СЛОВО НА ПАССИИ. ОДИННАДЦАТОЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

История книги, которую вы, дорогой читатель, держите в руках, не похожа на историю большинства книг, издававшихся прежде и издающихся ныне. Ее автор, тогда архиепископ Симферопольский и Крымский, а ныне святитель Лука, не готовил к печати свои проповеди, прочитанные с архиерейской кафедры в 1949-1952 годах. Ведь в годы официального атеизма об издании оригинальных богословских произведений, тем более апологетического (защищающего веру от безбожия) характера опасно было и мечтать. Безоглядным подвигом архиепископа было уже то, что он обращался к своей пастве с таким смелым устным словом Божией правды.

Но его благодарные слушатели не могли мириться с тем, что это бесценное слово будет храниться лишь в их сердцах. Они захотели, чтобы оно проникло в души как можно большего числа людей, сквозь тернии, сквозь пространство и время. И Бог дал им такую возможность. Как и при распространении книги святителя Луки " Дух, душа и тело", верующие стали сподвижниками своего любимого архипастыря, осуществив " самиздат". Но в этом случае они не просто размножили написанный текст. Они из недели в неделю, из месяца в месяц, из года в год стенографировали (тогда ведь магнитофон был величайшей редкостью), перепечатывали проповеди на пишущей машинке. И это было рискованно, так как все машинки были зарегистрированы под номерами в НКВД. Они переплетали эти листочки на домашних переплетных станках с такой любовью и таким тщанием, каких никогда не удостаивалось ни одно из официальных изданий ни тех, ни последующих времен. На переплете дошедшего до нас одного из томов такого " самиздата" даже оттиснут святой Крест. И это тоже грозило суровой карой в богоборческие времена.

И еще одна немаловажная подробность. Эта рукопись дошла до нас, благодаря делам милосердия. Ее бережно хранила у себя монахиня Елизавета, которая сподобилась не только лично быть знакомой со святителем Лукой, но и стать однажды пациенткой выдающегося хирурга Войно-Ясенецкого. Он спас ей жизнь, прооперировав по поводу гнойного аппендицита. Монахиня дожила до глубокой старости в убогой хатенке без удобств, и на зиму ее обычно забирала жить к себе в благоустроенную квартиру раба Божия Тамара, которая вместе с ней пела в хоре Свято-Троицкого кафедрального собора Симферополя, где с 1996 года покоятся мощи святителя Луки. В благодарность за приют инокиня оставила Тамаре перед смертью самое дорогое, что у нее было, – машинописный том VI Проповедей архиепископа Луки в Симферополе, 1949-1952 годов. Тамара же, которая и доныне является прихожанкой Свято-Троицкого собора, предоставила нашему епархиальному издательству возможность перепечатать рукопись и издать ее в виде книги, которую теперь смогут прочитать тысячи людей.

Живой, благословляющий свою верную паству голос нашего дорогого святителя звучит со страниц этой замечательной книги. Мы получили возможность как бы присутствовать на проповедях, которые он, как и всё, что делал в своей великой жизни, читал с безмерной любовью ко Всемилостивому Спасителю нашему Иисусу Христу и к людям, так нуждающимся в Слове Божием.

Слава и благодарение Господу за все!

МИТРОПОЛИТ СИМФЕРОПОЛЬСКИЙ И КРЫМСКИЙ

СЛОВО В НЕДЕЛЮ ВАИЙ

Празднуем мы ныне одно из самых великих событий в земной жизни Господа нашего Иисуса Христа – Его торжественный вход в Иерусалим.

Надо, чтобы поняли все вы, каково значение этого праздника, чтобы поняли, каков смысл входа Господня в Иерусалим, ибо когда кто-нибудь впервые знакомится с Евангелием, то останавливается его мысль на главе, которая повествует о входе Господнем в Иерусалим, останавливается с удивлением, даже с недоумением, ибо читали они во многих других местах Евангелия, что Господь наш Иисус Христос всегда и неизменно отклонял от Себя всякие почести, всякое превозношение, ибо был Он кроток и смирен сердцем.

Он запрещал бесам, которых изгонял из одержимых ими, разглашать, что они знают, кто Он, что знают, что Он Сын Божий. Почти всегда исцеленным Им Он тоже запрещал разглашать о чуде.

Когда исповедал Его святой Петр как Христа, Сына Божия – Мессию, тогда сказал ему Христос: " Блажен ты, Симон, сын Ионин, ибо не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах". Апостолы знали, но апостолам тоже заповедано было не разглашать никому о том, что Он Христос, Мессия, Сын Божий.

Итак, все то, что было прежде, как бы стояло в некотором противоречии со входом Господним в Иерусалим. Никогда прежде не видели Господа иначе, как шествовавшим пешком; здесь впервые увидели Его сидящим на осле. Никогда не видели, чтобы Он не уклонялся от всяких почестей, а теперь Он принимал их.

Что же это значило? Почему теперь как бы изменился образ действий Господа Иисуса Христа? Почему никогда прежде за три с половиной года Своей проповеди Он не позволял никому разглашать, что Он Мессия, Спаситель мира? Почему и Сам никогда не говорил об этом?

Почему? Потому что не пришло еще время открыть это людям, потому что неблаговременно было Ему открыться как Мессии.

Что было бы, если бы Он поспешил открыть свое мессианское достоинство? Вы знаете, как люто враждовали первосвященники, книжники, фарисеи против Него. Неужели же тогда, в начале земной деятельности Спасителя, они могли бы потерпеть, что Он провозгласил Себя Мессией?

Нет, ни в коем случае! Это только усилило бы их ненависть и вражду против Него, привело бы к ранней, безвременной смерти от злой руки их. Тогда, до входа Господа в Иерусалим, еще не настало время объявлять Его Христом, Сыном Божиим, Мессией.

А теперь настало. Господь знал, когда надлежало открыть всему народу Его достоинство как Христа, и вход Господа в Иерусалим имел целью именно это: открыть Иисуса как Спасителя, Сына Божия и Мессию.

Как, в какой форме совершено это великое дело Господом нашим Иисусом Христом? Не со славою великою, не с той славой, которую должен был принять Мессия, если бы Он был тем, за кого считали и каким ожидали Его иудеи; если бы цель Его пришествия была только в том, чтобы воцариться навеки над народом израильским, поставить его превыше всех других народов и стать земным царем.

Ведь сказал же Спаситель на суде Пилата в ответ на вопрос Пилата, царь ли Он: " Ты говоришь... Царство Мое не от мира сего" (Ин. 18, 36).

Если бы искал Он царства от мира сего, если бы желал быть тем Мессией, великим царем, какого ожидал народ израильский, то, конечно, Он не вошел бы в Иерусалим в таком бедном, смиренном виде.

Разве не было среди уверовавших в Него, среди глубоко чтивших Его большого количества богатых и знатных, которые могли бы по первому намеку Его обставить вход в Иерусалим, как вход царя: дать великолепных коней, колесницы, которые сопровождали бы толпы народа, как сопровождали в Риме великих полководцев, одержавших славные победы над врагами? Их награждали так называемым триумфом. Это шествие триумфатора бывало полно великой славы, полно блеска. Триумфатор стоял на роскошно убранной колеснице, запряженной четверкой великолепных коней, высоко держа свою гордую голову, увенчанную лавровым венком, и принимал отовсюду знаки преклонения и прославления. Впереди шли войска с музыкой громогласной. А позади колесницы вели закованных в цепи царей и вождей того царства, которое покорил триумфатор.

А Господь Иисус Христос неужели мог так совершить вход Свой? О нет, о нет!

Всякая слава земная ничтожна и исчезает как дым, и все те, которые были удостоены в Риме триумфа, давно, давно забыты людьми. Есть другая слава, неизмеримо более высокая, чем слава триумфаторов: есть слава доблестного смирения, кротости и добродетелей, ибо эти великие духовные качества неизмеримо выше всех заслуг военных и гражданских и всякой славы человеческой, ничтожной пред славой кротких, смиренных, полных любви и добродетелей.

Царство Христово было не от мира сего, оно было Царством от Бога. И славой его должна была быть слава Божия. И эту славу стяжал Он в Своем смиренном шествии на осле, на котором сидел Он, не гордо подняв голову, а низко опустив ее и орошая Свои святые ланиты потоками слез.

Было теперь благовременно открыться народу израильскому как смиренному и страдающему Мессии, как рабу Иеговы, как Отроку, Который тих и кроток, Которого Отец Небесный держит за руку, Который " трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит" (Ис. 42, 3).

Таков был вход Господа в Иерусалим. Подумаем, неужели всякий, кто был бы на месте Господа Иисуса в этот момент Его славного вхождения в Иерусалим, кто стремился бы к славе и почестям земным, к власти царской, неужели не использовал бы восторг народа, вызванный величайшим чудом воскрешения мертвеца на четвертый день после смерти – неужели не использовал бы такого восторга народного, чтобы подлинно воцариться?!

О как легко мог это сделать Христос! О с каким страхом и смятением смотрели Его враги на славный Его вход в Иерусалим! Как трепетали, думая: неужели станет царем, неужели станет нашим властителем?

А Господу это не было нужно, ибо Царство Его не от мира сего.

Он восседал на осленке, сопровождаемом ослицей, и горько плакал... Почему, почему Он горько плакал?!

Это объясняют Его собственные слова, обращенные к Иерусалиму, которые услышали окружающие Его: "... о, если бы и ты, хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих" (Лк. 19, 42).

О, если бы ты, Иерусалим, в этот самый решающий для тебя день узнал, что служит к миру твоему: о, если бы узнал, что Я именно тот Мессия, Который пришел спасти тебя, что Я царь твой не земной, а Царь Небесный! Если бы ты знал!.. Но сокрыто это от очей твоих.

Господь знал, что должен будет претерпеть народ, отвергший Его, распявший Его на кресте, за отвержение Его, за распятие Его.

Он знал, что придут Веспасиан и Тит, обложат Иерусалим окопами, подвергнут его несказанным ужасам осады, описание которой читаем у историка еврейского Иосифа Флавия, современника этих событий.

Неописуемо ужасна была страшная осада Иерусалима: матери убивали и варили детей своих, чтобы съесть их. Иерусалим был разрушен так, что не осталось в нем камня на камне. Храм Иерусалимский был разрушен, чтобы не быть никогда более восстановленным.

Об этом плакал Христос.

О, если бы ты, Иерусалим, хоть в этот день твой узнал, что служит к спасению твоему... " Но это сокрыто ныне от глаз твоих".

Народ ликовал, народ кричал, размахивая финиковыми ветвями: " Благословен Грядый во имя Господне! осанна в Вышних! " (Мф. 21, 9).

Народ постилал одежды свои под ноги осла, на котором Он ехал, дети восклицали, вознося хвалу Богу.

А в черных душах своих книжники, фарисеи, первосвященники терзались, негодовали и, не выдержав, сказали Господу: " Запрети, запрети им: слышишь, что кричат".

" Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу" (Мф. 21, 16).

И замолчали злобные люди. Они хотели, они просили, чтоб Господь запретил прославлять Его.

А что ответил Господь? – "... если они умолкнут, то камни возопиют" (Лк. 19, 40).

Ибо о таком великом событии, которое видите вы, нельзя молчать – даже камням нельзя молчать.

Итак, народ ликовал, а книжники, первосвященники, фарисеи разрывались от злобы и негодования. За что ненавидели Господа Иисуса, за что распяли Его? За то и потому, что считали Его нарушителем закона Моисеева.

Закон Моисеев был для них непререкаемой, абсолютной святой истиной, и всякий нарушающий закон считался тягчайшим преступником. Они негодовали на то, что Господь Иисус Христос исцелял больных в день субботний; не раз, не раз при этом выражали они свое негодование. Один такой случай напомню вам: Господь вошел в храм и увидел человека, имеющего сухую руку, велел ему выйти на средину и, обратившись к книжникам и фарисеям, спросил: "... что должно делать в субботу? добро или зло? спасти душу или погубить? " (Лк. 6, 9). Они злобно молчали.

Тогда повелел Спаситель человеку тому протянуть сухую руку, и стала она внезапно здоровой. А книжники и фарисеи бесновались от злобы, видя это чудо.

Какое извращение сердца человеческого: вместо того, чтобы трепетно прославлять Бога, творящего такие чудеса, они прониклись бешеной злобой. Они не понимали, не могли понять того, что Господь пришел " не нарушить закон Моисеев, а исполнить" , т.е. дополнить; что он есть Господин и субботы. Они не понимали, что Его учение не только не разрушает закона Моисеева, но и неизмеримо его возвышает. Они не понимали весьма много из того, что говорил Иисус. Они не тронулись даже совершенно необыкновенным, исключительным чудом воскрешения Лазаря четырехдневного. Почему так, почему народ ликовал, а они злобствовали?

Ответ на это находим у святого пророка Исаии: потому не могли они веровать, что " огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их" (Ис. 6, 10).

Они окаменели сердцами своими, ослепили очи свои, сомкнули и не хотели видеть чистого, великого, святого.

О как же вы, окаянные, видя шествие Господа Иисуса на осляти, сыне подъяремной, не вспомнили слова пророка Захарии: " Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной" (Зах. 9, 9).

О, как они этого не вспомнили?! Как не поразила их картина шествия Господа на осляти, сыне подъяремной, когда увидели это своими глазами?! Потому не вспомнили, что окаменили сердце свое и ослепили очи свои, да не увидят очами и не уведают сердцем. На них сбылись слова св. апостола Павла о смертоносной букве: "... способность наша от Бога. Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа: потому что буква убивает, а дух животворит" (2 Кор. 3, 5-6).

Враги Христовы были привержены букве Писания, не разумея духа Писания, именно поэтому их убила мертвая буква. К служению духу призваны мы все – не к служению букве смертоносной. А враги Христовы погибли в служении своем, ибо были служителями смертоносной буквы.

Да не будем же служителями буквы, да будем же мы служителями духа Христова!

Да не случится никогда ни с кем из нас, чтобы к нам приложимы были слова, сказанные Господом Иисусом Христом при входе в Иерусалим: "... о если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих" (Лк. 19, 42).

И в жизни каждого человека бывают такие моменты, когда надо припомнить эти слова Христовы. Бывает, что когда человек идет по пути неверному, то милосердие Божие останавливает его, останавливает каким-нибудь потрясением, каким-нибудь несчастием или болезнью, и тогда как бы говорит ему: "... о если бы ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! " (Лк. 19, 42).

Бывает с каждым из нас, что Господь стоит у двери сердца нашего и потихоньку стучит, ожидая, чтобы открыли и впустили Его – стучит как, нищий под дверью. О, горе, горе нам, если не услышим тихого Христова стука, ибо в этот момент должны мы подумать, что и к нам относятся те слова Христовы, которые вызвали потоки слез из Его Божественных очей: "... о если бы ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! ".

Апреля 1951 г.

СЛОВО НА ПАССИИ. ДЕВЯТОЕ

Дрогнули сердца ваши, когда читал я вам страшное сказание о крестной смерти Спасителя. Это нужно, это вам полезно: надо, чтобы всегда они содрогались, когда будете взирать на крест Христов или вспоминать о нем.

Надо, чтобы вспоминали вы гнусные и страшные образы богоубийц: первосвященников, книжников и старейшин (о которых я говорил вам в прошлое воскресенье). Надо, чтобы отверглись вы сердцем вашим, как от самого гнусного, самого невыносимого для сердца человеческого, как от самого страшного, что когда-либо было в мире, от окаянного предательства Господа Иисуса Христа Его собственным учеником.

О Господи! О Господи, как это страшно! Ученик, апостол предал на смерть Господа своего. Не раз, вероятно, возникал у вас вопрос, как же это, зачем это Господь Иисус, Бог Всеведущий, избрал Иуду в число двенадцати апостолов? Ведь знал, знал Он, что это за человек, знал, что предаст Его!

Знал, знал, как Всеведущий, все знал; но то, что сделал Иуда, было предсказано пророком Давидом более чем за тысячу лет до Рождества Христова, ибо в 68-м псалме своем он говорит так: " Да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем: и достоинство его да приимет другой" (Деян. 1, 20).

А в другом псалме он говорит от лица Господа Иисуса Христа: " Ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту".

Это было, как и все то, что случилось в жизни Господа Иисуса на земле, еще до сотворения мира предуставлено в Завете Божием, предусмотрено было падение Адама и Евы, предусмотрена глубокая развращенность рода человеческого. Было принято решение, изумляющее нас той бездной любви, которая породила это решение, любви к погибающему роду человеческому: было заранее предрешено, что Второе Лицо Святой Троицы, Бог Слово воплотится, сойдет на землю, Своей проповедью и Своей смертью на кресте спасет погибающий род человеческий. Итак, все было заранее предусмотрено, все пророками предвозвещено.

Страдания Христовы были описаны св. пророком Исаиею так ярко, так сильно, как будто он сам присутствовал при этих страданиях, почему и именуется он Ветхозаветным Евангелистом.

Зачем и почему был избран Иуда в ученики? Затем, что должно было исполниться то, что было предначертано в предвечном Божием Завете и предвозвещено пророками.

Вас это, может быть, удивляет? Спросите вы – а разве иначе нельзя было?

Не нам, не нам рассуждать! Так было угодно Богу, так предуставил Бог – значит, так должно было произойти!

Об Иуде предателе на Тайной Вечере Господь сказал страшное слово: "... один из вас предаст Меня... лучше было бы этому человеку не родиться" (Мф. 26, 21, 24), – так страшен грех его.

Чтобы понять вам, почему нужен был Иуда как орудие предания на смерть Господа, скажу я вам, что Бог не раз в глубокой древности избирал сосудами гнева Своего людей, погрязших во грехах, безнадежных для истины, избирал их орудием Своих Божественных действий. Таким был фараон, не хотевший отпустить народ израильский из Египта; таков был страшный царь Навуходоносор, таков был и Иуда.

Но опять спросите, зачем попускает Бог, чтобы рождались такие злые люди, а если рождаются, скорее умирали бы.

Опять критика Божиих путей, опять рассуждения о том, чего не понимаете. Понять надо, что злыми Бог никого не творит. Злыми не рождаются, злые потому злы, что сами избирают путь зла; они могли бы быть добрыми, избегнуть страшной участи Навуходоносора, фараона, Иуды, если бы этого захотели.

Помните, помните основную и важнейшую истину – ту истину, что Бог насильно никого к Себе не привлекает, страхом и трепетом не заставляет повиноваться Ему. Помните, что только чистая свободная любовь к Богу угодна Ему.

Подчинение из страха не имеет никакой нравственной ценности.

Иуда, если бы захотел, мог бы не стать тем страшным предателем, которым стал.

О сколько доброго, великого видел и слышал он от Учителя своего! О, как кротко обращался с ним Спаситель даже в этот страшный час Тайной Вечери, когда он готов уже был уйти, чтобы предать Господа книжникам, фарисеям и первосвященникам.

Смотрите, как говорил Он о предателе Своем. Он мог бы сурово и гневно обличить Иуду перед всеми. Он этого не сделал. Он с глубокой печалью говорит ученикам: " Один из вас предаст Меня".

Он не называет имени предателя. Он ждет, не погаснет ли страшная мысль о предательстве в сердце Иуды, в последний момент не раскается ли в злодеянии, которое затевает, не откажется ли от намерения предать Господа.

Но зло в сердце Иуды уже достигло такой огромной силы, что он не постыдился даже вместе с другими учениками спросить: " Не я ли, Господи? ".

Ведь знал, окаянный, что именно он, знал, что предает, и посмел спрашивать, не я ли.

Господь и тут не обличил предателя пред всеми учениками. Он тихо сказал: " Ты сказал". Это значило: ты признался сам – ты предашь меня. И подал ему святой хлеб. " И после сего куска вошел в него сатана", как говорит св. апостол Иоанн (Ин. 13, 27).

О, как это страшно: вошел в сердце человеческое, хотя бы даже Иудино, сам сатана...

Как это возможно, может быть, спросите вы? Что это значит? Как это возможно, чтобы после того, как только что Иуда принял из рук Господа святой хлеб, ставший Телом Его, чтобы непосредственно после этого вошел в сердце его сатана?

А если Евангелист так сказал, значит, было так, значит, действительно сатана вошел в сердце Иуды. Сатана сотворил обитель свою в сердце Иуды подобно тому, как Дух Святой делает обителью своей сердце чистых и праведных людей. Иуда стал домом сатаны.

Как это постигнуть нам, чтобы сердцем человече-ским целиком мог завладеть диавол, чтобы сатана вошел в человека?

Вот как возможно. Сатана не сразу вселяется в сердце человека, он не имеет власти войти в него, в особенности, если это сердце освящено великими таинствами покаяния и причащения. Сатана не может прямо, дерзко, насильно войти в сердце, если живет в нем Дух Святой, ибо вместе с Духом Святым сатана обитать не может: нет места Велиару там, где Бог.

Сатана не сразу вошел в сердце Иуды. Он соблазнял Иуду и раньше на зло и предательство и продолжал соблазнять в течение долгого времени, вероятно, в течение всех апостольских лет Иуды, а может быть, и ранее. Ибо читаем у Евангелиста Иоанна, что Иуда был вором: носил ящик, в который опускали пожертвования, и воровал из него. Значит, и раньше, и до апостольства был вором и сребролюбцем.

Когда же овладел полностью сатана сердцем Иуды? Тогда, когда уже окончательно созрело у Иуды решение предать Спасителя, и оставил его Дух Святой, и стал он домом сатаны. Это запомните. Но не думайте, что один Иуда был жилищем сатаны: было много людей, до такой степени погрязших во зле, во лжи, в убийстве, воровстве, что и в них вселялись злые духи. С ними было то, о чем говорил нам Господь Иисус Христос: " Когда нечистый дух выйдет из человека; то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит. тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел; и пришедши находит его не занятым, выметенным и убранным. тогда идет, и берет с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом" (Мф. 12, 43-45).

Злой род становится игралищем и обителью злых духов.

А мы, христиане, какой вывод для себя сделаем из всего этого?

Подумаем, что этот ужас вселения злого духа грозит каждому из нас, хотя молимся мы, хотя причащаемся Святых Таин, ибо Тело и Кровь Христовы не есть талисман, не есть нечто механически защищающее нас от всякого зла, от всех наветов диавола и ангелов его.

Это только великая, безмерная помощь Божия в нашей борьбе с искушениями от злых духов, если будет сердце наше чисто, если не будем постоянно, изо дня в день грешить.

Будем хранить в сердцах наших великое слово Спасителя: " Царство Божие силой берется и только упо-требляющие усилие восхищают его". Будем вести постоянную борьбу с пороками и страстями нашими и никого не осуждать, помня, что и среди нас есть немало предателей; конечно, не столь страшных, как Иуда, но все-таки предателей.

В усилиях к овладению Царством Божиим да подаст нам Свою всесильную помощь Господь и Бог наш Иисус Христос, Которому слава и держава со Безначальным Его Отцом и Пресвятым Духом вовеки.

Аминь.

Марта 1950 г.

СЛОВО НА ПАССИИ. ДЕСЯТОЕ

Господа нашего Иисуса Христа и Спасителя мира начали бить еще в Гефсиманском саду. Его тогда били по ланитам, Его толкали, Его с побоями влекли в Иерусалим.

Так было положено начало избиению Того, Кто спасал мир.

А продолжение было у первосвященника Каиафы, там, в собрании злейших врагов Христовых, издевались над Ним, били Его, накрыв лицо Его и дерзко спрашивая: " Прорцы нам кто есть ударей Тя", и плевали на Него.

Издевательства продолжались всю ночь, били Господа всю ночь, а рано утром повели в преторию к Пилату на суд.

О суде этом неправедном слышали вы в Евангельском чтении, слышали, что Пилат, хотя был убежден в невинности Господа, даже более того, считал Его праведником, тем не менее, устрашенный криками разъяренной толпы, требовавшей Его распятия, предал Его на бичевание.

И началось нечто ужасающее, ибо надо вам знать, надо представить себе, что такое это страшное рим-ское бичевание. Бич, которым били несчастных, имел короткую рукоятку и целый пучок ремней, туго сплетенных и переплетенных медной проволокой, и в эти бичи по местам были ввязаны куски кости.

Вот этим страшным бичом с размаху, сплеча били Господа Иисуса.

Бичевание было так страшно, что нередко бичуемые умирали от него. При бичевании кровь несчастных лилась ручьем, куски кожи и мышц отрывались.

И это претерпел наш Искупитель от власти диавола, и это претерпел Он за всех нас, окаянных и грешных.

Кончилось страшное бичевание, сняли с Него багряницу, но, вероятно, оставили терновый венец, по которому били палкой, чтобы колючки венца вонзались в святую главу Господа, и крупные капли крови стекали по лицу Его.

Повели, повели его на казнь, повели узкой улицей, ибо все улицы восточных городов узки. Эта улица и доселе носит название, данное ей римскими католиками: Via dolorosa – скорбный путь.

По этому скорбному пути гнали Господа Иисуса, возложив на Него тяжелый крест, ибо осужденный на распятие сам должен был нести до места казни свой страшный крест.

Господь Иисус Христос недолго понес его и упал под тяжестью креста... Его с побоями подняли, опять заставили нести крест, а Он все падал и падал.

Тогда, видя, что Он не может нести крест, остановили некоего Симона Киринеянина, возвращавшегося с поля своего, и ему приказали нести крест Христов.

О, блаженный Симон, знал ли ты, какой крест ты несешь? Конечно, не знал. А теперь знает, ибо за несение креста Христова он, я не сомневаюсь, удостоен Царствия Божия.

Господа Иисуса Христа сопровождала огромная толпа людей, ибо были дни Пасхи, а в эти дни в Иерусалиме скоплялось огромное множество народа, пришедшего на праздник. Собиралось около ста тысяч людей.

Огромная толпа шла вслед за Господом Иисусом. Там были мужчины, там были и женщины. И те, и другие по-разному относились к тому, что видели, к тому, как терзали и мучили Господа Иисуса. Женщины плакали, плакали горькими слезами, они рыдали. рыдали, ибо сердца их были мягки и чувствительны. Не могли они видеть таких страданий, такого поругания Безгрешного. А Господь, увидев их и услышав их плач, отверз уста Свои, долго молчавшие, и сказал им:

«Дщери Иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших. Ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные и утробы неродившие, и сосцы непитавшие. Тогда начнут говорить горам: падите на нас, и холмам: покройте нас. Ибо если с зеленеющим деревом это делают; то с сухим что будет? » (Лк. 23, 28-31).

С зеленеющим деревом, полным жизни, с Носителем жизни, с Подателем ее так поступили, что же будет с сухим деревом народа еврейского, отвергшего Мессию, предавшего Его такой ужасной, такой невообразимо мучительной казни, что будет с ним?

Мы знаем, что было с ним, мы знаем, как сбылись эти пророческие страшные слова Христовы над Иерусалимом. Мы знаем, как пришли римские полководцы Веспасиан, а потом Тит и разрушили до основания весь Иерусалим и храм Иерусалимский.

Читаем у современного Христу иудейского историка Иосифа Флавия, какие неописуемые ужасы тогда происходили, как страшно было наказание народа, распявшего своего Мессию.

Это сбылось, как должно сбыться каждое слово Божие.

Оставим женщин, пусть плачут чистыми слезами. Посмотрим на мужчин, на эту огромную толпу, сопровождающую Иисуса, на тех, которые окружили Его вплотную, когда кончилась узкая улица Via dolorosa, и вышли на холм Голгофа.

Что это за люди? Что творилось в их душах? Как же, как могли они радоваться тому, что видели? Как могли те самые люди, которые тому назад всего шесть дней встречали с великой радостью и славой Господа Иисуса при Его входе в Иерусалим криками: " Осанна в вышних! " , постилали одежды свои под ноги осла, на котором Он сидел, – как могли они, эти самые люди дико вопить у Пилата: " Распни, распни его! "?

Что это? Как понять странное превращение сердец их, недавно славивших, а теперь с озверением дико требующих распятия?

Попытаюсь своим слабым умом объяснить это.

Всем тем, кто внимательно читает Евангелие, а особенно четвертое Евангелие от Иоанна, должно быть известно, что Господь Своими неслыханными ранее миром словами изумлял и смущал людей. Им должно быть известно, что называл Он Себя хлебом жизни, сшедшим с небес, говорил, что необходимо для спасения, чтобы люди ели Плоть Его и пили Кровь Его.

Эти слова глубоко смущали народ, приводили его в недоумение и во многих вызывали ярость. Когда слышали, что Он называл Себя Сшедшим с небес, хватали камни, чтобы побить Его, считая богохульником.

Эти слова Иисуса так не вмещались в сознание людей, были так несносны и непонятны для них, что даже многие из последователей Его, из учеников Его, всегда ходивших за Ним, отошли от Него, перестали ходить за Ним.

И Господь обратился к ближайшим двенадцати апостолам Своим с вопросом: " Не хотите ли и вы отойти? " .

За всех ответил блаженный Петр: " Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни" (Ин. 6, 67-68).

Итак, во все время жизни Господа Иисуса Христа на земле умы евреев терзались противоречивыми мыслями: с одной стороны видели они, что это величайший чудотворец, а потом, когда слышали не вмещающиеся в их сознание слова о Божественности Его, хватались за камни, чтобы побить Его, считая эти слова богохульством.

Итак, смятение умов было великое и глубокое.

А народом руководили тогда его религиозные вожди – первосвященники, книжники и фарисеи, которые считались носителями непререкаемой истины, за которыми народ привык идти и без размышления принимал на веру все, что слышал от них.

Умы и сердца евреев терзались, двоились, не зная, чему верить. С одной стороны, видели величайшего чудотворца, Который повелевает морскими волнами, воскрешает мертвых, насытил пять тысяч человек пятью хлебами, Который исцеляет больных.

С другой стороны, слышали злобные, полные ненависти обвинения первосвященниками Господа Иисуса в том, что Он богохульствует и нарушает закон Моисеев.

И вот, пока Господь Иисус Христос был в силе и славе, народ в большинстве своем шел за ним, но когда Он был арестован, избит, осужден на смерть, когда увидели Его потерявшим всю Свою силу, тогда в их сердцах вспыхнуло стадное чувство, подобное тому, которое руководит животными, набрасывающимися на слабое и побежденное и терзающими его всей стаей до смерти. Так и у людей сразу теряется уважение и любовь даже к самому достойному и почтенному человеку, если он подвергается осмеянию и унижению.

Вот что было в сердцах людей, шедших на Голгофу за Иисусом – они поддались дикому стадному чувству: а, Ты побит, Ты побежден! Тебя бьют, так и мы будем гнать Тебя, будем проклинать, и мы будем с первосвященниками и книжниками кричать Тебе: " Спаси Себя Самого. Если Ты Сын Божий..." (Мф. 27, 40).

Вот что произошло, вот какую великую власть имели вожди народа израильского над этим народом, всецело поддавшимся тому, чего хотели и требовали эти вожди, поддавшимся даже до требования казни, даже до страшного крика: " Кровь Его на нас и на детях наших".

Вот объяснение, которое только и могу я представить вам.

Итак, совершился неописуемый ужас: Господа пригвоздили ко кресту, Господь терпел самую лютую, самую страшную из всех казней, какие только могла изобрести злоба человеческая.

Господь терпел эти страшные муки в течение шести часов. Через шесть часов Он испустил Свой дух с возгласом, который не должен никогда забывать мир: " Совершишася! "

Почему так скоро умер Христос?

Мы знаем, что распятые нередко мучились по трое, даже до шести суток, прежде чем умирали.

Почему? Потому что был Он болен. Не только потому, что был Он истерзан бичеванием, не мог Он нести креста Своего.

Он в холодную ночь в Гефсиманском саду, а позже у первосвященников и во дворе претории был простужен и болен.

Нам даже известно, чем Он был болен, но не стану об этом говорить. Поверьте тому, что Он был болен.

Конечно, настал девятый час, и тьма наступила по всей земле. Солнце померкло и скрыло лучи свои. Завеса в храме разорвалась надвое, сверху донизу.

Народ, недавно требовавший Его казни, расходился с Голгофы, низко понуря головы и бия себя в грудь.

Пойдем и мы, опустив низко свои головы, будем и мы помнить, что и за наши грехи, как за грехи всего человечества, претерпел Спаситель эти страшные муки и страдания. Пойдем, понурив головы свои и бия себя в грудь!

Марта 1951 г.

Апреля 1951 г.

Г.

Апреля 1952 г.

СЛОВО НА ВТОРОЙ ДЕНЬ СВ. ПАСХИ 1951 г.
«... И СЕ АЗ С ВАМИ ЕСМЬ ВО ВСЯ ДНИ ДО СКОНЧАНИЯ ВЕКА. АМИНЬ» (Мф. 28, 20).

Глубокое уныние и безнадежность овладели сердцами апостолов после страшной крестной казни их Учителя. Беспросветная тьма водворилась в их сердцах, ибо рушились все надежды их на то, чего ждали они от Учителя своего, Которого считали Сыном Божиим и Мессией. Как могло теперь исполниться слово Иисусово, так давно сказанное Им: " Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых" (Мф. 19, 28).

Кто защитит их от грозной опасности, грозящей им от убийц их Учителя?! Ибо если убили Его, то, конечно, не пощадят и их. Это настроение апостолов ярко сказалось в ответе Луки и Клеопы, которых встретил Воскресший Иисус на пути в Эммаус: " А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля" (Лк. 24, 21).

" Надеялись было..." А значит, теперь исчезла их надежда. Что делать им, – бедным и неученым рыбарям, лишившимся своего Божественного Учителя, умом и волей Которого они жили? Все рушилось, и беспросветная тьма пред ними.

Но вот поразительные известия изумляют их. Бежит Мария Магдалина и другие мироносицы с нею с вестью о том, что гроб Спасителя пуст, и они видели Его Воскресшим и говорили с Ним.

И пламенный Петр подтверждает это, ибо и он видел пустой гроб, и ему явился Воскресший Христос.

С этой же вестью возвратились к апостолам Лука и Клеопа с пути в Эммаус.

Вспомнив обещание Учителя, что по воскресении Своем из мертвых Он предварит их в Галилее, апостолы спешат туда.

" И, увидев Его, поклонились Ему; а иные усомнились. И приблизившись, Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами, во все дни до скончания века. Аминь" (Мф. 28, 17-20).

И внезапно ожили их помертвевшие сердца и возгорелись пламенной надеждой на всегдашнюю помощь от света очей их, Божественного Учителя их.

В течение сорока дней являлся им Иисус, продолжая учить их и укрепляя веру их.

А когда настало время Его вознесения на небо, тогда услышали апостолы Его последнее великое обетование: "... вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и по всей Иудее и Самарии, и даже до края земли" (Деян. 1, 8).

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒