Принципы и методы историографического исследования(Камынин)

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 8Следующая ⇒

Историк исторической науки при работе с историографическими фактами и историографическими источниками обязан изучить конкретно-исторические условия их появления, определить влияние на воззрения исследователя современной ему общественно-политической обстановки, оценить степень вклада исследователя в изучение проблемы, выявить то ценное, что имеется в историографическом источнике для современности. При этом он оперирует целой совокупностью общенаучных, историографических, исторических и междисциплинарных принципов и методов исследования.

На необходимости применения общенаучных принципов исследования в историографии настаивали советские ученые. В советское время к общенаучным (т. е. использующимся во всех науках) принципам относились принципы историзма, партийности и научной объективности. В настоящее время в историографии серьезной критике подвергаются принципы партийности и научной объективности. Многие историографы выступают против использования в историографии принципа партийности, который в советской историографии отождествлялся только с коммунистической партийностью. Некоторые современные историографы выступают против применения принципа научной объективности, полагая, что это не принцип научного исследования, а его цель. Тем не менее, в современных историографических работах в том или ином виде применяются все названные общенаучные принципы исследования.

Использование в историографии принципа историзма требует от историографа обязательного соблюдения двух основных условий. Первое условие заключается в необходимости рассмотрения исторической концепции в развитии и в тех конкретно-исторических условиях, в которых она появилась. Второе условие предполагает давать оценку исторической концепции в сравнении с предшествующим состоянием исторической науки. Это позволяет выявить процесс накопления исторических знаний, определить преемственность в развитии исторической науки. При этом недопустимо оценивать историческую концепцию с точки зрения сегодняшнего дня, что неизбежно приводит к ее модернизации.

Принцип партийности ранее предполагал обязательное выяснение и учет при анализе исторической концепции классовой позиции того или иного историка, его социального происхождения, принадлежности к определенной политической партии. Некоторые современные историографы считают, что «полное забвение в последние годы этого принципа в угоду общественно-политической конъюнктуре хотя и объяснимо, но вряд ли оправданно». Ряд ученых предлагают использовать этот принцип, но переименовать его, назвав, например, «принципом полного учета социально-субъективного в предмете исследования и максимально возможной нейтрализации предвзятого отношения при интерпретации в оценке фактов». Историограф обязан учитывать факторы, влияющие на позицию, взгляды, концепцию автора анализируемого исторического произведения, на его подход к отбору исторических фактов и их интерпретации.

«Объективность» не может являться принципом исследования. Она выступает целью историографического исследования, к достижению которой стремятся все настоящие исследователи.

Историограф активно использует в своем арсенале разнообразную методику анализа исторических явлений, событий и процессов, которая применяется в исторической науке. Так, хронологический метод позволяет, выявив историографические источники, выстроить их в хронологическом порядке. Это помогает установить приоритеты в постановке проблемы и процесс преемственности в ее исследовании. Проблемно-хронологический метод способствует определению проблематики научных исследований, ее повторяемости или смены в зависимости от определенного периода в развитии исторической науки. Метод периодизации указывает на общие черты исторических исследований в тот или иной промежуток времени. Компаративистский (сравнительно-исторический) метод позволяет сопоставить информацию, извлеченную из различных источников, для выявления научных школ и направлений в исторической науке. Важнейшим принципом историографического анализа является принцип ценностного подхода, с его помощью определяются те стороны исторического произведения, которые представляют интерес для современного периода развития исторической науки.

В последнее время в связи с осознанием того, что у различных гуманитарных и социальных наук имеется общий объект исследования — человек как продукт культуры во всех проявлениях его жизнедеятельности, — в исторических науках широко используются междисциплинарные методы исследования. Историография, имеющая дело с анализом историографических источников, созданных человеком, также может опираться на методы исследования других наук.

Применение культурно-антропологического метода в историографии предполагает раскрытие позиции автора историографического источника при постановке проблемы и подборе аргументов в защиту своей точки зрения. Метод социальной психологии (психоанализ) достаточно продуктивен при анализе биографических трудов, ибо позволяет лучше понять эмоциональные стороны, внутренние побуждения исторических личностей. Просопографический метод (греч. просопон — лицо; просопография — отрасль знаний о прошлом, посвященная характеристике исторических личностей) применяется при изучении биографий историков как неотъемлемой части истории исторической науки. Просопография как метод коллективной биографии полезен при изучении отдельных периодов в развитии исторической науки или научных направлений, хорошо показывает влияние жизненного пути и карьеры ученого на его исторические взгляды. Метод дискурсивного анализа предполагает установление корреляции между содержанием историографического источника, результатами научного исследования и социокультурным контекстом развития исторических событий и процессов.

Историографическое исследование может осуществляться по направлению проблемной историографии, интеллектуальной истории, творчества отдельного историка, изучения научно-организационной компоненты исторической науки, изучения отдельных научных сообществ, особенностей трансляции исторического знания и др., а также обобщающие исследования, на основе периодизации истории исторической науки, позволяющие представить ее развитие.

Приложение. Статьи И.Л. Зубовой

Образовательный потенциал интеллектуальной истории

Интеллектуальная история как специально выделяемое направление умственной активности родилась не сегодня, а вместе с историческим познанием еще в античные времена. Ведь все античные мыслители прекрасно осознавали связь своих умственных изысканий с результатами размышлений своих предшественников в теоретической области, а также с повседневным опытом, верованиями и мифологическими представлениями людей далеких от теоретизации. Изложение и критическое освещение других взглядов вплетается в создаваемые античными авторами учения. С тех пор анализ степени разработанности и представленности той или иной проблематики в специализированных сферах духовной деятельности превращается в незыблемую традицию в познании, а интеллектуальная история всерьез и надолго занимает позиции в исследовательском пространстве философии, науки[1], литературы, искусства, политики.

На сегодняшний день интеллектуальная история (другое ставшее уже традиционным названием «история идей») одно из самых популярных направлений исторической науки. Именно это направление в ситуации пролиферации постмодернистских идей и идей синергетики в теоретико-методологическое пространство истории и кризиса традиционной самоидентификации историков-профессионалов, на мой взгляд, позволяет исторической науке сохранять свою научную значимость и привлекательность.

Интеллектуальная история возникла и возобновляется из фундаментальной укорененности и укореняемости историчности в сознании, работающего на основе актуализации своих артефактов. Обнажая историчность как инвариантную структуру в жизнедеятельности сознания, интеллектуальная история тем самым, утверждает, что вся История по своей сути является интеллектуальной и она никогда не нуждалась и сейчас не нуждается в апологии. Поэтому проблема состоит не в доказательстве необходимости Истории, а в полноте раскрытия ее интеллектуальных возможностей, которая связывается с трансформациями историчности. Вот и сегодня в очередной раз происходит переосмысление самой историчности. Последняя, как выясняется, в жизнедеятельности общества и сознания может являться и проявляться различным образом, в различных формах, в различном Пространственно-Временном измерении, то есть является многомерным целостным феноменом. Метаморфозы историчности открывают новые и по-новому проблемные поля и темы исторических исследований, включая интеллектуальную историю, которая изучает исторические аспекты всех видов творческой деятельности человека, включая ее условия, формы и результаты.

Феноменологически понимаемая историчность может быть истолкована как условие повышенной степени чувствительности интеллектуальной истории к динамичным неравновесным состояниям в континууме социальных образований, включая науку. Осмысление духовного опыта в конечном итоге связывается со смыслопорождением и понимается как со-бытие – акт качественного преобразования накопленного и актуализированного духовного потенциала человечества. Событийный акт есть акт рождения новизны в жизни человека и общества, находящий выражение в оформлении новых идей. Тем более по своей природе история идей наделена способностью к аккумуляции, ассимиляции и осмыслению опыта интеллектуально-мыслительной деятельности независимо от того, где бы, когда бы, как бы и кем бы он не накапливался.

Так, благодаря обозначенным выше динамическим особенностям, присущим интеллектуальной истории, она поддерживает, воспроизводит свою жизнеспособность и заключает в себе огромный образовательный ресурс для творческого бытия людей во всем актуально-потенциальном и потенциально-актуальном многообразии его осуществления. Об этом же свидетельствует весьма почтенный возраст и несомненные заслуги интеллектуальной истории в экспликации истории идей, порождаемых человеческой мыслью. Поэтому интеллектуальную историю можно лишь условно назвать «новым» направлением современной историографии в силу того, что ее присутствие просматривается и легко узнается в идейной конфигурации любого продукта человеческой деятельности. Новое состоит в осмыслении старого, или того, что всегда присутствовало и с чем мы имели дело, но не было эксплицировано нам и пребывало в потенциальном состоянии.

При обосновании бытийных оснований интеллектуальной истории нельзя упустить из вида еще одну ее фундаментальную и в то же время специфическую особенность, но уже связанную не с динамическим, а метафизическим аспектом историчности. История идей имеет одним из своих оснований и утверждает свою необходимость очевидным фактом бессмертия идей. Идеи не стареют, не исчезают и не умирают, они живут вечно. Рожденные когда-то мыслью идеи всегда присутствуют в настоящем либо в глубинных потенциальных контекстуальных пластах сознания, либо непосредственно включены в его актуальные тексты. Тем самым авторы идей продолжают оставаться со-временниками людей, живущих в настоящем. Циркуляция бессмертных идей в социальной коммуникации и духовное родство человечества – несомненные факты интеллектуальной истории. Именно этот факт требует философского осмысления, то есть ответа на вопрос о метафизических условиях (основаниях) бессмертия идей. Одним из таких условий можно считать вписанность человеческого сознания в универсальные мирообразующие связи, открывающие бытие вечных идей. Связь индивидуального сознания с универсальным осознавалась, устанавливались и интерпретировались в различные эпохи различным образом. В истории философии, например, духовное единство человечества объяснялось вечностью души, изначально созерцавшей истины бытия (античность), божественным откровением (средневековье), врожденными идеями (Новое время), действием антропного принципа (современность).

Наличие в «локальном состоянии» сознания идей, содержащих культурный код и обеспечивающих возможность человеческой коммуникации во временах и пространствах, покоится на презентативных связях, где целостное существование невозможно без всего иного. В состояниях со-бытийности презентативная связь выступает как рождающаяся, возникающая и образующаяся. Происхождение весьма сходных подходов и идей в различных областях знания, бесспорно, свидетельствует в пользу наличия глобальной и универсальной Пространственно-Временной, Энергетической, Информационной связанности человечества. Образовательный потенциал интеллектуальной истории коррелятивен ее операционно-процедурным способностям как актуализировать, так и выявлять и эксплицировать обозначенные выше связи. Сами же эти связи явлены сознанию и сознанием в виде идей, как в объективированном, так и необъективированном виде.

Интеллектуальная история выявляет различные способы и условия взаимодействия объективированных форм сознания и его актуальных состояний, укорененных в общественной жизнедеятельности людей и мыследеятельности, которая ее обеспечивает. Обращение к состояниям сознания, включенного в динамику социальной реальности, позволяет истории идей эксплицировать открытость социального бытия в актуально-потенциальных состояниях и, особенно, в состояниях новообразований, в которых формы сознания не просто наследуются, но и преобразуются в новую форма-цию и ин-формацию [2] .

Собственно интеллектуальная история в отличие от других исторических отраслей и направлений специально сосредотачивается на том, как эти формы возникают, сохраняются и как затем трансформируются и преобразуются. Поэтому она может быть понята как идеология, то есть как направление, изучающее образование и произрастание идей – ментальных структур социума.

Таким образом, интеллектуальная история, имея дело прежде всего с возникающее-образующимся способами динамики знания сама является очень динамичной и попадает под собственную рубрику. В ней одновременно соприсутствуют две динамиками: динамика Мысли и динамика учения о ней, но фактически здесь происходит наложение актуальной и объективированной форм существования знания. Говоря другими словами, интеллектуальная история представляет особую ценность именно потому, что имеет дело не только с проявленностью, но являемостью духовной энергетики человека, которые в равной степени обладают фундаментальностью.

Концентрация духовной энергетики человека явлена Мыслью. История и есть «акт мысли». В мысли многое со-в-местно и одно-временно. Мысль целостна, неделима, ее рождение всегда обусловлено всей целостностью ситуации в данный момент («настоящим») и синергетическим эффектом – совместной и одновременной энергетикой всего существующего. Поэтому важно эксплицировать интеллектуальную историю как сочетание истории Мысли и истории идеи. Если история Мысли артикулирует состояния сознания и его активность в креативных ситуациях, то история идеи рассматривает объективированную форму бытия мысли, где смысл представлен в отрефлексированном и эксплицированном виде, затем опредмеченным в сущность и переведенной в проект и, наконец, реализованной на практике.

Наличие дополняющих друг друга и феноменально нераздельных в повседневной жизни, но все же качественно различных составляющих интеллектуальной истории еще недостаточно осознано и учитываются в конкретных исследованиях. Об этом свидетельствует хотя бы частое употребление, без каких либо комментариев и уточнений, в качестве синонимичных названий интеллектуальной истории «история Мысли» и «история идей». Такое произвольное и неосознанное отождествление родственно связанных по происхождению, но различных по своим бытийным формам «истории Мысли» и «истории идей» снижает образовательный потенциал интеллектуальной истории, скрывая событийный исток инноваций в состояниях человека и социума.

Интеллектуальная история как направление исторических исследований отражает и выражает динамику состояний человека и общества через преобразование объективированных форм сознания и одновременно является одним из духовных факторов динамики социальной реальности. Поэтому за время своего существования она многократно актуализировалась и преобразовывалась в условиях изменяющейся социально-культурной ситуации, включая состояние познания. Инициация современной интеллектуальной истории связывается с именем американского философа и историка Артура Лавджоя. Автора знаменитой книги «Великая цепь бытия: История одной идеи» (1936) интересовало какие ментально-мыслительные факторы влияют на порождение новых идей (интеллектуальных форм) и как затем эти формы воспроизводятся и преобразуются в различных сферах и областях интеллектуальной жизни.

Лавджой артикулировал проблему миграции «идей» - единиц-блоков в культуре и выдвинул требование ее междисциплинарной экспликации. Междисциплинарность истории идей обусловлена соединением в одном месте и в одно время объективированных форм, порожденных Мыслью и произведенных мышлением в различных областях знания, охватывающих всю сферу человеческой культуры. Поэтому изучение идейного контекста как своеобразной инфраструктуры творческой активности человека невозможно без междисциплинарного подхода. Неслучайно современная интеллектуальная история осуществляет свой исследовательский «срез» в том узловом месте, где сходятся все жизненно важные артерии – направления и подходы, определяющие жизнь исторической науки и, пожалуй, науки вообще, так как вскрывает ее неформализуемый и недостаточно изученный контекст. В этот срез в настоящее время попадают и естественным образом пересекаются история частной жизни, история повседневности, история ментальностей, историческая антропология, культурная история, гендерная история, устная история, историческая биография, микро- и макро- исторические подходы и др. Междисциплинарность, во-первых, позволяет полнее, глубже, тоньше, деликатнее описать и выявить различные аспекты, содержательные «моменты», «элементы» и «компоненты» феномена творчества; во-вторых, с ее помощью можно лучше определить «чрезвычайно сложный ряд отношений между тем, что немногие пишут и говорят, и тем, что многие делают на самом деле»[3]. Говоря другими словами, становится возможным выявить текстуально-контекстуальные связи активности мыслителей, своеобразную контекстуальную организованность актуализируемых знаний; в-третьих, понять как мысли и идеи становятся движущей силой истории.

Разрабатывая свою концепцию интеллектуальной истории, Лавджой выступал наследником всего духовного интеллектуального потенциала человечества, актуализируя и преобразуя идеи своих предшественников от Платона – признанного родоначальника истории идей до В.Кузена – французского философа, лидера эклектической философской школы. Среди всех идейных предшественников Лавджоя можно отметить представителей философии прагматизма и представителей «презентизма» в историческом познании, обосновавших фундаментальный статус «Настоящего» в жизнедеятельности человека, общества и тем самым открывших неклассическую онтологию историчности. Характерной чертой новой историчности апелляция к актуальным формам существования сознания, к его активности и целостности как содержательного момента общественной жизнедеятельности.

Очень важно подчеркнуть, что создание новой концепции есть факт событийный, трудно выразимый с помощью «идеи истории». Только post factum новая концепция может быть представлена как последовательное развитие каких-либо идей, существовавших до ее возникновения и претерпевших до этого, возможно, ни одну миграцию и трансформацию. После Лавджоя появились новые концептуальные подходы к изучению истории идей, но они, так или иначе, включали его идеи.

Сегодня интеллектуальная история опирается на теоретико-методологический плюрализм и включает идеи структурализма, постструктурализма, постмодернизма, синергетики. В результате интеллектуальная история значительно приумножила свой образовательный и креативный потенциал. При этом под образовательным потенциалом, имеется в виду способность интеллектуальной истории создавать условия, провоцировать событийность (креативный акт рождения нового качества) в состоянии человека и во всех видах его творческой активности, а также выражать такие состояния, специально вырабатываемыми ее средствами, которые позволяют более адекватно и деликатно эксплицировать условия и состояния творчества.

В связи с прямой причастностью интеллектуальной истории к образованию человека в новом качестве ее можно подвести под известную формулу американского историка-«презентиста» первой половины XХ века К. Беккера: «каждый сам себе историк». Это означает, что каждый человек, независимо от своего места и статуса в социуме, от того является он профессиональным историком или нет, принадлежит к интеллектуальной элите или нет, пишет историю своей собственной жизни, которая наряду с другими историями вплетается в ткань Истории. Смысловое содержание формулы К. Беккера акцентирует глобальный статус интеллектуальной истории, превосходящий сугубо научные рамки.

Сама наука с позиций интеллектуальной истории воспринимается не только как решающая задачи социальной прагматики, но и как являющая собой новое в состояниях человеческой духовности. Сознательное акцентирование и специальное позиционирование истории философии и истории науки и ее отдельных отраслей и дисциплин в качестве интеллектуальной истории обладает целым рядом преимуществ в экспликации вышеназванных состояний. Такой подход позволяет сконцентрировать внимание на творческой активности людей в философской и научных областях Мысли и условиях ее порождения.

Перенесение акцента на историю Мысли делает очевидным, что традиционный подход сопровождается формализацией представлений о научном творчестве. «История идей» неудовлетворительно эксплицирует событийность (как порождение новизны) в познании как факт истории. Личность ученых низводится до одномерного субъекта – носителя определенных политических, идеологических, научных установок, реализуемых в исследовательской деятельности, а результаты научного поиска получают одностороннюю интерпретацию. История науки, выраженная через интеллектуальные биографии ученых, предстает в экзистенциально-личностном, феноменолого-гермененвтическом измерении, дополняющим ее рационально-логическое прогрессивное развертывание[4]. Биографический аспект артикулирует человеческую, ментальную, научную индивидуальность ученых, концентрирующуюся в их духовной творческой энергетике, обеспечивающую связанность их сознания со всем образовательным ресурсом, накопленным человечеством и смысловым континуумом Универсума. Обращение к истории науки имеет целью актуализацию ее образовательного потенциала и создает условия для преодоления стереотипов и упрощенства в понимании и трактовке духовного научного поиска и феноменально многообразного творческого наследия того или иного ученого.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 Следующая ⇒