ЧАЙКОВСКИЙ. Вы сами что ли эти анекдоты сочиняете?

ПУШКИН. Прелестно, не правда ли?! Гениально!

ЧАЙКОВСКИЙ. После того стакана холерной сырой воды изжога так и не проходит…

ПУШКИН. Арина Родионовна мне всегда говорила в детстве: не пей Сашенька сырой водицы… (Смеется.)

ЧАЙКОВСКИЙ. Скоро нас позовут на процедуры…

ПУШКИН. Что ж будем коротать ВЕЧНОСТЬ! (Смеется.)

 

***

GUILLOT. Составили ли вы свое завещание?

ОНЕГИН. Нет.

GUILLOT. Но… если будете убиты?

ОНЕГИН. Наследники сами отыщутся, Guillot!

GUILLOT. Неужто у вас нет друзей или кого-то… кому вы хотели бы послать последнее прости?

ОНЕГИН. Увы!

GUILLOT. Неужели нет на свете женщины… которой вы хотели бы что-то оставить на память?..

ОНЕГИН. Мой дорогой Guillot, я вышел из тех лет, когда умирают с именем своей любезной на устах и завещая другу клочок напомаженных волос. Или ненапомаженных. Думая о смерти, которая, может быть, уже простерла свои крылья над моей головой, я думаю о себе одном. Иные не делают и этого. Друзья, которые завтра забудут меня, или, хуже, возведут на мой счет бог знает какие небылицы, женщины, которые обнимая другого, будут смяться надо мною, чтоб не возбудить в нем ревности к усопшему, – Бог с ними! Из жизненной бури я вынес несколько идей – и ни одного чувства. Я давно живу не сердцем, а головою. Я взвешиваю, как аптекарь, который взвешивает порошки, собственные страсти, разбираю поступки, как копается покупатель в лотке букиниста со строгим любопытством, но без участия…

 

ДУЭЛЬ

Идет снег. Ленский стоит, опершись о плотину. Во всех его движениях, во всей фигуре выражается нетерпение.

 

ЛЕНСКИЙ. Скоро ли?..

ЗАРЕЦКИЙ. Нет, я тебе скажу, это никуда! Что это такое? Это черт знает что такое!

ЛЕНСКИЙ. О чем вы?

ЗАРЕЦКИЙ. Да об том, брат, что вот этот жернов никуда не годиться! Дрянь, просто, а не жернов, Нет, ты сам погляди!

ЛЕНСКИЙ. Возможно ли, чтоб они совсем не явились?

ЗАРЕЦКИЙ. Не думаю. Онегин не таков. Сколь я знаю людей его сорта: он будет драться. Всенепременно, можешь быть уверен.

 

Краткая пауза.

 

ЗАРЕЦКИЙ. Что? Дрожишь?

ЛЕНСКИЙ. Нет. Вовсе нет.

ЗАРЕЦКИЙ. И – хорошо! Тут либо тебя, либо ты – и не иначе! Помни, что я тебе давеча говорил. А еще, когда будешь стоять под выстрелом, стань вот эдак боком (показывает), и закройся вот эдак пистолетом. (Показывает.)

ЛЕНСКИЙ. Скорей бы только все свершилось!

ЗАРЕЦКИЙ. А вон, кажется, наши противники.

 

Входят Онегин и Guillot.

 

ЗАРЕЦКИЙ (с сардонической улыбкой). Мы давно уж вас ожидаем.

ОНЕГИН. Прошу простить, за то, что я, кажется, заставил вас ждать.

 

Пауза.

 

ЗАРЕЦКИЙ. Но… Онегин! Где ваш секундант?

ОНЕГИН. Мой секундант? Вот он – мой друг – monsieur Guillot!

ЗАРЕЦКИЙ. Но…

ОНЕГИН. Я не предвижу возражений на мое представление, господин Зарецкий! monsieur Guillot хоть и человек не известный, но конечно уж честный малый!

 

Пауза.

 

ЛЕНСКИЙ. Да скоро ли?

ЗАРЕЦКИЙ (мнется). Что ж? Начнем?

ОНЕГИН. Пожалуй!

ЗАРЕЦКИЙ (потирает руки). Приступим…

ОНЕГИН (Ленскому). Новых объяснений вы, я полагаю, не потребуете?

ЛЕНСКИЙ. Нет. Не требую.

ЗАРЕЦКИЙ (Guillot). Угодно вам заряжать?

GUILLOT. Non-non-non!

СУФЛЕР. Нет-нет-нет!

GUILLOT. Заряжайте вы!

ЗАРЕЦКИЙ (с иронией и чувством превосходства). Тогда вы, мосье, извольте отмеривать шаги… тридцать два шага ровным счетом! тем паче, что ноги у вас длиньше! (Подмигивает Ленскому. заряжает пистолеты.)

Guillot (отмеривает шаги, считает). Четыре, пять… шесть семь… восемь… Довольно?

ЗАРЕЦКИЙ. Ровно тридцать два шага! А черт! Давайте я сам! (Отдает пистолеты Guillot, отмеряет шаги.)

 

Guillot держит пистолеты, как готовую разорваться у него в руках бомбу.

 

GUILLOT (Онгину, волнуясь, но, тем не менее, с необычайной важностью). monsieur! Я бы не исполнил своей обязанности, и не оправдал бы того доверия, которое вы мне сделали, выбрав своим секундантом, ежели б я, в эту важную минуту, не сказал бы вам всей правды! Я полагаю, что дело не имеет достаточно причин и не стоит того, чтобы за него пролилась кровь!…

ОНЕГИН (с улыбкой). Покончим скорее с формальностями.

ЗАРЕЦКИЙ. Вот и барьер!

ЛЕНСКИЙ. Готово?

GUILLOT (Онегину). Позвольте, monsieur, передать ваше сожаление, и я уверен, что противники наши согласятся принять ваше извинение! Вы знаете, monsieur, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести до неисправного!..

ОНЕГИН. “Непоправимого” вы хотели сказать? Да, Guillot? (Улыбается.)

GUILLOT. Uoi! Обиды ни с той ни с другой стороны не было! Позвольте мне переговорить!.. Ma foi!..

СУФЛЕР. Ей-Богу!..

ОНЕГИН. Ne perdons point de temps.

СУФЛЕР. Не будем терять время.

ЗАРЕЦКИЙ (Ленскому). Мой долг, сударь, по обязанностям вашего секунданта сказать вам… к-хм… что показав оба готовность драться и заплатив этим… к-хм… долг условностям чести… к-хм… могли бы объясниться и кончить дело.

ЛЕНСКИЙ. Никаких извинений. Ничего решительно! Будем стреляться… Так готово?

ЗАРЕЦКИЙ. C'est fait!

СУФЛЕР. Готово.

 

Пауза.

 

ЗАРЕЦКИЙ (предлагает противникам пистолеты). Соблаговолите выбрать! (На ухо Ленскому.) Запомни: стань боком и закройся пистолетом!

 

Онегин и Ленский берут пистолеты. Зарецкий разводит друзей по крайний след.

 

GUILLOT (Онегину). Ваша воля, monsieur, я отойду! J'ai peur!

СУФЛЕР. Мне страшно!

ОНЕГИН. Можете стать за пенек, Guillot, и уши заткнуть, только не закрывайте глаза, это против правил.

 

Guillot отходит поодаль.

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: