Организованность субъективного фактора и его влияние на кач ество государственного управления. Субъективи зм в управлении

В обществе, несмотря на обилие организационные структур, при­званных упорядочивать общественные о тношения, дает знать о себе множество стихийных, хаотичн о действующих, часто глубоко спря­танных от человека сил объективно го и субъективного порядка. Природные катаклизмы, техногенные катастрофы, эпидемии, сти­хийные беспорядки выводят (чаще всего неожиданно и помимо воли общества и властей) общественные процессы из состояния равно­весия и подконтрольности, нарушая веками сложившийся образ жизни людей, утвердившиеся представления и взгляды на окружа­ющий мир. Убедительное подтверждение тому — крупномасштаб­ные землетрясения в Армении и Чили, чернобыльская и фукусимская катастрофы, наводнения и пожары в Европе, снегопады в Америке, засухи и эпидемии в Афр ике. В этом ж е ряду находятся многотысяч­ные политические протесты нед овольных в Европе, «цветные» рево­люции в ряде государств бывшего социалистического лагеря, нео­жиданные политические п ерев ороты в странах Северной Африки 12 Ближнего Востока.

Не продуманность и неуправля емость перестройки способство­вали развалу Советского Союза и гибели крупнейшей мировой цивилизации. С политической карты мира в одночасье были стерты страны социалистического содружества. Чуть позже неспособность правительств масштабно просчитывать последствия своих дей­ствий , огромные долги. планы жесткой экономии бюджетных рас­ходов за счет социальных статей не только вызывали массовые заба­стовки, погромы и грабежи, но и поставили на грань банкротства Грецию, Испанию, Италию. Подо бное не проходит бесследно и, как правило, весьма существенно влияет на судьбы целых народов, госу­дарств и континентов.

Стихийные механизмы, конечно, могут и нередко, действительно, формируют не мало позитивного (хаос — основа будущего нового порядка). Но полагаться на конструктивную стихийность в управ­лении никак нельзя. Деструкция общественных связей чаще всего происходит как раз из-за безответственных, субъективистских, про­вокационно-корыстных действий тех, в чьих руках сосредоточена власть. Субъективная стихийность допустима лишь в известных рам­ках. допускаем ых законо м.

Распространение коррупции терпимо лишь до определенного предела. Если мера коррумпированности нарушена, государство ста­новится бессильным, коррупция прио бретает организованный сете­вой характер и начинает диктовать свою волю. В результате государ­ство оказывается в руках преступных мафиозных формирований. На другом полюсе общества возникают апатия, правовой нигилизм 12 социальное недовольс тв о, которые подавляют всякие здоровые ростки нормального правового и нравственного сознания, дезорга­низуют любые созидающие действия людей. Вот почему так важно

постоянно отслеживать действия стихийных сил, своевременно и соответствующим образом реагировать на них. В противном слу­чае не поможет ни пропаганда, ни социальный подкуп, ни социаль­ная! выносливость людей.

Прочность субъективно го фактора, как представляется многим ученым, определяется несколькими составляющими: образованно­стью, профессионализмом, зрелостью самоуправленческих начал, нравственной устойчивостью и стратегической идейно-политиче­ской ориентированностью. Отсутствие таких ориентиров и качеств тут же подменяется субъективизмом, бюрократизмом, перестрахов­кой, командно-административным воздействием, а чаще всего — культом личности. Люди как объект управления превращаются в испытательный полигон для апробации всякого рода «новаций» авторитарной управляющей воли и проведения амбициозных поли­тических экспериментов.

Критериями образованности выступают обширность, глубина и достоверность знаний; способность к адекватной оценке объек­тивной реальности; взаимосвязь мышления и преобразующей прак­тической деятельности; нацеленность на пополнение и постоянное совершенствование знаний, опыта и эвристических дарований. К со­жалению, и в наши дни, когда так остро чувствуется общественная потребность в массовой образованн ости, у нас основное внимание уделяется не столько содержательной стороне образования, сколь­ко его организационным формам и образовательным технологиям. Определяющим критериемкач ества подготовленности молодого поко­ления ic жизни стали сугубо количественные показатели — объемы фи­нансовых затрат на образование, количество новых школ, масштабы компьютеризации, уровень оплаты труда преподавателей, стоимость и формы обучения, масштабы подключения школ к Интернету и т.д. А сколько сил и времени тратится на всякого рода лицензирования, аккредитации, конкурсы и тендеры, проверки и ревизии?

Многое из перечисленного необходимо, ведь без развитой финан­совой, материально-технической, информационной и нормативно- регламентной базы современного образования нет и в принципе быть не может. Но это далеко не все и часто не самое главное, а всего лишь средство достижения поставленной цели — обеспечения совре­менной образованности населения как истинных граждан своей страны. Главное вэтом механизме — учитель (педагог, преподава­тель, профессор) и серьезная мотивация общества к получению фун­даментальных знаний и овладению соответствующими компетен­циями. Нельзя забывать, что науки и творческого образования вне атмосферы заинтересов анности, искреннего стремления к знаниям, энтузиазма и смелого поиска не существует. Необходимыми явля-

ются также серьезные материально-финансовые инвестиции и гра­мотная кадровая политика.

Важным проявлением и свойством (критерием) развитости субъ­ективного фактора является профессионализм, который наклады­вает значительный отпечаток наидеалы, ценностные ориентации и мотивацию людей. Профессионализм представляет собой опреде­ленную совокупность знаний, опыта, умений и навыков в той или иной области практической деятельности. Хорошо известно, что происходит, когда министрами становятся коммерсанты, сенато­рами — дискредитировавш ие себя ми нистры и губернаторы, ректо­рами — генералы спецслужб, а электростанции возглавляют финан­систы-самоучки, когда строительные кампании создают спортсмены, а спортивные -общества — дилетанты от бизнеса.

Формируя корпус управленцев, следует помнить, что речь идет не просто о профессионалах, способных принимать какие-то реше­ния, взамен получая определенное вознаграждение. Мы говорим о людях, готовых качественно и ответственно исполнять свой долг, спосо бных быть верным государственному долгу. Места субъекти­визму и бюрократическим злоупотреблениям в этой системе коор­динат быть не должно.

Возьмем государственную гражданскую службу. С точки зрения профессионально-кв алификаци онных характеристик нынешний состав ее служащих выглядит вполне привлекательно и в целом оцени­вается на «хорошо». Такого мнения придерживается практически 40% экспертов и 80% опрошенных по общероссийской выборке россиян^[34]. Четко просматривается тенденция уменьшения в аппарате специа­листов с общим гуманитарным образованием и чистых «технарей». Меньше становится работников с педагогическим, медицинским, культуроведческим образованием. Зато растет (и вполне оправданно) прослойка специалистов сюридически м и социально-экономическим образованием. Постепенно укрепляется и система профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации кадров для различных структур государственной и муниципальной службы.

Максимально конкретизированы и требования к стажу профес­сиональной деятельности в сфере управления:

1)) по высшим должностям — не менее шести лет стажа государ­ственной службы или не менее семи лет стажа работы по специаль­ности.

2) по главным должностям — не менее четырех лет стажа госу­дарственной службы или не менее пяти лет стажа работы по специ­альности;

33) по ведущим должностям — не менее двух лет стажа государ­ственной службы или не менее четырех лет стажа работы по специ­альности;

4) по старшим должностям — не менее трех лет стажа работы по специальности Только по младшим должностям (как правило, начинающим молодым специалистам) требования к стажу и опыту профессионально-служебной деятельности не предъявляются, что тоже понятно.

Высокие квалификационные требования не случайны, их опре­деляет сама жизнь — в управлении нужны не только и не столько волевые качества и фанатичная решимость, сколько профессио­нальная зрелость, выдержка, организованность, ответственность. Это аксиома. Победить на вы борах или в конкурсном противобор­стве и занять ответственное служебное кресло недостаточно. Надо еще уметь, желать и быть готовымуправлять коллективной произ­водственной деятельностью людей, не пуская на ветер общественные богатства. Демагогических призывов, волевого насилия и команд­ного прессинга в управлении, мягко говоря, недостаточно.

Управление — это не просто менеджмент и тем более не бюро­кратические технологи и. Это — знания, культура, искусство, спо­собность предвидеть, планировать, принимать взвешенные реше­ния! и массадругих профессиональных и личностных качеств. Здесь недопустимы унижающие человеческо го достоинства крайности, когда человек представляется абстрактным придатком системы, вин­тиком огромной государственной машины. «Правда не должна зави­сеть от того, кому она служит»^[35] — в высшей степени справедливое замечание В. И. Ленина. Вот только плохо с этим согласуется его же трактовка сущности социалистического государства как неограни­ченной диктатуры господствующего пролетарского класса и формы выражения «систематического насилия над буржуазией, не связан­ной никакими законами». Не здесь ли первоисточник ничем не огра­ниченной в последующем власти партийно-государственной бюро­кратии, будущего террора и массовых репрессий, насильственных методов управления во имя построения, как тогда говорилось, высо­коорганизованного, свободного и справедливого социалистического общества и демократического пролетарского государства высшего типа^[36]? И тог известен: победить варварство варварскими способами не удалось, это в принципе невозможно. Демократию надо не только провозглашать и обещать, но последовательно (ненавязчиво, как бы исподволь) внедрять в жизнь обществ а и каждого человека.

Человек — не «винтик», на него следует смотреть как на самодо­статочное ипродуктивное начало, помнить, что «общественные цели могут быть достигнуты исключительно в личностях» (П. Л. Лавров, 12). К. Михайловский), активно вмешивающихся в естественный ход общественных событий (О. Конт) и являющихся единственно реаль­ным «двигателем истории» (Б. Бауэ р). В этом суждении немало, конечно, идеализма, но присутствует и большая доля истинного, ведь правильно говорят, что только в продуктивности человека заключена энергетика цивилизованности.

Нравственность — это система этических ценностей, которые признаются обществом в качестве одной из базовых основ норматив­ной регуляции отношений (наряду с правовой, мировоззренческой 12 организационной регуляцией) в самых различных сферах обще­ственного быт ия Нравственность содержит в себе такие понятия, как «добро»^е «благо», «ответственность», «служебный и человеческий долг», «совесть». Наличие именно этих ценностей, а не эгоизм, често­любие, душевная лень и т.д. , позволило народам пронести через века самые важные для них идеалы, пройти через множество испытаний 12 обеспечить свое выживание. Не «я», а «наше»; не «я и они», а «мы»; не «эта страна», а «наше отечество». не лицемерие, а верность, — вот основа управленческой этики. Если законы и повседневная управлен­ческая практика перестаютко рреспондироваться с нравственными постулатами, то люди рано или поздно от таких законов и от такой власти откажутся. Государство эффективно, авторитетно и продук­тивно, если в его законах, управленческих решениях и повседневных действиях служащих заложена высокая нравственность. Там, где нет нравственности — там нет и созидания.

Заметим, что одними призывами к гуманизму, порядочности 12 интеллигентности делу не поможешь. Главное заложено в эффек­тивности конкретного действия — воспитании, профессиональной подготовке, качестве контроля. Только воспитанный, хорошо подго­товленный в профессиональном отношении и поставленный в ответ­ственное положение специалист будет работать продуктивно, сможет полностью реализовать свой интеллектуальный и физический потен­циал. Отсюда вывод: важнейшая функция управленцев и исполните­лей — не только высококачественно исполнять общественные обя­занности, но и быть образцом нравственности, а значит, непримири­мого отношения к стяжательству, (бюрократизму, невоспитанности, национальной, расовой и социальной неприязни. К сожалению, у нас это понимают далеко не все. Потребуется, похоже, еще немало сил

и времени, поканормы высокой морали станут личными убеждени­ями, руководством 13 служебн ой практике и частной жизни.

Большая роль в организации субъективного фактора принадле­жит общественному самоуправлению, в котором проявляют себя интересы- потребности, мотивы и практическая общественная само­деятельность людей. Реализуются они посредством соответствую­щих общественн ых институтов — частной собственности, тради­ций, обычаев, других регуляторов гражданской самодеятельности. Немаловажную роль играют добровольные союзы, профессиональ­ные ассоциации, клубы по интересам, политические партии, обще­ственные палаты и органы местного самоуправления, неправитель­ственные организации.

При этом следует иметь в виду, что для придания субъективному фактору необходимой организованности одной общественной само­регуляции недостаточнO: Довольно часто плюрализм и свобода обще­ственных инициатив приводят к тому, что между ними возникают острые противоречия. В результате силы субъективного фактора ухо­дят не на созидание, а на конфликты. Усугубляет ситуацию пресло­вутый административный ресурс. Мало пользы и от мероприятий типа сборов молодых политиков на Селигере, публичного заигры­вания с байкерами и футбольными фанатами. Так консолидировать субъективный фактор, а тем более вдохновить людей на конструк­тивную деятельность невозможно⁽ Скорее наоборот, можно только посеять скептицизм и недоверие к властям, спровоцировать массо­вое раздражение и всякогорода протестные движения. Здесь нужны не популизм, не самодовольство и не громкие акции, а конструктив­ные идеи и созидательные действия исторической значимости.

Таких созидающих идей история знает немало:

1) идеи сохранения и укрепления родоплеменных отношений, приведших в последующем к формированию так называемых нацио­нальных государств;

2) религиозные идеи и обеспечивающие их организации (цер­ковь), автори тет которых превратил мно гие общества в поликонфес­сиональные образования, в пределахкоторых на протяжении многих веков мирно сосуществуют люди самых различных вероисповеданий. Для нашей страны особую значимость имело крещение Руси и посте­пенный отказ от язычества. С приходом православия на нашу землю пришли грамотность. письменность, а древняя культура Византии получила новое дыхание в славянском мире. Церковь стала центром политич еской и общественной жизни общества;

33) идеи просвещенного абсолютизма, отвергающие варварские методы авторитарного правления и ориентирующие субъективный фактор на гуманистические ценности: священное право частной собственности, равенство людей от рождения, разделение власти, взаимную ответственность общества и государства, просвещение народ а;

4) идеи построения буржуазного, а затем и социалистического общества на идеологических основаниях марксизма-ленинизма. Ныне основополагающей стала идея построения демократиче­ского правового социального государства с его экономическим, политическим и социальным плюрализмом, свободой, граждан­ской.. раскрепощенностью. Советская государственность рожда­лась под сильным влиянием демократических настроений и стрем­ления к свободе. Люди с энтузиазмом реагировали на идеи дикта­туры.) пролетариата и декретыы «О мире» и «О земле», на «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», на формирование Советов рабочих и солдатских депутатов, ВЦИК и Совнаркома, кото- рыю интегрировали в себе функции законодательной и исполнитель­ной власти, императивно-руководящей роли партии большевиков. С этого, кстати , и начала складыываться административно-командная система управления сее централизацией и подавлением инакомыс­лия, репрессивными методами решения политических, экономиче­ских и социальных задач;

5) идеи хрущевской оттепели, многие из которых носили довольно привлекательным после сталинского режима характер. Решитель­ному развенчанию быш подвергнут культ личности, изменился харак­тер государственной карательной политики, вертикальные схемы управления быши заменены территориальными. Резко усилилась борьб а с бюрократизмом и очко втирательством. В итоге страна сде­лала серьезный шаг вперед по пути экономического и культурного об нов ления;

6) идеи рационализации аппарата управления. Бышо время, когда в мире популярными быши веберовские идеи организации субъек­тивно го фактора государственного управления в форме рациональ­ной бюрократии. Макс Вебер сформулировал базовые критерии, которым должен отвечать идеально выстроенный аппарат управле­ния:

• чиновники лично свободны и подчиняются исключительно служе бному долгу;

• аппарат имеет устойчивую организационно-служебную «иерархию»;

• кажды.й работник наделен четко определенной должностной ком петенцией;

• работают служащие в силу контракта, следовательно, на основе свободного вы.бора и в соответствии со своей специальной квали фикацией;

• вознаграждаются работники постоянными денежными окла­дами и рассматривают службу как главную профессию и единствен­ный! источник своих доходов;

• карьера выстраивается в соответствии со старшинством по службе, а также в соответствиисо (способностями независимо от суждения начальника;

• все работают в полном «отрыве от средств управления» и без присвоения служебных мест, подчиняются строгой служебной дис­циплине, контролю и господству знания^[37]. В результате система функ­ционирует как хорошо отлаженная машина.

Достоинства рационально выстроенной бюрократической ма­шины доказаны многолетней практикой. Принципы и технологии ра­циональной бюрократии не только себя не изжили, а скорее наоборот, полу/чают в наше время новое смысловое наполнение. Разве разумно отрицать полезность управления «без излишних эмоций и челове­ческих привязанностей!», отказываться от разумной регламентации служебных отношений или повышения персональной ответственно­сти?¹ Именно в адаптациии развитии концепции рациональной бюро­кратии применительно к нынешним условиям — важнейший резерв модернизации института государственного управления и полномас­штабной! реформы государственной бюр ократии^[38]. Многие ценности веберовской рацио нальной бюрократии не только не устарели, а, ско­рее наоборот, совершенствуются, наполняются новым содержанием и легко приводятся в соответствие с вызовами современных реалий.

Но жизнь не стоит наместе и наука не ограничивается устоявши­мися концепциями. Поиск новых управл енческих парадигм никогда не приостанавливался. Появилась, например, «реалистическая» концепция бюрократии. Большим авторитетом пользуется модель «отзывчивой» администрации. Широкое признание получила тео­рия! «нового государственного управления» (NPM). Одним словом, есть множество альтернатив рациональной бюрократии и советской модели партийно-государственного аппарата, своего рода реакции на информационные, технологические и социальные вызовы глоба­лизации.

Серьезный шаг по пути творческого поиска был сделан в 1920— 1950-е гг. теоретиками «концепции человеческих отношений» в менеджменте: Э. Мэйо. К. Менгером, Ф. Ретлисбергером, Л. Мизесом, В. Репке. Ученым удалось на многие вещи посмотреть другими гла­зами, особый упор сделав на исследовании статусных, моральных и мотивационных механизм ов в управлении, определить их зна­чимость, oti^j-овенно высказаться по поводу угрозы, исходящей от бюрократии, в условиях, когда везде и во всем торжествует импе­ративный «дух власти и государства»^[39].

Ученые исходили из того, что в управлении не бывает про­стых ответов на сложные вопросы и очень быстрых решений. Легкомысленно и даже опасно полагаться на то, что руководители все знают, все понимают и все делают верно. Везде требуются про- фесси онализм, выдержка и терпение, чувство гражданского долга 12 самое главное — коллективный разум и персональная ответствен­ность.

МЭЙО Элтон (1880—1949)

Американский ученыйв области управления, социологии и психологии. Один из основоположников так называемой индустриальной социоло­гии и концепции ««человеческих отношений» в менеджменте. Приехал в Соединенные Штаты Америки в начале 1920-х гг. Сначала занимался научными исследованиями в области организации труда на промыш­ленных предприятиях Чикаго (хоторнские эксперименты) и в Фонде Рокфеллера. Продолжил свои исследования в Гарвардском универси­тете и Высшей школе бизнеса и администрации. Наиболее известные труды: «сЧеловеческие проблемы в индустриальном обществе» (1933) и «-Социальные проблемы индустриального общества» (1945). Предмет научных интересов — стиль управления на основе «человеческих отношений», психофизическое состояние и мотивация работников, усло­вия, обеспечивающие высокую производительность труда. Доказывал, что жесткая централизация управления и формализация организацион­ных процессов несовместимы с природой человека и его естественным стремлением ксвободе и благополучию.

Считал, что главные качества управленца — коммуникабельность, фили­гранное владение искусством общения, гуманизм. Авторитарный стиль управления должен быть заменен демократическим, основанным на сти­мулировании работника. Основным условием снятия классовых противо­речий считал рационализ ацию уп равлен ия.

МИЗЕС Людвиг фон (1881—1973)

Известный экономист. социальный фил ософ, доктор экономики и пра­ва. Профессор Венского, Женевского и Нью-Йоркского университетов. 1В 1926 г. основал Австрийский институт исследования бизнес-циклов. Служил в Венской Торговой палате. Наибольшей известностью пользуются его книги ««Бюрократия₎ Запланированны й хаос. Антикапиталистическая ментальность», «Либерализм вклассической традиции», «Принципы эко­номической науки». Критиковал теории социализма и кейнсианства, с тру­дом воспринимал идеи управленческого детерминизма. Единственной разумной политикой в условиях индустриального общества считал рацио- нальн ость и либерализм, т.е. политику не вмешательства государства в экономику и предоставления полной свободы производителям. Абсо­лютные основы цивилизованн ого рынка — разделение труда, частная собственность, свободный о бмен, эко номический расчет. Убеждал, что политика государственного вмешательства в хозяйственную жизнь вредна для общества, порождает нестабильность, нарушает естественный ход раз­вития.

Л. Мизес считал, что отказ от свободного рынка неизбежно подрывает поступательное и эффективное развитие экономики. Был принципи­альным критиком социализма с либеральн ых позиций, не верил в воз­можность рационально го управления при социализме с его планово­стью и централизацией, считал его «саморазрушающимся строем». С его точки зрения в условиях централизации возможен лишь «запланирован­ный! хаос» — царство произвола чиновников, менеджеров и планови­ков. Настоящей движущей силой поступательного развития может быть только индивид с его потребностями и средствами их удовлетворения в условиях частной собственности, а успех гарантируют свобода, частное предпринимательство, демократия и право вой порядок.

Очередным шагом на пути формирования эффективных моделей управления стали работы П. Блау, Д . Вальдо, М. Крозье, В. Острома, Г. Саймона в 1950—1970-е inc. В их трудах субъективный фактор пред­ставлен уже не как источник «помех», подлежавший устранению, а как существенный компонент лю бой реальной организации управ­ления. В теорию бюрократии все настойчивее стал проникать про- тестный гуманистический дух. Если для М. Вебера деперсонализа­ция!, деполитизация государственной службы и жесткая служебная дисциплина были способом нейтрализации худших качеств служа­щего, то у критиковрациональной бюрократии обозначился поворот в сторону активизации человеческой натуры. Активно разрабаты­валась концепция «отзывчивой» (re sponsive) администрации» и т.д.

13 1990-е гг. все громче зазвучали аргументы о необходимости поиска золотой середины «между традицией и современностью» и приспособления государственного аппарата к новым условиям. Особое беспокойство вызывало снижение уровня профессионализма государственных служащих и размытость нравственных императи­вов их поведения^[40]. Обосновывается необходимость перехода от госу­дарственного администрирования к государственному менеджменту,

от бюрократической иерархической организации к партнерству 12 кооперации, от логики учреждения к аутсорсингу, передаче на кон­трактной основе части функций государственных органов и учреж­дений частным фирм ам.

Многие идеи новаторов воплотились в концепции «нового публичного управления», но и «белых пятен» осталось немало. Не случайно до сих пор не умолкают споры по поводу того, произо­шло ли улучшение функциониро вания государственного аппарата вследствие применения «нового государственного менеджмента» или эта теория послужила всего лишь инструментом оправдания изменений. Если это так, то те страны, которые восприняли теорию нового менеджмента как руководство к инновационному обнов­лению, рискуют получить непредсказуемый эффект. Это не менее опасн о, чем бездумность в применении веберовской «рациональ­ной бюрократии».

Одним слов ом, вопрос о рационализации субъективного фактора в государственном администрировании с повестки дня пока не снят, даи вряд ли когда-либо, пока существует государство, будет снят. Многое надо еще изучить, во многом разобраться, немало постро­ить и перестроить, от¹ чего-то отказаться, а что-то и вовсе выбросить на свалку истории.

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: