ЧАСТЬ 8 – КОНСПЕКТЫ, ФРАГМЕНТЫ, ЧЕРНОВИКИ, ПИСЬМА

 

83.11.18–12.13

 

(ИЗ ТЕЗИСОВ О ТЕОРИИ РЕАЛЬНОГО СОЦИАЛИЗМА)

 

Капитализм и реальный социализм как две различные формы дви-жения социальной материи разделяет в качественном отношении глубочайшая пропасть. Переходя через нее, социальная материя обре­тает сознание: возникает – пусть еще в самом зачаточном виде – от­ношение сознательности между общественным сознанием и общест­венным бытием. Общественное сознание начинает долгий путь своего превращения в субъекта истории. В результате этого логика движения социально-экономической формы производства претерпевает карди­нальное изменение. Теперь диалектика взаимодействия формы (про­изводственных отношений) и содержания (производительных сил) опосредствована общественным сознанием, а сама форма выступает как реализация обратного воздействия общественного сознания на общественное бытие.

Именно в этом заключается коренное, принципиальное преиму­щество нового способа производства над капиталистическим «само­движением», неподвластным контролю общественного сознания. Од­нако на первых ступенях реального социализма это преимущество вы­ступает как потенциальное, его только еще предстоит реализовать. Бо­лее того, внешне все выглядит чуть ли не наоборот: самодвижение производства уничтожено вместе с его капиталистической формой, и новое общество вынуждено «с головой» погрузиться в производствен­ную проблематику. Центральные газеты и журна-

лы обсуждают про­блемы нехватки лампочек и исчезновения зубных щеток, миллио­ны трудящихся в минуты отдыха смотрят художе-ственные фильмы о внедрении бригадного подряда... – общественное сознание кажется порабощенным производственным бытием.

Идущий человек не тратит энергии своего сознания на то, чтобы управлять движением каждой из сотен вовлеченных в это мышц, кон­тролировать дыхание, частоту пульса, перистальтику – всю эту рабо­ту берет на себя спинной мозг, высвобождая тем самым головной для высшей нервной деятельности – решения вопросов о том, куда идти и каким маршрутом. Представим себе теперь, что человек обрел воз­можность избавиться от порабощающих его безусловных рефлексов и ограничений, присущих унаследованному от эволюции спинному мозгу. Но для начала он должен взять на себя всю его работу, пропус­кая ее через сознание. Теперь, до тех пор, пока он не подчинит жизне­деятельность своего организма, минуя сознание, какому-то новому центру, лишенному ограничений прежнего спинного мозга, он будет вынужден часами сознательно планировать каждое элементарное дви­жение руки, рискуя при этом умереть из-за того, что забыл о необхо­димости поддерживать дыхание или не успел проконтролировать пульс. В этот период перехода, когда прежний спинной мозг уже «от­ключен», а новый еще не сформирован, человек будет очень скован в своих движениях, и до момента включения нового усовершенствован­ного рефлекторного центра будет даже уступать обладателям прежних рефлексов.

Но при дальнейшем совершенствовании спинного мозга этот не­приятный момент больше не повторится: человек научится заранее проектировать и конструировать в себе новый центр управления жиз­недеятельностью, и затем плавно «переключать» свое тело на него. Его сознание будет заниматься именно этим конструированием и пе­реключением, а вовсе не динамикой движения мизинца левой руки.

Хотя анатомия такого человека (во всем, кроме спинного мозга) не претерпела бы особых изменений, прежняя физиология в качестве науки о функционировании организма потеряла бы всякий смысл. Ей на смену пришла бы психофизиология, которая изучала

бы орга­низм, осуществляющий сознательную деятельность по перестройке и со­вершенствованию системы собственных безусловных рефлексов, управляющих его жизнедеятельностью.

Эта прозрачная, хотя и затянувшаяся аналогия позволяет пояс­нить сразу многое: и структуру процесса развития экономики реально­го социализма, и сущность этапа, переживаемого сегодня нашим на-родным хозяйством, и подлинный логический статус так называе­мой «политэкономии социализма».

 

 

85.05.05

 

(ИЗ ЗАМЕТОК О ПОЛЕМИКЕ В. И. ЛЕНИНА С «ЛЕГАЛЬНЫМИ МАРКСИСТАМИ»)

 

...Обратимся к краткой ленинской заметке «Ответ г. П. Неждано­ву», написанной в мае – июне 1899 года. Этой заметкой практически завершается полемика Ленина с «легальными марксистами», которая продолжалась в течение шести лет, подводится черта под этой поле­микой, ставятся все точки над «i».

В заметке Ленина «Ответ г. П. Нежданову» и также в двух других коротких работах, написанных в том же году (а именно: «Заметка к вопросу о теории рынков» и «Еще к вопросу о теории реализации»), Ленин показывает, что метафизический характер позиции «легальных марксистов» в вопросе об анализе капиталистического воспроизводст­ва выражается в следующих пунктах:

Прежде всего они попросту не владеют основной, фундаменталь­ной категорией диалектики, категорией противоречия, трактуют про­тиворечия метафизически, а не диалектически, то есть понимают про­тиворечия как недостаток теории, как феномен теории, а не как часть реальной жизни, рассматривают противоречия как стену, в которую упираешься лбом, а не как источник развития.

Во-вторых, как нетрудно понять, необходимым следствием этого является и их принципиальное непонимание конкретного содержания вскрытого Марксом противоречия капиталистического воспроизвод­ства.

В-третьих, они не понимают соотношения Марксова анализа сути противоречий воспроизводства с теми абстрактными схемами капита­листического воспроизводства, которые Маркс приводит в третьем разделе 2-го тома «Капитала». В этом непонимании «легальными марксистами» роли и места абстрактных схем в экономическом анали­зе выражается то обстоятельство, что они не владеют марксистским методом восхождения от абстрактного к конкретному.

Итак, обратимся прежде всего к различию в понимании категории противоречия Лениным и «легальными марксистами». Ленин пишет: «Г-н П. Нежданов утверждает, что " капиталистическое производство никаким противоречием между производством и потреблением не страдает". Из этого он выводит, что, признавая это противоречие, " Маркс страдал серьезным внутренним противоречием", и что я по­вто-ряю ошибку Маркса»[110].

«Утверждение г. П. Нежданова, что в капитализме нет никакого противоречия между производством и потреблением, настолько стран-но, что его можно объяснить только совершенно особым смыс­лом, который придан им понятию " противоречие". Именно, г. П. Нежданов думает, что " раз действительно существует противоречие между про-изводством и потреблением, – это противоречие должно си­стема-тически давать избыточный продукт..." »[111]. И далее: «Вся суть воп­роса (вызвавшего полемику г. П. Нежданова против меня) в том-то и состоит, что я понимаю рассматриваемое противоречие совершенно не так, как хочет понимать его г. П. Нежданов»[112].

Здесь В. И. Ленин еще раз подчеркнул с особой силой, что пока дело даже не доходит, собственно, до конкретного содержания проти­воречия капиталистического воспроизводства. Дело упирается в непо­нимание Неждановым и «легальными марксистами» того, что такое противоречие вообще, какова роль противоречий в объективной ре­аль-ности как источника развития этой реальности. «Легальные марк­сис-ты» не понимают или

не хотят понять диалектического существа учения Маркса, выра-жающего диалектику объективных противо­речий самой жизни, и рас-сматривают это диалектическое существо его уче­ния как «полеми-ческий характер вообще всей системы Маркса» (вы­ражение Струве). Ленин пишет: «...если Струве говорит, что поло­же­ние Маркса (которое гласит, что потребление не является целью ка­пи­тали-стического производства) " носит на себе явную печать полеми­че­ского характера вообще всей системы Маркса. Оно тенденциоз­но...", то я решительно оспариваю уместность и справедливость по­добных выражений. Что потребление не является целью капиталисти­ческого производства, это факт. Противоречие между этим фактом и тем фак­том, что в конечном счете производство связано с потреблени­ем, зави­сит от потребления и в капиталистическом обществе, – это противо­речие не доктрины, а действительной жизни. Теория реализа­ции Маркса именно потому, между прочим, представляет громадную научную ценность, что она показывает, как осуществляется это проти­воречие, что она выставляет это противоречие на первый план. " По­лемический характер" носит " система Маркса" не потому, что она " тенденциозна", а потому, что она дает точное изображение в теории всех тех противоречий, которые имеют место в жизни. Поэтому, между прочим, остаются и будут оставаться неудачными все попытки усвоить " систему Маркса", не усваивая ее " полемического характера": " полемический характер" системы есть лишь точное отражение " по­лемического характера" самого капитализма»[113]. В «Заметке к вопросу о теории рынков» Ленин пишет: «Развитие капитализма не может происходить иначе, как в целом ряде противоречий, и указание на эти противоречия лишь выясняет нам исторически-преходящий характер капитализма, выясняет условия и причины его стремления перейти в высшую форму»[114].

Непонимание сути диалектического противоречия вообще неиз­бежно ведет «легальных марксистов» к непониманию конкретной сути противоречия капиталистического воспроизводства. «Это противоре­чие, – пишет

Ленин, – вовсе не ведет необходимо к тому, чтобы си­стематически производился избыточный продукт (как хочет думать г. Нежданов). Мы вполне можем представить себе (рассуждая чисто тео­ретически об идеальном капиталистическом обществе) реализацию всего продукта в капиталистическом обществе без всякого избыточно­го продукта, но мы не можем представить себе капитализма без несоответствия между производством и потреблением. Выражается это несоответ-ствие (как ясно показано Марксом в его схемах) в том, что произ-водство средств производства может и должно обгонять производство предметов потребления»[115]. «Противоречие между произ­водством и потреблением, присущее капитализму, состоит только в том, что... растут производительные силы общества... без утилизации этих про-изводительных сил на пользу трудящихся масс»[116]. «...Даже при вполне пропорциональной, идеально гладкой реа­лизации мы не можем пред-ставить себе капитализм без противоре­чия между производством и потреблением, без того, чтобы гигантский рост производства не сов-мещался с крайне слабым ростом (или даже застоем и ухудшением) народного потребления»[117].

«Таким образом, – резюмирует В. И. Ленин свой ответ Неждано­ву и вообще «легальным марксистам» по этому вопросу, – отличие взгля­дов мелкобуржуазных экономистов от взглядов Маркса состоит не в том, что первые признавали вообще связь между производством и по­треблением в капиталистическом обществе, а второй отрицал во­обще эту связь (это было бы абсурдом). Различие состоит в том, что мелко­буржуазные экономисты считали эту связь между производст­вом и по-треблением непосредственною, думали, что производство идет за по-треблением. Маркс же показал, что эта связь лишь посред­ственная, что сказывается она лишь в конечном счете, ибо в капита­листическом обществе потребление идет за производством. Но хотя и посредст­венная, а все-таки связь есть; потребление в конечном счете должно идти за производством, и, если производительные силы рвутся к без­граничному росту про-

изводства, а потребление сужено пролетар­ским состоянием народных масс, то противоречие здесь несомненно. Это противоречие не озна-чает невозможности капитализма, но оно означает необходимость превращения в высшую форму: чем сильнее становится это проти-воречие, тем дальше развиваются как объектив­ные условия этого превращения, так и субъективные условия, т. е. со­знание противо-речия работниками»[118].

Наконец, принципиальное непонимание «легальными марксиста­ми» самой сути реального марксизма со всей откровенностью прояв­ля-ется в трактовке всеми «легальными марксистами» – несмотря на разнообразные оттенки этих индивидуальных трактовок – абстракт­ных Марксовых схем капиталистического простого и расширенного воспроизводства. Если уже сама роль диалектического противоречия в теории и в практике для «легальных марксистов» остается закрытой книгой, то что касается главного оружия марксистской мысли – ме­то-да восхождения от абстрактного к конкретному – он и вовсе для них является «темным лесом» в полном смысле слова.

Марксовы абстрактные схемы воспроизводства абстрактные не в банальном смысле этого слова, как оно понимается в известной поле­мической заметке Гегеля «Кто мыслит абстрактно? ». Эти схемы явля­ются нетривиальным результатом, сложным итогом движения мысли Маркса от эмпирически-конкретного к абстрактному. Он отталкивает­ся от эмпирической реальности капиталистического воспроизводства в том виде, как оно выступает перед наблюдателем, не вооруженным на-учной методологией, и движется к абстрагированию путем наложе­ния последовательности ограничений. Он абстрагируется в этом дви­жении от целого ряда черт реального капиталистического воспроиз­водства, которые безусловно имеют место, но абстрагируется таким образом, чтобы нигде «не выплеснуть ребенка вместе с водой». Полу­чающаяся схема абстрактна и идеальна в том смысле, что в ней отсут­ствует, в ней не учитывается целый ряд весьма острых противоречий реального капиталистического воспроизводства; однако, несмотря на то, что эти противоречия устранены, абстрагированы,

все равно в этой предельной абстракции выступает суть основного противоречия капи­талистического воспроизводства, противоречия между производ­ством и потреблением, как об этом говорилось выше.

Но движение мысли от эмпирически конкретного к абстрактному – это даже не половина дела. Абстрактные схемы воспроизводства не годятся для «лобового» соотнесения их с реальностью, да и вовсе не предназначаются Марксом для этого. Схема воспроизводства, как и вообще всякая полученная таким абстрагированием схема, является лишь исходным шагом в восхождении от абстрактного к конкретному, но не к «эмпирически-конкретному», из которого эта схема абстраги­рована, а теперь уже к «конкретно-всеобщему». Как известно, это дви-жение к конкретно-всеобщему понятию капиталистического вос­произ-водства в рамках второго тома «Капитала» было только намече­но, потому что в «Капитале» Маркс и не ставил задачу исследовать все стороны, аспекты капитализма, реально существующего во всей его полноте, а строил понятие «капитал вообще».

Все эти материи для наших «легальных марксистов» остаются тайной за семью печатями; сердцевина теоретической культуры марк­сизма – метод восхождения от абстрактного к конкретному – по от­но­шению к ним пребывает на нелегальном положении. Ленин поясня­ет: «Схемы сами по себе ничего доказывать не могут; они могут только иллюстрировать процесс, если его отдельные элементы выяс­нены теоретически»[119]. «Теория реализации, – растолковывает он Струве, – есть абстрактная теория, показывающая, как происходит воспроизвод­ство и обращение всего общественного капитала. Необхо­димыми по­сылками этой абстрактной теории является, во-первых, аб­страгирова­ние внешней торговли, внешних рынков. Но, абстрагируя внешнюю торговлю, теория реализации отнюдь не утверждает, чтобы когда-либо существовало или могло существовать капиталистическое общество без внешней торговли. Во-вторых, абстрактная теория реа­лизации предполагает и должна предполагать пропорциональное рас­пределе­ние продукта между различными отраслями капиталистиче­ского про­изводства. Но, предполагая это, теория реализации

отнюдь не утверждает, что в капиталистическом обществе продукты всегда рас­пределяются или могут распределяться пропорционально. Г-н Бул­га­ков совершенно справедливо сравнивает теорию реализации с тео­рией стоимости. Теория стоимости предполагает и должна пред-пола­гать ра­венство спроса и предложения, но она отнюдь не ут-верждает, чтобы в капиталистическом обществе всегда наблюдалось и могло наблюдать­ся такое равенство. Как и всякий другой закон капи-тализма, закон реа­лизации " осуществляется лишь путем неосу-ществле­ния"...»[120].

«Остановимся еще несколько на том вопросе, который " давно за­нимает" Струве: какова реально-научная ценность теории реализа­ции? » – продолжает Ленин, беспощадно вскрывая все новые пласты методологической безграмотности «легальных марксистов», и дает от­вет: «Совершенно такая же, какова ценность всех остальных положе­ний абстрактной теории Маркса. Если Струве смущает то обстоятель­ство, что " совершенная реализация есть идеал капиталистического производства, но отнюдь не его действительность", то мы напомним ему, что и все другие законы капитализма, открытые Марксом, точно так же изображают лишь идеал капитализма, но отнюдь не его дейст­вительность. " Мы имеем целью, – писал Маркс, – представить внут­реннюю организацию капиталистического способа производства лишь в его, так сказать, идеально среднем типе"... Теория капитала предпо­лагает, что рабочий получает полную стоимость своей рабочей силы. Это – идеал капитализма, но отнюдь не его действительность. Теория ренты предполагает, что все земледельческое население вполне раско­лолось на землевладельцев, капиталистов и наемных рабочих. Это – идеал капитализма, но отнюдь не его действительность. Теория реали­зации предполагает пропорциональное распределение производства. Это – идеал капитализма, но отнюдь не его действительность. Науч­ная ценность теории Маркса состоит в том, что она разъяснила про­цесс воспроизводства и обращения всего общественного капитала. Да­лее теория Маркса показала, как осуществляется то присущее капита­лиз-му противоречие, что гро-

мадный рост производства отнюдь не со­провождается соответ-ствующим ростом народного потребления, по­этому теория Маркса не только не восстановляет буржуазно-апологе­тические теории, как это причудилось Струве, а, напротив, дает силь­нейшее оружие против апологетики. Из этой теории следу­ет, что даже при идеальном, глад-ком и пропорциональном воспроиз­водстве и об­ращении всего общест-венного капитала неизбежно проти­воречие между ростом произ-водства и ограниченным пределом по­требления. В действительности же кроме того процесс реализации идет не с иде­ально гладкой про-порциональностью, а лишь среди " за­труднений", " колебаний", " кри-зисов" и пр.»[121].

Струве заявляет, приписывая свои собственные заблуждения Марксу: «Я не думаю, чтобы Маркс мог решить исторический вопрос на основании этой совершенно абстрактной конструкции...» На это Ленин отвечает ему: «Никто из оппонентов Струве нигде и никогда не говорил такого абсурда, чтобы исторический вопрос можно было ре­шать при помощи абстрактных конструкций. Но в настоящее время Струве сам поставил вопрос вовсе не исторический, а совершенно аб­страктный, чисто теоретический вопрос " относительно идеального ка­питалистического общества". Не ясно ли, что он просто уклоняется от вопроса? Что существуют многочисленные исторические и практиче­ские условия (не говоря уже об имманентных противоречиях капита­лизма), которые ведут и приведут гораздо скорее к гибели капитализ­ма, чем к превращению современного капитализма в идеальный капи­тализм, – этого я, конечно, и не думаю отрицать. Но по чисто теоре­ти­ческому вопросу " относительно идеального капиталистического об­щества" я сохраняю свое прежнее мнение, что нет никаких теорети­че­ских оснований отрицать возможность расширенного воспроизвод­ства в таком обществе»[122].

Подводя итог, можно сказать, что таким образом Ленин неопро­вержимо показывает, что «легальный марксизм», строго говоря, не яв­ляется марксизмом. Вмешиваясь в спор Булгакова с Туган-Баранов­ским, Ленин отмечает: «...спор может вестись не об " оригинально-

сти", а о понимании того или другого положения Маркса, о необходи-мости так или иначе излагать Маркса»[123]. Говоря о полемике Струве по по­воду спора Туган-Барановского с Булгаковым, Ленин пишет: «По мо­ему мнению, полемика Струве против названных писа­телей вызва-на не столько разногласием по существу, сколько ошибоч­ным пред-став­лением Струве о содержании защищаемой ими тео­рии»[124] (то есть Марк­совой теории воспроизводства капитала).

85.07.07-08

 

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: