Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ МОДЫ И ПРОПАГАНДЫ



Понятие и функции моды

Мода, являющаяся атрибутом повседневной жизни, как соци­ально-психологический феномен представляет собой достаточно сложное образование, с трудом поддающееся какому-либо одно­значному определению. Видимо, поэтому существует множество определений данного понятия.

Например, Б.Ф. Поршнев считал, что «мода принадлежит к очень простым явлениям из сферы настроений». По его мнению, люди приобщаются к моде, перенимая ее при непосредственном контакте друг с другом. Носители «модного» образуют некую в высшей степени аморфную, зыбкую социально-психологическую общность» [9].

Соглашаясь с тем, что мода относится к области общественно­го настроения, В.И.Толстых утверждает, что она представляется простым и бесхитростным феноменом до тех пор, пока остаются в тени ее действительные побудительные силы и мотивы, пока иг­норируются «реальные конкретно-исторические потребности об-

щества и личности, обусловившие появление данных модных форм» [12]. Но как только делаются попытки проникнуть в истоки моды, она оказывается явлением куда более сложным. Относя мо­ду к одной из форм «контактного» взаимодействия людей, к сред­ствам массовой коммуникации, В.И.Толстых полагает, что она связана с общим социальным контекстом жизнедеятельности лю­дей, отражает «текущий момент» жизни общества. Иначе говоря, мода по-своему фиксирует, закрепляет «на какое-то время неко­торые существенные моменты происходящего процесса в социаль­ной психологии, общении и поведении людей, внешних формах быта и т.п.» [12].

Мода как социальное явление может рассматриваться в различ­ных аспектах: социально-философском, социологическом, социаль­но-психологическом, культурологическом, эстетическом. Исходя из социально-психологического аспекта, моду можно определить как предпочтение, оказываемое массовым, групповым сознанием в определенный период времени каким-либо формам жизнедея­тельности (манера одеваться, прическа, типы и формы жилищ, общение и поведение людей, их образы мыслей и т. п.).

Итак, мода тесно взаимосвязана с образом жизни людей. Это своеобразный общественный норматив, складывающийся в основ­ном стихийно в рамках определенного образа жизни (хотя в по­следнее время этим «капризным» феноменом пытаются все настой1-чивее управлять, целенаправленно влияя на деятельность фирм, производящих товары широкого потребления), на тот или иной период времени.

Понять социально-психологическую природу и живучесть дан­ного феномена невозможно, не обратившись к анализу его меха­низма и функций в обществе. Механизм функционирования моды базируется на подражании и психологическом заражении. Одна­ко, ограничиваясь этими двумя компонентами механизма форми­рования моды, невозможно объяснить ее изменчивость и ответить на вопрос: почему через определенный период времени множество людей начинают подражать новым образцам поведения, манере одеваться и т.д.? Для этого необходимо проанализировать функ­ции моды и разделить всю общность людей, имеющих отношение к моде, на «законодателей» (инициаторов) моды и «подражателей».

Что касается функций моды, то среди обилия перечисляемых в литературе задач, которые она выполняет в обществе, можно выделить две базовые: 1) стремление выделиться на фоне других новой внешней формой (одеждой, прической, поведением, речью и т.д.), приподнимая этим свой статус, возвышая себя, отделяя от других; 2) желание хотя бы внешне подражать более сильным, бо­гатым, удачливым, тем самым в надежде (сознательной или бес­сознательной) повысить свой статус, показать свою солидарность с «законодателями» моды.

Выделение этих двух функций не означает, что у моды нет дру­гих функций. В современном обществе моду активно используют как средство для постоянного обновления ассортимента потреб­ляемых на рынке товаров, обращаясь при этом за помощью к рек­ламе. В результате предприятия и фирмы, занятые производством и сбытом товаров широкого потребления, побуждают людей от­казываться от еще физически исправных предметов ради новых, более модных, получая таким образом прибыль.

В политической сфере моду часто используют как средство ма­нипулирования массовым сознанием, чтобы в погоне за модными, постоянно меняющимися внешними атрибутами жизнедеятельно­сти люди меньше задумывались над сущностью политических процессов. Политики могут использовать моду и как средство по­литической социализации - для более быстрого проникновения новой идеологии в сознание людей через внешние формы. В ре­зультате в период политических революций, переворотов мода начинает приобретать черты тирании. Пример такой тирании мо­ды в смутные времена Великой французской революции приводит А.И.Юрьев в своей книге «Введение в политическую психоло­гию» (СПб., 1992). Каждый, кто не носил костюм определенной формы, рисковал стать подозрительным человеком, не приняв­шим революцию, с вытекающими отсюда последствиями. Так, женщины носили чепцы «бастилия». Модными были медальоны из полированного камня разрушенной крепости-тюрьмы Басти­лии. Мода на короткие и гладкие волосы называлась революци­онной. Даже буржуа стали носить трехцветные длинные пантало­ны из грубой шерстяной материи. Видимо, по причине массового террора по отношению к «врагам революции», осуществляемого с помощью гильотины, возникла мода на серьги в виде маленьких гильотин. Этими украшениями пользовались женщины только во время балов, что предписывалось новым этикетом. Мужчины же вырезали изображения гильотин на своих печатях. Такие перцеп­тивные стандарты позволяли достаточно быстро отделить по внешним признакам «своих» от «чужих», т.е. тех, кто принял ре­волюцию, от тех, кто ее не принял.

Таким образом, мода как сложное социально-психологическое явление выполняет в обществе довольно разнообразные функции: социализации, манипулирования массовым сознанием в нужном направлении, продвижения товаров широкого потребления на рынках сбыта и т. д. Однако базовыми функциями все же являют­ся две, названные выше. Этот вывод подкрепляется социологиче­ским анализом моды, рассматривающим ее с позиции социально­го символизма. Суть этой концепции сводится к функции регуля­ции отношений между различными стратами, общностями. Эта регуляция предполагает использование «символических средств в целях идентификации индивидов со своей группой и установления

«социальных дистанций» общения между группами, занимающи­ми различные позиции в социальной иерархии» [1].

Именно эти две базовые функции моды используются (осознан­но или неосознанно) в бизнесе при продвижении товаров широкого потребления на перенасыщенном рынке Запада. Основную роль в этом играет реклама. В современном обществе мода не может столь быстро распространяться (даже с помощью средств массо­вой коммуникации) без рекламы, которая, в свою очередь, не мо­жет достигать своих целей, не прибегая к моде.

Если смотреть на моду с позиций общественного интереса (а не только с точки зрения бизнеса), то в этом явлении можно обнару­жить асоциальные, а порой даже и криминальные аспекты. Пред­ставляется, что мода на курение, употребление алкогольных на­питков и приобретение оружия носит асоциальный характер.

Асоциальные аспекты моды наиболее распространены в пре­ступной субкультуре, где существует своя мода на манеру одевать­ся, жаргон, татуировки, на образ жизни в целом (в том числе на марки автомашин - иномарки определенных фирм, на посещение определенных ресторанов, казино, ночных клубов и т. п.).

К тревожным тенденциям нашего времени можно отнести и распространение некоторых элементов моды криминальной суб­культуры на моду в общей культуре. Например, некоторые тер­мины из тюремного жаргона перекочевали в общество и звучат даже в устах политических деятелей как в парламенте, так и в пра­вительстве («беспредел», «разборка» и т.д.). Еще в большей степе­ни подвержена такой моде молодежная субкультура, подростки, среди которых употребление жаргона криминальной субкультуры является определенным «шиком». Модными становятся и способы разрешения конфликтов, принятые в криминальной среде [11].

Психология пропаганды

Под пропагандой в широком смысле понимается деятельность по распространению каких-либо знаний, оценочных суждений, убеж­дений с целью их внедрения в сознание людей. В этом плане можно говорить о пропаганде правовых, экологических, культурных зна­ний. Однако пропаганда в узком и наиболее часто употребляемом смысле - это распространение и внедрение в сознание различных слоев населения прежде всего идеологических, политических зна­ний и убеждений для формирования определенной идеологии.

В настоящее время, когда, по существу, произошла деидеологи-зация общества и существует свобода слова, вопрос о пропаганде как будто бы отпадает. Тем не менее, пока существуют государст­во, различные политические партии, пропаганда есть и будет.

Рассматривая общество как систему, а социальные институты, осуществляющие информационно-пропагандистскую деятельность,

как его подсистему, пропаганду можно определить как информа-ционно-коммуникативую деятельность одних субъектов социаль­ных отношений (пропагандиста, коммуникатора), направленную на внедрение и закрепление определенных социальных ценностей, идеалов, установок, стереотипов у других субъектов социальных отношений (аудитории).

Психология пропаганды, с одной стороны, выявляет определен­ные психологические и социально-психологические закономерно­сти информационно-пропагандистской деятельности и тем самым обогащает теорию социальной психологии, с другой - на основе выявляемых закономерностей разрабатывает практические реко­мендации, направленные на повышение эффективности пропа­ганды.

Среди различных направлений пропаганды (экономическое, правовое, культурное, медицинское и т. п.) наиболее сложной явля­ется политическая пропаганда. Это обусловлено тем, что согласно природе политической борьбы различных социальных групп, сло­ев, классов, обладающих разными мировоззрениями, политически­ми взглядами, собственно политическая пропаганда обязательно должна дополняться контрпропагандистской деятельностью. По­следняя направлена на разрушение в сознании людей определен­ных политических ценностей, установок, переориентацию их на те политические ценности, установки, которые проповедуют пропа­гандисты и социальные институты, осуществляющие пропаганду. Не случайно психология пропаганды, равно как и политическая психология, стала наиболее интенсивно развиваться перед Второй мировой войной, когда обострились отношения между различ­ными идеологиями (буржуазно-демократической, фашистской, коммунистической и др.) и общественно-политическими блоками. Максимального развития как в теоретическом, так и в практиче­ском аспектах психология пропаганды достигла в ходе Второй мировой войны и в послевоенное время (так называемый период холодной войны).

Одним из первых психологов, заявивших о необходимости ор­ганизованного и научного использования психологии в пропа­ганде, был немецкий социальный психолог В. Меде. Его идеи бы­ли подхвачены многими исследователями во всех развитых стра­нах мира, и прежде всего в США.

Наибольшее внимание американские психологи уделяли про­блеме социальных установок и оценок (аттитюдов). В качестве одной из первых обобщающих работ, в которых предпринята по­пытка выделения проблем психологии пропаганды в особую об­ласть, можно назвать статью американского психолога У. Байдла. Более широкие обобщения осуществил в своих работах другой американский психолог, один из наиболее известных специалистов в теории пропаганды - Л. У. Дууб. Среди основных направлений в

теории и практике психологии пропаганды он отмечал психоло­гический анализ приемов массового воздействия с помощью про­паганды, восприятия содержания пропаганды, личности пропа­гандиста и др. По сути дела, Л.У.Дууба можно считать создате­лем первого учебника по психологии пропаганды. В дальнейшем предмет психологии пропаганды продолжал расширяться и при­обрел определенное завершение в классической формуле Г. Лас-суэлла: «Кто передает пропагандистское сообщение, Кому, Что, в Каких условиях и с Каким эффектом».

Сразу после войны стали появляться многочисленные публи­кации таких известных в настоящее время психологов, социоло­гов, теоретиков пропаганды, как С.Ховленд, П. Ф. Лазарсфельд, Л. У. Дууб, Г. Лассуэлл и др.

Наряду с американцами, сыгравшими на первом этапе станов­ления психологии пропаганды особенно заметную роль, разра­боткой данной проблематики занимались и психологи других стран. В частности, в немецкой литературе была предпринята по­пытка анализа психологических проблем пропаганды с помощью средств массовой информации. Например, Г. Малетцке изучал деятельность коммуникатора в процессах составления и передачи пропагандистского сообщения с помощью СМИ, а также его роль в интерпретации этого сообщения. Аналогичную попытку пред­принял итальянский психолог С. Галло.

Если в американской психологии пропаганды доминировали проблемы инструментального характера (измерение социальных установок, анализ систем аргументации пропагандистских сооб­щений, условия и способы формулирования выводов, влияние эмоциональных состояний на восприятие пропагандистских со­общений и т.д.), то в советской психологии публикации на эту тему можно подразделить на преимущественно идеологизирован­ные и эмпирические с идеологической «оболочкой». Причем пер­вые работы тысячекратно превосходили по количеству вторые. Такое соотношение объясняется тем, что политическое руковод­ство СССР весьма подозрительно относилось к психологическим и социологическим эмпирическим исследованиям. В условиях мо­нополизма в духовной сфере коммунистической идеологии прак­тически все публикации по психологии пропаганды носили ярко идеологизированный характер. Как правило, буржуазная пропа­ганда в этих публикациях называлась лживой, ненаучной, мани­пулирующей сознанием масс, а социалистическая - правдивой, научной, убеждающей в правоте пропагандируемых идей, соци­альных ценностей [4]. Такого рода публикации существовали поч­ти до конца 80-х годов, даже в условиях начавшейся перестройки, в том числе и в идеологической сфере. «Пик» таких публикаций приходится на середину 80-х годов [2, 6], после чего их число резко уменьшилось.

Публикации, в которых за традиционной идеологической обо­лочкой можно было обнаружить действительно научный, объек­тивный анализ проблем пропаганды на психологическом, соци­ально-психологическом и социологическом уровнях, начали по­являться у нас со времен «хрущевской оттепели». С трудом они пробивали себе дорогу в так называемые «застойные годы», но в период перестройки их число сразу возросло. Появились работы Ю. А. Шерковина, Б. А. Грушина, Т. М. Дридзе, В. С. Комаровского, А. А. Коробейникова и др.

Тем не менее идеологическое противоборство двух обществен­но-политических систем, научный психологический анализ пропа­ганды (как с той, так и с другой стороны) позволили выявить оп­ределенные закономерности в этом виде духовной деятельности.

К основным проблемам психологической пропаганды, нуждаю­щимся как в теоретическом, так и в прикладном, эмпирическом исследовании, относятся:

- психологический анализ личности пропагандиста;

-психологический анализ содержания пропагандистских со­общений (их идеологическая направленность, степень соответст­вия излагаемых фактов реальной действительности и т. п.);

- психологическая характеристика реципиентов (аудитории), их установки, ценностные ориентации и т. п.;

- общий психологический анализ различных типов пропаган­дистского воздействия и средств пропаганды;

-психологический анализ приемов и способов пропагандист­ского воздействия;

- психологический анализ восприятия реципиентами пропа­гандистских сообщений;

- общий психологический анализ взаимодействия всех элемен­тов коммуникативной системы с пропагандистскими сообщения­ми, проблемы эффективности пропагандистской деятельности.

Рассмотрим последовательно эти психологические проблемы пропаганды.

Психологический анализ личности пропагандиста предполагает, в частности, разработку модели его личности, в которой бы учиты­вались характеристики, существенно влияющие на контакт между коммуникатором и реципиентом. Разработка модели могла бы облегчить подбор пропагандистов, оказать влияние на создание правильной программы их подготовки. К таким важным характе­ристикам и свойствам личности пропагандиста относятся его внешний вид, мимика и жестикуляция, черты характера, эруди­ция, подготовленность и т. д.

Содержание пропагандистских сообщений можно подразделить на фактологическую информацию (сообщения о реальных собы­тиях, фактах социальной действительности), оценочную, дающую оценки сообщаемым фактам, и комментаторско-аналитическую,

которая помимо таких оценок содержит сведения о связи фактов с другими событиями и т. д.

В пропагандистских сообщениях, как правило, преобладают оценочные и комментаторские материалы, несущие основную идео­логическую нагрузку. Однако влияние определенных закономер­ностей восприятия фактологической и оценочной информации, особенно в условиях конкуренции противостоящих друг другу пропагандистских систем, привело к тому, что в последние деся­тилетия в пропаганде стала заметной тенденция к увеличению объема фактологической информации. Цель ее - склонить, при­вести реципиента к таким «самостоятельным» оценками и выво­дам, которые бы отвечали намерениям пропагандиста. Подача же оценочной информации самим пропагандистом порой может встречать определенное сопротивление аудитории.

Пропагандистские материалы достигают более высокого эф­фекта тогда, когда коммуникатор-пропагандист хорошо знает психологические и социально-психологические особенности ре­ципиентов (аудитории) - пол, возраст, образовательный уровень, социальные ценности и установки, стереотипы, обычаи и тради­ции. Эффективность пропаганды зависит также от средств, прие­мов и методов ее проведения. Каждое средство пропаганды - на­глядная агитация, устная пропаганда, СМИП (средства массовой информации и пропаганды) - имеет свои закономерности функ­ционирования, в том числе и в психологическом плане. Известно, например, что в наглядной агитации наибольшего эффекта дости­гают яркие, образные материалы с кратким, лаконичным, а порой и остроумным текстом. Однако, чтобы добиться такого эффекта, необходимо соблюдать определенные принципы, в частности привлечение внимания (формой, цветом, экспозицией и т.п.), соз­дание цветового пятна, ритмического сочетания элементов, кон­трастного сочетания цветов, подчеркивание одного из элементов и т. д. [3].

Устная пропаганда, представляющая собой непосредственный контакт между коммуникатором-пропагандистом и реципиента­ми, тоже имеет свои психологические закономерности, соблюде­ние которых повышает ее эффективность. Несмотря на многооб­разие форм устной пропаганды (доклад, выступление, лекция, от­чет, беседа, дискуссия и т.д.), на структуру сообщения и коммуни­кации влияют две основные группы факторов: 1) способ и форма выступления (особенности языка, форма произнесения); 2) лично­стные особенности коммуникатора. К свойствам языка, обуслов­ливающим успешность устного выступления, относятся правиль­ность, коммуникативность (понятность), наличие эмоциональных элементов, рациональность аргументации (извлечение выводов, очередность при изложении аргументов) [8]. Например, для эффек­тивности устного пропагандистского сообщения важно соблю-

дать «принцип первенства», согласно которому аргументы, изла­гаемые в первую очередь, запоминаются быстрее и прочнее, чем последующие. Большую роль в устной пропаганде играет и форма преподнесения сообщения, под которой понимается совокупность факторов, связанных с напряжением голоса, интонацией, эмоцио­нальностью, дополнительным поведением в виде мимики, жестов и т.п. Совокупность этих элементов воздействует на реципиентов независимо от произносимого текста.

Однако по возможности одновременного воздействия на боль­шие, рассредоточенные в пространстве массы населения СМИП (печать, радио и телевидение) намного превосходят наглядную агитацию и устную пропаганду. Особенно это касается телеви­дения. Сочетанием звукового, видового, динамичного ряда теле­информация создает эффект причастности аудитории к событиям, происходящим за сотни, тысячи километров от нее, что, несомнен­но, повышает и эффективность пропагандистских сообщений. Одновременно это позволяет манипулировать сознанием масс. Так, из пропагандистских соображений тщательно режиссируют­ся и отбираются телематериалы, «работающие» на цель той или иной пропагандистской кампании. Прежде всего это относится к политической рекламе, средства которой во многом заимствова­ны у рекламы коммерческой. Современная пропаганда, которая ведется с помощью телевидения и других средств массовой ин­формации, строится в основном на апелляции к эмоциям и чувст­вам аудитории с опорой на бессознательное. Соответственно ког­нитивный, рациональный компонент убеждающего воздействия все больше игнорируется. Отсюда пропагандистские кампании по выборам кандидатов во властные структуры все чаще превраща­ются в эстрадные шоу.

В конечном счете вся пропагандистская деятельность направ­лена на то, чтобы изменить у реципиентов установки в желаемом для пропагандиста направлении (или закрепить сформировавшиеся ранее установки, совпадающие с намерениями пропагандиста). Изменение установок происходит тем успешнее, чем больше ука­занная мысль будет соответствовать имеющимся у данного челове­ка потребностям и мотивам. Вероятность этих изменений воз­растает, если содержание воспринятой информации соответствует нормам группового поведения; источник информации достаточно добросовестен и компетентен; передача информации удовлетво­ряет формальным требованиям, предъявляемым к структуре и способу аргументации. Наконец, изменение установок будет бо­лее устойчивым тогда, когда окружающая человека действитель­ность подтверждает содержание воспринятой информации [3].

Последнее обстоятельство ставит определенные пределы, каза­лось бы, неограниченным возможностям манипулирования созна­нием масс с помощью современных средств массовой информации

и пропаганды. Непосредственный контакт реципиентов с соци­альной действительностью без помощи пропагандистских аппа­ратов формирует соответствующие установки. Однако область социальной действительности, определяющая установки аудито­рии в современном мире, гораздо шире области непосредственно­го общения, окружения этой аудитории. Остальную информацию она черпает все же из средств массовой информации и пропаганды. При наличии монополизма на эти средства какой-либо одной из политических сил возникает угроза манипулирования массовым сознанием. Но политический плюрализм, политическая борьба между различными партиями и движениями, обладающими свои­ми средствами массовой информации, позволяют надеяться, что последнее слово в политической ориентации под воздействием пропагандистских сообщений различных субъектов пропаганды останется все же за аудиторией.

Литература

1. Басин Е.Я., Краснов В.М. «Гордиев узел» моды // Мода: за и против. -М., 1973.

2. Белащенко Т.К. Психологическая война - оружие империализма. - М., 1986.

3. Войтасик Л. Психология политической пропаганды. - М., 1981.

4. Гуревич П. С. Буржуазная пропаганда в поисках теоретического обосно­вания. -М, 1978.

5. Гэлбрейт Д. Жизнь в наше время. - М., 1986.

6. Иванов A.A. «Психологическая война» империализма против освобо­дившихся стран. - М., 1986.

7. Идеологическая работа и социальное творчество масс / Под ред. В.С.Ко-маровского, А.А.Коробейникова. - М., 1989.

8. Ножин Е.А. Мастерство устного выступления. - М., 1978.

9. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. - М., 1979.

10. Психология: Словарь / Под ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошевского. -М., 1990.

11. Сухов А.Н. Конфликты в первичных коллективах осужденных. - Ря­зань, 1979.

12. Толстых В.И. Мода как социальный феномен // Мода: за и против. -М., 1973.

13. Феофанов O.A. США: реклама и общество. - М., 1974.

14. Шерковин Ю.А. Социальная психология и пропаганда: Проблемы со­циальной психологии и пропаганды. - М., 1971.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В первой части подведен итог состоянию социально-психологи­ческой теории, проведен анализ понятий, очерчен круг реальных проблем, относящихся к предмету социально-психологической тео­рии. Однако будет заблуждением считать, что данным пособием поставлена точка в создании социально-психологической теории. В последующих трудах социальных психологов планка должна быть поднята еще выше.

В пособии наравне с нормальными рассмотрены криминогенные социально-психологические явления. Такой подход вполне законо­мерен. Анализ деформаций социально-психологических явлений по­зволяет полнее и глубже понять и познать их и на этой основе при­нимать решения по преодолению деформаций, по обеспечению ду­ховного, культурного, психического роста личности и общностей.

В отечественной научной и публицистической литературе марк­систская точка зрения относительно общественного развития была до недавнего времени господствующей. Ее сущность составляло учение о том, что в основе развития общества лежит определенная совокупность производственных отношений и производительных сил. По существу это был главный социологический закон. При этом классовая борьба рассматривалась в качестве движущей силы развития общества. Считалось, что разрешить противоречие между производственными отношениями и производительными силами можно только путем классовой борьбы, революционным способом.

Конечно, согласиться с таким объяснением развития общества нельзя. Прежде всего несогласие вызывает некорректное употреб­ление терминов. На самом деле следует говорить не о классовой структуре, а о стратификации общества, не о формировании, а о развитии и трансформации этого развития в саморазвитие лично­сти, и т.д. Но главное не только в терминологических нюансах, а гораздо глубже - в смещении акцентов. За разными терминами стоят и различные теоретические подходы.

В марксизме имеет место, по существу, мифологический подход к изучению общества. Структура последнего не может быть све­дена только к рабочим, крестьянам и интеллигенции. Когда же речь идет о стратификации, это реальный, научный подход. То же самое можно сказать о различиях между понятиями «формирование» и «рост» личности. Формирование предполагает пассивность лично­сти, а рост - ее активность, работу над своим совершенствованием. Таким образом, налицо не только терминологическая, но и концеп­туальная разница, т. е. различные подходы к объяснению развития личности.

Деидеологизация науки способствовала тому, что в отечествен­ную науку пришли теории, которые ранее рассматривались лишь в критическом плане. «Законодателями мод» в социальной теории

и практике стали научные направления психотерапевтического пла­на, начиная от классического психоанализа, гуманистической пси­хологии К. Роджерса, когнитивистских ориентаций и кончая самы­ми современными теориями «Я». Данные теории привнесли в оте­чественную психологию гуманистический дух, оригинальные под­ходы к объяснению развития личности.

Однако сегодня при реализации этих теорий, оказании населению психологической помощи нередко проявляется некомпетентность. Вызывает озабоченность и то, что под эгидой психологии различ­ные проповедники и миссионеры протаскивают сомнительные ре­лигиозные идеи. Среди теорий общественного развития прочное место занимает теория стадиального развития, конвергенции. Разу­меется, ее сторонники пытаются преодолеть однобокость и вульгар­ность, присущие догматически применявшемуся многими психоло­гами марксистскому подходу. Не умаляя достоинств и возможно­стей данной теории, нельзя не заметить, что она также не лишена схематизма и даже утопичности, во всяком случае - абстрактности.

К примеру, социальные конфликты (политические, экономиче­ские и др.) невозможно разрешить при помощи одной только ин­дивидуальной психотерапии. Однако это пытаются делать. Необ­ходимо преодолеть механическое противопоставление подходов, связанных с теориями развития личности и общностей психотера­певтического плана, подходам, опирающимся на социологические взгляды о развитии общества. Следует стать на реалистические по­зиции и отказаться от социальной утопии. Адекватное объяснение развития личности и общностей и их функционирования возможно лишь на основе глубокой интеграции всего позитивного, содержа­щегося в различных теориях, не исключая марксизм.

Наиболее приемлем последовательно проводимый, строго сис­темный подход, который дает возможность избежать конфронта­ции между названными подходами. Используя его, можно вычле­нять те социально-психологические явления и объективные фак­торы, от которых они зависят, тормозящие действительное разви­тие личности и общностей, и намечать пути их преодоления.

Достижению вершины развития личности и общностей мешают их деформации. Поэтому встает вопрос о природе и причинной обусловленности данного явления. Эти знания позволят разблоки­ровать развитие личности и общностей, понять закономерности и механизмы, которые связывают в единое целое процессы их разви­тия и, конечно, саморазвития. Наряду с другими мерами успеш­ность преодоления деформаций социальных отношений зависит от повышения социально-психологической компетентности как представителей властных структур, так и всего общества.

Часть II

ОСНОВЫ ПРИКЛАДНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ

ПРЕДИСЛОВИЕ

В настоящее время стало очевидно, что ни в различных областях социальной практики (политике, экономике и т.д.), ни в процессе подготовки психологов, социальных работников, политологов, со­циологов нельзя обойтись без прикладной социальной психологии.

Прикладная социальная психология имеет двоякое назначение:

- во-первых, она предназначена для овладения студентами на­выками социально-психологической диагностики, консультиро­вания и психотехнологий и является своего рода практикумом;

- во-вторых, она служит руководством к действию для практи­ческих социальных психологов.

Развитие прикладной социальной психологии в нашей стране не случайно. Дело в том, что в период кризиса, когда сокращается финансирование фундаментальной науки, ученые обращаются к рыночным источникам - договорной практике. 90-е годы для оте­чественной социальной психологии стали в этом смысле поворот­ными, требующими решительной переоценки сложившихся цен­ностей, норм и принципов профессиональной деятельности, ме­тодов научного исследования. На коммерческие рельсы переходят институты, университеты и исследовательские центры.

Стали популярными изучение общественного мнения, консуль­тирование политиков, проведение тренингов, имиджмейкерство и другие многочисленные психотехнологии.

Однако зачастую делается все это непрофессионально, специали­стами, не обладающими специальной социально-психологической подготовкой. Сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, бум, связанный с социальным заказом и применением социальной психологии на практике, с другой стороны, низкое качество резуль­татов социально-психологических исследований и консультаций.

Преодолеть это противоречие - одна из главных задач при­кладной социальной психологии.

Надо сказать, что вторая часть учебного пособия, посвященная прикладной социальной психологии, создается не на голом месте.

Достаточно вспомнить работы Г.М.Андреевой, в частности ее известные лекции по методике конкретных социальных исследо­ваний (М., 1972); книгу Е.С.Кузьмина и В.С.Семенова о методах

социальной психологии (Л., 1977), а также учебные пособия со­циолога В. А. Ядова «Социологическое исследование: методология, программа, методы» (М., 1987) и «Рабочую книгу социолога», из­данную в 1976 г.

Есть конкретное социально-психологическое явление. Есть ме­тоды и методики, с помощью которых можно изучить данное явле­ние. Вот это и обязан знать практический психолог. Он не должен напоминать рыбака, который наугад ловит рыбу: какая попадется в сети, такую и ловит, любую, маленькую или большую. Опытный рыбак ловит определенной сетью определенную рыбу. Практиче­ский психолог должен поступать точно так же. Только вместо се­тей и рыбы он имеет дело с более сложными вещами и явлениями.

Что касается социально-психологической диагностики, то здесь следует исходить из самого явления, при этом лишь доскональное знание природы изучаемого социально-психологического явления позволяет, в конце концов, подыскать или создать адекватную методику.

Однако непрофессионалы в области социальной психологии идут другим, сугубо эмпирическим, путем, игнорируя теорию изучаемого явления. Они рассуждают примерно так: «Главное -иметь методики. Запустив их, можно собрать эмпирический мате­риал, в результате что-то и получится». Такой горе-социальный психолог «вооружен и очень опасен».

Чтобы подобного не наблюдалось, нужна подготовка специа­листов, которая возможна лишь при наличии соответствующей ли­тературы по социально-психологической диагностике. Еще меньше повезло социально-психологическому консультированию и психо­технике воздействия. Литература по этим вопросам крайне скудная. Впрочем, сейчас этот пробел интенсивно восполняется. Имеются в виду работы по семейному, политическому, организационному консультированию. Что касается социальных психотехнологий, то по этой проблематике издана многочисленная, в основном пере­водная зарубежная литература и вместе с тем публикации отечест­венных авторов.

Однако до сих пор не был подготовлен и издан учебник по при­кладной социальной психологии, который бы объединял и диаг­ностику, и консультирование, и психотехнику воздействия [2]. Коллектив авторов взял на себя ответственность за подготовку такого рода издания. При этом мы полностью отдаем себе отчет в сложности и риске предпринятого шага.

Сложность и риск связаны с отсутствием единой теории, объ­единяющей диагностику, консультирование и психотехнику воз­действия.

В настоящее время проблемы в области прикладной социальной психологии так и не преодолены. Главная причина - не создана сравнительная прикладная социальная психология. Дело в том,

что использование зарубежных методик без их адаптации (эколо­гической и концептуальной валидизации) приводит к серьезным ошибкам, видимости объективности данных.

Не изжито со стороны прикладников стремление всячески уго­дить власти. Особенно перед выборами. В частности, наиболее ярко это проявилось в недалеком прошлом при изучении общественного мнения о рейтинге политических партий и лидеров. Полученные данные далеко расходились с реальными. Вместо науки получилась пропаганда. Это связано не только с политической ангажированно­стью, некомпетентностью социологов и социальных психологов, но и с нарушением профессиональной этики, нечистоплотностью.

Западная прикладная социальная психология также находится в кризисном состоянии. Но этот кризис другого порядка. Он вы­зван иными причинами, которые полезно знать, чтобы учиться на чужих ошибках и не делать своих.

В своей основе вторая часть учебного пособия, посвященная прикладной социальной психологии, носит авторизированный ха­рактер, так как построена на едином концептуальном подходе к рас­крытию основных проблем прикладной социальной психологии.


Поделиться:



Популярное:

Последнее изменение этой страницы: 2016-04-09; Просмотров: 1675; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.058 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь