Левин у себя в деревне. Приезд Сергея Ивановича Кознышёва.

Итак, Сергей Иванович Кознышёв приезжает в деревню к брату. Между ними возникают разногласия, причиной которых являются, прежде всего, их различные взгляды на жизнь в деревне. Вот в чем эти различия выражаются:

 

«Для Константина Левина деревня была тем хороша, что она представляла поприще для труда несомненно полезного; для Сергея Ивановича деревня была особенно хороша тем, что там можно и должно ничего не делать. Кроме того, и отношение Сергея Ивановича к народу несколько коробило Константина. Сергей Иванович говорил, что он любит и знает народ, и часто беседовал с мужиками, что он умел делать хорошо, не притворяясь и не ломаясь, и из каждой такой беседы выводил общие данные в пользу народа и в доказательство, что знал этот народ. Такое отношение к народу не нравилось Константину Левину».

Кроме того, между Левиным и его братом возникают разногласия по поводу земских учреждений. Левин считает, что они бесполезны и ему не подобает заниматься столь мелкими делами:

 

«- Позволь, - перебил с улыбкой Сергей Иванович, - личный интерес не побуждал нас работать для освобождения крестьян, а мы работали.

- Нет! - все более горячась, перебил Константин. - Освобождение крестьян было другое дело. Тут был личный интерес. Хотелось сбросить с себя это ярмо, которое давило нас, всех хороших людей. Но быть гласным, рассуждать о том, сколько золотарей нужно и как трубы провести в городе, где я не живу; быть присяжным и судить мужика, укравшего ветчину, и шесть часов слушать всякий вздор, который мелют защитники и прокуроры, и как председатель спрашивает у моего старика Алешки-дурачка: " Признаете ли вы, господин подсудимый, факт похищения ветчины? " - " Ась? " »

Левин вообще-то, прав. Земские учреждения, мировые судьи и т. д. действительно не приносят никакой пользы. Однако Сергей Иванович в силу своей принадлежности к русской интеллигенции, легко разбивает Левина:

 

«- Что же касается до того, что тебе это не нравится, то, извини меня, - это наша русская лень и барство, а я уверен, что у тебя это временное заблуждение, и пройдет.

Константин молчал. Он чувствовал, что он разбит со всех сторон, но он чувствовал вместе с тем, что то, что он хотел сказать, было не понято его братом. Он не знал только, почему это было не понято: потому ли, что он не умел сказать ясно то, что хотел, потому ли, что брат не хотел, или потому, что не мог его понять. Но он не стал углубляться в эти мысли и, не возражая брату, задумался о совершенно другом, личном своем деле».

 

Этот эпизод очень важен. Ведь Сергей Иванович действительно не понял, что ему хотел втолковать Левин. Сергей Иванович не способен понять всей бессмысленности того, что происходит, а Левин понимал и в этом проявляется его сходство с Л. Н. Толстым, который обладал схожим мировоззрением. Кстати, это ещё одно доказательство того, что Толстой опирался на свою жизнь в процессе написания романа…

 

Я не буду останавливаться том, как Левин косил траву вместе с мужиками, на подробностях приезда Дарьи Александровны в соседнюю деревню, Ергушово. Остановлюсь лишь на важнейших моментах, связанных с Левиным и его отношением к Кити.

 

Итак, приехав в Ергушово, Левин застаёт там Дарью Александровну с детьми и узнаёт от неё, что Кити приедет в Ергушово. Левину становится радостно и вместе с тем, страшно: он боится потерять «…приобретенное им с таким трудом спокойствие».

 

В процессе разговора с Дарьей Александровной чувство Левина к Кити несколько раз пробуждается, но, будучи подавленным так называемым «оскорблением отказа» в соединении с гордостью, «исчезает». Конечно, чувство к Кити никуда не исчезает, просто Левин вследствие перенесённого «оскорбления» не замечает его. Десятая глава завершается так:

 

«Дарья Александровна, услышав крик в детской, выбежала и застала их в ужасном виде. Таня держала Гришу за волосы, а он, с изуродованным злобой лицом, бил ее кулаками куда попало. Что-то оборвалось в сердце Дарьи Александровны, когда она увидала это. Как будто мрак надвинулся на ее жизнь: она поняла, что те ее дети, которыми она так гордилась, были не только самые обыкновенные, но даже нехорошие, дурно воспитанные дети, с грубыми, зверскими наклонностями, злые дети.

Она ни о чем другом не могла говорить и думать и не могла не рассказать Левину своего несчастья.

Левин видел, что она несчастлива, и постарался утешить ее, говоря, что это ничего дурного не доказывает, что все дети дерутся; но, говоря это, в душе своей Левин думал: " Нет, я не буду ломаться и говорить по-французски со своими детьми, но у меня будут не такие дети: надо только не портить, не уродовать детей, и они будут прелестны. Да, у меня будут не такие дети" ».

 

То есть совершенно очевидно, что Левин надеется жениться на Кити. Что же до ссоры между детьми Дарьи Александровны, эта ситуация как нельзя лучше доказывает практическую непригодность «светского воспитания», в процессе которого, как и говорилось выше люди отучаются от искренности.

 

Но продолжим… В одиннадцатой главе описывается визит Левина в деревню сестры, живущей за границей. Он отправляется туда по весьма важному делу: разобраться с возможно нечестным дележом сена. Не буду останавливаться подробно на этом деле. Перейду сразу к изменениям, произошедшим с Левиным. Итак, поговорив с неким Парменычем, Левин остался ночевать на копне и за это время успел, что называется, «несколько раз сменить мировоззрение».

 

Итак, рабочий день подходит к концу. Левин решает остаться ночевать в поле:

 

«Левин часто любовался на эту жизнь, часто испытывал чувство зависти к людям, живущим этою жизнью, но нынче в первый раз, в особенности под впечатлением того, что он видел в отношениях Ивана Парменова к его молодой жене, Левину в первый раз ясно пришла мысль о том, что от него зависит переменить ту столь тягостную, праздную, искусственную и личную жизнь, которою он жил, на эту трудовую, чистую и общую прелестную жизнь».

А вот ряд вопросов, которые задает себе Левин, когда принимает такое решение:

 

«…ничего ясного ему не представлялось. " Иметь жену? Иметь работу и необходимость работы? Оставить Покровское? Купить землю? Приписаться в общество? Жениться на крестьянке? Как же я сделаю это? - опять спрашивал он себя и не находил ответа. - Впрочем, я не спал всю ночь, и я не могу дать себе ясного отчета, - сказал он себе. - Я уясню после. Одно верно, что эта ночь решила мою судьбу. Все мои прежние мечты семейной жизни вздор, не то, - сказал он себе. - Все это гораздо проще и лучше..." »

«" Как красиво! - подумал он, глядя на странную, точно перламутровую раковину из белых барашков-облачков, остановившуюся над самою головой его на середине неба. - Как все прелестно в эту прелестную ночь! И когда успела образоваться эта раковина? Недавно я смотрел на небо, и на нем ничего не было - только две белые полосы. Да, вот так-то незаметно изменились и мои взгляды на жизнь! " »

Может быть, и изменились, но ненадолго:

 

«Он не мог ошибиться. Только одни на свете были эти глаза. Только одно было на свете существо, способное сосредоточивать для него весь свет и смысл жизни. Это была она. Это была Кити. Он понял, что она ехала в Ергушово со станции железной дороги. И все то, что волновало Левина в эту бессонную ночь, все те решения, которые были взяты им, все вдруг исчезло. Он с отвращением вспомнил свои мечты женитьбы на крестьянке. Там только, в этой быстро удалявшейся и переехавшей на другую сторону дороги карете, там только была возможность разрешения столь мучительно тяготившей его в последнее время загадки его жизни».

 

Поясню, Левин увидел Кити, возвратившуюся из Германии и ехавшую в Ергушово к Дарье Александровне. Это произвело на него сильнейшее потрясение, и он сделал для себя следующий вывод:

 

«" Нет, - сказал он себе, - как ни хороша эта жизнь, простая и трудовая, я не могу вернуться к ней. Я люблю ее" ».

 

Кстати, о «загадке жизни» Левина. Его стремление разрешить её, продиктованное необходимостью иметь надёжную опору в жизни (чтобы жизнь имела смысл), чем-то напоминает духовный кризис, начавшийся у Толстого в семидесятые годы девятнадцатого века, т. е., в годы написания «Анны Карениной». Это в который раз подтверждает, что любой писатель пишет свои произведения, основываясь исключительно на своей жизни и на том, как он её понимает. Забегая вперёд, можно отметить, что вышесказанное является важнейшей составляющей действительного вывода и впоследствии поможет его сделать. Впрочем, до этого ещё далеко… Переходим к рассмотрению того, а что же происходило с Анной, её мужем и Вронским…

 

Итак, Алексей Александрович после признания Анны «…испытывал чувство человека, выдернувшего долго болевший зуб». Чувство ревности куда-то ушло и его сменило желание отомстить своей жене за неверность. И вот, «…перебрав условия дуэли, развода, разлуки и вновь отвергнув их, Алексей Александрович убедился, что выход был только один - удержать ее при себе, скрыв от света случившееся и употребив все зависящие меры для прекращения связи и главное - в чем самому себе он не признавался - для наказания ее».

Итак, приняв решение, Алексей Александрович пишет письмо Анне, которая в это время окончательно запуталась: вот описание её состояния на тот момент времени:

«Хотя Анна упорно и с озлоблением противоречила Вронскому, когда он говорил ей, что положение ее невозможно, и уговаривал ее открыть все мужу, в глубине души она считала свое положение ложным, нечестным и всею душой желала изменить его. Возвращаясь с мужем со скачек, в минуту волнения она высказала ему все; несмотря на боль, испытанную ею при этом, она была рада этому. После того как муж оставил ее, она говорила себе, что она рада, что теперь все определится, и по крайней мере не будет лжи и обмана».

 

Причина противоречия понятна: невозможность сделать выбор между Вронским и сыном. Но вот, что произошло с ней дальше:

 

«Когда она проснулась на другое утро, первое, что представилось ей, были слова, которые она сказала мужу, и слова эти ей показались так ужасны, что она не могла понять теперь, как она могла решиться произнести эти странные грубые слова, и не могла представить себе того, что из этого выйдет».

 

Совершенно очевидно, что Анна просто-напросто запуталась. Ведь мало того, что её чувству к Вронскому препятствует необходимость сделать выбор между ним и сыном, необходимость сохранить свое положение в свете тоже заявляет о себе, причём, в полную силу. К тому же, она до сих пор ни о чём не рассказала Вронскому, хотя и виделась с ним после скачек. В конце концов, она оказалась настолько захвачена противоречиями, что почувствовала, что «…в душе ее все начинает двоиться, как двоятся иногда предметы в усталых глазах. Она не знала иногда, чего она боится, чего желает. Боится ли она и желает ли она того, что было, или того, что будет, и чего именно она желает, она не знала».

 

Вспомнив о сыне, Анна решает уехать в Москву:

 

«Напоминание о сыне вдруг вывело Анну из того безвыходного положения, в котором она находилась. Она вспомнила ту, отчасти искреннюю, хотя и много преувеличенную, роль матери, живущей для сына, которую она взяла на себя в последние годы, и с радостью почувствовала, что в том состоянии, в котором она находилась, у ней есть держава, независимая от положения, в которое она станет к мужу и к Вронскому. Эта держава - был сын».

«Надо взять сына и уехать. Вот одно, что ей надо теперь делать. Ей нужно было успокоиться и выйти из этого мучительного положения. Мысль о прямом деле, связывавшемся с сыном, о том, чтобы сейчас же уехать с ним куда-нибудь, дала ей это успокоение».

 

Но внезапно её планы рушатся. Приезжает курьер с приказом привести ответ и отдает Анне письмо мужа. Прочтя его, Анна понимает, что её положение останется таким же, как и прежде. Не буду останавливаться подробно. Приведу лишь вывод, сделанный Анной:

 

«Она чувствовала, что то положение в свете, которым она пользовалась и которое утром казалось ей столь ничтожным, что это положение дорого ей, что она не будет в силах променять его на позорное положение женщины, бросившей мужа и сына и соединившейся с любовником; что, сколько бы она ни старалась, она не будет сильнее самой себя. Она никогда не испытает свободы любви, а навсегда останется преступною женой, под угрозой ежеминутного обличения, обманывающею мужа для позорной связи с человеком чужим, независимым, с которым она не может жить одною жизнью».

 

Думаю, вывод не нуждается в комментариях. Написав мужу, что она получила письмо, Анна решает отправиться к Бетси, и спросить совета у Вронского. Она совершенно забывает, что там его не будет, но не может уйти с вечера, и вынуждена остаться. Тем не менее, побыв некоторое время там, она уезжает на свидание с Вронским (которого ухитрилась уведомить, вписав несколько слов в письмо, написанное Бетси).

 

Не буду подробно останавливаться на главах, повествующих о повседневной жизни Вронского. Поясню, лишь, почему «свод правил» был «несомненным». На самом деле объяснение достаточно простое. Влияние общественного мнения обусловило такой взгляд Вронского на свод этих так называемых правил. Это явление можно проиллюстрировать следующим примером. Допустим, человек вырос в шайке разбойников. Люди, окружающие его ведут преступный образ жизни. Но т. к. он не видел ничего иного, это будет казаться ему несомненным, правильным. Про таких людей говорят, что для них насилие стало нормой. Но, как и говорилось выше, чувство к Анне изменило его к лучшему. Он даже отказывается от предложения Серпуховского, генерала, прибывшего в город и желающего создать «партию людей независимых», которых, как он сам выразился «труднее купить» Но Вронский, выслушав его мнение относительно семейной жизни, уезжает на свидание с Анной, которая, напомню, написала ему в записке Бетси, что ждёт его в саду фрейлины Вреде.

 

Анна признаётся Вронскому, что рассказала обо всём мужу. Вронский опять призывает её бежать с ним, но Анна не может оставить сына, поэтому отказывается и говорит, что всё зависит от Каренина. Её нерешительность, обусловленная столкновением двух типов мировоззрения, проявляется буквально в каждом её слове, каждой мысли:

 

«Она прошла молча несколько шагов, собираясь с духом, и вдруг остановилась.

- Я не сказала тебе вчера, - начала она, быстро тяжело дыша, - что, возвращаясь домой с Алексеем Александровичем, я объявила ему все... сказала, что не могу быть его женой, что... и все сказала.

Он слушал ее, невольно склоняясь всем станом, как бы желая этим смягчить для нее тяжесть ее положения. Но как только она сказала это, он вдруг выпрямился, лицо его приняло гордое и строгое выражение.

- Да, да, это лучше, тысячу раз лучше! Я понимаю, как тяжело это было, - сказал он.

Но она не слушала его слов, она читала его мысли по выражению лица. Она не могла знать, что выражение его лица относилось к первой пришедшей Вронскому мысли - о неизбежности теперь дуэли. Ей никогда и в голову не приходила мысль о дуэли, и поэтому это мимолетное выражение строгости она объяснила иначе.

Получив письмо мужа, она знала уже в глубине души, что все останется по-старому, что она не в силах будет пренебречь своим положением, бросить сына и соединиться с любовником. Утро, проведенное у княгини Тверской, еще более утвердило ее в этом. Но свидание это все-таки было для нее чрезвычайно важно. Она надеялась, что это свидание изменит их положение и спасет ее. Если он при этом известии решительно, страстно, без минуты колебания скажет ей: " Брось все и беги со мной! " она бросит сына и уйдет с ним. Но известие это не произвело в нем того, чего она ожидала: он только чем-то как будто оскорбился.

- Мне нисколько не тяжело было. Это сделалось само собой, - сказала она раздражительно, - и вот... - она достала письмо мужа из перчатки».

 

В понедельник, победив на заседании комиссии, Алексей Александрович, приезжает домой и на следующий день излагает Анне своё решение. Вот их диалог:

 

«- Алексей Александрович! Что вам от меня нужно?

- Мне нужно, чтоб я не встречал здесь этого человека и чтобы вы вели себя так, чтобы ни свет, ни прислуга не могли обвинить вас... чтобы вы не видали его. Кажется, это не много. И за это вы будете пользоваться правами честной жены, не исполняя ее обязанностей. Вот все, что я имею сказать вам. Теперь мне время ехать. Я не обедаю дома».

 

Комментарии, думаю, не требуются, поэтому перехожу к рассмотрению дальнейших событий, произошедших с Левиным.

 

Итак, ночь, проведенная им на копне, «…не прошла для него даром: то хозяйство, которое он вел, опротивело ему и потеряло для него всякий интерес». К тому же, постоянные столкновения с мужиками по поводу того, как следует вести хозяйство, попытка Дарьи Александровны свести его с Кити окончательно расшатали Левина и он решил уехать в Суровский уезд к Свияжскому.

На подробностях его пути к Свияжскому, его спорах с помещиками останавливаться не буду. Перейду лучше к рассмотрению окончательных итогов всех его рассуждений:

 

«" Да, я должен был сказать ему: вы говорите, что хозяйство наше нейдет потому, что мужик ненавидит все усовершенствования и что их надо вводить властью; но если бы хозяйство совсем не шло без этих усовершенствований, вы бы были правы; но оно идет, и идет только там где рабочий действует сообразно с своими привычками, как у старика на половине дороги. Ваше и наше общее недовольство хозяйством доказывает, что виноваты мы или рабочие. Мы давно уже ломим по-своему, по-европейски, не спрашиваясь о свойствах рабочей силы. Попробуем признать рабочую силу не идеальною рабочею силой, а русским мужиком с его инстинктами и будем устраивать сообразно с этим хозяйство. Представьте себе, - должен бы я был сказать ему, - что у вас хозяйство ведется, как у старика, что вы нашли средство заинтересовывать рабочих в успехе работы и нашли ту же середину в усовершенствованиях, которую они признают, - и вы, не истощая почвы, получите вдвое, втрое против прежнего. Разделите пополам, отдайте половину рабочей силе; та разность, которая вам останется, будет больше, и рабочей силе достанется больше. А чтобы сделать это, надо спустить уровень хозяйства и заинтересовать рабочих в успехе хозяйства. Как это сделать - это вопрос подробностей, но несомненно, что это возможно”».

Исполнение этого плана очень захватило Левина, к тому же, он понял, что:

 

«" Надо только упорно идти к своей цели, и я добьюсь своего, - думал Левин, - а работать и трудиться есть из-за чего. Это дело не мое личное, а тут вопрос об общем благе. Все хозяйство, главное - положение всего народа, совершенно должно измениться. Вместо бедности - общее богатство, довольство; вместо вражды - согласие и связь интересов. Одним словом, революция бескровная, но величайшая революция, сначала в маленьком кругу нашего уезда, потом губернии, России, всего мира. Потому что мысль справедливая не может не быть плодотворна. Да, это цель, из-за которой стоит работать. И то, что это я, Костя Левин, тот самый.. который приехал на бал в черном галстуке и которому отказала Щербацкая и который так сам для себя жалок и ничтожен, - это ничего не доказывает. Я уверен, что Франклин чувствовал себя так же ничтожным и так же не доверял себе, вспоминая себя всего. Это ничего не значит. И у него была, верно, своя Агафья Михайловна, которой он поверял свои планы" ».

 

Но приезжает его брат Николай, больной чахоткой, и разрушает его радужные иллюзии, заставив впервые задуматься о смерти:

 

«Он сидел на кровати в темноте, скорчившись и обняв свои колени, и, сдерживая дыхание от напряжения мысли, думал. Но чем более он напрягал мысль, тем только яснее ему становилось, что это несомненно так, что действительно он забыл, просмотрел в жизни одно маленькое обстоятельство - то, что придет смерть и все кончится, что ничего и не стоило начинать и что помочь этому никак нельзя. Да, это ужасно, но это так».

К тому же, на следующий день Николай уже не был так уступчив и вступил в спор с братом. Спор шёл о новом методе ведения хозяйства. Вот его важнейшие реплики:

 

«- Ты только взял чужую мысль, но изуродовал ее и хочешь прилагать к неприложимому.

- Да я тебе говорю, что это не имеет ничего общего. Они отвергают справедливость собственности, капитала, наследственности, а я, не отрицая этого главного стимула (Левину было противно самому, что он употреблял такие слова, но с тех пор, как он увлекся своей работой, он невольно стал чаще и чаще употреблять нерусские слова), хочу только регулировать труд.

- То-то и есть, ты взял чужую мысль, отрезал от нее все, что составляет ее силу, и хочешь уверить, что это что-то новое, - сказал Николай, сердито дергаясь в своем галстуке».

 

Спор заканчивается тем, что Левин, не на шутку встревоженный мыслями о смерти, прогоняет Николая:

 

«Левин вдруг разгорячился при этих словах, потому что в глубине души он боялся, что это было правда, - правда то, что он хотел балансировать между коммунизмом и определенными формами и что это едва ли было возможно.

- Я ищу средства работать производительно и для себя и для рабочего. Я хочу устроить... - отвечал он горячо.

- Ничего ты не хочешь устроить; просто, как ты всю жизнь жил, тебе хочется оригинальничать, показать, что ты не просто эксплуатируешь мужиков, а с идеею».

 

Ну что тут сказать, Николай по-прежнему не верит брату и считает его «безжалостным эксплуататором», думающем только о личном благе, что в корне неверно. Тем не менее, Николай, прощаясь, говорит брату единственные искренние слова:

 

«- Все-таки не поминай меня лихом, Костя! - И голос его дрогнул.

Это были единственные слова, которые были сказаны искренно. Левин понял, что под этими словами подразумевалось: " Ты видишь и знаешь, что я плох, и, может быть, мы больше не увидимся". Левин понял это, и слезы брызнули у него из глаз. Он еще раз поцеловал брата, но ничего не мог и не умел сказать ему».

 

Итак, Николай уехал, оставив Левина наедине с убеждением в том, что ему пора умирать. Левин уезжает за границу, чтобы изучить, как ведётся хозяйство в Европе и попытаться ответить на многие вопросы, связанные с ведением его собственного хозяйства. Его настроения на тот момент времени:

 

«Он во всем видел только смерть или приближение к ней. Но затеянное им дело тем более занимало его. Надо же было как-нибудь доживать жизнь, пока не пришла смерть. Темнота покрывала для него все; но именно вследствие этой темноты он чувствовал, что единственною руководительною нитью в этой темноте было его дело, и он из последних сил ухватился и держался за него».

 

Переходим к четвёртой части. Там описываются важнейшие, центральные события романа. Анна встречается с Вронским и сообщает ему о предстоящих родах, Алексей Александрович, узнав об этой встрече, возбуждает дело о разводе, и почти доводит его до конца (обстоятельства рассмотрю ниже), встреча Кити и Левина, роды Анны, перерождение Каренина, их (Карениных) дальнейшая жизнь и, наконец, окончательный разрыв Анны с мужем. Приступим…

 

Итак, положение Вронского, Каренина и Анны не изменялось. Анна и Вронский надеялись, что все образуется, к тому же Анне, в общем-то, было, на что надеяться. Рассмотрю подробнее события, происходившие с ними в середине зимы.

 

В середине зимы Вронский был приставлен церемониймейстером к некоему иностранному принцу. Я не собираюсь подробно останавливаться на этом событии, перейду лучше к рассмотрению его сна и последующей за ним встречей с Анной.

 

Итак, вот описание сна:

 

«Мужик-обкладчик, кажется, маленький, грязный, со взъерошенной бородкой, что-то делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было во сне, - сказал он себе. - Но отчего же это было так ужасно? " Он живо вспомнил опять мужика и те непонятные французские слова, которые произносил этот мужик, и ужас пробежал холодом по его спине».

 

Раскрыть смысл всего этого, к сожалению, так и не удалось (и вряд ли когда-нибудь удастся). Впрочем, некоторые выводы можно сделать, основываясь на том факте, что и Вронский и Анна одновременно видели этот сон, а также на том, что мужик-обкладчик впоследствии будет являться Анне во сне достаточно часто. Но об этом позже… Вронский ещё до того как увидел сон, получил записку от Анны и, проснувшись, немедленно отправился к ней. Он немного опоздал и встретил Алексея Александровича, входя в его дом…

 

В третьей главе описывается разговор Вронского с Анной. Он достаточно продолжительный, поэтому имеет смысл привести лишь основные моменты. Итак, основной темой разговора является возможность прекратить «это унизительное положение» и Анна видит такую возможность:

 

«- Скоро, скоро. Ты говорил, что наше положение мучительно, что надо развязать его. Если бы ты знал, как мне оно тяжело, что бы я дала за то, чтобы свободно и смело любить тебя! Я бы не мучалась и тебя не мучала бы своею ревностью... И это будет скоро, но не так, как мы думаем.

И при мысли о том, как это будет, она так показалась жалка самой себе, что слезы выступили ей на глаза, и она не могла продолжать. Она положила блестящую под лампой кольцами и белизной руку на его рукав.

- Это не будет так, как мы думаем. Я не хотела тебе говорить этого, но ты заставил меня. Скоро, скоро все развяжется, и мы все, все успокоимся и не будем больше мучаться.

- Я не понимаю, - сказал он, понимая.

- Ты спрашивал, когда? Скоро. И я не переживу этого. Не перебивай! - И она заторопилась говорить. - Я знаю это, и знаю верно. Я умру, и очень рада, что умру и избавлю себя и вас.

Слезы потекли у нее из глаз; он нагнулся к ее руке и стал целовать, стараясь скрыть свое волнение, которое, он знал, не имело никакого основания, но он не мог преодолеть его».

 

А вот описание сна, который увидела Анна:

 

«- И это что-то повернулось, и я вижу, что это мужик с взъерошенною бородой, маленький и страшный. Я хотела бежать, но он нагнулся над мешком и руками что-то копошится там...

Она представила, как он копошился в мешке. Ужас был на ее лице. И Вронский, вспоминая свой сон, чувствовал такой же ужас, наполнявший его душу.

- Он копошится и приговаривает по-французски, скоро-скоро и, знаешь, грассирует: " Il faut le battre le fer, le broyer, le petrir..." И я от страха захотела проснуться, проснулась... но я проснулась во сне. И стала спрашивать себя, что это значит. И Корней мне говорит: " Родами, родами умрете, родами, матушка..." И я проснулась...»

 

То есть сон был абсолютно таким же, как и у Вронского, причём, велика вероятность, что они видели его одновременно.

 

Последствия этой встречи таковы. Алексей Александрович, узнав, что жена не исполнила единственного требования: не принимать у себя любовника, решает развестись с ней и отнять сына. Разумеется, Анну не устраивает такой поворот событий и вот её диалог с мужем:

 

«Я пришел вам сказать... - сказал он...

Она взглянула на него. " Нет, это мне показалось, - подумала она, вспоминая выражение его лица, когда он запутался на слове пелестрадал, - нет, разве может человек с этими мутными глазами, с этим самодовольным спокойствием чувствовать что-нибудь? "

- Я не могу ничего изменить, - прошептала она.

- Я пришел вам сказать, что я завтра уезжаю в Москву и не вернусь более в этот дом, и вы будете иметь известие о моем решении чрез адвоката, которому я поручу дело развода. Сын же мой переедет к сестре, - сказал Алексей Александрович, с усилием вспоминая то, что он хотел сказать о сыне.

- Вам нужен Сережа, чтобы сделать мне больно, - проговорила она, исподлобья глядя на него. - Вы не любите его... Оставьте Сережу!

- Да, я потерял даже любовь к сыну, потому что с ним связано мое отвращение к вам. Но я все-таки возьму его. Прощайте!

И он хотел уйти, но теперь она задержала его.

- Алексей Александрович, оставьте Сережу! - прошептала она еще раз. - Я более ничего не имею сказать. Оставьте Сережу до моих... Я скоро рожу, оставьте его!

Алексей Александрович вспыхнул и, вырвав у нее руку, вышел молча из комнаты».

 

О подробностях разговора между Карениным и адвокатом я говорить не буду. Скажу лишь, что после него он отправился исследовать состояние инородцев. Это было необходимо, т. к. дело, поднятое им на заседании комиссии и обеспечившее ему победу, было использовано его противником Стрёмовым, чтобы нанести поражение Каренину (подробно на тактике Стрёмова останавливаться не буду). Возвращаясь из своей поездки, Каренин встречает Стиву, который тут же приглашает его на обед. Этот обед является весьма важным событием, т. к. на нём произошла, во-первых, встреча Кити и Левина и их окончательное объяснение, а, во-вторых, разговор Долли и Алексея Александровича об Анне. Рассмотрим эти события подробно.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: