Дача взятки и коммерческий подкуп (ст. 291 и 204 УК РФ)

⇐ ПредыдущаяСтр 19 из 42Следующая ⇒

Широко известно, что взяточничество — наиболее опасное и распространенное проявление коррупции, которая, являясь неизбежным следствием избыточного администрирования со стороны государства, по-прежнему серьезно затрудняет нормальное функционирование всех общественных механизмов, препятствует проведению социальных преобразований и повышению эффективности национальной экономики, вызывает в российском обществе серьезную тревогу и недоверие к государственным институтам[232].

Однако ни статистические данные, ни научные исследования не обращают должного внимания на феномен активного участия адвокатов в коррупции. Между тем каждый практический работник хорошо представляет себе, насколько широко развита система взяточничества, в которой необходимым, а часто и ключевым звеном выступают недобросовестные адвокаты. Об этом как о серьезнейшей проблеме, стоящей перед адвокатурой, говорят и сами представители корпорации.

Так, по данным социологического исследования, проведенного МГКА, одной из серьезных проблем сами адвокаты называют коррупцию в органах правосудия, а также чрезвычайно активную деятельность посредников, которыми часто становятся адвокаты, в особенности, бывшие работники правоохранительных органов. Источники злоупотреблений таятся в связке типа «следователь-адвокат»[233].

Проявления взяточничества и коррупции с участием «коррумпированных» адвокатов уже рассматривались (см. гл. 3.2.11, 4.2.11 и др.). Здесь хотелось бы остановиться на механизме этих преступлений, проблемах квалификации подробнее.

Механизм дачи взяток, способы преступлений настолько разнообразны, что в рамках данной работы вряд ли возможно все их просто перечислить, не говоря уже о более детальном анализе. Поэтому далее речь идет об отдельных аспектах классификации проявлений взяточничества, участниками которого являются адвокаты.

По сфере действия взяточничество можно разделить на:

— совершаемое в среде правоохранительных и судебных органов, органов юстиции;

— совершаемое в среде иных государственных органов, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях.

Особо распространенным и опасным проявлением взяточничества является совершение преступлений в правоохранительных органах. Речь идет о даче адвокатами взяток следователям, дознавателям, прокурорам, оперуполномоченным, судьям, работникам исправительно-трудовых учреждений, следственных изоляторов и др.

В зависимости от того, за что передается взятка, преступления можно разделить на:

— взяточничество за общее покровительство, попустительство по службе со стороны должностных лиц в отношении интересов конкретного адвоката и его клиентов;

— взяточничество за конкретные услуги, связанные с осуществлением адвокатом полномочий защитника в уголовном деле (см. приложение 21).

В первом случае речь идет о регулярных фактах дачи взяток, поборах, т.н. «спонсорской помощи», которой не брезгуют некоторые работники правоохранительных органов. Эти преступления не связаны напрямую с расследованием конкретного уголовного дела. Деньги и иные ценности передаются как бы «впрок», за общее доброжелательное отношение к конкретному адвокату со стороны следователей, судей, прокуроров и т.д. или целых коллективов, подразделений правоохранительных органов. Ясно, что субъектами дачи таких взяток являются только «коррумпированные» адвокаты, часто бывшие работники этого же ведомства, «прикормленные» к конкретному отделу, прокуратуре, суду, следственному изолятору (См. гл. 3.2.1, 5.3, 6.2, 6.3, 7.2.).

Такая форма взяточничества выражается в угощениях в ресторанах, помощи в организации индивидуального и коллективного отдыха, профессиональных праздников, в мелких подарках и услугах и т.д. Иногда адвокаты оказывают «спонсорскую помощь» в приобретении бензина для личных и служебных автомашин сотрудников, в обеспечении их офисной и иной техникой для кабинетов, которая, в таком случае, редко ставится на баланс ведомства и используется, прежде всего, для личных нужд должностного лица[234]. Такие факты часто носят открытый или почти не скрываемый характер (см. гл. 3.1). Часто сами участники коррупционных отношений не видят здесь «ничего зазорного», оправдывают себя тем, что получают мзду не за конкретные услуги. Не все правоприменители понимают, что взятка является таковой, если она передана и за общее покровительство или попустительство по службе.

Во втором случае взятки передаются за определенные услуги, за действия должностного лица, в чьей компетенции находится принятие правовых и организационных решений по конкретному делу, в отношении конкретного клиента адвоката. Это может быть дача взяток за то, чтобы уголовное дело в отношении доверителя не возбуждалось, а возбужденное было прекращено, за изменение меры пресечения и т.д. Здесь уже взятки передаются не только «коррумпированными» адвокатами, хотя именно благодаря ним взяточничество превращается в систему, во взаимно прибыльную «коммерческую деятельность». В коррупции этого рода самое активное участие принимают и «вовлеченные» адвокаты.

Замечено, что члены организованных преступных групп заранее планируют израсходовать значительные суммы денег на подкуп работников контролирующих и правоохранительных органов. Предложение о передаче взятки может иметь достаточно замаскированный вид. Нередко подобные действия провокационны (чтобы в последствии обвинить в вымогательстве)[235].

Часто стараются «войти в долю» во взяточничестве и «контактные» защитники. Разумеется, ни один «неоплаченный» адвокат не имеет стимула идти на подобное преступление. Вряд ли кто из должностных лиц пойдет на коррупционное преступление с «неконтактным», а уж тем более со «скандальным» защитником (см. приложение 5).

Конечно, при прочих равных условиях взяточничество — удел защитников с низкой профессиональной квалификацией (3.2.4). Но и квалифицированные адвокаты (гл. 3.2.5) порой готовы, а иногда и вынуждены прибегать к взяточничеству, особенно в тех случаях, когда становится очевидным что даже законный (не говоря уж о незаконном) интерес невозможно защитить законными средствами. Можно отметить закономерность, что если даже большая часть высококвалифицированных адвокатов региона разводят руками и констатируют, что эффективная защита невозможна без дачи взяток чиновникам в правоохранительных органах и суде, то в этом регионе масштабы коррупции достигли угрожающих масштабов.

Так, по данным того же исследования МГКА, опрошенные адвокаты отмечают, что до 99% заявленных ими ходатайств судьи отклоняют «слету», безмотивно. За судьями, нарушающими закон, отсутствует действенный контроль, большинство из них крайне агрессивно настроены к адвокатам и неоправданно грубы. Отсутствие правовой этики и низкий профессионализм многих судей и работников правоохранительных органов не дает адвокатам полноценно защищать интересы граждан[236]. Как бы ни были субъективны эти мнения, они реально отражают те мотивы, которые толкают многих защитников добиваться своих целей посредством дачи взяток.

Взятки за конкретные услуги по уголовным делам так же условно можно поделить на те, что:

1) даются только за приглашение участвовать в деле;

2) даются за решение «мелких» правовых и организационных решений и поблажек;

3) за важные правовые решения по делу;

4) за ключевые решения по делу (см. приложение 21).

В первом случае адвокаты, в основном неквалифицированные, «коррумпированные», отдают часть суммы вознаграждения уже за сам факт приглашения к участию в деле. Вернее, здесь сталкиваемся с тем, что следователь навязывает подозреваемому конкретного адвоката, пользуясь тем, что это лицо во многом зависит от него. Возможен вариант, когда следователь входит в доверие к подозреваемому, и тот обращается сам к следователю с просьбой найти адвоката. Порой для воздействия на волеизъявление подозреваемого прибегают и к обману, разыгрываются целые спектакли с целью убедить подследственного выбрать конкретного адвоката. Коррумпированным должностным лицам (следователям, дознавателям, судьям, оперуполномоченным), содействовавшим в таком выборе подозреваемым конкретных адвокатов, последние предлагают от 5% и более суммы полученного по соглашению гонорара.

Под решением «мелких» правовых и организационных вопросов понимается предоставление следователем или иным должностным лицом частых и продолжительных свиданий задержанному и арестованному с родственниками и близкими (в кабинете следователя), разрешение передач, в том числе и записок «на волю», решение вопросов о размерах имущества, на которое накладывается арест, о сумме гражданского иска в уголовном деле и т.п.

Так, во многих регионах распространена коррупция между адвокатами и сотрудниками изоляторов временного содержания (ИВС), следственных изоляторов (оперуполномоченные оперативных подразделений, контролеры, дежурные и др.). За взятки недобросовестные адвокаты проносят арестованным запрещенные предметы, в т.ч. наркотики, спиртное, записки от сообщников, мобильные телефоны и т.п. За те же взятки, только, как правило, в больших размерах, между арестованными сообщниками прямо в изоляторах организуются встречи, целые собрания с участием всех заинтересованных лиц и их защитников, в ходе которых обсуждается общая линия защиты, меры незаконного противодействия расследованию и т.п. Эти действия адвокатов и коррумпированных сотрудников ИВС и СИЗО наносят колоссальный ущерб интересам правосудия и предварительного расследования (см. гл. 7.2).

В таких преступлениях чаще всего задействованы адвокаты — бывшие сотрудники правоохранительных органов, главным образом работники тех же изоляторов. Как справедливо заметил Г.М. Резник, вчерашние работники МВД и ФСБ ведут прием, чуть ли не в своих прежних кабинетах, а дела им подбрасывают недавние сослуживцы[237].

Под важными правовыми решениями по делу понимаются:

* освобождение задержанного, арестованного из-под стражи, замена домашнего ареста на более мягкую меру пресечения, не связанную с лишением (ограничением) свободы (подписка о невыезде, залог и т.п.);

* предъявление обвинения подзащитному по статьям о менее тяжких преступлениях, например, переквалификация разбоя с отягчающими обстоятельствами (ч. 2-4 ст. 162 УК РФ) на основной состав грабежа (ч. 1 ст. 161 УК РФ);

* непредъявление обвинения по дополнительным эпизодам (составам) преступлений, совершенных обвиняемым в совокупности, например, исключение из объема обвинения нескольких эпизодов краж и т.п.;

* приостановление уголовного дела, продление срока следствия, когда это выгодно стороне защиты;

* обеспечение возвращения дела прокурором для дополнительного расследования (п. 2 ч. 1 ст. 221 УПК РФ), если это опять-таки выгодно защите и другие важные правовые решения.

Под ключевыми решениями по делу понимается прекращение уголовного дела и уголовного преследования в отношении одного или нескольких обвиняемых по основаниям ст. 24–28 УПК РФ. Особенно важным является то обстоятельство, является ли основание прекращения уголовного преследования реабилитирующим (п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и др.) или нереабилитирующим (ст. 25, 28, п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ и др.) (см., например, 10.1).

Разумеется, суммы взяток при прочих равных условиях сильно различаются от того, какого из перечисленных уровней услуги выполняются коррупционерами за взятку. Если за приглашение в дело следователь-взяточник получает сумму, как правило, незначительную, то в случае, например, изменения обвиняемому меры пресечения с ареста на подписку о невыезде суммы взяток достигают, как правило, значительно больших размеров.

Прекращение уголовного дела или уголовного преследования по реабилитирующему основанию, а также связанное с этим возникновение права на реабилитацию — это не только наилучший результат защитительной деятельности, но иногда и повод для взяточничества в наиболее значительных размерах, для проявления самых общественно опасных и безнравственных форм коррупции в правоохранительных органах.

Но не только от уровня услуги зависит размеры и иные характеристики взяточничества. Важны и другие обстоятельства. Например, принимается ли по делу: 1) законное и обоснованное решение; 2) напротив, незаконное и необоснованное решение; 3) правоприменитель может воспользоваться различными вариантами решений.

Бывает так, что адвокат передает взятку за то, чтобы должностное лицо приняло законное решение. Оба юриста понимают, что, скорее всего, необходимое стороне защиты правовое решение будет, так или иначе, принято. Но весь вопрос в том, сколько времени, ценой скольких усилий и средств будет достигнута эта цель.

Очень распространены факты взяточничества за принятие решений, различные варианты которых, и выгодные защите и невыгодные, могут быть признаны законными, и обосновать которые для опытного и квалифицированного юриста не составляет труда. Чаще всего это решения об избрании, изменении или отмене меры пресечения, о назначении вида и размера наказания в пределах санкции статьи УК РФ, о применении условной меры наказания (ст. 73 УК РФ), о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление (64 УК РФ) и т.п.

Широко известно, что уголовный и уголовно-процессуальный закон позволяет правоприменителям широко варьировать и меры наказания и иные меры уголовной репрессии, процессуального принуждения, применяя разнообразные оценочные признаки, формально никак не определенные. Иначе и быть не может. Но при некоторых условиях это создает почву для самых опасных проявлений коррупции. Характерно, что практически во всех случаях дачи адвокатами взяток защитник является, как правило, лишь посредником между должностным лицом и доверителем. То есть недобросовестный адвокат, для того чтобы дать взятку следователю, прокурору, судье и др., всегда берет необходимые средства у заинтересованного лица.

Законодатель в действующем УК РФ отказался от квалификации действий посредника по отдельной статье, как то было в УК РСФСР 1960 г. (ст. 174-1). Его действия теперь оцениваются с позиции соучастия соответственно в даче и/или получении взятки.

В результате уголовно-правовая квалификация преступлений адвокатов может быть весьма сложной. Так, когда защитник берет у взяткодателя предмет взятки для передачи должностному лицу, он совершает соучастие в даче взятки (ст. 33 и ст. 291 УК РФ (здесь и далее - соответствующая часть и пункт статьи). Вручая эту же взятку коррупционеру, адвокат совершает соучастие в получении взятки (ст. 33 и 290 УК РФ). В случае передачи взятки за незаконные действия (ст.ст. 33 и ч. 2 ст. 290 УК РФ), деяния адвоката, как правило, образуют идеальную совокупность с соучастием в должностном злоупотреблении (ст. 33 и 285 УК РФ) или превышении полномочий (ст. 33 и 286 УК РФ). Встречаются и другие совокупности преступлений.

Специфика участия во взяточничестве адвокатов заключается и в том, что последние практически всегда информируют взяткодателей (доверителей, подзащитных) о том, за что будет передана взятка, но далеко не всегда сообщают им кому конкретно она будет дана. Недобросовестный адвокат всегда заинтересован преувеличить размер необходимой к передаче суммы в глазах взяткодателя и преуменьшить его материальные возможности в глазах взяткополучателя. То есть размеров «комиссионных», которые оставляет себе такой защитник, чаще всего не знает ни взяткодатель, ни взяткополучатель. Как уже отмечалось, распространены случаи и мошенничества со стороны недобросовестных адвокатов, ложно подстрекающих своих клиентов к даче взяток, и присваивающие их (см. 4.2.11). Для всех преступлений, связанных со взяточничеством, характерно отсутствие потерпевших, ибо последние, чаще всего, не склонны к подаче заявлений и жалоб.

Вместе с тем как ни в одной другой сфере, пораженной коррупцией, в уголовном судопроизводстве взяткодатель очень часто не получает тех выгод и преимуществ, на которые рассчитывает, давая взятку. Например, родственники обвиняемого через адвоката пытаются подкупить судью за назначение условной меры наказания, однако подсудимый приговаривается к лишению свободы (см., примеры в гл. 4.2.11). В связи с этим между адвокатами и их клиентами очень часто возникают конфликты, которые внешне могут выражаться в отказе обвиняемого от конкретного защитника, в слишком частых или наоборот — редких свиданиях между ними наедине и конфиденциально, в публичных либо маскируемых конфликтах, вплоть до покушений на жизнь адвоката и т.п. Нередко по этой причине недобросовестные адвокаты скрываются от подзащитных, уезжают из региона, срывая следственные действия и судебные заседания, не выполняя перед этими и другими клиентами взятых на себя обязательств.

Интересы профессиональной защиты направлены не только на принятие решений должностными лицами органов правосудия и предварительного расследования. Во многом судьба подзащитного зависит от тех сведений, документов, предметов и т.д., в т.ч. и доказательств, которые представят адвокатам должностные лица и управленцы иных организаций и предприятий.

Как уже отмечалось в гл. 1, адвокаты имеют полномочия на собирание сведений, необходимых для оказания юридической помощи, путем получения справок, характеристик и иных документов. При этом соответствующие органы и организации в порядке, установленном законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката (п. 1 ч. 3 ст. 6. закона об адвокатуре).

Однако соответствующие органы и организации, хотя формально и обязаны представлять запрашиваемые документы или их заверенные копии, реально далеко не всегда спешат удовлетворить требования адвокатов. Защитник в силу своего правового статуса не имеет властных полномочий, а потому у него практически нет реальных рычагов воздействия на недобросовестных руководителей, по своей прихоти не желающих помогать адвокатам. Во многом ситуацию усугубляет и снижение авторитета адвокатуры в целом, что с сожалением отмечают практически все адвокаты. В такой ситуации защитники часто прибегают к взяточничеству для достижения своих целей.

Так, распространены факты подкупа руководителей организаций за дачу положительных характеристик на своих работников, привлекаемых к уголовной ответственности. Рассказы опытных адвокатов изобилуют примерами, когда документы, необходимые для защиты обвиняемых, удавалось добиваться в организациях только посредством подкупа.

Так, по делу о злоупотреблении полномочиями начальником отдела снабжения ОРСа адвокат длительное время не мог получить в отделе кадров справку о том, что обвиняемый в период совершения инкриминируемого деяния находился в отпуске, т.е. формально не мог использовать, а соответственно и злоупотреблять полномочиями по службе. Только после подкупа начальника отдела кадров ОРСа этот действительный документ адвокатом был получен.

Есть основания прогнозировать рост реальных показателей преступности, связанной с дачей взяток адвокатами, в связи с наделением защитников полномочиями по сбору доказательств (ч. 3 ст. 86 УПК РФ). Не случайно их процессуальные противники — следователи, дознаватели, прокуроры, для сбора доказательств вооружены властными полномочиями (ч. 4 ст. 21 УПК РФ). Защитники не имеют таких полномочий, авторитета власти, а потому часто идут на различные нарушения для достижения своих задач. Причем адвокату нужны не любые доказательства, а только оправдывающие подзащитного либо иным образом облегчающие его положение. Недобросовестная часть адвокатов не обойдет искушения подкупать должностных лиц и управленцев. Ими могут быть руководители органов и организаций по месту работы подзащитного, учреждений жилищно-коммунального хозяйства (ЖЭУ и др.), участковые милиционеры, работники справочных служб, должностные лица и управленцы государственных и негосударственных экспертных учреждений и др.

Обратим внимание, что квалификация действий защитника зависит от того, кого он подкупает или пытается подкупить.

Как дача взятки могут квалифицироваться только деяния, направленные на должностных лиц, т.е. на лиц, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющих функции представителя власти либо выполняющих организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ (Примечание 1 к ст. 285 УК РФ).

Как коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ) могут квалифицироваться только деяния, направленные на лиц, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (Примечание 1 к ст. 201 УК РФ).

Коммерческий подкуп выражается в незаконной передаче этим лицам денег, ценных бумаг и иного имущества, а равно в незаконном оказании им услуг имущественного характера за совершение действий (бездействия) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. 1 ст. 204 УК РФ)[238].

В случаях подкупа иных лиц, в услугах которых заинтересован недобросовестный защитник, его действия могут быть признаны преступными, если эти лица являются по уголовному делу свидетелями, потерпевшими, переводчиками или экспертами (ст. 309 ч. 1 УК РФ) (см. гл. 4.2.7). Но по этой статье УК преступным признается только подкуп с целью дачи этими лицами заведомо ложной информации (показаний, заключения, перевода). То есть не является преступным, к примеру, подкуп тех же лиц с целью дачи ими заведомо правдивых показаний.

Сложным в квалификации является и вопрос о том, являются ли преступными действия адвоката, направленные на подкуп (но не на понуждение. Такие действия преступны по ч. 2 ст. 309 УК РФ) свидетеля, потерпевшего и др. с целью их отказа, уклонения от дачи показаний, либо если адвокат подкупает их ради того, чтобы они представили следствию и суду частично правдивую информацию, умолчав о ее части, невыгодной для защиты.

Например, защитник в процессе сбора доказательств раньше следователя находит лицо, являющееся очевидцем преступления. Опрос показывает, что показания этого человека не могут стать доказательством защиты, а только доказательством обвинения. Недобросовестный защитник подкупает это лицо с тем, чтобы оно не раскрывало следствию своей осведомленности либо отказалось от дачи показаний.

Здесь необходимо помнить, что во всех приведенных случаях имеет место, по крайней мере, грубейшее нарушение норм адвокатской этики, УПК РФ и Закона об адвокатуре, которое может повлечь прекращение статуса адвоката.

Кроме того, если деяния адвоката не подпадают под признаки специальной нормы УК РФ о взяточничестве и подкупе (ст. 204, 291, 309 УК РФ), то они могут быть квалифицированы по статьям УК РФ, содержащим более общие нормы об ответственности за преступления против правосудия или порядка управления (например, ст. 294, 330 УК РФ и др.).

Все особенности квалификации и криминалистической характеристики преступлений, связанных с участием адвокатов во взяточничестве и коммерческом подкупе, перечислить невозможно. Обратим внимание лишь на то, что подобные посягательства являются одним из самых общественно опасных и низменных проявлений коррупции.

Наука и практика совершенно напрасно обходят вниманием чрезвычайно актуальные проблемы борьбы с этими преступлениями. Между тем этот вид преступности, находясь «в тени», разрастается бешеными темпами, разлагая изнутри правоохранительную и судебную системы. Нужны специальные научные исследования на эту тему и комплекс тщательно продуманных мер противодействия коррупции, звеном в цепи которой является юридически грамотный, опытный, имеющий широкие полномочия, пользующийся гарантиями независимости, а по сути, неприкосновенности[239] субъект — недобросовестный адвокат.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒