Историзм и языковое родство. Генеалогическая классификация индоевропейских языков.

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 8Следующая ⇒

Историзмы — слова или устойчивые словосочетания, представляющие собой названия существовавших когда-то, но исчезнувших предметов, явлений человеческой жизни. Историзмы относятся к пассивному словарю и не имеют синонимов в современном языке.

Возраст историзма может исчисляться как столетиями (смерд, боярин, братина), так и десятилетиями (нэпман, ликбез, продналог).

Примеры: тиун, бортничать, смерд, боярин, братина, нэпман, ликбез, продналог. (чисто лингвистический термин)

Историзм — принцип рассмотрения мира, природных и социально-культурных явлений в динамике их изменения, становления во времени, в закономерном историческом развитии, предполагающий анализ объектов исследования в связи с конкретно-историческими условиями их существования. (касается так как язык явление социальное)

Все сводится к сравнительно-историческому методу и классификации языков.(я так думаю)

Вопрос о многообразии языков не интересовал античность, так как греки и римляне признавали достойным изучения только свой язык, остальные же языки они считали «варварскими», приравнивая чужую речь к нечленораздельному «бормотанию».

В средние века вопрос о многообразии языков решался в соответствии с Библией: многообразие языков объяснялось легендой о Вавилонской башне, согласно которой Бог «смешал» языки людей, строивших эту башню, чтобы помешать им проникнуть на небо.

Лишь в эпоху Возрождения, когда возникла необходимость теоретически осмыслить вопрос о составе и типе национального языка, выразителя новой культуры, и его соотношениях с латынью и древнегреческим, ученые задумались над решением этого вопроса в научном плане.

Итак, предпосылки возникновения сравнительно-исторического языкознания делятся на 1) экстралингвистические (внеязыковые) и 2) лингвистические.

К первым относятся географические открытия, которые ввели в круг исследования многочисленные, неизвестные до этого науке языки: азиатские, африканские, американские, а затем австралийские и полинезийские. Обнаружение новых земель и народов вскоре приводит к их покорению технически развитыми европейскими государствами и к началу колониальной экспансии. Возникшая в связи с этим необходимость общаться с туземцами, влиять на них через религию приводит к распространению среди них христианства. Именно миссионерам-монахам принадлежат самые ранние словари (глоссарии) и грамматические описания различных языков мира (так называемые миссионерские грамматики).

Тем самым мы перешли к одной из лингвистических предпосылок возникновения сравнительно-исторического языкознания, – к факту создания многоязычных словарей и сопоставительных грамматик.

Второй аналогичный словарь был осуществлен испанским монахом по имени Лоренсо Эрвас-и-Пандуро, который сначала по-итальянски (1784 г.), а затем по-испански (1800-1805 гг.) опубликовал словарь под названием «Каталог языков известных народов, их исчисление, разделение и классификация по различиям их наречий и диалектов», в котором дал сведения приблизительно о 300 языках, не ограничиваясь лишь словарным материалом, но приводя также краткую их грамматическую характеристику (по 40 языкам).

Наиболее известным словарем подобного типа является «Митридат, или Общее языкознание» прибалтийских немцев И. Х. Аделунга и И. С. Фатера (1806-1817 гг., четыре тома), в котором приводится молитва «Отче наш» на 500 языках мира, причем для большинства языков – это фантастический искусственный перевод.

Все эти попытки «каталогизации языков», как бы они ни были наивны, тем не менее принесли большую пользу: они ознакомили с реальными фактами многообразия языков и возможностей сходства и различия языков в пределах одних и тех же слов, что обогащало фактическую осведомленность в языках и содействовало интересу к сравнительному сопоставлению языков.

И все же, хотя почва для возникновения сравнительно-исторического языкознания была готова, нужен был еще один, последний толчок, который бы подсказал правильные пути сравнения языков и указал бы нужные цели подобных исследований. И таким «толчком» стало открытие санскрита [1] – по-видимому, наиболее важный лингвистический фактор, непосредственно повлиявший на зарождение сравнительно-исторического языкознания.

Первым, кто заметил сходство между санскритом и европейскими языками, был флорентийский купец и путешественник Филиппо Сассетти (1540–1588). Сравнивая такие итальянские слова, как sette (семь), nove (девять), Dio (Бог) c санскритскими sapta, nava, devas, он понял, что их сходство не случайно, а обусловлено языковым родством. Об этом он сообщил в своих «Письмах из Индии», однако научных выводов из этих публикаций сделано не было.

Вопрос получил правильную постановку лишь во второй половине XVIII в., когда в Калькутте был учрежден институт восточных культур. В 1786 г. английский востоковед и юрист Уильям Джоунз в докладе, прочитанном Азиатскому обществу в Калькутте, указал на связь санскрита с греческим, латинским, кельтским, готским и древнеперсидским языками и на регулярные совпадения между различными формами этих языков. Вывод, к которому пришел Джоунз, сводится к следующим пунктам: 1) сходство не только в корнях, но и в грамматических формах не может явиться результатом случайности; 2) налицо родство языков, восходящих к одному общему и, возможно, 3) уже более не существующему источнику, 4) к которому, кроме санскрита, греческого и латинского языков, восходят также германские, кельтские и иранские языки. Конечно, у Джоунза мы еще не находим сколько-нибудь строго сформулированного метода лингвистического анализа и доказательства, и, кроме того, санскрит для него не выступает в качестве праязыка, как это было свойственно более поздним теориям. Вместе с тем Джоунз заявил, что санскрит обладает удивительной структурой, более совершенной, чем греческий, более богатой, чем латинский, и более прекрасной, чем каждый из них.

Однако список факторов, приведших к возникновению сравнительно-исторического языкознания, будет неполным, если мы не укажем еще на два – а) развитие романтического направления и – главное – б) проникновение в науку и всеобщее признание принципа историзма.Эти факторы (тоже экстралингвистического характера) можно назвать философско-методологическими предпосылками сравнительно-исторического языкознания. Если романтизм обусловил интерес к национальному прошлому и способствовал изучению древних периодов развития живых языков, то принцип историзма, проникший в языкознание, воплощался в нем в методе сравнения языков под историческим углом зрения и классификации языков с учетом их происхождения и развития.

ИНДОЕВРОПЕЙСКИЕ ЯЗЫКИ И ИНДОЕВРОПЕЙСКИЙ ПРАЯЗЫК

С определения родства индоевропейских языков началось развитие современного сравнительно-исторического языкознания и научной классификации языков. Не случайно, поэтому, что уровень индоевропеистики (отрасли сравнительно-исторического языкознания, изучающей индоевропейские языки) в настоящее время настолько высок, что какие-либо новые, революционные открытия в этой области представляются практически невозможными. Прогресс в сравнительно-историческом изучении индоевропейских языков на современном этапе связан, прежде всего, с пересмотром накопленных научных данных и их анализом на основе новых теоретических представлений о развитии и эволюции языковых систем.

Поэтому в этой главе мы лишь суммируем некоторые данные о индоевропейских языках, накопленные сравнительно-историческим языкознанием за последнее время.

Вопрос о прародине индоевропейцев

Как считают ученые, единая праиндоевропейская языковая общность могла существовать в 4-3 тысячелетии до н. э. Относительно места первоначального расселения индоевропейцев единого мнения не существует. По этому вопросу имеется три точки зрения.

Первоначальным местом обитания индоевропейцев является Малая Азия и соседние территории. Отсюда в результате миграций индоевропейские племена расселились в различные районы Азии и Европы. На прежнем месте остались лишь народы анатолийской группы (хетты, лувийцы и др.). Эту гипотезу в последнее время активно разрабатывают языковеды Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванов.

Индоевропейцы населяли большую степную территорию Заволжья и Северного Казахстана и вторглись в Европу в 5-4 тысячелетии до н. э., где встретились с местными неиндоевропейскими народами. Эта гипотеза была выдвинута американским археологом М. Гимбутас и получила в последнее время некоторое распространение.

Территория расселения ранних индоевропейцев охватывала районы центральной и частично восточной Европы (особенно в бассейне Дуная). Эта гипотеза, опирающаяся на давнюю филологическую традицию, имеет солидные археологические и собственно лингвистические подкрепления и до сих пор продолжает рассматриваться многими учеными в качестве основной

НОСТРАТИЧЕСКАЯ ГИПОТЕЗА

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 Следующая ⇒