Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ. Дорогой Сергей Сергеевич, несколько времени тому назад я Вам послал довольно жалобное

Мая 1929 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич, несколько времени тому назад я Вам послал довольно жалобное письмо, — получили ли Вы его? Там я, между прочим, писал о тех романсах, какие намеревался просить Вас устроить в Р[оссийском] м[узыкальном] изд[ательстве]. Повторю — это те же (9 штук), что и бывший op. 22 («На грани»), на которые никто, кроме меня, никаких прав не имеет. В том же письме я просил Вас передать Пайчадзе мою просьбу снабдить opus’цалями то, что и РМИ уже напечатано, то есть «Из Гиппиус» op. 4, «Вяч. Иванов» — op. 8-а, «Сонет»— op. 8-b. Писал Вам также, что о поездке моей за границу при теперешних нравах и приемах выпуска не может быть и речи. Я сжался и решил вообще никуда не ездить, а сидеть в Москве и работать до одури. Во исполнение сего плана я уже отработал одно из своих «Развлечений» (№ 3) —под названием «Лирическое концертино» для и т. д. Вышло, кажется, очень недурно — весело и довольно разнообразно, а местами, я думаю, тонко.

Совсем недавно и очень неожиданно для себя я получил, наконец, Вашего «Сына». [...] Скажу Вам откровенно — сейчас я от этой музыки просто не могу отвязаться — разные темы, обороты, гармонии так и звенят у меня в голове. Но сперва я был как-то ошарашен. Вы помните, что я всегда на Ваши «новые» сочинения не сразу умел реагировать, так и сейчас. Здесь Вы вдруг совсем отскочили в сторону от только что бывшего, особенно после «Стального скока», — и прозрачная фактура, очень ясная полифония, совсем не громоздкие и с редкими резкостями гармонии — все как-то ново, необычно и в то же время ни на кого, кроме Вас, не похоже. Я долго усваивал — раза три проиграл сам, раза три продемонстрировал (когда уже кое-чем овладел) и теперь начинаю думать, что это одно из удачнейших и своеобразнейших Ваших сочине-

<стр. 310>

ний, продолжающих, пожалуй, в каком-то плане линию «Мимолетностей». Теперь я уже не знаю, какому номеру отдать предпочтение, — все один другого лучше. Труднее дается № 5 (Бл[удный] с[ын] и Красавица)—очень уж наслоенный. Меньше мне нравится попуриобразный № 9 (Дележ добычи), да и то относительно, просто я не совсем ухватываю его темп и характер, так как там к основному мотиву все время приплетаются ранние темы, которые прежде были в другом темпе, поэтому мне просто не дается его сыграть убедительно. Вообще, характер тем и музыки у Вас такой, что очень досадно отсутствие метронома. Это в особенности мучительно в таких темпах: Allegro risoluto, Allegro fastoso, (когда появляется главная тема ), Moderato scherzoso (№ 3), Allegro brasco (№ 4) и Vivo (№ 9). По непосредственной красоте совсем необыкновенна Красавица и весь конец, особенно когда сплетаются три темы. Но и все остальное чрезвычайно выпукло и упруго. Что из этого Вы включили в 4-ю симфонию, Красавицу или Грабеж? Грабеж — наименее связан с остальной музыкой по материалу — его поэтому, казалось бы, легче извлечь, но и Красавица донельзя соблазнительна и закончена. Одним словом, Вас можно поздравить с превосходным опусом, притом при всей своей необычности для Вас — чрезвычайно Вашим. Пожалуйста, пришлите мне клавир, как только он выйдет, а то по этой корректуре мучительно играть, а я так теперь полюбил его разыгрывать, что не упускаю ни малейшего случая, чтобы не покалить кому бы то ни было — и всегда с неизменным результатом — всем правится, а чувствительные музыканты объявляют это чуть ли не лучшим Вашим сочинением. Я с этим не согласен только потому, что для меня вообще не существует ни лучших, ни худших Ваших сочинений,— коя кое имеет свое время и свой момент, когда оно лучшее (но никогда не худшее!). Между прочим, я заметил несколько пропущенных Вами опечаток и довольно серьезных. Надеюсь, что Вы их исправили во второй корректуре. На всякий случай (чтобы исправить в досках, если они остались) сообщаю (только важнейшие — разных пропущенных точек я не упоминаю) :