Спальня Онегина. Утро. Онегин садится в постели. ОНЕГИН. Monsieur Guillot! Reveilles vous! Дьявол! ОНЕГИН. Monsieur Guillot! Reveilles vous! Дьявол! ОНЕГИН. Monsieur Guillot! Reveilles vous! Дьявол! ОНЕГИН. Monsieur Guillot! Reveilles vous! Дьявол!

 

ОНЕГИН (зовет). Guillot!

 

Нет ответа.

 

ОНЕГИН. Guillo-оt!

 

Тишина.

 

ОНЕГИН. Monsieur Guillot! Reveilles vous! Дьявол!

СУФЛЕР. Господин Guillot! Проснитесь!

 

Вбегает заспанный Guillot .

 

GUILLOT. Uoi, monsieur!

СУФЛЕР. Да, господин!

ОНЕГИН. Одеваться! Халат, белье, туфли!

 

Татьяна идет со свечой.

 

ОНЕГИН (не замечает Таню). Быстро!

GUILLOT ( проводив взглядом Татьяну ). Uoi, monsieur!

СУФЛЕР. Да, господин!

ОНЕГИН. Вели, чтоб подали санки! И умываться!

GUILLOT. Uoi. (Выходит, возвращается.)

 

Входит Няня, приносит воды, присаживается в уголку и засыпает. Онегин совершает туалет. Guillot льет воду.

 

ОНЕГИН. Который час теперь?

GUILLOT. Седьмой. (Помогает Онегину одеваться.)

ОНЕГИН. Пора!.. Да! Guillot, я хотел бы просить вас оказать мне любезность…

GUILLOT. С удовольствием готов служить, monsieur!

 

Уходят.

 

***

Возвращается Татьяна.

 

Татьяна. Няня?

НЯНЯ. А? Что, Таня?

ТАНЯ. Отчего так душно? (Помолчав.) Мне не спится. Отвори окно!

 

Няня открывает окно.

 

ТАНЯ. Иди сюда, сядь ко мне!

 

Няня подходит, садится.

 

ТАНЯ. Мне так скучно! Поговори со мной.

НЯНЯ. Что тебе сказать, деточка? Сказку? Как маленькой…

ТАНЯ. Я люблю твои сказки слушать, няня…

НЯНЯ. Да я уж все перезабывать стала… Тёмно… Что знала, то забыла… А много я знала небылиц всяких. И про злых духов и про девиц… Да, пришла худая череда… Зашибло…

ТАНЯ. Вспомни что-нибудь!

НЯНЯ. Ну, слушай, коли хочешь… А так было: три дни купецкая дочь Наташа пропадала, на третью ночь, вбегает она на двор без памяти, отец и мать – к ней, спрашивают, а она чуть жива, родители потужили, да отступились, тайны не дознались. Наташа в скором времени как была стала: весела, румяна, пошла обратно за воротами сидеть с подружками. И раз сидела она так, да вдруг – лихая тройка скачет, молодец – правит. Наташа его увидала, помертвела, да бегом домой кричит: “Он! Он! Узнала! Спасите!” Отец говорит: ежели кто тебя обидел, укажи только след! А та опять плакать и молчит. А наутро, стало быть, сваха к ним на двор. И, как водится, – у вас товар, у нас – купец, да богатый, да пригожий, нахваливает, значит, жениха. И шелка, и жемчуга, и перстни золотые, и платья парчовые – все, мол, невесте подарит. Не век девицей вековать, пора гнездо вить, детушек покоить. “Ступай, коли так, под венец”, – отец Наташе говорит. А Наташа, бедная – рыдать, потом, вдруг, хохочет. Ей воды, поить, опомнилась, и говорит: послушная я батюшкиной воле, зовите жениха. Ну, устроилась свадьба, пир горой, все гости пьяны… А жених и спрашивает: что это невеста моя не пьет, не ест, все тужит? Невеста ему в ответ: сон недобрый меня крушит. Что за сон? Снилось мне, говорит, зашла в дремучий лес, заплуталась, страшно, темно, вдруг – избушка. Я вошла, свеча горит, кругом злато, серебро, камча, ковры – сильно богато. Ей сказывают: чем же этот сон худой? Знать – к богатству! А она дальше рассказывает: вдруг слышу конский топ, и всходят двенадцать молодцев, а с ними красавица-девица, взошли, лба не перекрестили, и давай – гулять, песни шум, звон. Ей опять: да чем сон худ? К – веселью! А она дальше: идет похмелье веселое, одна девица горюет. Тут, значит, старший брат взял ножик, точит, да присвистывает, да глядит на девицу, да вдруг за косу ее хвать – и загубил злодей! Тут жених говорит: это небылица! Не тужи, невестушка, не лих твой сон. А она ему: а вот с чьей руки колечко это? Кольцо покатилось со звоном, жених бледный, дрожит, гости оторопели все, потом закричали: держи, вязать злодея! И схватили…

 

Таня давно спит. Няня тушит свечу.

 

Сон татьяны

Татьяна спит.

Идет снег. Светит луна. печальная мгла окружает Татьяну, танцующую со свечой * . Танец ее таков: будто идет она по снеговой поляне, через сугробы. Перед ней мосток – в две жердочки – через ручей, который, как ни странно, не скован льдом. Она останавливается в нерешительности. Снег осыпает ее.

(Музыка из “Лебединого Озера” П. И. Чайковского.)

Татьяна спит.

 

***

Занавес открывается. на сцене – первый ряд партера зрительного зала, полный dendy во фраках с лорнетами и прелестных дам в глубоко декольтированных вечерних туалетах.

Все они встают, аплодируют. Выкрики:

– Браво, Семенова!

– Бис!

– Браво!

– Просим!

В партере появляется Онегин. Он раскланивается, ему отвечают. Онегин подходит к г-ну К**.

 

К** (Онегину). Откуда ты?

ОНЕГИН. От Семеновой.

К**. Как ты счастлив! Не правда ли сегодня она charmante!

СУФЛЕР. Прелесть.

ОНЕГИН. Пожалуй.

К**. Adorable, divin, délicieux!

СУФЛЕР. Восхитительно, божественно, чудесно!

ОНЕГИН. Да, она – revissante.

СУФЛЕР. Обворожительна.

К**. Такие глаза! Такая ножка!.. Одним словом – талант! Талант необыкновенный!.. Я смотрю и у тебя – эта штука! (Указывает на лорнет в руках Онегина.) Как быстро распространяется просвещение! Не успели изобретательные англичане выдумать этот двойной лорнет, как у нас все тут же явились с ними на пальцах! Я, признаюсь, считаю, что это изобретенье весьма полезно, а особливо в театре, гораздо удобнее обыкновенных зрительских трубок! Ты не находишь?

 

Подходит еще один молодой человек.

 

К** (молодому человеку). А! И ты здесь?! Как тебе Семенова? Ah! quel pied, mon cher, qeel regard! Une deesse!!

СУФЛЕР. Какая ножка, любезный друг, какой взгляд. Богиня.

К**. А? (Онегину.) a propos!

СУФЛЕР. «Propos». Кстати. Латынь.

К**. Вы не знакомы? Позволь тебе представить: Пушкин! Славный мой приятель! И, кстати, сочинитель! Да, печатает в альманаках забавные вирши, коих сам я прочесть не имел времени, но все, все кругом хвалят и очень! (Пушкину.) А тебе позволь отрекомендовать – Онегин! L'homme à l'sprit profond…

СУФЛЕР. Человек глубокого ума.

К** …философ, эконом, он, знаешь ли, штудирует Адама Смита! но педант, педант! (Онегину.) Что, ты не возражаешь? То-то, брат! Я прав!

 

Представленные друг другу раскланиваются.

 

ОНЕГИН. Очень рад.

ПУШКИН. Очень рад.

К**. Неужели вы не встречались?! Это, даже странно! Ведь у нас все друг друга знают, все состоят в родстве…

ПУШКИН (перебивает). Или того хуже! Да, иногда даже не знаешь, куда деваться от знакомых рож. Потому вдвойне приятнее встретить лицо совсем незнакомое.

К**. А не шепнешь ли ты нам на ушко какую-нибудь новую свою эпиграммку?

ПУШКИН. Изволь, есть давняя, но ее ты еще не слыхивал?

К**. Про кого?

ПУШКИН. Про Орлова. (Онегину.) Вы не против?

ОНЕГИН. Нисколько.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: