Тождество Святых Даров с Телом и Кровью Спасителя

 

В Таинстве Святой Евхаристии истинно и существенно присутствует Христос Спаситель. И Святые Дары, по призывании на них Святого Духа претворяются, прелагаются, или пресуществляются (все это понимается в одном смысле) в истинное Тело и Кровь Спасителя. После чего они абсолютно и неизменно тождественны между собой. Так во все времена веровала Святая Церковь и так передавала нам это учение в своем неизменном виде. Все святые Отцы так понимали Таинство Евхаристии и так исповедовали.

Чтобы говорить о преложении Святых Даров, необходимо понимать, что между освященными Дарами и действительным Телом Христовым существует абсолютное тождество. На престоле видится хлеб и вино, но вкушаются действительные Тело и Кровь Христовы. В Евхаристии мы воспоминаем смерть Христову, мы воспоминаем Голгофу. На это указывают слова Спасителя: «И, взяв хлеб и, благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (Лк. 22, 19 – 20). То есть речь идет именно о Голгофской Жертве.

Приведем несколько евангельских примеров, касающихся вопроса о тождестве ехаристического и «исторического» Тела Христова. Евангелист Иоанн сообщает, что Воскресший Господь явился ученикам Своим, когда они были собраны вместе, «страха ради иудейска». Явился «дверем затворенным», в том же самом теле, в каком Его видели апостолы. Чтобы уверить их в истине Своего воскресения Господь показал им «руки и ноги и ребра Свои» (Ин. 20, 20). Это был Тот Самый Иисус, их Господь и Учитель, Которого они знали, с Которым были всегда вместе. Сказано, что ученики обрадовались, увидев Господа (Ин. 20, 20), потому что они узнали Его.

На восьмой день Господь снова явился ученикам Своим (Ин. 20, 26), ради уверения Фомы, ибо он не поверил, пока сам не осязал язвы Его и не воскликнул: «Господь мой и Бог мой! » (Ин. 20, 28).

В другой раз Он явился двум ученикам Своим на пути в селение, но они не узнали Его. Эта «встреча» произошла только тогда, когда Иисус «взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его» (Лк. 24, 30 – 31). В хлебе они узнали Его, то есть в Евхаристии они узнали, что это Он – Воскресший Христос.

Итак, Воскресший Спаситель давал Себя осязать, в удостоверение, что Он – истинный Бог и Человек, воистину воскрес тем самым Телом, какое имел. А в Святой Евхаристии Он дает нам не только осязать Свои Плоть и Кровь, но и вкушать их, мы воистину приобщаемся Тела Его.

Св. Прокл Константинопольский рассказывает о том, как апостолы, а вслед за ними и все первые христиане, имели великое тщание к Божественной Литургии, совершали ее с многими песнопениями и молитвами, нисколько этим не тяготясь, ибо они помнили слова Господа о том, что в совершении Евхаристии верные причащаются Тела и Крови Господа. «Таковыми-то молитвами, - говорит он, - они испрашивали нашествия Святаго Духа, дабы Божественным Его явлением явить и показать предложенныя в священнодействии хлеб и вино, с водою соединенное, самым Телом и Кровию Спасителя нашего Иисуса Христа (выделено нами – П. Х.), что таким же образом совершается и поныне, и будет совершаться до скончания века».[89]

Когда выходит священник с чашей для причащения верующих, то все единодушно и единогласно исповедуют: «Верую, Господи, и исповедую..., яко сие есть самое Пречистое Тело Твое, и сия самая есть Честная Кровь Твоя».[90] То есть то, что находится в чаше, есть ни что иное, как самое Пречистое Тело и Кровь Господня. Необходимо в это верить, а без этой веры и не дерзать приступать. Как и призывает священнослужитель: «Со страхом Божиим и верою приступите».[91]

Замечательно о тождестве Тела и Крови Господних с Евхаристией писал священномуч. Игнатий Богоносец. Еретики (докеты) удаляются от Евхаристии, потому что они не верят, что это – Плоть Спасителя. «Они удаляются от Евхаристии и молитвы, - пишет священномученик Игнатий, - потому что не признают, что Евхаристия есть Плоть Спасителя нашего Иисуса Христа, которая пострадала за наши грехи, но которую Отец воскресил по Своей благости. Таким образом, отметая дар Божий, они умирают в своих прениях».[92]

Профессор А. Л. Катанский, комментируя это место, пишет: «Священномученик Игнатий в этих словах обличает докетов в отрицании тождества Евхаристической Плоти с Плотию, которую Христос имел на земле, которою пострадал и которую воскресил Отец.… Такого рода обличениями он очень ясно свидетельствует о веровании Православной Церкви в действительное присутствии Тела Христова в Евхаристии».[93]

Итак, по учению Церкви, Сын Божий облекся истинною плотью и кровью и эти же истинные Плоть и Кровь Свои преподает нам в Евхаристии.

Докеты отрицали воскресение плоти. Священномученик Игнатий настаивает на мысли о прямой зависимости воскресение нашего тела от принятия Евхаристии. «Каким образом, - спрашивает проф. Катанский, - наше тело получает от вкушения Евхаристического хлеба залог будущего воскресения, если Евхаристия сама в себе не есть нетленное Тело Господа, а есть только символ Тела Христова? ».[94]

Об этом же предмете удивительно пишет свт. Григорий Богослов: «Но теперь повелевает закон взять тебе жезл для опоры, чтобы ты не преткнулся мыслью, когда слышишь о крови, страдании и смерти Бога, и, думая стать защитником Божиим, не впал в безбожие. Напротив того, смело и, не сомневаясь, ешь Тело и пей Кровь, если желаешь жизни. Без неверия внимай учению о Плоти (выделено нами – П. Х.) и, не соблазняясь, слушай учение о страдании, стой, опершись твердо, незыблемо, нимало не колеблясь перед противниками, нимало не увлекаясь учениями вероятности».[95]

Святой отец призывает к подвигу веры: «смело и не сомневаясь ешь Тело и пей Кровь», только с верой необходимо внимать «учению о Плоти».

С особым благоговением свт. Григорий говорит о таинстве Евхаристии. Священник Н. Виноградов по этому поводу делает следующее замечание: «Такое глубокое благоговение свт. Григория к Святой Евхаристии проистекало, без сомнения, из его воззрения на сущность этого таинства. Он смотрел на него, как на такое священнодействие, в котором хлеб и вино по освящении их, сохраняя свой вид, существенно прелагаются в истинное Тело и Кровь Самого Иисуса Христа и такими действительно преподаются верующим».[96]

В доказательство своих слов священник Н. Виноградов приводит цитату из письма святителя к своему другу, епископу Амфилохию, где просит его молитв о себе: «Итак, соверши высочайшее священнодействие и разреши тяжкие мои грехи, прикасаясь к Жертве Воскресения…. Не поленись, благочестивейший, помолиться и походатайствовать за меня, когда словом привлекаешь Слово, когда бескровным сечением рассекаешь Тело и Кровь Господа, употребляя вместо меча голос».[97]

Он же поясняет: «Очевидно, в основании слов св. Григория: «Когда словом привлекаешь Слово», - лежит та мысль, что по произнесении священнослужителем совершительных слов Таинства Евхаристии Само Слово Божие, Иисус Христос, действительно присутствует в освященных веществах таинства всем Своим существом, то есть хлеб и вино действительно претворяются или пресуществляются в истинное Тело и Кровь Христа Спасителя (выделено нами – П. Х.)».[98]

Есть следующее высказывание свт. Иоанна Златоуста: «Скорее предам душу свою, нежели причащу Крови Господней недостойного; скорее пролью собственную кровь, нежели причащу столь страшной Крови того, кого не должно».[99]

Особенное благоговение свт. Иоанна Златоуста перед Святыми Тайнами есть показатель того, что он понимал всю реальность присутствия в них Господа. Почему, - спрашивает святитель, - недостойный причастник вкушает себе в суд и осуждение, и отвечает: «Потому что проливает Кровь и производит заклание, а не жертву приносит. Как тогда пронзившие Господа пронзали не для того, чтобы пить, но чтобы пролить Кровь Его, так поступает и тот, кто приобщается недостойно, и не получает никакой пользы».[100] Для Златоуста недостойно причастившийся – равно виновен против Господа, как те, которые пронзили Его и пролили Его Кровь.

 Мы касаемся Плоти Христовой: «Все это (дурные поступки) делаешь ты после того, как причастился трапезы Христовой, в тот самый день, в который удостоился прикоснуться языком своим к Плоти Его (выделено нами – П. Х.)».[101]

«Если бы ты вполне понимал, Кто предлежит пред тобою и кому Он предлагает Себя, то не имел бы нужды ни в каком увещании, а одного этого было бы достаточно для возбуждения в тебе полного благоговения».[102] Величие дара заключается в том, что перед нами не «что», а «Кто». Здесь опять же мы ясно видим тождество между Евхаристией и реальным, живым Христом.

Приведем и другие цитаты святителя:

«Находящееся в чаше есть то самое, что истекло из ребра Господа; того мы и приобщаемся».[103]

«Представь, человек, какой намереваешься ты касаться Жертвы, к какой приступить Трапезе, обрати внимание, что ты, земля и пепел, причащаешься Крови и Тела Христовых».[104]

«Как мы дерзнем принимать с неуважением Тело всех Бога, Тело непорочное, чистое, соединенное с Божественным Естеством, Которым мы существуем и живем, Которым сокрушены врата смерти и отверсты своды небесные? ... Когда ты увидишь Его предложенным, то скажи самому себе: чрез это Тело я уже не земля и пепел, уже не пленник, а свободный…, смерть не устояла, когда это Тело было пригвождаемо и уязвляемо; солнце сокрыло лучи свои, увидев это Тело распинаемым…, оно – то самое Тело, которое было окровавлено, прободено копием и источило всей вселенной спасительные источники – Кровь и воду».[105]

Это – то самое Тело, которое почтили волхвы своим поклонением, когда оно возлежало в яслех. «А ты, - говорит святитель, - видишь его не в яслех, а на жертвеннике, видишь не жену держащую, а священника предстоящего и Духа, осеняющего предложенное с великою щедростию; и не просто только видишь это Тело, как они, но знаешь и силу и его и все домостроительство, знаешь все, что совершилось чрез него, будучи тщательно научен всем тайнам».[106]

Святитель Иоанн говорит, что это – то самое Тело, которым не смогла обладать смерть, которое воскресло, и было вознесено до самого горнего престола: « Это Тело Он дал нам для обладания и ядения (выделено нами – П. Х.), чем и показал сильную любовь».[107]

 Святитель говорит о Теле Христовом, о том самом, которое было распято и которое теперь приносится в жертву, и делает следующее замечание: «И так как мы говорим о Теле Его, то приобщающиеся Тела и пьющие Кровь Его – помните, что мы приобщаемся Тела нисколько не различного от того Тела, которое восседит горе, которому поклоняются ангелы, которое находится близ нетленной Силы, - Это именно Тело мы вкушаем…. Он сделал нас своим Телом, дал нам Свое Тело».[108]

В доказательство тождества Святых Даров с Телом и Кровью Спасителя, свт. Иоанн приводит пример того, как Сам Христос пил из чаши. Это Он делал для того, чтобы ученики, не сказали: что же, нам есть плоть и пить кровь? - и от того не смутились. Итак…, Он Сам первый совершил это, побуждая их приступить к приобщению Таин без смущения. С этою-то целию Он и пил собственную Кровь».[109]

Свт. Иларий Пиктавийский, говоря о бесчинствах, которые производили власти, восклицает: «Клирики побиваются палками, диаконов секут плетьми, и к Самому Христу, в чем со мной согласятся святые, простираются руки («in ipsum Christum manus missae»)».[110] Под Христом, на Которого простираются руки, разумеются Тело и Кровь Евхаристии.

Все святые Отцы единодушно и единогласно свидетельствуют о том, что вкушая святую Евхаристию, мы соединяемся с Самим Господом Иисусом Христом. Нет ни у кого сомнения в том, что евхаристические Тело и Кровь Христовы есть те же самые Тело и Кровь, которые Воплощенный Бог Слово воспринял от Пречистой Девы Марии. Но это есть действительно Тело и Кровь Бога Живого, Господа Иисуса Христа, Того самого, Который, родившись, жил на земле, пострадал и воскрес.

Так св. Климент Римский говорит, что, взирая на Кровь Христа в Евхаристии, мы видим ту самую Кровь, которая была пролита Господом ради нашего спасения: «Обратим внимание на Кровь Христа и увидим, как драгоценна пред Богом Кровь Его, которая была пролита для нашего спасения и всему миру принесла благодать покаяния».[111]

Другой муж апостольский, священномуч. Игнатий Богоносец еще более ясно и подробно говорит о Евхаристии. Для него Хлеб Небесный – святая Евхаристия тождественна реальной Плоти Иисуса Христа, родившегося ради нашего спасения. Проф. А. Л. Катанский цитирует его слова: «Хлеба Божия желаю, Хлеба Небесного, Хлеба Жизни, - Хлеба, которое есть Плоть Иисуса Христа, Сына Божия, родившегося в последнее время от семени Давида и Авраама, и пития Божия желаю, Крови Его, которое есть любовь нетленная и жизнь вечная».[112]

Здесь Священномуч. Игнатий прямо называет Евхаристический хлеб Плотью Господа, которая есть та же самая, что имел Христос на земле.

Святой отец равно говорит как о единстве Евхаристии, так и о единстве Плоти Господа. Он увещает: «Итак, старайтесь иметь одну Евхаристию. Ибо одна Плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единение Крови Его, один жертвенник, как и один епископ с пресвитерством и диаконами, сослужащими моими, дабы все, что делаете, делали вы о Боге».[113]

Св. Ириней Лионский говорит о том, что Господь «взял из сотворенного хлеб и благодарил и сказал: «это есть Тело Мое». Подобно и чашу из окружающего нас творения Он исповедал Своею Кровию и научил новому приношению Нового Завета».[114] Святой Отец говорит, что залогом нашего воскресения служит святая Евхаристия, ибо принимая Животворящие Тайны Христовы, мы усваиваем себе Тело Господа, усваиваем Самого Живого Христа, Который есть «Воскресение и жизнь» (Иоан.11: 25).

«Каким же образом, - удивляется св. Ириней, говоря в книге против ересей, - они могут говорить, что тот хлеб, над которым совершено благодарение, есть Тело их Господа и чаша есть Кровь его, когда утверждают, что Он Сам не есть Сын Творца мира, то есть Слово Его… Еще каким образом они говорят, что плоть подвергается истлению и не участвует в жизни, - плоть, которая питается от Тела и Крови Господа? Пусть они или переменят мнение свое или перестанут приносить названные вещи. Наше же учение согласно с Евхаристиею, и Евхаристия в свою очередь подтверждает учение. Ибо мы приносим Ему то, что Его, последовательно возвещая общение и единство плоти и духа. Ибо как хлеб от земли, после призывания над ним Бога, не есть уже обычный хлеб, но Евхаристия, состоящая из двух вещей: из земного и небесного; так и тела наши, принимая Евхаристию, не суть уже тленные, имея надежду воскресения».[115]

Но что значат эти слова святого отца, что Евхаристия состоит из двух вещей: «земного и небесного»? Значит ли это то, что в Таинстве не происходит существенного изменения, но что хлеб и вино – эти земные элементы сохраняют свою сущность? Здесь св. Ириней проводит параллель между Таинством Евхаристии и будущим воскресением плоти. Потому что и плоть наша соединена с душой – соединение земного и небесного. Как пишет: «На основании этой параллели, проводимой св. Отцом, мы имеем полное право предположить, что он представлял соединение земного и небесного в Евхаристии таким же тесным, неразрывным как соединение души и тела в человеке».[116] Проф. Катанский делает вывод, что сами «элементы изменяются в истинную Плоть и Кровь».[117]

Святой отец говорит, что приношение Евхаристии «не плотское, а духовное», потому что здесь происходит Таинство, здесь мы призываем Святого Духа «дабы Он явил эту жертву – и хлеб Телом Христовым, и чашу Кровию Христовою, дабы принявшие сии вместообразы получили оставление грехов и жизнь вечную».[118]

Еретики отвергали спасение плоти, говоря, что она не может быть наследницей нетления. «Но если не спасется она, то значит и Господь не искупил нас Своею Кровию, и Чаша Евхаристии не есть общение Крови Его, и Хлеб, нами преломляемый, не есть общение Тела Его. Ибо кровь может исходить только из жил и плоти и прочего, что составляет сущность человека, которою истинно сделалось Слово Божие и искупило нас Своею Кровию».[119]

Господь подлинно стал человеком, воспринял все «наше», чтобы всецело спасти нас. И если утверждать, что плоть наша не спасется, то значит, Господь не был полноценным человеком, ибо «кровь может исходить только из жил и плоти и прочего, что составляет сущность человека». Святой отец наталкивает на ту мысль, что если Христос не воспринял «наше», тогда нет нам пользы от вкушения Его Плоти и Крови. Но в том-то и все чудо домостроительства Божия, что Господь стал Человеком, спасение стало возможным для всякого, кто приобщается к Его Плоти и Крови.

Сам Христос указал нам на действительность Своего Тела и Крови в Евхаристии. Ибо «чашу от сотворенного Он назвал (ο μ ο λ ό γ η σ ε ) Своею Кровию, от которой он орошает нашу кровь. И хлеб от творения исповедал (δ ι ε β ε β α ι ώ σ α τ ο ) Своим Телом, которым укрепляет наши тела».[120]

Отрицание возможности нетления и спасения плоти ведет к отрицанию истинности Боговоплощения, к признанию во Христе лишь призрачного тела. А отрицание этого естественно ведет к отрицанию присутствия реального Тела Христова в Евхаристии, а, следовательно, и нашего искупления. Как продолжает эту мысль А. Л. Катанский: «так как неоткуда взять крови ни для искупления, ни для Евхаристии, если нет в Лице Спасителя тела с кровью и со всем, что составляет Его субстанцию».[121]

Св. Ириней Лионский пишет далее: «Когда же чаша растворенная и приготовленный хлеб принимают Слово Божие и делаются Евхаристиею Тела и Крови Христа[122] от которых укрепляется и поддерживается существо нашей плоти; то как они (еретики) говорят, что плоть не причастна дара Божия, то есть жизни вечной, - плоть, которая питается Телом и Кровию Господа и есть член Его? И святой Павел в послании к Ефесянам говорит: «потому что мы члены Тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Еф. 5, 30), - говоря это не о каком-либо духовном и невидимом человеке, - ибо дух ни костей, ни плоти не имеет (Лк. 24, 39), - но об устроении истинного человека, состоящем из плоти, нерв и костей, и эта плоть питается от Чаши Его, которая есть Кровь Его, и растет от Хлеба, который есть Тело Его».[123]

Профессор А. Л. Катанский, комментируя последние слова святого Отца, пишет: «В приведенном месте проводится мысль о том, что наше тело в будущее воскресение будет оживлено Тем же Словом, Которое из евхаристического хлеба делает Себе Тело, оживляя эту безжизненную массу. Только тогда хлеб становится истинным, живым Телом Господа, когда он «воспринимает Слово»; точно так же и наши тела только тогда воскреснут, когда Сын Божий Своею силою вдунет в них дыхание жизни – «во славу Бога Отца». Слово Божие творит евхаристическое Тело; Оно же воскресит и наши тела».[124]

Св. Ириней Лионский таинство искупления человечества Спасителем ставит в прямую зависимость с Таинством Евхаристии. Приобщиться спасительным плодам искупления рода человеческого возможно лишь через Христа и только во Христе, а именно – через «Тело Плоти Его». Ибо Господь в Самом Себе обновил и исцелил человеческую природу. Он один обладал совершенной природой человека, которая не имела в себе скверны или порока, или «нечто от таковых». Эту-то обновленную природу мы и усваиваем себе, становимся едиными с Ним, вечно Бессмертным, вечно Животворящим, по мысли многих святых Отцов, «становимся и сами Телом Христовым».

Приведем последнюю цитату св. Иринея Лионского: «А ныне через сообщение с Собою Господь примирил человека с Богом Отцом, примиряя нас с Собою чрез Тело Плоти Своей и искупая нас Своею Кровию… мы спасены Плотию Господа нашего и Его Кровию».[125]

Из рассмотренных цитат св. Иринея можно сделать следующие выводы:

1. Святой Ириней четко учит о тождестве евхаристических Даров с реальными Телом и Кровию Господа.

2. Хлеб и вино, принимая Слово Божие, становятся Евхаристиею.

3. Принимая Евхаристию, мы имеем в самих себе залог нетления и воскресения.

4. Святой Отец учит, что если не спасется наша плоть, то и Господь не искупил нас и мы напрасно участвуем в Евхаристии, если хлеб и вино не являются Его Телом и Кровию.

5. Если отрицать спасение нашей плоти, то надо отрицать и реальность Боговоплощения, и наоборот, если было воплощение Бога, то наша человеческая природа спасена.

6. Мы имеем примирение с Богом и спасение посредством Плоти и Крови Господа нашего Иисуса Христа.

Другой христианский апологет, св. Иустин Философ так говорит: «Ибо мы принимаем это не как обыкновенный хлеб или обыкновенное питье: но как Христос, Спаситель наш, Словом Божиим воплотился и имел плоть и кровь для спасения нашего, таким же образом пища эта, над которой совершено благодарение чрез молитву слова Его, и от которой чрез уподобление получает питание наша кровь и плоть, есть – как мы научены – Плоть и Кровь Того воплотившегося Иисуса».[126] Святой отец сравнивает здесь чудо Евхаристии с чудом Боговоплощения: как там Таинство произошло «осенением Силы (Слова) Вышнего», так и здесь, словом молитвы Его происходит Таинство Тела и Крови «Того же воплотившегося Иисуса.

Рассмотрим подробно мысли свт. Киприана Карфагенского, что для нас очень важно. Сей святой муж, наверное, как никто другой, ратовал за чистоту церковного учения, не допуская и малейшего компромисса с ложными учениями. Как известно, ему принадлежат слова: «Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец». Он был ревностным хранителем предания, как он и сам говорит: «мы… прияли заповедь сохранять предание Господне в приношении чаши Господней».[127] Поэтому мнение св. Киприана весьма авторитетно и значимо для нашей темы. Господь заповедал совершать Таинство на хлебе и вине, а не на воде, как делали некоторые. Против них и пишет святой отец: «Христос говорит: «Я есмь истинная виноградная лоза» (Ин. 15, 1). Значит, Кровь Христова есть не вода, а вино, и нельзя потому думать, что Кровь Господня, которой мы искуплены и оживотворены, находится в чаше Господней тогда, когда в ней недостает вина, потому что одно вино представляет Кровь Христову, как это можно видеть из прообразов и свидетельств всех Писаний».[128]

По мысли св. Киприана Карфагенского, Христос принес в жертву Богу Отцу «хлеб и вино, то есть Свое Тело и Кровь».[129] Приводя в пример ветхозаветные пророчества, указывающие на Кровь Христову, на ее пролитие за нас, святитель говорит: «не могли бы мы пить и Кровь Христову, если бы Христос не был прежде истоптан и выжат, если бы Сам прежде не испил из чаши, которую желал преподать верующим».[130]

Евхаристия есть Таинство собрания, самый хлеб – образ собирательный, подобным образом и вино. «Ибо когда Господь называет Телом Своим хлеб, составленный из соединения многих зерен, то тем указывает, что народ наш, образ которого он принял, составляет одно целое, и когда Кровью Своею называет вино, выжатое из виноградных кистей и многих ягод и слитое в одно, то это означает, что и стадо наше также составлено из многих, соединенных в одно».[131]

Святитель Киприан, восхваляя подвиги мучеников, пишет: «Уста, освященные небесною пищею, после Тела и Крови Господней не захотели прикоснуться ни к чему языческому, - они оплевали идольские останки».[132]

Из этих слов видно, что свт. Киприан очень реалистично смотрел на Евхаристию, так, что «небесная пища» для него есть то же самое, что и Тело и Кровь Господа. На это указывает и его особое благоговение перед Святыми Тайнами. Укоряя падших без причины и при этом дерзающих приступать к Таинству, он говорит: «Возвращающиеся от жертвенников диавольских, с нечистыми и зараженными гарью руками, приступают к святыне Господней. Отрыгающие идольские яства, устами, еще и теперь выдыхающими их беззаконие и пахнущими роковою заразою, принимают Тело Господне… насилуют Тело Его и Кровь, и таким образом, руками и устами грешат теперь против Господа больше, нежели тогда, когда отверглись Господа».[133]

Здесь святитель доходит до особого реализма, ибо для него недостойно принимающие Тело Господне, буквально, «насилуют Его Тело и Кровь», грешат против Господа даже физически, прикасаясь к Нему, будучи нечистыми.

Святитель говорит, что того, кто сподобился однажды соединиться со Христом, уже никак невозможно с Ним разлучить. Он пишет: «Ничто не может отделить соединившихся с Плотью и Кровью Его».[134] И неудивительно, потому что это природное единение, это уже одно Тело. Мы становимся Телом Христовым.

Свт. Киприан призывает пресвитеров не отказывать кающимся в Евхаристии, но напутствовать их Святыми Тайнами. Ибо как они прольют собственную кровь, не будучи напоены Кровью Христовою. Он пишет: «Их нужно оградить покровом Тела и Крови Христовой и, поскольку Евхаристия для приемлющих ее служит защитою, нужно вооружить забралом Божественного насыщения тех, кого мы желаем видеть в безопасности от неприятеля. Да и как мы научим и убедим кого-нибудь пролить кровь свою за исповедание имени Христова, если идущим на брань откажем в Крови Христовой? Или как мы сделаем их способными испить мученическую чашу, если прежде не допустим их в Церковь, по праву общения, к питию из Чаши Господней? ».[135]

Мученики перед жестокой бранью должны вооружиться крепкой верой и добродетелью, помышляя, что «они для того ежедневно пили чашу Крови Христовой, чтобы и сами могли пролить кровь за Христа».[136]

Толкуя молитву Господню «Отче наш», святой отец называет Христа «Хлебом Жизни», который предназначен, исключительно, для вкушения верными. «Мы, - говорит он, и Христа называем нашим хлебом, потому что Он и есть хлеб тех, которые прикасаются Телу Его».[137] Так, по мысли св. Киприана, все одно: к хлебу ли мы прикасаемся, или к Телу Господню.

Немалый интерес представляет обратиться к творениям св. Дионисия Великого, сила его слова и ясность учения заставляют делать соответствующие выводы.

Св. Дионисий говорит о некотором человеке, который «вместе с другими произносил: аминь, приступал к трапезе, простирал руки для принятия святой пищи, принимал ее и долгое время приобщался Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа».[138]

Здесь под «святой пищей» святитель явно понимает Тело и Кровь Христовы.

Еретик Павел Самосатский понимал слова Господа о Теле и Крови буквально и говорил: «Может ли быть нетленною Кровь, если она разделяется и проливается? ».[139] Он видел во Христе только обычного человека, кровь которого пролилась. Подобно этому и многие мучители говорили мученикам: «Как же вы называете Богом Того, Который умер подобно всем, причем позорной смертью? Разве такой Бог может вас спасти? » Не оспаривая то, что еретик понимал слова Спасителя буквально, богомудрый Дионисий отвечает: «Тот, Который претерпел крест, Который есть Слово и Сын Самого Отца и наш Бог Господь, Который есть Господь Саваоф, вознесенный на крест и возвративший пленение наше не выкупом… «не истленным сребром или златом избавистеся от суетного вашего жития, отцы преданного, но Честною Кровию яко агнца непорочна и пречиста Христа» (1 Пет. 1, 18 — 19)... Отец, когда агнец непорочный, как овча, веден был на заклание, не отделялся от единообразного с Ним Слова».[140]

И еще говорит: «Самосатский, чтобы угодить избравшему его сатане, восстал против животворящей Крови и против Духа Святого и попрал Их. Если Кровь святая тленна потому, что она проливается, то и Дух Святой окажется таким же, как и Кровь жизни».[141]

Относительно того, как происходит это Таинство, св. Дионисий рассуждает о «кенозисе» Спасителя: Бог Себя умалил. Это непостижимая и страшная тайна. Если раньше всякий, кто прикоснется к мясу жертвенника нечистым, должен был погибнуть. «Ныне же не так; но Сам Господь, Бог Израилев, Спаситель наш говорит: “ядый Мя, и той будет жив Мене ради” (Ин. 6, 57). Итак, Бог обитает в нас по завету, который Он заключил с нами, говоря: “приимите сию чашу и разделите себе: сия чаша – новый завет; сие творите” (Лк. 22, 17). Вот оно, умаление Бога для нас, дабы мы удостоились вместить Его».[142]

Следовательно, Евхаристия есть способ соединения с Господом, есть способ Его вмещения. И в этом свт. Дионисий видит умаление Бога для нас. Бог Слово принял зрак раба, став человеком и эту именно Плоть, это именно Тело Он и дает нам вкушать. Святитель пишет: “Умаление для нас, как я сказал выше, указывает на принятие Таинства жизни из пречистых и нетленных, и Божественных рук Его; Он Себя умалил, дабы верные могли вместить Его и соделаться обителью Божией после того, как весь Он будет принят нами…. Итак, умаление обозначает не перемену в Нем, - этого быть не может, - но восстановление нас чрез умаление Его, которое дал нам умаливший Себя. Дух Святый, изливаясь на всякую плоть, остается целым, как и святая и животворящая Кровь, излитая из глубины Божественного ребра, пребывает целым и умаливший Себя Иисус Христос, изливший в нас нетленную, живую и животворящую Кровь Свою».[143]

Преп. Ефрем Сирин пишет: «С того времени, как преломил Тело Свое ученикам Своим и дал Тело Свое апостолам, считаются те три дня Его, в течение которых Он сопричислялся к мертвым… Дав Тело Свое на снедение им в таинство смерти Своей, Он вошел во чрево их, как (потом) вошел в землю».[144]

Приведем немногие свидетельства и свт. Афанасия Великого. Он говорит: «Чрез это Тело Он (Христос) соделался и получил имя Архиерея и Апостола, чрез него Он предал таинство, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается, и Кровь нового, а не ветхого завета, которая за вас изливается. Божество не имеет ни тела, ни крови; виновником же сего соделался человек от Марии, которого понесло (Божество) на себе».[145]

«Замечательна прибавка к этим мыслям, - пишет Кириллов, - " Божество не имеет ни плоти, ни крови". Эти слова, равно как и все место показывают, что св. отец ставит Евхаристию в ближайшее отношение не к Божеству, а именно к Телу и Крови Спасителя».[146]

Свт. Афанасий говорит: «И мы обожаемся, причащаясь не тела какого-либо человека, но приемля Тело Самого Слова».[147]

В объяснение слов Спасителя о том, чтобы не давать святыни псам и не бросать бисера свиньям, свт. Афанасий говорит, что «бисер» - это Пречистые Тайны: «τ ο υ ς μ α ρ γ α ρ ί τ α ς η μ ω ν τ ω ν α χ ρ ά ν τ ω ν μ υ σ τ η ρ ί ω ν ».[148] Святитель строго запрещает диакону преподавать Святые Тайны недостойным: «не давай, - говорит он, - недостойным порфиры непорочного Тела».[149] Подобный запрет может быть связан только с несомненной верой в действительное присутствие Самого Христа в Евхаристии.

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: