ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. ЗАВЕРШАЮЩАЯ.

Анализируя причины неудачи заключительного гастрольного выступления Водопада в Московском Энергетическом институте (МЭИ) многие известные музыкальные критики существенно расходятся в оценках. Так, например, обозреватель американского журнала "Роллинг стоунз" Джеймс Колби считает, что всему виной внезапно сузившаяся тесситура вокалиста, не позволившая ему в "Арии Дырокола-Компостера" уверенно взять нижнее до-диез третьей октавы.

Натан Финкльштуберг из австрийского "Мюзик-ревю" резонно возражает коллеге, полагая, что сужение тесситуры Колясникова не могло иметь таких драматических последствий, так как зритель просто не заметил замену до-диез третьей октавы на ля-бемоль четвертой. Для этого, считает Натан Финкльштуберг необходимо иметь чуть более тонкий слух, чем у студентов МЭИ и прочих ценителей неформального искусства. Далее австрийский критик выносит на суд читателей осторожную гипотезу о том, что неудача Водопада скорей всего вызвана утратой некой общечеловеческой константы, снизившей трагедийный пафос большинства исполненных композиций.

Иначе высказывается на страницах "Музыкальной жизни" известный советский музыкофоб Артем Троицкий. Он утверждает, что оба мнения зарубежных коллег настоящее дерьмо, как, собственно, и сам предмет их обсуждения.

Нельзя не отметить, что все три заключения (а в особенности последнее) не лишены логики и представляют для будущих исследователей несомненный интерес. Однако мы должны заявить прямо:

Господа! Доберман-пинчер зарыт глубже! Вам удалось выкопать только хвост. А велик ли хвост у добермана-пинчера, господа?

Дабы не заводить будущих водопадоведов в тупик, мы обязаны не оставить камня на камне от бастиона досужих вымыслов, что мы и делаем вооруженные распрямлённой палкой нашей возмужавшей правды!

Основной причиной неудачи Водопада в ДК МЭИ послужил явный перебор. Не сомневаемся, господа, что вам знакомо это чувство. Оно возникает у каждого по-разному: у кого после пятой, у кого после седьмой, а встречаются индивидуумы, которым нипочём даже девять стопок водки. И лишь после десятой они пытаются нашарить под кроватью эмалированный тазик.

Следуя этой аналогии. Водопад употребил не меньше пятнадцати на душу! Но не подумайте плохого. Это всего лишь удачная метафора из области физиологии. Перебор же Водопада находился в области психики, которая, как у желудок, имеет строго определенные пределы, и нарушать их нельзя. Неизбежны реакция с последующей депрессией.

Посудите сам, господа!

Жили-были мужики на пригорке у реки. Хлебали щи, собирали грибы да ягоды, щупали девок в овинах и унавоживали грядки. Их жизненный круг был определен с рождения и ограничен пространством сонного, глухого городишки, от которого, что до Москвы, что до Сингапура — все одно — семь лаптей по карте. К десяти годам они знали всех его жителей в лицо, к пятнадцати расставались с мечтами, к двадцати облюбовывали место на кладбище, а к двадцати пяти с тоски и скуки записали десяток забавных песенок и раздарили знакомым. И началось! Труба! Война! Баррикады! Тут еще Михаил Сергеич подсуропил. Взял державу за макушку и ну раскачивать! Засверкало, заискрило, выплеснулось и понеслось. И верится и не верится. И не верилось, пока не пощупалось. Мама родная! Так это ж я на гитаре бренчу! И где! В разных столицах для тыщ народу! И, главное дело, слушают! И целоваться еще лезут! Люди, лица, интервью, поезда самолеты, гостиницы, черт лысый! Мистика! Не верю, мама! Лечу и не верю!

Да разве ж можно, господа, голодавшему сорок дён и сразу два кило жареной свинины?!

Совокупный психический желудок Водопада еще как-то втиснул в себя питерские впечатления. Вот тут-то бы и рвануть домой, отлежаться, переварить, очиститься, и живи они где-нибудь в Люксембурге они бы так и поступили. Но это ж Россия! Сгонять из Питера в Верхотурье и через три дня быть в Москве в те годы могли только члены Политбюро ЦК КПСС. Водопад их возможностями не обладал и поэтому 21 декабря 1988 года вновь прибил в столицу на свой собственный концерт, который был намечен на вечер 25-го.

Устроители концерта, разумеется, очень обрадовались. Они быстренько произвели в уме вычисления: 7*5=35, 35*4=140 рэ. Столько, примерно, могло стоить размещение группы в гостинице, да её ещё найти надо. Накладно, однако. Полный раззор. Принес их черт на наши головы!

— Ребята, а что если мы вас в Пантеон определим?

— Какой Пантеон?

— Да вы что! ото ж святая-святых андеграунда! Там в свое время кочумал весь цвет отечественного рока. Достаточно назвать хотя бы пару таких групп как "Окровавленный бибис" и "Потная нога жизни". А сколько еще рангом пожиже... Да не бойтесь вы! Нормальная квартира аля-совок. Перекантуетесь, заодно исполнитесь великим духом предшественников... Годится?

— Поехали.

Водопад начал исполняться духом великих предшественников уже при входе. Дух был силён. Из глаз хлынули слёзы умиления. Да, здесь могли жить только святые! Диоген-то уж точно бы сдох, прямо на пороге. Благородная скромность засаленных топчанов, суровый аскетизм продавленных двуногих кресел, неприхотливый рисунок окаменевшего борща на липкой кухонной клеёнке, — всё это вызывало чувство высокого благоговения. Хотелось сесть и творить. Творить, творить, в нос, в хвост, в гриву, куда угодно, лишь бы дотянуться хоть до краешка подола великих художников освятивших это место в былые эпохи.

— Пожалуйста, не обманывайте нас. — сказал Колясников проводнику. — Неужели "Потная нога жизни" действительно бывала здесь?

— Еще как бывала, молодой человек! — сказал проводник. — Вот видите эти оборванные обои? Это их след. Подлинный!... А теперь прошу сюда! — Проводник распахнул дверь в туалет. — Обратите внимание на бачок унитаза. Его расколотил басист "Бибиса" еще в 1986 году после концерта в ДК седьмой автобазы. С тех пор бачок не функционирует. Так что просьба, пользоваться ведёрком.

Развеяв последние сомнения, проводник ушел.

Декабрьские сумерки погрузили пантеон во мрак, но свет включать не хотелось. Не хотелось беспокоить тени великих. В домах напротив зажигались огни Москвы. Не той Москвы, номенклатурно-холеной, подстриженной и прибранной, что внутри Садового колода, а той_, что снаружи — бетонно-лимитной, заросшей и загаженной. Но тоже пыжится. Стеночки-паласики, пуфики-хрусталики. Гирлянды вон повключали новогодние. Чаи гоняют, поди. А того не ведают обыватели, что рядом с ними, на суровой конспиративной явке, Водопад готовится к новой битве за их освобождение от пут тоталитаризма. Хотя гирлянды — это хорошо, уютно. Эх, ща бы в Верхотурье, сбегать на пригорок, рубануть тоже какую-нито ёлочку, принести домой и украсить. Потом сходить за печку, почерпнуть ковшичком из бадейки, отдуть ягодки к тому краю, хлебнуть трехдневной — шипучей и, забравшись с ногами на диван поглядеть что-нибудь эдакое про Хрюшу и Степашку… Но долой, долой ничтожные мыслишки! Не время. Вот разрушим эту совковую образину, тогда уж и про Степашку и ягодки отдуем к тому краю. А теперь спать, спать! Надо держать форму.

Ночью всех разбудил страшный крик Мазанова.

— Ты чего там, обосрался что ли? — деликатно спросил Андрюха.

— Да таракан забрался.

— Куда?

— В святая-святых. Ща я его гада...

— Не вздумай.

— Почему?

— Мало ли. Может он ползал по самому Мамонову!

— Пошел ты знаешь куда?

— Таракан — это мелочь. — не унимался Андрюха. — Кабы тут мандавошек не нахватать. Моей бабе по фиг от кого: хоть от Дуньки Чесноковой, хоть от Патриции Каас. Расчет один — башмаком по дыне и три недели поста. Тебе, Мазанов, хорошо. Можешь хоть с тараканом, хоть с гонореей вернуться. Пользуйся моментом, пока холостой.

— А-а! — заорал Мазанов, — Ещё один!

— Это, наверное, супруга его, для размножения.

— Андрюха, я двоих уже кончил, ты будешь третьим!

— Парни, ну дайте поспать!— взмолился Аптекин.

— Поспишь тут с такими базарами.— проворчал Пахалуев, — сразу все зачесалось.

Больше в эту ночь никто не спал. Шёл массовый гигиенический осмотр.

Три мучительных дня и четыре беспощадных ночи Водопад старался не потерять присутствия духа, отогнать греховные мысли о баньке, ёлочке, чистых простынях и маминых блинах. Загрубеть, зачерстветь, заматереть, стать настоящим солдатом рок-н-ролла. Все время шли какие-то бородатые люди с одинаковым портвейном и одинаковыми разговорами о саунде, андеграунде, Кастоте, Рикошете и Потной ноге жизни. Фонтан! Шлюз! Ниагара пошлости! Подступала тошнота. Страшно не хватало Светланы Колбаньевой. Памятуя её прекрасные уроки эстетики, Водопады попытались хоть на время скинуть тяжелые нимбы, надеть беклеши и шапки и, подобно заурядному быдлу, сходить в Третьяковскую галерею, постоять у какого-нибудь "Явления Христа народу?" И даже уже собрались. И даже пошли, но получилось плохо. Как у Буратино по дороге в школу. Ноги сами их вынесли на винный магазин, где как раз давали фугасы. Не идти же с фугасами в Третьяковку! Не поймут. Пришлось возвращаться в пантеон. А там опять тусовка, трёп, сэйшн. Прощай Христос! Прощай явленье! Да здравствует саунд, андеграунд, Кастот, Рикошет и Потная нога жизни!... Бр-р-р...

Но и этого мало. По дороге на концерт Водопад сопровождала горстка подвыпивших фанатов. Самый веселый из них всю дорогу кричал:

— Алиса?!

— Ноу! — отвечали менее весёлые.

— Вежливый отказ?!

— Ноу!

— Водопад имени Вахтанга Кикабидзе?!

— Йес!...

Коля не выдержал.

— Да заткнетесь вы, сглазите!

— Не сглазим! — отвечал веселый и заводил по-новой,— Аквариум?! — Ноу!...

— Во, мля, навязались на нашу голову. — ворчал Коля. Остальные несли свой крест молча. Они уже почти ненавидели предстоящий концерт.

 

Рок-н-рольный бог жесток к слабым духом. В тот вечер Водопад испытал его кары сполна.

Концерт имел приличную рекламу, как акция в защиту Александра Новикова. К тому же миф о Водопаде раздулся до непотребного уровня. Посему зал был набит, и все ждали чуда, как на Сырке от Гражданской обороны. Хорошенькое дело — чудо по заказу. Летову что?... Он умел начихать на зал и оторваться сам для себя. Водопаду до такой выдержки было как до луны.

Все сыпалось и валилось из рук. Нажимались не те клавиши, дергались не те струны, рвался пластик, спотыкалось шоу. С этим еще было можно как-то бороться, но когда один за другим в самых важных местах вышли из строя саксофон, поливокс (это бас-то!) и правый портал аппарата, то вряд ли даже Косте Кинчеву удалось бы выйти с достоинством из таких обломов. Занавес пришлось закрыть. Пока техники возились с аппаратом, Лукашин, с тревогой вспоминая кунцевскую булочку, пошел спасать положение. Такое хреновое положение могли спасти только не раз проверенные.

 

РАЗДУМЬЯ СОВРЕМЕННОГО

ПИКЕЙНОГО ЖИЛЕТА.

Горбачев — это голова!

Ему палец в рот не клади!

Да и Рейган не лыком шит.

Ему тоже в рот не клади!

 

Да и Тетчер шурупит здорово!

Ей, конечно бы лучше не класть.

Миттеран — тот вообще башкан!

Вишь, какая зубастая пасть.

 

Ну, и времечко подошло!

Палец некуда положить!

У меня аж мизинец свело!

И куда мне его засунуть?...

Лукашин закончил. По партеру прошелестел смешок. Обычно этот смешок обозначал, что зрители догадались, куда следует засунуть мизинец, но как воспитанные люди об этом не скажут. А в этот раз сказали. Может и беззлобно, но мнительный Лукашин воспринял это, как пожелание всей команде отправиться вслед за мизинцем.

Занавес открылся, и концерт, хромая на оба портала, поволокся "дальше... дальше... дальше... ", измучав к окончанию своему и зрителей и музыкантов, и дежурного вахтёра.

Вот так вот, господа! А вы говорите тесситура, константа, дерьмо! Психическое переедание похлеще желудочного. Конечно, при хорошем маркетинге западного уровня, можно было попытаться спасти Водопад от провала. Предположим расселить его в люксах "Метрополя" и прикрепить к каждому члену команды по персональной молоденькой массажистке, самого широкого профиля. Тогда они может быть и поставили бы на уши этот самый ДК МЭИ. Но организаторы предпочли расселить группу в пантеоне. Вот и получили дулю с маком. Каков маркетинг, таков и результат. Хватит им на халяву стричь купоны!

Водопадо и прочее ведов, по поводу адресочка пантеона, просим не беспокоиться. Давать его строго-настрого запрещено по двум причинам. Во-первых, чтоб фанаты не испачкали подъезд, как у БГ с Булгаковым, а во-вторых, там до сих пор останавливаются звезды андеграунда. Нового андеграунда. Старый стебали большевиков с анархо-демократических позиций, а эти стебают демократов с нацистско-коммунистических. А как же, господа! Революция продолжается!

Но чтоб уж совсем не обижать ярых поклонников крутого рок-н-ролла, сообщим им радостную весть.

Мазанов тогда наврал Андрюхе, что убил ночью обоих тараканов. Один из них выполз из его святая-святых уже в поезде, на второй полке. Выполз и упал на первую, где Андрюха читал этикетку от бутылочного пива. Андрюха посадил таракана в спичечный коробок и привёз домой. Это был его единственный подарок семье, если не считать шести рублей, оставшихся от гонораров. Таракан хорошо прижился на Урале и дал обильное потомство. Если ночная гипотеза Андрюхи была верна, то фанатов "Звуков МУ" просим обращаться по адресу:

624391, станция Верхотурье, Андрею Волкову.

 

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться: