О памяти Суда и воздаяния

 

Есть в этом мире место, где много плачут. Есть в этом мире место, где плачут всегда, и есть в этом мире место, где не плачут никогда. Евангельское повествование о Страшном Суде напоминает нам о том, что место, где много плачут — это наша с вами земля, мир в ко­тором мы сейчас живем и плачем о том, чего мы лишились в своей жизни. Здесь кто о чем слезы льет: кто о плохом муже или плохой жене, кто о нерадивых детях или о маленькой зарплате, а кто-то плачет от обиды, от зави­сти, от уныния. Много о чем и отчего плачут, но только не о Боге. И такой плач не приносит нам ни радости, ни утешения, ни прощения. Господь только один плач называет блажен­ным: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5, 4) — плачущие о своей погибающей душе. Плач о Боге — это плач о наших грехах, и это плач добрый, плач покаянный, ходатай­ствующий о прощении грехов.

Но есть в этом мире и место, где плачут всегда — это ад: место, лишенное света, место, которое уготовано не людям. В Евангелии ясно говорится о том, что оно уготовано дьяволу с его слугами. Люди же сами добровольно вы­бирают это место, если они не отозвались на призыв Господа, не выбрали истину, не захо­тели изменить свою жизнь, а значит, по сво­ей воле оказались в вечном мраке ада. И есть место, где никогда не плачут. Это — райские обители, Царствие Божие, царство добра, правды и истины, которое Господь уготовал всем, возлюбившим истину, и всем, возлю­бившим Господа. Наша чадолюбивая Матерь Церковь заботится о том, чтобы мы никогда не оказались в том месте, где плачут всегда. А для этого надо очень мало и очень много — пробудить свою совесть от сна греховного, на­кормить, напоить, уврачевать и украсить свою собственную душу.

Когда-нибудь наступит время, когда не бу­дет самого времени. Настанет такой миг, ког­да уже нельзя будет сказать «завтра», когда все наши земные планы остановятся. В этот момент все, что было реальностью, станет ми­фом. А все, что казалось нереальным мифом, станет для нас реальностью. Поскольку все мы — люди маловерные или сомневающиеся, а то и вообще скептики, то жизнь будущего века кажется нам чем-то из области фантасти­ки, где-нибудь и когда-нибудь и непонятно с кем совершающейся.

Кто из нас может о себе сказать, что облада­ет реальным ощущением конечности бытия? Реальным ощущением того, что каждый из нас перейдет в вечность? Перейдет в вечность не просто так, а после того, как на Страшном Суде будет оценен каждый его шаг, взвешена каждая мысль и каждое дело — чего в его жиз­ни было более доброго или злого? Если бы у нас было ощущение реальности предстояще­го ответа перед Богом, тогда мы уже наполо­вину были бы святыми. Преподобный Иоанн Лествичник так и говорит: «Как только чело­веку западет мысль о его конце, тогда останав­ливается течение его греховной жизни».

Самое главное для каждого человека — помнить о том, чем может закончиться его жизненный путь. Тогда мы более вниматель­но посмотрим на свою жизнь, перестанем придаваться беспечности и усвоим, что это будет не когда-то и с кем-то, а с нами. Нужно помнить о том, что рано или поздно все мы переступим порог вечности, и глас Господа нашего Иисуса Христа призовет нас к ответу: как мы прожили здесь на земле эту времен­ную жизнь? Как мы подготовились к вечно­сти? Поэтому и наша с вами земная жизнь — это лишь подготовка к жизни вечной; и наша временная жизнь — не книга, а только преди­словие к книге. И как жалки те люди, которые предисловие приняли за саму книгу, которые подумали, что ничего дальше не будет, что все заканчивается здесь, на земле. Что нет ни Суда, ни воздаяния, нет ни ада, ни рая, нет ни награды, ни наказания.

Однако многие беспечно думают именно так. Наше лукавое сознание и лукавое сердце постоянно доверяются диавольскому искуша­ющему гласу, который еще в раю нашептывал на ухо нашим праотцам: «Солгал Бог, — шеп­чет диавол, — когда сказал, что если вкусите плода запрещенного, смертию умрете!» Это шептал он в уши Евы и то же самое шепчет всему роду человеческому. И вот люди, до­верившись этому диавольскому гласу, живут так, как будто они бессмертны, как будто им никогда не придется умирать. Они и умира­ют так, как будто никогда больше не придется жить.

Знаете, как умирал Антон Павлович Чехов? Он был всю жизнь скептиком, неверующим человеком. Знаменитый писатель болел не­излечимой формой туберкулеза. И под конец ему намекнули, не позвать ли священника? Но он об этом не попросил. Знаете, какой была его просьба в последний момент жизни? «Принесите мне, — сказал он, — шампанско­го». Ему принесли бокал с шампанским. Он отведал и сказал: «Да, хорошее. Никогда не пил такого шампанского». И с такими слова­ми умер.

Все мы знаем о милосердии, любви, благо­сти и человеколюбии Божием. Ибо Господь все сделал ради нашего спасения: принял че­ловеческую плоть, родившись в убогом верте­пе, принял обрезание, Крещение в Иордане, ходил по грешной земле, терпя поношения, оскорбления и принял саму Крестную смерть. Но мы должны также понимать, что Господь не только милосерден, человеколюбив и со­страдателен, но и правосуден. А об этом пра­восудии Божием мы часто забываем, потому история, которая произошла в раю с наши­ми прародителями, ежедневно, ежечасно со­вершается и с нами. Как Адаму и Еве диавол нашептывал ослушаться Господа и вкусить от плода запрещенного, так и каждого из нас он ежечасно искушает и испытывает на верность Богу, подталкивает на предательство Бога. Диавол готов дать человеку все что угодно, все сокровища земные, только бы отвратить его от памяти Божией, от памяти Суда и воз­даяния. Понимает лукавый, что если помнит человек об этом, то остерегается всякого пре­ступления и всякого греха.

Б Евангелии не раз говорится о том, что за всяким преступлением последует наказание. Это наказание настигло и Адама с Евой, и весь грешный мир — он был потоплен (только восемь душ были спасены). Кара Божия об­рушилась на нечестивые города, погрязшие в неистовом разврате — Содом и Гоморру, и на «великий Вавилон». Господь явил Свое правосудие и в ответ на исступленный крик еврейского народа: кровь Его на нас и на де­тях наших (Мф. 27, 25). Древний иудейский историк Иосиф Флавий описал, как постра­дал народ, который распял Христа. В 70 году римские легионеры окружили Иерусалим и уничтожили около двух миллионов евреев, которые собрались здесь на свою иудейскую Пасху. И действительно не осталось от этого града, распявшего Христа, камня на камне — римские воины разобрали все городские сте­ны, чтобы навсегда стереть память о нечести­вых людях. И сейчас в Иерусалиме осталась только малая часть древней стены великого храма, у которой плачут иудеи. Она так и на­зывается — «стена плача». Господь показал, как человек может быть наказан за свой грех в одно мгновение, в одну минуту, чтобы не пре­давались мы беспечности, грехолюбию и не распинали Господа в своем сердце.

Может возникнуть вопрос: почему Го­сподь — благой и милосердный — будет так строго судить нас? В Евангелии говорится об огне неугасающем, о черве неусыпающем, о тартаре вечном, о геенне огненной. Что это такое? Некоторые думают, что это — аллего­рия, образное выражение, а в реальности это­го нет и быть не может. Однако это не художе-

 

ственный вымысел и не сказка, а действитель­ность. Оказывается, во времена земной жиз­ни Спасителя Геенной огненной называлась долина Еномова в окрестностях Иерусалима. Раньше там находилось языческое капище, а потом свалка с отходами и нечистотами. Туда же вывозились тела казненных разбойни­ков — их не хоронили, а просто выбрасывали туда. Представляете, какой нестерпимый был там запах, и для его уничтожения постоянно жгли костры, от которых шел сильный жар. Вот эту долину Гееннскую, долину Еномову — и вспомнил Христос, чтобы дать пред­ставление о том, что ждет нераскаявшихся грешников.

В беседе с преподобным Серафимом Са­ровским его духовный сын Николай Алек­сандрович Мотовилов, будучи человеком православным, усомнился в вечном мучении и сказал, что сомневается даже в существова­нии духов злобы. Преподобный Серафим воз­разил ему: «Что Вы такое говорите, батюшка! Один малый бес, если бы было ему попуще­но, он по своей злобе мог бы перевернуть весь мир, но Господь не дает ему таких сил». За эти сомнения в реальном существовании духов­ного мира Господь попустил Мотовилову на себе испытать адские мучения. Впоследствии он описал, как некое темное облако вошло в него, и в течение трех дней он испытывал гееннский огонь, так что люди, находящиеся ря­дом с ним, собирали с него сажу. Мотовилов испытал и вечный тартар: он был объят таким холодом, что даже над горящей свечой не мог согреть руку, хотя она уже вся закоптилась. Целые сутки маловера грыз червь неусыпаюший, который входил во внутренности его души, выходил и вновь поглощал его, грыз и не съедал его. И в ужасе он молился челове­колюбивому Богу, чтобы Он прекратил эти мучения и не оставил вечно пребывать в них. Эта история рассказывается в жизнеописании преподобного батюшки Серафима и предо­стерегает всех нас, чтобы мы не строили ил­люзий и не украшали цветами ту адскую яму, которая грозит нам.

Люди мирские, живущие одной плотью, не думают о вечности, а думают только о том, как украсить свою жизнь. Но верующие люди хотя бы сотую часть своей жизни должны употребить на то, чтобы украсить свою душу. И если бы мы помнили о смерти, то не делали бы великих грехов и ошибок и всячески забо­тились об исправлении своей жизни. Господь не желает нам смерти, наоборот, в Евангелии Он обращается к праведникам: приидите... наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 34). Грешникам же Он говорит: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41). Не людям был уготован этот ад, но диаволу и приспешникам его. А мы свои­ми грехами сами обрекаем себя на эту страш­ную участь. Если у нас будет хоть какая-то человечность, хоть какое-то подобие веры, то, как говорит святитель Феофан, затворник, на Страшном Суде Бог будет искать, не за что бы осудить человека, а за что бы его оправдать.

Святитель Иоанн Златоуст говорит, гораз­до страшнее, чем огонь гееннский и червь не­усыпающий, окажутся мучения совести, когда грешник внезапно осознает, что только он и никто другой — ни жизнь, ни обстоятельства, ни время — виноват в том, что оказался в аду и будет вечно там пребывать. Даже представить себе трудно, что такое вечность и что такое ни­когда не прекращающееся состояние души, когда ничего уже нельзя изменить. Мы с вами должны об этом помнить и не уподобляться тем людям, которые абсолютно не думают ни о вечности, ни о бессмертии своей души, ни о праведном и неумолимом Суде Божием, ког­да каждое дело, каждая тайная мысль будет открыта. Если можно скрыть что-то от людей, от духовника на исповеди, то перед Господом ничего не скроешь. Бог знает наше сердце и все тайные помышления. Всякое дело и вся­кая мысль человека вписываются в книги жиз­ни, по которой мы будем судимы, и духи зло­бы напомнят о каждом нашем согрешении. Но Господь дает нам великую милость — все беззаконные дела, вписанные в книгу, можно вычеркивать собственным раскаянием, чисто­сердечно открывая перед духовником свои грехи. Таким образом Господь дает нам право самим решать свою участь.

Мы читаем Святое Евангелие, слышим про­поведи, которые постоянно напоминают нам об этой вечности, но все равно остаемся бесчувственными, пренебрежительными, сердца наши холодны, ничто нас не трогает. Так как же выйти из этого духовного состояния? Все начинается с малого: прежде всего, с хранения своей совести, чтобы ничего не делать против Бога, против ближнего. Надо всегда помнить, что каждый день может быть для нас послед­ним, то есть надо всегда быть готовым к вне­запной смерти. И если сейчас мы находимся в немирности с братом или сестрой, в гневе, во вражде или ненависти, то надо вспомнить, что в этот момент Господь может восхитить нас на Свой праведный Суд. Какой же тогда бу­дет наша участь? Церковное предание сохра­нило для нас слова Христа Спасителя: «В чем застану, в том и сужу». Поэтому всегда надо иметь память о часе смертном и Страшном Суде, это будет хранить нас от беспечности и нерадения.

Многие могут возразить: «Но это же ужасно! Это же омрачает наш праздник жизни — все эти мысли о покаянии, о каком-то Суде, отве­те, ответственности! Это все очень мрачно!» Но ведь если у тебя гастрит, тебе говорят: спирт­ное, жирное и жареное противопоказано. Если у тебя сахарный диабет, то надо колоть инсу­лин. Если у тебя стенокардия, врач прописыва­ет сосудорасширяющие препараты. Это что? Омрачение праздника жизни или продление твоей жизни? Конечно же, продление, поэто­му ты будешь принимать лекарства, чтобы че­рез год не оказаться на Хованском кладбище. Если мы так заботимся об этой жизни, то тем более нужно задуматься о жизни вечной, чтобы с болячками души не оказаться в адской тьме. Если человек здесь, на земле, Богом не жил, то там вдруг и откуда-то ничего не возьмется. Если человек жил здесь Богом, жил духовной жиз­нью, молитвой, связью с Ним, там это только умножится и возрастет. И исправление, и по­каяние, и преображение — все это происходит только в земной период нашей жизни. А когда время остановится, тогда уже и исправления, и совершенствование, и покаяние — все уже бу­дет невозможно.

Не зря вечерние молитвы заканчиваются ис­поведанием грехов пред Господом, хотя мы по­рой и формально перечисляем эти грехи. Но очень полезно хоть на пару минут представить себя перед Всевидящим Богом, поразмыслить о том, как мы провели минувший день. И ис­поведав Господу свой грех, положить за него поклон, так как эта исповедь и эта ночь могут оказаться последними в нашей жизни. А по­том эти грехи нужно донести до духовника, чтобы услышать от него слова разрешитель­ной молитвы: «Прощаю и разрешаю». Всегда нужно помнить о последнем своем часе, что­бы, как только постучит Господь, быть готовы­ми отворить Ему двери нашего сердца, в кото­ром нет греха. И чтобы час смертный не застал нас внезапно, но восхитил бы нас в небесные обители, где по своей малой вере мы сподоби­лись бы услышать желанный глас Господа на­шего: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 34).

 

Это интересно!

Неожиданный свидетель Воскресения Христова

В жизнеописании римского правителя Иудеи Понтия Пилата, составленном его современником и официальным биографом Гермидием, приводится малоизвестный, но весьма многозначительный факт. В день суда над Христом жена Понтия Пилата, вра­зумленная ночным видением, убеждала его не выно­сить смертного приговора Иисусу: «Чем ты искупишь свою вину, если осужденный тобою действительно Сын Божий, а не преступник?» На что Пилат ответил: «Если Он Сын Божий, то тогда Он воскреснет, и пер­вое, что я сделаю, — будет запрещение чеканить мое изображение на монетах, пока я жив». Поразительно, но Пилат, убедившись в Воскресении Христа, дей­ствительно запретил изображать себя на монетах, что у римлян считалось высокой честью. Современ­ная археология и нумизматика полностью подтверж­дают приведенный Гермидием разговор. С того вре­мени в Иерусалиме стали чеканить монеты только с изображением римского императора, убрав с другой стороны изображение Понтия Пилата. Так грозный и жестокий правитель оставил нам непосредственное свидетельство Воскресения Иисуса Христа.

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: