Основные характеристики ядра

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 7Следующая ⇒

Исходя из сказанного выше о ядре процессирования, можно утверждать, что процессирование расширенной психологической среды лежит своей динамикой в ядре процессирования среды. Для разных расширенных психологических сред функционирование ядра происходит по-разному. Поэтому, естественно вывести некоторые характеристики такого функционирования, чтобы иметь некоторую возможность отличать одну расширенную психологическую среду от другой. Рассмотрим четыре, на наш взгляд – основные, характеристики ядра, имея, в виду, что этим характеристики не исчерпываются. Ну, а поскольку ядро описывает нам процессуальное состояние расширенной психологической среды, то эти характеристики будут нам, конечно, очень полезны в методологическом плане.

1. Тенфальный фактор (для тенфальной области). Исходя из второго принципа, процесс характеризуется тенфальным фактором, в том смысле, что он в некоторой степени объективизирован, по сравнению с полным отсутствием процесса. Тенфальный фактор, следовательно, выражает степень динамической насыщенности процесса. Это можно отнести и к тенфальной области, правда, только формально, но это достаточно важная характеристика, позволяющая нам судить о том, что несет в себе переход расширенной психологической среды в свою тенфальную область. Что касается тенфальной области, то рассуждения о ее тенфальном факторе становятся уместны, если она объективизируется за счет наполнения расширенной психологической средой. Таким образом, мы проводим рассуждения о тенфальном факторе для тенфальной области, всегда имея в виду уже объективизированную тенфальную область. Тенфальный фактор для тенфальной области служит для определения динамической насыщенности уже сложившегося тенфального процесса для расширенной психологической среды.

2. Характер ассоциативности. Рассматривая элементарный эволюционный момент, мы выделили в нем процесс синтезирующего типа. Понятно, что процесс синтезирующего типа крайне неоднозначен, поскольку неоднозначна логика его формирования и дальнейшего проявления. Неоднозначность этого процесса ведет к понятию ассоциативности. Ассоциативность, будучи неоднозначной по своему характеру, в основном, определяется степенью вложенности функции связи активной и пассивной баз в " стимул–образ–внутреннего–состояния". Особенно интересна характеристика ядра с точки зрения обладания свойством способности к ассоциативным срывам. Способность ядра к ассоциативным срывам может изменяться, причем от сильной до полного отсутствия такой способности. Ассоциативные срывы проявляются в том, что ассоциативность, вкладывающая в себя, через функцию связи, состояние пассивной базы, становится доминирующей в " стимул–образе–внутреннего–состояния". Ассоциативность из " стимул–образа–внутреннего–состояния" проявляется уже в " образе–внутреннего–состояния", перекладывая в последний неоднозначность проявления в нем пассивной базы и преобразовывая, тем самым, собою первоначальную картину воспринятого, лежащую в " образе–внешнего–состояния", как первичного для схемы эволюционного момента.

3. Тенфальный туннель(для тенфальной области). Тенфальная область строится в процессировании расширенной психологической среды не однозначно. Неоднозначность тенфальной области – это своеобразное многообразие путей возможного процессирования расширенной психологической среды, где каждый из путей может служить для среды тенфальной областью. Тенфальный туннель характеризует отношение тенфального фактора наиболее высокой степени динамичности к тенфальному фактору наименьшей динамичности среды из всего, реально выстроенного, многообразия возможных тенфальных областей для данной расширенной психологической среды. Заметим, что если относится к тенфальной области, как сопровождающей схеме, то можно говорить о том, что одновременно предполагаются все процессы из диапазона, от реализуемых тенфальных процессов до процессов нереализуемых полностью. При этом, тенфальный туннель не связан с реализуемостью, но позволяет охарактеризовать тенденции вовлечения расширенной психологической среды в свою тенфальную область. Но, мы должны понимать, что тенфальный туннель апеллирует исключительно к реализуемым тенфальным процессам.

4. Теперь обратимся к характеристике, градация которой выявляется по уже проявленному внешнему представлению (полной совокупности функциональных факторов) расширенной психологической среды, то есть, когда результат процессирования ядра уже предстал как данная наличность. Стандартностью расширенной психологической среды назовем предсказуемость ее внешнего представления, при известных внешних представлениях ряда других расширенных психологических сред. Видно, что в функционировании ядра процессирования заложены определенные принципы, являемые нам в структуре его строения, по которым расширенная психологическая среда воспринимает (" ее" ) внешность и процессирует. Учтем также единство проявляющегося бытия. Занимаясь рассуждениями о комплексе кондитума, мы говорили, что начальная общность выступает в качестве основного полагания, от которого в дальнейшем предстоит отталкиваться кондитуму в его наполнении и дальнейшем процессировании. И этот принцип – полагания наличия первоначальной общности в философии комплекса для кондитума – мы назвали принципом полиморфизма.Поскольку мы, в методологическом плане, рассматриваем кондитум в аспекте проявляющегося человеческого бытия, то вполне разумно говорить о некоторой очевидной коррелированности в функционировании ядра для такого кондитума. Отсюда и характеристика расширенной психологической среды, созданная на основе уже имеющихся представлений других расширенных психологических сред.

Что мы можем сказать относительно такого, заведомо широкого, диапазона в градациях предложенной характеристики? Охватывая весь диапазон градаций, в его начале, нам будет любопытна абсолютно стандартная расширенная психологическая среда. Принцип, по которому здесь строится функционирование ядра задан, а именно, это абсолютная референтность^[41] других расширенных психологических сред. В отсутствии референта, у такой расширенной психологической среды возникает устойчивая неопределенность в процессировании. Если расширенная психологическая среда теряет свою характеристику стандартности, то мы можем наблюдать следующий принцип процессирования – если есть внешний референт, то наша расширенная психологическая среда будет обязательно его использовать, а если нет, то будет вырабатывать свою внутреннюю установку, причем такую, чтобы она одновременно подходила к своей тенфальной области и обеспечивала тенфальную область референтных расширенных психологических сред. Последнее следует из того, что обратное будет приводить к менее динамичному тенфальному фактору.

Что же будет происходить с расширенной психологической средой при дальнейшей потере характеристики стандартности? Для среды, теряющей свою стандартность, все более характерна согласованность собственной установки процессирования с другими (из тех, относительно которых производится построение данной характеристики) расширенными психологическими средами и референтность внешней тенфальной области для своей тенфальной области. Здесь, под внешней тенфальной областью, понимается тенфальный процесс, выстроенный средой в ее внешности. То есть такой, который поставляется ей, за счет своего эмпирического фактора, и, изначально, не обретаемый в рамках пассивной базы среды. При дальнейшей потере стандартности, мы приближаемся к оптимальному уровню процессирования среды, который характеризуется созданием вполне самостоятельного (или слабо зависящего от какой-либо референтности) стимул–образа–внутреннего–состояния, а внешняя тенфальная область лишь логически вытекает из этой собственной установки. И завершает диапазон характеристики стандартности – нестандартная среда. Для расширенной психологической среды, полностью утратившей характеристику стандартности, мы видим, что и в ней присутствует самостоятельный стимул–образ–внутреннего–состояния. Но, если он коррелирует со образом–внешнего–состояния, то в зависимости от силы корреляции, происходит отбрасывание, привнесенных ядром среды, установок образа–внутреннего–состояния и создаются новые, уже явно некоррелированные, установки, даже в ущерб своей тенфальной области, понимаемой, правда, здесь уже формально. Нестандартная среда, как видим, привносит в свое процессирование лишь возможность укрупнения конкретизационного комплекса. Поэтому, для динамики процессирования расширенных психологических сред, нам важно помнить о полной нецелесообразности двух крайних позиций диапазона стандартности, то есть, как позиции абсолютно стандартной среды, так и позиции нестандартной среды.

Относительно стандартности заметим еще и следующее – на любой текущий момент расширенная психологическая среда не отражает в себе степени стандартности какого-то данного конкретного момента. Это происходит потому, что, будучи вовлеченной в проявление среды, оценка стандартности оказывается к самому проявлению вторичной. Поэтому характеристику стандартности надо понимать исключительно процессивно, как то, что всегда следует за истинным разворачивающимся бытием кондитума, для которого применима данная описательная конструкция – рассматриваемая расширенная психологическая среда. Вообще, рефлексивность для расширенной психологической среды, несмотря на замкнутость среды, обращается к внешним факторам, что, в свою очередь, совсем не очевидный момент. Но рассмотрение характеристики стандартности, в роли увлекаемого за собой понятия в процессировании среды, хорошо проясняет нам это.

Хотелось бы, завершая вторую часть данной работы, еще раз, кратко, сформулировать логику перехода от общих логико–онтологических идей первой части к методологически ориентированным рассуждениям.

Для того чтобы перейти к методологически-ориентированному способу описания кондитума – расширенной психологической среде – мы ввели понятие структуры. Замкнутость среды выводится из понятия инкапсуляции. Внешность выводится для структуры исходя из нее самой. Через то, что структура является наполненной и процессирует – она становится для нас средой. Из уже имеющегося понятия внешности мы выводим и понятие объекта. Объект всецело полагается из внешности и, следовательно, исходит из внутренней структуры среды, а его выраженность во внешности обозначается эмпирическим фактором. Только, приобретая все эти понятия, мы приходим к определению расширенной психологической среды, как инкапсулированного объекта, обладающего эмпирическим фактором.

Рассуждая о возможной сбалансированности в процессировании и объективизации рассматриваемой расширенной психологической среды, мы приходим к понятию тенфального процесса. А для того, чтобы оказаться максимально приближенным к методологически ориентированному базису, на фоне общих онтологических идей, мы формулируем два основных принципа процессирования и объективизации для расширенной психологической среды. Тут, видимо, стоит отметить, что принцип полиморфизма не относится к принципам процессирования, а является чисто философским понятием из нашей онтологической базы.

Формальная среда, в таком подходе, является для нас теперь, с одной стороны, всегда объектной, а, с другой, непрерывной. Понятие инкапсуляции трансформируется в более содержательное понятие функционального фактора. Функциональный фактор – инструмент для исследования конкретизационного комплекса и коммуникационного отношения двух (или более) расширенных психологических сред, то есть таких моментов, когда во внешности одной расширенной психологической среды появляется другая.

Но не менее интересен для нас и внутренний механизм процессирования расширенной психологической среды. Для его понимания мы вводим разбиение диалектики этого процессирования на активное и пассивное начала, приводящие нас к мобильной и пассивной базам, и, далее, к ядру расширенной психологической среды, основанному на структуре элементарного эволюционного момента. Затем, для исследования самополагания расширенной психологической среды в ее внешности, вводится понятие расширенной психологической области, которая, из-за способа ее определения, основанного на процедуре объективизации, сама является внешностью, хотя и содержит в себе исходное понимание расширенной психологической среды.

Исследование элементарного эволюционного момента, как диалектической взаимообусловленности анализирующего и синтезирующего моментов, а также, сопутствующие выводы о возможных характеристиках ядра расширенной психологической среды – все это рассуждения, всецело принадлежащие не общему онтологическому, а более утилитарному, методологически ориентированному, смыслу. Теперь становится ясной логика перехода от общих идей к, требуемому для следующей части, методу осмысления кондитума, в его бытийном аспекте, состоящему из введенных понятий и, соотносимому для этих понятий, аналитическому комплексу.

В дальнейшем, говоря о человеческом факторе, мы будем иметь в виду всю выше приведенную логику. То есть, будем иметь в виду, что мы уже построили способ описания кондитума в одной из его реализаций, а именно, как проявляющегося человеческого бытия. Ведь место и роль понятия расширенной психологической среды состоит в описании внутренней структурности кондитума, является одним из возможных способов совершить такое описание. Мы потому и применяем к нашей среде термин " психологическая", поскольку имеем в виду способ описания кондитуального бытия именно в аспекте человеческой бытийности. Предприняв построения, касающиеся понятия расширенной психологической среды, мы получили способ для описания кондитума и, теперь, можем заняться анализом, то есть перейти к выводам, имеющим прикладной характер.

Часть 3. Анализ

Классификация. Н–класс

Теперь у нас имеется способ описания внутренней структуры кондитума, но что мы можем из этого извлечь? Нам, для практических приложений, необходимо научиться описывать то или иное конкретное бытийное состояние. Как к этому подойти методологически – уже понятно, но пока лишь в очень общем смысле. Нам же хотелось бы конкретизировать наш метод и сказать что-либо конкретное о механизме процессирования расширенной психологической среды, то есть, чтобы появился смысл говорить о том, как происходит становление, проявление бытийного состояния, в виде его описательной конструкции, которой и является расширенная психологическая среда. Общие тенденции нам уже известны, перейдем к частному случаю. Человеческое бытие, понимаемое как кондитуальная бытийная данность, обладает достаточно стандартной формой своего становления, предсказуемость его становления, скажем, в соматическом аспекте, очевидна. Более того, " психологическое становление" человека, если о таком вообще можно говорить, происходит в довольно узком и обозримом русле. Все многообразие психологических форм, для того или иного возраста, не только укладывается в определенные рамки, но и поддается соответствующей классификации. Как раз подобного рода исследованиями (обобщениями, классификацией и т.п.) занимается возрастная психология, и ее успехи весьма значительны. Но, с точки зрения нашей экзистенциальной феноменологии, эти успехи нам важны, лишь, как некоторый статистический материал.

Вспомним, что под структурирующей наличностью для общности мы понимаем совокупность динамических структур всех кондитумов из выбранной нами бесконечной и максимально вариационной совокупности кондитумов для данной общности. Мы требуем условия максимальной вариационности, хотя понимаем – кондитум в роли человеческой бытийности – это лишь ничтожная часть из нашей совокупности. Кондитум из определяющей совокупности допускает вариацию, но нет никакой гарантии, что вариация, вдруг теоретически, не даст нам такой кондитум, для которого реальное становление просто не возможно. При этом, методологически, расширенная психологическая среда пригодна для описания любого кондитума. Также понятно, что становлению человеческой бытийности отвечает преобразование кондитума (расширение конкретизационного комплекса и т.п.). В свою очередь, это отвечает некоторому типу процессирования расширенной психологической среды, описывающей структуру кондитума, соответствующего становлению конкретного человеческого бытия. Следовательно, можно говорить об своеобразном историзме процессирования расширенной психологической среды, соотносящемся со становлением человеческой бытийности.

Заметим еще, что даже если кондитум отвечает некоторому реальному становлению, то сам тип становления, конечно, может быть самым различным. Нам бы хотелось, тем не менее, еще более сузить понятие становления человеческого бытия, откинув разнообразную патологию (вот здесь-то нам и пригодится статистический материал возрастной психологии, необходимый для понимания того, что следует отнести к патологии), соответственно, уменьшится и класс допустимых расширенных психологических сред.

Итак, у нас имеется определяющая бесконечная максимально вариационная последовательность кондитумов и, соответственно, класс расширенных психологических сред, включающий в себя все описания внутренних структур всех кондитумов из определяющей совокупности. Этот класс расширенных психологических сред назовем А–класс^[42]. В А-классе содержаться все абстрактно допускаемые становления, поскольку для определяющей совокупности выполнено условие максимальной вариационности. Теперь выделим те кондитумы, которые соответствуют всем реально возможным (теоретически допустимым) становлениям человеческой бытийности, этому набору кондитумов отвечает сужение А–класса в более узкий класс расширенных психологических сред, который назовем С–классом. И, наконец, выделим те типы кондитумов, которые соответствуют непатологическому типу становления. В результате, мы имеем новую, еще более количественно суженую, совокупность кондитумов и соответствующий ему класс расширенных психологических сред, который назовем Н–классом. Понятно, что статистические результаты и выводы из возрастной психологии, а также из смежных разделов психиатрии, можно использовать только в отношении Н–класса.

Перевод расширенной психологической среды, в случае, если она отвечает кондитуму, соотносимому с реальным становлением, из А–класса в С–класс назовем реализуемым соответствием. Понятно, что проекция А–класса в С–класс не выводит кондитум из А–класса, а лишь наделяет его свойством реального становления. И, конечно, это тождественная проекция А–класса в себя, сильно ограничивающая количество рассматриваемых вариаций для кондитума. С другой стороны, перевод расширенной психологической среды, в случае, если указанное становление непатологично, то есть из С–класса в Н–класс, назовем непатологичным соответствием. Перевод расширенной психологической среды, минующий С–класс, то есть простой переход из А–класса в Н–класс, что возможно при надлежащих условиях (реальное непатологичное становление), назовем проективным соответствием. Понятно, что все наши соответствия являются односторонними проекциями. Можно привести следующую наглядную картинку:

Мы определили Н–класс через непатологичный тип кондитума, но не дали определение тому, что мы будем называть непатологичным типом. Если обратиться к обычным взглядам на понятие патологии, то мы обнаружим их крайнюю расплывчатость. Действительно, трудно найти четкую грань, четко отделяющую случаи становления, о которых можно начинать говорить, как о патологии. Положение здесь усугубляется ситуативностью. Девиация^[43], как и любое понятие из терминов психологии, необычайно ситуативно и не оставляет нам никаких шансов для формальной логики. Так, в одной ситуации можно сказать, что развитие человека " в норме", но, рассматриваемое в иных условиях, то же самое развитие, может характеризоваться уже как патологичное. Если перейти к нашей терминологии, единственное, что мы можем сказать – расширенная психологическая среда будет из С–класса, ведь мы имеем дело с реальным становлением. Поэтому, нам нужно предложить какой-то способ более формального понимания свойства патологичности, по крайней мере, исходя из введенного понятия H–класса.

Допустим, что мы дали четкое описание H–класса. Под этим подразумевается, что мы охарактеризовали все состояния, которым должна удовлетворять расширенная психологическая среда Н–класса, и, если расширенная психологическая среда удовлетворяет предложенному описанию, то (несмотря на все остаточное разнообразие – остаточную вариационность) мы относим ее к Н–классу или, можно сказать, подвергаем непатологичному соответствию. О том, как строится описание Н–класса, мы поговорим в дальнейшем. Следовательно, у нас есть способ выделить непатологичный тип, он должен поддаваться непатологичному соответствию. Ясно становится теперь, что мы понимаем под патологией для расширенной психологической среды, отнесенной к кондитуму из бесконечной максимально вариационной совокупности – патология тождественна невозможности проективного соответствия. Конечно, можно сделать и описание С–класса, но необходимости в этом ровно столько, сколько необходимости в наличие точных критериев, по которым можно отделить реальное становление от абстрактного. Думается, что такие критерии не нужны, всегда ясно с каким становлением мы имеем дело. Поэтому, нам так важно наличие Н–класса. Давая его четкое описание, мы уже можем оперировать понятием патологии, как формальным, просто сводя его к возможности непатологичного соответствия. Возникает вопрос – не одно ли это и тоже – описать все виды патологии или сделать четкое описание H–класса? Нет, это не так. Патологичность относит нашу среду к С–классу, а каков он, насколько он широк – остается лишь только догадываться. Для Н–класса же все сведется к его четкому описанию. Существует прекрасный философский вопрос – а существует ли Н–класс? Ответ совсем неочевиден. Все в руках аналитика – никто не мешает обнулить Н–класс, он настолько не пуст, насколько это требуется для анализа. Поэтому, конечно, представление патологии, в форме невозможности провести непатологичное соответствие, представляется очень удачным. Более того, для расширенной психологической среды, мы никак не можем применять понятие патологии, поскольку у нас нет заранее обусловленных ориентиров для такого применения. Возможность провести непатологичное соответствие, с точки зрения расширенной психологической среды, как процесса, – уже вполне приемлемо.

Итак, можно говорить о следующей методике анализа для расширенных психологических сред. Изначально определяется принадлежность кондитума к С–классу, так чтобы расширенная психологическая среда удовлетворяла условию реализуемого соответствия. Далее, исследуется возможность непатологичного соответствия. Если расширенная психологическая среда поддается непатологичному соответствию, то для нее справедливы все состояния, которые сформулированы для Н–класса. Если расширенная психологическая среда не поддается непатологичному соответствию, то для нее надо определить, в чем, по отношению к возможности такого соответствия, заключена патология, насколько она велика и нельзя ли ей пренебречь. В случае " небольшой" патологии, можно (с некоторыми оговорками) отнести и такие расширенные психологические среды к Н–классу, но, в случае очевидной патологии, так просто поступить уже нельзя. Можно предложить тогда следующее: с процессирования расширенной психологической среды снимаются состояния, соответствующие определенной патологии. Тогда, мы получаем процессирование расширенной психологической среды без патологии. Но, такая среда оказывается чрезвычайно огрубленной, поэтому откинутые состояния надо возместить, путем введения дополняющих структур, приводящих к возможности проективного соответствия (в общем случае, после снятия условий, мы переходим в А–класс). Исследование расширенных психологических сред, с искусственно снятой патологией, может приводить к хорошим результатам, особенно, если сама патология поддается анализу. Для проективного соответствия, учитываемого в общем случае, важно чтобы, замещающая патологию, структура была такова, что, после проектирования в С–класс, мы бы получили настолько удачную расширенную психологическую среду, что стало бы возможным непатологичное соответствие. Такую структуру всегда можно подобрать, вся сложность – в степени приближения к той расширенной психологической среде, которая рассматривалась первоначально (с патологией). Если степень приближения не может нас устроить, то следует построить расширение первоначального Н–класса, включающее и предложенную патологию. Конечно, такое расширение возможно, но его построение довольно сложное, поскольку надо преодолевать противоречия, связанные с построением Н–класса. И, в конце концов, приходится делать выбор – либо расширение Н–класса (точные результаты – сложное построение), либо приближение замещающей структурой, с возможностью к проективному соответствию (приближенные результаты – довольно простое построение).

Описанную методику обозначим как проекционный метод. Теперь нам следует перейти к точному описанию Н–класса.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 Следующая ⇒