Описание романа «Анна Каренина» в соответствии с правилами, изложенными выше

 

Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом,

Что женщине не следует «гулять»

Ни с камер-юнкером, ни с флигель-

адъютантом,

Когда она жена и мать.

Н. А. Некрасов

 

Эта глава целиком и полностью посвящена описанию персонажей и важнейших событий, описываемых Л. Н. Толстым в романе «Анна Каренина». Она не похожа ни на одну из предыдущих глав, прежде всего, потому, что в ней, возможно даже впервые описываются логические взаимосвязи между жизнью автора и его произведением. Нужно сказать, что в процессе «сопоставления» событий, описываемых Л. Н. Толстым в романе с жизнью самого автора, удалось получить наиболее точные ответы на многие вопросы: В чем состояла настоящая трагедия Анны? Какое на самом деле «влияние» оказал на неё свет? В чем, наконец, основная мысль романа «Анна Каренина» и что автор хотел сказать читателям? И, наконец, что имел в виду Л. Н. Толстой, когда заявил, что он — Анна Каренина? На эти, да и на многие другие вопросы даны ответы в этой главе. Также здесь раскрыта суть некоторых «явлений», описываемых Толстым, например того «духа лжи и обмана», который овладевал Анной или «духа борьбы», который «установился между Анной и Вронским». В процессе моего повествования я буду делать ссылки на предыдущие варианты «Анны Карениной» и приводить выдержки из них с сохранением дореформенного стиля (а иначе и невозможно). Напомню, что это необходимо для того, чтобы понять замысел Толстого, а значит более точно и в полной мере обосновать выводы и сделать (возможно, впервые! ) действительный вывод.

Для того чтобы анализ «Анны Карениной» был более полным, я параллельно разберу ещё одно произведение Толстого — «Исповедь». В нём Л. Н. Толстой описывает собственную жизнь, которая, кстати, совсем не соответствовала его произведениям, в которых он выступает, как моралист.

Чтобы вышесказанное звучало более убедительно, приведу выдержку из «Исповеди», где Толстой описывает себя в молодости:

 

 

Кстати, у романа «Анна Каренина», у «Исповеди», а значит и у жизни Л. Н. Толстого есть много общих мест. Все их я постараюсь разобрать в данной главе. Ведь «Исповедь» является важнейшим, ключевым произведением Толстого и, анализируя ее, можно получить ответы на многие вопросы, связанные с остальными произведениями (надеюсь, не нужно объяснять, почему).

Вторая часть данного подраздела содержит выводы, касающиеся, главным образом общественного устройства (а не его ли Л. Н. Толстой осуждал на протяжении всей своей жизни? ) и связанных с ним проблем.

 

 

Введение…

Начну, как всегда, с начала. То есть с ответа на вопрос, что из себя вообще представляет роман Л. Н. Толстого «Анна Каренина». Это нужно для того, чтобы правильно его проанализировать, т. к., повторюсь, не имея точного, чёткого представления о чём-либо, будь то художественное произведение, явление природы или какая-нибудь математическая функция, невозможно составить правильное его описание (анализ).

Итак, роман «Анна Каренина» — это, как, впрочем, и любое произведение любого писателя (относится к завершённым произведениям! ), прежде всего отражение размышлений самого Л. Н. Толстого. Именно с этой, а ни с какой бы то ни было другой позиции и следует анализировать данное произведение. Для этого необходимо, прежде всего, проанализировать биографию Толстого и именно с этой целью я включаю в мое повествование анализ его «Исповеди». «Исповедь» (1879-1882) — вступление к ненапечатанному сочинению, в котором Толстой описывает собственную жизнь. «Исповедь» была написана в 70-е — 80-е годы XIX века, т. е. некоторое время спустя, после окончания автором «Анны Карениной». В 70-е — 80-е годы Толстой переживает духовный кризис, связанный, прежде всего, с тем, что он увидел всю бессмысленность жизни (почему так произошло, расскажу ниже, в главе, посвященной анализу поисков Левина).

Ну, вот и начинается главная, «ключевая» часть моего повествования. Конечно, вряд ли мне удастся ответить на все вопросы, связанные с «Анной Карениной», уж слишком много их набралось… Но на то ведь и существуют точные методы анализа художественных произведений, описанные в первой части. Применяя их, я постараюсь составить верное (единственно возможное! ) описание произведения, а потом останется только решить, а есть ли необходимость отвечать на все вопросы? Итак, приступим…

 

Роман начинается с описания ссоры Облонского с его женой. Я не буду подробно останавливаться на этом событии, т. к. его обстоятельства в достаточной мере описаны в «характеристике» Облонского. А вот на диалоге Облонского с Левиным остановлюсь подробно.

Левин — помещик, приехавший в Москву с одной единственной целью — сделать предложение Кити. Причины его разногласий с Облонским, обусловленные совершенно иными, чем у городских жителей представлениями о жизни, в достаточной мере описаны в его «характеристике». И вот диалог Облонского с ним слово в слово:

 

«- Приеду когда-нибудь, - сказал он. - Да, брат, - женщины - это винт, на котором все вертится. Вот и мое дело плохо, очень плохо. И все от женщин. Ты мне скажи откровенно, - продолжал он, достав сигару и держась одною рукой за бокал, - ты мне дай совет.

- Но в чем же?

- Вот в чем. Положим, ты женат, ты любишь жену, но ты увлекся другою женщиной...

- Извини, но я решительно не понимаю этого, как бы... все равно как не понимаю, как бы я теперь, наевшись, тут же пошел мимо калачной и украл бы калач.

Глаза Степана Аркадьича блестели больше обыкновенного.

- Отчего же? Калач иногда так пахнет, что не удержишься.

Himmlisch ist's, wenn ich bezwungen

Meine irdische Begier;

Aber noch wenn's nicht gelungen,

Hatt'ich auch recht hubsch Plaisir!

Говоря это, Степан Аркадьич, тонко улыбался. Левин тоже не мог не улыбнуться.

- Да, но без шуток, - продолжал Облонский. - Ты пойми, что женщина, милое, кроткое, любящее существо, бедная, одинокая и всем пожертвовала. Теперь, когда уже дело сделано, - ты пойми, - неужели бросить ее? Положим: расстаться, чтобы не разрушить семейную жизнь; но неужели не пожалеть ее, не устроить, не смягчить?

- Ну, уж извини меня. Ты знаешь, для меня все женщины делятся на два сорта... то есть нет... вернее: есть женщины, и есть... Я прелестных падших созданий не видал и не увижу, а такие, как та крашеная француженка у конторки, с завитками, - это для меня гадины, и все падшие - такие же.

- А евангельская?

- Ах, перестань! Христос никогда бы не сказал этих слов, если бы знал, как будут злоупотреблять ими. Изо всего евангелия только и помнят эти слова. Впрочем, я говорю не то, что думаю, а то, что чувствую. Я имею отвращение к падшим женщинам. Ты пауков боишься, а я этих гадин. Ты ведь, наверно, не изучал пауков и не знаешь их нравов: так и я.

- Хорошо тебе так говорить; это - все равно, как этот диккенсовский господин, который перебрасывает левою рукой через правое плечо все затруднительные вопросы. Но отрицание факта - не ответ. Что ж делать, ты мне скажи, что делать? Жена стареется, а ты полон жизни. Ты не успеешь оглянуться, как ты уже чувствуешь, что ты не можешь любить любовью жену, как бы ты ни уважал ее. А тут вдруг подвернется любовь, и ты пропал, пропал! - с унылым отчаянием проговорил Степан Аркадьич.

Левин усмехнулся.

- Да, и пропал, - продолжал Облонский. - Но что же делать?

- Не красть калачей.

Степан Аркадьич рассмеялся.

- О моралист! Но ты пойми, есть две женщины: одна настаивает только на своих правах, и права эти твоя любовь, которой ты не можешь ей дать; а другая жертвует тебе всем и ничего не требует. Что тебе делать? Как поступить? Тут страшная драма.

- Если ты хочешь мою исповедь относительно этого, то я скажу тебе, что не верю, чтобы тут была драма. И вот почему. По-моему, любовь... обе любви, которые, помнишь, - Платон определяет в своем " Пире", обе любви служат пробным камнем для людей. Одни люди понимают только одну, другие другую. И те, что понимают только неплатоническую любовь, напрасно говорят о драме. При такой любви не может быть никакой драмы. " Покорно вас благодарю за удовольствие, мое почтенье", вот и вся драма. А для платонической любви не может быть драмы, потому что в такой любви все ясно и чисто, потому что...

В эту минуту Левин вспомнил о своих грехах и о внутренней борьбе, которую он пережил. И он неожиданно прибавил:

- А впрочем, может быть, ты и прав. Очень может быть... Но я не знаю, решительно не знаю».

 

Здесь различие между Левиным и Облонским особенно сильно проявляется. Ведь Облонский — повеса, а Левин — человек высоких моральных качеств (что несомненно! ). Облонский считает, что если он «…увлекся другою женщиной...» — это в порядке вещей. Левин же не допускает даже мысли о таком поступке, и подобный взгляд на семейную жизнь, несомненно, самый правильный из всех возможных!

Но, оставим на время все эти рассуждения, сейчас не до них. Перейдём к рассмотрению другого эпизода — встречи Анны с Вронским, произошедшей на другой день после того как Левин сделал предложение Кити и получил отказ (отказ, основанный лишь на увлечении Кити Вронским).

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: