Но как же нам исполнять эту заповедь Спасителя о терпении и кротости, если не будет обид? Кто же и от кого будет терпеть, если все мы будем всех охранять и защищать от обид?

Спаситель заповедал нам также строгое воздержание, пост и прочие добродетели. Что же, ужели должны мы насильственно отнимать у ближнего все, что считаем для него излишним из имущества, чтобы принудить его к воздержанию? Ужели не должны подавать милостыни нищему, чтобы заставить его поститься? В деле спасения и исполнения христианских добродетелей и евангельских заповедей важна добрая воля каждого, а не принуждение. Иной желает терпеть обиды, иной нет. Кто желает, тот терпит без принуждения, сам охотно подчиняется обиде и не требует чужой помощи.

 

" … вы забыли в келии вот этот мешочек! "

В одно время преподобный Макарий застал воров, обкрадывающих его келию, и сам стал помогать им, укладывать свои вещи на осла. В другой раз, у одного старца, воры обобрали все, что было в его келии, и старец равнодушно смотрел на это. Когда же воры удалились, то старец вспомнил, что у него был мешочек с деньгами, незадолго пред тем принесенный ему одним боголюбцем. Старец достал этот мешочек и побежал догонять воров, крича им: " вы забыли в келии вот этот мешочек! " Здесь мы видим терпение и нестяжательность добровольные. А кто не желает терпеть, тот хотя и будет переносить обиды и оскорбления по необходимости, но с ропотом с озлоблением, а потому и терпение его будет бесплодно.

 

Наставления

Во всех этих примерах вы, братия, видите, что побеждает злобу и исправляет порок любовь, облеченная в кротость и смирение, выраженная кротким, сострадательным словом, или участливыми слезами.

" отойди прочь: с отрекшимися от Бога я не хочу говорить! "

А вот и пример благоразумной строгости для вразумления заблуждающихся, хотя и преисполненной той же кроткой любви. И строгость не сварливая, не злоречивая, но исполненная любви и участия, всегда может приносить добрые плоды особенно в жизни семейной и домашней. Однажды один из учеников преподобного Паисия Великого, отлучившись из обители, встретил на пути еврея, который, вступив с ним в разговор, стал хулить Христа и говорил, что Иисус Христос был простой человек, и что Мессия еще не приходил. Ученик, выслушав еврея, отвечал равнодушно: " может быть и так". Возвратившись к преподобному, он заметил, что преподобный обращается с ним не так как прежде, а отворачивается от него и не говорит с ним. Это огорчило его, и он спросил: " почему, отец святый, ты отворачиваешься от ученика своего и презираешь его? " " Я не знаю тебя, мой ученик был христианин и имел на себе крещение благодати; если же ты тот самый то почему благодать Божия оставила тебя, и образ христианина отнят от тебя? Разве что случилось с тобою, расскажи! " " Я ничего не сделал, отвечал ученик, прости меня, отец святый». Но преподобный не смягчил своего гнева и сказал: " отойди прочь с отрекшимися от Бога, я не хочу говорить! " Ученик горько заплакал и стал снова уверять, что он ничего не сделал. " С кем говорил ты на пути? " - спросил преподобный Паисий: " С одним евреем". " Что же он сказал тебе, и что ты отвечал ему? Он мне сказал: тот, кого вы почитаете Христом, не есть Христос, а Христос еще должен придти; а я отвечал ему: может быть и так" . Тогда старец воскликнул: " что же может быть хуже слов твоих, которыми ты отрекся от Христа и святого крещения? Уйди от меня, и плачь о грехе своем! " Ученик тут понял, как он тяжко согрешил. Он пал на колена и со слезами просил у старца, чтобы он простил ему и помолился Богу о его прощении. По молитве старца Господь в видении открыл ему, что Он прощает грех отрекшемуся. Видите, братия, что только любовь кроткая и сострадательная, а иногда и строгая может исправлять других, а не гнев и раздражение, всегда выражаемые бранными язвительными и укоризненными словами. Поэтому надобно сдерживать свой гнев, который правды Божией не творит, надобно обуздывать свой язык от бранных слов, которые никому не приносят пользы, а только вред. Надобно тщательно заботиться и наблюдать за собою, чтобы никакое гнилое слово не исходило из уст твоих, потому что за каждое слово праздное воздадим мы ответ день судный. И если и впадет человек в некое прегрешение, то такового должно исправлять в духе кротости.

 

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

 

Добродетель смиренномудрия

Страсть печали

 

Жажда спасения и её благодатное пробуждение. Способы благодатного действия на душу человека. Сила духовной жажды, стремление к духовным подвигам.

Сравнения.

Как бывают голод и жажда телесные, так есть алкание и жажда духовные. Голодный ищет пищи, жаждущий стремится к воде, чтобы насытиться; так и алчущий и жаждущий духовно стремится к праведности, т.е. спасению и оправданию пред Богом, почему и жажду духовную можно назвать жаждою спасения. Итак, алчущие и жаждущие правды суть те люди, которые усиленно стремятся к достижению праведности, или спасения и оправдания пред Богом и деятельно подвизаются в достижении этого спасения. Спасение достигается нами посредством освобождения от грехов и угождения Богу благочестивою жизнью и подвигами в добродетелях. Поэтому алчущие и жаждущие правды суть те люди, которые постоянно и усиленно стремятся к таковому служению и угождению Богу своею жизнью и делами.

Жажда эта бывает у всякого человека, ибо всякий желает спастись и достигнуть оправдания пред Богом. Всякий из нас томится своими грехами, мучится сознанием, что мало он служит и угождает Богу, мало творит добродетелей и много грешит, только это сознание не всегда бывает в нас ясно и отчетливо, потому что постоянно подавляется мирскими привязанностями и житейскими заботами, почему не особенно сильно и тревожит нас. Но оно делается тревожным и мучительным, когда касается нашей души благодать Божия и пробуждает в нас жажду спасения. Доколе мы своими грехами удаляемся от Бога и чрез то лишаемся Его спасающей благодати, мы бываем, холодны и равнодушны к делу своего спасения. Холодна и безжизненна, бывает наша вера в Бога, холодно наше сердце, не согретое теплотою этой веры, холодны и нерадивы, бываем и мы к делу своего спасения. Но благодать Божия согревает нашу веру в Бога, а потому оживляет и животворит и нашу душу, когда касается её. Она пробуждает в ней усиленное стремление приблизиться к Богу и возбуждает деятельную заботу о своем спасении. Озаренная благодатью душа вдруг сознает свою греховность и гибель и тотчас же начинает усиленно стремиться к освобождению от них. В ней возгорается пламенное желание загладить свои греховные вины пред Богом и пробуждается усиленное стремление угодить Богу, заслужить пред Ним своею жизнью и делами, чтобы получить оправдание и достигнуть жизни вечной.

 

" … он предается глубокому и сокрушенному покаянию о грехах…"

И вот это желание и стремление переходит в томительную жажду богоугодных дел и добродетельных подвигов. Томимый этою жаждою человек весь предается мысли и заботе об угождении Богу и о своем спасении. О нем только думает, к нему только стремится. Преданный всецело делу своего спасения он постоянно помышляет о Боге и жаждет богоугодных дел, добродетелей и подвигов, чтобы служить Ему, а потому и служить самою жизнью и делами. Желая очиститься от грехов, он предается глубокому и сокрушенному покаянию о грехах. Желая служить Богу, он тщательно старается хранить свою чистоту и непорочность, почему и ведет усиленную борьбу с плотью и миром, побеждая свои страсти и пороки. Желая угодить Богу, он предпринимает разнообразные дела и подвиги добродетелей. И чем больше он трудится и подвизается в этих богоугодных делах и подвигах, тем более душа и сердце его разгораются ревностью о богоугождении и своем спасении, тем более усиливается в нем духовная жажда. Она постоянно побуждает его все к большим и высшим подвигам, заставляет его всю жизнь трудиться в них, и чрез то достигать высоты духовного совершенства и святости. Потому то алчущие и жаждущие праведности, постоянно подвизаясь и совершенствуясь в духовной жизни и подвигах, никогда не считают себя праведными, но постоянно грешными, и никогда не прекращают своих подвигов, ибо духовная жажда спасения в них никогда не прекращается. Поэтому они постоянно стремятся на высоту добродетели и восходят от силы в силу в своем духовном совершенстве.

Желаете ли знать, братия, как томительна бывает эта жажда уже вначале, когда благодать Божия только еще призывает к спасению и направляет на путь его? С какою непреодолимою силою влечет она на этот путь, и какая в человеке вдруг является готовность оставить, презреть все и искать только спасения? Какая пробуждается этою жаждою сила воли к борьбе с разнообразными препятствиями, встречающимися на пути спасения и к победе над ними? Укажем некоторые из таких примеров.

 

" Арсений, бегай людей и спасешься! ", " … я хуже пса…"

Вот скит в пустыне Египетской близ города Александрии. Сюда только что пришел знаменитый и ученый муж Арсений, сделавшийся впоследствии преподобным и прозванный Великим. Он был воспитателем царских детей, сыновей императора Феодосия Великого, жил в его царском дворце в великом почете, во всякой роскоши и обилии. Но вот вдруг благодать Божия коснулась его души, и он оставил, презрел все и явился сюда, чтобы искать иночества. Устрашенный раз угрозою одного из своих царственных питомцев убить его, он стал молиться Богу, чтобы Господь научил его, как ему спастись, и во время молитвы вдруг услышал голос: " Арсений, бегай людей и спасешься! " Тогда он тотчас же оставил все, переоделся в рубище и, переплыв на корабле море, явился сюда в скит. Придя в монастырь, он стал просить иноков, чтобы они наставили его на путь спасения и сделали монахом. Иноки, видя в нем и под рубищем человека знаменитого, доложили о нем настоятелю, старцу Иоанну. Так как время было обеденное, то настоятель с братиею сели за трапезу, сюда же введен был и Арсений, но, однако же, никто не пригласил его сесть, и он оставлен был стоять. И вот во время трапезы настоятель, взяв лежавший перед ним ломоть хлеба, бросил его Арсению, говоря: " если хочешь, ешь! " Это он сделал с целью, чтобы испытать его смирение. Но Арсений на это не обиделся, а размыслил в душе своей так: этот старец есть ангел Божий, он прозорлив и познал, что я хуже пса, почему, как псу и бросил мне хлеб. Как пес, я и съем его. И вот, рассудив так, он простерся на землю и пополз на руках и ногах, как четвероногое животное. Взявши ртом хлеб, он опять отполз в угол и там съел его, лежа на земле. Тогда настоятель сказал братии: " инок этот будет искусен в смирении и подвигах", и принял его в число братии. Видите ли, как возбужденная благодатью Божьею жажда спасения вдруг перерождает человека, смиряет гордость знатного вельможи и заставляет его думать и помышлять об одном, как бы ему стать на путь этого спасения и достигать его. И вот сей муж Арсений, сделавшись иноком, был, проникнут такою жаждою подвигов и богоугождения, что постоянно твердил себе: " Арсений! зачем ты пришел сюда? Не на покой, но на труды, не на леность, но на подвиг; итак подвизайся, трудись и не ленись! "

" Отче, спаси мою душу! "

Вот другой призываемый благодатью Божьею к спасению, преподобный Никита Столпник, томимый жаждою спасения, борется с преградами на пути его. Он в молодости служил в гражданском суде, был корыстолюбив и очень угнетал бедных, собирая себе неправые доходы и проводя жизнь в удовольствиях и сладострастии. Но Господь и его призвал к покаянию и спасению, пробудив в нем духовную жажду. Однажды Никита, вошедши в церковь, услышал слова пророка Исаии: " Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло" (Ис.1.16). Он так поражен был этими словами, что с ужасом вспомнил все свои грехи и понял насколько он виновен и нечист пред Богом. Грустен и задумчив, возвратился он домой и всю ночь провел без сна, тревожимый совестью. На следующий день он, однако же, развлекся, пируя по-прежнему с друзьями, и почти забыл о слышанном на кануне. Тогда Господь послал ему страшное видение, Он увидел в посуде, где варилась кушанье человеческие конечности. Пораженный видением он в ужасе убежал из своего дома, повторяя в сокрушении сердечном слова молитвы: Господи, научи меня творить волю твою! Он бежал до тех пор, пока не очутился у ворот монастырских. Отыскав игумена, он пал пред ним на колена, прося принять его в число братии. Игумен, однако же, не принял его, сказав: " ты привык жить по своей воле и трудов монастырских не перенесешь". Но пробудившаяся в нем жажда спасения не могла прекратиться без насыщения. Никита не возвратился домой, а стал у ворот монастырских и начал с сокрушением исповедовать грехи свои пред всеми входящими и исходящими, прося у них прощения и молитв за него. На следующий же день, желая испытать свое терпение и показать игумену, что он способен переносить труды, Никита вошел в болотистое место, поросшее тростником, над которым роилось бесчисленное множество насекомых. Было лето, насекомые терзали его обнаженное тело, но Никита не отгонял их. Так он стоял три дня, устремив мысли к Богу и сокрушенно повторяя только молитву: Боже, очисти меня грешного! Когда же, наконец, через три дня нашли его в этом болоте и привели к настоятелю, то он от изнеможения мог только сказать: " отче, спаси мою душу! " Убедившись, наконец, в искреннем его желании искать спасения, настоятель принял его в монастырь. Тогда Никита весь предался молитве и подвигам. Он налагал на себя тяжкие лишения и труды, соблюдал самый строгий пост, носил на теле власяницу и вериги, целый день молился, а ночью, побеждая сон, копал глубокие колодцы и, наконец, затворился в столпе.

 

Твердая решимость

Различны, братия, и многообразны пути и средства, чрез которые действует благодать Божия, пробуждая в нас жажду спасения и праведности. Иногда она действует вдруг, чрез какие-нибудь особенные страшные и потрясающие события в нашей жизни, обращая нас чрез них к Богу и пробуждая в нас живую и пламенную веру. Тогда душа, согретая этим пламенем, вдруг возгорается жаждою своего спасения, и человек тотчас же, оставляя все суетное и земное, начинает усиленно стремиться к духовным подвигам и Богоугождению. Иногда же, и притом большею частью, жажда эта пробуждается постепенно, усиливается и растет со временем, и достигает необычайной высоты и силы. Развивается она от частого посещения храма Божия, внимательного слушания Слова Божия и размышления о нем, от усердной молитвы, благочестивых бесед и от частого упражнения в богомыслии и делах благочестия. Все таковые благочестивые размышления и упражнения, вознося наш ум и сердце к Богу, возгревают в душе нашей веру в Него, и привлекают на нас благодать Божию, которая постоянно возбуждает и усиливает в нас заботу о своем спасении и, наконец, обращает ее в жажду. Чем чаще мы вспоминаем о своих грехах, размышляем о Боге и жизни будущей, тем больше в нас пробуждаются помышления и заботы о своем спасении, чаще мы начинаем молиться Богу и делать добро. А чем чаще мы упражняемся в Богомыслии и добродетели, тем больше душа наша располагается к добру и проникается желанием своего спасения, которое, возрастая все более и более, переходит затем в твердую решимость посвятить всю жизнь свою служении Богу и в непреодолимую жажду душеспасительных дел и подвигов.

 

… стал обнимать их, лобызать их ноги…

Святой мученик Вонифатий, будучи рабом и сожителем одной знатной римлянки, проводил сначала беспечную и не трезвую жизнь и был христианином только по имени. Но вот однажды госпожа отправила его из Рима на восток, где производилось в то время сильное гонение на христиан, с тем, чтобы он привез ей тело какого-нибудь мученика за веру. Путь был дальний, и Вонифатий стал размышлять на пути о подвигах святых мучеников, о благочестивой жизни истинных христиан, их высоте и святости. В сердце его стало закрадываться сожаление о своей греховной жизни. Стал он припоминать и разбирать эту свою жизнь, стал заглядывать в свою совесть и увидел всю свою греховность. Содрогнулся Вонифатий, увидев все свои грехи, и в душе его стал пробуждаться страх Господень. Всю дорогу он, таким образом, размышлял, и чем больше размышлял, тем больше пробуждалось в нем раскаяние о грехах, и разгоралось желание и решимость исправить свою жизнь. Стал он каяться в грехах своих пред Богом, стал молиться и поститься во время пути. В таком состоянии духа прибыл он в Киликийский город Тарс. В это время народ толпился на одной из площадей и смотрел на казнь христиан. Вонифатий, отпустив своих спутников, сам поспешил сюда же. Тут множество христиан терпели истязания самые жестокие и самые разнообразные. Но все они, одушевленные пламенем веры, являли изумительное мужество и терпение. Вонифатий смотрел на их подвиги с изумлением, и сердце его разгоралось пламенным желанием разделить их участь. Чем долее он смотрел, тем сильнее воспламенялась в нем вера и возбуждалась жажда мученического подвига. Наконец она охватила его всецело и увлекла. Он бросился вдруг в средину мучеников, стал обнимать их, лобызать их ноги и громко исповедовать Христа. Тут его тотчас же схватили воины, и он, подвергнутый страшным мучениям, принял венец мучеников. Его мощи слуги привезли госпоже. Она, узнав о тело Вонифатия, покаялась и изменила образ жизни. Так иногда постепенно возникает и растет в душе жажда спасения и потом вдруг обнаруживается, как бы просыпается от дремоты, и неудержимо влечет к добродетельным делам и высоким духовным подвигам.

 

Жажда спасения

Что же скажем мы, братия, о себе? Пробуждается ли когда в нас подобное чувство томительной жажды спасения, проявляется ли в чем? Пробуждается иногда и в нас, только слабо и мимолетно, а потому нами как будто бы и не замечается. Мы преданные постоянно заботам о жизни земной и телесной, мало обращаем внимания на свои духовные потребности и стремления духа, и не только не стараемся ясно сознавать их и живо чувствовать, когда они пробуждаются, а напротив тотчас же стараемся подавлять их и заглушать. Оттого, как пресыщенные гости на веселом пиру этого греховного мира, мы постоянно находимся в духовной дремоте и усыплении своих духовных стремлений. И не смотря на это и к нам, однако же, является иногда вдруг безотчетная тоска и грусть, скорбь о грехах и своей духовной лености. Нередко, вспоминая о своей душе, размышляя о Боге и вечности, и мы начинаем сокрушаться, что так мало заботимся о душ и так беспечны к её вечности. Скорбим и сетуем, что мало и нерадиво служим и угождаем Богу и много гневим и оскорбляем Его своими неправдами, мало творим добродетелей и много грешим. И нужно пользоваться этим скорбным чувством, чтобы усиливать его и пробуждать в себе действительную жажду своего спасения и твердое желание исправить свою жизнь и вступить на путь добродетели. Нужно больше размышлять о своей душе, о смерти и вечности, чтобы эту слабую и мимолетную скорбь о своей духовной лености и беспечности в деле спасения доводить до томительной жажды спасения. Поэтому, если в нас является скорбь о грехах, то и нужно усиливать эту скорбь размышлением о готовящемся нам наказании за них, чтобы довести эту скорбь до глубоко сокрушенного покаяния пред Богом и желания исправить свою жизнь. Если в нас является сетование и сожаление о том, что мало мы служим Богу и творим добрых дел, то и нужно усиливать это сожаление размышлением о тех благах, которые уготовал Бог любящим Его и исполняющим заповеди Его. Будем пробуждать в себе истинное расположение к добру и Богоугождению и искреннее стремление вступить на путь служения Богу и добродетели. Всякое такое скорбное чувство о своей душе, возбуждаемое и усиливаемое нами, может перейти, при содействии благодати Божией, в томительную духовную жажду спасения, и возбудить нас к деятельной заботе о своем спасении. И телесная жажда развивается не вдруг, а постепенно, только вдруг иногда сознается нами. Так и жажда духовная развивается иногда медленно и постепенно от более или менее частого размышления о предметах душеспасительных и упражнения в добродетелях, и потом уже вдруг сознается нами при содействии благодати Божией и влечет к добродетели и подвигам, делаясь ненасытимою.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: