Возможности создания и систематизации текстовых связей слов

Глубина разработки лингвистики слова ста­вится в прямую зависимость от степени изученности вопро­сов общей и частной лингвистической теории текста. Один из таких вопросов — вопрос о возможностях и основах систе­матизации текстовых связей слов.

Систематизация может проводиться с опорой на систему понятий и категорий собственно лексического уровня, на межуровневые связи лексики и грамматики и, наконец, с учетом композиционно-речевого фактора, в котором нахо­дит выражение интенция автора. Само собой разумеется, что возможны и иные исходные моменты в систематизации текстовых связей. Текстовые связи слов изучаются с опорой на их системные объединения по самым абстрактным и су­щественным признакам (статическим и динамическим) — объединения по типам лексических значений, по категориальным и субкатегориальным признакам — группировки по ЛГК и разрядам. В основе текстовых связей слов могут лежать лексические группировки по содержательным (вклю­чающие, пересекающиеся, комплементарные и др.) и фор­мальным признакам, по социально-территориальным, хроно­логическим и иным признакам. Исходными для текстовых могут оказаться связи разных значений многозначного сло­ва, отдельные его словозначения и даже отдельные расчле­нения этих словозначений. Однако не все виды текстовых связей функционирующего слова поддаются объяснению с опорой на жестко понимаемую системность.

< …> Разнообразие текстовых связей слов и вместе с тем воз­можность их объединения в определенные типы уже на лек­сической основе обнаруживаются в сравнительно небольших текстовых фрагментах. Следует выделить эти типы в пре­делах двух текстовых фрагментов романа С. Залыгина «По­сле бури»:

1. Наличие лексической номинации (отказ от нее в двух смежных высказываниях: «Этакое вот суждение, по-видимо­му, входило в мироощущение аульского обывателя. Конеч­но, он такого слова, как «мироощущение», не знал, но пото­му опять-таки не знал, что не нуждался в нем. Вполне оче­видные и повседневные понятия, будучи таковыми, не требо­вали для него словесного обозначения». Отказ от номинации, естественно для повествователя, владеющего нормами кни­жной речи, мотивирован состоянием бытового сознания ауль­ских жителей, защищается их право на незнание слова, сигнал его инородности для персонажей — кавычки.

2. Акцент на нарушении частотности употребления чле­нов антонимической пары при создании текстовой неопреде­ленности аморфности, немаркированности одного из них: «Очень редко употреблялось им даже такое слово, как « жизнь », разве только по необходимости что-то противопо­ставить другому слову — «смерть» — Поляков-то Андрюха-то, жив ли?

— Помер... (межчастеречные связи по противоположно­сти значений.— Н.С.).

— Ну, вот, я как знал, царствие ему небесное... Или же несколько по-другому:

— Значит, ты живой?

— Живой и есть!

— Ну и слава богу! Живи тогда на здоровье! (acассоциативно-деривационные связи с одним из членов антонимической пары).

Таким образом, при кажущемся сохранении системных связей слов происходит текстовая десемантизация одних (жизнь и сближенных с ним по корню) и актуализация дpугих (смерть, помер).

3. Текстовая интерпретация лексической многозначности с нарушением иерархического статуса значений полисеманта в языке, переактуализацией сем выдвигаемого значения, «Сегодня — здесь, завтра — там… Свобода! Да так оно и было: свобода аульскому жителю представлялась, наверное и прежде всего, в смысле необъятного, навсегда и для всякого человека свободного пространства, и только потом уже в других разных смыслах — в религиозных, общественных, социальных, прочих. Нет, он из понятия «свобода» практических благ и начертаний общественного устройства извлечь не умел, не старался, старание это было ему чуждо, а мо­жет быть, и постыдно — от веры истинной не требуют же благ земных — ему это понятие было, скорее всего, духов­ным, божественным, художественным... Прекрасная такая картина высшей естественности и природности, что на ней изображено — не столь важно, если это столь естественно. Так что аульский житель, если даже не удалось ему побро­дить по свету далеко на запад, еще дальше — на восток.. все равно он видывал свободу в лицо... Ту сторону даже сквозь зарешеченные острожные окна и то было видать».

Из 12 значений, отмеченных у слова свобода БАС, в тек­стовой иерархии первое место занимает периферийное, 11 значение, вообще не отмечаемое MAC: «11. Разг. Раздолье, простор, воля». Сема «простор» поддерживается соседством со словами пространственной семантики: здесь, там, не­объятное пространство. Та Сторона. Это словозначение об­растает новыми семами, его структура в тексте усложняется: «высшая естественность и природность». Все другие значе­ния слова свобода — они интерпретируются как религиоз­ные, общественные, социальные, прочие — оказываются в перспективе текста вторичными, причем используются ауль­скими жителями, как можно себе представить, в весьма трансформированном виде. Об этом свидетельствует исклю­чение из семного состава этих значений актуальных или по­тенциальных для них сем «общественный», «практический», «земной». В противоположность им контекстом наводятся семы «духовный, божественный, художественный», то есть рисуется совершенно определенный, в чем-то языческий, уровень мировосприятия.

Разные значения многозначного слова могут рассредоточиваться в пределах текстового фрагмента, выступать дис­кретно (в отличие от предыдущего случая, где не очерчива­ется сама граница семантического объема многозначного слова в eгo текстовой интерпретации). Ср.: «Усмешка усмешкой, но вся история демидовского завода и нынешней, двад­цатых годов двадцатого века, его облик, новое, советское его предназначение едва ли не каждого аульского жителя обязывали относиться к памятникам строительства и архи­тектуры с подобающим уважением, возлагать на них свои надежды относительно будущего. Откуда же еще могли ис­ходить подобные надежды, как не из этих старинных зданий, ныне увенчанных красными флагами». В данном текстовом фрагменте слово история сориентировано на реализацию своего производно-номинативного значения. 2.Сово­купность фактов и событий, относящихся к прошлой жизни; прошлое, сохранившееся в памяти людей». В следующих двух абзацах оно диффузно связывается с другим значением слова история, привносящим иронический оттенок в по­вествование: «8. Происшествие, событие, случай. Разг. Со­седство со словом молва ведет к актуализации и ещё одного значения слова история в абзацной фразе — «7. Рассказ, повествование»: «Демидов Акинфий, построив завод, без преувеличения можно сказать — на костях рабочего люда, в скором времени захотел сбыть его с рук, у него были соображения, что нужно сделать, и, не долго думая, он за­вод этот, вместе с приписанными к нему крестьянами, про­играл в карты императрице Елизавете. Такая молва, такая история». Таким образом, относитель­но дискретным оказывается лишь первый случай употребле­ния слова история, этому способствуют такие средства ре­чевого контраста, как «нынешний облик», «новое, советское его предназначение».

4. Актуализация коннотативных сем хронологической от­меченности и книжности в текстовых связях слов как спо­соб интимизации авторского повествования: «Ну, после той карточной игры и возник Горный округ Кабинета Их Ве­личества Романовых, а город Аул оказался как бы горнорудной столицей Западной Сибири и многие столичные за­машки приобрел незамедлительно... они( господа инжене­ры), кроме всего прочего, обучены были в институте кор­пуса горных инженеров музыке, пению (по способностям), ри­сованию и танцам и вот устраивали в аульских своих особня­ках салоны и вечера с культурными программами...

А в Горном округе какой происходил технический про­гресс?

…Другой мастер в тех же горах высек на диво миру огромнейших размеров тысячепудовую вазу из яшмы и, подстилая под оную деревянные помосты, за три с небольшим года укатил ее в Париж; получив же на Парижской всемирной выставке золотую медаль, тем же способом доставил непревзойдённое это произведение искусства обратно в Рос­сию, в Санкт-Петербург, в царский дворец, именуемый Зим­ним. Собственный музеум учредил город». Обращает на себя внимание контраст коннотатнвных сем в глаголах укатить-доставить при нейтрализации в тексте их денотативных, родо-видовых отношений. Следовательно, анализируемые фраг­менты обнаруживают и еще один тип текстовых связей слов:

5. Текстовое изменение типа лексической парадигмы на базе перестройки семного состава ее членов.

Выход в пределы высказывания, текстового фрагмента, дискурса предполагает возможность систематизации тексто­вых связей слов с учетом влияния синтаксических отношении на эти связи ввиду их совместного приспособления к об­щей денотативной ситуации, к выполнению общей коммуни­кативной программы. Важным условием текстуальной адаптации лексического значения слова, создания текстовых па­радигм выступает расположение входящих в них слов в контактных синтаксических позициях смежных предложении, частей одного сложного или осложненного предложения, в пределах словосочетаний.

Так, сема «нежность», «ласка» не входит в структуру семемы слова любовь и его производных. Однако эти семы, будучи потенциальными, имеют сильно вероятностный для этого слова характер, что проявляется во включении слова любовь в толкование лексических значений слов нежность и ласка (MAC). Ср. актуализацию указанных сем у слов лю­бовь, любить с ограничением семного наполнения текстовых словозначений по отношению к соответствующим языковым в миниатюре М. Пришвина «Животные», название которой объясняет именно данный путь модификации семного потен­циала в оказанных выше первых двух синтаксических пози­циях:

«Все бранятся зверем, хуже нет, когда скажут: «вот на­стоящий зверь». А между тем у зверей этих хранится без­донный запас нежности. Сколько заложено в природе люб­ви — можно видеть, когда дети зверей разлучаются с род­ной матерью и на место родной становится чужая. Малень­кого слепого лисенка вынули из норы, дали воспитывать молочной кошке, и она вслепую любила его, и он ласкался к ней, как к родной матери». Таким образом, закон семного согласования охватывает не только явления синтагматики, включая и текстуальную, но и явления парадигматики и эпидигмагики — вслепую (ср. слепой лисенок).

Ср. в том же фрагменте перекличку сем прямого и пе­реносного значении в слове зверь, употребленном в сходных синтагматических позициях, взаимоисключающих семы прилагательных родной-чужой в приведенном фрагменте и далее: «Окотилась кошка, котят забросила, другая вскоре окоти­лась, в том же лукошке ей оставили одного. Тогда обе кош­ки стали кормить одного котенка: родная уйдет, лезет в лу­кошко чужая, как будто в молоке ее заключается повели­тельная сила, которая все чужое роднит». В рамках послед­него словосочетания на уровень производного глагола пере­водится словосочетание «делать родным», имплицирующее сему переносного значения прилагательного «дорогой, близ­кий».

Как видите, такие, казалось бы, полярные пути установ­ления текстовых связей слов, как упрощение и модифика­ция сем, с одной стороны, и обогащение семного потенциала текстового слова, с другой, с опорой на определенные син­таксические позиции, общие в реализации семантического повтора слов, подчинены единому замыслу — показать со­зидательные силы природы, частью которой являются и жи­вотные, и люди. Степень близости животного к человеку под­черкивается меньшей степенью модификации значения слов, определяющих повадки, желания животного: «Напротив, со­бака видит в нас высшее существо и старается заслужить нашу любовь и уважение». «Интеллектуальное превосходст­во собаки, ее «очеловеченность» ведут к поддержанию в слове любовь сем «чувство», «глубокой», «привязанности» с помощью помещения его в однородный ряд со словом ува­жение и соседства с определением «нашу», сема «к чему» погашается, «к кому» — нейтрализуется.

Для взаимной адаптации лексико-синтаксических средств к текстовому заданию важны не только контактные синтак­сические позиции, но и структурно-семантические отношения в словосочетании Это особенно очевидно в текстовом фраг­менте, содержащем разные словосочетания с одним словом и сходные словосочетания с разными словами: «Мечта Жильки. Жулька сначала идет по следу, а когда потеряет, ведет по мечте. И все поле переходит в мечте. Метель в поле стра­шная, наст, однако в лесу от собаки не проваливается. Сквозь метель Жулька увидела летящую птичку и со всех ног во все тяжкие бросилась за ней по насту. Она догнала, схватила, но это не птичка, а старый сухой дубовый лист Но ничего! Вот другой летит, и собака уже не бежит за ним. Так и мы тоже за мечтой своей, как за птичкой, а потом научаем­ся мечтой своей управлять и свою птичку не смешивать с ка­ким-нибудь сухим листиком». В первом словосочетании «мечтa Жульки» сема «желание» системного значения модифици­руется как «потребность», «инстинкт». Семы «образа дейст­вия», «ориентирам», органичные для существительного в соче­тании идти по следу, иррадиируют в словосочетание сходной структуры ведет по мечте. В эллиптическом словосочетании (броситься) за мечтой, хранящем черты структурно-смысло­вой близости со словосочетанием броситься за ней (птич­кой.—Н С.), которая поддержана сравнением как за птич­кой, слово мечта актуализирует сему «предмет желаний». Наконец, семы «стремление, желание», представляющие расчленение одного из производных значении слова мечта в словаре, актуализируются в нормативном сочетании управ­лять мечтой. Несомненна в указанных различиях роль се­мантики стержневого компонента словосочетания (глаголы перемещения, с одной стороны, и эмоционально-волевого действия — с другой). Любопытно в этом смысле семное со­гласование по слабо вероятностной для глагола переходить семе «состояние», трансформирующей следующее системно-языковое значение слова мечта: «2. Процесс создания в во­ображении к.-л. образов, представляемых как существую­щие». Во всех этих случаях отчетливо влияние семантики и структуры словосочетания на семное наполнение зависи­мого члена в тексте.

Однородный ряд как синтаксическая категория создает свои возможности текстовых связей слов, не одинаковых для разных частей речи. Приведем несколько высказываний из описания грозы у П.Проскурина («Судьба»): «… зной становился нестерпимым, жгучим… по земле, по скошенным лугам, по полям колосящейся мягкой озими непрерывно идет ветерок, луга пустеют, все бросаются к шалашам, под кусты, под стога и копны... Гроза проходит также быстро, как и возникает; на земле остаются солнечные лужи, и люди отдыхают, ждут, пока просохнет земля и сено ». Между прилагательными первого ряда устанавливаются поясни­тельные отношения с оттенком причинно-следственных, во втором однородном ряду существительные объединены не только семой «часть земного покрытия», но и наведенной текстовой ситуацией семой «место действия» (идет ветерок) В третьем ряду наводится сема «место укрытия», в четвертом ряду глаголы (если признавать их однородными сказуемыми) противопоставлены по ceмам «начало»—«конец» дей­ствия, сема «скорости», факультативная для глагола про­ходить, наводится отождествительной конструкцией. В пятом ряду связь глаголов носит причинно-следственный характер, хотя названные семы не входят в структуру лексических значении данных глаголов, однако и не противоречат им. Наконец, в последнем ряду наводятся семы «грязный», «мокрый», «препятствующий работе». Таким образом, сено в тексте — это не только «скошенная и высушенная трава, идущая на корм скоту», но и объект труда, требующий вос­становления своих качеств. Сема функциональной пригодно­сти погашена и в текстовом значении слова земля. Взаимозависимость лексических связей слов в тексте и их синтак­сического назначения представляется еще более очевидной, если иметь в виду под синтаксисом не только синтаксиче­скую структуру, но и синтаксическую семантику, абстрагируемую от лексической. Очень часто она дает себя почувство­вать в таком текстовом явлении, как перевод синтаксичес­ких структур производящего на уровень производного слова, своеобразного эллипсиса, результата свертывания исходной синтаксической структуры.

< …> Выделение композиционно-речевого аспекта как основа­ния для систематизации текстовых связей слов не означает его изоляции от других аспектов. Именно его взаимодействием с собственно языковыми ас­пектами (на уровне лексики и в ее межуровневых связях) обеспечивается интегративное начало текста. Рассмотрим комплексное, совместное действие указан­ных оснований в систематизации текстовых связей слов в стихотворении К. Симонова «Словно смотришь в бинокль перевернутый...».

Говоря о композиционно-речевых формах систематиза­ции текстовых связей, следует отметить организующую роль данной строки — она задает ключ к согласованию смыслов слов по семам; «величина, размер, пространство» (с послед­ней ассоциативно связывается временная сема). По абст­рактной семе «признак выше нормы» с ними связываются метафорические отношения слов в тексте, с отталкиванием от этих сем выстраиваются текстовые парадигмы, уста­навливается речевая неоднозначность многих слов и вы­страиваемого с их помощью образного содержания. Ср. сквозное присутствие этих сем, заданных зачином:

Все, что сзади осталось, уменьшено. На вокзале, метелью подернутом, Где-то плачет далекаяженщина. Снежный ком, обращенный в горошину, Её горе отсюда невидимо Что-то очень большое и страшное, На штыках принесенное временем, Не дает нам увидеть вчерашнего Нашим гневным сегодняшним зрением. Мы, пройдя через кровь и страдания, Снова к прошлому взглядом приблизимся. Но на этом далеком свидании До былой слепоты не унизимся. Слишком много друзей не докличется Повидавшее смерть поколение, И обратно не все увеличится В нашем горем испытанном зрении.

(речевой контраст по семам большой-маленький)     (метафорические, узуальные и окказиональные наслоения на пространственно-временные значения)   (речевая многозначность)

Тема «испытания временем», возможной в будущем пере­оценки ценностей обусловила значимость в организации тек­ста не только лексических средств с временным значением, но и грамматических, в первую очередь форм глагольного времени, представленных в широком диапазоне и законо­мерном переходе от прошедшего к будущему. Раздумье о судьбе поколения, необходимость соотнесения прошлого, на­стоящего и будущего приводят к активному использованию причастий и причастных оборотов, деепричастий, позволяю­щих подразделять информацию на основную и дополнитель­ную, фиксировать актуальные для настоящего результаты. Таким образом, средства создания пространствен­но-временного континуума, представляющее соответствую­щее семантическое поле, предельно разнообразны.

Наконец, ситуация, задаваемая зачином, организует межчастиречные связи слов по семе «способность к зрительному восприятию», взаимодействующей с другой — «способность к восприятию и оценке вообще». Ср.: смотришь (в бинокль перевернутый), (ее горе отсюда невидимо, жестокое (зре­ние) не дает нам (увидеть) вчерашнего), (нашим гневным сегодняшним) зрением, (снова к прошлому (взглядом) при­близимся, но на этом далеком свидании (до былой (слепо­ты) не унизимся), повидавшее смерть поколение (в нашем горе испытанном) зрении.

Печатается по кн. Сулименко Н.Е.Семантические основы текстового слова (методическая разработка и материалы к спецкурсу). Л.1988.

 

⇐ Предыдущая33343536373839404142Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. F. Дела челобитчиковы. - Условный критерий частноправного отношения. - Безразличие методов процедирования. - Екатерининская эпоха. - Единство в праве. - Судебная волокита
2. F70.99 Умственная отсталость легкой степени без указаний на нарушение поведения, обусловленная неуточненными причинами
3. F71.98 Умственная отсталость умеренная без указаний на нарушение поведения, обусловленная другими уточненными причинами
4. F78.81 Другие формы умственной отсталости с другими нарушениями поведения, обусловленные предшествующей инфекцией или интоксикацией
5. For (инициализация; условие; инкремент)
6. I. Выделение (узнавание) звука на фоне слова
7. I. Дополните предложения данными словами. Переведите предложения на русский язык.
8. I. Слова на праздники Господни и Богородичные
9. II. Вычленение первого и последнего звука из слова
10. II. Однородные члены предложения могут отделяться от обобщающего слова знаком тире (вместо обычного в таком случае двоеточия), если они выполняют функцию приложения со значением уточнения.
11. II. ПОНИМАНИЕ РЕЧИ И СЛОВЕСНЫХ ЗНАЧЕНИИ
12. II. Приготовьтесь к проверочной работе на тему «Трудные слова»: запомните правописание слов и объясните их значение.