Индивид, индивидуальность, личность

После рассмотрения взаимоотношения биологического и со­циального начал подробнее остановимся на содержании поня­тий, характеризующих именно социальное начало в человеке. К ним относятся такие понятия, как " индивид", " индивидуаль­ность", " личность".

Отправной позицией является понятие " индивид", характе­ризующее отдельного человека как единичного представителя человеческого рода. В этом смысле данное понятие синонимич­но понятию " конкретный человек". В общефилософском плане оно выполняет роль, аналогичную категории " отдельное" или понятию " особь" в противоположность виду.

С понятием индивида связано понятие индивидуальности, которое привносит ряд дополнительных нюансов в социальную характеристику человека. Если первое понятие непосредственно характеризует представителя человеческого рода, то второе ха­рактеризует его свойства, т.е. его неповторимые черты. В качес­тве контрастного понятия ему противостоит понятие типичнос­ти, массовидности. По сути, каждый предмет, как показал еще Г.В. Лейбниц, неполностью похож на другие, и нельзя найти двух абсолютно тождественных камней, листьев или цветков. Но человек обладает особенно развитой уникальностью. Это своеоб­разие отдельных людей во многом определяется природной осно­вой (генетическая программа, тип высшей нервной деятельнос­ти) и явственно проявляется уже в морфологии (отпечатки паль­цев, форма ушных раковин и т.д.). Но в решающей степени оно обусловлено их социальными качествами (способностями, инте­ресами, убеждениями и т.п.), которые выкристаллизовываются по мере приобретения жизненного опыта, целенаправленной ра­боты над собой. В качестве примеров высокоразвитых индивиду­альностей обычно называют выдающихся деятелей эпохи Воз­рождения (Микеланжело Буонаротти, Леонардо да Винчи, Джи-роламо Кардано и др.). Однако, будучи всесторонне развитыми, они не отличались целостностью натуры и зачастую были разди­раемы трагическими противоречиями, отражающими трагизм эпохи. Индивидуальность при этом часто была связана с безудер­жным аморализмом (прославленный скульптор Бенвенуто Чел-лини не менее известен своими авантюрными поступками и пре­ступлениями).

Наиболее сложным, синтетическим по своей природе явля­ется понятие " личность". Оно может употребляться как сино­ним понятий " индивид" и " индивидуальность", но может так­же сопоставляться с понятием " общество" (иногда " коллек­тив" ). Личность по своей сути есть человек в совокупности его социальных качеств, формирующихся в процессе исторически конкретных видов деятельности и общественных отношений.

Личность есть продукт общественного развития и вместе с тем субъект, сознательно направляющий ход событий (и с этой точки зрения личности присуща определенная автономность). Значи­мость личности определяется глубиной и масштабом воздействия на окружающую среду. Это предполагает умение властвовать и над собой, что требует от личности не просто развитого сознания и сильной воли, но и высокого уровня самосознания, т.е. самоана­лиза, самооценки и самоконтроля за своим поведением. Самосоз­нание личности по мере его развития трансформируется в жиз­ненную позицию, представляющую собой основанную на миро­воззренческих установках и жизненном опыте готовность к дей­ствию.

В настоящее время наиболее распространены две основные концепции личности: как набор (ансамбль) социальных ролей и как сущностная характеристика человека. Понятие социальной роли учитывает включенность человека в различные социальные группы. Один и тот же человек может выполнять много социаль­ных ролей: муж, отец, наставник, инициатор общественных дви­жений, коллекционер и т.д. Количество и качество исполняемых ролей разносторонне, хотя и не исчерпывающе, характеризуют значимость личности. Вместе с тем такой подход, очень важный для прикладной социологии, все же недостаточен, поскольку роль неизбежно связана с определенной маской, которая может завуалировать подлинную сущность личности.

Когда речь идет о сущностной характеристике личности, то упор делается на системную организацию ее свойств на основе не­коего " ядра", в качестве которого выступают ценностно-мировоз­зренческие установки и самосознание индивида. Субъективно, для индивида, личность выступает именно как образ его " Я".

Рассмотренные выше понятия можно резюмировать в виде следующей категориальной сетки: индивид — вид, индивиду­альность — типичность, личность — общество.

Последняя пара понятий нуждается в пояснении. Взаимоот­ношения личности и общества включают два взаимосвязан­ных, но все же существенно различающихся процесса — социа­лизацию и самореализацию. Под социализацией понимается процесс усвоения индивидом определенной системы социаль­ных ролей и ценностей, позволяющих ему действовать как пол­ноправному члену общества. В результате социализации фор­мируется индивидуальность. Она же является важной предпо­сылкой усвоения ценностей и социальных ролей, способствуя их обоснованному выбору.

Под самореализацией понимается процесс использования (введения в действие) свойств, сложившихся в ходе формирова­ния личности. Это предполагает исполнение усвоенных соци­альных ролей. Как гласит народная мудрость, из кувшина можно вылить только то, что в него предварительно было нали­то. Следовательно, важнейшая общественная проблема состоит в " наполненности" личности духовным содержанием, культи­вировании высоких потребностей. Не менее важна и другая проблема — востребованность дарования, что является мощ­ным стимулом развития личности.

Диалектически противоречивое взаимоотношение личности и общества наиболее остро выражается в проблеме свободы личности. В философии Нового времени к этой проблеме мыс­лители обращались неоднократно, причем в основном на социо­логической основе. Еще Б.Спиноза определил свободу как поз­нание необходимости. Согласно его представлениям, чем яснее человек понимает свою зависимость, тем он свободнее.

Идея зависимости свободы от познания была поддержана и развита Гегелем, утверждавшим, что всемирная история есть прогресс в познании свободы. Эта же идея была взята на воору­жение марксистской философией, в которой, к сожалению, не были проведены с должной ясностью решающие отличия мар­ксистского понимания свободы от спинозовско-гегелевского, а между тем необходимость таких уточнений налицо. Нельзя не учитывать, что гегелевское решение вопроса о соотношении свободы и необходимости находится в прямой связи с его пред­ставлением, что " разум правит миром". При рассмотрении диа­лектики свободы и необходимости на уровне конкретных инди­видов и их общностей следует принимать во внимание не толь­ко важность познания (и шире — духовных факторов), но и сте­пень овладения материальными средствами. Нуждается в кор­ректировке и гегелевское представление о достижении свободы как о господстве человека над внешними силами, которое неиз­бежно ведет к новому нарушению гармонии.

Вопрос о свободе личности заключает в себе еще ряд допол­нительных аспектов (необходимость выбора, причем своевре­менного и личностно мотивированного, согласование свободы индивида со свободой других людей, взаимообусловленность свободы и ответственности и др.). Некоторые из этих вопросов пытались в различной форме ставить и решать представители экзистенциализма. Заслуга их состоит в подчеркивании свобо­ды личности как самостоятельной ценности, однако принятая ими индетерминистская, волюнтаристская позиция не позво­лила выработать приемлемые для науки и практики решения.

С вопросом о свободе личности тесно связан вопрос об от­чуждении личности. Точнее, это две стороны одной и той же проблемы. Под отчуждением понимается разрыв обществен­ных связей между людьми, осознание их как искусственных и навязанных извне. Преодоление отчуждения должно идти на основе выявления и восстановления подлинных общественных связей, их разумного регулирования. Это и есть важнейшая предпосылка достижения свободы личности.

К. Маркс в своем анализе понятия отчуждения выявил его связь с антагонистическими общественно-экономическими фор­мациями, и особенно с капитализмом. Для таких суждений были определенные основания. Развитие и усложнение трудовой дея­тельности, формирование частной собственности приводят к то­му, что у человека появляются частные интересы, он начинает обособляться от других. Разделение труда, разрыв сословных пе­регородок увеличивают степень свободы личности. Вместе с тем созданный человеком продукт отделяется от него, господствует над ним. Сказанное относится и к различным общественным ин­ститутам (государству, праву и др.), выступающим в виде некоей узды, надетой на общество и личность.

Справедливо обращая внимание на роль частной собственнос­ти в возрастании отчуждения между людьми, К. Маркс, однако, отнюдь не считал, что для преодоления отчуждения достаточно ликвидировать частную собственность. Речь должна идти о диа­лектическом преодолении частной собственности, а именно, о превращении всего общественного богатства в индивидуальную собственность каждого индивида, о соединении труда с наукой и т.д. Само по себе упразднение (уничтожение) частной собствен­ности отнюдь не устраняет отчуждения, которое способно при­нять еще более безличный характер. Отчуждение тесно связано со " слепой" необходимостью, которая пока недостаточно понята и не может быть легко преодолена. Преодоление отчуждения и достижение на этой основе свободы личности есть длительный исторический процесс. Он предполагает достижение " негативной свободы", или " свободы " от" (от угнетения, эксплуатации и др.), и " позитивной свободы", или " свободы " для" (для развития ин­дивидуальности, самовыражения и др.). Преодоление отчужде­ния возможно не ценой отказа от благ общественного прогресса, а на его основе, путем соединения людей друг с другом, со сред­ствами труда, культурными ценностями.

Проблема жизни и смерти

Ни одна из глубоко интересующих человека проблем не мо­жет сравниться по своей значимости с проблемой жизни и смерти. Волновавшая философию с самого начала ее возникно­вения и получавшая новые импульсы для своего переосмысле­ния в переломные эпохи общественного развития (распад родоплеменных структур, а затем древних государств, кризис ци­вилизации на рубеже XIX—XX вв.) эта проблема приобрела не­обыкновенную остроту в конце второго тысячелетия нашей эры. Трудности ее решения определяются сложностью и цен­ностью жизни как объекта возможного изучения, обостренно-эмоциональным ее восприятием, сознательной или неволь­ной мистификацией ее сущности.

В постановке и принципиальном решении этой проблемы наиболее предпочтителен научный подход. Аргументы мисти­ки, допускающей переселение душ, множественность жизней для одного человека, дополнительно осложняют и затемняют суть проблемы, хотя и способны повысить интерес к ней.

В самом первом приближении, соотношение понятий жизни и смерти предстает производным от категориальной пары " бы­тие — небытие". Жизнь есть способ бытия человека, простран­ство для раскрытия его сущности. Двоякая — биологическая и социальная — природа человека обусловливает то, что он как бы рождается дважды: вначале как биологическое существо, а затем — как социальное. Он способен как бы продлить земное существование, оставив после себя вещественные результаты своей деятельности (выращенные сады, возведенные здания и т.д.), а также идеи, переданные следующим поколениям.

По мере развития общественного сознания растет заинтере­сованность людей в максимальной насыщенности жизни зна­чимыми для них ценностями (такая проблема, естественно, не стоит для тех, кто рассматривает земную жизнь лишь как при­готовление к иной жизни). Сама жизнь осознается как особая ценность, и в связи с этим фундаментальное значение приобре­тает " право на жизнь", которое провозглашено Всеобщей дек­ларацией прав человека.

Принадлежа к живым существам, человек также смертей. Но в отличие от них он осознает свою смертность. Другое отли­чие состоит, по-видимому, в том, что " по идее" человек может полностью прожить отведенный ему срок жизни, в том смысле, что он прерывается насильственно лишь в виде исключения, тогда как большинство животных в основном предназначено быть пищей для других.

Подавляющее большинство людей мирится с таким неиз­бежным исходом и даже усматривает в этом высшую мудрость жизни: так обеспечивается прогресс, смена поколений, в про­тивном случае в обществе воцарился бы застой. Однако сущес­твуют и противоположные взгляды, высказываемые философа­ми, богословами, учеными. В их числе — известный русский философ Н.Ф. Федоров, считавший победу над смертью общим делом человечества, русский биолог И.И. Мечников, неутоми­мо искавший способы продления человеческой жизни, и др. Эти идеи энергично отстаивал известный белорусский ученый В.Ф. Купревич, а в последнее время к нему примкнул белорус­ский философ А.К.Манеев. В литературе высказываются даже предложения о создании специальной науки о бессмертии — иммортологии. Пока сторонники концепции личного бессмер­тия не могут представить убедительные аргументы в пользу своей точки зрения. И все же к ним следует относиться терпи­мо, воздерживаясь от высмеивания мечтателей. Стремление достичь идеальной цели нередко приводило к осязаемым ре­зультатам (химические открытия при поисках " философского камня", технические изобретения, полученные попутно при бе­зуспешных попытках создания вечного двигателя и т.д.).

Смысл жизни

Особое место в проблеме жизни и смерти занимает вопрос о смысле жизни (человеческого существования), являющийся клю­чевым для ряда философских направлений (в особенности экзис­тенциализма), считающих его даже основным вопросом филосо­фии.

Человека, впервые знакомящегося с этим вопросом по лите­ратуре, может удивить разнообразие существующих мнений и, возможно, разочарует отсутствие определенных ответов. Надо, однако, учитывать особый характер предмета, неизбежную субъективность его трактовки, и в связи с этим покажется ра­зумной известная неопределенность рекомендаций. Осмысли­вая содержание рассматриваемого вопроса, необходимо прежде всего уточнить, какое понимание жизни отрицается (отвергает­ся). Вполне понятно, что сама его формулировка направлена против представления о хаотичности, непостижимости и бес­контрольности человеческой жизни. Говоря же о позитивном содержании, следует заострить внимание на социальной обус­ловленности человеческой жизни и ее сознательном характере. Этим самым подтверждается значение целеполагания в челове­ческой деятельности в отличие от поведения животных. Такой акцент по-своему логичен, поскольку, если отдельные дей­ствия разумного человека (как правило) имеют смысл, т.е. объ­ективно к чему-то направлены, предварены какой-то мыслью, то это в известном смысле можно отнести и к человеческой жизни в целом. Возрастание роли сознания (и особенно само­сознания) в жизни человека заставляет ставить вопрос " В чем смысл жизни? " в такой формулировке, которая как бы заранее предполагает, что вся жизнь может сознательно рассматри­ваться как бы " со стороны", а также планироваться и осущес­твляться согласно плану.

Освещение вопроса в таком ракурсе дает возможность срав­нить позиции различных философских школ и направлений (трактовка смысла земной жизни древними философами как подготовка к жизни вечной либо напротив — подчеркивание самоценности жизни и необходимости получения удовольствий от нее, согласно гедонизму, и т.д.). На этой основе можно выде­лить достойную цель, более соответствующую природе челове­ка (о которой, т.е. о природе человека, опять-таки можно долго спорить). Нетрудно, однако, видеть, что полезное в каком-то одном отношении подчеркивание сознательного характера че­ловеческой жизни чревато упущениями в других отношениях.

Далеко не все действия человека сознательны, не все может им планироваться или достигаться по его желанию (бесконтроль­ность сна, неожиданные болезни и происшествия и т.д.). Да и вообще, человек обретает сознательность лишь в определенном возрасте.

Рассматривая понятие " смысл жизни" в более широком пла­не, т.е. признавая осознаваемость и социальность жизни, но не сводя ее к ясно видимой цели, следует также учитывать разнос­тороннюю детерминированность человеческой жизни, ее " встроенность" в более крупные образования, мотивированность пос­тупков и т.д. Разумеется, тем самым обусловливается известная неопределенность в понимании смысла жизни. В этом трудность и в то же время благо для конкретного человека, который может и должен сознательно определить цель жизни и избрать соответ­ствующие средства для ее достижения.

В известной неопределенности смысла жизни теоретически заключены и некоторые трудности и возможность свободного по­иска. В трактовке данного вопроса следует избегать излишней релятивизации. Степень неопределенности в трактовке вопроса должна быть объективно обусловлена. Согласование смысла жизни человека и человечества, учет исторической перспективы их развития могут прояснить смысл жизни для каждого с учетом его возможностей, естественно, не снимая необходимости свобод­ного выбора.

В современных условиях вопрос о смысле жизни человека и человечества чрезвычайно актуален. Однако наблюдается стрем­ление свести его исключительно к проблеме выживания, и для этого есть основания — участившиеся природные и социальные катастрофы, обострение глобальных проблем цивилизации. Но это лишает жизнь необходимой перспективы и может в лучшем случае привести к восстановлению status quo, чреватому новыми осложнениями. Думается, что все же можно наметить более об­щий план, в русле которого должен решаться вопрос о смысле жизни, где императивом является не только спасение жизни, но и ее совершенствование. Его можно обозначить словами: " Вы­жить, чтобы творить! Творить, чтобы выжить! "

 

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: