КРИСТИ ВСПОМИНАЕТ. ХОЛЛИ ПРОЩАЕТ. ЕЩЁ ОДНА ССОРА. СНОВА УЧЁБА. ВОЗВРАЩЕНИЕ «SUN DOGS». ЗАПИСЬ В «УЭМБЕРТОН-РЕКОРДС»

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 13Следующая ⇒

В понедельник Томас Джейкоб Кейн проснулся в своём доме на Уитчем-стрит. Одиннадцать утра, и кровать мокрая от пота. Я не удивился. Если снятся дурные сны и проводишь в постели полдня, не вспотеть почти невозможно. Даже бриолин на волосах оставил следы на подушке.

Я как лунатик прошествовал в ванную комнату, снимая с себя потную майку и стаскивая потные трусы, а также протираю глаза, чтобы не удариться об косяк. Сперва я зашёл в туалет, чтобы опорожнить мочевой пузырь от всего, что в нём накопилось.

Оставив свою одежду в корзине для грязного белья, я залез в душ и начал умываться. Вода била по моему телу так, что я чувствовал, как начал просыпаться и понимать, что я должен рассказать своей сестре всё, что я узнал в Хэйвене. А дальше найти Холли и сказать ей, что Кристи моя сестра. Я уже думал, что она рассмеётся, вспомнив мой поцелуй шестнадцатого ноября.

Помню, как мне померещилось, что Холли находилась в моём доме и должна залезть в душ и обнять меня, а дальше, я бы задёрнул шторку и мы бы занялись любовью. Но это лишь были только мечты. Ведь презервативы, которые я купил в Уэмбертоне, уже давно плавали в Пенобскоте.

Когда я закончил омовение, я одел халат и спустился в гостиную. Кристи уже не спала. Она сидела за столом и ела яичницу, смотря при этом «Приключения Эллери Куина». Сев напротив неё, я улыбнулся:

- Доброе утро, Кристи.

- Доброе утро, - ответила она.

Я немного посмотрел кино, а потом прошествовал на кухню, приготовив себе завтрак. Когда позавтракал, я вышел на крыльцо и закурил. Всё-таки тяга к курению у меня была. Нарушил я своё слово.

- Ты решил тут посидеть? – спросила за моей спиной Кристи.

Я глянул на неё и улыбнулся.

- Погода хорошая, не жарко и не холодно, - ответил я. – Чувствую, что снег в скором времени опять пойдёт.

Она облокотилась на столбике и посмотрела на меня сверху вниз.

- Кто-то звонил, когда тебя не было. Я испугалась, что закрыла все двери.

Я знал, кто ей звонил. Это была Дарси, после того, как я рассказал ей о том, что Кристи жива и живёт в моём доме в Дерри. Я выпустил дым из ноздрей и посмотрел на её кулон с инициалами «CJ», а затем улыбнулся:

- Я помню этот кулон.

Кристи посмотрела на него и сказала:

- Да. Отец подарил его.

Тут я задал ей вопрос:

- А ты помнишь вон то дерево? – я показал ей на яблоню, которая была уже без листьев.

Тут Кристи начала вспоминать:

- Да, я помню, как приехала сюда с папой. Он сказал, чтобы я поиграла с мальчиком. Он был такой смешной, и я в него влюбилась, что поклялась ему слюной, что буду навещать его.

Я улыбнулся снова, отбросив окурок в опавшую листву.

- Этот мальчик был я.

Тут она удивлённо посмотрела на меня.

- Не может быть.

- Я вспомнил то событие, которое произошло двадцать третьего августа сорок девятого года. Мне тогда было восемь лет. Мои родители ругались, выпроводив меня за дверь. Я тогда увидел тебя…

- Подожди, - перебила меня Кристи. – Я помню, что папа ругался из-за моей матери. Я слышала, как он упоминал имя Дарси. А потом говорил, мол, Молли, Молли, не надо.

Тут я отвёл от неё взгляд.

- Что не так?

- Мою маму звали Молли. И ты права, они ругались из-за Дарси. Она рассказала мне, что у неё была с ним связь.

- У твоего отца с моей мамой? – удивилась Кристи.

- Да, - кивнул я.

Тут она немножко отошла назад и удивлённо продолжала смотреть.

- Выходит, что…

- Да, - перебил её я. – Кристи, ты моя сестра.

Кристи расслабилась и ответила:

- Вот почему он оставил меня с тобой в тот день. Чтобы мы смогли увидеться.

Я кивнул.

- И вот почему ты был мне так сильно знаком.

Тут она засмеялась.

- Что смешного? – улыбнулся я.

- Я вспомнила, как мы поцеловались с тобой. Если кому-то рассказать, то будут смеяться до усрачки.

Это уж точно. Особенно, если рассказать всё Холли. Предстоит очень серьёзный разговор. И надеюсь, что она простит меня.

- А она появлялась, когда меня не было? – спросил я.

Кристи покачала головой. Значит, до сих пор держит на меня зло. Предстоит очень серьёзный разговор.

***

Я включил проигрыватель и поставил Артура «Биг Боя» Крудапа. Папина пластинка, которую он купил в Миссисипи, как он мне написал, и прислал мне. Она заиграла песню «That’s All Right», которую я исполнил на первом концерте с группой «Sun Dogs». Только я старался исполнить её, как Элвис.

Я подошёл к зеркалу и начал делать кок Элвиса. Брал воск и наносил на виски. Затем расчёсывал назад. Дальше взял бриолин и нанёс на волосы, ставя кок. В это время я подпевал Артуру. Затем взял гитару и начал наигрывать, чувствуя себя, как на сцене.

- «Детка, один плюс один - это два… Два плюс два - это четыре… Я люблю эту женщину, но я ее отпущу…»

На припеве я взял аккорд ре и подыгрывал Артуру. Я вспомнил первый раз, когда попал на сцену и начал дрыгать ногами, как Элвис.

- Неплохо, - раздалось за моей спиной.

Я повернулся и увидел стоящую сестру у входа в мою комнату. Опустив гитару на пол, я начал шарить рукой проигрыватель. Наконец я его выключил. Сестра начала хлопать в ладоши. Я улыбнулся и сел на кровать.

- Это и есть рок-н-ролл?

- Это кантри, - ответил я. – Артур «Биг Бой» Крудап.

- Ох, ясно, - улыбнулась сестра. – Я помню некоторые вещи. Но больше всего я любила джаз.

- Типа «Оркестр Гленна Миллера»?

Кристи кивнула.

- Мне он тоже нравится. Особенно «In the Mood».

- Я училась под него танцевать свинг.

Жалко, что я не умею танцевать. Только если на сцене дрыгать коленями или отплясывать «утиные походки» Чака Берри.

- Хочешь, научу?

Я начал качать головой и улыбаться.

- Не стесняйся.

- Я боюсь, что тебе все ноги отопчу.

Кристи засмеялась.

- Тем более у меня нет пластинки.

Кристи села рядом и опустила голову. Я глянул на неё и спросил:

- Что не так?

- Я нарушила обещание, Том. Обещала тебя навещать. Я хотела навестить тебя, но мне не позволили. Поэтому я убежала из дома. Очень хотела тебя увидеть.

Я приподнял её голову и встретился взглядом.

- Эй, ну что ты? Ты же здесь. Ты вернулась. И не бери в голову, что не смогла навестить меня тогда. Если ты думаешь, что я держу на тебя зло, ты ошибаешься.

Кристи отвела взгляд. Я снова приподнял её голову. На этот раз она не отводила глаз от меня.

- Я люблю тебя, сестрёнка и я рад, что ты снова появилась в моей жизни.

- Так ты прощаешь меня?

- Да, - улыбнулся я. – Иди ко мне.

Я обнял её. Сестра облокотилась на ложбинке моего плеча и сцепила свои руки на моих лопатках. Потом её рука дотронулась до моего затылка. Я почувствовал, как от шеи по позвоночнику прошлись мурашки. Как было приятно обнять сестру после девяти лет разлуки.

- Я так рад тебя видеть, Кристи.

- Я помню, как обнимала тебя, когда тебе было восемь лет. Теперь ты взрослый. Почти мой ровесник.

- Мне тоже семнадцать, как и тебе, сестрёнка.

- Если честно, то должна выглядеть старше. Мне бы было двадцать шесть, наверное.

- Для меня ты всё равно останешься семнадцатилетней красавицей, которую я встретил девять лет назад.

Она глянула на меня. Я видел схожесть с моим отцом. Глаза, улыбка, характер. Думаю, что и она видела такую же схожесть. Только характером я пошёл в мать. Но я не эгоистичный человек, какой она стала, когда встретила мудака Джона.

- Ты очень напоминаешь мне папу, Том. Ты так на него похож.

- Ты тоже на него похожа, Кристин. Те же глаза, та же улыбка, тот же характер. Это кровь Кейна, сестрёнка.

Она засмеялась. Я тоже засмеялся. Как было приятно увидеть через столько лет и весьма неизменившейся. Надеюсь, что Холли простит и вернётся ко мне, когда узнает правду, кто такая Кристина Дженнел.

***

Около четырёх часов дня я и сестрёнка оседлали мой «плимут», выделяющийся на обочине лишь цветом. Только не забыть мне: получить официальное разрешение на эксплуатацию, уплатить акцизный сбор, налог на городские дороги и пошлину за регистрацию. А так же получить в Бюро транспортных средств в Огасте номерной знак штата Мэн. И тогда можно будет ездить по городку на своей собственной машине.

- Она очень красивая, Том, - улыбнулась Кристи.

- Это отец хотел подарить её мне, - ответил я. – Дарси говорила, что он умер богатым человеком.

Я открыл дверцу «плимута» со стороны пассажира и усадил Кристи. Затем сел за руль и вставил ключ в замок зажигания. Когда мотор заурчал, как котёнок, я включил радио. Настроился на WDIL. Как раз ди-джей Рокин Рики Фокс объявил следующую песню Терстона Харриса «Little Bitty Pretty One». Сестрёнка отплясывала и виляла плечами в такт. Я выехал на дорогу и поехал на авеню Любви, подпевая Харрису.

- «Малютка разношерстная хорошенькая… Давай поговори со мной…»

С этой песней и началась наша дорога к авеню Любви.

***

Остановившись у крыльца, я оставил Кристи в машине, предупредив, что позову, а сам двинулся к двери. Я помню тот день. У меня тогда упал живот от волнения и внутри начало всё дрожать. В какой-то момент мне хотелось развернуться, сесть в «плимут» и укатить отсюда. Но я старался держаться.

Когда я подошёл к двери, я обернулся. Сестра сложила большой и указательный пальцы в колечко и показала мне знак, мол, всё о’кей. Я улыбнулся, кивнув ей, и, забыв про всё волнение, постучался в дверь. Никто не подходил. Я начал нервничать.

- Где ты, Холли, - говорил я и снова постучался.

Наконец кто-то начал подходить к двери со словами:

- Да-да, иду-иду.

Когда дверь открылась, я увидел стоящую в одном халате Холли. Сначала её лицо было нейтральным, а теперь стало немного злобным.

- Привет, - попытался улыбнуться я. – Надо поговорить.

- Вернулся из Хэйвена? – спросила она.

Я кивнул.

- И с новостями.

- Заходи.

- Только я не один буду. Я хочу позвать кое-кого.

- И кого же?

- Свою сестру.

Холли удивилась.

- У тебя же нет сестры, Том.

- Это моя сводная сестра.

Холли поколебалась, а потом кивнула. Но когда я позвал Кристи, чтобы та вышла из машины, она ещё больше удивилась. Кристин стала рядом со мной:

- Холли, познакомься, это моя сестра, Кристина Дженнел.

- Что? – удивилась сильнее Холли. – Ты разыгрываешь меня?

- Помнишь, когда мне приснился сон, ты говорила, что я повторял имя Кристи? Так вот мне снилось событие из детства. Это было девять лет назад. И я вспомнил об этом только позавчера, когда увидел фотографию.

Холли всё равно не смогла поверить, но пригласила нас в дом.

***

Через прихожую мы прошли в гостиную и сели на диван. Получилось, что я посередине двух девушек. Холли немного отстранилась. Сестра, наоборот, немного придвинулась и взяла меня за руку. На этом я немного расслабился.

- Ну, рассказывай, - начала Холли, после небольшой паузы. – Только недолго, потому что у меня мало времени. Надо встретить родителей.

- Ладно, - ответил я. – Начну с Кристи. – Глянув на неё, я ждал сигнала. Сестра кивнула мне, и я начал: - По прибытию в Хэйвен, я пошёл в мэрию, чтобы узнать завещание моего отца. Это было после того, как я послал тебе письмо. Встретился с Дарси, она гражданская жена моего папы и у неё фамилия была Дженнел, как у Кристи.

- Она, оказывается её мать? – спросила Холли.

Я кивнул.

- Да. Почти два дня я жил у неё. Когда увидел фотографию, воспоминание из моего детства нахлынуло, как приливная волна. По словам Дарси, я повторял: «Оно вернулось! » Потом я отключился.

Я глянул на Холли. Та стрельнула меня взглядом, а потом посмотрела на Кристи. Сестра посмотрела на Холли.

- Она похожа на тебя, - буркнула Холли. – И когда ты узнал, что она твоя сестра?

- Когда Дарси мне всё рассказала. А ещё я узнал новости из Хэйвена. Всё тот же «Бангорский убийца». Он хотел убить мою сестру, когда она хотела приехать ко мне.

Я видел в её глазах, что она не верит мне до сих пор, поэтому я дал ей все свои записи из вырезок «Бангор-Дейли-Ньюс». Она начала их просматривать. Прошло около минуты, когда она закончила просматривать последнюю статью об больном ОКР, якобы, он убил всех этих девушек.

- Так значит, ты думаешь, что «Хэйвенский Джек-Потрошитель» это и есть «Бангорский убийца»?

Я промолчал. За меня вступилась Кристи:

- Да.

Холли глянула на Кристи, а затем на меня.

- Я думаю, да, - наконец ответил я. – Кристи это знала. Его разозлило то, что он не смог убить её.

- Почему ты так уверен, Том?

Я не знал, что ответить. Я думал о том сне, когда я увидел его в шляпе. Но его лицо было клоунским. Наверное, после всех этих убийств, у меня появилось «шестое чувство» или что-то в этом роде. Я не знаю, как это назвать.

- Том?

- Я думаю, - сказал я. – Потому что я видел его во сне. Его лицо, как у того клоуна.

Девушки глянули на меня. Я лишь закрыл глаза и наклонился. Наконец Холли засмеялась. Я сначала не понял, почему, и спросил:

- Что смешного я сказал?

- Ты… - начала Холли, давясь от смеха. – Ты… целовал… в губы… сестру… Ха-ха-ха!

Я поднял глаза вверх.

- Господи, началось.

Кристи тоже засмеялась. Я уже хотел встать и выйти на крыльцо, чтобы не мешать смеяться им. Но вместо этого я повернулся к Холли, положил руки ей на плечи и поцеловал её. Я уже думал, что сейчас она оттолкнёт меня или даст пощёчину, потому что я услышал стоны. Затем она обняла меня и ответила на поцелуй, когда её подбородок чуть приподнялся. Этим движением я понял, что Холли простила меня.

Прошло много времени, когда мы разорвали поцелуй и посмотрели друг на друга. Затем наши лица посмотрели в сторону Кристи. Она только улыбалась.

- Ты хорошо целуешься, Том, - сказала сестра.

Затем я тоже засмеялся.

***

В пятницу вечером, за два дня до начала учёбы, моя мама вернулась вместе с кретином Джоном из Бангора. Пришлось мне поселить сестру в пансионате Эдны Прайс. Я помог ей обустроиться и заплатил за два месяца за комнату. До того, как Фрэнка Даннинга арестовали, я иногда проезжал мимо пансионата и видел, что свободных комнат нет. Теперь появилась.

- Поживи пока здесь, сестрёнка, - сказал я. – Если что, то ты можешь заглянуть к Холли. Она здесь недалеко живёт.

- Ты уверен, что справишься? – спросила она.

- Кристи, конечно, я справлюсь.

Я поцеловал её в щёчку и ушёл, попрощавшись.

Вернулся только тогда, когда увидел, что «форд-санлайнер» уже стоял в гараже, на своём месте. Я остановил «плимут» у крыльца и вышел. Поднялся по ступенькам и услышал, как мама смеётся над шуточками Джона.

- Охмуряешь мою маму, гондон? – с тихой злобой спросил я, а затем вошёл в гостиную.

Увидел, как они сидят и смотрят очередную серию «Сансет-Стрип 77». Если бы я знал, что опять будет ссора, то лучше бы вернулся к Холли и занялся с ней любовью, если бы она захотела.

- Привет, Томми, - сказала мама, когда я вошёл.

Я поздоровался и пошёл на кухню. Там я налил себе молока и взял пирожное. Искоса я смотрел на мать и видел, как Джон что-то говорит ей на ухо, а она смеётся. Над чем ты там смеёшься, мама?

- Ты что-то припозднился, - проговорила мама, войдя на кухню. – Что-то случилось?

- Посмотри во двор и увидишь, - произнёс я, отрезая кусочек пирожного.

Мама сначала не поняла и подошла к окну. Она увидел стоящий на крыльце мой «плимут-фьюри» и ахнула. Я не знаю, от удивления или от злобы.

- Что это? – спросила она.

- Это моя машина. Папа завещал её мне.

- Что он сделал?

- Ты шутишь, - сказал подошедший к нам Джон. Он пытался себя вести, как отец, но это у него не получалось. - Ты шутишь, Том? Скажи, что шутишь.

Мама в это время посмотрела на меня пристально. Я лишь пил молоко, пытаясь сдержать злобу из-за того, что этот кретин вошёл к нам и начал строить из себя умника.

- Ты не имеешь права иметь машину, Том, - произнесла мама. – Тебе всего лишь семнадцать.

- Имеют машину уже с пятнадцати, - сказал я. – Только зарегистрировать её, нужно лишь твоё разрешение.

- Ты слишком молод, чтобы иметь машину, Том, - начала гнуть своё мама.

Я глянул на неё холодным взглядом и откусил кусок пирожного.

- Слишком молод? – спросил я. – Кевин Маккой, мой ровесник, умеет водить пикап с нашими инструментами. Бобби Калверт, имеет у себя во дворе «линкольн-футура». Холли, моя Холли, умеет водить «санлайнер». Они что, слишком молоды, чтобы это себе позволить?

- Не сравнивай себя с ними! – бросила мать.

Я холодным взглядом продолжал смотреть на неё. Джон до сих пор стоял в дверном проёме и смотрел на эту сцену. Я глянул на него и бросил:

- Чего уставился?!

Джон отпрянул.

- Мне нужно разрешение, мам.

Мама посмотрела на меня злобным взглядом.

- Ты его получишь, когда тебе будет двадцать один.

Я достал из кошелька водительские права и показал:

- Видишь это? Я получил их в шестнадцать. А ты не позволяла мне водить твой крутой «санлайнер». Теперь у меня есть собственная машина, и не надо мне говорить, что я слишком молод!

Мам отступила на шаг. У неё отвисла челюсть. Я подошёл к ней и поставил ультиматум:

- Дай мне разрешение или я брошу школу!

- Ты не посмеешь…

- Посмею! – рявкнул на неё я. - Хватит мной манипулировать! Хватит мне говорить, как жить! Я уже не ребёнок!

Наши холодные взгляды встретились. Я начал дышать глубже, будто ждал, когда зверь нападёт. Уже был атаковать его. Джон лишь только сказал:

- Почему бы нам…

Я смерил его холодным взглядом, показывая, что тебе, гондон, слово не давали. Он сразу заткнулся.

- Либо ты даёшь мне разрешение, либо я бросаю школу, - мрачно проговорил я. – Не знаю, чего ты так взъелась на меня, что тебя так потрясло, но я не собираюсь выслушивать вот это. Мне семнадцать лет. Я хочу, чтобы ты со мной считалась! Ясно?

Я повернулся, оставив молоко и недоеденный кусок пирожного, и покинул кухню. Поднявшись по лестнице, я закрылся у себя в комнате. Чёртова ссора. Чёртов Джон.

***

Началась снова учёба. Дарси помогла Кристи восстановиться в Дерри, когда увидела её такой же, какой она была в 1949 году перед тем, как убежать из дома в Хэйвене. Они снова сроднились и вместе жили в пансионате Эдны Прайс. За это время я добился своего. Я получил официальное разрешение на эксплуатацию, уплатил акцизный сбор, налог на городские дороги и пошлину за регистрацию. А так же получил в Бюро транспортных средств в Огасте номерной знак штата Мэн. Благодаря ругани с матерью, я добился своего.

Кевин Маккой, во время обеда, забирал меня в музыкальный класс, где мы репетировали перед предстоящим концертом ко Дню Благодарения в Бесси-парке. Холли сдружилась с Кристиной. Моя сестра тоже была на репетициях, и ей нравилось, как я играю.

Время летело. «Бангорский убийца» перестал терроризировать Бангор (слава Богу), поэтому мои расследования прекратились. У меня появилась сестра. Вернулась жизнь в Дерри.

В следующую пятницу, перед Днём Благодарения, в школе устроили «Танцевальный вечер», где приглашались те, кто собирался заканчивать школу в 1959 году. Я в этом списке и оказался. Тогда мы не выступали. Был Ричард Бейтс, диск-жокей из Уэмбертона, который учился в Дерри год назад, но перебрался в другой городок из-за начавшихся убийств.

Я пригласил Холли на этот вечер, взяв теперь уже официально мой «плимут-фьюри». Кристи приехала на этот вечер с матерью, а потом осталась одна. Я стоял возле стены, расстегнув пиджак и ослабив галстук. Было очень жарко. Пары танцевали под песню «Night Train», другие уединялись снаружи школы, чтобы исследовать друг друга под одеждой. Холли тоже позвала меня выйти на улицу. Мы упивались поцелуем, пока нас не отвлёк мистер Кламп.

- Этим будете заниматься дома, а сейчас идите к народу и присоединитесь к ним.

Мне пришлось согнуться пополам и идти такой походкой, которую называли «яйца свело». Когда музыка прекратилась, диск-жокей объявил следующую композицию. Я заметил, как Кристи танцевала с каким-то парнем, и был рад.

Под песню «Blue Suede Shoes», я решил сам разрядиться и станцевал с Холли рок-н-ролл или что-то подобное. Конечно, я не танцор, но просовывать её между своих ног и подкидывать, было весело. Особенно, когда мы прижимались телами друг к другу.

Так и проходила учёба в Дерри. Но это ещё не всё. Меня ждал сюрприз, когда Ричи проговорил в микрофон:

- По просьбе Кевина Маккоя, ди-джей удаляется на пять минут. Поэтому сцену мы передаём нашей местной группе «Sun Dogs». Ребята, прошу на сцену!

Я офигел. Что задумал Кевин? Что он решил сделать на этот раз?

На сцене, где стояла аппаратура Ричи, появилась ударная установка Джейсона, контрабас Бобби, гитара и пианино Кевина. Они втроём вышли на сцену. Я глянул на Холли. Та лишь хлопала в ладоши. Я тоже вышел на сцену и обнял за плечо Бобби. Кевин дал мне свою гитару, сказав:

- Не порви струны. Играем «At The Hop».

Сам он сел за пианино. Джейсон ударил по тарелкам, призывая всех к тишине. Я одел гитару и проверил её настройку. Баки тоже настраивал свой контрабас, а затем снял пиджак. Кевин показал мне подойти к микрофону. Я подошёл и проговорил:

- Привет. Мы – «Sun Dogs» приветствуем вас. Поэтому начнём мы наш номер с песни наших кумиров молодёжи.

Все начали аплодировать. Я улыбнулся.

- Посвящается Кристине Дженнел. – Тут я поправил микрофон и проговорил немного звонким голосом: - Привет, сестричка! Это рок-н-ролл!

Отойдя от микрофона, я дал команду, и мы заиграли песню «At The Hop». Музыка захватила всех присутствующих. Сестра, немного покраснев, улыбнулась мне. Я ей только подмигнул.

Ба-ба-ба-ба. ба-ба-ба-ба. Ба-ба-ба-ба. Ба-ба-ба-ба, на танцах!

Кевин мне кивнул, и я запел:

- «Что ж, вы можете качаться вы можете катиться… Вы можете остановиться, и вы можете прогуляться на танцах…»

Бобби подпевал. Я вилял бёдрами, играя ритм. Девушки крутились со своими парнями. Кристи, оказывается, очень хорошо танцует. До чего же было хорошо себя чувствовать.

- «Давай же танцевать…» - пел я, а Кевин проговаривал, играя на пианино:

- «О, детка».

Тут мы все подхватили последнюю строчку:

- «Ну же, давай же танцевать…»

Так летело время.

***

Пятого декабря группа «Sun Dogs», в сопровождении своих очаровательных подружек, отправилась в Уэмбертон. Мистеру Томасу Джейкобу Кейну компанию составили двое: его сестра Кристина и его девушка Холли.

После удавшегося концерта на День Благодарения, мы объявили, что уезжаем из города на пару дней. Обещали вернуться с пластинкой в руках.

В Уэмбертоне мне понравилось больше. Тихий, спокойный городок. Особенно мне понравился район Гринфилд и уже начал мечтать: если я разбогатею, то куплю здесь такой же домик. А домики у них были очень красивые. Ну, точно соответствует названию района.

«Уэмбертон-рекордс» располагался в районе Силвермайн, и мы приехали в полдень. Никакого намёка на дождь, но тучи со стороны Хэйвена идут прямо на нас. Но мне было всё равно. Нас должен встретить человек, по имени Джейми Харрис. Он видел наш концерт, по слова Кевина.

Остановив машины, мы вышли и посмотрели на здание «Уэмбертон-рекордс». Немного убогое здание, будто по ней уже прошёлся ураган. Интересно, как обстоят внутри дела.

- Ну и здание, - сказал Баки. – Я-то думал, будет как «Сан-рекордс» в Теннесси.

- Согласен, - подтвердил Джейсон. – Вид такой, будто после бомбёжки.

Я рассматривал здание и согласился с друзьями. Девочки вышли и тоже глянули. Холли подошла ко мне и обняла, засунув правую руку в мой задний карман джинсов.

- Это здесь вы будете записываться? – спросила она.

- Ага, - бросил я.

- Ну и дыра, - сказала Кристи, выйдя из моего «плимута».

Из здания вышел мужчина с короткой стрижкой, в рубашке без рукавов, но в галстуке. Его брюки были большие, что брючины цеплялись за его каблуки на туфлях. Он курил сигару и помахал нам:

- Вы «Sun Dogs»? – спросил он.

Мы кивнули.

- Это здесь нам записываться? – с отвращением спросил Кевин.

- Ребята, - он подошёл к нам, дымя своей сигарой, как паровоз. – Я понимаю, не самое лучшее здание, но когда вы загляните внутрь, то поменяете мнение.

Мы послушно зашли вовнутрь здания. Я соглашусь, что здесь было на что посмотреть. Три микрофона в студии, кабинка записывающего. Есть некоторые инструменты, так что зря брали с собой свои. Стоял висящий микрофон, к которому я подошёл и поднял голову, как оперный певец, запел строчку, не помню, откуда её взял:

- «Дай мне тебя обнять – моим рукам одиноко без тебя… И нежно меня поцелуй… И тогда ты навсегда останешься юной… И прекрасной для меня…»

- Неплохо, - сказали из кабинки. – Только не скупись.

- Я только тренируюсь, - улыбнулся я.

- Ладно. Когда будете готовы – скажете.

Мы начали настраиваться. Джейми Харрис подошёл к нам, когда мы подключились и спросил:

- Ребята, кто из вас Томас Кейн?

Я поднял руку, а затем протянул её:

- Я – Томас Джейкоб Кейн. Очень приятно, сэр.

- Это взаимно, Томас. – Джейми пожал мне руку. – Я помню, как ты на концерте в Бесси-парке пел. Мне понравилось.

- Только не я один буду петь, как вы просите, - запротестовал я. – Это Кевина группа. Он главный вокалист.

- Да, но мне бы хотелось, чтобы пел ты. У тебя хороший голос.

Кевин тоже запротестовал:

- Мистер Харрис, я тоже против того, чтобы пел Том. И он прав. Это моя группа. Я говорю, кому играть, а кому петь. И если вы будете против этого, то мы просто возьмём вещи и уйдём.

Джейми зажал в зубах сигару и рассмотрел нас с ног до головы. Баки стал на нашу защиту, а потом присоединился Джейсон.

- Говорите, что у вас два вокала? – спросил Джейми.

- И есть подпевки от Боба. – Кевин указал на Баки. – Он наш бас.

- Да, - ответил Бобби. – Я играю на контрабасе и подпеваю, когда надо.

Мистер Харрис выпустил дым изо рта, а затем хмыкнул.

- Ладно, парни. Не стреляйте. Будете петь по очереди.

Мы с Кевином переглянулись и обрадовались. Наша взяла. Но сколько было дублей на диск-гигант. Мы провозились почти до ночи. Не считая этого, мы прекрасно справились со своей задачей.

***

Последнюю песню мы записали с моим голосом, так как у Кевина не хватало частоты. «Donna» Ричи Валенса предназначалась для меня. И она была завершающей пластинку. Конечно, я немного нервничал, особенно когда мигала красная лампочка. Но, когда в студии сидела Холли, я смотрел на неё и пел:

- «У меня была девушка, — Донна звали её… С тех пор, как она бросила меня, я никогда не был прежним… Потому что я люблю свою девушку… Донна, где же ты?.. Где же ты?..»

Я вспомнил тот день, когда она ушла от меня. Из-за моей ошибки. С тех пор мы снова вместе. Слава Богу, что Холли это поняла и больше не сердится.

Когда песня закончилась, я остановил гитару и посмотрел на кабинку. Звукорежиссёр посмотрел на меня и сказал:

- Думаю, эту песню можно оставить, ребята.

- Она, надеюсь, вместиться на пластинку? – спросил Бобби. – Том же её хорошо спел.

- Сейчас глянем. Мальчики, вы можете идти покурить.

Мы вышли на улицу и ждали результатов. Холли и Кристи окружили меня, когда я облокотился на стенку и затянулся «Винстоном». Хороший табак у него.

- Помню, когда приехала в Лисбон-Фолз, мы зашли в «Кеннебек фрут компани». Нам Фрэнк Аничетти предложил моему папе рутбира. Но меня привлекла надпись на пепельнице, в которой тушил сигарету продавец.

- И какая надпись была, Холл? – поинтересовался я, выпуская дым из ноздрей.

- «ВКУСА «ВИНСТОН» ЛУЧШЕ НЕТ – ЭТАЛОН СИГАРЕТ».

Я улыбнулся.

- Согласен, - ответил я. – У «Винстона» хороший табак.

Я посмотрел на небо. Звёзд не было видно, но оно было тёмным. Первые снежинки легли мне на лицо. Наконец настала зима. Снег был мокрый, но всё равно приятный. И повезло, что в моём «плимуте» есть печка. Только покрышки я не поменял на зимние. Но, я надеялся, что когда приеду в Дерри, поеду на автозаправочную станцию «Тексако». Там работает механик Рэнди Бейкер, он поможет мне с машиной.

- Снег пошёл, - улыбнулась Кристи. – Я не видела его с сорок девятого.

- У нас зимы редко бывают. В пятьдесят седьмом была ужасная зима…

- И убийства, - добавила Холли. – Скажи, Том, нам до Дерри тридцать миль. Мы же не поедем ночью по заснеженной дороге?

Я покачал головой.

- В Уэмбертоне есть гостиница для автомобилистов. Мы проезжали мимо неё. – Я пытался вспомнить название. – Кажется «Уэмбертон-хаус».

- Помню, – сказала Кристи. – Знаете, я на танцевальном вечере познакомилась с одним парнем. Кажется, Марк, его звали. Он очень милый.

- Поздравляю, сестрёнка, - улыбнулся я. – Как-нибудь познакомишь меня с ним?

Сестра улыбнулась и кивнула.

- Я не говорила тебе, что ты очень хороший музыкант? – спросила она.

- Честно? Не говорила.

***

После записи мы остановились в «Уэмбертон-хаус». Джейми Харрис заверил нас, что пластинку раскупят в Уэмбертоне за считанные секунды, а потом нас будут ждать гастроли по всему штату. А там, может быть, по всей Америке. Мы были рады этому, что нам хотелось поехать отпраздновать это дело. Что мы и сделали в «Силуэте».

Мы забронировали номера в гостинице. Мне, если честно, достался двухкомнатный номер с ванной. А мне очень хотелось принять душ после трудного дня. Кристи легла уже спать. Холли только готовится ко сну.

Я долго находился в душе, пока кто-то не открыл шторку и не залез ко мне. Обернувшись, я увидел обнажённую Холли, которая обняла меня и начала целовать. Я ответил на поцелуй и закрыл шторку.

- У тебя есть «рубашки»? – спросила меня Холли.

Я не хотел врать про то, какая судьба постигла те презервативы, которые хранились у меня перед тем, как уехать в Хэйвен. Пришлось признаться:

- Я их выбросил в Канал, милая. Прости.

Она засмеялась.

- А зачем?

- Я не хочу вспоминать, - сказал я и поцеловал её.

- У меня есть, только не говори моему отцу.

Я кивнул и продолжил целовать. Она вернулась ко мне. И я очень скучал по ней. Но больше всего я скучал по этому. Но в душе у нас вышло в первый раз.

- Ты скучал по мне, - возбуждённо говорит она.

- Ужасно, - со страстью ответил я. – Я не мог без тебя жить.

Вода лилась между нами, поэтому мне пришлось поднять её на руки и прижать спиной к кафелю. Она просунула левую руку за шторку и зажала в кулаке презерватив.

- Боже, как же мне этого не хватала, - улыбнулся я.

- Мне тоже не хватало этого, дорогой. Кристи спит. У нас будет очень длинная ночь.

- И романтическая, - ответил я и начал ласкать её.

С этим я не соврал.

***

Мы продолжили это занятие уже в постели. Я хотел растянуть удовольствие по максимуму. Мы оба хотели этого. Я целовал её тело, стараясь уделять внимание её юной груди. В конце она вскрикнула, стараясь не разбудить сестру, и её ногти вонзились в мои лопатки. Это означала строка из песни Элвиса Пресли: Люби меня нежно, люби меня сладко, никогда не отпускай.

- Прости меня, Том, я была такой дурой, - шептала она, и от её дыхания я содрогался, кончая. – Я твоя, милый. Я навсегда буду твоей, только скажи, что ты останешься. И что всё ещё любишь меня.

- Холли… я и не переставал тебя любить.

***

На следующий день я проснулся, стараясь не разбудить Холли. В наш номер кто-то постучался. Сначала я подумал, что мне показалось, а когда постучались снова, я поднялся и, нацепив брюки, прошёл к двери. На пороге стоял Кевин.

- Привет, - сонным голосом ответил я. – Не спится?

- Нам надо съезжать скоро.

- Знаю, но мне ещё нужен час.

- Час? – спросил Кев.

Я открыл дверь полностью, чтобы тот убедился, зачем мне нужен час на сборку. Он в этом убедился и улыбнулся.

- То-то я слышал, какая была ночь.

Я пожал плечами и усмехнулся.

- На час, наверное, не управишься. Придётся два часа на сборку. Мы пойдём обедать. Тебе ничего не надо?

- Бери, что на твой вкус. На троих. Мне, Холли и моей сестре.

- О’кей.

Он ушёл. Улыбнувшись, я закрыл дверь.

Когда я вернулся в кровать, Холли обняла сзади и спрятала умелую руку под одеяло. Дальше я почувствовал шевеление у меня между ног. Повернулся к Холли. Она спокойно посмотрела на меня.

- Сколько у нас времени на сборку?

- Два часа.

Тут она отбросила одеяло.

- Так давай, не затягивай.

Я так и сделал.

ЧАСТЬ III

«БАНГОРСКИЙ УБИЙЦА»

VIII

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒