С. С. ПРОКОФЬЕВ — H. Я. МЯСКОВСКОМУ. Августа 1928 г., Ветраз. Августа 1928 г., Ветраз

Августа 1928 г., Ветраз

Château de Vétraz,

par Annemasse (Haute Savoie).

3 августа 1928

Дорогой Николай Яковлевич.

Кусевицкий играл II акт «Огненного ангела» ¹, выбросив из него, по моему совету, сцены с Глоком и спиритический сеанс. Вышло неплохо, и на публику произвело впечатление, хотя во II картине оркестр и заглушал певцов, так что пришлось сбавить динамические оттенки. Неужели в Москве усмотрели в этой опере влияние Вагнера? Черт возьми, я совсем не имел того в виду и в достаточной мере отошел от этого композитора. Впрочем, Вашему моднику передайте, что другой модник, который почитается даже законодателем мод, в своем «Аполлоне» не прочь иной раз свистнуть из «Мейстерзингеров», а потому, — как бы наш московский друг не «отстал от современности»!

Отчего в Вашем письме Вы ничего не пишете о Ваших летних работах? Мне известно, что Вы собирались обновить первую симфонию,— и это мне было очень приятно, так как с нею связано много юношеских воспоминаний. А затем? Ведь Вы, вероятно, не ограничитесь одной этой работой. Я со времени переезда на дачу переинструментовал для большого оркестра мою столь бесславно провалившуюся в Москве увертюру, и надеюсь, что она теперь будет восприниматься легче, чем в терпком наряде семнадцати инструментов. Сейчас я работаю над несколькими фортепианными пьесами², очень медленно, потому что не хочу накатать их сплеча, и делаю симфоническую сюиту из «Огненного ангела». Вообразите, что выбранный из него материал совершенно неожиданно улегся в форму четырехчастной симфонии!³ Первая часть — с темою Ренаты (стр. 23 клавира I акта) в виде главной партии и любовной темой Рупрехта (стр. 13 III акта) в виде побочной, с боевою темой Рупрехта (стр. 20 II акта) в виде заключительной. Антракт III акта— разработка. Вторая часть — вся отвлеченного характера: начало V акта и Фауст. Скерцо — спиритический сеанс с кое-чем из второй картины III акта для трио. Наконец, финал — это Агриппа, то есть антракт из II акта, расширенный элементами из начала-II акта. Я еще не решился назвать это месиво симфонией, — полетят в мою голову камни, — хотя как-будто выходит стройно и кроме того, не скрою, очень уж меня соблазняет написать «задаром» новую симфонию!

О симфонии Дукельского непременно напишу Ансерме. Получили ли, наконец, клавир «Аполлона»; я вторично напомнил о нем издательству. Получил письмо от Асафьева из Зальцбурга⁴. Он сияет, как дитя, а я всячески изощряюсь, чтобы заманить его на несколько недель к себе. Персимфанс потребовал, чтобы я окончательно согласился на

<стр. 285>

выступление у них между 20 октября и 20 ноября, так что, по-видимому, моя осенняя поездка в СССР на пути к «оформлению».

Крепко жму Вашу лапочку. Лучшие пожелания от Лины Ивановны.

Ваш С. Пркфв

Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

Августа 1928 г., Москва

 

Дорогой Сергей Сергеевич, Вы меня положительно восхитили! Не успели спустить с плеч две огромные оперы, а уже опять за работой! Но увертюра, конечно, останется и в экзотической редакции? Я должен сознаться, что меньше всего в этой увертюре мне нравилось слишком нарочитое деление на 3 части, — едва ли Вы захотите устранить это в новой ее — оркестровой — редакции. Все же думаю, что в ней так много заложено колористических моментов, что она должна в большом оркестре быть очень интересной. Что касается «Огненной сюиты», то я, конечно, на стороне «симфонии». Какая беда, что она, строго говоря, — «стряпня»? Если Вы об этом не будете очень громко рассказывать и на это напирать, то, быть может, никто этого и не заметит (чем дальше, тем я больше разочаровываюсь в музыкантах — ей-ей, они никогда ничего не помнят и не знают!). Да даже, если и откровенно сказать, то чем «Садко» маленький хуже «Садко» большого?¹ Я же в восторге от осуществления 3-й симфонии, да еще с таким превосходным материалом. Детально неясно себе пока представляю, так как у меня сейчас клавира нет; особенно финал для меня пока туманен. Сделайте обязательно так, чтобы можно было бы в ноябре ее у нас сыграть. Вы потрясающий молодец! И наконец будут новые морсо для фортепиано — это уж давно пора, а то репертуар наших пианистов становится слишком стереотипен. Между прочим, если Вы, по приезде сюда, будете выступать, обязательно сыграйте Ваши этюды ор. 2, а то их никто не играет, между тем, как это увлекательнейшие пьесы, особенно № 3 (c-moll). Как хорошо, что Вы приедете!

Мои дела очень унылы: я ничего не делаю, делать не могу и потому, вероятно, — не хочу. Порылся в старом фортепианном хламе, извлек еще несколько беспомощных пьесок и состряпал из них убогий циклик из 8 номеров², причем один для большей слитности пришлось сочинить, — но как все это вышло жалко! Теперь мои старые запасы все уже использованы, осталось только вовсе неудобоваримое и наивное. Остальное время пошло на приведение в порядок и кое-какие ретуши в 10-й симфонии, от которой я все же остаюсь в некотором недоумении. Не могу понять, верно это сделано, или я чудовищно ошибся. Когда я слушал на репетициях — мне казалось, что я взял неверный основной оркестровый фон. На концерте оба раза мне казалось, что

<стр. 286>

характер, напротив, как раз тот, какой я себе представлял — очень массивный, монолитный, если так можно выразиться, — чугунный; на мои приятели, ученики и многие музыканты утверждают, что, если облегчить, будет лучше — контрастнее. Я же не чувствую и потому полон сомнений, колебаний и злости на эту штуку. Не хочу даже печатать... да и исполнять вторично тоже. Ну, кто мне ее может сыграть? Если бы нашелся какой-нибудь Штрассер! У нас некому.

Видел, между прочим, проект программ концертов Софила (бывший Росфил) — ерунда ужасная, но Ансерме есть. Сколько помнится — 2 концерта, так что он легко может вставить симфонию Дукельского³. Держановский, кажется, входит, в состав Художественного совета Софила этого, так что, быть может, удастся провести Ваше желание. Хотя вообще я не обольщаюсь. [...]

Желаю Вам всего лучшего. Пишите изредка — между двумя фортепианными пьесками — для меня это такая радость следить за Вашим творчеством. Искренний привет Лине Ивановне. Крепко обнимаю.

Ваш Н. Мясковский

10/VIII 1928. Москва.

 

P. S. 1-ю симфонию я давно исправил (правда, главным образом, финал и кое-что сократил в 1-й части), и теперь она уже в гравировке.

⇐ Предыдущая72737475767778798081Следующая ⇒

Поделиться: