Рудольф Йеринг. Цель в праве (1877)

ПОНЯТИЕ ЦЕЛИ

Глава I

ЦЕЛЕВОЙ ЗАКОН

По учению о достаточном основании, в мире ничто не совершается само собой, а напротив все, что ни совершается, то есть всякое изменение в чувственном мире, является последствием другого, предшествовавшего изменения. Этот логически необходимый и подтвержденный опытом факт мы, как известно, называем законом причинности.

Закон этот применим и к воле, потому что и деятельность воли подходит под понятие о происходящем, совершающемся. Без достаточного основания движение воли столь же немыслимо, как и движение материи; свобода воли в том смысле, что воля может прийти в движение самопроизвольно, без какого-либо побудительного основания, есть ни что иное, как сказочный Мюнхгаузен, извлекающий самого себя из болота за волосы.

Таким образом, воля столько же нуждается в достаточном основании, как и природа. Но в природе это основание механического свойства: причина; для воли оно должно быть свойства психологического: цель. Камень падает не для того, чтобы упасть, а потому что он должен падать, то есть потому, что он в данном случае лишен точки опоры; человек же, совершающий деяние, совершает его не потому что, а для того, чтобы, - для того, чтобы деянием достигнуть того или другого. Вот это " для того, чтобы" столь же неизбежно для воли, как " потому что" для камня; сколь невозможно движение камня без причины, столь же мало возможно и движение воли без цели. В первом случае речь идет о механическом, в последнем же о психологическом законе причинности. Отчасти ради краткости, отчасти же и для того, чтобы и в названии постоянно указывать на цель, как на единственное психологическое основание проявления воли, я буду далее называть психологический закон причинности целевым законом, механический же - законом причинности.

Закон причинности в последнем смысле гласит: не может быть явления во внешнем чувственном мире без другого предшествующего ему, вызвавшего это явление, или, выражая то же самое известной формулой: нет следствия без причины. Целевой закон гласит нет хотения, или, что то же, нет деяния без цели.

Без цели деяние немыслимо. Действовать - и действовать ради какой-либо цели - значит одно и то же; деяние без цели такая же бессмыслица, как следствие без причины. Здесь мы достигаем пункта, который мы обязались выше доказать: существование целевого закона.

Бесконечная цепь причин и следствий во внешнем мире прерывается при всяком столкновении с человеческой волей; над последней закон причинности не имеет никакой власти, по отношению к природе воля свободна, не подчинена ее закону, она повинуется лишь своему - целевому закону. Но, не признавая над собой власти природы, сама воля имеет несомненную власть над последней; природа должна повиноваться воле, когда того последняя хочет - человеческая воля постоянно является источником причинности во внешнем мире. Таким образом, волю можно назвать началом и концом движения причин и следствий в природе - волей называется способность к собственной причинности, существующей независимо, рядом с причинной связью явлений внешнего мира.

Глава III

ЭГОИЗМ НА СЛУЖБЕ ЧУЖИМ ЦЕЛЯМ

Спрашивается: каким образом мир может существовать при эгоизме? - Отвечаем: пользуясь его услугами, давая ему вознаграждение, какого он требует. Пусть мир заинтересует эгоизм в осуществлении своих целей и его содействие будет для мира обеспечено.

Вот простое правило, посредством которого как природа, так и человечество, а равно и отдельный человек могут завладеть эгоизмом для своих целей.

Природа сама указала человеку путь, которым он может склонять других людей к содействию его целям; таким путем служит для него соединение собственной цели с чужим интересом. На этой формуле основана вся наша человеческая жизнь: государство, общество, тоговля и промышленный оборот.

Организация государственной цели характеризуется обширным применением права. Но значит ли это, что в государственной сфере стимул эгоизма или интерес недостаточен или излишен? Никоим образом, ибо само право, хотя девизом его и служит необходимость, все-таки принуждено обращаться к интересу, то есть к свободному деянию по собственному деятеля выбору в большинстве случаев право достигает своей цели лишь потому, что привлекает на свою сторону интерес человека. Преступник не заботится о цели государства или общества; при совершении преступления им руководит исключительно его собственная цель, личная страсть, злость, алчность, словом его собственный интерес. Но именно на это и рассчитано средство, которым государство защищается от него, - наказание.

Аппарат, с помощью которого государство осуществляет свои цели, совершенно тот же самый, которым пользуется и природа в своих целях. Он основан на двоякого рода принуждении: прямом или механическом и косвенном или психологическом. Средством, которым пользуются природа и государство, чтобы побудить человека к таким действия (или бездействию), служит собственный интерес лица; средством же для того, чтобы повлиять на последний, являются опять-таки награда и наказание.

Глава IV

ПРОБЛЕМА САМООТРЕЧЕНИЯ

Изложенное выше показало, что действование в пользу других не превышает силы эгоизма. Но вместе с тем предыдущее изложение установило по поводу такого образа действий весьма важное условие, заключающееся в том, что со всяким действованием для других соединяется и действование для самого себя.

Не бывает деяний для других, при которых субъект не желал бы чего-нибудь и для себя. При деянии эгоистическом то, что дает субъект, уравновешивается, по обыкновенной человеческой оценке, тем, чего он достигает; при бескорыстном же действии то и другое бывают иногда так несоразмерны, что с эгоистической точки зрения мы должны признать самое действие непостижимым. Это обстоятельство приводит нас к следующему заключению: эгоизм не есть единственный двигатель человеческой воли; кроме него есть еще и другой. Назвать последний - назовем ли мы его самоотречением, или индиферентизмом, способностью к самопожертвованию: - еще не значит постичь его

Под человеческой жизнью следует разуметь совокупность человеческих целей.

Цели всего человеческого существования распадаются на две большие группы: цели индивида и цели общества. Это противоположение мы и примем за основание нашего изложения.

Глава V

ЦЕЛИ ЭГОИСТИЧЕСКОГО САМОПОДДЕРЖАНИЯ

В основании эгоистического самоподдержания лежит мысль эгоизма о том, что субъект существует для самого себя и в самом себе имеет цель своего существования.

Первая волевая цель, ранее всего намечаемая человеком, указана ему природой наравне с животным; это - поддержание, сохранение его собственного существования.

Цель продления жизни вызвала имущество, - без имущества для жизни нет обеспеченного будущего; общая цель и той, и другого приводит к праву, - без права нет обеспечения ни для жизни, ни для имущества.

Форма, в которой право в объективном смысле дает охрану обоим интересам, есть, как известно, форма права в субъективном смысле. Иметь право значит: существует нечто для нас, и государственная власть признает это, охраняет нас. Это нечто существующее для нас бывает:

Или 1) мы сами.

Все относящееся сюда находит юридическое выражение

в праве личности. Этическим основанием этого понятия является положение: человек служит сам для себя целью.

Или 2) вещь.

выражением отношения, определяющего значение вещи для наших целей, служит: право на вещь или собственность в обширном смысле.

Или 3) лицо,

понимаемое, во-первых, во всей его целостности и в связи

с взаимными отношениями, определяющими его предназначение (правовые отношения семьи), и, во-вторых, по отношению его к отдельным обязанностям и требованиям, предъявляемым к нему.

Или же наконец 4) государство.

Юридическим выражением для определения его отношения к нам будет государственное гражданское право.

Праву противополагается обязанность. Первое выражает, что нечто существует для нас, вторая, что мы существуем для другого, подобное отношение представляется лишь одним из моментов общей цели нашего существования.

Все сказанное здесь о праве и обязанности можно выразить в следующих трех положениях:

1) Я существую для себя.

2) Мир существует для меня.

В этих двух положениях лицо выражает занимаемое им правовое положение; но мир, как эхо, откликается ему третьим положением:

3) Ты существуешь для меня, и тем противопоставляет праву обязанность.

На этих трех краеугольных положениях зиждется не только весь правовой, но и весь этический мировой порядок: наша частная и семейная жизнь, гражданский оборот, общество, государство, международный оборот, взаимные отношения народов как современных, так и уже давно исчезнувших.

Лицо, то есть цель его физического самосохранения, создало имущество, то есть цель правильного и обеспеченного осуществления вышеуказанной первой цели. Лицо и имущество в свою очередь обуславливают необходимость права, то есть ограждения их обоюдных целей, - которые без права зависели бы от одной физической силы субъекта, - посредством силы, превосходящей силу каждого из отдельных индивидов, а именно: государственной власти. Поэтому понятие о праве заключает в себе два момента: систему целей и систему их осуществления. Подобно тому, как лицо и имущество необходимо вызывают собою право, так последнее неминуемо приводит к государству; не (логическая) сила отвлеченного понятия, а (практическая) производительная сила цели необходимо создает одно из другого.

Право охватывает лицо со всех сторон его существования. Охрану, удержание за собой такого положения, отведенного ему правом, мы называем правовым самоподдержанием лица. Оно простирается на все, что составляет сущность лица и что принадлежит ему: тело и жизнь, честь, имущество, семейство, общественное, правовое положение.

Глава VI

ЖИЗНЬ С ПОМОЩЬЮ ДРУГИХ

И ДЛЯ ДРУГИХ или общество

Всякая человеческая жизнь служит во благо человеческому обществу.

Никто не существует только ради самого себя, никто не может в жизни обойтись самим собою, всякий живет, сознательно или бессознательно, с помощью и вместе с тем для других. Подобно тому, как всякое тело полученную им извне теплоту должно возвратить обратно, так и человек, вдыхая в себя интеллектуальный или этический эфир, разлитый в культурной атмосфере общества, должен выдыхать его.

Пред нами два направления, которым следует " существование для других": влияние нашего бытия на современный мир и на потомство.

Объем того и другого служит для нас масштабом при оценке достоинства существования как отдельного человека, так и народов. Понятие о достоинстве, конечно, понятие относительное; оно выражает пригодность предмета для какой-либо цели. В применении к человеческой жизни вопрос о достоинстве может быть выражен таким образом: какую пользу принесла жизнь того или другого человека человечеству? Только этой пользой измеряют общество и история достоинства человеческой жизни.:

Понятие об обществе: понятие новейшего времени; в Германию, насколько мне известно, оно проникло из Франции.

Товарищество, общество в юридическом смысле, есть союз многих лиц, соединившихся для преследования одной общей цели, из которых поэтому каждое, направляя свою деятельность к осуществлению цели такого общества, действует вместе с тем и для себя. Согласно с сим общество можно определить так: оно есть фактическая организация жизни для и посредством других и - так как лучшими сторонами своего бытия отдельное лицо обязано исключительно другим - вместе с тем необходимая форма жизни для себя; общество, следовательно, в действительности есть вообще форма человеческой жизни. Человеческая и общественная жизнь - одно и то же.

Итак, общество значит: каждое отдельное лицо существует для мира и мир существует для отдельного лица.

Глава VII

СОЦИАЛЬНАЯ МЕХАНИКА ИЛИ ДВИГАТЕЛИ СОЦИАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ

Сила, приводящая в движение механизм человеческого общества, есть человеческая воля, то есть сила, которая одна только, в противоположность силам природы, может похвалиться свободой; но эта воля, в такой своей функции, должна носить название воли тысяч и миллионов индивидов, именоваться борьбой интересов, противоположностью интересов, противоположностью стремлений, называться эгоизмом, капризом, упрямством, ленью, слабостью, пороком, злобой. В мире нет ничего более достойного удивления, как дисциплина и укрощение человеческой воли, осуществление которых выражается словом общество.

Социальная механика тождественна с учением о двигателях, посредством которых общество для своих целей приводит в движение волю, короче, она - учение о двигателях социального движения.

Таких двигателей четыре. Мотивом и предложением двух из них служит эгоизм; я называю их низшими или эгоистическими двигателями; они суть вознаграждение и принуждение. Без их общественная жизнь немыслима: оборот немыслим без вознаграждения, право и государство - без принуждения; поэтому они служат для нас представителями элементарных двигательных сил общества, необходимыми и неизбежными условиями его существования, хотя бы в самом неразвитом и несовершенном их состоянии. Этим двигателям противополагаются два другие, мотивом и предположением которых является не эгоизм, а наоборот, отрицание его в видах общественной пользы, и которые я: называю высшими или нравственными социальными двигателями. Двигатели эти - чувство долга, то есть гармония личной воли с требованиями общества, выраженными (право) или невыраженными (нравственность, мораль) в форме закона, и свободное самоотречение, простирающееся дальше требований общества. Первое - проза, второе - поэзия нравственности.

Глава VIII

СОЦИАЛЬНАЯ МЕХАНИКА ИЛИ ДВИГАТЕЛИ

СОЦИАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ

1. Двигатели эгоистические - принуждение

Вторым двигателем общественного порядка является принуждение. Социальной организацией вознаграждения оказывается оборот; для принуждения такую организацию представляют государство и право; первая достигает полной законченности лишь с помощью последней; право необходимо для вознаграждения, как прикрытие.

Под принуждением в обширном смысле мы разумеем осуществление какой-либо цели, посредством преодоления воли.

Совокупность всех относящихся сюда явлений и основных положений мы называем организацией или системой социального принуждения. Потребность общества в организации находящейся в его распоряжении естественной, принудительной власти принадлежит к одной из самых ранних и неотразимых, при удовлетворении этой потребности общество достигает двух задач: одной - внешней, другой - внутренней. Первая заключается в установлении внешнего принудительного аппарата и таким аппаратом служит государство. Государство есть само общество, как держава организованной принудительной силы. Вторая, внутренняя задача имеет своей целью установление основных правил, положений для применения принудительной власти. Совокупность этих правил называется правом. Право есть система социальных целей, гарантируемых принуждением.

Впоследствии я попытаюсь проследить оба понятия, о государстве и о праве, : изложить их генезис, вытекающий с необходимостью из диалектики понятия о цели. Таким путем я надеюсь, во-первых, представить доказательства непрерывности развития в человеческом обществе идеи цели и, во-вторых, установить правильный взгляд на современное государство и право.

2. Человек - самообладание власти

Жизнь сильнейшего за счет слабейшего, уничтожение последнего при столкновении с первым - таков склад совместной жизни в мире животных; обеспеченное существование наислабейшего и наибеднейшего рядом с сильнейшим и могущественным - таков вид общежития в человеческом мире.

Интерес обуздывает страсть, стремящуюся уничтожить врага, и рекомендует силе ради ее самой, умеренность, то есть мир с врагом на справедливых условиях. Мир вызывает договор, последний родит право, право же как результат борьбы, представляет сознание сильного, что в интересе его самого необходимо допускать существование рядом с собой слабого - сознание необходимости самоограничения власти в ее собственном интересе. Мир более соответствует обоюдным интересам, чем война.

Таким образом, власть разумная и способная к самоодолению является источником права. Это будет возникновение права из власти сильнейшего; такому виду возникновения права противополагается другой, : а именно: возникновение права из соединения власти равных.

В моих глазах право представляется властью, сознавшей собственную выгоду, а вместе с тем и необходимость меры, следовательно не чем-либо в сущности различным от власти, а лишь одной из форм ее проявления: властью правою, правильной, обусловленной правилами, следовательно дисциплинированной властью в противоположность к власти или силе дикой, грубой, определяющейся лишь страстью и временной выгодой, к власти бесправной. Таким образом, не право владычествует вместо власти, а сама власть, притом постоянно и всюду; она восседает на престоле, она вооружена мечом и право служит ей так же, как компас штурману. Но подобно тому, как не компас стоит на руле, а штурман, так точно не право, а власть управляет рулем. Поэтому право не есть нечто противоположное власти, а придаток ее самой, усвоенное ею правило, превратившееся, вследствие постоянного соблюдения его, в свойство власти, в ее вторую природу. Уклонение власти от этого правила мы должны представлять себе не в виде того, что власть, нарушая обычный порядок, отстраняет право, а в виде акта постоянно господствующей власти, совершая который власть изменяет своим собственным принципам, увлекается импульсом минуты - это момент самозабвения, непоследовательности, уклонения в сторону первоначальной необузданности.

Желая выразить вышеизложенное сжато, скажем: право есть политика власти. Но, само собой разумеется, не отдельного, конкретного случая, - это политика близорукого, политика глупца, недостойная названия политки, - а, напротив, политика разумная, дальновидная, никогда не теряющая из виду абстрактной, то есть постоянно подлежащей преследованию цели в связи ее с целями человеческой жизни, - следовательно, политика, которая сознает, что низшей или мимолетной выгодой следует поступаться для достижения высшей, продолжительной.

6. Саморегулирование принуждения - societas 1

Какую бы форму ни придавало государство социальному принуждению, какое бы обширное применение последнего не допускало оно в видах достижения собственных целей, зародыш принуждения как учреждения социального, следует искать в индивиде, - цель существования индивида на земле не осуществима без принуждения, и потому оно представляется первоначальным источником права, как правовой силы, правовой власти.

Весь вопрос сводится к тому, каким образом возможно достигнуть, чтобы перевес силы был на стороне права?

От этого вопроса легко отделаться, указав, что задача разрешается государством и потому незачем задаваться подобным вопросом. Я: не могу позволить себе этого, не отказавшись от намерения изложить наглядно единство и постепенность развития понятия о принуждении в гражданском обществе.

Здесь мы достигаем наконец важнейшего пункта всей организации права. Оно заключается в перевесе общих интересов всех над частным интересом индивида; за общие интересы заступаются все, за частный интерес лишь индивид. Мощь всех при равенстве сил превышает мощь одного и тем более, чем значительнее число всех. таким образом основной идеей государства представляется обеспечение общих всем интересов, то есть интересов общества против угрожающего им частного интереса. Эти охраняемые таким образом интересы общества мы называем правом, возмущение против них отдельного лица, попытка его осуществить свой интерес за счет общих интересов будет неправо, при известных условиях даже преступление.

Общество, как носитель принудительной власти, есть государство. Сравним же теперь государство с товариществом, societas. Основные черты их одни и те же; они следующие:

1. Общность цели, как мотив соединения в одно целое.

2. Цель как принцип, создающий действующие для обоих отношений нормы (договорные нормы, lex privata, и законы, lex publica).

3. Вытекающее отсюда правовое положение всех в совокупности и каждого индивида в отдельности (права и обязанности сочленов).

4. Осуществление этих норм посредством принуждения.

5. Управление, то есть свободное преследование цели средствами общества в границах, установленных вышеупомянутыми нормами и все сюда относящееся: потребность в особом с этой целью органе при значительном числе сочленов (совет, правление - правительство); различие между тем, кто заведует правлением и теми, для кого оно учреждено, и вытекающая отсюда опасность употребления средств в ущерб интересам общества на пользу интересов управителей; предупредительное на сей случай средство: контролирование последних самим обществом (общее собрание - собрание сословных представителей).

Индивид, союз, государство - вот исторические ступени человеческих целей. Первый приют цель находит у индивида; цель подросла - за нее принимается союз; она вполне разрослась и тогда становится достоянием государства.

Таким образом, переходя от товарищества к союзу, от своекорыстных союзов к общеполезным союзам, мы дошли до государства как высшей и универсальнейшей форме союза.

8. Государство. Различие его от общества

Пройдя длинный окольный путь, мы нашли наконец предмет наших поисков: государство. Мы могли бы достигнуть того же с большими удобствами! Зависело вполне от нас взять идею социального принуждения прямо в той форме, в какой она встречается повсюду, именно в форме государства. К чему было избирать окольный путь? - Для того, чтобы показать, каким образом и почему право вне государства находится на ложном пути. Только в государстве право находит то, к чему стремится: верховное господство над силой.

Социальная: организация принуждения значит то же самое, что государство и право. Государство есть общество как держава регулированной и дисциплинированной принудительной власти. Совокупность основных правил, по которым общество или государство проявляет таким образом свою деятельность, - дисциплина принуждения есть право. Давая такое определение государству, я не желаю этим выразить, что этой формулой исчерпывается вся сущность государства. Но сколь бы ни были разнообразны и многочисленны цели, им уже освоенные и впредь подлежащие усвоению, есть одна цель, превосходящая все другие цели: именно правовая цель - развитие и обеспечение права. Все другие задачи государства отступают перед этой на задний план; забота и попечение о праве, то есть управление социальной принудительной властью составляет важнейшую жизненную функцию государства.

Государство есть общество, которое принуждает; для того, чтобы иметь возможность принуждать, общество принимает форму государства, государство представляется формой правильного и прочного отправления социальной принудительной власти, одним словом: государство есть организация социального принуждения.

Организация социальной принудительной власти, являющаяся первой и основной задачей государства, представляет собой две стороны: установление внешнего механизма власти и дисциплину ее применения. Формой, в которой разрешается первая задача, служит государственная власть, вторая же задача достигается посредством права. оба эти понятия друг друга обуславливают государственная власть нуждается в праве, для последнего необходима государственная власть.

9. Государственная власть

Абсолютным, обусловленным целью самого государства требованием представляется то, чтобы государственная власть являлась в пределах государства высшей преобладающей над всякою другою властью. Все остальные, предъявляемые к государству требования отступают на задний план; пока это требование не будет выполнено, все остальные будут преждевременны, потому что для их исполнения необходимо, чтобы прежде всего сложилось само государство, а оно может быть названо существующим лишь по разрешении вопроса о власти в вышеуказанном смысле. Бессилие, немощь государственной власти - смертный грех государства, не подлежащий отпущению грех, который общество не прощает, не переносит: государственная власть без власти - непримиримое в самой себе противоречие.

Прочность государственной власти основана на том, что в вопросе о власти численный момент подавляется двумя другими факторами, которые устраняют опасность вышеуказанного невыносимого состояния; факторы эти суть: организация средств власти и нравственный момент государственной власти.

В сущности государственная власть есть выделенный для определенных социальных целей объем народной силы (физической, умственной, экономической) и притом несомненно значительно меньше того, какой остается за таким выделом у народа. В количественном, следовательно, отношении естественный носитель власти - народ - всегда значительнее искусственного носителя ее, - государства. Но такое отношение их к друг другу существенно видоизменяется тем, что власть государства организована, тогда как власть народа представляется простой субстанцией. Перевес организованной власти над неорганизованной можно уподобить превосходству сил человека, имеющего всегда под рукой один только, но острый меч, над другим человеком, имеющим мечей много, но тупых, не умеющим ими владеть и принужденным постоянно разыскивать их в минуту потребности.

Государство единственный, призванный к тому представитель социальной принудительной власти; право принуждения составляет абсолютную монополию государства. ему принадлежит право наказания преступлений, ему принадлежит право принудительного удовлетворения гражданских притязаний: и от последнего вполне зависит установить законом условия, при которых оно признает такое содействие, а это, другими словами, значит, что государство есть единственный источник права.

Этим заканчиваем мы рассмотрение внешней стороны организации социальной принудительной власти и обращаемся затем к внутренней ее стороне, то есть к праву.

10. Право - обусловленность его принуждением

Ходячее определение гласит: право есть совокупность действующих в государстве принудительных норм, и такое определение, по моему мнению, вполне правильно. Оно заключает в себе два момента: норму и осуществление ее посредством принуждения. Только те из установленных обществом норм заслуживают названия правовых норм, которые влекут за собою принуждение, или, - так как согласно вышеизложенному только государству принадлежит монополия принуждения, - которые влекут за собою государственное принуждение. Этим выражается, что правовыми нормами называются лишь нормы, обусловленные со стороны государства таким последствием, или что государство есть единственный источник права.

11. Право - момент нормы

Как на второй момент в приведенном выше определении права мы указали на норму. Создавая норму, сила, власть преобразуется в право.

Темою нашего исследования, выражаясь кратко, послужит образование права путем самоограничения силы и власти.:

Имеющий власть руководить действиями другого посредством повеления (положительного или отрицательного, повеления действовать или повеления бездействовать, приказа и запрета) может осуществлять такую власть трояким способом: или повелением по поводу каждого отдельного случая, когда признает нужным (индивидуальное повеление), или общим повелением, распространяя его на все будущие случаи определенной категории (абстрактное повеление) и притом в обоих случаях так, что повеление должно иметь обязательную силу лишь для других, или же и для самого издающего повеление (односторонне и двусторонне обязательная сила повеления).

Формой внешнего проявления нормы служит публичное оглашение ее; такая форма обуславливается самой целью нормы: то, что должно быть обязательно для всех, должно быть и объявлено во всеобщее сведение.

Норма или правило служит содержанием закона.

Норма следует необходимым предположением при всех: понятиях: закон - устанавливает норму; судья - применяет ее; право обнимает собою все нормы.

Может ли (в деспотии. - Сост.): идти речь о праве? Если под правом разуметь лишь совокупность принудительных норм - разумеется - да! Если же руководствоваться представлением о том, чем может и должно быть право (а именно: прочным, обеспеченным порядком гражданского общества) - конечно нет! : Я разумею при этом, конечно, не простую форму права: норму, а то, что составляет сущность права, именно цели, осуществляемые им.

Цели эти суть: 1) порядок, то есть равномерность социального движения. Для полного установления порядка необходимо, конечно, содействие обеих сторон: той, которая руководит им, и той, которая соблюдает его; в последней не может развиться прочная наклонность к порядку, постоянное, обратившееся во вторую натуру и в потребность стремление к сохранению этого порядка, когда первая не считает себя этим порядком связанной, и порядок в этом случае является лишь односторонним, основанным исключительно ная страхе, но тем не менее, какой бы то ни было, это все-таки порядок.

2) Равенство. Принципиально равенство заключается уже в самой норме, ибо всякая абстракция основана на предположении равенства в конкретном: В тот момент, когда власть обращается к закону для оглашения, возмещения ее поведений, она открывает доступ в свое обиталище праву, и тотчас же начинается обратное влияние закона на власть, потому что закон влечет за собой связанные с ним неразрывными узами порядок и равенство; принятый в виде приемыша в доме власти, закон с течением времени занимает в нем место старшего сына.

Наконец 3) право в субъективном смысле. Возможно ли такое право в деспотии? Деспотия, по самой сущности ее, исключает всякое участие подданных в государственной власти, : - деспотия не знает государственного гражданского права.

Двусторонне-обязательная сила нормы

Выше мы одобрили ходячее определение права как совокупности действующих в государстве принудительных норм. Но последующее исследование показало, сколь мало с помощью двух моментов, - государственного принуждения и нормы, - достигается то состояние общества, которое мы называем правовым состоянием. Что же требуется для достижения такого состояния? Требуется, чтобы государственная власть признавала издаваемые ею нормы обязательными и для самой себя. Только при таком отношении государственной власти к создаваемым ею нормам изгнан будет случай из сферы применения норм - место произвола займет равномерность, прочность, обеспеченность и надежность закона, настанет то, что речь разумеет под правовым порядком, что представляется нашему умственному взору, когда мы говорим о господстве права и закона, чего мы требуем от права, каким оно рисуется в нашем представлении о нем. Такова задача правового государства. Право в этом полном смысле слова является, следовательно, двусторонне-обязательною силою закона, подчинением государственной власти ею самой издаваемым законам.

Кто образ действий своих согласует с требованием права или закона, тот действует правомерно, законно, легально, в противном же случае - противно праву, законопротивно, незаконно, нелегально, совершает: нечто неправое, законопротивное.

Не потому мы желаем равенства в праве, что такое равенство само по себе есть нечто достойное стремлений, ибо таковым оно не может почитаться никоим образом, - есть много причин, по которым рядом со всяческим равенством права из тысячи источников выступает снова неравенство, - а потому, что оно является условием общественного блага. Когда тяготы, налагаемые обществом на членов его, распределены неравномерно, терпит от этого не только наиболее обременная часть, а и все общество; центр тяжести перемещается, равновесие нарушается и естественным последствием такого положения бывает то, что общественный организм стремится прийти снова в равновесие; начинается социальная борьба, раздаются угрозы, совершаются потрясения существующего общественного порядка.

Установить равновесие в человеческом обществе, воспрепятствовать всякому излишнему, сверх меры и нужды, давлению в какой-либо части его, - вот высокая задача и смысл идеи равенства.

Право в полном смысле слова, сказали мы выше, есть двусторонне-обязательная сила закона, подчинение самой государственной власти издаваемым ею законам.

Что значит подчинение? Каким образом государственная власть может подчиняться, когда, по самой сущности понятия о ней, над нею нет никакой другой власти?

Вот вопросы, подлежащие с нашей стороны рассмотрению.

Я распределю материал, заключащийся в них, на следующие три группы:

1) мотив,

2) гарантия,

3) границы самоограничения государственной власти посредством закона.

1. Мотив

Какой мотив заставляет государственную власть, которая не имеет основания страшиться кого-либо, избирать путь права, связывать себя законом?

Тот же самый мотив, который побуждает и человека к самообладанию, - собственный интерес. Самообладание само себя окупает. (Власть) обращается к праву, потому что приходит к убеждению, что того требует ее собственный разумно понятый интерес.

2. Гарантии

Есть две гарантии; одна внутреннего, другая внешнего свойства; первою служит правосознание, второю юстиция.

Выше я имел случай указать на связь, которая, по моему мнению, существует между правовым порядком и правосознанием. Не может в слуге развиться склонность к порядку, когда господин фактически делает порядок невозможным. Не может развиться и в подданных государства правосознание, когда государственная власть не дает места праву в вышеуказанном нами смысле.

Частное право есть та сфера, в которой, при наличности известной степени постоянства и прочности правового порядка, ранее всего начинает развиваться правосознание и в котором прежде всего представляется случай убедиться в благотворном, выгодном влиянии его.

Лишь там, где национальное правосознание достигло до непреоборимой силы, право гарантировано от всякого покушения на него и на такой гарантии основана в последней инстанции полная прочность, обеспеченность права.

Таким образом, прочность, обеспеченность права зависит исключительно от энергии народного правосознания. Сила и значение законов всегда стоят на одном уровне с моральной силой правосознания - вялое правосознание обуславливает собою непрочность права, здоровое, сильное национальное правосознание служит указанием прочности права; прочность, обеспеченность права есть дело рук самого народа, она есть благо, которое не дается историей даром, не подарено ею ни одному народу, а приобретается путем трудной борьбы, нередко кровавых подвигов.

Без объективной обеспеченности права нет и субъективного сознания безопасности, обеспеченности, а без последнего нет и не может быть развития характера. Характер есть внутренняя прочность, непоколебимость личности; для развития таких качеств необходимы во внешнем мире известные условия. Где народная мораль заключается в покорности, подчинении, в политике лжи, хитрости, притворства, собачьей преданности, там не могут образоваться характеры, такая почва плодит рабов и слуг, которые лишь держат себя как господа - это переодетые холопы, властные и грубые по отношению к низшим, пресмыкающиеся перед высшими. Для развития характера, то есть обратившихся во вторую натуру твердости и непоколебимости личности, люди нуждаются сызмала в чувстве обеспеченности, охранности. Но это чувство предполагает объективную обеспеченность, последствия же в обществе есть обеспеченность права.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒