ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РИСУНКОВ В ПСИХОТЕРАПИИ И КОНСУЛЬТИРОВАНИИ

Практические психологи, оказывающие психологическую по­мощь обращающимся к ним индивидам, часто применяют рисование как способ установления контакта и уточнения проблем клиентов.

Наибольшая трудность тех, кто начинает использовать графичес­кие методы, состоит в ответе на два вопроса:

1. Какую тему рисунка предложить в данной ситуации данному клиенту?

2. Что делать дальше с нарисованным рисунком: интерпретиро­вать, давать клиенту готовый анализ или что-то еще?

Для того чтобы ответить на первый вопрос, необходимо иметь в виду, что в силу проективного характера? тематический рисунок может помочь человеку погрузиться в определенное состояние или воспоми­нание^ Это погружение может стать начальным этапом более глубокой работы с клиентом. Выбирая тему рисунка, мы должны знать, в чем хотим помочь нашему клиенту; «Понять», «Вспомнить», «Осознать», «Принять». Ведь каждая тема дает возможность рисующему, если он захочет, спроецировать на рисунок понимание или переживание оп­ределенного символического содержания, заложенного в теме рисун­ка, А значит, необходимо уметь выделять символическое содержание, возможной темы рисунка.

Например, тема «Я — клумба». Клумба — это приподнятый над газоном, дорожками садовый цветник в виде замкнутой фигуры. Клумба создается человеком, а не природой, т.е. всегда есть кто-то, кто пожелал ее создать; кто-то, кто ее разбил; кто-то, кто ухаживает за ней, помогая произрастать посаженным на ней растениям. Иногда эти кто-то — один человек, а иногда — несколько разных людей. Вок­руг клумбы может быть низкая (почти незаметная) или высокая (зак­рывающая подход к ней) оградка. Ограда, посаженные растения, ме­сто расположения клумбы — это все знаки, позволяющие понять, за­чем и для чего хотел ее создать хозяин и пользуется (наслаждается) ли он ее видом, уже создав. В ответ на инструкцию — нарисовать себя в виде клумбы, которой он мог бы быть, если бы не был человеком, -

Использование рисунков в психотерапии и консультировании 79

рисующий может изобразить то, как он воспринимает ситуацию за­боты о себе (как ограничивающую, благоприятную или подавляю­щую). Рисунок иногда отражает отношение человека к той опеке родителей или людей, заменяющих их (например, в интернате -воспитатели), которая присутствует в его жизни. В итоге мы можем увидеть клумбу, обложенную маленькими кирпичиками с художе­ственно высаженным цветником и даже лейкой возле нее для по­лива; или же клумбу за высоким забором с примятыми высокими яркими цветами, на которые хозяин поставил свое кресло и сто­лик для кофе и лишь изредка наклоняется понюхать цветы; и даже у ребенка из внешне благополучной семьи может появиться такая клумба, которая разбита посреди дороги, вдалеке от дома, с почти высохшими цветами и следами проехавших по ней машин или ве­лосипедов [3].

Зная содержание символов, мы можем предлагать их как тему рисунка. Стоит исходить лишь из принципа необходимости для раз­решения проблемы — погружать человека в то или иное состояние^ или воспоминание. Грегг М. Ферс отмечает, что «один из главных не­достатков проективных методик заключается в опасности не распоз­нать исключительную индивидуальность каждой работы» [4].

Для того чтобы не пропустить «индивидуальность каждой работы», анализируя полученные рисунки, специалист представляет себе их возможное содержание и использует полученные сведения для фор­мулирования вопросов к клиенту.

В работе с любым рисунком можно использовать следующую схему беседы: сначала мы просим нарисовавшего просто рассказать о том, что он нарисовал; потом, задавая вопросьгна уточнение, мо­жем еще раз пройтись по всему рисунку или только по тем элемен­там, которые мы отметили как опорные (значимые в данной ситуа­ции и рисунке).

Данная выше схема разговора и есть ответ на второй вопрос: что делать с нарисованным рисунком. Поэтапный разговор по рисунку позволяет человеку взглянуть на себя с новой стороны, увидеть путь к разрешению собственных проблем, и это гораздо ценнее, чем уз­нать свой собственный психологический диагноз. Однако важно со­измерять свой «интерес» к познанию значения того или иного образа в рисунке с готовностью клиента говорить об этом образе. Давление на клиента и превращение беседы в допрос вряд ли смогут помочи клиенту.

К. Юнг писал, что «в терапии намного важнее понимание чего-то пациентом, чем удовлетворение ожиданий терапевта. Совсем не обя­зательно, что пациент не прав, противясь интерпретации аналитика, скорее, это служит верным показателем того, что что-то «не срабаты­вает». Либо пациент не достиг стадии понимания, либо интерпрета­ция неверна».

Беседа по рисунку позволяет сразу говорить на понятном клиенту языке, а также уточнить его проблемы и иногда подойти к оценке его психического состояния.

Хочется отметить еще один очень важный момент, касающийся использования атласов и психодиагностических каталогов при ин­терпретации рисунков. Они незаменимы при групповом психодиаг­ностическом исследовании. Но при индивидуальном консультиро­вании мы бы не рекомендовали ими пользоваться. Дело в том, что особенности жизни, социальной среды и культуры накладывают от­печаток на понимание значения символа человеком. Кроме того, ис­пользование психодиагностических каталогов предполагает стан­дартизацию процедуры выполнения рисунка и глубокие знания в об­ласти психодиагностики. И если мы будем пользоваться атласами или каталогами, то нам придется учитывать погрешность данных ин­терпретаций и то, что мы снижаем возможность подведения клиента к осознанию спроецированных им образов.

Когда мы предлагаем клиенту нарисовать ту или иную тему, мож­но столкнуться с человеком, испытывающим внутреннее сопротивле­ние к рисованию;. Иногда в такой ситуации помогает подчеркивание того, что мы совершенно не обращаем внимания на художественную ценность рисунков, что рисунки представляют собой чисто психоло­гические документы.! Когда человек совершенно отказывается рисо­вать конкретными образами, ему можно предложить сделать рисунок абстрактным, т.е. отразить содержание темы через использование гео­метрических символов, с которыми можно будет потом работать так же, как и с сюжетными образами в рисунке. Еще можно просто пред­ложить клиенту описать, что он мог бы нарисовать на предложенную тему. Образы, полученные любым из этих способов, при хорошей бе­седе могут дать одинаковый результат. Однако следует иметь в виду, что нежелание рисовать определенную тему может означать действие психологических защит, а рисунок клиента, сопротивляющегося ри­сованию, скорее всего, не будет проективным и, следовательно, не подлежащим символической интерпретации.

 

Использование рисунков в психотерапии и консультировании 81

Часто психологи, начинающие работать с рисунками, задают вопрос: можно ли разрешать рисовать дома? Все зависит от того, с чем мы работаем. Однако в большинстве случаев на сеансах время, дающееся на рисование, можно с большей пользой употребить для чего-нибудь другого (беседы, обсуждения), и во многих случаях сле­дует поощрять рисование дома. Наблюдение за процессом рисова­ния, рекомендуемое в диагностической процедуре, здесь можно опу­стить, как не влияющее на понимание содержания рисунка.

Работая с рисунком, нужно помнить о том, что человек проеци­рует на лист бумаги свои бессознательные чувства, конфликты, атти-тюды и реакции. Первичная интерпретация рисунка (через раскры­тие смысла образов) позволяет получить важную информацию об об­ластях конфликта, возможностях, условиях и затруднениях для разрешения этого конфликта.

Так как области конфликта не осознаются человеком полностью или частично, то лишь одно их выявление может помочь человеку в решении его актуальной проблемы. Следовательно, уже сам по себе первичный разговор по рисунку может стать средством коррекции и терапии.

Искусство перевода неосознаваемого содержания в область осоз­наваемого является основной задачей использования рисунка при оказании консультативной или терапевтической помощи.

Подводя итоги в этом рассуждении, хочется отметить, что иногда для решения проблемы интерпретация совсем не нужна. Ри­сование и рисунок лишь повод для беседы, а не средство диагности­ки. Один лишь рассказ клиента о своем рисунке может сделать то, что другими методами мы могли бы достигнуть только за несколько сеансов.

Пример 1. На прием пришел мальчик 15 лет. Свою проблему он сформулировал так: «Со мной никто не дружит, обращаются лишь тогда, когда надо списать математику. Я очень одинок, я хочу дру­жить с ребятами». Я предложила ему нарисовать рисунок «В кого бы из животных я хотел превратиться». Почему именно эта тема? Да по­тому, что мальчик говорит о том, что хотел бы иметь другой образ от­ношений с одноклассниками, значит, есть шанс, что представление о том, каким он хочет стать, может быть отражено в данной теме. Свой рисунок он назвал «Злой и жестокий тигр».

Сначала посмотрим на этот рисунок. На первый взгляд в нем есть противоречие между названием и характером нарисованного животного: опущенный хвост, закрытую пасть и многие другие признаки никак нельзя отнести к агрессивным, а, судя по назва­нию, таковые должны быть. Отметив это противоречие, я начала беседу. Мальчик говорил краткими фразами, и на просьбу расска­зать о том, что нарисовал, просто повторил, что это — злой и жесто­кий тигр.

С

П: Где он живет?

М: В лесу, где много других животных. Но он самый свирепый.

П: Как ты узнал, что он самый свирепый в этом лесу?

М: Он сейчас смотрит на жертву, которую хочет съесть. Но сразу не бросается. Он пугает ее, копит силы перед сильным прыжком. Ему нравится, когда его боятся.

П: Чем бы ты хотел быть похожим на этого тигра? (Переход к срав­нению обусловлен самой темой.)

М: Я тоже хочу быть сильным и жестоким. Хочу, чтобы меня боялись.

/7: А что случится, если тебя будут бояться?

М: Тогда они не будут считать меня слишком добрым. Будут пони­мать, что ко мне можно подходить не только за списыванием.

П: А не получится так, что, если ты станешь злым и жестоким, то к тебе никто не подойдет? Будут бояться тебя и обходить сторо­ной? (В данном случае уже здесь мы можем попробовать помочь маль­чику сравнить выбранный способ достижения цели и его возможные последствия.)

Использование рисунков в психотерапии и консультировании 83

М: Нет, они же должны будут стараться понять меня и поэтому уз­нают, что я хочу погулять с ними вместе.

П: А сейчас они об этом не догадываются?

М: Нет.

П: Как ты это понял?

М: Но они же подходят только тогда, когда списывают. А в другое время... (Здесь была пауза в несколько мину т, которую я решила прервать.)

П: Что в другое время?

М: В другое время я их сам боюсь.

П: Чего ты в них боишься?

М: Я знаю, они могут привести куда-нибудь и оставить там или побить просто так.

П: С тобой что-то из этого страшного уже происходило?

М: Нет, но вдруг будет. Поэтому я стараюсь с ними не общаться вне школы.

П: Значит, ты сам не хочешь с ними общаться и дружить, потому что боишься плохого от них?

М: Да, я боюсь и не доверяю им.

П: А если станешь злым и жестоким, это позволит тебе доверять им, да?

М: Нет, мне, скорее, не хватает доверия к другим, а не жестокости...

Дальше разговор и работа шли о доверии к другим людям, о роли доверия в возникновении дружбы между людьми и как можно на­учиться доверять людям.

В данном случае рисунок послужил отправной точкой для осозна­ния истоков проблемы мальчика.

Часто у начинающих консультантов возникает вопрос: как быть с рисунками маленьких детей, стоит ли родителям и если стоит, то когда и как говорить о содержании нарисованного. Для меня этот вопрос решен практикой и второй пример как раз об этом.

Пример 2. На прием пришла мама с мальчиком 9 лет. Мама жало­валась на то, что ребенок непослушен, неуправляем, в общем, очень проблемный, с ее точки зрения, и просила помочь разобраться, в чем причины и что можно сделать для исправления ситуации. Мальчик выглядел тихим, старался быть поближе к матери и смотрел на нее с готовностью делать то, что она скажет. Я предложила ему нарисовать два рисунка. Дала тему «Я — клумба» и «Барашек в бутылочке». Второй рисунок я дала с вариантом инструкции, когда предлагают предста­вить себя оказавшемся в городе, где живут одни барашки, а их дома — бутылочки, и просят нарисовать какого-нибудь барашка, которого он увидел там. Оба эти рисунка должны были помочь понять, как чув­ствует себя ребенок в семье, как он воспринимает ситуацию заботы о себе. При этом второй рисунок у детей часто более точно и открыто отражает семейную ситуацию, чем рисунок «Моя семья».

Пока мальчик рисовал, мы с его мамой в другом конце комнаты говорили об ожиданиях матери. Когда рисунки были готовы, я подо­шла к мальчику и попросила его рассказать о том, что он нарисовал. Мама оставалась сидеть там, где была до этого. С ее места ей не было видно, что нарисовал ребенок, но она могла хорошо его слышать. Мальчик говорил громко, но при этом он смотрел только на рисунок, не поднимая глаз.

Л: Расскажи о том, что ты нарисовал.

М: Это — клумба, в которую я превратился. Она стоит на высоком пригорке с травкой. А на самой клумбе растут цветы. Вот тот закра­шенный цветок — это я. Если в него заглянуть, то я — там. Вот сбоку я нарисовал: лежу на кровати с подушкой и одеялом, но привязанный, чтоб не убежал.

 

П: Что случится, если ты убежишь? (Важно спросить о последстви­ях, а не о том, кто привязал.)

М: Если убегу, то мой цветок станет некрасивым, перестанет пах­нуть, и его никто не заметит. Вот хозяйка клумбы и привязала меня. (В итоге мы все равно получаем ответ на вопрос о том, кто привязал его.)

Использование рисунков в психотерапии и консультировании 85

Я: А в остальных цветках тоже кто-то есть?

М: Да, но они не привязаны. Их цветки и сами могут цвести, а мой, говорят, нет...

Затем ребенок взял в руки второй рисунок «Барашек, который живет в бутылочке», и было видно, что он готов и хочет говорить те­перь о нем. Можно, конечно, было бы дальше развивать разговор по первому рисунку, но рисунок и рассказ и так уже достаточно много сказали. Инициатива ребенка, его переход к новой теме в данной си­туации были достаточно важны и значимы.

М: Это - дом барашка, и он сам - в доме. Он один. Когда-то с ним жили бабушка, папа, мама. Это было пять лет назад. Но потом они бросили его и ушли, т.к. он был непослушным. Ему одиноко. Он думает, что с мамой ему было бы хорошо. Но она далеко. Ее можно издалека увидеть.

Я: А мама может к этому барашку вернуться?

М-Да, если она услышит, как он просит прощения.

Я: А он просит прощения?

М: Да, с тех пор, как они ушли, он каждый день говорит: «Про­стите меня! Я больше ненепослушный. Я вас люблю. Я уже сам мою за собой посуду и обувь. Я умею сам одеваться и гуляю, только когда можно. А они не слышат... (Все это ребенок говорит, глядя в рисунок и водя карандашом по границам дома барашка.)

В этот момент у мамы появились слезы на глазах, у нее измени­лось выражение лица: из недовольного и озабоченного оно стало вни­мательным и смущенным.

П: Ты хотел бы что-нибудь сделать для этого барашка?

М: Да. Можно я нарисую семью барашка, когда они все вместе дома?

Я: Да, конечно!

Нарисованный рисунок, хоть и включает и маму, и папу, показы­вает неуверенность ребенка в том, что такое возможно: над фигурой барашка-ребенка надпись «Я» зачеркнута.

Вот рисунок, который сделал ребенок.

Наблюдение и слушание рассказов своего ребенка на сеансах у психолога в данном примере говорит о возможном влиянии на спо­собность родителя увидеть свою родительскую позицию и семейную ситуацию в целом.

Завершить свои рассуждения мне хочется словами Грегг М. Фер-са: «Рассматривать рисунок непредвзято весьма непросто, однако мы должны пытаться принять его таким, какой он есть, и соотнести его содержание с жизнью автора. В проецировании — самая главная опас­ность, заключающаяся в предвзятом отношении к рисунку на основа­нии уверенности в том, что психология другого человека одинакова

_____Использование рисунков в психотерапии и консультировании 87

с нашей собственной. Открытость ума жизненно необходима для про­дуктивной интерпретации рисунков и для оказания пациенту помощи в прохождении его собственного пути, а не того, который мы считаем подходящим для него» [4].

Литература

1. Алан Д. Ландшафт детской души. Психоаналитическое консультиро­вание в школах и клиниках. - СПб.: Диалог - Минск: Лотаць, 1997.

2. Ассаджиоли Р. Психосинтез. Руководство к технике. — Казань: АПН, 1988.

3. Вшивкова И. В. Методическое пособие для студентов дневного и заоч­ного отделений РГУ по курсу «Проективные технологии консультирования». — 4.1.-1994.

4. Грегг М. Ферс. Тайный мир рисунка. — СПб.: Диметра, 2003.

5. Захаров А.И. Как предупредить отклонения в поведении ребенка. — М.: Просвещение, 1986.

6. Захаров А.И. Как преодолеть страхи у детей и подростков. — М.: Меди­цина, 1982.

7. Менегетти А. Словарь образов. Практическое руководство по имаго-гике -Л.: ЭКОС, 1991.

8. Общая психодиагностика / Под ред. А.А. Бодалева. -М.: МГУ, 1986.

9. Остер Д., Гоулд П. Рисунок в психотерапии. — М.: ИЦПК, 2000.

10. Романова Е.В. Проективные графические методы. - СПб.: ЭКОС, 1992.

11. Хоментаускас Г. Т. Семья глазами ребенка. — М.: Педагогика, 1989.

12. Энциклопедия символов, знаков, эмблем. — М.: Астрель—МИФ-ACT, 2001.

13. Silverstone L. Art therapy the person-centred way. — London: Autonomy Books, 1993.

 

О. В. Залесская

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: