welchem die kritische Philosophie beurtheilt werden muss, Riga, 1796) и Соломон Маймон (умер в 1800 г.; Versuch einer Trans-cendentalphiiosophie, 1790: Versuch einer neuen Logik, 1794; Die Kathegorien des Aristoteles, 1794).

В Йене кантовскую философию ввел Эрг.Шмидт; ее главным органом была издававшаяся с 1785 г. под редакцией Шитца и Гуфеланда " Allgemeine Litteraturze-itung'. Наибольшее значение для распространения критицизма имели появив-

Шопенгауэр столь же " идеалисты", как и Кант: они допускают " вещи в себе", но чувственный мир они тоже признают " феноменом сознания". По отношению к Шопенгауэру это признано всеми, но иначе обстоит дело с Гербартом. То обстоятельство, что он называл " вещи в себе" " реальностями", в связи с фактом, что он, по совершенно иным основаниям, восстал против направления Фихте-Гегеля, привело к совершенно ошибочному пониманию его учения, именуемого во всех существующих учебниках философии " реализмом", вследствие чего и сам Гербарт в качестве " реалиста" противопоставляется идеалистам

шиеся первоначально в Отландовском Deutscher Merkur (1786) " Письма о Кантов-ской философии" К Рейнгольда

С него же начинаются переработки кантовского учения Карл Леон Рейнгольд (1758-1823, бежал из барнабитского монастыря в Вене, в 1788 г стал профессором в Йене с 1794 - в Киле) написал Versuch einer neuen Theorie des menschlichen Vorstellungsvermogens (1789) и Das Fundament des philosophischen Wissens" (1791) Позднее после нескольких перемен в его точке зрения, он впал в странности и был забыт Учение, которое он излагал в Йене представляло собой поверхностную систематическую обработку, которая скоро сделалась школьной системой " кантианцев" Извлекать имена этих многочисленных философов из забвения здесь не место

Гораздо изящнее, остроумнее и самостоятельнее разработал кантовские идеи Шиллер Из его философских работ должны быть упомянуты главным образом следующие " О прелести и достоинстве" 1793 Ό возвышенном", 1793, " Письма об эстетическом образовании человеческого рода" 1795 Ό наивной и сентиментальной поэзии" 1796 Ср также его философские стихотворения вроде 'Художников", " Идеала и жизни" и переписку с Кернером, Гете и В Гумбольтом

Ног Готтлиб Фихте родился в 1762 г в Рамменау (Лужица) получил образование в Йенском университете Затем был некоторое время домашним учителем Прославившись своим случайно вышедшим без имени автора сочинением " Kritik aller Offenbarung" (1792), которое все приписывали Канту, он получил в Цюрихе приглашение занять в Йене место Рейнгольда В 1799 г он был уволен вследствие своего сочинения " Ateismusstreit" (спор об атеизме, ср его " Апелляцию к немецкой публике" и Gerichtliche Verantwortungsschrift) и поселился в Берлине, где завязал сношения с романтиками В 1805 г он временно преподавал в Эрлангене в 1806 г отправился в Кенигсберг и затем вернулся в Берлин, где зимой 1807-1808 гг он произнес свои " Reden an die deutsche Nation" (Речи к немецкому народу) Во вновь основанном Берлинском университете он был профессором и первым ректором Он умер в 1814 г от лазаретной лихорадки Главные его произведения следующие Grundlage der gesammten Wissenschaftslehre, 1794, Grundriss des Eigenthumlichen der Wissenschaftslehre, 1795, Naturrecht, 1796, два Einleitungen in die Wissenschaftslehre, 1797, System der Sittenlehre, 1798, Die Bestimmung des Menschen, 1800, Der geschlossene Handelsstaat, 1801, Ueber das Wesen des Gelehrten, 1805, Grundzuge des gegenwartigen Zeitalters 1806, Anweisung zum seligen Leben, 1806 Сочинения 8 τ, 1845 ел Посмертные произведения 3 τ 1834, Жизнь и переписка, 1830 Переписка с Шеллингом, 1856

Фридрих Вильгельм Иосиф Шеллинг родился в 1775 г в Леонберге (Вюртем-берг), получив образование в Тюбингене, он в 1796 г переселился в Лейпциг, в 1798 г был назначен профессором в Йене и в 1803 г в Вюрцбурге Получив в 1806 г приглашение в Мюнхенскую академию он временно преподавал (1820-1826) в Эрлангенском университете а в 1827 г вступил во вновь основанный Мюнхенский университет Отсюда он принял в 1840 г приглашение в Берлин, где скоро прекратил свою педагогическую деятельность Он умер в 1854 г в Рагаце философская и литературная деятельность Шеллинга подразделяется на 5 периодов 1) натурфилософия Ideen zu einer Philosophie der Natur, 1797, Von der Weltseele, 1798, Erster Entwurf eines Systems der Naturphilosophie, 1799, 2) эстетический идеализм Der transcendentale Idealismus, 1800, Vorlesungen ü ber die Philosophie der Kunst, 3) абсолютный идеализм Darstellung meines Systems der Phi-

losophie, 1801, Bruno, oder ü ber das natü rliche und gö ttliche Pnncip der Dinge, 1802; Vorlesungen ü ber die Methode des akademischen Studiums, 1803, 4) учение о свободе Philosophie und Religion, 1804, Untersuchungen ü ber das Wesen der menschlichen Freiheit, 1809, Denkmal der Schrift Jacobi's von den gö ttlichen Dingen, 1812, 5) философия мифологии и откровения, лекции

Из числа мыслителей, близко стоявших к Шеллингу, можно назвать следующих среди романтиков - фр Шлегеля (1772-1829, Charakteristiken und Kritiken в " Athenä um", 1799 ел, Lucinde, 1799, Philosophische Vorlesungen aus den Jahren 1804-1806, изд Windischmann, 1836 ел ), Новалиса (Фр ф Гарденберг, 1772-1801) и КВЗольгера (1780-1819, Erwin 1815, Philosophische Gesprä che, 1817, Vorlesungen ü ber Aestetik изд 1829), далее Лор Окена (1779-1851; Lehrbuch der Naturphilosophie, 1809), X Стеффенса (1773-1845, норвежец, Grundzuge der philosophischen Wissenschaft, 1806), Г Г Шуберта (1780-1860; Ahndungen einer allgemeinen Geschichte des Lebens, 1806 ел ), Франца Баадера (1765-1841, Fermenta cognitionis, 1822 ел, Speculative Dogmatik, 1827 ел.Gesammelte Schriften с биографией изд 1851 ел ), наконец, КХр Фр Краузе (1781-1832, Entwurf des Systems der Philosophie, 1804, Urbild der Menschheit, 1811, Ab-nss des Systems der Philosophie, 1825, Vorlesungen ü ber das System der Philosophie, 1828)

Георг Вильгельм Фридрих Гегель, старший друг Шеллинга, родился в 1770 г в Штутгарте, учился в Тюбингене, был домашним учителем в Берне и Франкфурте и в 1801 г начал педагогическую деятельность в Йене, где он был в 1805 г назначен экстраординарным профессором После 1806 г он сделался редактором газеты в Гамбурге и в 1808 -директором гимназии в Нюрнберге В 1816 г он стал профессором в Гейдельберге, в 1818 г получил приглашение в Берлин, где он работал до самой смерти, сделавшись главой все более разроставшейся школы Кроме исследований в издававшемся им вместе с Шеллингом " Kritisches Jornal der Philosophie ", он опубликовал Phanomenologie des Geistes (" Феноменология духа", 1807), Wissenschaft der Logik, 1812, Encyclopadie der philosophischen Wissenschaften, 1817, Grundlinien der Philosophie des Rechts 1821 С 1827 г органом его школы стали " Jahrbucher fü r wissenschaftliche Kritik"

Фридрих Эрнст Даниэль Шлейермахер родился в 1768 г в Бреславле, получил образование в гернгутеровских воспитательных заведениях в Ниски и Барби и в университете в Галле Сменив несколько частных занятий, принял викариат в Лан-дсберге и в 1796 г был назначен проповедником в берлинском Шарите В 1802 г он переселился в звании придворного проповедника в Штольце, в 1804 г получил место экстраординарного профессора в Галле, в 1806 г снова переселился в Берлин, где он стал проповедником церкви Троицы и в 1810 г - профессором в университете В обеих должностях он оставался, участвуя одновременно в церковном движении (унионизм), до своей смерти, последовавшей в 1834 г Его философские произведения составляют третий отдел собранных после его смерти сочинений (1835 ел ) Отдел этот содержит лекции по диалектике, эстетике и τ д Среди его сочинений следует назвать Reden ü ber die Religion an die Gebildeten unter ihren Verachtern (1799), Monologen (1800), Grundlinien einer Kritik der bisherigen Sittenlehre (1803) Важнейшее произведение, " Этика", издана в собрании сочинений под редакцией Швейцера

Иоганн Фридрих Гербарт родился в 1776 г в Ольденбурге, получил образование на родине, а затем в Йенском университете Некоторое время он был до-

машним учителем в Берне и познакомился там с Песталоцци. В 1802 г. Гербарт сделался приват-доцентом в Геттингене, в 1809-1833 гг. был профессором в Кенигсберге и затем вернулся профессором в Геттинген, где в 1841 г. и умер. Его главными произведениями являются: Hauptpunkte der Metaphysik, 1806; Allgemeine praktische Philosophie, 1808; Einleitung in die Philosophie, 1813; Lehrbuch zur Psychologie Psychologie als Wissenschaft, 1824 ел.

Артур Шопенгауэр родился в 1778 г. в Данциге, лишь сравнительно поздно занялся наукой, учился в Геттингене и Берлине. В1813 г. он получил в Йене степень доктора за диссертацию " О четверном корне закона достаточного основания", некоторое время жил в Веймаре и Дрездене, в 1820 г. стал приват-доцентом в Берлине, но не имея успеха в своей преподавательской деятельности, оставил университет и переселился во франкфурт-на-Майне, где он в 1860 г. и умер. Его главное произведение называется " Мир как воля и представление", 1819. К нему примыкают исследования Lieber den Willen in der Natur, 1836; Die beiden Grundprobleme der Ethik, 1841, и наконец, Parerga und Paralipomena, 1851.

Бок о бок с метафизическим существовало психологическое течение, ряд учений, приближающихся эклектически посредством психологического метода к великим системам. В таком отношении к Канту и Якоби находится Фриз (1773-1843; Reinhold, Fichte und Schelling, 1803; Wissen, Glaube und Ahndung, 1805; Neue Kritik der Vernunft, 1807; Psychische Anthropologie, 1820 ел.), к Канту и Фихте -Вилы.Круг (1770-1842; Organon der Philosophie, 1801; Handwö rterbuch der philosophischen Wissenschaften, 1827 ел.), к фихте и Шеллингу - Фридрих Бутеовек (1766-1828, Apodiktik, 1799; Aestetik, 1806); к Гербарту - Бенеке (1798-1854, Psychologische Skizzen, 1825-1827; Lehrbuch der Psychologie als Naturwissenschaft, 1832; Metaphysik und Religionsphilosophie, 1840; Die neue Psychologie, 1845).

§ 41. " Вещь в себе"

Могущественное влияние кантовской философии обусловливалось главным образом глубиной и величием ее нравственного миросозерцания. Но толчком для мышления послужила не эта сторона ее, а новая форма, которую получили в критике чистого разума принципы теории познания. Кант воспринял противоположность феноменов и нуменов из предшествующей философии, но при помощи трансцендентальной аналитики он расширил мир явлений и отождествил его со сферой человеческого познания, а " вещь в себе" осталась проблематическим понятием, подобно рудиментарному органу, который хотя и имеет значение для исторического генезиса этой теории познания, но не играет в ней никакой самостоятельной роли.

1. Это понял прежде всех Якоби. Он убедился, что в кантовскую систему можно проникнуть, только став на точку зрения реализма, но что в то же время, чтобы остаться при ней, нужно выйти из кантовского миросозерцания, Ибо вводимое Кантом понятие чувственности подразумевает причинную связь между нею и воздействием со стороны " вещей в себе", которые, однако, не могут быть допущены, если принять учение аналитики, что категории не могут быть применены к вещам в себе. Критика разума желает мыслить " вещи в себе", но в то же время не может

признать их мыслимыми, и в этом заключается ее основное противоречие. К тому же такое противоречивое допущение " вещей в себе" не дает даже возможности достигнуть хотя бы малейшего соответствия с истиной. Ибо по Канту душа представляет не себя саму и не другие вещи, но исключительно то, что не свойственно ни ей, ни другим вещам. Познание парит между загадочным χ субъекта и столь же загадочным χ объекта. Чувственность не имеет ничего за собой и рассудок - ничего перед собой: " в бесовском наваждении, называемом временем и пространством, мелькают явления, в которых не является ничего". Если допустить вещи, то Кант учит, что познание не имеет ничего общего с ними. Критический разум есть не занятый ничем, кроме самого себя, разум. Если поэтому критицизм не желает впасть в нигилизм или абсолютный скептицизм, то трансцендентальный идеалист должен открыто встать на сторону " сильнейшего" идеализма; он должен объявить, что существуют только явления.

Утверждение, что объектом познания у Канта является в сущности " ничто", имеет своим источником тот наивный реализм, разрушение которого было величайшим подвигом трансцендентальной аналитики. Тот же реализм лег в основу и опирающейся на веру теории познания, которую Якоби противопоставляет " трансцендентальному невежеству", не будучи вполне независим от последнего. Всякая истина есть познание действительного; действительность же отражается в сознании не только посредством мышления, но и посредством чувства: именно попытка Канта доказывает, что мышление само по себе заключено в круг, из которого нет доступа к действительности, в бесконечной цепи следствий, среди которых нет ничего основного и первоначального. Основной закон причинности можно даже прямо формулировать в том смысле, что нет ничего необусловленного. Следовательно, знание или доказательное мышление по своей сущности, как выражается Якоби, есть спинозизм, учение о механической необходимости всего конечного. Интерес науки требует, чтобы Бога не было; Бог, который был бы доступен человеческому познанию, не был бы Богом. Даже христианин сердцем неизбежно - язычник умом: как только он пытается перенести скрывающийся в его сердце свет в свой рассудок, свет этот гаснет. Но это рассудочное знание есть лишь знание косвенное; истинное непосредственное познание есть чувство. В чувстве мы истинно воссоединяемся с объектом и располагаем им, как и самим собой, в достоверности бездоказательной веры. По своим объектам это чувство имеет двоякий характер: действительность чувственного открывается перед нами в восприятии, действительность сверхчувственного - в " разуме¹. Таким образом, с точки зрения этого супранатуралис-тического сенсуализма " разум" представляется, следовательно, непосредственным чувством действительности сверхчувственного, Бога, свободы, нравственности и бессмертия. С этим ограничением Якоби принимает кан-тоеский дуализм теоретического и практического разума, признавая пер-

венство последнего. Но над разумом царит мистически приподнятое чувство, сказывающееся также и в горячем, остроумном, но в то же время слишком образном и более догматическом, чем доказательном изложении.

Еще ближе к Канту подходит Фриз, основные воззрения которого тождественны с учением Якоби. Если последний требовал, чтобы познание априорных форм, к которому стремится критическая философия, самосовершалось a posteriori, при содействии внутреннего опыта, и чтобы добытые Кантом результаты были обоснованы или проверены " антропологической" критикой, то в основе этого требования лежало убеждение, что непосредственные собственные познания разума первоначально даются в темной форме чувством и только посредством рефлексии превращаются в рассудочное знание. Это лейбницевское туловище заканчивается, однако, критицистическим хвостом, ибо интуитивные и логические формы этой рефлексии служат лишь выражением формы проявления первоначальной истины. С другой стороны, то же туловище получает голову Канта-Якоби: ограниченности знания формами проявления противопоставляется непосредственное отношение нравственной веры к " вещам в себе", но в то же время фриз приписывает эстетическому и религиозному чувству - решительно примыкая к кантовской " Критике способности суждения" - предвосхищение (" Ahndung" ) того, что лежащее в основе явлений бытие есть именно объект практического разума.

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: