Глава шестнадцатая: Сонная прогулка

 

Ты видишь сон.

 

Сколько бы времени ты ни проводила в нем, кажется, что ты не знаешь усталости.

 

Ты блуждаешь без какой-либо конечной цели.

 

Твой мозг передает электрические сигналы, твое сознание словно возвысилось на иной уровень; ты ведешь диалог с собой.

 

Ты неровно ступаешь по этому загадочному миру сновидений, не зная предела.

 

Таинственный мир с безжалостно разбросанными глазами и кровавыми запястьями. Большое разноцветное граффити, которое не разберешь, если смотреть издалека. Темная пустота с группами опасных приматов, бесцельно держащих копья и щиты. Изуродованные рыбы в бассейне, которые кричат, стоит до них дотронуться, плавающие вместе с другими мерзкими, корчащимися тварями. Лестница, уходящая высоко в небо. Мигающий сломанный телевизор посреди пустыни с окаменевшими растениями. И где-то вдали несколько девушек с острыми птичьими глазами, устроившие пикник с коробками для завтрака.

 

Ты начинаешь понемногу привыкать к этим эффектам, но не сбавляешь шаг. Бесконечные просторы сна проносятся мимо с ошеломительной скоростью.

 

Ты становишься увереннее, без страха приближаясь даже к самым пугающим существам, заходишь в новые двери, ступаешь в глубокие пещеры, пока не встречаешься со своим внутренним уродством, которое не хочешь видеть.

 

Но в конце концов усталость одолела тебя, и ты стала действовать механически. Ты потеряла интерес ко всему, ходишь как зомби и падаешь в повторяющиеся сны – ты почти достигла псевдосмерти.

 

Тебе ненавистна эта фальшивая смерть, и ты начинаешь собирать вещи, которые производят на тебя впечатление. Эти эффекты – как я называю их – имеют большое значение и заслуживают место в твоем сердце. Медленно ты наполняешь ими свое эго, как кусочками пазла.

 

Часть из них может влиять на твое окружение, и, используя их, ты продвигаешься в более потаенные территории.

 

Каждый эффект, должно быть, несет в себе тяжелое, болезненное чувство. Ты собираешь их, познавая себя и развиваясь, но в то же время становясь более истощенной – как в процессе взросления.

 

Ты также используешь их на себе.

 

Взять велосипед, к примеру. В этом необъятном мире расположено небольшое средство передвижения. С помощью него ты можешь быстрее ездить и попадать в дальние миры. Для меня это сущий ад – идти за тобой, пока ты едешь навстречу будущему с невероятной скоростью, развевая косички на ветру.

 

Другой пример – кухонный нож. Твое единственное оружие. Ты убиваешь им изуродованных монстров. Пронзаешь сосуды на длинных ногах, изрыгающих кровь тварей, женщин, варящихся заживо в горячем источнике, игрушечных солдатиков и многих других. Ты готова убить даже меня, поэтому я держу дистанцию.

 

 

Но эти эффекты едва ли воздействуют на окружающий мир.

 

Большинство из них бесполезно. Они никак не влияют на мир снов, не делают тебя сильнее. Они всего лишь оказывают тебе небольшую помощь, как шапка и шарф, которые упрощают жизнь, но ты не умрешь, если не наденешь их.

 

Тебе все равно здесь нечем заняться. Эффекты должны что-то значить, олицетворять, поэтому в них нет никакого вреда.

 

Думая об этом, я помогала тебе во тьме.

 

Например, во сне есть нечто, крутящееся на большой скорости – я могу описать это как монетка в форме кошки. Она слишком проворная, и ты не можешь ее поймать, поэтому я втайне показала тебе велосипед и заблокировала ей путь.

 

Около речки рыбачит странный долговязый мужчина – я заранее подвязала его леску к эффекту глубоко под водой.

 

Где-то в углу грязной справочной затерялся эффект – я бросила его в рот монстру, который выделяется на ее фоне, чтобы облегчить твои поиски, но в итоге он решил закусить и мной, и я сбежала оттуда в панике.

 

Благодаря нашим “согласованным” стараниям ты прочесала каждый уголок мира снов и нашла многочисленные эффекты. Тебе больше нечем заняться. Завершив свои поиски, ты не чувствуешь, что чего-то добилась, не осталось никаких развлечений.

 

И ты продолжаешь бездумно бродить – судя по всему, твой мозг уже умер. Я тоже начала заниматься чем-то бессмысленным, снова и снова, уделяя меньше времени наблюдению за тобой и проводя больше исследований и размышлений.

 

Единственное место, которое сохранило свой прежний вид – это маленькая комната в снежном мире. Здесь я открываю дневник и помечаю каждый найденный тобой эффект. Лягушка, неоновый свет, призрак, карлик, полотенце…

 

Я закатываю рукава, пытаясь проанализировать эти неизвестные символы, распознать их ценность, скрытый смысл, метафоры.

 

В них должно скрываться что-то очень значимое для тебя.

 

Я верю: в них должна крыться разгадка, которая позволит сдвинуться с места, обрести нечто важное.

 

Я размышляла о многом. Что означает этот сон? В единственном мы можем быть уверены: этот сон – настоящий. Ибо лишь заснув на кровати, ты можешь попасть в просторы сна. В противном случае я не могу уйти из этой комнаты.

 

Так кто же ты?

 

Почему я в твоем сне?

 

И кто я?

 

Почему я так о тебе забочусь?

 

Все эти мысли и исследования привели меня в область философии – мне не найти ответов, сколько ни размышляй.

 

Я очень надеюсь, что придет кто-то умный и все подробно мне разъяснит.

 

Но поскольку такого человека нет, мне остается лишь следить и наблюдать за тобой, пытаясь найти причины всего глубоко внутри, будто я археолог: ищу нечто в глубоких слоях “тебя” и, сдувая пыль, тщательно это обследую.

 

Никто не скажет мне верный ответ. По крайней мере, не скажет, где правда, а где ложь. Я могу лишь собирать информацию, сравнивать и размышлять, отталкиваясь от тех крупиц знаний, что я имею.

 

Когда ты не спишь, а я нахожусь дома, я не могу с тобой говорить и тебя касаться. Но я способна видеть тебя издалека через телевизор в твоей комнате.

 

Ты находишься так далеко, по ту сторону экрана, и я не в силах тебя достать.

 

Ты чрезвычайно мало бодрствуешь. Спишь столько же, сколько младенец. Время, проведенной тобой в реальном мире, подобно тем ночам, когда ты не можешь заснуть, считая звезды в небе. В твоей скромной комнате совсем нечем заняться.

 

Проснувшись, ты часто пишешь в своем дневнике. Самое поразительное, что ты пишешь то же самое, те же слова, что писала я: флейта, велосипед, белые волосы, кошка…

 

Когда ты спишь, я всегда нахожусь на твоей стороне, и то, что мы здесь видим, одинаково. Неудивительно, что вещи, произведшие на нас впечатление, оказались похожи.

 

Грань между тобой и мной медленно исчезает.

 

Упрямо исследуя твои проблемы, я сокращаю расстояние между нами. Барьеры, разделяющие нас, постепенно тают.

 

Я, ты, я, ты.

 

Твой сон поглощает меня, как море – каплю воды.

 

Я иду за тобой, мне становится легче. Я тяну к тебе руки, чтобы упасть в сон глубже.

 

Надеюсь, нас ничто не разлучит.

 

Собранные тобой эффекты должны быть важными элементами твоего внутреннего “Я”. Они заполняют тебя до краев.

 

Билли Миллиган совместил двадцать четыре раздельных личности в одну, чтобы стать единым целым. Ты образуешь свою идеальную психику, совмещая сознание и подсознание, чтобы стать возвышенной, святой, воплотить собой интеллигентный анимус, или разумный анимус – возможно, ты сможешь стать божеством.

 

Если в этом твоя цель, я помогу тебе. Я надеюсь, ты станешь сильнее, чтобы не разбиться, как Шалтай-Болтай. Я надеюсь, твоя психика станет крепка, и ты не собьешься с пути, не поранишься.

 

Пусть я и не являюсь эффектом, возможно, я не играю никакой роли, бессмысленно существую, не оставляю никакого впечатления, даже если потеряю место в этом мире, когда твоя психика восстановится, я готова на это пойти.

 

Глава семнадцатая: Канализация

 

Я продолжаю за тобой идти.

 

Сама не уверена, зачем это делаю. Я просто не могу совладать с собой, стоит тебя заметить. Для меня ты особенная. Будто это естественная реакция или желание, как же мне объяснить? Это схоже с потребностью в еде и воде, с желанием заснуть с приходом ночи, и в этом смысле погоня за тобой стала моей первоочередной задачей.

 

В мире, где не на что опереться, ты единственная, на кого я могу рассчитывать.

 

Ты для меня – целый мир.

 

Ты вновь видишь сон.

 

Ты проходишь сквозь тьму дверей, расположенных в начале сна. Берешься за новую ручку и открываешь дверь. За ней предстает пейзаж еще двусмысленнее когда-либо виденных тобой.

 

В широком пустом пространстве находится множество стен. Гигантских стен, во много раз превышающих твой рост. Прямоугольной формы, обойти такую потребуется немало времени. И, кроме них, ничего нет… Что создает таинственную атмосферу.

 

Подобно одиноким планетам в пустом холодном космосе, эти стены изолированы в данном месте. Ты неспешно идешь в узком пространстве между двух стен. Я теряю тебя из виду несколько раз, когда стены загораживали обзор. Однако я ничуть не тревожусь по этому поводу.

 

В конце концов, сон будет продолжаться и дальше. Даже разделившись однажды, наши пути вновь сойдутся в другой раз. От этого становится легче… Нет, скорее, я становлюсь небрежнее. С учетом того, что ты никуда не исчезнешь. Никто тебе не причинит вреда.

 

Внутри зарождается высокомерие. Если не смогу за тобой уследить, всегда можно начать заново. Я всегда буду придерживаться этой мысли. Поскольку все происходит во сне, здесь нет ничего, что нельзя было бы повернуть вспять. Всегда будет второй шанс… И завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Пускай мы разлучимся сейчас, уверена, однажды мы встретимся снова. Никогда не буду в этом сомневаться.

 

Я дотрагиваюсь до чудовищных стен. Кончики пальцев отдаются животным пульсом. Кровь поступает к мозгу в ритме сердцебиений. Синхронизируясь, мои мысли пульсируют вместе с ритмом, слабым и частым, с короткими перерывами между. Поток мыслей не течет непрерывно… Символизирует ли стена именно это? Начинаю обдумывать этот, казалось бы, глубокий вопрос.

 

Я стала искать значение в каждом предмете, извлекая самую суть. Но что в этом толку? Меня поглощает волна бессмысленности. Как ни обмозговывай такие вещи, это не принесет никакого результата.

 

Мыслями захожу в другое русло, стоит внутри зародиться скуке. На стене висит несколько картин с неясными узорами, напоминая марки. Обычно марки выпускаются в честь каких-то событий или людей. Возможно ли, что на них – фрагменты из твоей памяти? Неужели это – портреты твоих личных записанных воспоминаний?

 

Ах, по-моему, я где-то уже видела эти стены. Что-то припоминаю. Это фильмы. “2001 год: Космическая одиссея” Кубрика. Черная стена, подарившая мудрость примитивным людям, по развитию недалеко ушедшим от обезьян. Эти стены ничем не отличаются от Монолита, фантастической фигуры.

 

Творение, созданное волей вселенной. Объект, заставивший людей эволюционировать из обезьян. Красивый прямоугольник, символизирующий саму мудрость. К слову о фильмах, в “Чарли и шоколадной фабрике” также почитается чудесная фигура Монолита, видоизмененного в плитку шоколада и затем съеденного. Как это абсурдно – отведать волю вселенной в виде шоколада, значение которой кроется глубоко внутри…

 

“Хмм… Странно”.

 

Вынырнув из потока мыслей, я нигде не могу тебя найти.

 

Ты абсолютно пропала из виду.

 

Пока я пребывала в состоянии так называемых рассуждений, увязнув в причудливых мыслях, ты уже куда-то ушла. Какой же дурой я была! Я проклинаю себя, горюя от твоей потери. Подбежав к внешней стороне стены, выглядываю по ту сторону. Безрезультатно. Тебя нигде нет.

 

В моем сердце нарастает чувство всеподавляющего ужаса.

 

Словно каждая кровяная клетка внутри меня покрылась мурашками.

 

Мне невыносимо без тебя. Внутри меня растет паника, будто все запасы еды и воды исчезли с поверхности Земли.

 

“Где ты?!”

 

Я бегу по миру, громко крича.

 

И тогда я увидела.

 

Рядом со мной – отверстие размером с небольшого человечка, либо обычная дыра, которая вступила в диссонанс с окружающим жутким пейзажем. Это граница, разделяющая чистую поверхность земли и грязную канализацию. Люк открыт, и я заглядываю внутрь. Возможно ли, что ты упала туда?

 

Дыры и ловушки, такие же неустойчивые, как эта, как ни крути, предзнаменуют катастрофу. Легко потерять бдительность, поскользнуться и упасть. Прямиком в несчастье и неминуемую опасность.

 

Но я стала самонадеянной и перестала за тобой следить, что в итоге привело к твоему падению.

 

Я склоняюсь к люку и издаю бесшумный вой. Пытаюсь заглянуть внутрь, но из-за мрака ничего не могу разобрать. Тебя нет, нет, нет со мной. Ты упала.

 

Чувствую себя паршиво, внезапно к горлу подкатывает приступ тошноты, будто удар пришелся прямиком по внутренностям.

 

Смотря в дыру, я не колеблясь ныряю вниз.

 

Это невозможно длинный вертикальный туннель. При падении на предельной скорости я много раз бьюсь головой и телом о его стенки, что причиняет невыносимую боль. И в завершение я с сильным ударом приземляюсь на дно.

 

Боль нечеловеческая. От силы удара тело согнулось пополам: я слышала треск ломающихся костей.

 

Тело от падения искривилось. Я стону, не в силах себя контролировать.

 

Я нахожусь в крайне плачевном состоянии, упав с такой высоты. Но, поскольку это сон, я ни капли не чувствую боли, все в полном порядке. Возможно, я лукавлю, когда говорю это, но я ушла недалеко от правды. В определенных ситуациях спящий может чувствовать холод, тепло и боль. Сны, в которых ты лежишь на голом льду, объят пламенем огня или исполосован тысячами ножей, могут обманывать мозг спящего, заставляя его испытывать разные ощущения. Мозг полагает, что эти ощущения должны сопровождаться болью, и сам же создает ее симуляцию. Обычная псевдоболь, возникшая в замешательстве.

 

И в то же время это просто иллюзия, созданная мозгом. До тех пор, пока человек поглощен сном, все происходящее в мире сновидений напоминает чувство, когда смотришь фильм. Сны не происходят в настоящем, и вполне естественно, что тело не будет страдать от физических повреждений. Поэтому мне совсем не больно. Нет. Ни капельки. Ничего не болит… Я повторяю про себя в попытке избавиться от навязанной мозгом несуществующей боли.

 

Понемногу она отступает, но все еще не до приемлемого уровня.

 

Я поднимаю глаза и встаю, пошатываясь. Осматриваю окрестности. Тусклый свет исходит от единственной полусломанной флуоресцентной лампы, вдалеке мигают лучи искусственного света.

 

Как ни крути, я в канализации. Вполне логично, с учетом того, что я пролетела так глубоко вниз. Новая атмосфера мистики чувствуется натянутой. В расходящихся сточных канавах течет грязная бурая жидкость неизвестного происхождения, которая журча сливается в глубокий ров.

 

Эта жидкость напоминает упрощенное отношение тела и ума. Какие бы чистые и умные мысли ни вмещал в себе мозг, наше тело по-прежнему производит экскременты. Оно потеет, накапливает грязь, испражняется и занимается мерзкими вещами. Этот отвратительный слизень, проклятие вместо тела, все кружится и продолжает плыть по течению.

 

Люди никогда не станут богами или идеями, им никогда не избавиться от мерзких вещей. Обреченные на то, чтобы быть грязными, рассыпаться, стареть и в конце концев умереть. Всем нам угрожает этот безоговорочный факт.

 

С учащенным дыханием я иду, как оживший мертвец.

 

Звуки шагов раздаются эхом в темноте канализации, которая кажется бесконечной, исходя с той стороны длинного туннеля.

 

Неужели это звуки твоих шагов?

 

Я хочу вернуть тебя, идущую где-то, и заключить в свои объятия. Я хочу оказаться рядом… И я иду вперед, медленно, мучительно больно, но верно.

 

Через эти смрадные воды, эту помойную яму.

 

Глава восемнадцатая: Словесный образ

 

Канализации не видно конца.

 

Временами из мутных вод вылезает голова белого существа и смотрит прямо на меня. Оно напоминает змею или затвердевший дым, от одного его вида меня берет дрожь. Двигаясь, как нечто живое, оно производит всплески, уходящие эхом по туннелю.

 

Такой слизистой отвратительной твари не должно быть в природе, даже во сне. От одной мысли о ее коже, какова она на ощупь, стоит ей кого-то коснуться, мне хочется, чтобы она исчезла с лица земли.

 

Стараясь не смотреть на это существо, я иду вперед, следуя за течением воды.

 

Хоть мне и не хочется их видеть, но объекты, связанные с плотью и кровью, нельзя проигнорировать. У нас отрастают волосы и ногти, урчит живот, выделяются испражнения. До чего же мерзко.

 

Наконец, поле зрения расширилось. Судя по всему, я нашла выход из канализации и оказалась снаружи.

 

Однако, вдоль узкой длинной дороги расположились гигантские здания. Меня до сих пор не покидает гнетущее чувство.

 

Люди набирают вес вне зависимости от своей воли. Большие мерзкие куски плоти выросли на моих глазах, загораживая обзор, несмотря на мое нежелание видеть их вообще.

 

Строения напоминают больницы или школы. Некогда окрашенные в белый, сейчас они поросли грязью, холодом и гнетущей скукой. Общественные институты так же невозможно игнорировать, как и выделения тела. Правила, здравый смысл, традиции, общественные отношения… Это символическое здание меня душит, будто мои легкие наполнены свинцом. Я отворачиваю взгляд.

 

Восемь миллионов лет человеческой истории. В течение этого времени люди возводили в честь “здравого смысла” высокие башни, которые теперь разлагаются и трескаются. Изрисованная странным граффити, изображающим куски плоти и крови, эта башня обречена разрушиться.

 

Живя в таких условиях, вынуждены ли мы проводить остаток своей жизни в этой башне, с прижатыми к земле головами и не в силах дышать?

 

Я ускоряю шаг, словно бегу от всего когда-либо существовавшего на земле.

 

Я бегу, не останавливаясь передохнуть.

 

Наконец, я нахожу выход.

 

Каким-то образом я снова попала в помещение. Похоже, я нахожусь внутри пещеры. Стены покрыты небольшими выпуклостями и отверстиями, похожими на иссохшие глазницы зомби.

 

Хоть пещера и выглядит естественно сформированной, в ней находится ни к месту поставленный уборочный инвентарь. Накрытые мокрым полотенцем мусорные ведра, похожие на гробы с иссохшими телами мертвецов, небрежно разбросаны по полу.

 

Еще больше выделяются на фоне раковины для умывания. Мое внимание привлекли заржавевшие краны. Непонятно зачем, вокруг расставлена дюжина раковин. Они глубоко отпечатаны в нашей памяти, поскольку первым делом мы идем к ним, чтобы каждое утро умывать лицо. Объект, вбирающий в себя волосы и грязь, с единственным предназначением – периодически смывать грязь с человеческих рук…

 

Вся мерзость, гнев и ненависть, рожденные глубоко внутри сердца, попадает сюда, необработанные. Негативные эмоции витают в воздухе, придавая ему соответствующий запах. Я отвожу взгляд. Чистить туалет – это сущий ад, и это применимо ко всем. Никому не хочется ни видеть, ни отмывать грязные раковины. Всем нам хотелось бы спихнуть грязную работу на другого.

 

Взять, к примеру, вон ту канаву напротив. Она наполнена мутной водой канализации.

 

Помойная вода готова вылиться через край в любой момент.

 

Мутный омут полон до краев, но что-то виднеется под его толщей. Этот грязевой бассейн родит нечто, проклятое самим дьяволом.

 

И около него стоишь ты.

 

Здесь кончается дорога, и ты стоишь не шелохнувшись, как беспомощная.

 

Наконец-то я догнала тебя. Вздохнув с облегчением, я мчусь в твою сторону.

 

И останавливаюсь на полпути.

 

Возле тебя что-то корчится. Это нечто похоже на дух некогда живого человека. Неспешно паря в воздухе, этот чистый, белый дух не имеет ничего общего с остальным миром. Он скользит вокруг тебя, плавая в зловонии, таща за собой болезненно белый хвост.

 

Меня переполняет неописуемая мерзость.

 

Мне хочется, чтобы ты не связывалась с ним. Чтобы он не кружился вокруг тебя.

 

Я кричу на него, решившего с тобой поиграть:

 

“Уходи! Не приближайся к ней!”

 

Я бегу к тебе что есть сил, спотыкаясь о мусорное ведро.

 

“Только попробуй к ней подлететь!”

 

Я кричу охрипшим голосом, и ты поворачиваешься ко мне, будто услышав мой голос.

 

Я хватаю ртом воздух.

 

Ты превратилась в чудовище без лица. Ни глаз, ни носа, ни рта, словно ты выбросила все органы чувств. Я крепко закрываю руками лицо. Как ты выглядела прежде? Кем именно ты являешься?

 

Я в ужасе падаю на землю. Меня охватывает неконтролируемая дрожь.

 

В тот же момент, проигнорировав меня, ты проходишь мимо. Я неуклюже протягиваю дрожащую руку… Когда чудовищная белая тварь задевает меня прямо по лицу. К горлу подкатывает приступ рвоты. Закончив блевать, я поднимаю голову и вижу, как ты заходишь в туннель. Ты протискиваешься в ближайшую пещеру.

 

“Постой! Подожди!”

 

Мне едва удалось набраться сил. Тело словно придавило камнем, будто я надышалась угарным или ядовитым газом. Даже шевеля пальцами, я ощущаю неописуемую боль, будто разбиваюсь на миллиарды осколков.

 

Я скольжу в проход, куда ты вошла. Делаю шаг и падаю ничком. Крепко сжимая губы и нос, медленно поднимаю голову.

 

Болит так сильно, что в глазах проступают слезы.

 

Ты идешь без передышек. А я не в силах ухватить даже твой исчезающий образ.

 

Ненавижу. Мне ненавистно то, что ты уходишь, оставляя меня позади все дальше и дальше. Я хочу оставаться рядом. Как в игре “Цветок в один грош”*.

 

[*«Hana Ichi Monme» – японская детская игра (чем-то похожа на «Али-Бабу»). Если переводить название дословно: цветок – один монме (серебряная японская монета периода Эдо).]

 

Ну почему ты постоянно бросаешь меня?

 

Даже если мне хочется это услышать, никто не способен дать ответ, кроме вихрящихся мутных вод.

 

С каждой стороны канализации есть проходы, словно кровеносные сосуды, несущие ржавую жидкость. Непрерывные сточные ямы производят впечатление, будто в них средоточен весь жизненный гной. Непонятно зачем, на тянущихся в фантастических изгибах стенах развешаны многочисленные необрамленные картины.

 

Почти как в художественной галерее.

 

Кривые линии нарисованы будто бы неровной рукой, напоминая каракули ребенка с больным воображением. Рисунки людей с чрезмерно большими головами и руками, чудовищные иллюстрации, в которых нет ни капли добра.

 

В психологии существует целительная техника, которая заключается в создании миров, рисунков или писем. С помощью них можно в короткий срок распознать и обследовать душевное состояние пациента. Рисунки же здешние абсолютно сбивают меня с толку. Мне никак не понять, что они пытаются выразить. Эти картины заставляют чувствовать себя неуютно.

 

Если плачущему навзрыд ребенку подать карандаш, вот что он нарисует. На стене развешаны рисунки, в которых нет ничего, кроме хаотичной тревоги.

 

Большое обилие метафор и замудренных мыслей мешает людям распознать истинные намерения и значение предметов искусства. Странные фильмы, ошибочно признанные ничем иным, как обычным фэнтези, как раз являются одним из таких случаев.

 

Фильмы. Если подумать, где же я смотрела “Космическую одиссею” и “Чарли в шоколадной фабрике”?

 

Я, я…

 

Пребывая глубоко в раздумьях, я обнаруживаю, что внезапно вышла из канализации.

 

Повсюду непроглядная тьма.

 

Нет, прямо передо мной лежит огромная голова. Большое красное лицо с непрерывно двигающимся ртом, будто жующим жвачку. Оно непристойно смеется… Такое чувство, что где-то я уже его видела. Наполненное символизмом и преувеличенное, я определенно его помню.

 

Приходя в себя от шока и удивления, я замечаю тебя. Ты идешь к нему. Шаг за шагом подходишь к гигантскому лицу и нежно поднимаешь руку, чтобы его коснуться…

 

И это красное лицо глотает тебя одним махом.

 

Огромный рот сожрал тебя живьем.

 

Меня трясет с головы до ног.

 

“Нет…”

 

В панике я мчусь вперед. Изо всех сил я бью и колочу гигантское лицо.

 

Из меня исходит неконтролируемый поток слов:

 

“Открой же, открой свою пасть! Если не откроешь, ей будет нечем дышать! Без кислорода она задохнется, ОНА УМРЕТ!!!”

 

Откройся, откройся, откройся!

 

Я не могу перестать кричать. Разбежавшись, я бьюсь телом об это мерзкое лицо. Раздираю его ногтями. Приложив все усилия, пытаюсь раскрыть его чудовищный рот. Я с силой тяну за его зубы – бесполезно. Они стиснуты намертво. Я морщусь от слюны, попавшей мне на лицо.

 

Наконец, мне удалось проскользнуть под языком, который лихорадочно дергается в ответ.

 

Я ступаю по внутренностям, ища тебя.

 

“Где ты?”

 

Я громко тебя зову, но ты молчишь. Язык хватает меня, сворачиваясь прямо к горлу. Я не смогла ему противиться, хоть и пыталась сопротивляться как могла. Меня отбросило в пищевод.

 

Подо мной появилась земля, и я со всей силы ударяюсь об нее. К счастью, поверхность мягкая и не причиняет мне никакого вреда. Но эта мягкость вызывает тошноту, словно я стою на склизких внутренностях.

 

Значит ли это, что я нахожусь внутри чудовища? Возможно, я в его животе?

 

Я осматриваюсь вокруг в поисках тебя.

 

“Где?..”

 

Тьма настолько густая, что я не вижу даже своих пальцев. Однако повсюду расставлены светящиеся узоры. Узоры в тусклых тонах, напоминающие рентгеновский снимок. Их значение неясно, никто не смог бы их разобрать, кроме специалистов.

 

“Где же ты?..”

 

На грани слез я медленно иду вперед.

 

В неизменной тьме я нахожу единственный выход – как пункт проверки багажа в аэропорте.

 

Мне нужно пройти через него, и, только убедившись, что путь безопасен, я могу свободно идти в другой мир.

 

Не найдя ничего стоящего в этом месте, я иду к выходу.

 

Приоткрываю солидную дверь и нервно заглядываю внутрь.

 

Там стоит человек.

 

Как же давно я не видела обычного человека! Однако, что-то здесь не так.

 

Я делаю глубокий вдох. Вместо человека в воздухе повисли шерстяная шапка и шарф. И больше ничего, словно перед мной стоит невидимка.

 

 

Парящая шапка придает очертания круглой голове. Шарф обмотан вокруг предполагаемой шеи. Эти предметы одежды обозначают, что передо мной в самом деле находится человек, которого нельзя увидеть. Или почувствовать.

 

Этот прозрачный человек медленно бродит вокруг.

 

Невидимый… Я тоже невидимка. Но ты не видишь меня. Иными словами, человек напротив – такой же, как я.

 

Возможно, я нашла друга.

 

И, может быть, я больше не буду одна…

 

Глава девятнадцатая: Смерть от падения

 

“Это не так”, – сказал голос вслух.

 

Звучит странно, будто мой голос записали на диктофон. Хоть он и звучал именно так, но все же он был другим.

 

Я касаюсь своих губ, опасаясь, что говорю, не отдавая себе в этом отчета. Однако, мне не кажется, что это сказала я.

 

Так чей же это был голос?

 

Я смотрю на фигуру перед собой, которую можно описать не иначе как “прозрачным человеком”.

 

“Смотреть” на невидимку – довольно противоречиво, но по шапке и шарфу можно различить очертания человека, а поскольку я также могу слышать его шаги и дыхание, я уверена, что передо мной кто-то есть.

 

“Хоть мы с тобой и невидимы, но на меня не похожа ты. Однажды мы были такими же, теперь же – стали различными. Узнать меня не способна ты, и видеть не можешь поэтому. А то, что узнать не способна ты, восполнишь воображением, черты в себе лишь неполные несут такие объекты, убогие и поломанные… Не можешь видеть, не можеть понять, не можешь узнать… Хмм”.

 

Невидимый человек настукивает ритм, словно поет, и весело кружится вокруг.

 

Да, я только предположила, что он кружится. Поскольку шарф взмыл в воздухе и сделал оборот, я могу сказать, что он крутится. И, хотя я тоже прозрачна, у меня есть живое тело, всего лишь не видимое глазу. У меня есть диафрагма, голосовые связки и легкие, поэтому я могу говорить своим голосом. Хоть невидимка и сказала, что мы “разные”, я по-прежнему считаю, что мы находимся в одинаковой позиции.

 

“Ага”.

 

Невидимка странно захихикала. Послышался звук хлопков.

 

Все прозрачно, и я могу слышать одни лишь звуки.

 

Я чувствую, что у него нет никаких злых намерений, но так ли это на самом деле? Его лицо прозрачно, и невозможно понять, показывает оно улыбку или ухмылку. Остается лишь догадываться. Я не могу ни увидеть, ни понять, ни распознать человека, стоящего передо мной в невидимости.

 

“Спасибо”.

 

Судя по милому голосу, могу сказать, что это девочка. Она скромно поклонилась.

 

Скорее всего. Шерстяная шапка наклонилась вперед.

 

“Спасибо за шапку и шарф, они такие теплые, правда… Я уже вся согрелась. Теперь мне нипочем снег и мороз, и я не заболею. Ты такая милая и заботливая…”

 

Конец шарфа не переставая болтается в воздухе.

 

Мне видится, как ребенок прыгает вверх и вниз. Кто эта невидимая девочка? Какую метафору она собой представляет? Она болтает без умолку, но я не могу разобрать ее слов.

 

Застряв в одностороннем разговоре, я ощущаю беспокойство и протягиваю руку. Но девочка издает короткий визг и быстро отбегает.

 

Подойдя к ней поближе, я понимаю, что она вовсе не прозрачна, а состоит из сгустка темноты. Это единственное сравнение, что приходит на ум. С головы до ног она окрашена в угольно-черный цвет.

 

Это не значит, что у нее темная кожа, скорее она является тьмой, которую вырезали ножницами и вложили в человеческий облик.

 

Из-за тусклого освещения она смогла раствориться в окружающем мраке и стать невидимой.

 

Девочка, созданная из концентрированной тьмы – из “ничего”.

 

Она все продолжает кланяться и извиняться, словно в чем-то провинилась.

 

“Но… Извини меня. Мне очень жаль. В конце концов, я так и не смогла вырасти. Эти шапка с шарфом, они оказались совсем бесполезными. Ведь ты выбрала их специально для меня, вложила в них столько любви… Поэтому ты не можешь узнать меня. Вот почему не знаешь мое лицо”.

 

Она повторяет те же слова снова и снова.

 

Как галлюцинация. Как эхо.

 

Словно говорит все это ради меня.

 

“Но ты не можешь идти дальше. Ты всегда хранишь эту шапку и шарф рядом. Ты так заботишься о них, ценишь и бережешь, тебе слишком жалко их выбросить. Но все это бесполезно. Разве не можешь понять? Какими бы милыми они не были, если их некому надеть, в них нет никакого смысла”.

 

“Что ты пытаешься мне донести? Кто ты такая?”

 

Я спрашиваю, ощущая волнение.

 

Впервые, не считая тебя, я нашла человека, с которым могла бы поговорить. Я говорю, пытаясь как следует выразиться.

 

Я больше не могу вести внутренний диалог.

 

В конечном счете мне наскучило долго и нудно бродить без какой-либо цели в нерешительности, страхе и одиночестве.

 

До состояния, когда я вся в шрамах, царапинах и безгранично устала.

 

“Эй, если ты что-то знаешь, скажи мне!”

 

Я говорю громко, но девочка отвечает, как сломанный диктофон:

 

“Не знаю, не знаю, не знаю”…

 

Она снова и снова повторяет эти слова. Не похоже на то, что она хочет вступить в диалог.

 

Словно она говорит про себя, молясь в церкви. Словно тихо шепчет, и мягкое эхо разносится в воздухе.

 

Я не могу получить никакого ответа. Внезапно встревожившись, я подхожу к ней.

 

Недосягаемая, она пошатываясь отстраняется.

 

“Ты спрашиваешь, знаю ли я что-нибудь? Но я ничего не знаю. Не успев начаться, все быстро закончилось. Тот, кому все известно – это ты, верно? Ты обо всем знаешь, так почему же делаешь вид, что ничего не понимаешь?”

 

Я? Знаю?

 

Что именно мне известно?

 

Пока меня переполняли хаотичные мысли, она внезапно сжимает мою руку, будто ребенок, который хочет, чтобы на него обратили внимание родители, спорящие из-за работы и семейных проблем.

 

Расплывчатое касание ее рук. Казалось, ее пепельно-черное лицо было в каких-то миллиметрах от моего. Я чувствую ее теплое дыхание.

 

Но, как бы близка я ни была к ней, мне до сих пор не удается ее разглядеть.

 

Потому ли это, что я не могу ее узнать? Из-за того ли, что не могу узнать лицо этого ребенка?

 

“Хочу сказать тебе спасибо. Ведь ты дала мне такой милый шарфик и шапку. Я очень счастлива. Наверное, в то время меня переполняла радость. И за это – спасибо”.

 

Сказала она искаженным голосом.

 

“Не только шарфик, ты хотела подарить мне столько всего, правда? Вкусные конфеты, теплую кровать, поцелуи и обнимашки… Ты хотела держать меня за руку и показать мне столько чудесных мест, правда?”

 

“Поэтому…”

 

Девочка мягко шепчет мне в ухо, держа мою руку в своих.

 

Пейзаж внезапно меняется.

 

Я пребываю в шоке, голова идет кругом.

 

Я попала на очень высокую площадь, будто сделанную из блоков из коробки с детскими игрушками. И сама я – как игрушка на вершине горы. По всему горизонту разложены поставленные рядом кубики. Прямиком из детского конструктора, но увеличенные до невероятных размеров.

 

Стоит случайно поскользнуться, и превращусь в кровавое месиво. Со всех сторон дует ветер, и мне трудно удерживать равновесие.

 

Но девочка меня держит.

 

Ее нежное касание. По крайней мере, она относится ко мне довольно ласково – с самого начала она говорила хорошие слова, такие как “спасибо”.

 

По-прежнему сомневаясь в своем положении, которое мне никак не понять, разинув рот, я осматриваю местность.

 

Выглядит знакомо. Цветные кубики – словно блоки из коробки для игрушек. Один из начальных миров, куда ведут двери. Но блоки слишком большие, чтобы на них взобраться.

 

И эта девочка перенесла меня сюда в мгновение ока.

 

Похоже, она тоже способна перемещаться между мирами.

 

Но, если подумать, действительно ли она “переместилась”? Возможно, это дитя одновременно существует во всех мирах. Связанная со сном, со всеми клетками сердца… Она существует во всех воспоминаниях и знаниях.

 

Существует повсюду.

 

Настолько она важна в этом сне.

 

Не могу чувствовать это иначе.

 

“Ты хотела всегда быть вместе, посетить много разных мест, правда? Ты хотела путешествовать, гулять по парку. Но ты не можешь – потому что не в силах расстаться, и у тебя остались невыполненные желания. Ты сожалеешь, не можешь принять. Поскольку ни одна твоя мечта не исполнилась, эти желания гниют внутри, превращаясь в гротескные фигуры, и выставлены здесь напоказ”.

 

Похоже, она хочет что-то до меня донести.

 

Но она говорит так мало, ее слова так расплывчаты… Они лишь приводят в замешательство.

 

“Ты ничего не знаешь. Все заканчивается в воображаемых мирах, во сне”.

 

Держа меня за руку, она кружится вокруг, танцуя.

 

Окружение стало светлее, и я могу отчетливо видеть ее силуэт. Как и думала, полностью черный человек. Девочка, окруженная двусмысленностью. Невидимая, кроме шапки и шарфа.

 

Вот и все, что я могу сказать.

 

А значит, и все, что могу видеть.

 

“Неведенье рождает беспокойство. Вот почему люди читают книги и комиксы, сидят в интернете, смотрят фильмы и просят совета у мудрых. Иллюзии появляются, только когда в людях кипит страсть. Ты забываешься, стоит тебе окунуться в историю и начать путешествие. Эмоции, чувства, сны… Они могут свободно попадать в любую конечную цель. Но если ты не видишь своими глазами, не чувствуешь своими руками, знание так и останется знанием – всего лишь обычным порядком слов, чернилами на бумаге, находясь только в воображаемом мире”.

 

Она прислонилась ко мне головой, будто истосковавшись по привязанности.

 

Словно ребенок, демонстрирующий перед родителями свое недавно сделанное великое открытие.

 

“Сколько бы игровых подземелий ты ни зачистил, сколько бы эффектов ни собрал, убил дьяволов или спас миров – какое бы великое путешествие ты ни совершил, в реальности ты не продвинулся ни на шаг. Ты по-прежнему ничего не добился. Ничего не знающий, в твоей голове зияет черная дыра. Лишь твое воображение раздувается еще сильнее”.

 

Пейзаж снова изменился.

 

Мы попали в игровой мир, как и говорила девочка.

 

Это двухмерный мир, напоминающий старые компьютерные игры. Присмотревшись внимательнее, замечаешь, что шарф превратился в пиксели, приспособившись к перспективе. Кроме того, в том же стиле выполнены и камни с квадратными кляксами. Вдалеке виднеется подобие древних руин.

 

Все вокруг плоское. Скучное и плоское, как страницы книги. То тут то там ходят неровной походкой примитивные люди, которые, видимо, совсем не обращают на нас внимание.

 

И даже если вступлю с ними в бой и одержу победу, как в видеоигре, я не получу никакой награды за потраченные усилия. Бесчисленные золотые монетки и достижения, которыми осыпает тебя игра, никак не смогут повлиять на реальный мир.

 

Мозг реагирует на свет, цвет и звук – взамен он производит счастье. И это единственная польза от игр… Сиюминутное короткое счастье, рожденное в результате примитивной стимуляции.

 

В этом люди похожи на животных, реагируя на заданный стимул.

 

Все, что ты делаешь, не затрагивает ни одну твою мышцу. И ты не получишь никакого развития. Не преобразуешь это в важный жизненный опыт.

 

Этот мир, как и все в его пределах, словно бы утверждает о данном факте.

 

“Бессмысленно иметь одни лишь знания и ничего, кроме них. Бессмысленно расчитывать лишь на свое воображение. Так ты никуда не придешь. Хоть ты и хотела показать мне столько всего… Тебя это никуда не приведет. Ничего не знаешь. Ничего не видишь. Ничего не накапливаешь. Ты не растешь и остаешься вечно пустой и опустошенной”.

 

Девочка снова берет меня за руку, и мир снова меняется.

 

В этот раз мы очутились в мире манги.

 

Этот мир абсолютно белый. Но он не покрыт снегом. Выглядит так, будто это место лишили цвета. И здания, и окружающий пейзаж выполнены в заурядном стиле, словно их нарисовали обычной ручкой.

 

Простой мир в черно-белых тонах… Иногда можно услышать звуки, словно кто-то переворачивает страницы.

 

Словно мы оказались нарисованы в мире интересной манги.

 

Даже на миг оказавшись в блаженном мире манги, ты забываешься окончательно. Вот на что похоже это чувство.

 

Объекты в стиле манги, напоминающие преувеличенные зарисовки частей человеческого тела, разминаются в этом монохромном мире.

 

Абстрактные, каррикатурные создания, попавшие из другого измерения.

 

В фильмах, играх или манге все эти существа живут в параллельной реальности. Обитая далеко по ту сторону горизонта, никогда не пересекаясь с нами.

 

Персонажи историй не могут быть нашими настоящими друзьями. Их попросту не существует. Обыкновенная клякса. Они не могут попасть в наше сердце, повлиять на нашу жизнь, а о любви не может быть и речи.

 

Я согнулась в приступе тошноты, будто меня укачало. Но девочка не отпускает мою руку. Вместо этого она взялась покрепче и стала повторять снова и снова.

 

Говоря все те же слова, обвиняя или протестуя.

 

Без остановки.

 

“Но ты не можешь сдвинуться с места. Ты можешь лишь представлять это в своей голове, используя воображение и знание. Ты постоянно мечтаешь, не делая шаг вперед. Тебе хотелось побывать в стольких чудесных местах, но ты никуда не пойдешь. Эй, почему ты делаешь вид, что не знаешь?”

 

Ее голос переполнен горем и осуждением.

 

Внезапно мягкое касание ее рук исчезло.

 

“Пока ты не перестанешь притворяться, идти дальше бессмысленно. Если не сделаешь рывок в реальности, так и будешь стоять на месте. Даже если будешь бежать изо всех сил, ты всего лишь сохранишь статус кво. Куда бы ты ни шла, как бы усердно ни искала, тебе не найти желаемое. Пропасть между вами никогда не станет меньше, ты обречена смотреть издалека целую вечность. Убиваясь от горя, ты никогда не догонишь Красную Королеву до конца своей жизни…”

 

Меня слегка толкнули со спины.

 

И вмиг я вернулась на высокую площадь.

 

Меня столкнули с такой головокружительной высоты, что мне не видно земли.

 

Я падаю. В панике я машу конечностями, но зацепиться не за что. Меня тянет к земле, как к другому магнитному полюсу…

 

Прямой линией я лечу вниз.

 

Ненавижу падать.

 

“Достойно жалости, правда? Как печально…”

 

Сказала девочка в шапке и шарфе, все дальше и дальше от меня, набирающей скорость.

 

Черная как смоль девочка говорит голосом, полным боли:

 

“Как грустно, да?”

 

Говоря несносным тоном, она в упор смотрит на меня.

 

Земля становится ближе.

 

Через секунду боль прожгла все мое тело.

 

Раздается зубодробительный звук.

 

Треснувшая на миллиард осколков. Кости и кровь разлетаются в воздухе.

 

Перед глазами расстилается кроваво-красный мир.

 

Глава двадцатая: Не смотри на меня

 

“Вы спите?” – послышался голос.

 

Перед глазами по-прежнему густой кровавый цвет. Красный не из-за пролитой крови, а от света, попавшего на глазницы и подсветившего кровеносные сосуды внутри. Алое лицо говорившего странным образом изогнулось, скривившись в усмешке, как надменный король.

 

Я слышу звуки вокруг себя. Я могу видеть, хоть мои глаза и плотно закрыты.

 

Однако, все мое тело будто заморожено. Я не могу пошевелить и пальцем.

 

Словно призрак пригвоздил меня к кровати.

 

Будто кто-то начисто вырвал мою мышечную ткань. Или мой мозг пересадили в чужое тело. Будто не являясь собой, я не могу пошевелиться по своей воле.

 

Так называемый “сонный паралич” – это состояние, при котором только мозг остается активным. Иными словами, ты просыпаешься, но все твое тело, кроме мозга, не способно функционировать.

 

Одни лишь внутренние органы, такие как сердце и легкие, работающие и во время сна, продолжают работать в обычном режиме. Только дыхание и сердцебиение остались прежними.

 

Судя по всему, мое сознание полностью пробудилось. Я проснулась, правда ведь?

 

Но это чувство “осознанности” для меня в новинку. Поэтому я в замешательстве.

 

Голова идет кругом, в памяти сплошная путаница. Никак не могу собраться с мыслями, словно слишком долго спала.

 

Я могу смутно припомнить, как стояла на высокой площади из игрушечных блоков, затем меня столкнула девочка или нечто в шарфе и шапке. И я упала на землю, разлетясь на части.

 

Нет, неверно. В этой цветной палатке, в прелестно украшенной комнате ты щелкнула переключателем. И я попыталась включить свет обратно.

 

Хронология событий перемешана. Спутанное время сбивает с толку.

 

Во сне время течет не так, как в жизни. В ускользающих сценах сна нет внутренней логической последовательности, подобно книге, где отсутствует много страниц. Альтернативные маршруты, композиция истории – все вместе они происходили в моей голове, и завершились одновременно. После чего я проснулась.

 

Тело чувствуется невероятно тяжелым.

 

В ушах не прекращаются звон, гудение, эхо.

 

Тот стимул был чрезвычайно болезненным, словно все это происходило в комнате пыток, предназначенной для меня одной.

 

Если я уже открыла глаза. Если это реальность.

 

То каким же неприятным местом стал этот мир.

 

“Невероятно”.

 

Звуки раздаются около моих ушей.

 

“То, что люди называют сном и, вдобавок, грезами… всего лишь форма эскапизма. Все для того, чтобы сбежать из этой ненавистной реальности… Но я не думаю, что вам нужно так сильно ненавидеть реальный мир. Ну, да, возможно, сны не столь романтичны, они не сделаны из сахарной ваты или мерцающих звезд… Будем честны, это всего лишь физический процесс. В них нет ни капли таинства, но этому нет и научного опровержения. Хотя Юнг, верящий в сверхъестественное, считал иначе”.

 

Юнг, Юнг, Юнг.

 

Все связано с этим Юнгом, ненавижу его. Меня уже тошнит от его имени.

 

“Даже в эпоху, когда процветали магия и алхимия, сны не считались чем-то загадочным. Они воспринимались научно обоснованными физическими реакциями. Еще во времена Аристотеля считали, что сон вызывался посредством пара, выделяемого легкими”.

 

Я не знала об этом, поскольку глаза мои были закрыты.

 

Незнакомый мне человек с гордостью говорит рядом с моей кроватью.

 

“С течением времени наука постепенно раскрывает причины сна. Сон вызывается посредством веществ, функционирующих в головном мозге. Лейкомаин – цитогормон*… Путем различных веществ и научных открытий сны и грезы постепенно избавились от окружающей их тайны. И сон, некогда являвшийся атрибутом бога Гипноса, стал обыкновенным проявлением гипнотоксина**”.

 

[*Не стоит вскрывать эту тему. http://онлайн-словарь.рф/lejkomaini.html ]

 

[**А эту – стоит. https://www.beloveshkin.com/2017/11/adenozin-nejroprotektivnyj-antifriz-mozga.html ]

 

Он говорил на замысловатые темы. В ответ на это я почувствовала слабую сонливость. Хоть и проснулась лишь пару минут назад.

 

“После этого были найдены и секреции головного мозга, вызывающие сон. Они влияют на понижение температуры тела во время сна. Это вещество может быть выражено в химической формуле, довольно теоретической. Конечно, еще одним влияющим фактором является скука – та же, из-за которой вы ощущаете сонливость”.

 

Его слова меня шокируют.

 

Говорящий человек знает о том, что я не сплю.

 

“У вас участилось сердцебиение. Нельзя заснуть, реагируя на внешние раздражители. Если ваш разум войдет в расслабленное, расплывчатое состояние, обрабатывая легкую, не связанную с нервной системой работу, сохраняя спокойное состояние без стимуляций, вы почувствуете сонливость. Люди ощущают ее потому, что наш мозг считает этот отдых приемлемым. В течение дня он затрачивает много энергии, и в любой удобный момент он ищет покой. Если смотреть на это с такой перспективы, он довольно ленив”.

 

Мне даже не удается показать, что я согласна с ним.

 

Мое тело снова впало в сон.

 

“Сохранение энергии – это животный инстинкт, действующий еще с древнейших времен. Не накопишь энергию – не выживешь в дикой природе. Но для людей, прошедших долгий путь эволюции, это стало ненужным. Когда вам хочется заснуть, у вас ослабевает концентрация. Как если бы вы устали от долгого вождения, и ваше внимание отвлекается на дорожную разметку. Когда ваш мозг расслаблен, вы не можете собраться с мыслями, хорошо написать сочинение или использовать свой интеллект на нормальном уровне. Вам не удается гибко думать, и приходится полагаться лишь на импульсы”.

 

Похоже, говорящий – не самый большой фанат сна.

 

В его голосе чувствуется презрение.

 

“Сны, грезы, подсознание… Все это бесполезно. Мусор, забытый и давно оставленный в процессе долгой эволюции из животного в человека. Стоит людям подчиниться сну, как они неизбежно регрессируют в животных. Если привести сравнение, люди станут тупыми машинами, слепо реагирующими на постоянно меняющийся мир. День за днем выполняя одни и те же действия. Их сердца ничто не тронет, лишенные свободы воли, они станут ничем иным, как грудой передвижной рухляди”.

 

Его голос омрачился ненавистью.

 

“Безмозглые антилюди, враги человеческой цивилизации”.

 

Мы должны подавить, восстать против снов и грез – словно объявил голос, как диктатор.

 

Я теряю терпение, слушая его взгляды и утверждения. От скуки я пробую моргнуть.

 

Как минимум, мне хочется узнать, как он выглядит. Когда тебя вот так осыпают речами – это не самая приятная ситуация. Я хочу поговорить с ним, обсудить те моменты, которые мне не до конца понятны. Мне хочется задать пару вопросов этому, по-видимому, хорошо осведомленному человеку. Кто я? Почему мне снятся эти бесконечные кошмары? Что именно означает этот сон?

 

Я прилагаю все усилия, чтобы открыть глаза, как новорожденный ребенок.

 

Внезапный ужас сковал меня.

 

Из горла вырвался беззвучный утробный стон.

 

Я вижу расплывчато, не в силах сконцентрировать зрение, будто только очнулась от долгого сна в будний день. Возможно, как раз туманное зрение помогло мне увидеть этот чужеродный объект. Прямо передо мной находится гигантское лицо. И оно смотрит прямо на меня.

 

 

Нет, не лицо, а нечто наподобие него. Кажется, что его форма плавится от чрезмерно большой температуры, вращаясь, как в вихре. Все вокруг него кружится в хаотичном тумане. Звон в ушах превратился в запредельный визг, словно кто-то скребет по стеклу у самых моих ушей. От всего этого нестерпимо болит голова.

 

Пребывая в изумлении, я поняла. Похоже, передо мной стоит мужчина. “Сенсэй”, – я слышу, как кто-то обратился к этой форме. Значит ли это, что он доктор? В этом хаотичном зрелище, напоминающем сделанный неровными штрихами рисунок, мне удалось различить свое окружение: старомодный телевизор, книжные стеллажи, кровать, на которой лежу.

 

Я нахожусь в больничной палате? Выглядит очень прибранной, опрятной и заурядной, в воздухе чувствуется запах лекарств. Яркое освещение, которое слепит глаза. Лампы освещают с головы до ног, и мне тяжело это переносить.

 

Так я нахожусь в больнице? Или, возможно, в психлечебнице?..

 

Этого я не знаю, но мне страшно. В мире, где все плывет, как в тумане, страх крепко сжал меня в своих объятиях. Я отмахиваюсь перед собой, в отчаянии пытаясь прогнать ужасные наваждения. Вырвавшийся из горла стон, смешавшись со звоном в ушах, превратился в диссонирующую какофонию.

 

“Успокойтесь, девушка, пожалуйста, не волнуйтесь”.

 

Со всех сторон слышатся голоса. Сильные руки держат меня за плечи.

 

Я вырываюсь, будто на кону поставлена моя жизнь.

 

Лицо стоящего рядом, – скорее всего, доктора, – смотрит на меня, как на чудовище. Ненавижу этот взгляд. Не смотри на меня. Не смотри на меня так…

 

Мне хочется отвернуться. Хочется убежать. Но если это реальность, то бежать некуда. Мне остается лишь смириться и жить в этом мире. Но… Я не хочу этого. Лучше уж жить во сне. Но даже так, разве мне некуда бежать, кроме как в мир снов? Голова налилась пунцом. Я пытаюсь подняться, но не могу – и падаю обратно.

 

Головой… ударяюсь сзади.

 

Кровь… перестает циркулировать.

 

Сознание… охотно покидает мое тело.

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: