Глава 6 ОБЯЗАННОСТИ ПО ДОКАЗЫВАНИЮ

В начале главы обосновывается положение, что под санк­цией как элементом юридической нормы следует понимать юридически неблагоприятные последствия правонарушения^ здесь же подвергается критическому рассмотрению определе­ние санкции как меры государственного принуждения.

Защищаемое понятие санкции позволяет рассматриг.;п i, > так называемое «бремя доказывания» в качестве юридической обязанности, т. к. ее неосуществление может повлечь для участника дела наступление неблагоприятных юридических последствий, выражающихся в утрате спорного права при не­возможности вторичного обращения к суду ^Обязанность до-^ц казывания носит условно обязательный характер, т. к. небла­гоприятные юридические последствия неосуществления этой обязанности наступают пишь при условии отсутствия у суда процессуальной возможности получить недостающие доказа­тельства по собственной инициативе.

В данной главе подвергаются подробному разбору раз­личные возражения против трактовки «бремени доказыва­ния» в качестве юридической обязанности.

Но обязанность доказывания - - не только обязанность. Нельзя согласиться с мнением, что какое-либо поведение и

23

одном и том же правоотношении не может одновременно со­ставлять содержание и права и обязанности.

Распространенное в литературе определение субъективно­го права как «возможности» и «обязанности» как «необходи­мости» (долженствования) нуждается в уточнении, в указа­нии на их юридический характер. «Возможность» и «должен­ствование» определенного поведения как содержание права и обязанности не зависят ни от психического отношения субъ­екта правоотношения к своему поведению, ни от фактической возможности осуществления права или исполнения обязан­ности.

Поскольку процессуальное законодательство предоставля­ет участникам дела право на представление и исследование доказательств, то обязанность доказывания одновременно служит и правом доказывания.

Субъективное право устанавливается законом для удов­летворения собственного интереса, поэтому субъективном) праву присуще свойство распоряжаемости, а отсюда его не­зависимость от воли контрагента в правоотношении. Напро­тив, обязанность устанавливается ради интереса другого, по­этому для обязанности характерна связанность волей контр-'агента правоотношения (уирашмоченного).

Но не исключены случаи, когда в выполнении обязанности может оказаться заинтересованным и само обязанное лицо; для защиты интересов последнего закон может обязанности придать и качество права. В подобных случаях юридическая характеристика поведения зависит от того - - по чьему тре­бованию совершается действие или бездействие.

Такой именно характер и носит «бремя доказывания». Если представление доказательства совершается по требова­нию суда под угрозой невыгодных юридических последствий, то действие по представлению доказательства будет осу­ществлением обязанности доказывания. Если приобщение к делу доказательства происходит по требованию участника дела, то представление им доказательства выступает уже в роли осуществления права доказывания.

Хотя в «бремени доказывания» право и обязанность сли­ваются, они не совпадают полностью ни по основаниям воз никновения, ни по содержанию.

«Бремя доказывания» как право возникает в момент возбуждения процесса и принадлежит любому участнику дела. Это право не зависит от того, соответствует ли дей­ствительности утверждение субъекта о спорном факте.

24

«Бремя доказывания» как обязанность существует не \
любого участника дела, а лишь у того, утверждения которого
об искомом факте отвечают действительности. Говорить об
обязанности доказывания фактов, которых в действительно­
сти не существовало, это все равно, что утверждать об обя^
занности введения суда в заблуждение.                                 ^

Если осуществление права на доказывание ограничено
лишь условием, чтобы доказательства были относящимися
к делу и допустимыми по закону, то для осуществления обя­
занности доказывания требуется дополнительно, чтобы предъ- )
явленные доказательства были достаточными для установле­
ния бытия или небытия искомого факта.                            s

На основе трактовки «бремени доказывания» как процес­суальной обязанности в дайной главе решается и вопрос о распределении обязанностей по доказыванию между сто­ронами.

Не могут служить достаточным основанием для решения этой проблемы имеющиеся в литературе общие критерии.

Принцип «доказывает тот, кто утверждает» ставит рас­пределение доказывания в зависимость от субъективного фактора. Важно не то, что утверждает участник дела, а то, что он обязан утверждать.

Недостаток принципа «истец доказывает факты правооб-разующ'ие, ответчик -- правопрепятствующие и праволога-шающие» в его неуниверсальности.

Деление основания иска в гражданском процессе на «ма­териальное и процессуальное» не дает четких границ между этими основаниями.

Нельзя во многих случаях для решения вопроса о распре­делении обязанностей доказывания воспользоваться и дока­зательственными презумпциями, т. к. советское процессуальм ное право не знает замкн>той системы презумпций, а устанав>1 ливает лишь единичные презумпции.

«Теория интереса» не дает возможности решать случаи, когда одна сторона в гражданском процессе заинтересована в установлении наличия факта, другая - - его отсутствия. В диссертации подвергаются критике и некоторые другие вы­двинутые в литературе общие критерии распределения обя­занностей по доказыванию, а также те или иные их комби­нации.

Исходя из принципа объективной истины и задач право­судия по уголовным делам обязанности доказывания в уго­ловном процессе распределяются при помощи презумпции

25

невиновности, в силу которой обязанность доказывания всех фактов, обосновывающих обвинение, лежит на государствен­ном обвинителе. Доказывание обвинения должно осущест-s вляться как с положительной стороны (наличие всех элемен-/ тов состава преступления), так и с отрицательной (отсутствие состояния необходимой обороны, крайней необходимости и др.). В силу    этого, по справедливому утверждению М. С. Строговича, недопустим какой-либо переход обязанно­сти доказывания от обвинителя к подсудимому.

В силу принципа объективной истины и задач правосудия" по гражданским делам обязанности доказывания в граждан­ском процессе распределяются иначе, так, чтобы вывод суда, при невозможности достоверного установления факта, был как можно ближе к истине, основан на большой вероятности. Поэтому здесь в основе всех презумпций, при помощи кото­рых в ряде случаев распределяется доказывание, лежит мак­симальная или большая вероятность.

В соответствии с принципом объективной истины пробле­ма распределения обязанностей доказывания в советском гражданском процессе, в отличие от буржуазного граждан­ского процесса, должна быть расчленена на два вопроса: 1) с кого суд вправе потребовать доказательства; 2) на кого возлагаются неблагоприятные юридические последствия от­сутствия достаточных доказательств?

/ В интересах установления истины суд вправе потребовать представления доказательств не только со стороны, обязан-ной к доказыванию, но и с противоположной стороны, кото-! рой по обстоятельствам дела может оказаться легче предста-1 .вить те или иные доказательства; например, потребовать d истца-кассы взаимопомощи ведомость с отметкой о возвра­те долга, хотя обязанность доказывания возврата долга и не­сет ответчик.

Неблагоприятные юридические последствия недоказанно-' сти в соответствии с присущим советскому праву принципом! вины как основания ответственности за невыполнение обя-i занности, возлагаются на ту сторону, которая могла и долж­на была обеспечить себя доказательствами на случай судеб-/ ного спора или согласно указанию закона (расписка должни­ка по договору займа и т. п.), либо, при отсутствии такогс| указания, в соответствии со своими до и <вне процессуальны' ми интересами.

Назначение любой санкции - - побудить лицо к угодному государству поведению. Назначение санкции, которой снаб-

26

жена обязанность по доказыванию, -- побудить сторон граж­данских правоотношений обеспечивать себя на случай спора необходимыми доказательствами, хранить их, представлять в суд и тем самым облегчать суду выполнение задач по уста­новлению истины.

Под «интересом» стороны, как основанием распределения обязанностей по доказыванию, следует понимать не интерес стороны в уже возникшем процессе (в этом случае стороны обладают противоположными интересами), а до и вне про­цессуальный интерес, тот интерес, который был у сторон при возникновении гражданских правоотношений, их изменении, прекращении, совершении отдельных действий.

Поскольку условием возложения неблагоприятных юриди­ческих последствий недоказанности служит вина стороны следует прийти к выводу, что при доказанном отсутствии ви ны стороны в непредставлении предусмотренных законом до казательств (.например, расписка должника по независящие от истца причинам была утрачена), искомый факт может до называться всеми иными доказательствами, в частности, сви детельскими показаниями.

В конце главы рассматривается применение предложен­ного принципа распределения доказывания к наиболее спор­ным на практике случаям. Основные положения данной гла­вы опубликованы в работах, помещенных в списке под №№ 8, 12.

Глава 7. СРЕДСТВА ДОКАЗЫВАНИЯ

Центральным вопросом в данной главе является вопрос о сущности судебного доказательства. Этот вопрос решается па основе закона диалектики о всеобщей связи и зависимо­сти явлений природы и общества, рассматриваются различ­ные формы связей, используемые в судебной практике при познании искомых фактов; причинно-следственная, условия с обусловленным, временная и пространственная.

В связи с этим подвергаются критике взгляды процессуа­листов, отрицающих за признаком связи значение главного существенного признака судебного доказательства, а 'также процессуалистов, сводящих эту связь к причинно-следствен­ной.

В последнее время в литературе предпринята попытка ре­шить проблему сущности судебного доказательства на основе

27

(\

категорий теории информации. Эту попытку пока нельзя при­знать удачной.

Для установления истины путем оценки, например, досто­верных свидетельских показаний теория информации попро­сту также излишня, как логарифмическая линейка для под­счета десятка яблок. Оказать же помощь в оценке показаний лиц, достоверность которых неизвестна, теория информации пока бессильна, поскольку в ней не учитывается смысл и цен­ность информации. При дальнейшем развитии биологии и теории информации, когда осмысленная информация может быть описана математическими методами и в связи с этим теория информации сможет учитывать смысл и ценность ин­формации, получаемой из различных источников, возможно применение теории информации и к оценке свидетельских показаний, их достоверности; и такая оценка в этом случае может быть поручена машине.

В еще меньшей мере теория информации может быть ис­пользована в судебном познании при помощи вещественных доказательств, которые, во-первых, также могут оказаться не­достоверными; во-вторых, признаки вещей, следы на вещах, сам факт их нахождения в определенное время в определен­ном месте — все это нельзя рассматривать в качестве тех за­кодированных сигналов, которыми оперирует сейчас теория информации. В силу этого попытка поставить учение о судеб­ных доказательствах, о сущности судебного доказательства на рельсы теории информации, по крайней мере преждевре­менна и фактически является лишь применением терминоло­гического аппарата этой теории без каких-либо выводов по существу.

Если с точки зрения теории информации к доказатель­ствам можно относить лишь закодированные сообщения (яв­ления-следствия), то рассмотрение доказательства с точки зрения связей явлений и предметов свободно от такого су­жения сферы судебных доказательств; в качестве таковых мо­гут выступать не только явления-следствия, но и явления-причины, явления-условия, явления, состоящие во временной либо пространственной связи между собой.

Рассмотрение доказательства с точки зрения связей явле­ний и предметов позволяет по этому признаку провести раз­граничение между доказательствами прямыми и косвенными. Первые характеризуются однозначной связью, вторые — мно­гозначной.

В главе рассматриваются особенности судебного доказа-

28

тельства - - его предусмотренный законом источник, и уста­новленная законом процессуальная форма; анализируются требования, предъявляемые законом к источнику и процессу­альной форме, рассматривается вопрос о процессуальных последствиях нарушений этих требований, исследуется поня­тие процесса формирования судебного доказательства-

По признаку источника судебные доказательства можно подразделить на личные, вещественные и имеющие смешан иый источник (заключение эксперта, результаты опознания, следственного либо судебного эксперимента). Процесс фор­мирования доказательства позволяет иначе, чем было обычно принято в литературе, провести разграничение между перво­начальными и производными доказательствами, определить природу производных вещественных доказательств, подверг­нуть критике распространенный в литературе взгляд о недо­пустимости участия суда в процессе формирования судебного доказательства.

В конце главы делается попытка разработать категории— предположительные и окончательные, достаточные и недо­статочные доказательства, подвергаются критике некоторые неправильные, по мнению автора, высказывания отдельных процессуалистов в связи с этими вопросами.

Так, нельзя согласиться с мнением, что для достоверного установления искомого факта требуется минимум два добро­качественных прямых доказательства с тем, чтобы была со­вокупность доказательств и наличествовал критерий истины н правосудии (В. Д. Арсеньев). Это -- фактически рецедии теории формальных доказательств. Дело не в количестве (по­чему -- два, а не три, четыре и т. д.), а в качестве доказа­тельств, в правильном установлении их связи с искомым фактом.

29

⇐ Предыдущая12345678910

Поделиться: