Часть 3 – Дневник сновидений

 

Глава двадцать первая: Бумажный театр*

 

[*Камисибай (букв. «бумажный театр») представляет собой зрелище, состоящее из показа ряда иллюстраций к какому-либо рассказу и сопровождающееся устным пояснением. http://mangalectory.ru/articles/ml2140 ]

 

Кто-то трясет меня, пытаясь разбудить.

 

Вспоминается, как меня так же трясли по утрам, когда я чуть не просыпала в школу или на работу. Поначалу встряска была слабой. Но постепенно она становится все грубее, пока меня не стали трясти за плечи во все стороны.

 

Как это раздражает. Я не хочу просыпаться, потому что реальность слишком жестока. При мысли о том, что мне придется увидеть этот… ужас, я зажмуриваюсь еще крепче.

 

Кто бы это ни был, я непреклонно его игнорирую. Я отказываюсь просыпаться и поворачиваюсь на бок.

 

Мне хочется жить так и дальше, погрузившись во сны.

 

Внезапно из легких вырвался воздух. Какое-то время я кашляю.

 

Такое чувство, словно кто-то прыгнул на меня…

 

И стал отвешивать мне пощечины, резкими хлопками касаясь моих щек. Кто-то стал резко дергать меня за волосы. В конце концов, я не выдерживаю и открываю глаза.

 

Они расширяются от шока.

 

Передо мной находится лицо.

 

Мы находимся гораздо ближе, чем на расстоянии вытянутой руки: если высуну язык, то смогу до него дотронуться. Настолько близко оно было. Слишком, слишком близко. Оно загораживает весь мой обзор.

 

“Что… Что вам нужно?”

 

Меня нервирует это расстояние для поцелуя, и я сжимаюсь как мяч.

 

Возможно, этот человек хотел разбудить меня поцелуем, как в сказке. Увидев, что я проснулась, он нахмурился и прискорбно улыбнулся.

 

И затем рукой он мягко коснулся моего лица.

 

Такой добродушный жест.

 

От его ледяного касания у меня по коже пошли мурашки.

 

Словно меня коснулся призрак.

 

Его руки не ощущаются человеческими. Не знаю, из чего состоят его пальцы, но в них чувствуется гладкость и сухость бумаги.

 

Я протираю сонливые глаза и хорошенько вматриваюсь в “гостя”.

 

Это молодая девушка с деликатными чертами лица. Скорее всего, слегка старше нас с тобой… Но от нее веет невероятно успокаивающей атмосферой, аурой взрослого.

 

Странным образом все цвета на ней испарились, как в черно-белых фильмах периода Сёва*. И кожа, и одежда на ней вся монохромная. И в то же время она выглядит естественно, цвета ей хорошо подходят. Она напоминает персонажа прямиком со страниц манги, но выглядит не плоской, а трехмерной. У нее добрая улыбка, вот только она в упор смотрит на меня.

 

[*Сёва («Просвещённый мир») — девиз правления императора Хирохито; период в истории Японии с 25 декабря 1926 года по 7 января 1989 года.]

 

“Эм…”

 

Я чувствую, будто она мне знакома.

 

Она выглядит почти как та девочка, которую я недавно видела (не берусь это утверждать, учитывая беспорядочное течение времени во сне) и которая играла с тобой. Они очень похожи: она и та бесцветная девочка, игравшая с тобой в монохромном мире…

 

Но это не один и тот же человек. С первого взгляда схожесть может казаться поразительной, но ростом и прической они очевидным образом отличаются.

 

Даже присмотревшись, я по-прежнему не могу ничего сказать об этой девушке, что само по себе странно. Она производит уникальное, безвкусное впечатление. Она милая, но черты ее лица ничем не выделяются. Если собрать самые заурядные, обычные черты у самых красивых девушек мира и прикрепить их на чье-то лицо – вот что получится.

 

Словно саму идею красотки упростили до стиля манги.

 

Как бы я ни присматривалась к ее лицу, мне до сих пор не удается найти ни одной характерной черты, которые есть у обычных людей. Поры лица, влажность глаз, родинки или струпья – ничего из этого не найдешь на ее лице.

 

Хоть мы и находимся очень близко, кажется, что я смотрю на нее издалека.

 

У нее прямая, ровная челка и небрежно завязанный конский хвост (очень старомодная прическа). Стоя на таком близком расстоянии, я могла бы различить каждый волосок на ее голове, но создается впечатление, что ее волосы нарисовали в компьютерной программе, и все, что я вижу, – это непроглядную черноту.

 

Ее скошенные глаза подернуты дымкой, втиснутые в тонкие прорези в подобии улыбки. И в то же время кажется, что на ее лице сколоты две небольшие трещины.

 

Эта фигура девушки до жути сюрреалистична, словно нарисована на бумаге.

 

Я моргаю несколько раз. Она улыбается шире, словно лишилась всяких волнений, и затем выпрямляется.

 

Она отпряла, и я наконец могу видеть свое окружение.

 

Как я и думала, передо мной раскинулся монохромный мир, виденный мной ранее.

 

Мир, напоминающий зарисовку манги, подобно напечатанным словам на странице без иллюстраций.

 

Именно так. Создается ощущение, будто читаешь мангу. Повсюду нарисованы линии, напоминающие панели манги. Тут и там разложены ярко очерченные контуры. Они образуют трехмерные панели, заключая меня внутри. На земле растет упрощенная трава, напоминающая ряды маленьких ”w”. wwwwww.

 

Похоже, все вокруг объято пламенем, но огонь на самом деле не причиняет никакого вреда. Здесь совершенно не жарко. Как ни странно, по небу летают чьи-то головы. Однако, они выполнены в настолько нереалистичном стиле, что их можно легко проигнорировать, словно переворачиваешь страницу. Какими бы грустными и жалостливыми не были истории в новеллах и манге, даже если нагрянет вымышленный армагеддон, он никак не затронет реальность.

 

Вокруг неестественным образом растут кактусы. Они напоминают мне о руках, которые остаются незамеченными во время чтения книги. Мы часто не замечаем, как наш палец перелистывает страницы. Порой на страницах манги появляется красноватая жидкость, словно у кого-то пошел кровью нос.

 

Что не так с этим миром? Какие метафоры он скрывает?

 

Вообще говоря, быстрее всего забываются именно бесцветные сны.

 

Сны людей меняются из цветных в тусклые, из тусклых в черно-белые, и в конце концов становятся прозрачными, полностью испаряясь. Подобно зарытым глубоко в прошлом воспоминаниям, или давно позабытой мечте, ничего не стоящей…

 

О чем именно я забыла?

 

Ни с того ни с сего смотревшая в упор девушка протягивает руку.

 

Я быстро закрываю лицо руками, опасаясь, что меня ударят. Но она лишь непонимающе смотрит на меня, после чего указывает пальцем на мой живот. Тогда-то до меня наконец доходит, что на мне кто-то сидит.

 

Кто-то тяжело на меня давит.

 

Я поднимаю глаза, пытаясь на него взглянуть. От удивления у меня перехватывает дыхание.

 

На мне сидит девочка, которую я видела издалека совсем недавно – та, что играла с тобой.

 

Выглядит моложе меня, обычная маленькая девочка.

 

Черно-белая с головы до ног, включая одежду. По бокам висят два детских хвостика, прыгающие, как хвосты животных. Или как крылья ангела.

 

С излишне упрощенными глазами и ртом она напоминает куклу.

 

Как и от первой девушки, я не могу почувствовать исходящего от нее тепла.

 

Хоть она и немного пугает (не думаю, что она пришла из нашего мира), но все же видно, что она не желает навредить. Это очень спокойная девочка.

 

Эта маленькая черно-белая девочка сидела верхом и пыталась меня разбудить в той же манере, что и бесчисленные дети в манге и аниме. Так это она бесперебойно меня трясла?

 

Даже когда я окончательно проснулась (по крайней мере, открыла глаза), она по-прежнему трясет меня, туда-сюда, туда и сюда, словно пристрастилась к процессу. Ее встряска словно требует от меня: “Проснись, проснись”.

 

Затем старшая, тихая девушка останавливает ее, будто осуждая, и гладит ее по голове.

 

Младшая девочка невинно улыбается, спрыгивает с меня и заключает в объятия старшую.

 

Теперь они обе стали смотреть на меня.

 

 

“Эм…”

 

Я пытаюсь заговорить с двумя, судя по всему, сестрами. Я ощущаю себя только что представленным персонажем в манге. Передвигающиеся вокруг рисунки можно описать только как странные.

 

Так или иначе, вид перед моими глазами находится вне моего понимания.

 

Я едва могу пошевелиться. Помню падение, нет, меня столкнули с высокой площади, и я упала вниз. Я чувствую, будто уже разбилась вдребезги, но ничего не вижу из-за своей невидимости.

 

Расшиблась в кровавое месиво. Получила ранения, не поддающиеся спасению. Рассуждая логически, я должна была умереть.

 

Из меня течет кровь. Одежда липнет к коже, поскольку кровь еще не успела высохнуть.

 

Я смотрю вверх. Цветной куб бесследно исчез, оставив после себя чистое, болезненно бледное небо. Девочка в шарфе и шапке, должно быть, блуждает где-то по разным мирам. Наверное, у нее пропал ко мне интерес, и она куда-то ушла…

 

Так зачем же она меня столкнула?

 

Хлопок по спине означает подбадривание, довольно позитивный жест. И в то же время люди хлопают по спине, когда хотят помочь страдающим эпилепсией или тревогой.

 

Толкнула ли она меня из-за того, что я не хотела идти вперед? Потому ли, что ей хотелось мне помочь?

 

Упав на землю, я потеряла сознание. После чего монохромные девочки нашли меня и привели в чувство.

 

Загадочные сестры, судя по всему, не настроены враждебно, поэтому я закрою на них глаза. Если бы им хотелось причинить мне вред, они могли бы это сделать, пока я была без сознания.

 

Но, поскольку они меня разбудили, можно считать, что они дружелюбны.

 

По крайней мере, они могут со мной контактировать, как это сделала невидимка. Они могут меня касаться. Для меня, вечно игнорируемой и забытой, словно я пустое место, нет пределов счастья.

 

Я могу с ними говорить. Могу их трогать. Одного этого достаточно, чтобы я могла их ценить.

 

Нельзя упускать этот шанс.

 

“Извините…”

 

Выплюнув кровь, я говорю им:

 

“Не могли бы вы представиться?”

 

Но девочки лишь смотрят друг на друга, склоняя головы, будто не умеют говорить. Внешне напоминая людей, они действуют, как животные.

 

Словно пораженная внезапной идеей, младшая девочка выпячивает грудь и берет меня за руки.

 

Ее сильная хватка сбивает меня с ног.

 

Маленькими ручейками кровь стекает на землю.

 

Не уверена, могут ли они видеть мое обезображенное прозрачное тело, но девочка ликующе держит меня за руки и с силой тянет за собой. Словно хваля ее, старшая девушка гладит ее по макушке.

 

Они близко прижимаются друг к другу, почти касаясь лицом, как теплая, дружная семья.

 

“Прошу прощения…”

 

Шатаясь, я пытаюсь подняться, пока сестры тащат меня за собой.

 

“Этот ребенок, девочка с косичками, вы ее знаете? Вы не знаете, где она находится? Не могли бы вы сказать мне, пожалуйста?”

 

Я все еще волнуюсь за тебя.

 

Но от монохромных девочек не последовало ответа. Они лишь молча тянут меня вперед.

 

Пойдем с нами, и ты узнаешь, – словно бы говорят они.

 

И так, с непокидающим чувством, будто кто-то сунул в руки мангу и заставляет ее читать, мы спотыкаясь идем вперед, оставляя черно-белый мир позади.

 

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться: